Галина Ли 30 страница

Приблизительно такое чувство возникло у Верховной жрицы азанагов, когда она поднялась на Сторожевую башню. Не смущаясь любопытного взгляда дозорного, женщина повернула свое лицо к клонящемуся к горизонту солнцу, широко раскинула руки, закрыла глаза и замерла в неподвижности, тихо вознося плавным речитативом молитвы Великой богине. На одно мгновение молодому оснирийцу даже показалось, что солнечные лучи удлинились, объяв жрицу белым пламенем, но потом наваждение развеялось. Юноша моргнул и потер глаза, недоумевая, привиделось ему это чудо или дневное светило действительно на мгновение обхватило молящуюся. Так и не придя, к какому то решению, дозорный на крайний случай отодвинулся подальше, чтобы не мешать общению с богами и занялся своими прямыми обязанностями, стал высматривать вражеское войско, и только изредка с благоговением косился в сторону служительницы богов. Она так и не сменила позы, и ее лицо было полно сосредоточенного спокойствия, словно жрица действительно видела и слышала что – то недоступное обычному человеку.

Женщина простояла так не один час, до тех пор, пока сумерки не сошли на город.

Вместе с темнотой на крепость опустилась неестественная тишина, и защитники все тревожнее посматривали на восток, стараясь разглядеть что – нибудь сквозь сгущающийся мрак. Ночь грозила выдаться из тех, про которые в народе говорят «хоть глаз выколи», даже звезды попрятались в тусклой дымке, будто прикрытые чьей – то недоброй рукой.

Давно опустился с неба грифон, животное плохо видело в сумерках, и принцесса оставила его в саду дома старейшины. Девушка не стала привязывать зверя, оставив ему право улететь в любой момент. Ее Высочество была последней, кого выпустили из города. Она услышала за спиной грохот закрывающихся ворот, но оборачиваться не стала, а только прибавила ходу, спеша занять свое место рядом с братом. Ей требовалось пересечь поперек всю равнину, полк Его Высочества стоял ближе к лесу. Проходя мимо сидящих на земле воинов, она почувствовала на себе чей – то внимательный взгляд, повернула голову и увидела знакомое лицо. Услужливая память вытащила из глубин имя пожилого мужчины. Нортон – человек графа Вардиса, тот самый, кто уговаривал ее начать военную карьеру дружинником графа. Девушка остановилась, улыбнулась и кивнула головой, – Добрый вечер, Нортон! Вы собрали славную команду!

Мужчина озадаченно поклонился, потом прищурился, пытаясь понять, с кем имеет дело, всмотрелся в тонкие черты и тихо ахнул. Молодой граф низко поклонился, – Ваше высочество, позвольте спросить, откуда вы знаете командира моей личной дружины?

В ответ девушка только загадочно улыбнулась и сказала, – У вас очень хороший слуга, граф. Он чуть не уговорил меня вступить в ряды ваших ратников. Увы, боюсь, мои родители не одобрили бы такого шага! И подмигнув смущенному Нортону, проследовала дальше, оставив заинтригованного графа самому добывать сведения о таком неожиданном знакомстве.

Леа торопилась, ее подруга Гуалата уже давно ускакала вместе с оснирийской конницей и девушка хорошо понимала, что теперь они смогут увидеться только после битвы. Зато два верных товарища по – прежнему были рядом. Кенлирская конница ушла на отведенные ей позиции еще утром, и у Траеса с Марком не было шансов ее догнать, они встали в один ряд с энданскими воинами, а теперь к ним присоединилась принцесса.

Траес окинул ее сердитым взглядом и поинтересовался, – Зачем ушла из города?

– Чтобы тебе не было скучно, – привычно огрызнулась Ее Высочество и зашлась в сухом кашле. Легкие просто выворачивало наизнанку, видно пребывание у врат чужого мира не прошло даром.

Северянин обеспокоено и недовольно покрутил головой, – А то без тебя не обошлись бы!

– Может, обошлись, а может, и нет, – усмехнулась упрямая принцесса, вытерла ладонью влажный рот и ехидно добавила, – Ты что это, решил моей нянькой стать?

– Чур, меня, за таким дитятком приглядывать! – повел породистым носом приятель, – Только седых волос наживешь или вовсе облысеешь!

Леа рассмеялась, – Вот и нечего браться за такое вредное дело!

Потом посерьезнела и сказала, – Ничего со мной не случится, не в первый раз.

– То – то и оно, что не в первый! – по – прежнему недовольно пробурчал воин, но потом махнул рукой, – Ладно, может это к лучшему, по крайней мере, на глазах будешь! А то стоит отвернуться, как ты влипаешь в очередное де….. в очередную историю!

Ее Высочество усмехнулась, но на этот раз ничего не ответила, в словах ее рыжего друга, безусловно, была определенная доля правды. Марк, снисходительно наблюдавший со стороны за их перепалкой, дождавшись ее окончания, кратко изрек, – Держимся рядом!

Леа и Траес переглянулись и согласно кивнули головой.

Оснирийский правитель, не выдержав затянувшегося ожидания битвы, решил подняться на вершину Сторожевой, в надежде, что ее высота позволит увидеть больше, чем было доступно взору с крепостных стен. Однако ночь уже вступила в свои права, и даже будь у князя орлиное зрение, оно мало пригодилось бы ему, ведь даже такая зоркая птица плохо видит в темноте. Однако долгий подъем не прошел зря, на башне Ката обнаружил Верховную жрицу азанагов.

Арзила стояла на самом краю, чуть наклонив голову и оперевшись обеими руками на посох. Недвижная она больше напоминала каменную статую, чем живого человека. Князю даже показалось, что женщина не дышит, не решаясь прервать эту сосредоточенность, он замер на месте.

Молодой паренек дозорный, сидевший около двери, при виде своего правителя торопливо вскочил, опрокинув неловким движением прислоненное к зубчатому краю копье, оружие, упав, громыхнуло, и жрица повернулась на шум. Ката вздрогнул, ему на мгновение померещилось, что глаза служительницы горят желтым пламенем, но то был лишь отблеск гномьего огня, что держал в руках телохранитель князя. Он отражался в черных, как уголь очах жрицы маленькими звездами, делая их полными колдовской силы.

Предугадав вопрос князя, о том, когда нападет черное воинство, Арзила сказала, – Скоро!

Ей не было нужды всматриваться в далекие силуэты поросших лесом гор, и без того она прекрасно чувствовала приближение врага. Словно в подтверждение ее слов раздался далекий многоголосый вой, вырвавшийся из тысяч глоток одновременно.

Воины и ополченцы, державшие оборону на поле, вскочили на ноги, схватив свои щиты и копья, и встревожено переглядывались, яростный рев нежити пробирал до самого нутра. Некоторые даже попятились, но, впрочем, тут же вернулись на свои места, стыдливо озираясь, не заметил ли кто их недолгой слабости.

Нехорошая тишина повисла над рядами энданцев, и вдруг высоченный рыжий воин, чужеземец с северных земель, стоящий рядом с принцессой Леантиной, насмешливо сказал, – Ты послушай, Леа, как падаль глотку дерет!

Ее Высочество усмехнулась и в тон товарищу ответила, – Пугает, наверное.

Эти брошенные вскользь фразы странным образом успокоили всех остальных.

Всех кроме гномов, рядом с которыми еще с обеда пристроилась огромная бочка с элем, изрядно опустевшая к ночи, так что подвывания черного воинства низкорослые крепыши встретили громовым хохотом, словно очередную хорошую шутку. Их предводитель, длиннобородый гном Р'Омус уже часа два вполголоса ругал своих хмельных подчиненных, но бочку не убирал. Уж кому – кому, а ему хорошо было известно, что одна бочка на такой большой отряд, что капля в море, только задора прибавит. Просто степенному оружейнику сильно не нравилось, что молодежь, у которой бороды еще до пупков не доросли, разойдясь, стала громко распевать скабрезные песенки, которые их старшие соплеменники решались горланить только тогда, когда эль уже через уши обратно выливался.

Неудобно, получается, мало, что ли о подземном народе прибауток ходит, не хватало еще и на эту тему!

Похоже, опасения Р'Омуса были не беспочвенны, ближайшие воины из людей с удовольствием слушали бессмертные поэтические шедевры подземного народа. Вне стен своих подгорных городов этот народ был на удивление сдержан. Так что если только уважаемый гном не ошибался, и если люди уцелеют в грядущей схватке, по возвращению домой ополченцев, репертуар трактирных менестрелей обогатится на несколько лихих песенок, что совершенно не радовало Р'Омуса. Хотя, если они помогут победить, он сам был готов спеть хоть десяток!

Пронеслись вдоль длинных шеренг гонцы, зазвучали отрывистые команды сотников. Все войско поднималось, выстраиваясь. Люди, испы, гномы последний раз проверяли свое оружие, подтягивали ремешки доспехов, выпивали, может быть последний в жизни глоток воды. Король Аттис обошелся без речей и призывов, все уже было сказано, впереди людей ждала победа или смерть.

Вой затих так же внезапно, как и начался, словно по команде, зато теперь стало слышно неясный шум. Шум, который усиливался с каждой минутой, пока не превратился грохот от сотни тысяч ног. В Тургоре звонко запела труба, со стен города взлетели в небо сотни горящих стрел и в свете падающих огней, люди увидели огромную черную, поблескивающую оружием, бесформенную массу, неотвратимо надвигающуюся на строй людей и гномов. Гонимая злобной волей, нежить, не останавливаясь, бросилась в бой.

Ката тронул верховную жрицу за пясть и отдернул свою руку, обжегшись. Кожа служительницы богов была горячее только что выкованного меча!

Жрица взяла посох двумя руками, воздела его над головой, и синий сапфир стал наливаться светом, постепенно превратившись в ослепительную звезду. Она оторвалась от посоха и медленно взлетела в небо, осветив крепость и поле битвы. Ночь превратилась в день. И союзники увидели своего врага прямо перед собой. Ката бешено заорал, потрясая мечом, его голос разнесся эхом по притихшему городу и со стен крепости, словно огромная стая черных перелетных птиц взлетели и опустились на головы врагов тысячи стрел.

Лучники – энданцы, выстроившись под прикрытием тяжело вооруженных ратников, стреляли, почти не целясь. Лес, в котором затаились испы, брызнул тучей увесистых камней, маленький народец предпочитал пращи лукам. Первые несколько рядов врага выкосило после первого же залпа.

Ката опять закричал, тыча вниз мечом, – Стреляйте по безволосым тварям!!! Этот приказ, подхватили молодые сильные голоса, и он пронесся по рядам защитников многоголосой волной. Самые уродливые создания черных богов, являвшиеся источником почти безграничной магической силы, мгновенно превратились в огромные подушки для булавок, не спасли их от тяжелых бронебойных стрел ни расстояние, ни попытки колдунов растянуть над ними защитный щит, потому что жрицы азанагов тоже не спали. Самая главная опасность, грозившая повернуть мечи союзников друг против друга, была устранена, но потери почти не задержали врага. Рычащая от ненависти толпа, ударила в строй гномов и людей и тут же откатилась от тройного ряда копий, истекая черной кровью. Затем навалилась опять.

Герэт, по примеру отца, ставший в первый ряд, не увидел, а почувствовал, как его копье вошло в чье то тело. Он чуть опустил щит и увидел перед собой двурукую зубастую тварь, которая, отшвырнув в сторону пронзенный труп своего собрата, пыталась достать юношу длинной зазубренной алебардой. Его Высочество снова ударил копьем, целясь в оскаленную морду, тварь увернуться, не успела и повисла безвольным мешком на копье, подпираемая натиском позади идущих.

Не так представлял себе битву молодой человек, не было в ней даже доли того, что не раз рисовало его воображение. Все было намного проще и…. намного страшнее.

Принц стиснул зубы, и потянул древко на себя, в попытке стряхнуть труп.

Древняя магия Великой богини требовала от Арзилы полного сосредоточения, она не могла даже двинуться. Ее сияющая одинокая фигура притягивала к себе полные злобы взгляды ненасытной орды. О, если бы у них была возможность добраться до нее, от служительницы бы давно не осталось даже маленького клочка. Но жрица была далеко, слишком далеко, пока…. Два дюжих ополченца прикрывали женщину большими осадными щитами от долетающих до верха башни стрел, а она словно превратилась в огненную статую. Белая звезда медленно вращалась над полем битвы, и со жрицей ее связывал тонкий светящийся луч.

Нежити становилось все больше, словно проход был открыт не в песках далекой пустыни, а за ближайшим горным перевалом. Скоро все пространство перед городом было занято заколдованными тварями. Под яростным напором, жаждущих крови чудовищ, энданцы шаг за шагом отступали, теряли бойцов, но строй держали. «Черепахе» приходилось делать то же самое, но в отличие от людей ни один гном не был убит. Тяжелые железные колья работали, не останавливаясь, и горы трупов росли перед бронированной стеной стальных щитов.

Уже несколько часов энданцы и гномы медленно пятились вдоль крепостной стены, оставляя за собой сплошь усеянную трупами врагов землю. Герэт потерял счет времени. Он не знал где его друзья, что с ними и что с отцом и Леа. Он все бил и бил копьем, почти не видя, куда наносит удары. Несколько раз его оружие застревало в телах врагов, но каждый раз молодой человек умудрялся высвободить его. Воины как могли, прикрывали своего принца, а его стойкость и бесстрашие в свою очередь являлись примером для рядовых бойцов.

Армия нежити, обтекая крепостные стены, постепенно втягивалась в пространство между лесом и городом. Глухо стукнули осадные лестницы о стены крепости, и войско черной королевы устремилось в Тургор. На их головы тут же обрушились камни, и полилась горящая смола.

Защитники крепости не собрались сдаваться на милость врага. В домах оснирийцев остались только немощные старики да старухи с малолетними детьми. Все, кто был в состоянии держать копье, или лук собрались на стенах. Кто не умел – подносили камни, собирали долетевшие стрелы врагов и передавали их своим лучникам, пусть это гнилое железо послужит на благо людей! Когда подошли к концу запасы камней, горожане бросились ломать свои дома и, выстроившись в длинные цепи, поднимали каменные обломки на стены. Хорошо еще, что у нежити не было осадных машин, но ряды защитников и без них постепенно таяли, выбитые стрелами длиннохвостых лаки, пронзенные мечами добравшихся по лестницам монстров.

Оснирийцы не знали названия всех этих злобных чудищ, да оно было и не нужно им, потому, что оно было одно на всех – смерть. И если по началу кое – кто, похваляясь, пытался считать убитую лично им нежить, в надежде украсить после боя свою голову соответствующим числом косиц, то вскоре бросил это безнадежное занятие, потому что не было числа подданным проклятой королевы. Даже воздух кишел крылатой зубастой мелочью, и не приди на помощь защитникам отважный грифон принцессы, людям пришлось бы совсем худо.

Крылатому воину вовсю помогали городские мальчишки. Они ловко обстреливали летучую мелюзгу из самодельных пращей. Вот когда пригодилось умение, которое в мирное время приносило им обычно одни неприятности! Бесстрашный зверь вихрем носился по небу, пуская в ход и свой мощный клюв, и свои тяжелые лапы, с выпущенными на всю длину острыми когтями. Там где он пролетал, сыпалась на землю крылатая гвардия королевы Эллисы. Но и грифону доставалось не шуточно, спасало только плотное и крепкое как броня оперение. Особенно нелегко пришлось зверю, когда на него напало несколько крупных монстров, точных копий павшего в свое время от руки Его Высочества Леантины в темном коридоре пирамиды Телгета. Они окружили грифона со всех сторон, нанося удары по его крыльям и голове, но умное животное снизилось и увело их за собой в бреющем полете прямо под стрелы энданских лучников.

Дружина короля Аттиса отходила организовано, подбирая всех своих раненых и убитых, не оставляя на поругание никого, место погибших занимали товарищи, не позволяя разрушить плотный, щетинившийся копьями строй. И все таки время от времени отдельные монстры успевали прорваться, прежде, чем место павшего или раненого бойца было занято, и тогда его встречали острые мечи наиболее опытных в ратном деле воинов, так что Леа с друзьями не скучали без дела, их оружие давно почернело от крови, у принцессы закончились и стрелы и метательные ножи, и кольца, в общем, все, что она так заботливо рассовала по карманам. Теперь у девушки оставался только дивный меч, что походил в ее руках на светящееся от ярости живое существо, и нож, подаренный богиней. Ее Высочество чувствовала себя на удивлении спокойно, пребывая в состоянии холодной сосредоточенности, даже ее кашель, что не отступал от нее со времени возвращения из Ураста, больше не напоминал о себе. На время для нее перестал существовать весь мир, кроме черных бездушных пятен врагов, впрочем, девушка еще успевала контролировать действия своих друзей, готовая в любой момент прикрыть их в случае опасности.

Столкнувшись с яростным сопротивлением энданских ополченцев и гномов, так и не сумев смять их ряды, часть нежити, подгоняемая приказами воинов смерти, решила, было обойти защитников с тыла, через лес, но здесь их встретили испы. Надо сказать, встретили с превеликой радостью, маленький народец совсем извелся в засаде, наблюдая за боем со стороны. Но приказ, есть приказ, как бы испам не хотелось ринуться в свалку на поле, они прекрасно понимали, что будут больше мешать. Зато теперь они дождались. Стоило проклятому воинству углубиться в лес, как, словно из пустоты, раздался полный ликования густой бас, – Дави их ребята! И чтобы ни одна сволочь отсюда не выбралась!

Словно невидимая коса прошлась по ногам монстров, опрокидывая их на землю. Среди густого, заваленного буреломом леса ловкость и сила испов побеждала всех противников. Их отточенные как бритвы кинжалы быстро обезноживали врагов, так что скоро лес был завален воющими, еще живыми, но беспомощными тварями. Испы деловито сновали между врагов и резали им глотки. Они были повсюду, уродливые твари бестолково метались между деревьями, пока не падали с перерезанными жилами.

Далеко была видна сверкающая звезда, так неожиданно появившаяся на ночном небе. Она сияла, как символ того, что защитники крепости не сломлены, что нежить не смогла ни уничтожить людей, ни подчинить их своей воле.

Король Кенлира нетерпеливо вздохнул, все его люди напряженно вслушивались в отдаленные звуки великой битвы, ожидая своего часа. Он надел шлем и вскочил в седло. Деруен уже восседал на своем закованном в латы жеребце, подтягивая темляк булавы. Он посмотрел на правителя строгим взглядом и сказал, – Ну, Тиар, удачи! И пусть Трехликий внимательнее присмотрит за нами!

Северянин кивнул головой и, в который раз мысленно попросил у милосердного бога защиту для той о ком беспокоился больше всего.

Давно зажглась белая звезда. Уже несколько часов друзья Тиара бились и умирали под ее мертвенно холодным светом. Теперь пришел и его черед. Негромкие команды поднимали конников в седла. Длинные цепочки всадников потянулись по горным тропам. Перевалив через невысокую гряду, они спускались в долину, и соединялись в отряды.

Тяжелые доспехи и наконечники копий тускло поблескивали в магическом свете. Глухой топот копыт постепенно сливался в единый мощный гул. Небольшие отряды объединились в общую массу, и пятитысячное конное войско двинулось вниз по долине, в сторону Тургора. Скоро они увидели азанагов. Три тысячи всадниц молча пропустили огромную колонну вперед и поскакали следом.

Тиар сумел разглядеть в первом ряду Гуалату, узнав ее и царицу по богатым доспехам. На время молодому человеку стало легче на сердце, судя по всему, отряд благополучно вернулся из вылазки в Ураст, но потом Тиар снова помрачнел. У стен города шел бой, а энданская принцесса была не из тех, кто будет отсиживаться в безопасности. Хорошо, если ее отцу или дяде достанет сил, убедить ее остаться в крепости! Но весь предыдущий опыт общения с Ее Высочеством просто вопил о том, что ее следует поискать в самом опасном месте, то есть непосредственно на поле брани.

Конная масса выкатилась на пустошь перед городом, и, подчиняясь коротким приказам, стала быстро выстраиваться на ходу, вытягиваясь вправо. Бронированные всадники, подняв вверх копья, небыстрой рысью двинулись к крепости. Легкие всадницы разбились на два отряда и, прикрывая крылья войска, скакали слева и справа от северян. Шум приближающегося сражения заставил сердца воинов биться чаще. Становилось все светлее. Оснирийцы на стенах, завидев сверкающее кованой сталью войско союзников, радостно закричали и замахали оружием.

Черное воинство тоже заметило приближение конников, Тиар слышал спешные лающие команды их командиров. Часть вражеского войска развернулась навстречу новой угрозе, оборотни, скаля чудовищные пасти, выскочили из воющей массы и понеслись на встречу. Завидев их, азанаги выдвинулись вперед и спустили тетиву луков. Но только несколько оборотней, сраженных стрелами, упали на утоптанную тысячей ног землю, не добежав. Остальные врезались в строй латников, сминая его, но ряды северян быстро выровнялись, а оборотни остались лежать на истоптанной траве, пронзенные насквозь острым железом. Тиар отдал громкую команду. Всадники, первой линии опустили копья и плотнее сомкнули ряды. Голова к голове, круп к крупу они стали набирать ход. До рядов нежити оставалось совсем немного, и воины пустили лошадей вскачь. Боевой клич, вырвавшийся разом, из тысяч глоток заставил врага отпрянуть. Сверкающий ряд, словно один огромный иззубренный меч с грохотом ударил по телу армии нежити. Первый строй кенлирцев смял ряды чудовищ и встал, последующие сбавили ход, но не остановились. Обученные биться в строю лошади, опустив головы, упорно продвигались вперед. Северяне кололи врага длинными копьями, прорывавшихся ближе тварей, рубили блестевшими серебром рун мечами. Азанаги крутились позади латников, стреляя из своих крепких изогнутых луков, и каждая стрела находила свою цель, пробивая крепкие шкуры монстров и доспехи воинов смерти.

Правое крыло кенлирцев заворачивало к восточной стене крепости, усиливая натиск и окружая врага. Огромная армия королевы Эллисы, зажатая со всех сторон, в страшной тесноте, под градом сыпавшихся со стен камней и стрел, продолжала, бешено сражаться. Энданцы потеряли большую часть своих оборонительных копий и взялись за мечи. Строй энданской дружины и гномов, отступая, уже дошел до конца долины. Дальше отходить было нельзя, за их спинами открывался широкий проход в Оснирию и дорога на Эндану. Ряды дружины короля Аттиса так сильно поредели, что если бы не неуязвимая «черепаха» подгорных воинов, толпы нежити уже давно опрокинули бы их.

Бросив взгляд вдоль крепости, Леа заметила, как уродливые черные тела врагов стали перепрыгивать через зубцы стены, и растекаться по ней, сметая сверху ее защитников. Принцесса не могла с такого расстояния увидеть, как упала с раскроенным черепом, но не опустила воздетых рук жрица Нэру, продолжая до последней минуты защищать бойцов от смертельного колдовства. Не видела она и того, что монстры подобрались к лестнице ведущей на вершину Сторожевой башни. Путь подданным Эллисы преградил оснирийский княжич со своими кузенами. Все понимали, стоит потухнуть белой звезде, как войско людей все равно, что ослепнет в ночной темноте. Именно поэтому твари так рвались добраться до Верховной жрицы. А она все стояла, подняв над головой посох и тонкий луч, связывающий ее со звездой, по – прежнему дарил людям надежду.

Ее Высочество не ощущала усталости, хотя бой шел уже несколько часов, ее клинок выписывал непрерывную сложную линию, убивая и калеча, а тело, казалось, реагировало на опасность раньше, чем Леа успевала ее заметить, уходя и уклоняясь от ударов.

Девушка видела, как продвигается ей навстречу закованная в железо конница, и впереди всех был тот, кого она сразу узнала, несмотря на опущенное железное забрало шлема. Ей знаком был и мощный гнедой конь и покрытые желто – красной эмалью доспехи.

Ее Высочество вытерла со лба пот, размазав кровяные брызги, и процедила сквозь зубы, – Принес же демон…. Не мог дома остаться!

– Не зевай! – рявкнул сердитый голос под ухом, и меч Траеса разрубил на две части подкравшегося к девушке низкорослого мохнатого монстра.

– Сочтемся, – кивнула другу принцесса и больше старалась не глядеть в сторону так раздражавшего ее упрямца, которому хватило ума рисковать своей жизнью и будущим своего народа в далекой стране. Еще, пожалуй, погибнет, кто тогда встанет во главе королевства, самовлюбленная эгоистичная девчонка, привыкшая во всем потакать своим желаниям?! Возможность такого исхода девушке не понравилась и она, передумав, сплюнула с досады и стала пробиваться навстречу всаднику на гнедом коне, за ней следовали ее товарищи.

Небо над полем битвы вдруг потемнело, кажется, силы жрицы стали иссякать. Оборонительный порядок на стене был восстановлен, но белое магическое солнце почти погасло. Леа уклонилась от летящего в ее сторону ножа, отрубила тянущуюся к горлу когтистую лапу, заодно лишив головы ее хозяина, коротко глянула на ряды северян и замерла от охватившего ее страха, не в силах сдвинуться с места.

Высокий тощий воин смерти, восседающий на огромном оборотне посреди армии нежити, безошибочно угадав среди воинов короля, выбрал его себе в жертву. Выехав вперед, он бросил своего страшного скакуна на лошадь Тиара, и тот впился клыками в незащищенную шею коня. Животное захрипело, забилось, пытаясь вырваться, стало валиться под ноги бьющихся противников, Тиар едва успел освободиться из стремян и остаться на ногах. Его недруг тоже не терял времени даром, удар пилообразного меча, пришедшийся по плечу северянина, заставил его пошатнуться. В тесноте давивших со всех сторон своих и чужих, длинное копье было бесполезно. Леа увидела, как кенлирец отбросил его и, выхватив меч, рубанул оборотня по шее. Брызнула кровь, монстр упал рядом с павшим конем, уравняв шансы противников.

Отбиваясь от наседавшей со всех сторон нечисти, Тиар кинулся вперед, пытаясь достать клыкастого воина и горя желанием отомстить тому за гибель верного скакуна, Разъяренный мужчина не заметил, как оказался в окружении один против целой орды наседающих чудищ. Удары сыпались со всех сторон. Короля выручала только великолепная броня, подарок гномов. Пока кенлирцы пытались прорваться к своему монарху, черный воин неожиданно вынырнул откуда – то слева и нанес Тиару страшный удар, пробивший доспехи. Правитель Кенлира успел выставить ему навстречу острие меча, вонзившееся противнику в горло, а потом молодой человек почувствовал, что падает в бездну.

Время замедлилось, Леа видела, как медленно оседает на землю Тиар, как кричит, пытаясь защитить своего правителя прорвавшийся к нему Дилин, но сам падает погребенный под шевелящейся массой вместе с конем. Сердце принцессы несколько раз громко стукнуло, и этот стук отозвался болью в висках, а потом оно остановилось на мгновение.

Впереди рубились и гибли северяне, пытаясь отбить своего повелителя, но толпа обезумевшей нежити отбросила их назад. Оцепенение прошло, и Леа снова пустила свой меч в дело, Марк и Траес ни на шаг не отступали от нее, сметая все на своем пути, воины видели гибель своего короля, и теперь их холодная ярость не знала удержу. Но словно мало принцессе было навалившегося на нее нежданного горя, как рядом дико взвизгнула еще одна покалеченная лошадь и к ногам девушки рухнула залитая кровью всадница, в которой та с трудом смогла узнать свою подругу.

– Прикройте меня! – Леа убедилась, что северяне ее поняли, и склонилась над Гуалатой, пытаясь выяснить, что с девушкой. К великому облегчению Ее Высочества, царевна моргнула и открыла глаза, некоторое время она взирала на энданку, а потом схватилась за протянутую руку и вскочила на ноги, похоже падение не причинило крепкой воительнице особого вреда. С этого момента девушки держались вместе. Леа бросила последний взгляд на то место, где рухнул Тиар, его озленные подданные бились около недвижного тела своего короля. Раненым медведем ревел Деруен, Леа не смогла уловить хоть одно связное слово, только боль и бешеная злоба звучали в его бессвязных выкриках. Девушка стиснула зубы, запретив себе думать о смерти человека, которого она, кажется, ненавидела. Кажется…. Ненавидела…. Ну почему боги забрали именно его?!!

Верховная жрица из последних сил поддерживала свечение звезды. Но вот ее руки опали и стали похожи на тряпичные. Выпавший из рук посох подхватил дозорный, он оставался на башне все это время радом со жрицей, защищая ее наравне с сыном князя.

– Все, – тихо сказала Арзила и упала на колени.

Белая звезда перестала вращаться, тихо угаснув, и упала на землю, разлетевшись на сотню мелких синих кусков. Наступила полная тьма.

Положение людей казалось безнадежным. Нежить кинулась в бой с удвоенной силой, защитники же дрались почти вслепую, но криков отчаянья не было слышно. Стоя на краю гибели люди, гномы и испы отчаянно рубили и кололи, и не думая о бегстве. И в этот непростой для всех час, когда защитники стали прощаться с жизнью, оставив надежды на победу, стало чуть светлее, небо окрасилось сначала в серый, а потом в розовый цвет и показался краешек солнца. И те, кто еще держался на ногах, обрели новые силы, а нежить напротив, стала озираться, ища пути к бегству.

И снова зазвучала чистая звонкая оснирийская труба, а во дворах ей вторили криками петухи, священные птицы, возвестившие о приходе долгожданного утра. Капитан южных ворот снял с шеи тяжелый ключ, и вставил его в замок подъемного механизма, повернув несколько раз, дернул за тяжелый рычаг. Гремя цепями, мост рухнул вниз, придавив всех тварей, что скопились под воротами.

Свежая энданская конница, спрятанная до поры до времени за стенами города, прогремела подковами и вылетела на поле, заваленное трупами монстров и людей. За ней повалила оснирийская дружина, выстраиваясь за князем, именно он возглавил нежданное подкрепление. Ката бросил своего коня прямо в толпу нежити. Его непрерывно вращающийся меч, производил в рядах врага чудовищные опустошения и его люди ни в чем не уступали своему правителю.

⇐ Предыдущая 25 26 27 28 293031 32 33 34 Следующая ⇒