Лиза Джейн Смит 7 страница

— Я даже не знаю, как сказать... хотя нет, знаю. Помнишь, я рассказывала тебе о разговоре между Фэй и ее подружками, случайно подслушанном мною в первый день в школе? После которого начались все мои несчастья? Они там такое наобсуждали! Просто кошмар! А ведь они состоят в клубе, и я даже в страшном сне не могу себе представить, как ты можешь быть где-то вместе с этими девицами.

— Ты все немного не так истолковала... — мягкий голос Дианы стал еще мягче и тише. — А я не могу тебе, к сожалению, сейчас объяснить. Зато могу сказать вот что — не суди о клубе по Фэй... Хотя, знаешь, и в Фэй есть много хорошего, если внимательно присмотреться.

Кэсси тут же подумала, что для того, чтобы найти хоть что-то хорошее в Фэй, присматриваться придется не просто внимательно, а в окуляр сверхмощного микроскопа, о чем и сообщила Диане через несколько секунд.

Златовласка рассмеялась:

— Нет, правда. Я знаю ее с младенчества. Мы все тут знаем друг друга тысячу лет.

— Но... — Кэсси посмотрела на нее встревоженно. — Неужели тебе не страшно? Ты не боишься, что она может сделать тебе что-то плохое?

— Не боюсь, — сказала Диана. — И она мне ничего не сделает. Считай, что она дала мне обещание. К тому же... — На лице девушки появилось слегка виноватое выражение, хотя уголки губ продолжали улыбаться. — Хм, я искренне надеюсь, что это не повлияет на твое мнение обо мне, но, понимаешь, Фэй — моя двоюродная сестра...

У Кэсси отвисла челюсть.

— Мы все тут родственники, — как можно деликатнее втолковывала Диана. — Иногда так, вода на киселе, а иногда и поближе. Держи травяной чай, Лорел специально приготовила его для меня этим летом, — добавила она, вкладывая кулек в руку Кэсси. — Выпей немножко перед сном и будешь спать как убитая. Увидимся завтра утром.

И действительно, утром Диана стояла на пороге бабушкиного дома. Золотые переливающиеся волосы ее были сплетены в длинную изысканную косу, напоминающую роскошную шелковую кисть от дорогой портьеры. В руках она держала пакет с ароматными сухими листьями, завернутыми в марлю.

— Ты вроде бы говорила, что у мамы грипп. Я принесла ей лечебный сбор, он помогает при кашле и ознобе. Кстати, ты попробовала чай Лорел?

Кэсси прямо взорвалась от восторга:

— Это какое-то чудо! Я выпила и мгновенно уснула; проснулась только утром, чувствуя себя другим человеком. Что она туда кладет?

— Во-первых, конечно же, кошачью мяту, — ответила Диана и улыбнулась, увидев испуганную реакцию подруги. — Не переживай: на людей она действует не так, как на кошек. Просто успокаивает.

Интересно, может, когда Кэсси впервые увидела Диану в окне викторианского дома, та как раз трудилась над приготовлением целебного отвара? Признаваться в шпионаже и спрашивать было стыдно, но знать, что Диана специально готовила лечебный сбор для ее мамы, было несказанно приятно.

— Здесь несколько простейших трав и настой из березовых почек от ознобов, — светловолосая красавица рассказывала миссис Блейк о составе чая тихим, но убедительным голосом.

Мама секунду колебалась и затем все-таки потянулась к кружке. Попробовав чай, она улыбнулась и посмотрела на новую подругу дочери. Кэсси почти физически ощутила, как по телу матери полились потоки тепла, несущего исцеление и покой.

Даже старое морщинистое лицо миссис Ховард озарилось улыбкой, когда Кэсси проследовала с ноной приятельницей в свою комнату.

— Классная бабушка, — заметила Диана. — Она, наверное, тебе кучу историй нарассказывала.

Кэсси успокоилась: она побаивалась, что за бородавкой, горбатой спиной и седыми космами Диана не рассмотрит в бабушке главного.

— Она замечательная и ужасно интересная, — проговорила героиня, искренне изумляясь тому, как эволюционировало ее собственное отношение к ближайшей родственнице с тех пор, как она впервые увидела древнюю старуху на пороге еще более древнего дома. — И я так счастлива, что мы наконец-то познакомились, у меня ведь, кроме нее и мамы, больше никого нет. Все остальные бабушки с дедушками уже умерли.

— И мои тоже, — призналась Диана, — у меня даже мамы нет. Она умерла при родах, папа так и не женился, а я всю жизнь мечтала о младшей сестре, но, видишь, не сложилось.

— И я о сестре мечтала... — пробормотала Кэсси.

Наступила неловкая пауза, а потом Диана произнесла:

— Красивая комната.

— Да, — тихонечко и не очень уверенно согласилась Кэсси, оглядывая массивную, роскошную мебель, богатое покрывало, резные спинки стульев, — даже слишком. Мне кажется, что я живу в музее. Видишь, вещи из дома прислали, — она ткнула ногой в груду вещей, сваленных в углу на полу, — а я ума не приложу, где их разложить или расставить; я уже несколько раз пыталась, но все время боюсь что-то поцарапать или сломать.

Диана засмеялась:

— Глупости, я бы на твоем месте не переживала по этому поводу. Эта мебель пережила три сотни лет, огонь, воду и медные трубы, так что, поверь, еще некоторое время она продержится. Тебе просто надо так все обставить, чтобы твои вещи красиво вписались в обстановку. Давай на следующей неделе попробуем? Я думаю, и Лорел, и Мелани с удовольствием помогут. Будет весело.

Кэсси вспомнила чудесную комнату Дианы, такую стильную, светлую, красивую и уютную, что хотелось жить и петь песни. Если ее собственная комната станет хотя бы наполовину такой прекрасной, она будет самым счастливым человеком на земле.

— Ты слишком хорошо ко мне относишься, — выпалила Кэсси, потом поморщилась и приложила руку ко лбу. — Я знаю, это звучит глупо и банально, — произнесла она беспомощно, — но это правда. Просто... ты столько всего для меня делаешь и ничего не просишь взамен... и я, я не могу понять, чем я все это заслужила.

Диана смотрела в окно на океан: в сверкающих волнах отражалось хрустально-голубое сентябрьское небо.

— Я, кажется, уже говорила, — улыбнулась она, — что считаю тебя хорошим человеком. И очень достойным человеком. Ты спасла Салли, не побоявшись гнева Фэй. Поверь, мало кто способен на такие поступки. К тому же, — добавила она, пожимая плечами, — я люблю помогать людям. И, можешь мне поверить, не так уж это бескорыстно: похоже, люди отвечают мне взаимностью — я не перестаю удивляться, отчего они так хорошо ко мне относятся.

Одного взгляда на красавицу в этот момент хватило бы любому, даже самому пещерному человеку, чтобы понять, отчего люди так хорошо к ней относятся. Диана сидела у окна в ореоле ярких лучей, ее волосы сияли, идеальный профиль был будто выточен из мрамора искусным скульптором. «Нет, ни за что не поверю, что она не понимает, почему влечет людей».

— Сдается мне, ты еще и потому так нравишься людям, что всегда стараешься найти в человеке хорошее, — сказала Кэсси. — Перед этим, знаешь ли, трудно устоять. К тому же ты не задираешь нос, и тебе действительно интересно то, что говорит собеседник... Ну, и потом, тот факт, что ты самая красивая раскрасавица на свете, во всяком случае, я таких в жизни не встречала, тоже играет некоторую роль, — добавила она под конец.

Диана расхохоталась.

— Прости, мне жаль, что ты выросла среди уродов, — сказала она. Затем посерьезнела и снова выглянула в окно, теребя занавеску. — Но знаешь... — застенчиво проговорила она, остановив на Кэсси изумрудно-зеленый взгляд, от которого дух захватывало, — забавно, что мы обе мечтаем о сестрах и что у нас их нет. Еще когда я увидела тебя впервые — там, в научном корпусе... я почувствовала что-то такое родное, будто ты моя младшая сестра. Звучит странно, но правда.

Кэсси ничего странного в этом не видела: когда она впервые заметила Диану в окне, то сразу ощутила что-то вроде непонятого притяжения.

— И... я даже не знаю... мне с тобой очень легко. Легче, чем с Мелани и Лорел, хотя мы только познакомились. Мне почему-то кажется, что ты меня понимаешь и что я... я могу тебе доверять.

— Можешь, — тихонечко проронила Кэсси. Голос ее был слаб, а эмоция, переживаемая ею в этот момент, настолько сильна и искренна, что она и сама удивилась. — Я не знаю, откуда во мне эта уверенность, но я знаю, что ты можешь доверять мне всегда, что бы ни случилось.

— Поэтому, если хочешь, — продолжила Диана, покусывая губу и по-прежнему нервно теребя занавеску, — мы можем стать своего рода приемными сестрами. Как бы «усестрить» друг друга. Тогда у меня появится младшая сестра, а у тебя — старшая. Разумеется, если ты не против, — быстро добавила она, с надеждой взглянув на Кэсси.

Против? Кэсси несколько растерялась, поскольку не знала, что делать и в каком порядке — бросаться Диане на шею или плясать, плакать и смеяться от радости. Или все одновременно?

— Да, неплохая идея, — всего только и выдавила она из себя. Потом расцвела, раскрылась, улыбнулась Диане — открыто, но все еще капельку застенчиво, и воскликнула: — Нет, это гениальная идея!

— Мам, ты сегодня выглядишь намного лучше, — сказала Кэсси матери, которая уже уверенно сидела на краешке кровати и улыбалась дочери.

— Да, одолел меня гадкий грипп, но теперь все прошло, — согласилась миссис Блейк. — А ты выглядишь намного счастливей, любимая.

— Я и чувствую себя намного счастливей, — сказала Кэсси, чмокнув мать в щеку.

«Ты даже не можешь себе представить, насколько», — подумала девушка, но вслух этого не произнесла.

По уровню взволнованности и предвкушению чего-то удивительного это утро в рейтинге Кэсси почти делило первую строку с утром первого учебного дня.

«Пусть хоть вся школа меня ненавидит, — решила Кэсси, — со мною Диана, значит, жизнь удалась».

В этот день златовласка была несказанно хороша: она надела зеленый замшевый пиджак с голубой шелковой подкладкой и джинсы, вытертые почти до белизны; на шее висел простой кулон с камнем молочного цвета, который периодически мерцал сине-белым. Кэсси гордилась уже тем, что шествовала по школе рядом с такой красотой.

А в коридорах творилось нечто странное: невозможно было и шаг ступить, как их обязательно кто-нибудь останавливал.

— Дианочка, привет, минутка найдется?

— Диана! Сто лет не виделись...

— Диана, не будь такой жестокосердной, не говори сразу «нет», хотя бы подумай об этих выходных! — это уже от парня.

Почти всем проходящим мимо требовалось срочно с ней переговорить, а тем, кому сказать было нечего, оставалось только стоять рядом и слушать.

Кэсси наблюдала, как Диана общается с ребятами. Отшивала она только парней, молящих о свидании, причем отшивала резко, но с улыбкой; некоторые из них с тоски даже начинали бросать нервные взгляды в сторону Кэсси, но никто, ни один из них не обиделся и не позволил себе никакой грубости. Может, Диана действительно настолько сильна, что способна противостоять Фэй?

Наконец, когда до звонка оставалось всего ничего, популярная девушка вырвалась из лап толпы и вместе с Кэсси вошла в кабинет английского. Не подумайте, что она просто вошла и вышла: нет, она устроилась за соседней с Кэсси партой, не обращая ровно никакого внимания на то, что все на них пялятся.

— Мы обязательно на этой неделе повторим вечеринку с пиццей, — говорила Диана очень отчетливо, так, чтобы все слышали. — Да, и знаешь, мы с Лорел придумали, как лучше обставить твою комнату, если ты все еще готова к переменам. Лорел у нас очень творческая личность. Кроме того, я настаиваю, чтобы ты записалась на углубленный курс новейшей истории: наш преподаватель — мисс Ланнинг — это что-то...

Она продолжала в том же духе, будто в классе, кроме нее и Кэсси, никого не было, а «младшая сестра» тем временем негодовала: какие мерзавцы! Они, которые еще несколько дней назад поворачивались к ней спиной и пересаживались подальше, сидели теперь как макаки, развесив уши, и жадно внимали речам Дианы, кивая с таким умным видом, будто эти речи предназначались лично им.

— Ну хорошо, мне надо идти. Встретимся на ланче в одиннадцать, — сказала Диана и поднялась.

— А где... где у вас ланч проходит? — спросила Кэсси, чувствуя, как приступ паники расправляет свои злобные когти: только сейчас она поняла, что ни разу не видела ни Диану, ни Лорел, ни Мелани во время ланча.

— Ах, прости, в самом конце столовой, за стеклянной дверью. Мы называем это место задней комнатой; ты сразу увидишь ее, не промахнешься, — ласково добавила Диана.

Почему-то все присутствующие сделали огромные глаза. Диана не успела еще отойти от парты, как одна из соучениц уже интересовалась у Кэсси-счастливицы с плохо скрываемой завистью:

— Она позвала тебя в заднюю комнату?

— Похоже на то, — рассеянно ответила девушка, наблюдая, как Диана идет по классу в сторону выхода.

— Но... — любопытные варвары еще раз многозначительно переглянулись, — разве ты в клубе? — спросила, наконец, одна из них.

Кэсси почувствовала себя неуютно.

— Нет, не в клубе. Я просто дружу с Дианой.

Общий шок, легкая заминка, и сбитые с толку, но впечатленные товарки расселись по своим местам.

Кэсси почти не заметила этой глупой суеты: все ее внимание сосредоточилось на двери, а именно на девушке, возникшей на пути Дианы.

Фэй, а это, конечно, была она, сегодня тоже выглядела необыкновенно: черные пышные волосы блестели, бледная кожа светилась, губы, благодаря новому оттенку ягодно-красной помады, выглядели еще чувственнее, чем обычно, красный джемпер не давал ни одному изгибу тела остаться незамеченным.

Она остановилась в дверях, так перекрыв своими богатствами проход, что им с Дианой поневоле пришлось зависнуть в дверном проеме и окинуть друг друга долгим оценивающим взором: золото в изумруд и обратно. Не было сказано ни слова, но воздух так и потрескивал от электрических разрядов: Кэсси ощущала почти на физическом уровне, как две силы боролись за господство. В конечном итоге Фэй первой отодвинулась, чтобы дать Диане пройти, но сопроводила это благое деяние легким шоу в виде презрительно-саркастического жеста и только для одних ушей брошенной фразой.

— Что она ей сказала? — теперь с любым вопросом, касающимся Дианы, обращались к Кэсси.

— Я не расслышала, — ответила новоиспеченная фаворитка.

Однако она соврала: расслышала, просто не поняла. Фэй сказала своей двоюродной сестре следующее: «Выиграешь битву, войну проиграешь».

Кэсси так и не поняла, кем надо было быть, чтобы не заметить «заднюю комнату». Зато она поняла, почему у Дианы не было ни малейшего шанса заметить ее — незнакомую, новенькую, и, к тому же, непробивную: у входа в заднюю комнату стояла толпа. Одни школьники торчали здесь в надежде, что их когда-нибудь отметят и пригласят войти, другие просто на всякий случай ошивались рядом. Все они создавали естественную ширму, через которую сидящим внутри довольно сложно было рассмотреть то, что происходит снаружи, да и особой нужды в этом у них не было.

Задняя комната пользовалась таким спросом по понятным причинам: на стене висел телевизор, правда, довольно бессмысленный из-за царящего тут шума и гама, но все-таки, имелась микроволновка и стоял вполне приличный автомат с соками. Заходя в комнату вместе с Дианой, Кэсси почувствовала, что ее спину обшаривают взгляды. Не те, что раньше, а новые гадкие взгляды зависти.

Мелани и Лорел уже сидели внутри за столом вместе с Шоном, скользким коротышкой, насоветовавшим ей пойти к директору, и парнем с взъерошенными волосами и слегка раскосыми зелено-голубыми глазами — «о Господи, это же один из братцев Хендерсонов». Кэсси собрала всю смелость в кулак, когда Диана, кивнув в его сторону, сказала:

— Это у нас Кристофер Хендерсон. Крис, поздоровайся, это Кэсси. Ты перегонял ее белого «Кролика».

Блондин повернулся и уставился на них, защищаясь, как будто его несправедливо оболгали.

— Не трогал я его. Я его в глаза не видел, поняли? Я вообще был в это время в совсем другом месте!

Диана с Мелани обменялись терпеливыми взглядами педагогов, работающих с трудными подростками.

— Крис, — мягко спросила Диана, — ты о чем?

— Я о кролике этой цыпочки. Не брал я его. Я вообще не большой охотник до маленьких пушистых зверьков. Это наши братья меньшие, ясно?

Диана некоторое время смотрела на него и потом покачала головой.

— Лучше ешь, Крис. Проехали.

И Крис нахмурился, пожал плечами и вернулся к прерванному разговору с Шоном:

— Так вот, эти новички — «Холера» — выпустили альбом...

— Но кто-то же перегнал мою машину, — решила осторожно уточнить Кэсси.

— Он и перегнал, — подтвердила Лорел, — просто у него плохая память на реальные события, зато в музыке разбирается как бог.

Кэсси заметила, что Шон в этом окружении вел себя совершенно иначе, чем в тот неприятно-памятный день у шкафчиков. Он любезничал, жаждал всем угодить и постоянно предлагал что-нибудь девушкам, а те, в свою очередь, общались с ним, как со слегка доставшим младшим братом. Только он, Кэсси и Лорел были на год младше остальных.

Через несколько минут после начала ланча в дверном проеме появилась светло-рыжая головка и обшарила комнату шустрым взглядом.

— Дебору оставили после урока, Фэй чем-то занята, поэтому я буду есть с вами, — объявила Сюзан.

Диана удостоила ее легкого кивка и невозмутимо произнесла:

— Хорошо, — а затем добавила: — Сюзан, это моя подруга Кэсси. Кэсси, это Сюзан Уиттнер.

— Привет, — поздоровалась Кэсси, стараясь придать голосу непринужденность.

В воздухе почувствовалось легкое напряжение, но через несколько секунд Сюзан томно закатила свои ярко-синие с зеленоватым оттенком глаза, сказала «Привет», села и принялась методично доставать еду из пакета.

Кэсси перевела взгляд с Сюзан на Лорел, с Лорел на Диану: брови ее изогнулись в немом вопросе.

Вопрос так и остался без ответа. Неожиданно послышался легкий треск пластиковой упаковки, и Лорел пронзительно завизжала.

— Кошмар! Сюзан! Как ты можешь это есть?! Ты хоть знаешь, из чего они сделаны? Говяжий жир, свиное сало, пальмовое масло, а остальное — чистый рафинад...

Чтобы не засмеяться, Диана прикусила нижнюю губу; Кэсси же не удалось справиться с эмоциями, поэтому она затряслась от смеха, сначала молчаливого, а потом и громкого. В итоге старшая подруга тоже не выдержала и захохотала вместе с ней — громко и звонко.

Присутствующие смотрели на девушек с легким недоумением.

Насмеявшись вдоволь, Кэсси спрятала блаженную улыбку за сэндвичем с тунцом. Что тут скажешь — она была счастлива. После стольких недель одиночества она нашла, наконец, место, где чувствовала себя хорошо. И подругу, названую сестру, которая ее понимала. Это была ее первая личная победа.

В эту пятницу Кори обедала вместе со старшими в задней комнате. Она благоговела перед «взрослыми», и даже к Кэсси, по незнанию, отнеслась уважительно, что было чертовски приятно. А вот об уважительном отношении со стороны Сюзан или Деборы говорить не приходилось. Светло-рыженькая в упор не замечала Кэсси, пока ей не нужно было что-нибудь взять или отдать, а байкерша, напротив, замечала ее слишком часто, лучше бы пореже, и, замечая, не сводила с девушки угрюмых глаз. С тех пор, как Кэсси стала обедать в задней комнате, Дебора и Даг — второй брат-близнец — появились там лишь раз, и все время провели в споре о какой-то хэви-метал группе. Ни Фэй, ни Ник — темноволосый холодный красавец, выручивший Кэссин рюкзак, — за целую неделю так туда и не наведались.

Как ни странно, Кори Хендерсон оказалась чудесной девочкой. Поскольку теперь Кэсси знала ее фамилию, она находила в ней черты Криса и Дага: те же светлые волосы и зелено-голубые раскосые глаза, эффектно подчеркнутые кулоном и кольцом с бирюзой, которые девочка носила, не снимая. Похожа, но не очень — не бешеная, как ее безумные братцы. Она казалась обычной приветливой девочкой, которой вот-вот стукнет пятнадцать.

— Я так долго ждала этого момента, что вот он почти настал, а мне даже не верится! — захлебываясь от восторга, рассказывала она ближе к концу обеда. — Только представьте, в следующий вторник мне исполнится ПЯТ-НАД-ЦАТЬ! Папа разрешил даже вечеринку на пляже устроить... ну, во всяком случае, он не запретил... и я хочу сделать нечто совсем особенное, ни на что не похожее, ведь это еще и наш праздник... — она вдруг резко смолкла. Кэсси проследила за тем, куда посмотрели виноватые глаза девочки, и увидела, как Диана почти незаметно, легонечко с неодобрением покачала головой.

«Разве Кори сказала что-то не то?» — удивилась Кэсси. А затем ее осенило: она впервые слышит про вечеринку, хотя чувствуется, что остальные давно о ней знают. Значит, ее не зовут.

— И что, эээ, как ты думаешь, Адам успеет вовремя к... к... ну, я имею в виду, ты не знаешь, когда Адам вернется? — запинаясь, пролепетала Кори.

— Не знаю. Очень надеюсь, что скоро, но... — Диана пожала плечами. — Разве можно что-то загадывать?

— Кто такой Адам? — спросила Кэсси, твердо решив ни за что не показывать, что ей безумно хочется побольше узнать про вечеринку.

— Ты хочешь сказать, что она тебе еще не рассказала про Адама?! Диана, твоя скромность не знает границ, — недоверчиво произнесла Мелани.

Щеки Дианы залились краской.

— Как-то речь не заходила... — начала она, но Лорел с Мелани заулюлюкали.

Кэсси поразилась: она и не представляла, что Диану можно смутить.

— Нет, правда, — сказала она. — Кто он? Твой парень?

— Да... всего каких-нибудь последних шестнадцать лет, — сказала Лорел. — Они вместе с пеленок.

— А где он сейчас? В колледже? Какой он?

— Нет, он... навещает кое-каких людей, — сказала Диана. — Он старшеклассник, просто еще не вернулся из поездки и поэтому пока не появился в школе. А насчет того, какой он... ну, он милый. Он тебе понравится, — Диана улыбнулась.

Кэсси посмотрела на Лорел в надежде услышать больше. Лорел помахала в воздухе кусочком цукини, нанизанным на вилку:

— Адам...

Кори подхватила:

— Да, он...

Даже Мелани не нашла подходящих слов.

— Его надо видеть, — просто сказала она.

Это интриговало.

— А у тебя есть его фотография? — спросила девушка златокудрую подругу.

— Представь себе, нет, — ответила та и, увидев разочарованное лицо Кэсси, решила пояснить. — Понимаешь, у нас в округе бытует множество глупых суеверий, в том числе одно, касающееся фотографий: тут их не жалуют. Поэтому мы почти не фотографируемся.

Кэсси попыталась притвориться, что считает такую точку зрения совершенно нормальной и даже, более того, широко распространенной. «Боже, да они просто аборигены какие-то! — изумлялась она. — Неужели они всерьез полагают, что фотик может украсть чью-то душу?! И это в конце двадцатого века!»

— Но, знаешь, он симпатичный, — пылко заявила Кори.

Сюзан, до этого увлеченная поглощением ланча, оторвалась от тарелки и чувственно провозгласила:

— А какое тело!

— А какие глаза! — продолжила Лорел.

— Девочки, можно потактичнее, — улыбаясь, проговорила Мелани. — Вы так Диану с ума сведете еще до его возвращения.

— Может, пусть сводят, может, тогда и у других шанс появится, — высунулся Шон.

Девушки обменялись снисходительными взглядами.

— Шонушка, только когда рак на горе свистнет, — предположила Лорел.

Но, будучи по природе своей девушкой доброй, произнесла это довольно тихо.

Мелани весело объясняла Кэсси:

— Адам и Диана вообще не замечают других особей противоположного пола; им никто, кроме друг друга, не нужен. Например, долгое время Адам считал нас мальчиками.

— Что в случае с Сюзан потребовало очень богатого воображения, — вставила Лорел.

Сюзан фыркнула и бросила презрительный взгляд на плоскую грудь Лорел:

— А в некоторых других случаях не потребовал вообще никакого.

— А ты, Кэсси? — прервала начинающуюся ссору Диана. — Там, в Калифорнии, ты с кем-нибудь встречалась?

— Не особенно, — ответила героиня. — Хотя, этим летом мне понравился один парень. Он был... — Она остановилась, не хотела рассказывать о нем при Сюзан. — Он был... ничего такой. А как прошло свидание Фэй с Джеффри? — внезапно спросила она у рыженькой.

Во взгляде Сюзан читалось, что так легко ее не проведешь, но поболтать хотелось, поэтому, усмехнувшись, она ответила:

— Рыбка попалась на крючок. Теперь все, что требуется от рыбака — это смотать леску.

Потом раздался звонок, и разговор о парнях и свиданиях пришлось прекратить. Но еще целый день видела Кэсси в глазах Дианы особенное выражение: нежное и мечтательно-тоскующее.

После уроков «приемные сестры» вместе возвращались в Воронью Слободку. Проезжая дом Хендерсонов, самый запущенный из всех в округе, Кэсси отметила, что Диана нервно покусывает нижнюю губу.

Младшей показалось, что ей известна причина беспокойства подруги.

— Я не расстраиваюсь из-за вечеринки Кори, — тихонечко произнесла она, и Диана посмотрела на нее с удивлением. — Нет, правда, — настаивала Кэсси. — Я ведь ее почти не знаю. До сегодняшнего ланча я ее видела всего только раз — тогда, на лестнице, когда все случилось. Она еще с Фэй разговаривала. Что тебя так взволновало? — быстро переспросила она, увидев, что лицо Дианы вытянулось еще больше.

— В тот день, на ступеньках, Кори обедала с Фэй и компанией?!

Да... Она пришла позже, когда девицы уже заканчивали трапезу. И пришла не одна, а с кучей народа, но только ей Фэй разрешила остаться. Она сказала, что...

— Что именно сказала Фэй? — голос Дианы опять прозвучал обеспокоенно.

— Она сказала: «Я думала, ты опять будешь обедать в столовой вместе с прочими паиньками», — про мисс Святость Кэсси решила не упоминать.

— Хм. И что Кори ей на это ответила?

Кэсси стало неуютно.

— Она сказала, что от переизбытка доброты тоже можно заскучать. Однако долго она с ними не просидела. Мне показалось, что Фэй и Сюзан пытались сконфузить ее.

— Ммм, — протянула Диана.

Она снова начала покусывать губу.

— Короче говоря, — продолжила Кэсси, — я ничуть не переживаю, что меня не пригласили на вечеринку, но как ты думаешь... у меня есть хоть малюсенький шанс когда-нибудь стать членом клуба?

Зеленые глаза Дианы немножечко расширились:

— Кэсси, малышка. Зачем тебе это? Ты же не хочешь быть в клубе, — произнесла она.

— Да, раньше я действительно так говорила, потому что не знала. Но ведь ты сама сказала мне не судить о клубе по Фэй, вот я и не сужу. Мне нравишься ты, мне нравится Мелани, и Лорел, и Кори — и даже Сюзан сгодится для сельской местности. Да даже Крис Хендерсон, похоже, ничего себе. Поэтому я подумала, может быть... — ее речь плавно сошла на нет, она опять разнервничалась.

— Я о другом, — ответила Диана. — Ты говорила, что при малейшей возможности вернешься домой в Калифорнию. Разве это не так? Говорила, что хочешь поступать там в колледж.

— Возможно, со временем, но сейчас... — Кэсси действительно так говорила в первый вечер у Дианы дома. Но с тех пор столько воды утекло! — А как это связано со вступлением в клуб? — спросила она. — Это же не на всю жизнь!

Диана не отрывала глаз от дороги.

— Так сразу не объяснишь, — мягко проговорила она. — К тому же, боюсь, членство в клубе некоторым образом ограничено.

Неожиданно Кэсси вспомнила, что сказала в тот день Дебора после того, как Кори, смутившись, убежала от взрослых девиц. «Одно свободное место — один кандидат». Ну, конечно, Кори — часть этой жизни, она здесь выросла, Крис и Даг — ее братья. Она не пришлая абы кто, взятая в круг исключительно по воле Дианы и существующая здесь на птичьих правах, не щенок, подобранный на улице.

— Я понимаю, — выдавила из себя Кэсси.

Она пыталась сделать вид, что все нормально, что ей безразлично, попадет она в клуб или нет. Но у нее не получалось.

— Нет, ты не понимаешь, — пробормотала Диана. — Но это и к лучшему. К лучшему, поверь мне, Кэсси.

— Ну что ж такое! — воскликнула Диана. — Забыла скотч. Наверное, закатился под сиденье в машине. Подожди меня здесь, я только до машины и обратно. — Она развернулась и поспешила к парковке.

Этим утром они приехали в школу пораньше. На кануне Диана с Лорел нарисовали здоровенный плакат, возвещавший «С Днем Рождения, Кори!», который они намеревались повесить над главным входом. Кэсси предложила свою помощь: ей показалось, что такой поступок будет воспринят как благородный самоотверженный, учитывая тот факт, что на вечеринку ее так и не пригласили. К тому же, так она планировала продемонстрировать полнейшее безразличие к происходящему.

В ожидании Дианы девушка рассматривала здание школы, до смерти напугавшее ее всего две недели назад.

Какие-то две недели, а сколько событий. Первая неделя прошла как в тумане: она вдруг стала изгоем прокаженной, той, с которой и заговорить-то стран но, вдруг Фэй разгневается! Зато вторая...

«Диана, — размышляла Кэсси, — влияет на судьбы людей не с помощью страха. Она действует более тонко — через любовь». Звучало это смешно и приторно, зато отражало правду. Все — и стар и млад — любили Диану, и многие пошли бы за нее в огонь и в воду. Став названой сестрой Дианы, Кэсси тут же оказалась в положении, какого никогда на свете не достигла бы сама. Теперь она входила в «сливки» школы, и, хотя формально частью этих сливок не являлась, знали-то об этом только свои.

«Ты почти одна из нас», — вспомнила она слова Фэй, обращенные к Кори.

Итак, сегодня у Кори день рождения, значит, сегодня пятнадцатилетняя девочка станет одной из них. Не почти, а полностью. Сегодня Кори вступит в клуб.

А Кэсси это не светит. Никогда.

Героиня съежилась, пытаясь гнать от себя противные мысли, но они не уходили. Ей стало зябко. Чтобы унять озноб, она обхватила себя руками. Девушка, приехавшая из теплой Калифорнии, не привыкла к позднесентябрьской прохладе. Все выходные напролет Лорел с Мелани только и говорили, что об осеннем равноденствии, которое тоже выпало на сегодня. Мелани объяснила Кэсси, что равноденствие — это когда день длится столько же, сколько ночь. И что этот праздник символизирует приход осени. Интересно, что природа может распоряжаться своими состояниями: хочет, становится холодной, хочет — расцветает. Все вокруг только и говорили о том, что скоро листва начнет менять цвет.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒