20.09.1871 4 страница

Надеюсь мой дорогой читатель простит мне мои нравоучения, но в то же время не пропустит их мимо своих милых ушей. А теперь вернёмся к Настеньке.

Дело в том, что с болезнью мачехи финансовое положение стало совсем плачевным, и даже на самое нужное уже не хватало - на водку. Ладно еда для детей, это ещё можно пережить, но что б вот так... Это было возмутительно, и честный отчим решил рассудить всё по справедливости. Он выгонял Настеньку на панель. Под предлогом "спасти свою семью", разумеется. Она, как безусловно многим обязанная, должны была отплатить за любезность. Мы, мол, тебя кормили, а теперь ты нас. Отчим уверял её, что её данные безусловно помогут ей, что спрос будет обязательно. Дружная компания его бурно поддержала и, по-видимому, частично откликнулась на слове "спрос". А чтобы жизнь медом не казалась, ответ Настеньки на это предложение никакой роли не играл. Ведь было ещё одно маленькое условие. В случае отказа Настенька должна будет немедленно покинуть дом и забыть дорогу сюда. Ему, по-видимому, казалось такое наказание довольно убедительным, и он даже не мог подумать о том, как она об этом мечтает. Но, как вы понимаете, уйти из дома значило для неё - бросить детей. А так как для их отца это не значило ровным счётом ничего, то он не мог и подумать, что для неё это может быть единственным поводом быть здесь всё это время и остаться сейчас. Бедная мачеха, позабыв про все свои синяки, вдруг решила вступиться за Настеньку и, набравшись невиданной смелости, отвесила ему за такое предложение оплеуху. А что было потом, вы уже и сами знаете. Но вопрос так и остался нерешённым. Ведь Настенька сидела передо мной в ту минуту и конечно же ещё не успела об этом подумать, хотя, по правде сказать, думать тут было нечего.

Конечно же её ответ был очевиден, это было совершенно невозможно, но мы стали думать, как же нам быть. Безусловно "нам" - ведь чувства наши стали друг другу понятны и приняты за факт очевидный, и не подлежащий излишним подтверждениям. Нужно было приносить в дом деньги. Для начала я отдам ей всё, чем сам располагаю - сумма ничтожная, но на первое время должно хватить. Закладывать мне нечего, поэтому потом я займусь переводами, есть у меня один знакомый, это хоть какие-то деньги. Я хотел бы забрать её из этого подвала и начать вместе новую жизнь, но понимал, что ответ я уже знаю, и поэтому не смел даже произносить этого вслух. Но она и без моих слов это чувствовала и понимала всю невозможность этой затеи. Мы расстались с ней и клялись друг другу, что, встретившись сейчас, мы никогда впредь не расстанемся, и никому не под силу будет разлучить нас. На прощание мы скрепили свои обещание жарким, обжигающим холодные губы, поцелуем, который согревает меня и по сей час. Я не видел её уже несколько дней, может быть она в беде, а я об этом не знаю… Мне больно думать об этом. Завтра я разыщу её во что бы то ни стало! Правда сильнее неправды! Свет сильнее тьмы! Добро сильнее зла! Истина дороже Христа! Несмотря ни на что, я знаю, что она справится со всеми испытаниями. Верьте и вы, и может тогда мы поверим сначала друг в друга, а потом и в самих себя, и будет человеку под силу изменить этот мир, и будет нам всем счастье!

20 мая

За окном светит солнце. По улице ходят люди, все они куда-то спешат. Земля всё так же вращается, а мир всё так же стоит. Но жизнь моя закончена.

Я говорю это без сожаления и без грусти - это лишь данность, которую надо принять.

Палата у меня чистая и просторная, люди в ней добрые и тихие.

Раньше я думал, что в сумасшедший дом попадают те, кто выдумал свой мир, совсем не похожий на мир реальный, но оказалось наоборот, - сюда попадают те, кто отчётливее других увидел мир самый что ни на есть настоящий. Это мир сумасшедший, а дом и люди в нём совершенно нормальные.

Последние месяцы я был в плохом состоянии, я был совершенно не в силах что-либо писать.

Мне нельзя волноваться, но я всё же решил перенести мои воспоминания на бумагу. Я не надеюсь, что мне станет от этого легче, но тем не менее я уже решился это сделать.

(Продолжение и конец истории Настеньки)

19 марта я проснулся, утилизировал завтрак и убежал на поиски Настеньки. Дело осложнялось тем, что я совершенно не знал, где её искать. Единственное, что я знал наверняка, - что не стоит этого делать на рынке и у неё дома. На этом все понятные мне факты заканчивались.

Впереди у меня был целый день и огромный, равнодушный к моим поискам, город. Первая половина дня прошла безуспешно, и где-то в середине суток мне вдруг пришла удивительно здравая мысль. Наверное, она тоже ищет меня и лучшее, что можно сейчас сделать, это остановится и ждать пока она найдет меня. Главное, чтобы она не сделала тоже самое. Я прошёл по набережной и вышел к небольшому скверу, к тому самому, где встретил её впервые. Я сел на скамейку и стал ждать её. Прошел час, и я наконец увидел Настеньку. Наверное, она снова почувствовала всё и поняла, что я здесь. Это было уже даже неудивительно. Я взглянул на её лицо, и сердце мое упало к моим ногам. Волосы её горели ещё ярче, чем обычно. Она была красива как никогда прежде. Она была похожа на спичку, которой только что чиркнули о коробок и потушить её уже было нельзя. Спичка горит только один раз в своей жизни, и когда это происходит, то она уже знает свой конец и своё предназначение. Я почувствовал это в её лице. Оно было полно непоколебимой решимости, и в тот момент она была готова сдвинуть горы. Но я так же понимал, что одна горящая спичка способна, как спалить города, так и сгореть до основания и согнуться в черный пепельный крюк. Я не знал, что из этого произойдет с Настенькой и это меня убивало. Она подошла ко мне и села рядом. Мы сидели молча. Она повернула ко мне голову, и я посмотрел в её глаза. Я увидел в них всё. Она выжгла своим взглядом мои и без того потускневшие глаза. И протянула мне коротенькую записку и показала мне жестом, чтобы я прочел её потом, не сейчас. Я никогда не думал, что человек может так преобразится. Это была не хрупкая бедная девушка - это была скала, об которую разбиваются корабли. Она крепко сжала мою руку, как бы в надежде передать мне всю свою силу. Потом спрыгнула со скамейки и устремилась вглубь не такой уж и ослепительной, по сравнению с ней, улицы. Её огненные волосы развевались на ветру. Он лишь ещё сильнее раздувал в них огонь. Как бы он не пытался его задуть, получалось что он разгорался только сильнее и сильнее. Она уходила и даже не взглянула на исполосованное рамой окно, в которое так пристально когда-то смотрела. Догонять её не имело смысла.

Я не помню, как дошел до дома. Я помню только, как свалился на свою скрипучую кровать и долго смотрел в серую ободранную стену. Она не вызывала у меня никаких чувств, это была просто обычная стена, она ни о чем мне не напоминала.

Я пролежал камнем несколько часов и вдруг вспомнил про записку, которую она дала мне. Движения руками, чтобы достать её, стоили мне больших усилий. Наконец я осилил это и уставился в клочок бумаги. Мне потребовалось минут десять, чтобы начать понимать, что за слова были в ней написаны. Я храню её и по сей день - это единственное, что осталось у меня от Настеньки. Вот она:

"Андрей Николаевич, простите меня! У меня не оставалось выбора. Самый страшный позор произошел. Это было прошлой ночью. Не пытайтесь найти или остановить меня. Это мой выбор. Живите долго и будьте счастливы, не забывайте обо мне, я вас любила и сейчас люблю. Мне жаль, что я встретила вас слишком поздно. Прощайте, Андрей Николаевич!"

Навеки ваша Настенька.

Наконец я всё понял. Я вскочил с кровати и посмотрел на часы. Был час ночи. Я выбежал из дома. Сложно сказать конкретно, что я хотел сделать в ту минуту. Что-то тянуло меня снова в город, я не мог спокойно усидеть в своей конуре, загнанный в неё, как трусливый пёс.

Сначала я хотел пойти прямиком в тот самый подвал и задушить этого мерзавца голыми руками, но потом я вспомнил о детях и в отчаянии ударил себя по голове. Потом я решил, что во что бы то ни стало найду Настеньку и не послушаю её совета и остановлю её. Но никакой уверенности в том, что она стоит и ждёт, когда я остановлю её, у меня не было и быть не могло. Я непременно должен был что-то сделать, я не мог не сказать своего слова и просто ждать конца. В итоге я даже сам хотел от отчаяния наложить на себя руки, но тут же понял, что делаю это от бессилия и слабости и вспомнил слова Настеньки, которая хочет, чтобы я жил долго и был счастлив, но разве она не понимает, что без неё это задача невыполнима? Найдя свои идеалы, в которые я сам даже не совсем верил, я не мог их потерять. С момента как я вышел из дома, я окончательно потерял счёт времени и, вероятно, бродил уже несколько часов. И в потоке всех этих мыслей я наконец вышел на набережную. Я шёл не спеша и смотрел под ноги. Я шёл и уже ни во что не верил, как вдруг поднял свою печальную голову и увидел Настеньку. Она стояла на том самом мосту, уже за перилами, на самом краешке и держала в руках камушек. Волосы её горели самым ярким огнем из всех возможных. Её локоны гордо развивались на холодном ветру. Я хотел кричать, но не мог. Звуки не хотели выходить из моего рта. Я хотел идти, но получилось только, что я безвольно припал к перилам и устремил свой взор вдаль, на неё. Она не видела меня, но я знаю, что если бы и увидела, то это нисколько бы её не смутило. Не было человека прекраснее и сильнее, чем она в ту минуту. Скульптуры людей, усмиряющие животных, окружали её. Но человек не животное, его сложно усмирить, человек сам принимает свои решения и переломить вы его не сможете. Это и показывала собой Настенька. Она дела это не из слабости, как когда-то хотел я, а из безграничной силы. Мир поставил её перед выбором и, сделав его в одну сторону, значило бы для неё смириться с невозможностью другой. Но она не готова была мириться с действительностью. Она доказывала это всей своей жизнью. И когда мир загнал ее в тупик и прижал к стенке, то она готова была доказать это своей смертью. Она не сдалась на пол пути и не пожалела себя, она решила идти по этой дороге до конца и доказать всем, что умрёт за свои убеждения. Если человек не властен над своей жизнью, то незачем ему жить на этом свете. Если ты потерял контроль и не можешь принимать решения свободной воли, то эта жизнь ничего не стоит. Она умерла от чрезмерного желания жить. Она умерла потому, что хотела жить, жить свободно. Она умерла потому, что не могла смириться с тем, что её этой возможности лишили против её воли.

Наконец она сделала шаг вперёд. Такой маленький шаг вперёд своей маленькой ножкой, но такой большой шаг назад для всего остального человечества. Мир внутри меня перевернулся. В тот момент во мне что-то надорвалось. Какая-то очень важная деталь в человеческом механизме сломалась и не подлежала починке. Она погрузилась в холодную речную воду с головой. Лишь только волны и пузыри пошли с того места, где только что утопилась вся земная красота и все идеалы человеческого существования, заключенные в этой хрупкой молодой девушке. Слезы из моих глаз капали тогда на бездушную гранитную брусчатку набережной так же, как сейчас капают на пожелтевшие тоненькие листки бумаги. Вольная река забрала её к себе. Они были достойны друг друга. Я было хотел прыгнуть за ней, но сил моих не хватило даже на то, чтобы оторвать голову от холодных, мокрых от моих слез, камней. Вода не охладила её огня. Спичка не потухла, она продолжает гореть в моем сердце и напоминать мне о нескончаемой вере в человечество и его идеалы, если есть такие люди на свете, как Настенька, то я могу быть спокоен за его светлое и безоблачное будущее. Вопрос лишь в том, сколько ещё таких, как она, спрыгнет с моста от подобной жизни? Я не верю, что всех их ждёт такая участь, а ежели это вправду будет так, то пора и всем остальным тогда будет прыгать, дружно взявшись за руки, ибо не будет тогда никакого смысла в таком существовании.

Но вправе ли мы винить её? Неужто мы не считаем её обстоятельства такими уж страшными и губительными? Неужели мы считаем их не менее серьезными для смерти, чем какой-нибудь пожар? Ведь он тоже ставит человека в условия, когда шансы на продолжение жизни стремятся к нулю. Так почему же её обстоятельства не такой же условный пожар? Все наше общество горит ярким пламенем и в нём погибают безвинные жертвы. Чем она виновата, что умерла? Падающий из рук матери ребенок с окна пятого этажа тоже не виноват, что его выбросили, но ведь и мать не виновата! Обстоятельства были критичными и все было доведено до крайности. Ну так чем же здесь по-другому? Мать не смирилась с тем, что сгорит вместе со своим ребенком и бросила его вниз, в надежде на толпу под окнами. Так же и Настенька! Она не смирилась и приняла свое судьбоносное решение. И лучшее, что может сделать с этим, так называемая, толпа, так это наконец одуматься и начать менять этот мир и потушить наконец-то пожар в нашем обществе. Вот и всё, что хотела сказать Настенька. И главное, чтобы этот её посыл не канул в воду вместе с ней. Но, к сожалению, именно это и происходит.

Мне недавно попалась заметка из старого номера газеты про её самоубийство. Во-первых, они уже назвали это "само" убийством! Ну как же так, если это самое настоящее убийство и ваша задача определить виноватых. Но вы не справились, потому что это вы и есть! Автор обвиняет Настеньку в её смерти, хотя это не так! Вы не хотите признавать свою вину и поэтому вините во всем её саму! Сама виновата, что не справилась? Сама виновата, что не смирилась и не приняла такой жизни и такого мира? Так я вас понимаю? Да, мол, мир жесток, мы это итак знаем и не собираемся с этим ничего делать! Но ведь вы и есть этот мир! Вы его сами и населяете, так кого же вы упрекаете? Если уж вините мир, то вините тогда и себя! В разваленном бараке жить всему человечеству или в хрустальном дворце – не имеет значения. Здание, какое бы оно не было, не может быть красивее человека. И вы сколько угодно можете строить новые миры, но общество вы так не измените. Себя самих надо менять, а не мир. Пока не станут все люди добрее, пока не станут все люди братьями, пока не станут любить друг друга и помогать друг другу, то и не будет до того времени никакого нового общества. Идите тогда уж в своих логических заключениях до конца. Вы обозлились на неё, хотя должны были бы злится на самих себя. И вы уже кричите мне, что если мама, выбросившая ребенка, не виновата в том, что кинула его, а виноват лишь пожар, и если мы в этой ситуации пожар, то как же нас можно винить, пожар ведь не со зла это сделал? И тут я прискорбно склоняю перед вами голову и говорю, что вы снова правы, но и вы меня поймите, у меня ведь была надежда… Ведь если вы преступник и делали это со зла, то вас хотя бы можно наказать, и вы понесёте за это ответственность. А пожар то никак не накажешь. Его потушишь, но ведь он опять где-нибудь разгорится. Остаётся лишь надеется, что есть какой-то один злостный поджигатель, и если уж мы его с вами вместе изловим, то и прекратим эти бесконечные катастрофы, прекратим эти случайности, которые забирают жизни ни в чём неповинных людей. А если же его нет, то... Впрочем, исключать хотя бы одну миллионную долю процента вероятности какого-либо события - это безумие и большое заблуждение. Даже если процент нулевой, то это значит, что событие уже произошло тем, что не случилось. Но нулевого процента быть не может, равно как и стопроцентной вероятности. Ибо это значит, что событие точно произойдет или точно не произойдет. Но в нашем мире такого быть не может. Мы живём в мире с категориями "скорее всего произойдет" или же "скорее всего не произойдет". Мы не можем знать что-то наверняка. Случайность и хаос - это неотъемлемая часть нашего бытия. А значит, что остаётся только надеется…

Небо всегда полно звёзд, просто глаз обычно не замечает большинство из них. Мы видим, как правило, всего лишь несколько самых ярких звезд. Но если присмотреться, то можно заметить у каждой яркой звёзды ещё сотню менее ярких. И таким образом все небо будет заполнено звёздами. Далёкими и близкими, яркими и тусклыми. И у каждого человека в своей жизни есть своя путеводная звезда из этого огромного множества. Из них нет плохих и нет хороших. Они просто есть. И все они разные. Звезда настолько далеко, что может лишь давать надежду, что однажды ты дойдешь до неё. И противиться нету смысла. У каждого есть своя звезда. Вопрос лишь в том на какой путь она тебя ведёт. Иногда бывает так, что мы теряем из виду свою звезду. Однажды мы просто смотрим в небо и не видим её, потому что её яркий свет пропадает, и мы не можем отличить её от других звёзд. И тогда мы опускаем глаза и оглядываемся вокруг, смотрим куда же она нас привела. Нам нужно время, чтобы вернуться назад, туда же, откуда мы начинали. Но по пути назад мы находим новую яркую и далёкую звезду и идем теперь за ней. И так всю нашу жизнь. И своим маршрутом чертим по земле разные фигуры. Ведь на самом деле фигуры из звёзд складываются совсем не на небе, они складываются на земле из следов тех, кто шёл по указанному ими пути. В тот вечер я смотрел прямо в небо и созерцал, как моя звёздочка навсегда упала с широкого небосклона. И пришло время оглянуться вокруг себя. И был там не только я, вернее не совсем я. Глаза мои смотрели множеством взглядов. Через них и остальные видели то, что видел я. Всё человечество столпилось в этой маленькой тесной комнатке и смотрело в два маленький пыльных окна. Думали, что пришли к своей звезде - оказалось нашли лишь её отражение в мутной воде, и первый же брошенный с берега камень подорвал нашу веру, и вместе с кругами на водной глади развеялись и надежды наши. И поднялись головы к небу и узрели мы те самые, далёкие и непостижимые звёзды наши и поняли, что никогда нам до них не дойти, но это совсем не означает, что мы остановимся. Это значит, что мы пойдем ещё быстрее, ещё более уверенными шагами, и однажды воспарим над землей, и устремимся к звездам нашим, и ничто тогда не сможет остановить нас. И свет от нас будет сочится во все стороны и будет виден он со всех уголков земли нашей. И обязательно найдутся те, кто за нашим светом пойдет. Кто в него поверит и будет верить до самого конца, несмотря ни на что. И каждое сомнение сделает эту веру только сильнее. Веру в людей, в человечество, в идеалы его, и его светлое и безоблачное будущее!

Но оказалось, что моя собственная жизнь закончена. И закончилась она именно в ту минуту на той самой набережной. Я встал и, рыдая, побежал к дому Настеньки. Я вырвал парадную дверь и влетел в этот мерзкий подвал. Я сразу почувствовал отвратительный мерзкий запах, который и погубил бедную Настеньку. Была глубокая ночь и неудивительно, что все спали. Но мой приход разбудил их. Я ворвался в истерике и искал только тушу, от которой и исходило это зловоние. Искал тушу, которая уничтожила всю мою жизнь и заставила красоту человеческую утопиться от такой жизни, которую она вела в этом подвале. Я нашёл его и принялся колотить своими ватными руками. Такого подъёма он точно не ожидал, поэтому сразу же проснулся и протрезвел, чтобы перевернуться и узнать, кто его так любезно решил разбудить. Он увидел меня и смотрел испуганными стеклянными глазами. Я бил его пока у меня были силы, потом я попытался задушить его, но на это сил у меня совсем не было. Я упал на пол, и со мной случился первый припадок.

Так я и оказался здесь. Откуда и сейчас пишу эти записки. На этом моя история заканчивается. Ведь если нет жизни, то нет и истории.

Наверное, по законам жанра я должен подвести итог своей собственной жизни и дать последнее нравоучение моему дорогому читателю, но я этого делать не стану. Скажу лишь одно.

Если человек не вправе свободно управлять своей собственной жизнью, и если во всём играет свою роль случайность, то нужно уметь наслаждаться ею. Я конечно же имею в виду любовь, ведь она не бывает специальной. Наслаждайтесь друг другом и любите друг друга и любые испытания вам будут нипочём. Любите людей и их идеалы, и если найдутся люди, способные их в себе воплотить, то не топчите их в грязь и не кидайтесь в них камнями, будьте готовы верить в прекрасное, не закрывайте от них свое сердце. Возрадуйтесь и преклонитесь перед ними, ибо в их руках счастье ваше. В их праве создать мир новый, совсем не похожий на этот, мир, где каждый будет любить каждого и себя в первую очередь, и будет жизнь подарком, а не бременем. Мир, где не будет места случайности. Любите друг друга, ибо в этом счастье ваше!"

Эпилог

На этом записки покойного Андрея Николаевича Аглашёва, именуемые их собственным автором, как "Побег от рутины", заканчиваются. Следующие страницы дневника представляют собой неоконченные наброски мыслей и зарисовки образа молодой, но очень красивой девушки. Но все это он делал только для себя и не обращался более к "читателю", а по сему данный рассказ наш окончен. Скажу лишь напоследок, что тех бедных деток я нашел и передал на воспитание в одну очень порядочную и благовоспитанную семью. Я знаю их давно, но был приятно удивлен, когда узнал, что это они та самая пара, которая водила Настеньку на балетное представление. Они с радостью согласились взять к себе этих бедных деток. Маменька детей недавно умерла от долгой болезни, но она ещё успела застать момент счастья своих деток, потому что безусловно всё это было сделано только с её согласия и одобрения. Отец же детей спился пару месяцев назад и умер бесславной смертью. А дети? А что же дети? Они рады и наконец-то счастливы, что весь этот кошмар позади. Перед ними открыта новая светлая дорога в их будущую, и уж конечно счастливую, жизнь. И это самое главное!

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 6 789 10 Следующая ⇒