Ириска и Николай 16 страница

- Например?

- Например, твои чувства к Ире давно перестали быть отцовскими. Ты в ней женщину видишь, а не дочь.

Сложил руки на груди, напрягся.

- Так заметно?

- Нет, но я знаю, куда нужно смотреть. Это моя работа. На первый взгляд все воспринимается как забота о любимой дочери, пусть и не родной. Но это только на первый взгляд. И я пока не знаю, как к этому относиться.

- Для большинства такие отношения неприемлемы.

Ксения вздохнула.

- Я не большинство, именно это делает меня профессионалом. Сначала думала, что ошибаюсь. Но когда видишь вас вместе – вы будто магнитом притягиваетесь. Для нее ты тоже больше, чем отец, ты - мужчина, в которого она влюблена.

Последние слова меня порадовали. Черт, да мое сердце просто рванулось в груди!

- Она уже взрослая девочка, способна принимать решения самостоятельно. Никто не имеет права вмешиваться или судить.

Я потер лицо руками.

- Так что теперь делать? Это не выносимо, не знаю, сколько еще выдержу. Она вроде со мной, и в то же время… Как ее вернуть?

Девушка смотрела на меня с сочувствием.

- Никак. Жди. Будь рядом.

Ожидание… Нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Я последовал совету Ксении, был рядом, ждал. Прошло еще несколько дней, Ириска не приехала ко мне в офис после школы. Позвонила, сказала, что уже дома. Целый час мерил кабинет шагами, потом разозлился, хлопнул дверью, пытаясь хоть так выместить терзающее меня беспокойство, поехал домой. Сердце колотилось часто-часто, рвалось к ней. К любимой женщине.

Глава 20

Ириска

Его глаза… Они оживали каждый раз, когда он меня видел. Переживания последнего месяца будто отступали, жизнь постепенно возрождалась.

Возвращался мужчина, которым я восхищалась, которого любила. И отблеск былого огня, пока еще слабый, нарождающийся, тревожил мою душу, раскалывал кокон, в котором была спрятана уязвимая часть собственной души. С каждым днем сопротивляться становилось труднее. Новые переживания, по-особенному яркие, свежие, вонзались в центр моей боли. Ничем неприкрытой, голой, пугающей своей силой. Хрустальное озеро, полное солоновато-горьких слез заколыхалось, просыпающиеся чувства камнем падали на глубину, рождая волны тревоги. Я отводила глаза, чтобы не видеть, не стремиться, не желать. Зеленые глаза цвета болотного мха прожигали меня насквозь, умоляли, обещали, манили.

Было безумно тяжело быть рядом. Часть меня, глубоко спрятанная, рвалась к нему в поисках тепла, утешения. Другая часть, застывшая и безжизненная, старалась сохранить целостность неживого кокона, поддерживающего стабильность. А он приближался… становился все ближе… угрожал застывшему равновесию рушащегося мира.

Сегодня просто не было сил, чтобы поехать в офис. Я соскучилась по его молчаливому присутствию, незримой заботе, ласковому вниманию. Артем захотел к отцу, я спорить не стала, отпустила.

Дом, осиротевший, пустой, холодный. Все изменилось, перемены были незримы, но, от того, не менее ощутимы. Пропал тихий смех, добрая улыбка, ласковые заботливые руки, тепло и уют от маминого присутствия. Я делала все, что могла, чтобы сохранить все так, как было при маме. Она любила порядок, и я поддерживала его в доме. Готовила обед, судорожно вспоминая ее наставления и рецепты. Собирала Тему в школу, утешала и поддерживала брата, помогала с уроками. Коля решал проблему с Колесовым, старался обеспечить нас всем необходимым, улаживал проблемы с опекой. Старалась снять с его плеч хотя бы те заботы, которые могла. Все мои резервы уходили на решение бытовых проблем, а свободное время – я посвящала работе в офисе.

Воспоминания детства… Они пришли, не спрашивая моего позволения. Я очень любила примерять мамину одежду и обувь. Она никогда меня за это не ругала, наоборот, с улыбкой убирала разведенный мной бардак и попутно объясняла, что вот «эта кофта» совсем не подходит к «вот этой юбке». Меня потянуло в родительскую спальню, сопротивляться порыву не было сил. Одежда аккуратно висит на вешалках, обувь в коробках составлена стройными рядами. Запах любимых духов, ее запах. Он все еще сохранился, пропитывал комнату прошлым. Я подошла к полкам. Флакончики, баночки, тюбики аккуратно расставлены, все на своих местах. Страсть к косметике, притом, к хорошей косметике, я переняла от нее. Столько воспоминаний… Кажется вот-вот она войдет в комнату и…

На глаза попалась семейная фотография. Темкино день рождение. Эту рамку я подарила маме на восьмое марта еще в классе седьмом. Она сохранила, поставила в спальне. Хорошее было время, с тех пор все изменилось. Кулончик, мой подарок из Германии. Он так понравился маме! Она почти не снимала украшение. В груди защемило, к горлу подкатил ком, глаза кололо, жгло кислотой. Не могу больше, не могу, не могу… Мир взорвался! Я сползла по стене, забилась в нишу между тумбочкой и шкафом. Одна слезинка, первая, горькая, по воспаленной коже… Вторая, третья… Поток соленых разъедающих слез. Меня затрясло, рыдания вырвались помимо моей воли – плотину прорвало, остановить это уже невозможно. Слезы катились градом, кофта и джинсы промокли насквозь. Мне хотелось реветь еще и еще, но запас слез кончился. Глаза жгло, будто в них насыпали песка. Желания накатывали одно за одним: кричать, рыдать, разрушить хоть что-нибудь, чтобы выместить, отдать во вне раздирающую меня боль. Вместо этого из горла вырвался слабый хрип, и голова закружилась. Мир померк, покрылся серым маревом, превратился в одно бесцветное пятно. Перед глазами проносились картины моей недолгой пятнадцатилетней жизни. Мама! Она всегда была со мной рядом. Как же я ее любила… Как же я ее люблю! Огромная пустота угрожала тому, что осталось от моей души. Я, наверное, не смогу ее ничем заполнить.

Не знаю, сколько я пролежала на полу, прежде чем услышала его голос:

- Милая, что с тобой? Ириска?

Я собралась с последними силами, чтобы открыть глаза. Николай отнес меня на кровать и вызвал скорую. Он был настолько бледен и расстроен, что я бы за него испугалась, если бы могла. Врач поставил мне успокоительное и порекомендовал отдых и сон. Мною снова завладел страх, но отчим лег рядом и закутал в одеяло. Прижался всем телом, начал укачивать, как ребенка. Мой мужчина – промелькнуло на задворках сознания, когда граница между сном и явью начала стираться.

На следующий день меня разбудил аромат кофе. Я попыталась встать с кровати, но у меня кружилась голова. В комнату заглянул Тема.

- Проснулась? Не вставай! Сейчас папу позову.

Я легла обратно. Мой брат тоже повзрослел.

- Привет, – нерешительно поздоровался со мной отчим.

- Доброе утро.

- Не утро – день.

Он улыбнулся, у меня на душе стало светлее.

- Что-нибудь хочешь?

- Кофе.

- Попрошу Ксеню, у нее лучше получается. Она осталась на ночь, волнуется за тебя.

Я кивнула.

- Только… - Николай задержался, внимательно разглядывая меня, - нам потом нужно поговорить.

Он кивнул. А через несколько минут вернулся с кофе и круассанами.

- Пока не поешь – с постели не встанешь.

Уговаривать меня не нужно, я очень проголодалась. Отчим наблюдал за мной, и не только за тем, как я ем. Но и за выражением лица.

- Все.

- Вижу.

Мы молчали и смотрели друг другу в глаза. Первый раз за последний месяц. Открыто, без утайки, обнажая свои чувства и мысли. Коля сел рядом на кровать и уложил мою голову к себе на плечо. Из глаз полились слезы, но теперь это было освобождение, очищение и покаяние, а не буря задавленных, утрамбованных эмоций. Он гладил меня по голове, давая время выплакаться и прийти в себя. Я снова посмотрела ему в глаза, но у меня не осталось слов, Николай отвечал мне тем же. Любимый поцеловал меня в лоб и еще раз крепко прижал к себе. Я поняла, что пропасть между нами растворилась. Мне все еще было очень тяжело, но я понимала, видела, ощущала, за что я борюсь.

- Спасибо.

- За что?

- За то, что ты есть.

Мне не хотелось его отпускать, нарушать единение, возникшее между нами. Казалось, у нас на двоих одна душа, одно сердце, которые по чьей-то глупой ошибке оказалось разъединено.

- Так бы и просидел с тобой весь день, - озвучил мои мысли Николай.

Я кивнула в знак согласия.

- Но мне нужно идти. Ахмет приезжает из Москвы вместе с Вахрушевым. Будем решать, что делать дальше. Кстати, он хотел с тобой поговорить. Встречу можно перенести. Как думаешь?

Согласилась. Сейчас действительно не лучшее время.

Отчим уехал в офис, мы остались втроем. Ксения очень обрадовалась моему пробуждению и потащила на кухню. Аргумент «я съела целых три круассана» не сработал.

- Иринка, от тебя кожа да кости остались. Встанешь боком – не замечу. Давай, ешь.

Передо мной оказалась полная тарелка супа.

- Ксень, - начала я несмело разговор, - ты бы не могла мне помочь?

- Конечно!

Если бы на месте подруги был кто-то другой, я бы никогда об этом не попросила, но ей почему – то доверяла, не боялась показать боль, жившую внутри меня. Она, как и Коля, смогла подобрать к моей душе ключик.

- Помоги пожалуйста с мамиными вещами…

Ее глаза погрустнели. Ксеня взяла мою ладонь в свою и крепко сжала.

- Помогу.

Мы помыли посуду, потом я поставила чайник. Подруга понимала, что я просто тяну время, но ни словом, ни взглядом меня не осудили и не поторопила. Взяв большие мешки, мы отправились к родительскому шкафу. У меня снова потекли слезы, раздражая еще не зажившую слизистую и причиняя боль.

- Ириш, может отложим?

В ответ я упрямо помотала головой. Так больше продолжаться не может. Мама бы этого не хотела.

До вечера мы разбирали вещи, укладывали их в мешки. Иногда я замирала на месте. Брала в руки вещь и вспоминала, возвращалась в прошлое на несколько минут. Если воспоминания затягивались, а на глаза снова наворачивались слезы, Ксения забирала у меня вещь из рук и усаживала на кресло немного отдохнуть. Тема тоже был очень грустным, время от времени и по его щечке стекала соленая слезинка.

- Она, правда, видит нас оттуда? - брат показал пальчиком куда-то вверх.

- Правда. - Ответила я, нисколько не кривя душой. - Просто ее с нами нет. Но это не значит, что мама нас перестала любить или забыла про нас.

Артем кивнул и сел на кровать, зажав в руках мамину коробку с сувенирами.

- Можно я это оставлю себе?

- Оставь, пусть будет у тебя.

Вечер наступил незаметно. Вернулся с работы отчим.

- Мне, наверное, пора. - Сказала Ксеня. Я уговаривала ее остаться еще на одну ночь, но она отказалась. Сразу после ужина Артем попросился спать. Этот День дался ему очень тяжело. Минут сорок он слушал сказки, и, наконец, уснул.

Я вернулась на кухню, чтобы убрать посуду. Николая здесь не было. В родительской спальне горел ночник.

- Мне будет ее не хватать. Я очень любил твою маму, - сказал отчим, увидев меня в дверях.

- И мне. До сих пор не могу привыкнуть к этой мысли. Она снится мне по ночам, живая и здоровая, обнимает нас с Темкой, улыбается...

Мы замолчали, но не смогли долго выносить эту тишину.

- Ты не против, что я решила собрать мамины вещи?

- Нет. Наверное, уже пора было это сделать, но я все никак не решался. Такое чувство, будто...

- Я понимаю.

Николай подошел ко мне, обнял и уткнулся носом в волосы.

- Теперь все изменится...

- Да...

- Посиди немного со мной. Устал на работе. Вымотался.

Коля сел на кровать и потянул меня за собой.

А на следующий день он сказал нам с Темкой, что мы можем целую неделю сидеть дома, отдыхать. Я сначала спорила, а потом согласилась. Отдых действительно лишним не будет.

Николай

Моя идея полностью себя оправдала. Ириска с Темой расслабились и на целую неделю забыли о школе. Им как воздух был необходим этот перерыв, чтобы собраться с силами, осмыслить и принять изменения, произошедшие в жизни. Только теперь я понял, насколько сильно об Ириске переживал сын. Увидев, что сестра теперь уже точно в порядке, он снова стал веселым, к нему вернулись легкость и радость. Но все равно, время от времени я видел, как Артем замирал где-нибудь в уголке с одной из Таниных вещей в руках. Ксения посоветовала оставить парня в покое – есть то, что каждый должен пережит внутри себя. Наверное, она права.

Ириска переживала все гораздо глубже, но ее состояние тоже становилось лучше с каждым днем. Новый имидж, легкая улыбка на губах, друзья и развлечения. Как прежде. Только тот, кто близко знает ее, может заметить таящуюся грусть в серых глазах. Ксения очень хорошо на нее повлияла, заставила Ириску выбраться из панциря, в который она сама себя загнала. Каждый день заставляла шевелиться, открываться миру. Постепенно моя девочка ожила, но стала совершенно другим человеком. Болезненная трансформация преобразила ее, укрепила лучшие качества, закалила характер, заставила повзрослеть. А это пагубно сказывалось на мне... Глядя на эту пятнадцатилетнюю девушку, точнее молодую женщину, трудно было оставаться равнодушным. С каждым разом все сложнее и сложнее напоминать себе, что она все еще ребенок, подросток, несовершеннолетняя падчерица, которая по какой-то ошибке все еще находится под моей опекой. Единственное, что меня сдерживало – я сам!

Наши отношения тоже претерпели изменения. Наверное, это была дружба. Окончательно исчезла отцовско - дочерняя нотка, которая всегда превалировала в них, даже когда началось все это безумство, вернее мое безумие под названием «Ириска». Мы делили пополам печали и радости, поддерживали друг друга и вселяли надежду каждый раз, когда накатывало глухое отчаяние. С каждым днем она снова и снова покоряла меня своей доверчивостью и беззащитной невинностью. Границы между нами тихо рушились, приближая неминуемую развязку. Это не могло длиться вечно, когда-то придет конец и нашей выдержке. Я старался не задумываться об этом.

- Привет.

Ириска вошла в кабинет и присела на любимый диванчик. Темные волосы собраны на затылке в хвост, глаза, подведенные темным карандашом, внимательно меня изучают, в уголках мягких губ притаилась улыбка.

- Привет.

Какая же она... Я до бесконечности могу перечислять, но ни на шаг не приближусь к реальности.

- А где Тема? - спросил я, чтобы тишина не начала давить на нас.

- В спортзале. У него тренировка. Аркадий ругается, когда кто-нибудь опаздывает.

Да, на сына это похоже. Он всерьез увлекся боевыми искусствами.

— Это надолго.

Она согласно кивнула.

- Николай Александрович, клиент спрашивает Сергея Владимировича. Его нет на месте. Примите посетителя?

Я недовольно скривился. Ну вот спрашивается, где Серегу носит?

- Хорошо. Пусть войдет.

Ириска улыбнулась мне, почти как раньше, это немного смягчило досаду.

В кабинет вошел пожилой полный мужчина. Юрий Афанасьевич Высоцкий. Мы с ним заключали договор полгода назад.

- Здравствуйте Николай. Рад Вас видеть.

- Я тоже рад Вас видеть. Проходите, присаживайтесь. Чай, кофе?

- Нет, спасибо.

Клиент покосился на Ириску. Она поздоровалась с ним и вернулась к работе.. Инна вообще предложила мне поставить в кабинете еще один стол, чтобы бедная девочка не сгибалась в три погибели, пока делает домашнее задание. Интересная идея, надо обдумать.

Так как с моей стороны никакой реакции не последовало, Высоцкий не посмел возразить.

- Что Вас к нам привело?

Как оказалась, Юрий Афанасьевич выкупил еще одно здание под офисы и планирует провести там ремонт. Чтобы не терять время, он решил сразу установить охранные системы. В общих чертах я обрисовал ему ситуацию и наметил ценовой коридор, но дать более подробную консультацию не смог. Этим всегда занимался Сергей.

- Что ж, видимо придется заехать позже. Хотя, сроки поджимают…

- Простите, может быть, я смогу Вам помочь?

Ириска подошла к моему столу и села на свободный стул.

- Не могли бы Вы уточнить, сколько этажей в новом здании?

Афанасьев растерялся.

- Шесть.

- Сколько выходов будут работать ежедневно?

- Два.

- А установка пожарной сигнализации согласована?

- Нет еще, думал сначала обсудить это с вами…

Дальше я просто наблюдал за разворачивающимся представлением. Не ожидал подобного от моей девочки. Хотелось улыбаться во весь рот.

- Хорошо. Тогда для Вас будет самым оптимальным вот этот вариант…

Через полчаса наш клиент вышел из кабинета довольным и удовлетворенным. Напоследок он еще раз похвалил Иру и посетовал на то, что его сотрудники менее компетентны в работе с клиентами. Когда дверь за ним закрылась, я тихо рассмеялся.

- Да, уделала ты его.

Ириска пожала плечами и тоже улыбнулась.

- Даже у Сереги бы не получилось раскрутить его на такую сумму контракта. Слушай, может мне тебя официально устроить к себе менеджером по продажам?

Теперь рассмеялась Ира.

- Нет уж, спасибо. Тогда Сергей точно мне не простит попытки подсидеть его на должности твоего зама.

- Серега может, - подтвердил я.

Несколько минут мы молчали, смотрели друг другу в глаза, пока повисшее напряжение не достигло своего апогея.

- Может… - начали мы одновременно.

- Давай ты… - снова одновременно. Улыбка. У меня и у нее. Я встал, подошел к Ириске, взял ее раз руку, поцеловал пальчики.

- Давай поужинаем где-нибудь.

Предложение было неожиданным, даже для самого себя. Ириска согласилась.

Уже в машине я спросил:

- Что ты мне хотела сказать?

- Тоже самое. Очень хочется побыть вдвоем. Только с тобой.

Мы выбрали небольшой ресторанчик в центре города. Приятный полумрак, тихая музыка, ненавязчивые официанты. Некоторые из столиков стояли в отдалении, за полупрозрачными ширмами, которые органично вписывались в интерьер. За один из таких столиков мы и сели.

- Ваше меню.

- Спасибо! – поблагодарил я официанта и ближе придвинулся к Ире.

- Коля! Ира! Как я рада вас видеть!

К нам подошла Наталья, Танина подруга. Видимо она заметила нас, когда мы вошли в зал.

- Добрый вечер, Наташа, - я постарался, чтобы мой тон не выдал неприязни, которую я всегда испытывал к этой женщине.

- Ирочка! Такая красавица! Надеюсь, ты уже успокоилась после Таниной смерти?

Глаза Ириски сразу же накрыла тень, озорные искорки, которые я так долго в ней раздувал, потухли. Мне захотелось придушить Наталью прямо здесь и сейчас.

- Коля, я так и не дождалась тебя тогда… - она кокетливо махнула рукой склонила голову на бок и приторно – сладко улыбнулась. – Может попробуем еще раз? Буду рада с тобой все-таки поужинать!

Наталья откровенно флиртовала со мной, строила глазки, пыталась принять привлекательную позу. Меня это все бесило. Ириска с каждой минутой становилась все более подавленной.

- Наталья, мы не будем вместе обедать, ужинать, и, тем более, завтракать. А теперь – извини. Нам нужно определиться с заказом.

Она не ожила услышать от меня столь резких слов. Растерявшись, кивнула и ушла к себе за столик. Благо, наши столы отделяла друг от друга полупрозрачная ширма.

Подошел официант.

- Определились с заказом?

Я вопросительно посмотрел на Ириску.

- Что будешь?

Моя девочка лишь пожала плечами и продолжила сверлить взглядом белоснежную скатерть.

Я сделал заказ на свой вкус. Официант ушел, мы остались одни.

- Давно ты с ней встречаешься? – голос Иры казался надтреснутым, сухим.

- Что?

Ее слова меня удивили, я заставил ее повернуться ко мне лицом, посмотреть в глаза.

- Ира, я с ней не встречаюсь, никогда не встречался и не собираюсь этого делать впредь! Наталья меня вообще не интересует! Ни как женщина, ни как человек!

- А как же тогда… Она ждала тебя!

Тяжелый вздох вырвался сам по себе.

- Маленькая моя! Поверь. Наталья меня две недели уже преследует. Не знаю как от нее отвязаться. Сегодня она сама нарвалась на грубость. Ириш?

Ириска смотрела на меня, будто решая – верить или нет. Это уже слишком!

- Я тебя обманывал когда-то?

Она чуть покраснела и отрицательно покачала головой.

- Я тебе верю… Просто…

«Что просто» я так и не узнал. Девчонка снова отвернулась. Но я не намерен был разрушать то, что начало по новой выстраиваться между нами.

- Ира!

Она прерывисто вздохнула.

- Ириш!

Я прижал ее к себе, крепко. Прижался щекой к темной макушке.

- Мы не уйдем отсюда, пока ты со мной не поговоришь.

Ириска молчала, долго. Я чувствовал, как она собирается с силами, набирается мужества.

- Наташа – не единственная женщина в твоем окружении. Я же вижу, как на тебя смотрят, как пытаются привлечь твое внимание. Рано или поздно мою маму заменит другая…

К концу фразы в голосе прорвалось отчаяние. Я почувствовал ее боль.

- Глупая, глупая, глупая маленькая девочка. Моя девочка. Любимая. Единственная. Ревнивая.

Я не мог сдержать тихий смех, но постарался, чтобы это не обидело Иру. Она меня ревнует…

- Запомни, твою маму никто и никогда не заменит. И… - я замолчал, набираясь сил для того, чтобы произнести дальнейшие слова, - ты права в моей жизни будет другая женщина. Позже. Через два с половиной года. Когда ей исполнится восемнадцать лет. Ты ее знаешь, кстати.

Ириска прижалась ко мне настолько сильно, насколько позволяли приличия, и замерла. Долго – долго молчала. Я старался сохранять невозмутимость и гладил ее по спине.

- Ваш заказ!

Официант появился неожиданно. Мы оба вздрогнули.

Ужин прошел в тишине. Каждый думал о своем, но стоило нашим взглядам пересечься, как огонь нашей молчаливой страсти разгорался с новой силой. Назад дороги нет, да и не хочется что-то менять. Наверное, я эгоист, но у меня больше не было сил, чтобы продолжать мучать нас обоих. Я не буду давить на нее, лишать возможности взвешенного выбора. И, тем более, тащить в постель, как сделал бы с обычной привлекательной для меня женщиной. Я дождусь ее совершеннолетия. Мне хотелось знать, что Ира думает по поводу всего этого. Наше неправильное мучительное притяжение… Если в моей голове такая каша, то что творится с пятнадцатилетней девчонкой?

- Поехали домой, - попросила Ириска, как только было покончено с десертом. Она устала. Под глазами проступили темные круги, плечи поникли. Мне хотелось как-то ее развеселить, сделать приятное. Как в детстве, когда она грустила, а я отвлекал ее ирисками. Ну конечно! Может конфеты она уже любит и не так сильно, но все равно это поднимет ей настроение.

- В магазин зайдем? – показал на соседнюю дверь, когда мы вышли из ресторана.

- Сходишь один? Я постою возле машины, хочется подышать свежим воздухом…

Пообещав вернуться, вошел внутрь. Куплю конфеты, заедем за Темкой и домой.

- Полкило ирисок.

Улыбчивая продавщица взвесила сладости. Я достал бумажник, расплатился. А когда пошел к выходу, до меня донесся пронзительный крик. Ее крик! Не помня себя, выскочил на улицу. Черный микроавтобус сорвался с места. Запомнив номера, снял машину с сигнализации и сел за руль. Все мое существо было подчинено лишь одной цели – вернуть свою женщину. Так просто я вам ее не отдам!

Глава 21

Ириска

Пробуждение было не из приятных. Ужасная боль, от которой, казалось, вот-вот взорвется голова, вызвала невольный стон. В горле пересохло, перед глазами плясали разноцветные искры. Сосредоточиться на чем-либо не получалось. Мир вращался и никак не реагировал на попытки остановить бешеную скачку. Вдалеке послышались тяжелые шаги и громкие мужские голоса. Шел спор. Внутри все замерло. Положение усугублялось моей неспособностью сориентироваться в окружающей обстановке. Через минуту голоса стихли. Я попробовала еще раз осмотреться. Небольшая комнатка в полуподвальном помещении. Длинное, узкое, зарешеченное окно, кровать, на которой я лежала, старый стол и потертое кресло.

Скинув плед, которым меня кто-то укрыл, села. В комнате достаточно прохладно. Кончик носа и пальцы на ногах заледенели. Мне очень хотелось встать, пройтись по комнате, чтобы почувствовать свое тело. Но держаться на ногах получилось плохо. Придерживаясь за стену, я дошла до окошка, но выглянуть наружу не получилось – рост не позволил. В узкой полосе просматривалась лишь полоска неба и несколько стволов деревьев. Дрожь от холода постепенно прекратилась, но меня продолжало трясти, теперь уже от страха.

Что только не приходило мне в голову. И десятки романов, в которых смелая находчивая героиня находила выход из, казалось бы, безвыходной ситуации, и принцы на белых конях, постигшие все тонкости боя и военной хитрости… Но это – реальность, и она далека от девчоночьих фантазий. Реальна эта маленькая холодная и темная комнатка, чужие голоса за запертыми дверями и неизвестность, которая страшила до одурения.

В замочную скважину вставили ключ. До кровати дойти я уже не успевала, поэтому просто развернулась в сторону входа.

- Проснулась? – немолодой лысеющий мужчина улыбнулся мне. Улыбка, на удивление, показалась приятной и располагающей. Он сел в кресло, стоящее напротив. Я не знала, что сказать, поэтому продолжала молча за ним наблюдать.

- А ты умненькая девочка! Я ожидал другого.

- Чего? – не удержалась от вопроса. Все-таки диалог может дать мне хоть какую-то информацию, надежду. Любимый, я знаю, верю, что ты меня ищешь и придешь за мной!

- Например истерики, слез, обещаний, угроз.

Незнакомец был настроен благосклонно, но, скорее всего, это показное.

- Это что-то изменит?

- Нет.

- Тогда зачем лишний раз сотрясать воздух?

Мужчина снова улыбнулся. Он изучал меня, внимательно, будто до грамма взвешивал на старых алхимических весах.

- Ничего не хочешь спросить?

В голове вертелись тысячи вопросов. Он об этом прекрасно знал.

- Вы правы. Очень хочу.

Незнакомец наклонил голову на бок, ожидая продолжения.

- Зачем вы меня похитили?

- Это сделал не я, а мои… коллеги. Им за это заплатили.

- Зачем я нужна тому, кто заплатил за мое похищение?

Мужчина усмехнулся. Будто я удачно пошутила.

- Быть наследницей крупного состояния опасно, особенно, если у ты наследуешь акции завода, о судьбе которого беспокоятся некоторые влиятельные лица.

Мои опасения подтвердились. Значит эти люди шутить не намерены. Страх новой волной растекся внутри.

- Почему вы не обратились к отчиму? Можно же договориться.

- С ним мы тоже пообщаемся. Позже.

Зазвонил телефон. Мужчина ответил. Видимо новости были не из приятных. Он вышел из комнаты, даже не взглянув на меня. Я осталась одна. Мобильный у меня забрали, связаться с внешним миром было невозможно. Я вернулась на кровать, завернулась в плед. Все дело в проклятых акциях! Вячеслав обещал помочь, буду ждать и верить.

Закрыв глаза, я откинулась на спинку кровати. Я не просила этих миллионов… Я не просила этих проблем! Но Якущенко уже нет на свете и претензий ему не предъявишь.

Время тянулось медленно, будто издеваясь надо мной. Принесли ужин. Еда вкусная и свежая, но без излишеств. Картофельное пюре с котлеткой, оливье, компот. Кушать было боязно – от похитителей можно было ожидать все, что угодно. Но морить себя голодом, когда в любой момент могут понадобиться все силы – не выход. Захотят убить – я в их власти.

Стемнело. Свет я включать не стала, просто легла на кровать и закрыла глаза. Единственное, что поддерживало во мне надежду и не давало окончательно расклеиться – образ моего мужчины. Как я хочу оказаться в твоих объятьях, услышать, что все будет хорошо! Я верю тебе! Даже сейчас! Наверно, еще больше верю, чем раньше… Иначе…

«…в моей жизни будет другая женщина. Позже. Через два с половиной года. Когда ей исполнится восемнадцать лет. Ты ее знаешь» … В груди потеплело. Я не ожидала услышать таких слов. Он принял наши будущие отношения, и я была безмерно ему благодарна. После маминой смерти мир замкнулся на нем. Если я потеряю и Колю… Внутри разгорелась незнакомой вспышкой ненависть к Наталье. Первый раз она позволила себе вольность в отношении отчима на похоронах лучшей подруги! У нее просто нет совести. Тогда я была слишком не в себе, чтобы хоть как-то среагировать на это. А за ужином… Готова была вцепиться в ее обесцвеченные волосы, расцарапать лицо, содрать килограммы тоналки и тупо побить. Я не ожидала от себя подобного, и никогда не думала, что могу испытывать настолько сильные эмоции по отношению к подруге своей матери.

Меня часто мучала мысль о том, что рано или поздно у Николая появится другая женщина. Я боялась этого момента и знала, это – начало конца. Мой мир будет уничтожен, в душе не останется ни единой живой крупинки. Он придавал значения симпатичным продавщицам в магазине, улыбчивым официанткам и просто привлекательным женщинам, которые встречались на улице. Но отчим – здоровый мужчина со своими потребностями. Это я тоже понимала. И ждала. Страшилась и ждала, когда появится ОНА…

Последний ужин перевернул все. Нечто, витающее между нами, материализовалась в слово, которое было произнесено и продолжало жить в моем сердце. Я готова бороться! Коля признал меня равной, увидел во мне женщину, отбросил в сторону предрассудки… И я не имею права потерять его сейчас! Потеряв еще и меня, он тоже не выживет. В груди нарастало что-то, что готово было выплеснуться наружу, требовало выхода. Так много нужно ему сказать! Я так долго об этом молчала. Он должен знать, какое важное место занимаем в моем сердце, в моей жизни. О том, как нужен мне и как сильно я его люблю… Мне никогда не надоест повторять это снова и снова.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒