Поклонитесь Господу в благолепном святилище Его» (Пс.28:2)

^ 5. «Поклонитесь Господу в благолепном святилище Его» (Пс.28:2)

Стояние перед Богом – это выражение глубокого благоговения, которое подобает твари перед лицом Творца. То же внутреннее отношение человек Библии выражал по-другому: поклоняясь, простирался по земле (proskynesis)⁶⁰¹⁾. Ибо перед лицом величия Господа, Творца всего, должна преклониться всякая тварь и «ангелы»⁶⁰²⁾, и «все цари»⁶⁰³⁾, и «вся земля»⁶⁰⁴⁾.

«Поклониться до земли»⁶⁰⁵⁾ – это в принципе то, что надлежит совершать лишь перед лицом Бога всемогущего⁶⁰⁶⁾ или же в косвенной форме, перед местом, в котором Он «обитает», в «святом храме»⁶⁰⁷⁾, «в благолепном святилище»⁶⁰⁸⁾, где благочестивый верующий поклоняясь, простирается ниц перед «подножием Его»⁶⁰⁹⁾. Но такое поклонение может предназначаться и людям, которых Господь наделил особой духовной властью.

Так люди кидались к ногам Иисуса, «лицом к земле», когда прозревали в Нем божественную тайну⁶¹⁰⁾, испрашивали помощи⁶¹¹⁾или хотели отблагодарить Его за полученную помощь⁶¹²⁾. То же самое позднее происходило и по отношению к апостолам, которые действовали Его силой и Его властью⁶¹³⁾.

Впоследствии в древней монашеской литературе часто говорится о монахе, который бросался к ногам другого, «творил метание», как это называли. Но здесь этот поклон, выражающий самое глубокое «уничижение», имеет вполне определенный смысл: он заостряет просьбу о прощении Отсюда происходит и слово «метание» (metanoia)

– раскаяние, покаяние, обращение, как оно здесь постоянно толкуется. Истинный монах лишь тот, кто всегда готов к такому «уничижению» даже и перед тем, кто причинил ему зло. Тогда становится понятным, почему один отец мог даже утверждать, что именно сатана после грехопадения научил Адама спрятаться, дабы он не мог сотворить метания, когда встретил Бога, и получить от Него прощение⁶¹⁴⁾...

* * *

Как часть молитвенного делания «метания» (prostratio) с библейских времен были неизменным составным элементом духовной жизни как на Востоке, так в течение тысячелетия и на Западе.

Брат спросил старца: «хорошо ли творить много метаний?» Старец ответил ему: «Мы знаем, что Бог явился Иисусу, сыну Навина, когда тот пал лицом своим на землю»⁶¹⁵⁾.

Как видим, молящийся простирается по земле. «Он пал лицом своим на землю, молясь Богу»⁶¹⁶⁾, как это делал уже Христос в Гефсиманском саду⁶¹⁷⁾. Этот поклон, упомянутый в «Девяти способах молитвы святого Доминика», сохранился вплоть до нашего времени у доминиканцев как выражение смирения одного брата перед другим в форме venia. В Восточной церкви издавна сложилось две различных формы земных поклонов.

Большой земной поклон совершается следующим образом:

надлежит пасть ниц у подножия Креста так, чтобы колени и голова (собственно лоб) касались земли.

При простом же поклоне колени не касаются земли, но только руки и голова, тогда как тело остается как бы парящим в воздухе⁶¹⁸⁾.

На Востоке, отмеченном византийским влиянием, вплоть до сегодняшнего дня, наряду с большим земным поклоном, при котором колени, лоб и руки касаются земли, существует малый поясной поклон, так называемая profunda латинских монахов, когда только правая рука касается земли. На христианском Востоке не совершается никакой молитвы, ни общинной, ни частной, которая бы не сопровождалась многочисленными земными и поясными поклонами. Да и какая может быть молитва без поклонов? Она останется «обыденной, холодной и пресной» (Юсеф Бусная).

К земным поклонам, очевидно, относится все то, что говорилось выше о коленопреклонениях: в дни Господни и во все время от Пасхи до Пятидесятницы земные поклоны. будучи выражением покаяния, запрещены.

* * *

Из того, что Адам был бы прощен, если бы со всем смирением сотворил «метание» перед Богом после своего падения, делается понятным, почему земной поклон становится мощным оружием против нападений врага. Один старец так советует своему сильно искушаемому брату: Встань, помолись и сотвори метание, говоря: «Сыне Божий, помилуй мя!»⁶¹⁹⁾

Не только во время личной молитвы, но и за общим богослужением отцы творили определенное число метаний.

Вышеуказанные молитвы /египетские отцы-пустынники/ начинают и кончают следующим образом: как только завершается псалом, не склоняют колен с поспешностью, как делают здесь, в этой местности, некоторые из нас, кои еще до завершения псалма бросаются в спешке на землю для молитвы, дабы как можно скорей все закончить. Поскольку мы хотим поскорее прочесть все число /двенадцать псалмов/, установленное отцами с древних времен, мы спешим, чтобы скорее /достичь/ конца, считая псалмы, которые остается еще прочитать и помышляя более об отдохновении тела, чем о пользе и о добром плоде молитвы⁶²⁰⁾.

* * *

В течение столетий метания, которые Иоанн Кассиан описывает для своих западных читателей как часть молитвенной практики, были известны Западу не в меньшей степени, чем Востоку. Их можно найти в Regula Magistri⁶²¹⁾, как и в Regula Benedicti⁶²²⁾. Не только монахи, но и христиане-миряне совершали земные поклоны во время своей личной молитвы. В XI веке благочестивая графиня Ада совершала, как мы видели, ежедневно по двадцать земных поклонов, тогда как святой отшельник Айберт († 1140) падал ниц пятьдесят раз⁶²³⁾. Один молодой монах-пустынник совершал по 100 земных поклонов «согласно обычаю»⁶²⁴⁾. Тем самым мы вновь возвращаемся к вопросу, касающемуся установления нужной меры для всех этих молитвенных форм, что повторяются множество раз. Сколько «молитв» следует творить, сколько коленопреклонений, сколько метаний?⁶²⁵⁾

Что касается до количества коленопреклонений, то знаем, что триста числом определено их нам божественными отцами, кои и должны мы совершать пять дней недели днем и ночью. Ибо во всякую субботу и всякое воскресенье, а также и в другие, обычаем определенные дни и недели, по некоторым таинственным и сокровенным причинам получили мы заповедь воздерживаться от них. Некоторые, впрочем, более сего числа кладут поклонов, а иные менее: каждый по силе и произволению своему. И ты совершай их по силе своей. Впрочем, блажен воистину тот, кто всегда во всем, что по Богу есть, понуждая себя, понуждает себя часто и в этом. Ибо «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его»⁶²⁶⁾.

Каллист и Игнатий пишут для «исихастов», то есть для монахов, что в совершенном одиночестве полностью посвящают себя молитве. Мера должна быть определена для каждого его духовным отцом, ибо только он один может соразмерить физическое здоровье с духовной зрелостью. В духовной жизни «правило» никогда не бывает жестким и навсегда связующим законом. Правильным путем становится тот, который человек совершенно свободно выбирает для себя ради славы Божией и спасения своей души.

* * *

Сегодня эта практика, что когда-то была общей для всего христианства, на Западе практически исчезла. Возможно, что большинство духовных детей преподобного Бенедикта, чье правило предусматривает земные поклоны во время молитвы, едва ли знает о них по собственному опыту. Что касается верующих мирян, то такая практика, если и знакома им, то лишь в качестве литургического обряда Страстной Пятницы. Тем самым как те, так и другие лишились могущественного оружия духовной жизни.

О том, какая сила заключена в метаниях, учит Исаак Сириянин. Ибо иногда наступают хорошо известные и современному человеку периоды застоя, полноговнутреннего мрака, когда невозможно произнести даже самой коротенькой молитвы. Тогда, по совету Исаака, следует прибегнуть к частым земным поклонам, даже если кажется, что ты ничего не испытываешь внутри себя и остаешься совершенно холодным. Ибо более всего враг страшится выражений глубокого смирения и сделает все, чтобы им воспрепятствовать⁶²⁷⁾, как он воспрепятствовал Адаму в раю после его падения поклониться Богу.

Мы уже знакомы с концепцией, лежащей в основе этого совета: бесы внимательно наблюдают за всем, что мы делаем и говорим. Даже когда внимание наше рассеяно и мы не осознаем смысла слов во время псалмопения, их однако слышат демоны и трепещут!⁶²⁸⁾. Почему это так, объясняет один отрывок из Евагрия:

«Притаиваются, наблюдают за моими пятами»: дабы познать через наблюдение то, что мы делаем. Ибо бесы вовсе не «сердцеведцы»⁶²⁹⁾.

Только Тот, Кто «создал /сердца всех их/», может знать их. Поэтому единственным «Сердцеведцем»⁶³⁰⁾ называется по праву лишь Бог⁶³¹⁾.

Бес был и остается «чужестранцем», который лишь окольным путем получает доступ к нашему «сердцу», что составляет центр нашей личности. Он знает из опыта, т.е. через пристальное наблюдение, что это «сердце», из которого исходят и «злые помыслы»⁶³²⁾, открывает себя через тот «язык тела», который мы по большей части не осознаем. Обнаруживая вполне современную остроту восприятия, Евагрий утверждает, что бесы делают выводы о состоянии нашего сердца из наших жестов, нашей мимики, тона нашего голоса, короче говоря, из всего внешнего нашего поведения и приноравливают к этому и свою тактику⁶³³⁾.

Это единство души и тела мы должны к нашей выгоде использовать и в молитве! И не только по отношению к выслеживающим нас бесам, но в особенности по отношению к противлению нашего собственного колеблющегося и неверного сердца. Как и слезы, повторяемые метания, даже если они совершаются лишь телом, разбивают то «окаменение» и ту «бесчувственность», что, кажется, убивают в нас всякую духовную жизнь. Так таинственным образом тело, что воистину являет собой «икону» внутреннего душевного состояния

(Ориген), распрямляет собой в конце концов и противящуюся душу...

* * *

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 171819 20 21 22 Следующая ⇒