Глава двенадцатая

Глава двенадцатая

Лейтенант Скарфилд начинал терять терпение. Джек, Генри и Карина запятнали его репутацию, когда сумели избежать смерти на острове Сен‑Мартен. Теперь лейтенант был готов сделать все, что в его силах, чтобы отыскать их – пусть даже для этого ему придется унизиться и попросить помощи у морской ведьмы Шансы.

Скарфилд наблюдал за тем, как его солдаты ведут эту женщину через гулкий мрачный тюремный вестибюль и дальше по коридору. Конвоиры шли с примкнутыми к заряженным ружьям штыками, но все равно заметно нервничали, старались держаться как можно дальше от гордо шагавшей ведьмы. Пятились от нее и другие заключенные, когда она проходила мимо решеток на их камерах.

– Как вы смели арестовать и привести меня сюда? – истошно кричала Шанса. Солдаты открыли перед ней решетку пустой камеры.

Скарфилд сохранял полное спокойствие. Этой ведьме не вывести его из себя.

– Море превратилось в кровь, – спокойно сказал он. – Тебя некому больше защитить.

– Интересно, а тебя кто защитит, лейтенант? – нахмурилась Шанса.

– Британский военный флот. Пришло время послужить королевству. – Его солдаты звонко взвели курки, а Скарфилд тем временем продолжил: – На берег выбросило солдата. Живого. Он говорил что‑то о Трезубце Посейдона и хотел увидеть Джека Воробья, того самого пирата, который спас ведьму от виселицы.

– Она не ведьма, – презрительно хмыкнула Шанса.

– Зато ты ведьма, – парировал Скарфилд. – И ты должна помочь нам. Морями всегда будем править только мы, британцы.

– А ведь ты испуган, лейтенант. Ты боишься, – задумчиво произнесла Шанса, глядя на него. – Когда в ночи пылают горящие корабли, тебе очень хочется понять, сможешь ли ты сам спасти свою шкуру? Так значит, тебе хочется узнать, что такое Трезубец – миф или вещь, которая существует на самом деле?

Скарфилд вошел в открытую камеру, к надписям, оставленным на дальней стене предыдущим ее обитателем, точнее, обитательницей.

– Ты расшифруешь мне то, что здесь написано, или умрешь, – сказал лейтенант. – Я хочу знать, куда сейчас направляется Джек Воробей со своей ведьмой.

Шанса осторожно вошла в камеру, внимательно рассмотрела оставшиеся на стене записи математических расчетов, которые вела здесь Карина, и наброски созвездий.

– Этими звездами написана судьба, – сказала ведьма Скарфилду. – Хорошо, я проложу тебе курс.

Генри был в панике. Он потерял Карину. Сначала она мелькала в джунглях далеко впереди, а потом вдруг как‑то разом исчезла. После этого Генри обшарил буквально все вокруг, но не нашел ни самой Карины, ни каких‑то ее следов. Испарилась девушка.

– Мы должны найти ее, – в одиннадцатый раз повторил он, меся вместе с Джеком грязь, которая заменяла здесь дорогу. Вдали виднелся маленький городок. Генри очень хотелось надеяться, что Карина уже добралась туда и сейчас ожидает их с Джеком, сидя с недовольным лицом за столиком в какой‑нибудь таверне.

Уголком глаза Генри заметил, что Джек слегка приподнял бровь.

Пират шагал легко, уверенно и выглядел так беззаботно, будто его вполне устраивал окружающий мир, в котором словно вовсе не существовало призрачного капитана, твердо намеренного свернуть ему шею. Почему Джек так спокоен, равнодушен даже? Разве Карина – не единственная его надежда ускользнуть от Салазара с его ожившими мертвецами? Об этом Генри непрестанно напоминал ему все время, что они идут по грязной дороге, а пират знай себе бровями шевелит. Все это ужасно раздражало Генри, он готов был взорваться, но тут Джек внезапно остановился и заговорил, пытаясь стряхнуть грязь со своих штанов:

– Я знаю, что изводит тебя, мой мальчик. Много повидал я в своей жизни безмозглых придурков вроде тебя. Такой идиот по глупости оказывается в море, оставив на берегу свою прекрасную нежную женщину, и ради чего же? Ради того, чтобы ему свернул шею какой‑нибудь юный красавец с безупречными зубами и все такое... Ты заразился... – Тут пират прервался ненадолго, чтобы почесать у себя под мышками. – И поверь моему слову, эту болячку время никогда не вылечит...

Генри решил, что с него довольно. За последние несколько часов он наслушался подобной болтовни на годы вперед. Покорно, без возражений познакомился с безумными теориями любви, которые развивал Джек, хотя пират был самым последним человеком, от которого Генри согласился бы принять совет в сердечных делах.

Он даже согласен был, пожалуй, закрыть глаза на тот факт, что Джек за короткое время их знакомства столько раз успел дать, а потом забрать назад свое слово. Долго терпел Генри, что и говорить, но теперь все, хватит с него. Баста. Он резко повернулся к Джеку и неприятным, шершавым каким‑то голосом сказал:

– Она – единственный человек, который может найти Трезубец! Но я не влюблен в нее, понятно?

– Любовь? – притворно удивился Джек. – При чем здесь любовь? Кто сказал хоть слово о любви? Я говорю о чесотке. Клещи такие маленькие есть, знаешь? Под кожу залезают, и... Только начни чесаться и уже не остановишься. Разве тебя не это изводит? А меня изводит. Не первый год уже...

Неуклюжие объяснения Джека прервал пронзительный, долетевший откуда‑то спереди, крик:

– Спасите! На помощь!

Это была Карина, несомненно, она. Джек и Генри обменялись взглядами и бросились бежать. Они свернули с дороги и помчались, расталкивая ветки, сквозь густую листву. Выскочив на полянку, они увидели Карину, она медленно раскачивалась, повиснув в сети, привязанной к высокой толстой ветке.

– Помоги ей! – сказал Джек, обращаясь к Генри.

Но прежде чем юноша успел сделать еще хотя бы один шаг, они оба сами попали в сети. А спустя несколько секунд на полянку из зарослей выбежали агрессивного вида люди с грубыми, злыми лицами. Настоящие бандиты. Джек узнал их и тяжело сглотнул.

– На... помощь, – неуверенно пробормотал он. Вожак банды тем временем подошел к Джеку и ударил его по голове. Перед глазами пирата мелькнула кривая ухмылка на лице бандита, а затем весь мир погрузился для него во тьму. Да, влипли они...

Спустя какое‑то время Джек пришел в сознание. Горло у него пересохло и горело, сердце билось так, что готово было выскочить из груди. «Где я? – подумал Джек. – И что я здесь делаю? А самое главное, где ром?»

Он осмотрелся и обнаружил, что окружен со всех сторон бандитами. И не просто бандитами, а людьми из шайки знаменитого гангстера по имени Пьер «Боров» Келли. А нужно заметить, что «Боров» Келли давно уже точил зуб на Джека. Покосившись влево, Джек увидел Карину и Джека. Они были на ногах, а бандиты стояли рядом, направив на них свои пистолеты. Джек с удивлением отметил, что на Карине надето потрепанное красное платье, а в руках она держит цветы.

«А цветы‑то ей зачем?» – мелькнуло в голове Джека Воробья.

– Просыпайся, Воробей, – сказал «Боров» Келли, приближаясь к Джеку. Нос у Пьера Келли был сплющен и действительно походил на свиной пятачок – отсюда и его прозвище. – Пришло время заплатить должок.

– «Боров» Келли, – тепло улыбнулся Джек. – Старинный друг!

– Друг? – фыркнул Пьер, поднимая свой пистолет. – Нет, вы слышали это, ребята? Друг! И от кого я это слышу? От лживого пирата, задолжавшего мне целую груду серебра! Какая удача, что судьба привела его сюда, в Залив висельника, где я смогу расквитаться с ним раз и навсегда.

– Ну конечно, «Боров», – притворно улыбнулся Джек. – Да я сам тебя искал повсюду, не веришь? Молился о том, чтобы ты выжил после того, как я случайно, без злого умысла, разумеется, заплатил тем людям за то, чтобы они запихнули тебя в мешок, – Джек поежился, поймав на себе осуждающий взгляд Генри. – Ладно, назови свою цену.

«Боров» Келли криво ухмыльнулся и указал рукой на стоявшую у него за спиной женщину.

– Ее зовут Беатрис, она моя бедная сестричка. Вдова.

Джек с трудом сдержался, чтобы не охнуть. «Бедная сестричка» «Борова» своей фигурой больше всего напоминала бочку с круглым, как блин, лицом и покрытым болячками ртом. Когда она улыбнулась Джеку, на миг показались ее редкие гнилые желтые зубы. Джека передернуло.

– Вообще‑то она повитуха, – продолжил «Боров» Келли, явно наслаждаясь происходящим. – А сейчас ищет себе респектабельного мужа. Только не больно часто они в наших краях попадаются, респектабельные‑то. Так что, пожалуй, и ты сойдешь. На безрыбье, сам знаешь, и рак рыба. Так что давай.

– Что давай? – спросил Джек, совершенно не желая, если честно, услышать ответ.

– Сделай ее честной замужней женщиной, – ответил «Боров» Келли. Он подал знак, и какой‑то старичок начал фальшиво пиликать свадебный марш на своей треснувшей скрипке. Джек с нарастающим ужасом следил за тем, как Беатрис поднимает прикрывающую ее лицо вуаль. Лучше бы она этого не делала, красивее от этого невеста не стала, скорее наоборот. Еще раз оглянувшись по сторонам, Джек понял, наконец, что находятся все они не на поляне, а стоят под выбеленным на солнце скелетом кита. Скелет кита, как известно, заменяет морякам церковь, а это значит... Да, это может означать только одно. Ужасное.

– Поздравляю, Джек, – подтвердил его опасения «Боров» Келли. – Сегодня день твоей свадьбы.

Джек тоненько пискнул и бросился было бежать, но не сделал и двух шагов, как его остановила веревка, которой он был привязан за шею. Второй конец веревки был прикреплен к алтарю. Приехали.

Появился священник, занял свое место перед алтарем, открыл потрепанную Библию. «Боров» Келли приказал, чтобы вперед вышли свидетели. Генри и Карину вытолкнули к алтарю. «Теперь понятно, почему на Карине это платье, – подумал

Джек. – И цветочки». Генри и Карину поставили слева и справа от Джека, а затем к алтарю подошла пара маленьких детей.

– А это еще кто? – спросил Джек, увидев детей. Таких уродливых малышей он еще не встречал за всю свою жизнь.

– Наши детки, – смущенно покраснела Беатрис, а затем наклонилась к уху Джека и прошептала, обдав его своим дыханием, которое пахло крепче, чем десять давно не мытых пиратов, с сильного похмелья к тому же. – Только в глаза им лучше не смотри. Не советую. Опасно.

Джек поежился, а священник начал читать молитвы. Когда же, пробубнив их, он предложил жениху и невесте положить свои руки на Библию, Джек придумал, как ему казалось, спасительную отговорку.

– Но у меня чесотка! – громко заявил он.

– Не страшно, у меня тоже, – ответила Беатрис.

– А теперь говори, что согласен взять мою сестру в жены, или я продырявлю тебе черепушку, – приказал «Боров» Келли.

– Не промахнешься, обещаешь? – спросил Джек. В ответ раздался щелчок взведенного курка, и один из бандитов приставил свой пистолет к голове Генри. Джек быстро прикинул, какие у него имеются варианты. Если он скажет «нет», Генри и Карину пристрелят вместе с ним, что совсем не хорошо. С другой стороны, разве лучше взять в жены чудовищную Беатрис и стать отцом двух маленьких монстров? Не лучше, пожалуй.

– Постойте! – раздался голос Генри.

Джек повернулся, с надеждой глядя на

юношу.

Отец Генри не раз выручал Джека в очень трудных ситуациях, быть может, этот дар передался по наследству и его сыну?

– Такое венчание не имеет законной силы, – продолжил Генри.

Джек застонал. Чтобы «Борова» Келли волновали какие‑то законы? Да он всю жизнь на них плевал. Вот и сейчас брат невесты просто отмахнулся от слов Генри и велел священнику продолжать.

И вот, когда холостяцкой жизни Джека, казалось, пришел конец – а в противном случае, пришел бы конец его жизни вообще, – прогремел выстрел. Одно из ребер кита разлетелось в мелкие куски. Подняв руки, чтобы прикрыться от летящих ему на голову костяных обломков, Джек медленно повернулся. Между прочим, он сразу узнал характерный звук выстрелившего мушкета, его нельзя было спутать ни с каким другим.

– Эй, Джек! Вот мы и встретились!

Да, так и есть, это был Барбосса. Он стоял возле самодельного алтаря с дымящимся мушкетом в руке. Заменивший былую деревяшку золотой протез ноги ярко блестел на солнце, глаза же капитана были глубоко спрятаны в тени надвинутой на лоб шляпы.

За спиной Барбоссы толпились члены его команды, молча наблюдая за разворачивающейся перед ними сценой.

– Гектор! – воскликнул Джек, ошеломленный неожиданным появлением своего старого знакомого. – Кто тебя пригласил на мою свадьбу? Скажи, а подарок ты мне принес?

Вместо ответа Барбосса подошел ближе, спокойно поднял свой мушкет и с тем же знакомым грохотом прострелил «Борову» Келли его коленную чашечку. «Боров» дико завизжал, а все его бандиты тут же бросились врассыпную. Пара секунд, и под скелетом кита не осталось никого лишнего, только все свои.

– Спасибо, – сказал Джек, пока люди Барбоссы отвязывали его. – Это именно то, о чем я мечтал. Должен заметить, что выглядишь ты просто великолепно, – добавил он, окидывая взглядом роскошный камзол Барбоссы, украшенный золотыми пуговицами.

Барбосса вежливо кивнул в ответ.

– Я тоже хочу отметить, что ты отлично выглядишь, Джек. Нисколько не постарел с нашей последней встречи.

Пока два капитана обменивались любезностями, один из членов экипажа Барбоссы, Маллрой, недоуменно наблюдал за ними. Не такой встречи он ожидал, когда Барбосса согласился высадиться, по просьбе Салазара, на сушу, чтобы найти Джека.

Найти, а затем, само собой, доставить его на борт «Немой Марии». Но даже не будь этого уговора, эта встреча не должна была стать такой, нет. Всем известно, что Барбосса и Джек, мягко говоря, не ладили друг с другом.

– Э... капитан, – нерешительно сказал Маллрой. – Не пора ли нам возвращаться к Салазару? Мы много можем получить за жизнь Джека Воробья, не так ли? И уговор опять же...

Барбосса кивнул, давая понять, что ему не нужно напоминать об уговоре с Салазаром.

– Да‑да, – сказал он. – Мы могли бы получить хороший куш за Воробья, но мои планы изменились. Я намерен отправиться за Трезубцем Посейдона!

Его слова эхом прокатились и замерли среди китовых костей, и наступило молчание – экипаж Б ар боссы вникал в новый план своего капитана.

– Вы собираетесь поссориться с мертвецами? – спросил, наконец, Мартогг.

– А как же уговор? – запротестовал Маллрой.

Барбосса свирепо взглянул на него. Как смеет эта букашка обсуждать его планы? Барбосса прекрасно знал, что он собирается делать.

– С Трезубцем Посейдона я выпущу мертвецам их последние кишки и верну власть на море, которую они у меня украли! – сказал он вслух, а мысленно добавил: «Салазар еще проклянет тот день, когда он посмел встать на пути Гектора Барбоссы!»

Пока Барбосса излагал свой изменившийся план действий, Джек внимательнейшим образом слушал его вместе со всем экипажем. Что‑что, а убеждать Барбосса умел, и, кстати говоря, Джеку нравился этот новый план Барбоссы, из него и ему самому можно было извлечь немало выгоды. Правда, имелись две небольшие проблемы, которые предстояло решить. Срочно.

– Во‑первых, – сказал Джек, обращаясь к Барбоссе, – я хочу, чтобы мы, все трое, остались живыми и невредимыми. Во‑вторых, для того чтобы плыть за Трезубцем, нам нужно судно, а его у нас нет...

– Судно у нас есть, Джек, – перебил его Барбосса, уже заранее решивший эту проблему. Он вытащил свою саблю и направил ее на Джека. Тот нервно поежился и отступил на шаг назад. – И это самый лучший, самый быстрый корабль на всех морях и океанах. «Жемчужина», – с этими словами он постучал кончиком клинка по спрятанной под камзолом Джека бутылке. – Корабль, который был упрятан в бутылку Черной Бородой пять зим тому назад.

Джек хотел заметить, что сам отлично помнит о том, что сделал с его кораблем Черная Борода и что в настоящий момент от «Жемчужины» нет никакого проку, но Барбосса опередил его и вновь удивил. Подняв саблю над головой, Барбосса начал выписывать клинком круги в воздухе.

– Силой этого клинка, принадлежавшего величайшему злодею на свете, я снимаю проклятие с «Черной жемчужины» и велю ей вернуться во всем ее былом блеске и величии! – прорычал он, затем опустил саблю и несильно ударил кончиком клинка в то место, где у Джека должно было находиться сердце. Сначала раздался тихий шорох разрезаемой ткани, потом легкий звон, когда кончик сабли коснулся спрятанной бутылки. Джек почувствовал, что бутылка начала вибрировать, распахнул камзол и увидел, что там, где к стеклу бутылки прикоснулся клинок Черной Бороды, появилась маленькая трещина, и из нее, словно кровь из раны, начала сочиться вода.

Джек поднял голову и сказал с улыбкой:

– О, Гектор. Похоже, моя бутылка дала течь.

Впервые за долгое время к нему начала возвращаться надежда.

Сумерки уже начинали сменяться ночью, когда Джек бежал к Заливу висельника, а вода продолжала вытекать из стеклянной бутылки, оставляя на камзоле темное расплывающееся пятно. И в тот момент, когда он выскочил из джунглей на песчаный пляж, а Барбосса со своим экипажем следом за ним, бутылка взорвалась, разлетевшись на тысячу мелких осколков. Или на сто кусочков, какая разница. Главное, что к ногам Джека упала «Черная жемчужина».

Упала и начала расти.

И росла.

Росла...

Отступив на шаг назад, Джек уже готовился отбежать в сторону, чтобы не оказаться придавленным днищем «Жемчужины», наблюдал с широко раскрытыми глазами и бешено бьющимся сердцем за возвращением своего любимого корабля.

А потом «Жемчужина» вдруг перестала расти.

Джек подошел ближе, наклонился над ней. «Жемчужина», конечно, подросла, с этим не поспоришь, однако все равно оставалась маленькой.

Была длиной в десяток сантиметров, стала длиной в полметра – невелика разница, согласитесь. Сейчас «Жемчужина» точь‑в‑точь напоминала искусные модели кораблей, которые можно порой увидеть в витрине какой‑нибудь лавки. Красивый кораблик, но совершенно бесполезный. Для плавания, во всяком случае. Джек поднял ногу, словно собираясь подняться на борт, снова опустил ее, вздохнул и, наконец, сказал печально:

– Возможно, размер все‑таки имеет значение.

Подошел Барбосса, поднял игрушечный кораблик, внимательно оглядел его. В лунном свете «Жемчужина» казалась вынутой из воды рыбкой. Кораблик, казалось, даже дышал, слегка раздувая борта и шевеля своими парусами, словно жабрами. Или легкими. Барбосса подошел с корабликом к кромке воды.

А затем бросил в нее «Жемчужину».

– Ей нужно море, – сказал Барбосса, обратившись к собравшейся на берегу небольшой толпе.

Барбосса и Джек стояли рядом, впереди всех, и наблюдали за тем, как раскачивается на мелкой волне игрушечный кораблик.

Затем он начал тонуть и вскоре исчез под водой. Пираты смотрели на это и печально покачивали головами – очевидно, что‑то пошло не так.

– Хороший был корабль, – помолчав немного, сказал Джек.

– Лучший на всех морях и океанах, – согласился Барбосса.

Они еще немного помолчали, отдавая дань памяти утопшей «Жемчужине», вспоминая о приключениях, пережитых на ее палубе (каждый о своих приключениях, естественно). У Джека щемило сердце, он еще раз, словно заново, переживал потерю своего любимого корабля. Он повесил голову, но тут сквозь охватившую его печаль Джек услышал крик Генри:

– Там что‑то происходит! Смотрите!

Джек медленно поднял голову. Мальчишка оказался прав – прямо перед их глазами что‑то происходило. Море начинало пениться, булькать, вода вскипела так, будто что‑то большое и тяжелое подпирало ее снизу. Еще секунда, и на поверхность из морской глубины всплыла... нет, вырвалась «Жемчужина».

Теперь это был не игрушечный кораблик, каким «Жемчужина» была всего лишь несколько минут назад. В лунном свете блеснули крутые, высокие борта – покрытые слоем воды, они казались только что отполированными. Сами собой опустились на мачтах черные паруса, гордо развернулся на легком ветерке «Веселый Роджер». А Джек улыбался во весь рот, любуясь этой картиной. «Черная жемчужина» вернулась. Казалось, и он сам вернулся к жизни вместе с ней.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 121314 15 16 17 Следующая ⇒