Когда мечты сбываются

Посвящается Дамарис Роуленд, которая помогает мне прочно держаться на ногах и оставаться в строю.

ПРОЛОГ

Графство Корнуолл, 1815 г.

Укутавшись с головы до ног в огромный серый плащ, вдова Хаскелл стояла на скалистом утесе, возвышавшемся над морем. Подняв вверх руку, в которой был зажат магический мешочек, она смотрела в ночное небо, не обращая внимания на надвигающийся шторм. Ветер трепал ее седые волосы, обвивал плащ вокруг ее худого старческого тела. Море бушевало. Огромные волны, разбиваясь об утес, обдавали ее ноги солеными брызгами, а она стояла с поднятой головой, не слыша злобных завываний ветра. Для того чтобы магия подействовала, ей нужна была сила всех природных стихий.

Позади нее в полном молчании стояли тридцать жителей деревни Хобблс Муе. В темноте, при тусклом свете луны их серьезные, сосредоточенные лица казались мертвенно-бледными. Они пришли сюда, потому что вдова сказала, что ей нужна их энергия, их объединенная сила. Несмотря на то, что деревенский священник выступал против всякой магии, селяне полагались на нее, искренне веря, что содержимое ее маленьких мешочков обладает волшебной силой.

Среди них была Бетси, деревенская девушка, служившая горничной у лорда Пенхоллоу. За ней стояли кухарка Люси и экономка миссис Микс, служившие у лорда Пенхоллоу. Пришел на утес и деревенский бондарь Сет. Он стоял рядом с крепким и могучим Дейном, который целыми днями стучал молотом в кузнице. К жителям деревни присоединились также рыбак Мартен и браконьер Кайл (этот человек даже темной ночью мог найти безопасную тропинку среди местных болот). Был там и управляющий рудником мистер Гейлсбрук.

— Трудное дело предстоит сделать нам этой ночью, — сказала вдова. — Для того чтобы волшебство подействовало, мы все должны поверить в него. Пусть те, кто сомневается, уйдут отсюда!

Никто не сдвинулся с места. Никто даже не шевельнулся. С неба падали редкие капли дождя, смешиваясь с солеными брызгами волн.

Высоко держа над головой магический мешочек, вдова Хаскелл трижды обернулась вокруг себя. Несмотря на свой преклонный возраст — ей было почти восемьдесят пять лет, она твердо держалась на ногах и ни разу не поскользнулась на мокром скалистом утесе. Она бормотала какое-то древнее заклинание, сочиненное задолго до ее рождения.

Бетси вытянула шею, пытаясь расслышать слова заклинания, которое произносила вдова. Родители девушки воспитали ее так, что она больше верила в заклинания и снадобья вдовы, чем в лекарства доктора Харгрейва, которых у того было великое множество. За восемнадцать лет, прожитых ею на свете, Бетси не раз видела, как вдова выводила бородавки, возвращала к жизни мертвых телят и излечивала детей от оспы (для этого она подвешивала к потолку курицу вверх лапами и ощипывала птице перья).

Однако этой ночью они собрались для более важного дела.

Сжимая в одной руке мешочек, вдова Хаскелл три раза хлопнула по нему свободной рукой, а затем опустила обе руки вниз. Подняв лицо к небу и насторожившись, она замерла на минуту.

Все остальные тоже замерли, напряженно вглядываясь в темноту.

Наконец вдова снова заговорила.

— Люси Райт, выйди вперед, — приказала она. Ее тихий гнусавый голос теперь звучал громко, уверенно и властно.

Люси испуганно посмотрела на Бетси.

— Иди, — прошептала ей Бетси.

— Я здесь, достопочтенная вдова, — ответила пухленькая кухарка с несвойственной ей робостью.

Вдова, которая, казалось, находилась в каком-то гипнотическом трансе, неотрывно смотрела на бушующие волны.

— Мы не можем без разрешения проникнуть туда, куда нам путь заказан, — задумчиво произнесла она. — Скажи мне еще раз, Люси Райт, действительно ли ты слышала, что леди Пенхоллоу, мать лорда Пенхоллоу, просила произнести любовное заклятие?

— Да, я слышала. Миледи сказала, что она просто в отчаянии. Это было сразу после того, как она поругалась со своим сыном. Она потребовала, чтобы он сделал предложение дочери мистера Виллиса. Однако милорд отказался, он заявил, что эта девушка слишком юна. После этого миледи окончательно вышла из себя и сказала, что он должен поехать в Лондон и там найти себе невесту. Она говорила, что он теперь настолько богат, что может посвататься даже к дочери герцога. Сын же ответил ей, что он ни за что не станет искать себе невесту в столице. Жаль, что вы, достопочтенная вдова, не слышали, как миледи кричала. Ее вопли были слышны даже у меня в кухне.

Бетси и остальные жители деревни внимательно слушали Люси, стараясь не пропустить ни единого слова. Пирс Керриер, граф Пенхоллоу, был для всех, кто жил в деревне Хобблс Муе, особой намного более важной и значительной, чем принц-регент и весь парламент, вместе взятые. Графский род Пенхоллоу вел свое начало еще со времен короля Артура. Деревенские жители знали это наверняка, ведь их предки тоже жили в Корнуолле в то далекое время.

И вот теперь славный род Пенхоллоу может прерваться. Для того чтобы произвести на свет наследника, лорд должен жениться. Однако никому не хотелось, чтобы в доме графа появилась еще одна столичная невеста.

— Да, наш лорд Пирс поступил очень мудро, отказавшись искать себе невесту в Лондоне. Его отец в свое время совершил такую ошибку, — сказал Дейн. — Мужчине, рожденному на земле Корнуолла, нужна невеста с сильным характером, смелая, горячая и отчаянная. Среди столичных девиц таких невест не найти.

Некоторые из присутствующих согласно закивали в ответ. Они сочувствовали леди Пенхоллоу, разделяя ее тревогу и понимая, что она очень хочет, чтобы ее сын женился. Однако они не доверяли ей. Несмотря на то что эта столичная красавица и наследница большого состояния, которую отец Пирса привез в Пенхоллоу Холл в качестве своей жены, прожила среди них тридцать четыре года, ее по-прежнему считали чужой, а также плохой матерью, которую нужно выгнать из дома.

— Ему повезло, что у него есть мы, — сказала миссис Микс. — Именно мы заботились о нем. Сразу после рождения лорда Пирса его отец вернулся в Лондон и…

— …и снова начал пьянствовать и играть в карты, — проворчал Сет.

— Это все из-за миледи. Она в этом виновата! — в сердцах воскликнула миссис Микс, из чего можно было понять, что она по-прежнему глубоко предана старому графу. — А хуже всего то, что она так и не смогла дать своему сыну подобающее воспитание. Такая женщина вообще не достойна доброго слова. Когда леди Пенхоллоу приехала к нам, она была избалованной столичной девицей, которая постоянно важничала и задирала нос, строя из себя знатную особу. А ведь всем было известно, что ее богатенький папаша был обыкновенным мясником, который сколотил свое состояние, продавая мясо для нашей армии. У нее в жизни была только одна забота — добиться того, чтобы местные дворяне признали ее и приняли в свое общество, — заявила она.

Произнеся слово «дворяне», миссис Микс брезгливо поморщилась, и Бетси хорошо знала, почему она это сделала. Впрочем, как и все остальные. Селяне считали чванливых и самодовольных представителей местного дворянства — таких, как мистер Виллис и его друзья лорд Денбери и лорд Бейнс, лентяями и бездельниками.

— Слава богу, что именно мы занимались его воспитанием, — поддержал миссис Микс кузнец Дейн. — А то бы он вырос таким же никчемным человеком, как его отец. Теперь же он научился обращаться с молотом и стал лучшим кузнецом в округе.

— А еще он стал заправским моряком и может управлять любым кораблем, — добавил Мартен. — Я стал брать его с собой в море, когда он был еще маленьким мальчишкой, да и плавать его тоже я научил. Было это так. Я бросил его в море, а он вынырнул из воды и сразу поплыл.

— Он сидел у меня на плечах, когда я охотился на зайцев и белок, — с гордостью заявил Кайл. — Я научил его любить нашу землю и уважать дикую красоту наших болот.

— А я научил его добывать олово, и это помогло ему разбогатеть, — произнес мистер Гейлсбрук своим низким, раскатистым голосом. Он не меньше остальных гордился своим учеником.

Бетси кивнула. Селяне вырастили и воспитали Пирса Керриера, сделав его таким, каким, по их понятиям, и должен быть хозяин Пенхоллоу Холла. И он оправдал их надежды.

По мнению Бетси, лорд Пирс был самым прекрасным мужчиной на всем белом свете. Он был высоким, широкоплечим и обладал недюжинной силой. Словом, был похож на легендарных рыцарей короля Артура. И красотой он не уступал знаменитому сэру Ланселоту. Никто в Хобблс Муе и не сомневался, что лорду Пирсу удастся восстановить благосостояние своей семьи. Молодые девушки из лучших семей не только Корнуолла, но и Девоншира буквально выстраивались в очередь, мечтая выйти за него замуж.

Селяне были согласны с его матерью, которая считала, что лорду Пирсу пора жениться. Ведь ему уже исполнился тридцать один год.

Однако они, в отличие от леди Пенхоллоу, были уверены, что среди местного дворянства нет ни одной девушки, достойной стать его женой. По крайней мере, они ни одной такой не знали.

Вдова Хаскелл прервала их хвастливые речи.

— Ты точно слышала, как его мать просила произнести любовное заклятие? — спросила она Люси. — Заклятие подействует только в том случае, если об этом попросит кто-нибудь из кровных родственников лорда.

— Да, слышала. «Я даже готова наложить на тебя одно из тех мистических любовных заклятий, которые любят сочинять ваши корнуолльцы!» — крикнула графиня сыну, выйдя из комнаты. — Я повторила все, что она сказала. Слово в слово. Как вы думаете, это можно считать просьбой?

Вдова Хаскелл выпрямилась. Бетси даже показалось, что старуха стала в два раза выше, чем была за минуту до этого. Ее глаза горели от гнева.

— Она насмехается над нами? — крикнула вдова и в мгновение ока подняла руки.

Пальцами левой руки она крепко сжимала магический мешочек.

— Бетси, я просила тебя принести мне волосы лорда Пирса. Ты выполнила мою просьбу? — спросила вдова.

Порывшись в кармане юбки, Бетси вытащила несколько волосков, которые она тайком сняла с расчески, лежавшей в комнате лорда.

— Вот все, что мне удалось добыть, вдова Хаскелл, — сказала она.

Вдова сжала своими костлявыми пальцами шелковистые черные волосы, и они затрепетали на ветру.

— Этого достаточно, — довольно произнесла она. Затем вдова развязала шнурок, затягивающий мешочек, раскрыла его, засунула туда волосы и, подняв голову, посмотрела на небо.

— Слушайте нас, Ветры и Силы Тьмы! Мы просим вас об особой милости, мы хотим, чтобы вы совершили магическое действо, такое могущественное, какого еще не знал мир. Мы ищем жену, женщину, достойную стать графиней. Самую лучшую из всех женщин, живущих на этом свете. Слушайте же, о чем мы вас просим.

После этого заговорили селяне. Прежде чем прийти на утес, вдова объяснила им, что нужно говорить.

— Она должна быть прекрасной, как садовая роза, — с трепетом произнесла Бетси.

— И хозяйственной, — добавила миссис Микс.

— И умной, — сказал сапожник Сэмюель. После вдовы Хаскелл он был самым старшим в Хобблс Муе. Сэмюель был, так сказать, неофициальным учителем и наставником лорда Пирса. После того как старый граф окончательно разорился, у него не было денег даже на то, чтобы нанять сыну учителя. — Она должна любить книги так же, как любит их наш милорд.

— Она должна быть ласковой, нежной и заботливой, — продолжил перечислять достоинства избранницы Дейн. — Словом, настоящей женщиной.

Один за другим селяне высказывали свои пожелания.

— Она должна быть хорошей рукодельницей.

— И доброй. Наша новая госпожа должна быть доброй.

— А еще щедрой.

— Она должна быть веселой. Пусть она почаще смеется.

— Она должна быть смелой! — воскликнул Кайл. — Пусть у нее будет храброе и преданное сердце.

— Было бы неплохо, если бы у нее были способности к музыке, — заметила Люси, мечтательно подняв к небу глаза.

Когда все присутствующие высказались, вдова Хаскелл снова заговорила. Ей нужно было обратиться к Силам Тьмы и Ветрам с последней просьбой.

— Новая леди Пенхоллоу не должна быть бесплодной, — заявила она. — Пусть она подарит своему мужу много сыновей, которые вырастут и станут мужественными и гордыми корнуолльцами!

— Неужели у нее не будет дочерей? — осмелилась подать голос Бетси.

Вдова посмотрела на нее и улыбнулась.

— У нее обязательно будет дочь, — ответила она с такой необыкновенной уверенностью, что у Бетси от страха даже мурашки по спине побежали.

Повернувшись спиной к морю, вдова подняла вверх руку, в которой держала магический мешочек.

— Ветры Любви, облетите всю землю, все самые дальние утлы и закоулки и приведите к нам невесту, достойную нашего графа! — воскликнула она.

К великому изумлению Бетси, тяжелые грозовые тучи расступились и на небе, сияя серебристо-белым светом, появилась полная луна. Потом сверкнула молния, разрезав небо от края и до края огненной зигзагообразной линией.

Стоявшая позади Бетси женщина испуганно вскрикнула. Люси накинула на голову шаль и припала к земле. Бетси рухнула на камни рядом с ней.

И только вдова Хаскелл стояла, гордо распрямив плечи, и смотрела на разбушевавшуюся стихию.

— Дело сделано, — медленно опустив руки, прошептала старуха и бросила в море магический мешочек.

ГЛАВА 1

Лондон

Они дружили тайно. Жена викария и проститутка. Их жизни были такими же разными, как свет и тьма. И все-таки они смогли стать подругами, и с годами их дружба только окрепла.

И вот теперь они должны были расстаться.

Спрятавшись в густых зарослях самшита, скрывавших потайную калитку, которая соединяла дом викария и публичный дом, Иден смотрела на Мэри Уестчестер, жену викария. Молодая женщина сидела на скамье в своем тенистом саду, ожидая прихода Иден. Сегодня Мэри принесла свою одиннадцатимесячную дочь Дороти. Она хотела доставить радость подруге, зная, что та очень любит играть с малышкой. Отклонившись назад, Мэри подняла ребенка над головой. Дороти восхищенно булькнула и засмеялась. Ее мать крепко прижала малышку к себе.

Иден, словно зачарованная, смотрела на них, слушая звонкий смех ребенка.

Калитка, соединявшая скромный дом викария с домом, в котором жила Иден, служила своеобразным напоминанием о тех днях, когда оба эти дома принадлежали одному аббатству. Дом, в котором жила Иден, четырехэтажное каменное здание в готическом стиле, находившееся недалеко от делового центра Лондона, пользовался дурной славой. Там располагался очень дорогой бордель, о существовании которого было известно только узкому кругу людей. Его в шутку прозвали «Аббатством».

Иден охватила жгучая зависть. Она немедленно подавила это мерзкое чувство, понимая, что Мэри не виновата в том, что им достались такие разные судьбы и что жизнь Иден в скором времени превратится в настоящий ад.

— Привет, — сказала Иден, выходя из своего укрытия.

Мэри повернула голову и, улыбнувшись, показала ей ребенка.

— Я принесла Дороти. Моя свекровь немного приболела, и мне удалось незаметно вынести малышку из дома. Она запрещает мне выходить с Дороти на улицу. Видите ли, она считает, что маленьким детям вреден свежий воздух, а я с ней не согласна.

Иден подошла ближе.

— Она такая красивая, — с умилением произнесла Иден и осторожно дотронулась до белокурых кудряшек малышки.

Иден просто не смогла удержаться. Крохотные ушки девочки, похожие на морские раковины, и ее прелестные пальчики приводили Иден в восторг. Широко раскрыв свои голубые глазки, Дороти внимательно изучала ее.

— Мэри, да она просто вылитая ты, — сказала Иден.

Мэри довольно засмеялась.

— Моя свекровь утверждает, что Дороти похожа на Уестчестеров, а я уверена, что она точная моя копия. — Молодая женщина ласково потерлась носом о шею ребенка. — Хочешь подержать ее?

— Нет, я не могу. — Иден, растерявшись, отступила назад.

— Еще как можешь! Не бойся, она не кусается. — С этими словами Мэри протянула ей ребенка. — Только не урони ее, она довольно тяжелая.

— Я не могу, — повторила Иден и, покачав головой, отошла еще дальше.

Она не имеет права прикасаться к этому чистому ангелу. В жизни ей часто приходилось смотреть на такие мерзости и заниматься такими непристойностями, что она чувствовала себя порочной и грязной. Люди, подобные ей, не должны прикасаться к таким прелестным малышам, как Дороти.

Мэри посадила ребенка к себе на колени.

— Иден, что случилось? — спросила она, озабоченно посмотрев на подругу. — Когда я в прошлый раз приносила девочку, ты тоже отказалась взять ее на руки.

— Тебе этого не понять.

— Глупости. Я все смогу понять, ведь я твоя подруга. Ты можешь смело рассказывать мне обо всем, что тебя тревожит. Ты должна доверять мне.

После этих слов Иден совершенно растерялась.

Аккуратно придерживая ребенка, Мэри быстро встала и подошла к Иден.

— Что случилось, Иден? — снова поинтересовалась она. — Ты стала бледной как полотно. Я тебя чем-то обидела?

Дороти схватила своими прелестными маленькими пальчиками зеленый шелковый бант, пришитый к лифу платья Иден. Глядя на то, как девочка дергает бант, пытаясь развязать его, Иден выдохнула:

— Меня продали.

Мэри показалось, что она ослышалась.

— Продали? — переспросила она, изумленно глядя на подругу.

Иден очень хотелось поцеловать девочку в макушку, почувствовать запах молока, исходивший от губ Дороти.

— Да. Мадам Индрени наконец-то получила письмо от султана Ибн-Сибаха. Он согласился заплатить за меня ту цену, которую она назначила, — сообщила Иден.

Мадам Индрени была хозяйкой «Аббатства». Иден осторожно погладила пальцем кудряшки Дороти. Она думала, что у младенцев волосы мягкие словно шелк. Как выяснилось, она ошибалась. Иден показалось, что она прикоснулась к чему-то легкому и воздушному, похожему на нежный пух. Подняв голову, она посмотрела на Мэри.

— Через две недели меня увезут из «Аббатства», — сказала она.

Мэри открыла рот от удивления.

— Она не может продать тебя, — растерянно произнесла она. — Люди не могут продавать других людей. Теперь это запрещено законом.

Дороти попыталась засунуть себе в рот конец ленты.

— Там, где я живу, такое вполне возможно! — воскликнула Иден. — Мадам Индрени подобрала меня на улице для того, чтобы потом продать. Я с самого начала понимала, какая участь меня ожидает, — повторила она слова мадам Индрени, которые та сказала ей всего час назад.

— И ты так спокойно говоришь об этом? — возмутилась Мэри.

— Я знала, что рано или поздно это случится.

Мэри выдернула из рук Дороти ленту.

— Но я не знала об этом! — вскрикнула она и, отвернувшись от Иден, прижала к себе ребенка. Дороти подняла головку. Выглядывая из-за плеча матери, она пыталась найти зеленую ленту.

Улучив момент, Иден снова завязала бант.

— Нет, я думаю, что ты не сможешь этого понять, — спокойно и печально произнесла она.

Мэри посмотрела на нее, и Иден увидела, что глаза подруги блестят от навернувшихся слез. Это несказанно удивило девушку.

— Мэри, ты плачешь?

— А чему ты удивляешься? У меня никогда не было подруги ближе, чем ты.

Эти слова тронули Иден до глубины души.

— Мы с тобой очень разные. Ты такая нежная и утонченная, а я… — пробормотала она и, слегка пожав плечами, замолчала.

— А ты живая, деятельная, отчаянно смелая, — продолжила за нее Мэри. — А знаешь ли ты, что я завидую тебе? Я завидую твоему острому уму, твоей прозорливости, спокойствию и выдержке, твоему умению проявлять смекалку даже в самых обычных хозяйственных делах. А еще я завидую твоей красоте. Как бы мне хотелось иметь такие же, как у тебя, густые черные волосы и выразительные зеленые глаза, — призналась она и, бросив на подругу быстрый взгляд, добавила: — И такую же великолепную фигуру, как у тебя.

— Мэри, ты прекрасно сложена.

— Нет, это не так. Я худая и плоская, как палка, а у тебя очень женственная фигура — красивая высокая грудь и округлые бедра. Но сейчас мне бы хотелось, чтобы ты была мерзкой уродиной. Тогда бы мадам Индрени не смогла продать тебя и ты осталась бы здесь. Я бы помогла тебе выбраться из ее цепких лап и поселила бы тебя в своем доме. Потом познакомила бы тебя с кем-нибудь из друзей Нейта, ты вышла бы замуж, и мы с тобой никогда не расставались бы. Конечно, тогда у тебя не было бы таких великолепных шелковых платьев. Все друзья Нейта такие же бедные люди, как мы с мужем.

Покачав головой, Иден грустно усмехнулась.

— Я отдала бы все свои наряды за то, чтобы остаться с тобой, — сказала она. — Видишь ли, Мэри, если бы я была уродиной, то мадам никогда бы не взяла меня к себе и не стала бы держать в своем доме все эти годы. Я бы просто умерла на улице от голода и холода. Или со мной случилось бы еще что-нибудь более ужасное, — добавила она. Страшные воспоминания прошлого все еще были свежи в ее памяти.

— Тебя хотят продать. Что может быть хуже этого?

Иден знала, что Мэри никогда не сможет ее понять. Она посмотрела на прелестную малышку. Дороти вцепилась своими маленькими пальчиками в платье матери, словно деревце, которое, пытаясь добыть живительную влагу, впивается корнями в землю. На какое-то мгновение Иден почувствовала себя совершенно одинокой.

— Ты даже не представляешь, какая ты счастливая, — сказала она подруге.

— Мы этого не допустим, — уверенно заявила Мэри. — По крайней мере, без борьбы мы не сдадимся. Ты не должна выполнять приказы мадам Индрени. Мы все-таки живем в Англии! Я обязательно расскажу Нейту о том, в каком положении ты оказалась. Я уверена, что, как только мой муж узнает об этом чудовищном преступлении, он обратится в суд и обязательно выиграет твое дело. Мы спасем тебя!

У Мэри загорелись глаза, она вся пылала от праведного гнева. Посмотрев на нее, Иден поняла, что она действительно выполнит все, о чем только что сказала. Ради подруги она готова пожертвовать не только своей репутацией, но и всеми привилегиями, которые имеет ее муж, будучи приходским священником.

Готовность подруги принести подобную жертву окончательно развеяла все сомнения Иден и растопила лед недоверия, сковывавший ее душу. Она решила не скрывать своих истинных чувств и призналась Мэри, сколько боли и страданий принесло ей известие, которое она получила этим утром.

— Мэри, да моя единственная подруга.

Взяв Иден за руку, Мэри притянула ее к себе и заставила сесть на скамейку.

— Я считаю тебя своей сестрой, а ты — меня, не так ли? Иден, наша дружба изменила всю мою жизнь, — сказала она. — В тот день, когда ты услышала мои рыдания в саду, я была в полном отчаянии. Я даже подумывала о том, чтобы наложить на себя руки. И тут неожиданно появилась ты. Ты помнишь это? Ты заговорила со мной, а после оставалась до тех пор, пока я окончательно не успокоилась. Напитавшись твоей энергией, я сама стала сильнее, — призналась Мэри, прижимая к себе Дороти. — Если бы не ты, мой ребенок никогда бы не появился на этот свет.

На глазах Иден выступили жгучие слезы, но она быстро смахнула их, взяв себя в руки. Она уже давно поняла, что слезами горю не поможешь. Жизнь научила ее этому.

— Ты смогла справиться со всеми трудностями, смогла защитить себя и изменить свою жизнь, — сказала она.

— Нет, не смогла. Замужество принесло мне только несчастье и разочарование, муж был злым и жестоким, я была в полном отчаянии. Да еще и свекровь подливала масла в огонь, рассказывая каждому встречному и поперечному о том, что я — полное ничтожество. Наша встреча с тобой изменила всю мою жизнь. Я несказанно дорожу нашей дружбой. Помнишь, как тебе пришлось объяснять мне, что такое… — Мэри умолкла, махнув рукой.

Она все еще стыдилась произносить вслух некоторые слова. Иден же, в отличие от нее, не только могла в подробностях рассказать о том, чем занимаются в постели мужчина и женщина, но и изобразить в виде рисунков.

— Интимная близость? — пришла на помощь подруге Иден, употребив одно из самых любимых выражений мадам Индрени.

Мэри облегченно вздохнула.

— Да, интимная близость. Бедный Нейт. Его жена, которая выросла в сиротском приюте, не имела об этом никакого понятия. После нашей первой брачной ночи каждый раз, когда он пытался обнять меня, я заливалась горькими слезами. Мне казалось, что он сумасшедший. Ведь нормальный человек не станет заниматься такими непристойностями, — сказала она, слегка покраснев от смущения. — Но сейчас он очень счастлив. И я тоже. Я чувствую себя любимой и желанной женщиной, и… все это благодаря тому, что я смогла преодолеть свой страх перед интимной близостью. Скажу честно, мне очень нравится заниматься любовью, — призналась она.

— Тебе это действительно нравится? — спросила Иден, окинув подругу скептическим взглядом.

Мэри робко кивнула.

— Не то чтобы очень, но, по правде говоря, довольно приятно, — добавила она.

Ее признание вызвало у Иден неподдельный интерес. Она считала, что секс — это просто работа и в этом нет ничего приятного.

— Я не знаю, смогу ли я стать такой, как ты, — словно прочитав ее мысли, продолжила разговор Мэри. — Мне сначала нужно полюбить мужчину, и только потом я смогу заниматься с ним этим… ну, ты понимаешь, что я имею в виду. — Она махнула рукой, так и не решившись произнести слово «секс». — Иначе в этом не будет ничего приятного.

Иден чувствовала себя как-то неловко. Она встала со скамьи, решив прекратить этот неприятный разговор.

Однако Мэри не унималась.

— Как ты можешь заниматься этим, Иден? — спросила она. — Неужели тебе нравится такая жизнь?

— Мадам Индрени сказала, что мужчины делят женщин на два типа — приличные женщины, то есть те, на которых можно жениться, и проститутки. Проститутка — это женщина, которой платят за то, что от законной жены можно получить совершенно бесплатно.

Мэри изумленно посмотрела на нее, а потом возмущенно воскликнула:

— Это неправда, Иден! Мужа и жену связывают не только… интимные отношения. Теперь я это точно знаю.

Это было что-то новое. Мэри рассуждала как умная, опытная женщина, и Иден поняла, что в ее словах есть доля истины. Оглядев сад, она посмотрела на клумбы, на которых росли розы, лилии и маки.

— Однажды ночью мне приснился сон. Мне снилось, что я в таком же вот саду сажаю цветы. Только там было больше роз и меньше маков, — сказала она и, посмотрев на Мэри, застенчиво улыбнулась. — Были там и дети. Маленькие, совсем крошечные детки, завернутые в лепестки роз. У них были чудесные тоненькие пальчики и маленькие-маленькие ножки… — Она вдруг замолчала, поняв, что проговорилась и рассказала подруге больше, чем нужно.

Взяв Дороти на руки, Мэри встала.

— Уходи от мадам Индрени, — твердо произнесла она. — Прямо сейчас уходи, сию же минуту. Давай пойдем в дом и расскажем Нейту о том, что с тобой случилось. Он спасет тебя.

На какое-то мгновение Иден даже поверила в то, что так легко сможет обрести свободу. Мэри и Иден стояли под старой грушей. Воробей, громко чирикая, прыгал с ветки на ветку. Он посмотрел на девушек, а потом, взмахнув крыльями, улетел на свободу.

— Я не могу, — ответила Иден.

— Нет, можешь.

— Нет, Мэри, не могу. Я должна стать любовницей богатого мужчины. Именно для этого меня воспитывали и обучали. И я себе просто не представляю другой жизни.

— Нет, это не так. У тебя наверняка есть родители. Именно они и произвели тебя на свет божий. К тому же у тебя очень правильная речь.

— У меня нет родителей, — сказала Иден, глядя на каменные стены «Аббатства», возвышавшиеся над садовой оградой. — Я выросла на улицах Лондона и жила в таких ужасных местах, о которых тебе, Мэри, лучше не знать. Я никогда не видела ни своей матери, ни своего отца.

— Ну и что? Я тоже сирота.

— Да, но тебе для того, чтобы выжить, не приходилось делать то, что делала я. Мэри, когда мадам Индрени подобрала меня и привезла в «Аббатство», для меня это было неслыханным счастьем. Подарком судьбы.

— И в этом самом «Аббатстве» она обучала тебя ремеслу проститутки!

Услышав, с каким презрением подруга произнесла эти слова, Иден гордо вскинула голову.

— Она спасла мне жизнь, — заявила Иден. — Да, она обучала меня ремеслу проститутки. Но еще она учила меня правильно изъясняться, читать и писать. Мадам считает, что это должна уметь каждая девушка. Девушки, которых обучает мадам Индрени, дадут фору даже наследной принцессе. Они блестяще образованы, безупречно одеты и обладают безукоризненным вкусом.

— И все это для того, чтобы в один прекрасный день их смогли продать!

— Нет! Для того, чтобы они смогли изменить свою жизнь к лучшему!

Мэри посадила Дороти на одеяло, расстеленное на мягкой траве возле ее ног.

— Иден, ты ведешь порочную жизнь, — сказала она. — И тебе нужно покончить с этим. Когда-то ты помогла мне. Позволь же мне сейчас помочь тебе. Мадам Индрени не может заставить тебя стать рабыней.

Услышав слово «рабыня», Иден сжалась от страха. Если бы только Мэри знала…

— У меня нет выбора, — с грустью произнесла она. — Сделка уже состоялась, и мадам получила за меня деньги.

— Какая же ты упрямая! Неужели тебя все это устраивает и поэтому ты отказываешься от моей помощи?

— Ты не понимаешь…

— Я пытаюсь тебя понять! Но мне почему-то начинает казаться, что тебе не нужна свобода и что ты хочешь всю жизнь обслуживать мужчин, выполняя все их прихоти.

— Но я не знаю другой жизни!

— Значит, тебе нужно вырваться на свободу и найти себе другое занятие!

Они стояли друг против друга и были скорее похожи на двух непримиримых врагов, чем на лучших подруг.

Немного успокоившись, Иден все-таки вынуждена была признать, что Мэри права. Раньше девушка свято верила в то, что мадам Индрени — мудрая женщина, что она должна всегда и во всем подчиняться ей и… что мадам знает, чего она, Иден, хочет от жизни.

Мэри протянула Иден руку.

— Пойдем со мной в дом, мы должны поговорить с Нейтом, — сказала она.

«Между нами есть еще одно отличие», — подумала Иден, глядя на протянутую руку подруги. Мэри верит тому, что говорит. Иден прожила тяжелую жизнь и знала, что девушка, рожденная в трущобах Лондона, видевшая, как убивают людей, и живущая в постоянном страхе за свою собственную жизнь, не может изменить свою судьбу. Мэри живет в каком-то придуманном, сказочном мире и верит в то, что добро всегда побеждает зло.

— Я не могу. Меня продали. Я смогу купить свою свободу. Если я верну деньги, то меня отпустят.

— А если не вернешь? — презрительно усмехнувшись, спросила Мэри.

— Тогда она прикажет убить меня.

У Мэри задрожала рука.

— Ты шутишь? — спросила она.

— Нет, не шучу. Таковы законы нашего мира.

Мэри была потрясена, но, оправившись от испуга и поняв, какая серьезная опасность угрожает ее подруге, все-таки решила не сдаваться.

— Значит, мы соберем деньги и освободим тебя, — заявила она.

Иден грустно усмехнулась.

— Ты сможешь найти двадцать пять тысяч фунтов стерлингов? — спросила она.

Присвистнув от удивления, изумленная Мэри резко опустилась на скамейку.

— Двадцать пять тысяч фунтов? За женщину? — прошептала она.

— Тебя удивляет, что я так дорого стою? — спросила Иден, вопросительно подняв брови. — А ведь еще минуту назад ты расхваливала меня, восхищаясь моей ослепительной красотой.

— Да… то есть нет. О-о, я совершенно запуталась, — пробормотала Мэри. В этот момент Дороти куда-то поползла по одеялу, и она, не глядя на дочь, наклонилась и подхватила ее на руки. — Чему я, собственно, удивляюсь? Ты на редкость красивая девушка, — сказала она. Помолчав немного, она все-таки не удержалась и спросила: — Двадцать пять тысяч фунтов — это обычная цена? Именно столько стоит женщина? Теперь я понимаю, почему некоторые женщины становятся проститутками. Такие деньги кого угодно могут свести с ума.

— Нет, далеко не за каждую женщину можно назначить такую цену, но мадам Индрени решила, что за меня она сможет выручить такие деньги. И ей это удалось. Она начала искать покупателя, как только мне исполнилось четырнадцать лет.

— А сколько тебе сейчас?

— Мне двадцать один год.

— И много было желающих купить тебя?

— В самом начале, когда мадам только выставила меня на продажу, было очень много желающих. Но, узнав, что мадам не собирается снижать цену, многие джентльмены потеряли ко мне интерес.

— Но как они узнали о тебе?

— Мужчины тоже любят сплетничать. Я думаю, что мадам специально назначила такую высокую цену. Она знает, что мужчинам больше всего хочется иметь то, что им недоступно. Она даже придумала мне имя — Сирена. Мадам всем нашим девушкам придумала имена. Она говорит, что это придает ее подопечным некую таинственность. Раз в две недели она устраивает приемы для того, чтобы представить девушек, которых она выставляет на продажу. Иногда на эти вечера она приводит меня. Я развлекаю джентльменов игрой на фортепиано, а она устраивает торги.

— Мужчины торгуются за тебя так, словно ты лошадь, которую выставили на продажу? — спросила Мэри, удивленно раскрыв рот. — Да это просто отвратительно! Я не верю, что мужчины могут быть такими скотами. Однако мне кажется, что мадам запросто могла назначить за тебя и более высокую цену. Ты не похожа на других девушек, живущих в «Аббатстве».

— Почему ты так думаешь?

— Я ведь не слепая. Я видела девушек, которые живут в вашем заведении. Все они грубые, вульгарные и похожи на загнанных лошадей. В тебе же есть некая утонченность, нежность и трепетность. И этим ты отличаешься от них. Некая свежесть. И в этом секрет твоей красоты.

Иден не знала, как ей реагировать на слова подруги — радоваться или печалиться. Да, это правда, ей не нравится тот образ жизни, который она ведет.

— Но двадцать пять тысяч фунтов стерлингов! — снова воскликнула Мэри, качая Дороти на коленях. — Это же целое состояние.

— Такова цена девственности.

От изумления Мэри едва не уронила ребенка.

— Так ты — девственница?

— Конечно, — ответила Иден, удивившись ее вопросу. — Мадам Индрени никогда бы не назначила такую высокую цену, если бы я не была девственницей.

— Но я думала, что… я хочу сказать, что ты всегда проявляла такую осведомленность, когда мы говорили с тобой о… — Мэри запнулась, густо покраснев от смущения.

— Правда? — пришла ей на помощь Иден.

— Да. Я решила, что ты… опытная женщина.

— Я действительно много знаю и умею, — сказала Иден.

Дороти посмотрела на нее и улыбнулась. Иден снова осторожно погладила малышку по голове, а потом провела пальцем по ее щечке. Ей вдруг очень захотелось взять девочку на руки, и она наклонилась.

— Но разве такое возможно? Ведь ты ни разу не… ну, ты понимаешь, — не унималась Мэри.

— Меня этому обучали.

— Обучали?

— Да. Мне давали уроки, и поэтому я знаю, что и как нужно делать.

Мэри побелела как мел.

— Тебе давали уроки? Давать уроки французского языка или математики — это я понимаю. Или, например, обучаться кулинарии у какого-нибудь повара, — добавила она.

Услышав такое сравнение, Иден не смогла сдержать улыбки.

— Да, это очень похоже на уроки кулинарного мастерства, — усмехнулась она.

Казалось, что Мэри вот-вот упадет в обморок.

— Я и представить себе не могла, что такое возможно. Неужели тебе пришлось… со многими мужчинами?.. Нет, подожди, ничего не говори. Я не уверена в том, что хочу это знать! — воскликнула она.

Это стало еще одним подтверждением того, насколько они с Мэри разные. Иден не знала, радует ее это или огорчает. Она села на скамью.

— Мужчина, который заплатил за меня такую высокую цену, хотел получить девственницу, но при этом ему нужна опытная любовница, которая знает, как себя вести в постели, — объяснила она.

— Но ты ведь не собака, которую можно купить, поиграть с ней, а потом прогнать прочь, шлепнув по голове.

Иден посмотрела на пылающее гневом лицо подруги, и ее охватила щемящая грусть.

— У меня нет выбора, Мэри, и я должна постараться извлечь из этого как можно больше выгоды. — Она вздохнула. — И я не все тебе рассказала. Меня купил принц Курдюфана.

— Курдюфана? Я никогда не слышала о

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 18 19 20 21 2223