РУССКИЕ НАРОДНЫЕ СКАЗКИ 12 страница

Я немного занималась йогой, ушу, регулярно ходила в духовный центр “Акрополь”. Когда стала ходить на семинары по Симорону, меня посетила мысль: “Чтобы родить ребенка, нужно найти духовно развитого партнера”. И я встретила такого человека.

Мы сблизились с Андреем, и я ему сказала: “Гулять просто так не буду, я хочу родить от тебя ребенка”. Он ответил, что подумает, и через полгода согласился. Мы стали целенаправленно пытаться зачать ребенка. Чего мы только не перепробовали. Плавали на резиновой лодке по живописным местам, выходили на приглянувшейся полянке, включали магнитофон с космической музыкой и занимались любовью. Пробовали зачать в воде. Призывали ребенка вдвоем, поднимая руки вверх, делая при этом различные движения телом. Ничего не помогало.

Солнечным майским днем я пошла в лес на свою любимую полянку с пеньками. На ней росла трава с мелкими беленькими цветочками, похожими на землянику, а вокруг поляны – высокие сосны. Я подняла руки, мое тело потянулось и стало делать волнообразные повороты, выписывая сложные фигуры, напоминающие восьмерки. Я до сих пор отчетливо помню медовый запах травы, когда несколько раз ложилась на землю. Во время танца я внезапно почувствовала, будто поймала прозрачный воздушный шар: “Есть, вот оно!” Мне казалось, что вокруг тихо играет неземная музыка, отдаленно напоминающая перезвон маленьких хрустальных колокольчиков. Звуки были высокой частоты и накатывали несколько раз, как дуновение легкого ветерка, а потом все стихло. Показалось, что на мгновение я прикоснулась к едва уловимой истине и узнала ее.

Я помню этот день во всех подробностях, вплоть до температуры щек, нагретых солнцем. Испытанное блаженство не раз поддерживало меня впоследствии. Когда у меня бывает депрессия или болит голова, мне достаточно вспомнить запах травы или музыку, и все проходит. С того дня я без ума от колокольчиков.

Мы с Андреем посетили несколько Бурлановских семинаров по Симорону. В августе мы поехали в Вологодскую область. Плавали по озеру и речке на резиновой лодке. Однажды я станцевала симоронский танец, а Андрей в это время танцевал вокруг меня. Во время танца я побывала в будущем и увидела мальчика со светлыми волосами, которого звали Алексей. Я разглядела его во всех подробностях. После этого я вернулась в настоящее и ощутила Лешино присутствие. Хотя я еще не была беременна, но мы уезжали из Вологды втроем!

У меня светлые волосы, а у Андрея – иссиня-черные. Логично было предположить, что у Лешеньки будут абсолютно черные волосы, в крайнем случае – каштановые, но я была совершенно уверена, что он будет блондином. В январе я зачала Лешу. Момент зачатия я почуяла физически и доподлинно знала, что в этот раз забеременела.

В комнате моей бабушки висел портрет неизвестного мальчика лет семи. Я была трепетно влюблена в него, и когда решили продать эту картину XVIII века, то для меня это был удар. Забегая вперед, скажу, что у меня родился сын, я назвала его Лешей, и он очень похож на мальчика с портрета. Может быть, на картине изображен мой предок, и сейчас он воплотился в Леше?

У меня пятнадцать лет была фибромиома матки, которая постепенно росла и достигла величины грецкого ореха. Когда я беременная пришла к врачу, та сказала: “Какой ребенок с фибромиомой!” А через два месяца опухоль сама по себе исчезла. “Наверное, ошиблись в диагнозе”, – предположила врач.

К родам я готовилась специально. Врач настаивала на кесаревом сечении:

– После тридцати пяти мы всех кесарим.

– Меня все не интересуют, никаких противопоказаний у меня нет. Возраст не диагноз.

Я дала расписку, что буду рожать сама, без кесарева сечения. Во время родов я попробовала отделиться от собственной личности: “Какая боль может быть у Симорона? Не знаю я, что такое боль!” И у меня это получилось. Я чувствовала боль, но она мне была безразлична. Я заулыбалась и сказала себе: ну я даю! Чувство свободы опьянило меня, и я поиграла с ним. Вошла в боль: “Не могу терпеть”, отошла от боли: “Вот это да!” Это одно из самых ярких впечатлений в моей жизни. Так на свет появился Лешенька.

ИСЦЕЛЯЮЩАЯ РОГАТКА

Когда на работе у моей жены узнали, что ее муж стал волшебником, со всех сторон посыпались заявки. Вот одна из них. Дарья Андреевна пожаловалась на то, что в последнее время страдает от резкой боли в правой руке. Руку периодически простреливало от кисти до плечевого сустава. Врачи ничего определенного сказать не могли, ссылались на возраст и разводили руками. Я поблагодарил Дарью Андреевну за предупреждение о том, что если я не поработаю с этим сигналом, то и у меня могут разболеться руки, и ничего не поможет, даже филиппинские хилеры. В итоге руки могут окончательно отсохнуть, и я стану совершенно беспомощным: не смогу ни ложку держать, ни штаны расстегнуть, чтобы пописать.

Времени у нас было в обрез, и я воспользовался быстрой техникой переименования через трэк. Пока заказчица жаловалась на болячку, я с таинственным видом закрыл глаза и оказался на трэке. Дарья Андреевна предстала как бесшабашная, залихватского вида девчонка, в выгоревшем цветастом платьишке и со здоровенной рогаткой в руке. Натягивая резинку из серого жгута, она мастерски метала из этого орудия перезревшие помидоры.

Описав образ, я порекомендовал ей повторять имя: “Я та, которая стреляет из рогатки перезрелыми помидорами” и представлять при этом соответствующую картину. От предложения изготовить настоящую рогатку Дарья Андреевна отказалась из соображений охраны психического здоровья окружающих. Тогда я посоветовал ей имитировать рогатку V-образной формы из указательного и среднего пальцев левой руки, подгибая остальные пальцы. Правой рукой надлежало натягивать воображаемую резинку с помидором. Дарья Андреевна довольно ловко изобразила этот процесс.

После нашей встречи Дарья Андреевна была много раз замечена сотрудницами за странным занятием. Украдкой, чтобы не привлекать внимания, та изображала стрельбу из рогатки. Одна дама, случайно ставшая свидетельницей такого зрелища не для слабонервных, долго недоумевала. А узнав, в чем дело, весьма взволновалась. Когда я зашел встретить жену с работы, эта дама осторожно осведомилась у меня: “А не повредит ли человеку, если Дарья Андреевна залепит в него помидором?” (Причины таких опасений нам неизвестны. Вполне возможно, что дама наслушалась про всякие сглазы и порчи населения.) Стараясь сохранить серьезную мину, я уверил ее в том, что плоды совершенно безобидны, и она удовлетворенно вздохнула.

Однако вернемся к нашему “ворошиловскому стрелку”. Рука все реже беспокоила Дарью Андреевну. А вскоре боли исчезли совсем и больше не появлялись.

КАК ИЗЛЕЧИТЬСЯ ОТ ГРИППА ЗА ОДИН ДЕНЬ

Моя пациентка, Нина Ивановна, пришла на массаж совершенно простуженная. Она чихала, шмыгала носом, сморкалась и кашляла.

– Приболела, – огорченно проговорила она в нос. – Сопли ручьем, наверное, грипп. Сейчас говорят, по Москве какой-то страшный грипп ходит, гонконгский. Вчера вечером ложилась спать, чувствую, что-то не то – в носу засвербило, озноб появился. А на утро – насморк, температура. Теперь на неделю свалюсь. Насморк – дело такое, если его не лечить, пройдет за неделю, а если лечить – за семь дней.

Нина Ивановна знала о Симороне и умела благодарить Ванечку. Поэтому я спросил: “Что же вы сразу болезнь не отблагодарили?” Она пожала плечами: “Да я и забыла, что можно это сделать”. Вспомнив, что у нее есть палочка-выручалочка, Нина Ивановна принялась благодарить хворь. Вот ее пламенное выступление.

– Дорогой многоуважаемый грипп! Я понимаю, что тебе пришлось совершить долгое и трудное путешествие из Гонконга с благородной целью – избавить меня от больших несчастий. Ты явился, чтобы показать мне мои ошибки и научить их вовремя исправлять. Спасибо тебе, родной! В благодарность за неоценимую услугу я дарю тебе крепкое здоровье и прекрасное самочувствие!

После чего она описала мне образ, в который воплотился подарок дорогому гостю из Гонконга. Это была крупная морская раковина причудливой формы, с зубчатыми краями. Снаружи она имела волнистую поверхность бежевого оттенка с рельефным замысловатым орнаментом, а изнутри ее покрывал тонкий слой перламутра. В прозрачной желеобразной массе покоилась нежно-розовая матовая жемчужина. Ваня блаженно “мурчал” от подарка, а Нина Ивановна оказалась буквально завороженной этим зрелищем. Она радостно повторяла: “Неужели мне удалось такой красивый подарок нарисовать?” Ведь совсем недавно она сомневалась, что вообще сможет увидеть что-нибудь на трэке.

Вся работа заняла несколько минут, и Нина Ивановна с удивлением заметила: “Вы знаете, а нос-то у меня задышал!”

Прощаясь, я напомнил, что вместо таблеток и лекарств ей предстоит вспоминать замечательную жемчужину. Эта картинка служит для нее паролем, который запускает программу выздоровления. На том мы и расстались. Через день бодрая и довольная Нина Ивановна пришла на очередную процедуру массажа. Она рассказала, что вечером почувствовала себя значительно легче, на следующее утро температура вошла в норму, а насморк полностью прошел.

СНИМАЮ ЖЕЛУДОЧНЫЙ СПАЗМ

Расскажу, как моя жена открыла в себе целительские симоронские способности. Одной из сотрудниц, Ларисе, понадобились обезболивающие таблетки – у нее начались резкие, скручивающие боли в желудке. Однако таблетки не помогли и боли продолжались. Ленуля спохватилась и вспомнила, что симоронавт может оказать помощь более эффективную, нежели снабжать таблетками. Она поблагодарила сигнал боли у Ларисы, предупреждавший, что и сама может заболеть. Ленуля отправила ему здоровье и физическую выносливость в виде сверхскоростного лайнера типа “Конкорд” – с узкими треугольными крыльями и острым, загнутым вниз носом, уносящегося в бездонное голубое небо.

Она предложила Ларисе представлять картинку с бороздящим воздушный океан лайнером до тех пор, пока боль в животе полностью не утихнет. Лариса воспользовалась советом и вскоре почувствовала заметное облегчение.

Пропуская через себя благодарственный поток, человек обращается к подлинному центру в себе – Симорону. И ему открываются поистине безграничные возможности, в том числе способности к исцелению. Из этого примера понятно, что любой человек, даже и не замечавший в себе особых “волшебных” талантов, дара сверхчувственного восприятия, оказывается способен на чудеса. Достаточно лишь немного воображения, и чудеса начинают происходить в его жизни.

ГЛАВА 5. СИМОРОНЦЫ НА ОТДЫХЕ

ОТПУСК В КРЫМУ

Есть у нас с женой излюбленное местечко на южном побережье Крыма. Каждое лето мы стараемся съездить туда на пару недель. В том году, к которому относятся описываемые события, мы тоже запланировали такую поездку. По нескольким причинам осуществить ее хотелось бы в начале сентября. Дело оставалось за малым – чтобы жене дали отпуск в это время. Раньше она неизменно брала отпуск летом, и проблем не было. На сей раз могли возникнуть серьезные трудности, так как в сентябре у нее на работе – самая напряженная пора. Первые вестники тревоги появились ранней весной, когда жена начала зондировать почву насчет сентябрьского отпуска. Я до поры до времени отмахивался от настораживающих сообщений и дал сигналу завихриться. Однажды, в конце апреля жена пришла с работы расстроенная. Она рассказала, что график летних отпусков уже составлен, и в сентябре подменить ее будет некому. Со слезами на глазах, Ленуля объяснила, что все ее коллеги выбрали самое удобное время для отпусков, лишь она осталась не у дел. Лена почти смирилась с тем, что поездка в Крым не состоится. Настала пора плясать симоронский танец.

На следующий день мы отправились в лес. Там, на берегу озера, на полянке, окруженной могучими стволами берез, я и закрутил танец. Танец бывает очень экспрессивным, и в условиях городской квартиры исполнять его довольно тесно. Неоднократно на траектории движения оказывалась люстра, или кровать, или еще что-нибудь. А на лесных просторах можно развернуться во всю ширь. Едва затихли звуки финальной мантры ЛУНЧИСУР,разносимые лесным эхом, Ленуля стала допытываться, по какому поводу я выплясывал. Я не стал рассказывать, что танец посвящен ее отпуску. Она уже рассталась с идеей сентябрьского отдыха в Крыму и отнеслась бы к работе скептически и недоверчиво.

В дальнейшем, когда речь заходила об отпуске, я работал с мантрой, старался успокоить жену и внушить ей уверенность в удачном исходе. Однако известия были неутешительными. То жена передавала сказанную ей на работе фразу: “У нас даже начальство в сентябре не отдыхает!” То она огорченно сообщала, что все летние отпуска расписаны так плотно, что отпуск ей и летом не светит. Тем временем наступило лето, и я уехал на две недели на слет. Когда в конце июня я вернулся, выяснилось, что проблема отпала. Для одной из сотрудниц оказалось удобнее отгулять отпуск в июле, и она согласилась поработать за Лену в начале сентября.

Жена изредка высказывала опасения типа “как бы чего не вышло” – уж больно легко все устроилось. Посему я иногда ЛУНЧИСУРил. Загадка лесного танца была открыта под ласковым крымским солнцем, и это не было для жены сюрпризом. Она давно подозревала, что “дело нечисто”, и без Симорона не обошлось.

А теперь я расскажу о нашей первой совместной поездке в Крым. Она проходила под девизом: “Легких путей мы не ищем!” Начну по порядку, а читатель может загибать пальцы на руках, подсчитывая пропущенные сигналы. Наш путь лежал в удивительно красивый заповедный уголок Крыма – поселок Новый Свет близ Судака. С железнодорожными билетами в благодатные южные края, как обычно, была напряженка. До Симферополя билетов не было вообще. Но счастье улыбнулось нам – в кассе неведомо откуда вынырнули два плацкартных места на поезд “Москва – Феодосия”. Желанные места оказались самыми “блатными” – боковые полки рядом с туалетом. Да-да, догадливый читатель, – туалет, как водится, не убирали всю дорогу, и мы полной грудью вдыхали стойкий аромат. Но сортирные запахи, непрестанное хлопанье дверей и снующие люди оказались мелочью по сравнению с тем, что ожидало нас позже.

Во время стоянки в славном городе-герое Туле напротив нас появился новый сосед, крепко выпивший и с трудом ворочавший языком. Первым делом он извлек из недр пузатого потертого портфеля бутылку водки. Следом за ней появился твердый как камень тульский пряник. Предложение выпить не нашло поддержки у остальных пассажиров, от пряника тоже все отказались. Пробормотав что-то вроде: “Ну и х… с вами”, тульский патриот опрокинул стакан и попытался отгрызть кусок пряника. Но тот стоял насмерть, и мужик, окончательно загрустив, полез к себе на верхнюю полку. С третьей или четвертой попытки “Измаил” был взят. В купе наступило затишье, изредка нарушаемое храпом, но это было затишье перед бурей.

Около семи часов вечера страшный грохот потряс окрестности. Нет-нет, догадливый читатель, – это не пьяненький мужичок рухнул с полки. Окно напротив нас было разбито увесистым булыжником, и вокруг валялись мелкие осколки стекла. Чудом никто не пострадал. На шум сбежались пассажиры из соседних купе. Выдвигались разные версии – от хулиганской выходки мальчишек до политической акции, связанной с разделом черноморского флота. Происшедшее разбудило тульского мужика. Он был крайне взволнован и, допив бутылку, принял самое активное участие в дискуссии. Постепенно народ разошелся по местам. За окном стемнело. Пассажиры укладывались спать.

Однако нетрезвый господин, разгоряченный происшествием, на боковую явно не собирался. Он подсел на нижнюю полку к молоденькой соседке и, не умолкая ни на минуту, начал к ней приставать. Взаимностью та не отвечала, и ловелас начинал новый штурм. Никакие увещевания и угрозы с нашей стороны не действовали – он замолкал лишь на несколько секунд, а потом опять начинал бубнить что-то, обвиняя неприступную соседку в отсутствии любви к ближнему и прочих грехах. Вдобавок ко всему, из разбитого окна со свистом врывался холодный воздух. Уснуть было невозможно. О возможностях волшебника в тот момент я забыл.

Под стук колес да монотонное покачивание я все-таки уснул. А когда проснулся, говорливый мужик исчез. Ленуля, так и не сомкнувшая глаз, сообщила, что он умолк только под утро. Мы вышли на станции “Айвазовская”, за одну остановку до Феодосии. Автовокзал располагался рядом со станцией. И опять препятствие – ближайший автобус до Судака отправлялся через четыре часа. Представители частного извоза, лениво фланирующие по привокзальной площади, заламывали баснословные цены. В ожидании автобуса мы отправились к морю. Накупавшись вдоволь, вернулись на автовокзал.

Автобусный маршрут пролегал по живописным местам, через Коктебель и Солнечную долину. Однако жене не удалось полюбоваться пейзажем, она задремала, измученная бессонной ночью. Наконец, мы прибыли в Судак. До конечного пункта путешествия – поселка Новый Свет оставалось семь километров. И вновь задержка – мы попали в перерыв движения автобусов. Ждать два часа не хотелось, и мы поехали на машине. По дороге водитель сказал, что у него есть знакомые в поселке, которые помогут устроиться с жильем: Галя работала в пансионате, а Рита сдавала комнату отдыхающим.

Не успели мы выйти из машины, как разразился тропический ливень. И хотя до пятиэтажки, где жила Рита, было рукой подать, мы промокли до нитки. Риты дома не было. У соседей удалось узнать, что она вот-вот придет с работы. Ожидая Риту, мы проторчали в подъезде около часа. Дождь лил как из ведра, не давая высунуть носа. Наши надежды не оправдались – Рита отказала. Когда дождь иссяк, я отправился на другой конец поселка в пансионат. Галя сокрушенно развела руками:

– Ничем не могу помочь. Июль, разгар сезона – свободных мест нет. И не только в пансионате. Отдыхающих нынче много, спрос превышает предложение. Попробуйте походить по домам, поспрашивать. Может, вам повезет.

Я опасался, что шансов найти жилье немного, так как поселок состоит из частных домиков и всего нескольких многоэтажных зданий. Я ходил из одного дома в другой, узнавая, не сдается ли жилье. Повсюду висели таблички: “Просьба не звонить, комната (квартира) не сдается”. Когда остался последний необследованный пятиэтажный дом, я понял, что зашел в тупик. Солнце опускалось все ниже. Удрученный печальной перспективой ночевать на берегу моря, я вернулся к жене. Она совсем приуныла. Надо было срочно что-то предпринять, и, окончательно припертый к стене обстоятельствами, я спохватился: “Симорон! Как я мог забыть?” Воистину: пока гром не грянет, мужик не перекрестится!

Я ухватился за эту возможность, как утопающий за соломинку. Присев на скамеечку, я закрыл глаза и начал монолог:

– Я благодарю тебя, Ванечка, за предупреждение о том, что все наши попытки найти жилье в Новом Свете могут завершиться полным провалом. Из-за ночевок под открытым небом мы можем простудиться и захворать, и в результате отдых может быть окончательно испорчен. За то, что ты предупреждаешь об этом, я тебя благодарю и дарю спокойствие и душевный комфорт в виде изящной бригантины с алыми парусами, на палубе которой сидят кружком матросы и пекут картошку в костре.

Когда я закончил благодарение, мы извлекли из дорожной сумки припасы и немного подкрепились. Затем я отправился к оплоту последней надежды – зигзагообразному пятиэтажному дому. Образ бригантины с алыми парусами неотступно следовал за мной. Обойдя один подъезд, я вошел в следующий. В коридоре первого этажа навстречу мне попался загорелый мужчина лет сорока.

– Что, комнату подыскиваем? – обратился он. – Я со своей драгоценной через полчаса уезжаю, так что попробуй зайти, поговори с хозяевами.

Комната оказалась чистой и просторной, с двумя кроватями, креслом, столом и сервантом. С балкона открывался прекрасный вид на горы Сокол и Орел, расположенные с двух сторон Зеленой бухты. Цена нас вполне устроила, и вскоре мы разбирали вещи.

Впервые Новый Свет я посетил за пять лет до описываемых событий, и с тех пор он покорил мое сердце. Мы с женой предпочитали загорать и купаться на Царском пляже. На него можно попасть двумя путями – по узенькой “козьей” тропке от Сквозного грота или по дну небольшого каменистого ущелья. Удобнее и быстрее добираться по ущелью. В первый день отдыха мы наткнулись на препятствие в лице местного лесника.

Вынужденное знакомство с ним состоялось во время моего первого визита в Крым. Прилегающие к Новому Свету окрестности считаются государственным заказником. И мы с моим приятелем Костиком поставили палатку в укромном распадке у склона Сокола, а наутро двинули купаться в Разбойничью бухту. После полудня мы услышали громкие вопли и свист сверху, с тропы Голицына. Издававший эти звуки человек с негодованием размахивал руками, однако к морю спускаться не стал, и мы продолжали кайфовать. Когда вечером мы поднялись на тропу, из-за скального выступа, словно привидение, возник тот самый горластый мужик. Он сильно смахивал на разбойника: всклокоченные черные волосы и борода, сердитое лицо с пеной в уголках беззубого рта. Предъявив удостоверение лесника, угрюмый защитник природы начал пугать нас штрафом. Мы сделали вид, что впервые слышим о каком-то заказнике. На тропе появилось еще несколько человек, и лесник устремился к ним, оглушительно дуя в свисток. На том моя первая встреча с ним и завершилась.

Ничего не подозревая, мы с Ленулей шагали через можжевеловую рощу, чтобы спуститься затем в ущелье к Царскому пляжу. Словно из-под земли, перед нами выросла фигура лесника и возопила: “Так, ну и куда же мы направляемся?!” Пристрастием к дипломатии упомянутая фигура не страдала, и нам было рекомендовано убираться подальше. Пришлось повернуть назад и пуститься на военную хитрость. Сделав большой крюк , мы спустились в ущелье. До Царского пляжа оставалось метров пятьдесят, когда сверху, со склона ущелья, раздался зычный глас вездесущего лесника. Делать было нечего – мы отправились на городской пляж. На следующий день засады не было, а через день лесник объявился снова, причем не один, а с помощником. Нагрянули они прямо на Царский пляж, как снег на голову, в середине дня. Всем отдыхающим было предложено сматывать удочки или оплатить пребывание на заповедном пляже. С некоторым опозданием до меня дошло, что сигнал опять завихрился и пора симоронить.

Я поблагодарил лесника за предупреждение о том, что нам до конца отпуска придется купаться на шумном и переполненном городском пляже, и вместо приятного отдыха нас может ожидать раздражение. Я подарил леснику бутыль из венецианского стекла с целебным маслом, источавшим эротический запах. Бутыль была заключена в плетенку из ивовой коры.

На Царском пляже наступили благодатные времена. Лишь однажды мы встретили лесника. Он шествовал по набережной нетвердой походкой, наводившей на мысли о несколько другом содержимом оплетенной бутыли.

Когда до отъезда оставались считанные дни, мы предприняли восхождение на Сокол (высота 476 метров). И хотя до вершины мы не добрались, для Ленули это был настоящий подвиг. Последние метры восхождения дались ей ценой небывалого напряжения всех сил, однако эти усилия были с лихвой вознаграждены. С Сокола открывалась восхитительная панорама. Перед нами как на ладони лежали Новый Свет, Судак, Генуэзская крепость, морские бухты, горы, покрытые лесом. Заходящее солнце создавало неповторимую игру света и тени, делая окружающие предметы сверхвыпуклыми и живыми. Причудливость очертаний вызывала ощущение сказки. По телу разливалась упругая волна, будто перетекающая из недр Сокола. Казалось, еще миг и ты взлетишь. Ленуля очень гордилась собственной победой и потом рассказывала знакомым, как “с языком на плече” карабкалась на Сокол. Симоронский след был зафиксирован в имени: “Я та, которая совершает восхождение на Сокол”, и оно действует безотказно по сей день.

В общем, отдохнули мы замечательно и вернулись домой полные ярких впечатлений, по сравнению с которыми трудности, испытанные в начале путешествия, конечно, блекнут. Но все же, зная Симорон, можно было обойтись и без лишних проблем. Следующая поездка в Новый Свет это подтвердила.

Наученный горьким опытом, я основательно подготовился к предстоящему путешествию и посвятил ему симоронский танец. Мантра имела красивое мелодичное звучание – ЭЙ ЯНУЗА ТУРАЛУКАЛАПА. Эта короткая песня обеспечивала режим наибольшего благоприятствования – комфортные условия в поезде, бесперебойную работу автотранспорта, быстрое отыскивание жилья, хорошие условия проживания и отдыха, солнечную погоду и так далее.

На этот раз мы ехали с друзьями – супружеской парой и их сыном. Вагон был чистенький, опрятный, работали оба туалета. Спокойно и беззаботно мы доехали до Симферополя. На перроне “командующий парадом” рубанул воздух рукой: “Мантру запевай!” И, грянув ТУРАЛУКАЛАПУ, процессия двинулась к стоянке автобусов. Пока мы с Димкой изучали расписание, откуда-то вывернулся шустрый мужичок. Названная им цена лишь немного превышала стоимость автобусных билетов, и мы, не раздумывая, погрузились в бежевую “Волгу”.

Все произошло столь быстро, что мы слегка опешили, а дамы даже не успели ознакомиться с местными ценами на фрукты. Мужичок домчал нас прямо до Нового Света. Машину мгновенно облепил рой бабулек, наперебой предлагавших комнату или коттедж. С трудом отбившись от них, мы нанесли визит Васильевне, нашей прошлогодней хозяйке. У нее оказалось свободно, и мы заняли обе сдающиеся комнаты. Васильевна посетовала, что в этом году, несмотря на пик курортного сезона (стояла середина июля), отдыхающих – раз, два и обчелся. Такого и старожилы не могли припомнить.

Первые дни мы проводили на Царском пляже. Старый знакомец не объявлялся, хотя пару раз похожий силуэт мелькал на гребне скал. Прогуливаясь как-то по мысу Капчик, мы забрались на его вершину, и увидели маленький укромный пляжик, на котором живописно возлежало несколько обнаженных женских тел. Вот она, земля обетованная! Спуск проходил по крутому участку вулканической породы, поэтому желающих попасть сюда было немного. К тому же пляжик был хорошо укрыт скалами. Проявив солидарность с загорелыми нимфами, мы полностью разоблачились. Димка горестно вздыхал, поглядывая в их сторону: “Эх, в Тулу и со своим самоваром!” Славный уголок привлекал и тем, что изобиловал большим количеством надводных и подводных камней. Можно было вдоволь понырять и поплавать с маской, гоняясь за крабами и любуясь сказочным подводным царством. Неприметный пляжик стал нашим излюбленным местом. В тот день, когда мы открыли его, состоялось одно любопытное происшествие.

Солнце скрылось за отвесной скалой, и мы направились домой. Неторопливо забрались вверх по склону, на ровное плато Капчика. Ступив на горизонтальную площадку, я поднял взгляд и вздрогнул. В нескольких шагах под кустом можжевельника, точно наваждение, сидел незабвенный лесник! “Все, приплыли”, – пронеслось в мозгу. Завидев нашу компанию, он нехотя встал и направился к нам. Гроза отдыхающих был навеселе. С некоторой опаской мы подошли поближе и на всякий случай вежливо поздоровались. Он властным жестом простер руку в сторону Царского пляжа и, заговорщицки подмигнув нам, проговорил, как будто спрашивая совета: “Пойти разогнать их, что ли? Вроде неохота”. Я остолбенел и, не найдя, что ответить, пожал плечами. Пройдя несколько метров с нами, лесник пожаловался, что курортники оставляют за собой много мусора, после чего затрусил все-таки к Царскому пляжу. Больше он на нашем пути не попадался.

ПОХОД ЗА ГРИБАМИ

Бархатный сезон в Новом Свете выдался довольно дождливым, и на рынке в больших количествах продавали шампиньоны. Для заядлого грибника чужие ведра с ядреными, тугими грибами – как соль на рану. А когда Васек, двенадцатилетний сынишка хозяйки, припер полпакета шампиньонов и поддубовиков, чаша терпения переполнилась.

С Васьком нас связывали приятельские отношения. Я обучил его сложению и вычитанию дробей, а он показал места на побережье, изобилующие крабами. О доверительности наших отношений свидетельствовал тот факт, что однажды Васек посвятил меня в страшную тайну. С видом заговорщика он извлек из-за пазухи насквозь проржавевшую советскую гранату, сохранившуюся со времен войны. Она была найдена старшим братом Серегой среди зарослей можжевельника на горе Сокол, а ныне хранилась дома в строгом секрете от матери. Завидев, как Васек небрежно подбрасывал гранату в руке, я принялся судорожно симоронить. Васек протянул опасную игрушку мне. С величайшей осторожностью осмотрев ее, я заметил, что отверстие для запала наглухо забито ржавчиной и затвердевшей грязью. Васек произнес:

– Жаль, если запала нет. Тогда ведь может и не рвануть. Да вы не бойтесь, я один не собираюсь ее взрывать. Сергей обещал взять меня с собой и бабахнуть гранату где-нибудь далеко в горах.

Вручив гранату Ваську, я посоветовал убрать ее в тайник, и тот нехотя утащил боеприпас обратно.

Выведать у Васька, как выйти на заповедные грибные места, особой трудности не составило, хотя конечная точка маршрута была описана им довольно приблизительно (возможно, не без умысла). Утро следующего дня выдалось пасмурное. Но я обрадовался, ибо исчез соблазн купаться и загорать, и можно было со спокойной душой отправиться в поход за грибами.

Однако радость была преждевременной, так как грянул сильнейший ливень. Пришлось срочно симоронить погоду. Минут через пятнадцать дождь ослаб и я, невзирая на уговоры жены, двинулся в путь, лавируя между несущимися с гор бурными потоками. Я быстро поднимался по полуразрушенной царской дороге. Она змейкой петляла среди выступающих на поверхность мощных пластов известняковых пород, огибая узловатые стволы реликтовых сосен. Воздух был напоен терпким ароматом хвои. С дороги открывался потрясающий вид на Зеленую бухту, на поселок, на горы Сокол и Орел, окаймлявшие бухту. Недалеко от вершины навстречу мне высыпала стайка местных ребятишек, мокрых с головы до ног. Полиэтиленовые пакеты у них в руках были почти пустыми, и в голове мелькнула мысль: “Если эти чертенята, знающие здешние места вдоль и поперек, не нашли грибов, то и мне рассчитывать не на что”.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒