Ершова Елена 20 страница

Тугое оранжево-черное облако ("Похоже на толстую осу", - подумалось Виктору) с утробным гулом взметнулось над деревьями. Жаркая волна опалила профессору лицо, и он отшатнулся и прикрыл глаза, не в силах глядеть, как части упавшего вертолета разлетаются крошевом.

Там, внизу, он видел голубую куртку Лизы...

Виктор почувствовал слабость в коленях. Сквозь гул и грохот он слышал, как сержант велит пилоту не упустить тварь. Скосив глаза в сторону, профессор увидел мелькнувшую между деревьями медную спину чудовища. Голубой куртки не было видно.

- Мы не можем распылять яд, - слабым голосом сказал он. - Внизу женщина. Я говорил вам.

- Она может быть уже мертва! - Матьяс перекрикивал рев винта. - Вы видели, что это существо сделало с тепловозом!

Виктор упрямо затряс головой. Он был уверен - Лиза все еще была там и была жива.

- Он не убьет ее.

Единственное, на что он надеялся, это добраться до девушки раньше зверя. Но чуда не произошло и на этот раз. Поэтому он поспешил добавить:

- Зета-циперметрин опасен для человека тоже. Он может вызвать отравление и спазмы верхних дыхательных путей. А доза у нас достаточно велика.

- Тем не менее, мы должны попробовать! - возразил Матьяс. - Я не хочу подвергать сомнению ваши слова, но подумайте сами! Рисковать жизнями миллионов живущих на земле людей?

Виктор молчал. Ветер хлестал в лицо, и глаза начало сильно щипать. Он опустил подбородок в воротник.

- Эта тварь может уйти в тайгу или в пещеры, - продолжал сержант. - Представьте только последствия этого для всех нас! И потом, - он ухватил Виктора за плечо, и тот нервно вздрогнул, - за нами следуют спасатели и военные. Если ничего не получится у нас, они целиком зачистят этот участок! А если получится - мы спасем и девушку!

Виктор слабо кивнул.

Он должен был предусмотреть это. В конце концов, для насекомых эти яды куда опаснее, чем для человека. Если они все сделают быстро, Лизу действительно удастся спасти.

Если она все еще осталась Лизой.

- Тогда следуем первоначальному плану, - хрипло произнес он.

Пилот аккуратно повел вертолет на снижение.

На установленных под фюзеляжем баках открылись заслонки. Ядовитый порошок, прошедший через направляющие трубы, был выброшен через патрубки воздушным потоком. Серое облако, оседая вниз, смешивалось с дымом и пеплом. И некоторое время Виктор не видел ничего, кроме огня, сизой пелены и копоти.

- Он идет на нас, - вдруг сообщил пилот.

Откуда-то издалека донесся скрежет и глухой рев, словно прозвучала труба пятого архангела. Из облака дыма прямо под вертолетом возникла чудовищная голова зверя - его глаз пылал, будто все огни болот сплелись в один-единственный клубок. Зверь беззвучно раскрыл жвала, и на какое-то мгновение Виктору показалось, что он ухмыляется. Тогда сержант Матьяс закричал пилоту:

- Давай!

Снаряд вошел прямо в разверстую пасть.

Зверь поперхнулся, и пламя занялось тут же, окружив его морду оранжевым ореолом.

- Получил, сука! - закричал сержант Матьяс и расхохотался.

Издав трубный рев, монстр поднял коготь и наотмашь полоснул им по боку вертолета. Его тело тяжело рухнуло вниз. Пламя потекло по броне, словно волны морского прибоя. Вертолет отнесло в сторону, его еще крутило по инерции от удара зверя, но они уже теряли высоту.

- Сядем, Крис? - обеспокоено спросил Матьяс.

- Попробуем, - процедил пилот сквозь сжатые зубы.

Виктор снова закрыл глаза. Тошнота подкатывала к горлу, дым разъедал легкие, мешал дышать. К нему примешивался какой-то химический привкус, и это было совсем нехорошо. Они вполне могли сами получить отравление, но сейчас это меньше всего беспокоило профессора.

Попали они или нет? Кроме отравляющего препарата в снаряд было заложено и взрывчатое вещество - военные действовали наверняка.

Сержант Матьяс что-то ободряюще кричал ему в уши, но о собственной смерти Виктор не думал. Затем грубый толчок снизу подбросил его, так что он не сильно ударился макушкой о потолок кабины.

- Сели, мать твою! - радостно прокомментировал Матьяс.

Виктор расклеил веки. Кабина вертолета вибрировала, внизу текли ручьи подтаявшего снега. Позади них вздымалась пелена огня и дыма.

Виктор уперся ладонями о края кабины и высунул голову.

- Лиза! - закричал он.

Стрекотание винта поглотило его слова, и он попробовал снова.

- Лиза!

На его плечо легла рука сержанта. Он сказал что-то, но профессор сбросил руку и спрыгнул из кабины на снег. Его колени подогнулись, и Виктор едва не упал. Но все же удержался и шагнул по подтаявшему насту вперед.

- Лиза!

На трясущихся от усталости и переживаний ногах Виктор обогнул вертолет. Там, где деревья были повалены, на коре и снегу виднелись черные отметины. Там прошел зверь. А, значит, там могла быть и Лиза.

Он закричал снова и прислушался. Тишина, разбавленная лишь гудением огня да щелчками вертолетных лопастей, пугала его. Он сделал еще несколько шагов. И тут увидел.

Прикрытая снегом земля в нескольких саженях от него обрывалась вниз. Туда стекали мутные черные струйки, от которых тянулся сизый дымок. Краем глаза Виктор заметил, как на дне обрыва что-то шевелится, взбухает болотными пузырями. Но он уже не обращал на это внимания, потому что на краю лежала Лиза.

Ее голубая куртка была порвана, волосы спутанными мокрыми прядями ложились на снег. Виктор с шумом втянул в себя воздух. Спотыкаясь и увязая в снегу, он бросился к девушке. Упал на колени рядом с ней, прямо в вязкую чернильную лужу. В нос ударил запах аммиака. Виктор осторожно перевернул ее за плечи, и тело поддалось чересчур легко. Голова Лизы запрокинулась, волосы отяжелели и свесились вниз, открыв ее закопченное и поцарапанное лицо.

Лиза была без сознания, но с ее губ слетали белые облачка пара. Трясущимися руками Виктор погладил ее по щекам, прижал обмякшее тело к груди. К запаху аммиака почему-то примешался другой - тонкий, еле уловимый запах ацетона.

- Как она? Жива? - к ним уже бежал сержант Матьяс.

Виктор нашел силы лишь на то, чтобы кивнуть. Матьяс помог ему поднять девушку с земли, и вдвоем они донесли ее до вертолета.

- Кажется, с чудовищем покончено, - сказал сержант. - Я видел, эта тварь горела, как хороший факел. А повреждения у нас не значительные, так что, думаю, мы сможем вылететь прямо сейчас.

Виктор аккуратно положил Лизу на сиденье, пригладил волосы. Потом повернулся к сержанту и сказал твердо:

- Летите без меня.

Матьяс недоуменно наморщил лоб.

- В чем дело?

- Летите! - повторил Виктор. - Лизу надо срочно госпитализировать, у нее может развиться кома. Но я не могу сейчас сопровождать вас.

Он коснулся губами ее бледного лба, потом решительно поднял лежащий на полу кабины автомат.

- Меня подберут спасатели! - крикнул он, снова спрыгивая на снег. - Я должен кое в чем удостовериться!

И бросился обратно к обрыву.

Ему сейчас было все равно, что подумает о нем сержант. Главное, чтобы они как можно скорее доставили Лизу в больницу. Запах ацетона в выдыхаемом воздухе - признак диабетический кетоацидоза. Сколько она пробыла без инсулина? И каким образом повлияла на нее встреча с монстром? Виктор скрипнул зубами. Но за спиной у него с удвоенной силой заработали вертолетные лопасти. И он на миг остановился, чтобы проводить глазами поднимающийся в воздух вертолет.

"Теперь Лиза в безопасности, - повторял он про себя. - В безопасности... Но я начал это. И я должен завершить".

Согнув колени, Виктор начал осторожно спускаться вниз по склону. Вязкие ручьи напоминали расплывающиеся в воде нефтяные пятна. Чем ниже спускался ученый, тем шире становились эти черные потеки, то тут, то там натекали целые лужи, в которых плавало что-то вроде обломков скорлупы. На их испачканных вязким веществом боках плясали язычки пламени.

На самом дне оврага ручьи и лужи становились больше, они соединялись в один большой вязкий поток, и этот поток клубился и омывал густой болотной жижей лежащую на земле человеческую фигуру.

Виктор крепче стиснул приклад автомата и мелкими шажками, стараясь не вступить в пахнущие аммиаком лужи, подошел ближе.

На теле человека кое-где еще виднелись сверкающие медью обломки панциря, но и те истончались, растрескивались, оплывали пузырящейся черной смолой. Дымок с шипением поднимался от тела, в некоторых местах через обожженную плоть проглядывала кость. Но даже не это заставило Виктора похолодеть от страха, а булькающий, истеричный смех, срывающийся с почерневших губ.

- Ведьма... права... - разобрал Виктор гортанные слова. - я ошибся... ошибся...

Безумная ухмылка расколола лицо пополам, словно все чувства, годами копящиеся под спудом, теперь прорывались наружу.

- Все равно... - прохрипело существо. - Однажды она придет за мной...

Он закашлялся, изо рта выплеснулась черная жижа. Его тело дергалось и вскипало пузырями, а безумный смех рвался из горла вместе с истеричным, все нарастающим криком:

- И она придет за мной... Она придет за мной! О! Моя Королева придет за мной!

- Нет, - коротко отрезал Виктор.

Крик оборвался на высокой ноте. Выпученный налитый кровью глаз глянул на ученого в упор.

- Никто не придет, - произнес профессор, и нажал спусковой крючок.

Коротко и почти беззвучно полыхнула вспышка. Но Виктор больше не смотрел вниз. Он смотрел на свою правую ладонь - испачканная смазочным маслом и копотью, она теперь была абсолютно, девственно гладкой.

Эпилог

В избушке душисто пахло высушенными травами. Помещение озарялось только сполохами огня, горевшего в печи, и по потолку текли живые черные тени. Не отрывая глаз, Виктор следил за ними, стараясь не смотреть туда, где поблескивал стерильной белизной саркофаг с темнеющим внутри телом.

Подобно кокону, в котором зарождается жизнь.

- Значит, ваши военные решили уничтожить все Ульи? - спросила ведьма.

Она стояла, опираясь ладонью о стол. Как всегда прямая и строгая. Отблески пламени играли на ее вышитой бисером сорочке. И только по подрагивающим плечам можно было судить о ее внутреннем волнении.

- Бездна должна быть закрыта, - сказал Виктор. - Новой Королеве нельзя позволить родиться. Но мы не можем быть в этом уверенным, пока жив хоть один васпа.

Недавние события еще отзывались в памяти острой болью. И Лиза все еще лежала в госпитале, хотя ее состояние и оценивалось, как стабильное. Криз миновал, а, значит, была надежда на выздоровление. Виктору хотелось быть рядом с ней. Но он не мог отказаться от сопровождения военных в Дар в качестве консультанта.

Эксперимент оказался нестабилен.

Чудовище родилось недоношенным. Возможно, этому отчасти поспособствовал он, Виктор - его кровь все еще текла в венах васпы, и энергетическая связь оказались достаточно сильна, чтобы в ДНК Яна сохранились лекала прежнего физического тела. Виктор хорошо помнил, как бурлила и пузырилась биомасса - остатки агонизирующего исполинского существа, отравленного химикатами, в клочья разнесенного взрывом. И, цепляясь за жизнь, этот организм воссоздавал себя заново по сохранившейся генетической памяти - создавал искореженное, обожженное, но все же узнаваемое тело Яна.

- Он умирает... Спасибо, что разрешил побыть с ним еще немного, - лицо Нанны стало печальным, и Виктор виновато отвел глаза.

В сознание Ян так и не пришел. Его тело перевезли в Институт, но продолжить дальнейшие исследования не представлялось возможным - васпа угасал на глазах. Возможно, подходил к концу срок действия неких катализаторов, о которых не имели понятия ни ученые, ни сами васпы, и материал уже готовы были признать отработанным и непригодным для дальнейшего использования. Но что-то не давало Виктору покоя. Чужая память, проникшая в его сознание, отголоски жизни, исковерканной не чудовищами, а руками человека.

- Не благодари, - ответил Виктор. - В том, что творилось и продолжает твориться в Даре, отчасти есть и моя вина. Игра в Бога зашла слишком далеко.

Гордыня - это зараза. Инфекция, что проникает в организм и разлагает - если не плоть, то человеческие души. Как уберечься от нее? Спастись? Разгрести эту грязь и - не запятнаться?

- Нельзя изменить мир, если не можешь изменить даже одну жизнь, - продолжил Виктор и дотронулся до подрагивающих холодных пальцев Нанны. - Может, у тебя это получится лучше?

Она грустно улыбнулась и легонько сжала его руку.

- Я постараюсь.

На пороге избушки Виктор оглянулся и в последний раз посмотрел на белеющую в сумерках фигуру Нанны.

- Я ведь не совершил ошибки? - спросил он.

Ведьма улыбнулась кротко, и ее ответ не понравился Виктору.

- Все мы совершаем их, - сказала она.

Тогда Виктор вышел на мороз, и дверь захлопнулась за ним, навсегда отделив друг от друга представителей двух полярных миров.

У опушки леса стоял готовый к отлету вертолет. Высунувшийся из кабины сержант изо всех сил махал ученому рукой, призывая его поторопиться. Но Виктор медлил. Запрокинув голову, он следил, как высоко над ним, взрезая лопастями сизые тучи, величественно плыли вертолеты. Дюжина, две... Виктор сбился со счета.

Небо и земля слились в одну сплошную дрожащую пелену. Глаза уже щипало от боли, и слезы катились по щекам.

Но Виктор все продолжал смотреть.

Конец

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 16 17 18 192021 Следующая ⇒