Table of Contents 4 страница

Но тогда устроителю игр надо подумать, как сбалансировать это увеличение выигрыша. А сбалансировать можно только пропорциональным увеличем проигрыша. То есть если вы решили играть на 3 очка и получите их в случае победы, то при поражении вы должны эти же 3 очка потерять. Или другой подход: чтобы заработать 3 очка вместо одного, то есть в три раза больше, команда должна рискнуть ослабить себя тоже в 3 раза. Например, уменьшить свой состав при обсуждении данного вопроса с 6 до 2 человек. С таким же успехом, если выручить команду может только 6 очков и пошел последний раунд, команда может вся, кроме одного знатока, покинуть игровой стол. Решать данный вопрос будет только один игрок, естественно, без обсуждения, ибо обсуждать просто будет не с кем.

Условия, как видим, исключительно трудные, но зато, если ответ будет правильным, вся команда получает необходимые ей 6 очков. Как видим, сюжет становится все более и более изменчивым, острым, неуловимым. Игра, ее «кардиограмма» тоже резко изменятся. Ее линия станет изломанной, изобилующей резкими подъемами и падениями. Игра в целом станет более азартной. Но, может быть, количество очков за каждый вопрос, «цену» этого вопроса, будут устанавливать не знатоки, а волчок? Пусть до игры комиссия по отбору вопросов объективно оценит каждый вопрос в очках. Критерием может послужить степень его зашифровки, трудность разгадывания, его неожиданность, нестандартность.

Тогда сама стрелка волчка точно будет указывать, на сколько очков пойдет игра в следующем раунде. При этом сюжет игры станет еще более изменчивым и неуловимым. Все это обновляет, «освежает» игру. Мы привели всего несколько примеров воздействия сюжета на игру. Таких примеров может быть гораздо больше. Главное, заметили ли вы, что мы меняли сюжет, лишь слегка манипулируя правилами игры? Скажем, вы закладываете на игровой стол вопросы разной «цены». Сколько же нужно положить вопросов "За 3 очка", сколько "За 2 очка" и сколько "За 1 очко", чтобы получился запланированный вами ход игры? Оказывается, эта задачка для ЭВМ, а решать ее должен ученый — специалист по теории вероятностей.

Когда в таких случаях знатоки пойдут на обострение сюжета, а когда будут его избегать? Эта задача, пожалуй, по плечу профессионалу — психологу или, может быть, специалисту по теории игр.

Ведь мы знаем, что теория игр как раз и изучает "модели принятия оптимальных решений в условиях конфликта, в котором участвуют различные стороны, наделенные различными возможностями" (Энциклопедический словарь).

Вообще в документальном спектакле сюжет очень капризен. Как в сложном музыкальном произведении, так и в игре в основную сюжетную линию вдруг в определенный момент врывается побочная тема. До этого момента эта тема лишь подчеркивала основную линию сюжета, но вот ее час пробил, и теперь второстепенная сюжетная линия стала на время основной.

Конечно, жизнь может распорядиться по-своему и этот «час» наступит раньше или позже, но предвидеть его, быть к нему готовым все равно необходимо. Поясню на примере: в экспозиции игры было заявлено, что в составе команды произошли серьезные изменения, не будут играть такие-то игроки, обладающие такими-то игровыми качествами. Пошла игра. Мы на время «забыли» о заменах. Но вот команда попадает в трудное положение. Ей не хватает игроков, способных к определенным игровым действиям. Возникает кризис. Сюжет идет к кульминации. Тут обязательно необходимо вспомнить момент замены игроков. Отсутствие определенных игроков становится основным сюжетным стержнем, лейтмотивом всей игры. Далее можно предвидеть, что сюжет будет развиваться как минимум двумя путями. Путь первый: команда может предпринять какие-то экстраординарные меры для того, чтобы все-таки вернуть потерянных игроков. В этом направлении поступки, действия команды могут быть самыми неожиданными. Возможен и второй, более реальный путь. Команда может попытаться выдвинуть на вакантные роли, вместо отсутствующих, новых игроков. Это могут быть игроки из самой шестерки знатоков или из ее резерва. Здесь возможны срочные замены в составе, возникновение новых лидеров, открытие новых героев, «звезд» игры.

Или возьмем другой сюжетный ход. Так называемый "закон тормоза" в игре. Вы, конечно, замечали, что всегда перед кульминацией, перед последним обострением, последним рывком сюжет как бы замирает.

Это напоминает обыкновенный замах руки, предшествующий удару. Ведь чем сильнее мы отведем руку в противоположную сторону, чем больше мы в последний момент расслабим мышцы, тем сильнее, сокрушительнее будет сам удар. Так и в сюжете. Перед кульминацией сюжет стягивается, сжимается, как пружина, и на секунду расслабляется, замирает…

Как реализовать этот "закон тормоза" в игре?

Вспомним еще подобные ситуации реальной жизни.

Суд перед объявлением приговора объявляет перерыв, удаляется на совещание. Конечно, прежде всего это функционально необходимо, и все же здесь тоже проявляется некоторая закономерность паузы перед решающим этапом процесса.

Многосерийный телефильм. Из тех, кто собирают самую массовую аудиторию. Как правило, каждая серия обязательно оканчивается на самом остром, драматургически сжатом моменте. И мы с нетерпением, иногда несколько дней ждем следующую серию, осуществляя при этом закон сюжетного тормоза.

Или пример из спорта. Баскетбольный матч. До конца игры остаются считанные секунды. Тренер проигрывающей команды поднимает руку и берет паузу. Этим прежде всего он сбивает ритм игры, ритм, удобный для выигрывающих соперников. Кроме того, он дает своей команде последний шанс перестроиться, перегруппироваться, настроиться на последний рывок, на победу. И, сам того не подозревая, своим действием осуществляет закон драматургического тормоза.

Так, может быть, нам тоже взять пример с этого тренера? И заложить в правилах игры право, опять-таки только право, команды на тайм-аут. Официально этот тайм-аут может быть взят любой командой в любой момент игры, по своему желанию. Но тут не надо быть большим психологом, чтобы понять, что реально этот тайм-аут будет использован командой, которая проигрывает, и использован именно в самый трудный для нее момент, в момент максимального обострения игры, когда команде необходимо будет переосмыслить свои неудачи, собраться с силами, мобилизовать себя для последнего, решающего усилия в игре.

Так режиссер документального спектакля пытается предвидеть те или иные моменты развития сюжета. К сожалению, режиссер, как и драматург игры, ничего не может сделать сам. Не может заложить в сценарий необходимый для него сюжетный поворот. Ему ничего не остается, как построить такую структуру игры, чтобы нужный сюжетный поворот произошел помимо его воли, в нужный момент и в нужном месте. Я говорю помимо воли режиссера, так как на поверхности весь сюжет, от начала до конца, выглядит как результат действий самих игроков. Но это только для непосвященных глаз. В действительности в скрещении отдельных «воль» и желаний игроков находят свое воплощение глубинные закономерности игры, заложенные, предвиденные, спровоцированные драматургом и режиссером.

Не знаю, может быть, режиссеру драматического театра и не всегда нужно умирать в актере, но режиссеру документального спектакля, режиссеру игры просто ничего не остается, как "умереть в игроках", ведь если не умрет он, то умрет сама игра. И родится плохонький, самодеятельный, тривиальный спектакль.

Тема аспиранта педагогического института Владимира Александровича Зверева, г. Новосибирск.

Вопрос.

Я заявляю, что Колумб в своих плаваниях бросал якорь у сибирского села Пермское, а Робинзон Крузо жил в сибирском городе Тобольске. Знатокам я даю одну минуту, чтобы либо обосновать, либо опровергнуть мое заявление.

Минута обсуждения.

Вопрос труден тем, что он сразу же «распыляет» сознание знатоков. Сама формулировка вопроса, несмотря на свою ясность, таит в себе сразу несколько путей решения. С чего начать? Пытаться найти аргументы для обоснования этих странных фактов или, наоборот, опровергнуть их? Кроме того, поскольку заявление Владимира Зверева содержит в себе два факта, два события, то, может быть, разделить их? Искать обоснования для одного события и опровержения для другого? Тогда какое из этих событий признать правильным, а какое ложным? Таков один путь обсуждения. Но можно пойти и другим путем. Слишком хорошо нам известны имена Христофора Колумба и Робинзона Крузо. Может быть, постараться мгновенно вспомнить обстоятельства их жизни? Но Христофор Колумб — историческая личность, а Робинзон Крузо — вымышленный персонаж литературного произведения Даниэля Дефо! Впрочем, кажется, у этого литературного героя был вполне реальный прототип. Здесь сразу вспоминается такое огромное количество информации, что знатоки тут же будут погребены под ее обломками. Причем чем больше в шестерке эрудитов, чем больше они знают по этому вопросу, тем хуже, тем труднее им плутать в этих информационных дебрях. А время все идет. Вернее, оно давно вышло. Минута закончилась.

Ответ на вопрос.

Что касается Робинзона Крузо, то он действительно жил в городе Тобольске в 1690 году, во всяком случае, так утверждает Даниэль Дефо в своем романе "Робинзон в Сибири".

Что же касается Колумба, то тут явный подвох. Расчет на то, что знатоки не заметят разницы в формулировке этих двух событий. Вспомним, в вопросе сказано, что Робинзон Крузо «жил» в Тобольске, а Колумб "бросал якорь" у села Пермское. Если вдуматься в эти слова: "бросал якорь", то тут же вспоминается известнейший факт из истории нашей страны. Пароход под названием "Христофор Колумб" в 1932 году бросил якорь у сибирского села Пермское, где высадил первую партию комсомольцев, строителей Комсомольска-на-Амуре.

Главные и второстепенные действующие лица

Мы уже говорили, что элементы игрового сюжета, тактические и стратегические ходы противников можно без труда отыскать как в игре, так и в любом серьезном драматургическом произведении. Но этим сходство с "классическим родственником" отнюдь не исчерпывается. Тут и диалог как основная фактура действия, и распределение ролей между исполнителями, и взаимодействие героев, и многое другое. Но давайте по порядку.

Начнем с главных действующих лиц, с главных ролей. Сразу возникает законный вопрос: документальные люди — и вдруг роли? Казалось бы, это вещи несовместимые. Но ведь и в каждом документальном событии есть свой герой, а то и несколько. Разве герои документальных фильмов не входят в наш дом? Не становятся объектом для подражания? А герои спортивных баталий? Пожалуй, их влияние на нашу нравственную жизнь не менее сильно, чем влияние героев классических литературных произведений. Так давайте и отнесемся к ним с той же мерой требовательности. Вот мы видим участников будущей игры. Пока они для нас одинаковы, во всяком случае, мы еще не знаем, кто из них кем станет. Роли еще не распределены. Их распределит сама жизнь во время игры. Но обязательно кто-то из них станет героем, кого-то мы полюбим, с кем-то в душе будем спорить. Через час мы не узнаем этих людей. Среди них появятся балагуры и гордецы, работяги и лентяи, их характеры начнут проявляться прямо на наших глазах. И непременно среди них появится главный герой, лидер, мы еще не знаем, кто именно, но он непременно будет. Он-то и будет двигать сюжет по сложной игровой тропе. Мы, еще не зная «исполнителя», должны видеть эту роль, быть готовы к ней.

Какова функция лидера в игре? Какова его роль? Что он решает и в какие именно моменты? В чем его конкретное дело? И как режиссер покажет это дело, выявит, укрупнит роль героя? Может быть, ведущий возьмет у него интервью? Когда, в какой момент игры? И о чем интервью? Какие вопросы следует задать? Может быть, болельщикам интересно, почему герой в решающий момент игры поступил именно так, а не иначе? А может быть, публике интересен он как человек, его увлечения, его работа, его возраст, его семейное положение, наконец? Почему он играет в эту игру? Что она ему дает? Может быть, вообще не стоит говорить с данным конкретным героем, а взять интервью у его друзей, товарищей по команде. Пусть они расскажут о нем, о своем лидере.

Возможен иной путь: предусмотреть побочную сюжетную линию — конкурс на лучшего игрока, а выбирать будет весь зал. И это еще больше укрупнит позицию главного героя игры.

Но вот он уже существует, этот главный герой. Вечен ли он? Или возможен сюжетный поворот, при котором герой подвергнется новым испытаниям и их не выдержит? И что тогда будет с командой? Выдвинет команда нового героя ему на смену?

Все это надо предвидеть, надо закладывать такие возможности в структуру игры, тогда жизнь не застанет вас врасплох. Вы не окажетесь погребенным под обрушившимся на вас шквалом непредвиденных событий, а, напротив, используете их в интересах самой игры.

То же самое и с другими ролями. Кто исполнит роль ближайшего друга героя? Кто будет его соперником? Если в команде произойдет раскол, то по чьей вине, кто станет бунтарем, возмутителем спокойствия, кто успокаивающим, примиряющим и от кого будет зависеть исход всякого спора, кто окажется равно хорош для всех, а кто в полной изоляции?

Но это только знатоки, команда. А ведь надо предвидеть еще исполнителей на эпизодические роли. Они, эти исполнители, еще и не подозревают этого и спокойно сидят в зрительном зале, хотя их роли уже написаны драматургом игры. Просто главный режиссер — жизнь еще их не распределила.

А массовые сцены, так называемые массовки? В какой момент они возникнут в нашем спектакле? И какую драматургическую функцию возьмут на себя? Нужно заранее предусмотреть двойные, тройные сцены, монологи и даже внутренние монологи героев. Все это будет в игре, ни одна роль не останется незанятой, нужно просто все предвидеть, вовремя заметить и успеть выявить по ходу игры.

Тема ученика восьмого класса средней школы Александра Гоменюка, г. Воронеж.

Вопрос.

Уважаемые знатоки, чем вы объясните существование старинной народной поговорки "Коси, коса, пока роса. Роса долой, и мы домой".

Минута обсуждения.

Этот вопрос с виду очень податлив. Приходят в голову обоснования этой поговорки из области крестьянского быта. Вроде того, что крестьянин должен был вставать в старину пораньше, чтобы успеть поработать на себя и свою семью, а с восходом солнца шел работать на помещика. Или, скажем, такая мысль: трава, скошенная утром, напоенная росой, полезнее, сочнее, в конце концов просто вкуснее для скота. Может возникнуть идея, что до восхода солнца просто легче косить. Ведь труд этот очень тяжел, косец устает, потеет на солнце, производительность труда падает. Таких побочных версий может быть во время обсуждения очень много. Частично каждая из них, возможно, и влияла на возникновение этой поговорки, но все же, как считают ученые, главные аргументы здесь — физические.

Ответ на вопрос.

Существование этой народной поговорки определяется прежде всего двумя факторами.

Во-первых, роса увеличивает массу стебля растений, от чего он меньше гнется при ударе косой, и коса его сразу срезает.

Во-вторых, роса создает своеобразную смазку. Эта смазка уменьшает силу трения при обратном движении косы, поэтому становится легче косить.

Правила игры

Условия — договор, соглашение между двумя или несколькими лицами.

Правила —

· положения, выражающие закономерность, являющиеся основанием для какой-нибудь системы (первое значение);

· принцип поведения, тот или иной образ мыслей (второе значение);

· норма, предписание, устанавливающая тот или иной порядок (третье значение).

(Толковый словарь русского языка. Под ред. Д. Н. Ушакова).

Какое, в сущности, коренное различие между «условием» и «правилом»? Мы никогда не говорим "Правила конкурса", а говорим "Условия конкурса", но обязательно "правила игры". Тут есть о чем задуматься. Именно не условия, не временные соглашения, а закономерности, заложенные в самой игре, надлежит нам понять. В самом деле, придумать условия конкурса — дело пяти-десяти минут. Да и сколько этих конкурсов мы видели на экранах ТВ? Ведь в каждой конкурсной программе их добрый десяток. И каждый раз новые. Новые, потому что старые конкурсы быстро надоедают. По существу, конкурс — форма-однодневка. Это доказывает хотя бы то обстоятельство, что сами по себе, стихийно, люди конкурсами не занимаются. Их всегда надо специально организовывать, и организовывать "со стороны". Тогда как мы в своей жизни то и дело слышим два слова: "Давайте сыграем!" Игры вечны, они не меняются годами, десятилетиями, веками.

В древней Индии много веков тому назад зародилась игра в шахматы. А как увлеченно мы играем в шахматы сегодня! Кто знает, когда придуманы хоккей, футбол, домино? Сколько тысяч раз мы способны смотреть, участвовать в этих играх? Поэтому настоящих, прошедших горнило времени игр не так уж много. Их можно сосчитать на пальцах. И придумать игру, которая бы начала жить, тем более не просто. На мой взгляд, дело это сугубо творческое, серьезное.

В чем же суть игры? В чем ее уникальность, ее секрет? Ну, конечно, в ее правилах, в закономерностях, являющихся основой для новой системы игры, диктующих новый принцип поведения игроков.

Сама практика игр, сама жизнь приводит нас точно к таким же выводам. Как нет содержания без формы, так же нет и идеи, смысла игры без ее правил. Ведь правила — это и есть форма игры. Что же это за форма? Прежде всего нас поражает ее кажущаяся простота.

Как было дело в некоторых телевизионных играх? Скажем, в "А ну-ка, парни!". На арене два мотоцикла, на каждом прикреплено количество шаров, соответствующее набранным очкам на предыдущем этапе игры. Выстрел из пистолета, и шар противника лопается, а следовательно, изменяется соотношение очков у противоборствующих сторон. Тут по ходу игры тоже не нужны никакие объяснения, никакой комментарий — все ясно видно с первого взгляда — у красного мотоциклиста осталось два шара, у синего всего один шар, значит, счет 2:1 в пользу красных. Такая простота, понятность ситуации не только не снижает интерес к игре, но, напротив, предполагает его наличие.

Что может быть проще ситуации в футболе? Влетел мяч в ворота — гол (очко). Не влетел — нет гола (очка). Но сколько комбинаций, вариаций на подходе к этому голу! Мы способны следить и участвовать в них только потому, что главное правило игры (мяч в воротах — гол) предельно просто и не требует нашего постоянного размышления.

Так в любой игре: минимум усилий, внимания на "разбирание правил" — максимум усилий, направленных на сам процесс игры. Нам кажется, дело тут еще в «вариантности» этих правил. Наблюдается, на наш взгляд, даже некоторая закономерность: чем жестче, проще, примитивнее правила игры, тем свободнее, неповторимее, вариантнее процесс этой игры.

И наоборот: чем сложнее, шире, многословнее, многочисленнее правила, тем однообразнее, скованнее сама игра. В этом, можно сказать, диалектическое единство игры. Кстати, «сложные» правила придумать легче. Играть в них — тяжелее. В том и секрет, что правило должно быть одно, а вариантов, ситуаций, игровых комбинаций оно должно рождать великое множество. Например, в игре "Что? Где? Когда?". Ответ на вопрос вы должны дать через одну минуту. Но зато в течение этой минуты вы можете делать все что хотите, без всяких ограничений. Или, скажем, сам вопрос должен иметь единственно верный, конкретный, обоснованный и точный ответ. Но темы вопросов, их характер ничем не ограничены — от астрономических черных дыр до того, как ловчее вбить гвоздь в доску, от проверки эрудиции и памяти до испытаний на сообразительность, находчивость.

Вообще пренебрежение к четким правилам игры, пожалуй, самая распространенная ошибка каждого организатора, режиссера, устроителя игр. Много, слишком много усилий тратим мы на внешний антураж: световые эффекты, яркие декорации, музыкальное оформление, остроумные тексты ведущего, авторитетное и представительное жюри, престижность почетных гостей и т. д. и т. п. Увы! Ничто не спасет нас от неудачи, если не будут творчески решены правила игры.

Разберем эту проблему на конкретном примере. Помните телевизионную программу «Аукцион»? Одну из самых популярных игр на рубеже 70-х годов. На первую же игру пришло более тридцати тысяч писем. По тем временам цифра внушительная.

По форме эта игра напоминала настоящий аукцион, но не пушной, скажем, а аукцион знаний, сообразительности, находчивости и т. д.

Представьте себе круговой амфитеатр мест этак на 500–600. Внизу небольшая арена, на которой были выставлены призы. В центре арены — трибуна для ведущего аукцион — аукциониста. Ведущий представлял в игре учредителей, заинтересованных в распространении определенной информации и поэтому тративших средства на покупку призов.

Игра шла между этим ведущим и публикой, сидящей в амфитеатре. Цель аукциониста — чтобы прозвучало как можно больше полезной информации. Цель публики — процесс игры и ее конечный результат — призы. Основное правило игры — приз получает последний отвечающий на данный вопрос.

Разберем подробнее это правило. Предположим, ведущий начинает игру словами: ""Мой дядя самых честных правил"… продолжите это стихотворение!" Кто-то в амфитеатре знает всего только три строчки, кто-то четыре, а кто-то двадцать строк. Кто же из них победит? Неизвестно. Ибо все будет зависеть от того, как кто распорядится своими знаниями, от того, как пойдет игра. Действительно, ведь тут очень важно, какую именно строчку вы помните, важно подловить момент, когда предыдущий знаток подойдет вплотную к вашей строке. Обостряет игру и фактор времени. Как и в «заправдашнем» аукционе, то и дело слышатся возгласы ведущего: "Раз! Два! Три! Продано!" И надо свой ответ успеть дать до слова "Три!". Иначе приз уйдет к другому, который знает меньше вас, но свое знание обнародовал последним. Значит, вы заинтересованы все время подталкивать игру, пока не истощатся запасы знаний у публики, а потом выдать свое мнение, которое будет последним, решающим по этому вопросу. То же самое может произойти и с простым вопросом: "Перечислите дикторов Центрального телевидения". Думаю, что всех дикторов среди публики не будет знать никто, для этого надо было бы обратиться в отдел кадров ЦТ. Но каждый из зрителей знает многих или хотя бы нескольких. Вот он и думает: как же ему распорядится своими знаниями, чтобы хотя бы один из «его» дикторов стал «последним». Это очень, оказывается, непросто. Итак, что диктует это правило? Что вообще знания необходимы, совсем без знаний вы просто не сможете участвовать в этой игре. Но знания еще не все. Иначе это будет не игра, а экзамен, то есть механический опрос аудитории, и, что ни говори, дело это скучное.

Вот поэтому и стоит в правилах слово «последний». Это одно слово в корне поворачивает весь процесс игры, из-за него побеждает не столько самый знающий, хотя, как мы говорили, минимум знаний необходим, сколько самый сообразительный, самый смелый, самый находчивый, если хотите — самый расчетливый и даже, можно сказать, самый умный.

Конечно, вопросы мы взяли для примера достаточно примитивные, но позволяющие продемонстрировать колоссальную работу короткого правила и даже одного слова в этом правиле. Многие в то время обвиняли нас в несправедливости. Конечно, каждая игра должна быть в принципе справедливой. Но это отнюдь не обязывает ее быть таковой в частностях, в деталях. Например, в последнее время мы часто видим на футбольном поле, что прекрасно задуманная атака срывается, так как соперники создают искусственное положение "вне игры". Справедливо ли это по отношению к атакующим? Может быть, и нет. Но в том-то и дело, что побеждает в игре не самый лучший в атаке, не самый знающий дикторов ЦТ, не самый виртуозный, самый быстрый, самый меткий, и, напротив, не самый расчетливый, осмотрительный, а самый сильнейший, в комплексе сильнейший, и в этом идея и высшая справедливость игры.

И еще одно обстоятельство надо уточнить. Момент случайности в игре. Случай, везение, удача — они не только не вредят игре, без них процесс игры просто невозможен. Часто говорят: "Дуракам везет". И вот мы стараемся построить игру таким образом, чтобы исключить всякую случайность, чтобы не "везло дуракам". Это не верно. Ведь случай, как мы знаем, есть выражение необходимости. Закономерность является нам в виде случайности. А на практике? Попробуйте, скажем, вынуть волчок из игры "Что? Где? Когда?". Игры просто не будет. Волчок выступает в этой игре, как датчик случайностей, он в частных случаях бывает жесток или, напротив, очень мягок. Он — символ и гарант справедливости. Он дает каждому свой шанс. Он уравнивает всех перед лицом игры.

Разговор о правилах был бы неполным, если бы мы не показали, как можно, пользуясь этими правилами, работать. Для примера возьмем "Клуб знатоков". В 1981 году в телевизионном варианте этого клуба существовало правило, по которому на каждый вопрос отвечает отдельная шестерка знатоков. Эта шестерка выигрывала или, наоборот, проигрывала отдельный раунд и независимо от этого уступала свое место следующей шестерке. Каждый игрок участвовал в игре независимо от того, как он сыграл. Определенное количество раундов ему было «гарантировано» правилом простой очередности. Поэтому знатоки чувствовали себя непринужденно, раскованно, были готовы на любую импровизацию, шутку, остроту. Проигрывают они? Ну и что? Ведь проигрывает весь клуб. Коллектив. А это не так страшно, не так позорно. Нет ответственности, как говорят в жизни, за конечный результат. Да и что он значит, этот абстрактный проигрыш, для каждого из них в отдельности?

Таково было правило игры, а следовательно, таков был их принцип поведения, образ мыслей.

А теперь давайте чуть-чуть повернем штурвал, изменим немного основное правило игры. Скажем, установим, что смена шестерок будет не после каждого раунда, а только после поражения, то есть после неудачного ответа. Это уже будет совсем другая игра. Играющая шестерка тут же переориентируется только на победу, любыми средствами — только дать правильный ответ. Ведь от этого зависит продолжительность самого участия в игре. Если раньше игроки вели себя вальяжно, могли не жалеть времени на остроумие, на "красное словцо", то теперь им не до этого — каждая секунда на учете: не важно, как они выглядят со стороны, важно победить, получить очко! А остальные шестерки, стоящие за спиной у игроков? Ведь они тоже хотят играть! Теперь их интересы вступают в конфликт с интересами играющих знатоков, их поражение — шанс сесть за стол, то есть факт желанный, приятный. Так происходит расслоение внутри клуба, так образовывается раскол на группы и борьба между ними за "место под солнцем", за место за игровым столом. Так меняется принцип поведения, образ мыслей каждого игрока.

Давайте повернем штурвал игры еще на два румба. Изменим еще немного основное правило. А что, если играющая шестерка сообще не будет меняться? Дадим ей возможность отыграть всю игру. И либо самой проиграть, либо самой выиграть у зрителей. Между прочим, именно так шли игры 1982 года на ТВ. Что в этом случае произойдет с самим процессом игры?

Мы знаем, каждый зритель может максимально удержать в своем сознании от 5 до 7 объектов одновременно. У нас за столом 6 человек. Значит, каждый из них — на виду, значит, каждого знатока зритель за время долгой игры не только увидит, но и поймет, не только поймет, но и составит о нем полное и объективное мнение. Скрыться некуда. Надо играть. Надо выложить все, что у тебя есть, на алтарь игры, все способности, всю волю, все знания, все навыки, ведь ты оказался "под рентгеном". Это уже другая будет игра. Совсем другая! Ну, а если результатом игры будет не только престиж, но и выход из клуба (при поражении) или продолжение соревнований (в случае победы), тогда, уверяю вас, это будет совсем третья игра! Игра жесткая, сосредоточенная, полная страсти, взлетов и падений, остроконфликтная игра с совершенно новым принципом поведения и образом мыслей знатоков.

А теперь повернем еще немного колесо правил и предположим, что уходить из клуба будет не шесть человек, проигравших игру, а один, именно тот, кто неудачно ответил, то есть взял на себя ответ (ответственность) и не справился с ним. Да, да, обсуждали все вместе, а отвечает один! Ведь это будет опять новый принцип поведения знатоков. Кто знает, как в этом случае пойдет обсуждение вопроса? Какую тактику выберет каждый из шести игроков? Не расколется ли шестерка, не станет ли каждый играть только за себя? И каков тогда будет образ мыслей каждого из знатоков? Можно повернуть это колесо правил еще и еще. Мне кажется, что вариантов может быть огромное количество. А ведь мы имели дело до сих пор только с одним-единственным правилом.

А если тронуть второе, третье правило, какой стороной повернется к нам знакомая игра?

Заранее предвижу скептические замечания: что это вы все о правилах, о форме. А где же содержание игры? Какова ее цель? Где ее нравственная, воспитывающая роль? Отвечаю: все это тут и есть, в правилах игры! И только в них. Так же как нет содержания без формы, так нет и формы, которая не несла бы собою определенное содержание.

Поверните чуть-чуть правила, и, как по мановению волшебной палочки, в участниках взыграет чувство азарта, смелость, дерзость, доходящая до авантюризма.

Поверните в другую сторону штурвал игры, и те же самые люди вдруг станут сосредоточенными аналитиками, холодными скептиками, жесткими, хладнокровными людьми.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 Следующая ⇒