|
|||||||
Эпилог 2 страница
* * *
Тот был уже на месте и неподвижно сидел в машине. Прицеп оказался загруженным всякой всячиной. Папа не сказал ни слова и, как только все забрались на сиденья, так же молча рванул с места. — Что случилось, папочка? — спросила Луиза, когда они уже выезжали из города. — Ничего, — ответил он. — Нет, все-таки что-то случилось, — сказала мама. Папа некоторое время смотрел на дорогу, потом наконец произнес: — Ну если уж вам так интересно, то продавцы в магазине стройматериалов сразу поняли, где мы поселились. Они все прекрасно знают Дайсон-коттедж. И говорят, что мы сошли с ума. Утверждают, что не стоило и думать об этом. По их словам, дом насквозь прогнил и на его ремонт понадобится уйма денег, и одному человеку такая работа не под силу. — Но ведь мы с тобой, — сказала Рози негромко. — Наверное, они ошибаются. Правда, милый? — спросила мама. — И у нас все получится. — Я им так и сказал. Они меня не на шутку рассердили. Знаете, что заявил один из них? — Не знаем. Ведь нас с тобой не было, — огрызнулся Уильям. Мама обернулась к нему, смерила сердитым взглядом и прошептала: — Я еще с тобой разберусь. — Так вот, он говорит: «Вы связались с этой развалюхой себе на голову. Ее давно пора взорвать и больше на этом месте ничего не строить». Я спрашиваю: «Что вы имеете в виду? » А он отвечает: «Скоро узнаете». Повисло напряженное молчание. Через некоторое время показались ворота, и мама снова вылезла, чтобы их открыть. Машина поползла в гору, и впереди замаячил Дайсон-коттедж. Его симметричный фасад по-прежнему напоминал неприветливое лицо, будто бы желавшее прогнать новых жильцов. Но, конечно, они его не послушались. Подрулили к входной двери и стали разгружаться. Уильям помог отцу вытащить из прицепа складную лестницу и прочие стройматериалы. — Девчонки, идемте, — позвала мама. — Сейчас нажарим картошки и приготовим грандиозный салат с ветчиной. Когда они принялись мыть овощи, Рози сказала: — Каких ужасных вещей наговорили папе. — Не обращай внимания, — ответила мама. — Продавцы вечно несут сами не зная что. — А если работы действительно окажется слишком много? Мама повернулась к ней, и Рози вздрогнула. За последние дни она будто бы постарела на десять лет. — Не говори так. Нам некуда деваться. Мосты сожжены. И придется сделать всю работу, какой бы та ни была. Рози стала молча мыть латук. Вскоре появились мужчины, и вся семья принялась за ленч. Долгое время они жевали молча, наконец папа сказал: — Сейчас я поднимусь на крышу. Там работы совсем немного. Вот только не знаю, как обстоят дела с трубой. Кто-то должен стоять под лестницей и подавать мне черепицу. — Прямо сейчас? — спросил Уильям, и стало ясно, что это ему совсем не нравится. — Не думай, что придется просто стоять и глазеть по сторонам, — ответил папа. — Если лестница заскользит и упадет, я могу разбиться насмерть. — Я займусь огородом, — сказала мама. — Сегодня такой чудесный день, поэтому нужно сажать семена. Рози поняла — все стараются увильнуть от мрачных мыслей. Посмотрев на брата, она увидела, что тому не терпится что-то сказать. «Интересно, что? » — подумала она и тут же узнала. — Мы не нравимся этому дому, — произнес мальчик. — Поосторожней на крыше, папа. Может быть, он постарается нарочно тебя сбросить.
Глава 6
День выдался ясным и теплым. Дети могли бы чувствовать себя на улице чудесно, если бы не мрачные мысли. «Это совсем непохоже на летний день, — думала Рози. — Сейчас бы лежать на пляже, где-нибудь на побережье Корнуолла или Франции». Она помогла папе установить тяжелую алюминиевую лестницу, и тот взобрался наверх. Тогда Рози подала ему первую черепицу, и он стал пристраивать ее на крыше. — Слава Богу, здесь все держится крепко, — сказал папа. Он уложил первую плитку рядом с трубой. Потом взобрался на самый верх, едва держась на носках, и внимательно осмотрел все плитки, окружавшие трубу. — Да, все действительно хорошо, — сообщил папа. — И щелей нет. Он спустился вниз и продолжал: — Если черепица держится прочно, то все не так уж плохо, как утверждали те продавцы. Кстати, кто-то здесь уже работал, и не так давно. — Но там сейчас безопасно? — спросила Рози. — Конечно, безопасно, как и должно быть в доме. И откуда у Уильяма такие странные мысли, будто мы не нравимся дому? Ну ладно, готовься подавать черепицу. Теперь уже папа забрался на крышу надолго. Он искал разбитые плитки и спускал их вниз, потом брал у Рози новые и укреплял. Методично спускался и поднимался, каждый раз передвигая лестницу. Рози не приходилось скучать — она то подавала, то принимала черепицу и постоянно проверяла, твердо ли стоит лестница и хорошо ли опирается на крышу. Прежде ей доводилось видеть, как строители заново перекрывают кровлю. Казалось, будто они просто ходят по ней, уверенно балансируя. Конечно, руки у папы росли откуда надо, но все-таки он был лишь любителем. И может быть, продавцы правы — эта работа окажется слишком тяжелой для него. А вдруг прав Уильям?.. Если дом действительно их невзлюбил, то сейчас не должно ничего получаться. Но папа казался даже счастливым. — Медленно, но верно, правда? — сказал он после шестнадцатой плитки, спускаясь отдохнуть. — Мне даже начинает нравиться такая работа. — А теперь я поменяюсь с Рози, — раздался за спиною мамин голос.
***
На заднем дворе дела шли вовсе не так хорошо. — Как это утомительно, — пожаловалась Луиза. Дети работали совками, пытаясь извести все сорняки, повылазившие в щелях между камнями. И, похоже, им удалось не так уж много. — По-моему, это бесполезно, — заметила Рози. — Их корни под камнями, и нам до них не добраться. — Помолчала бы, — невесело отозвался Уильям. Рози совсем не хотелось оставаться с ним, тем более что папа еще не покончил с черепицей. Мама стала разглядывать деревья в саду. — Ну что, я возвращаюсь к лестнице? — спросила Рози с надеждой. — Тебя и здесь ждет большая работа, — произнесла мама твердо, но, похоже, не совсем уверенно. — Посмотри лучше, что можно сделать в саду. А меня сменит Уильям. И пришлось снова заняться бесконечной травой и мелкими кустарниками. — Ты сказала, что траву можно косить, — напомнил Уильям. — Но ведь у нас пока что нет косы, — ответила мама. — И не думай, что мы ее тебе когда-нибудь доверим. — Ну вот, вы мне никогда ничего не доверяете, — проворчал мальчик. Они проложили себе дорогу в сад. Рози увидела высокую траву, услышала жужжание насекомых. Потом заметила пчел, кружившихся над крошечными цветочками, которых она прежде не встречала, и позвала маму. — Никто не занимался этим садом уже много лет, — ответила та. — И возможно, что здесь сохранились редкие растения. Пожалуй, не стоит их выкапывать. — Но мы собираемся разводить огород, а не ботанический сад, — возразил папа, услышав их разговор издалека. — Все это придется выкопать. Ладно, так и быть, оставим уголок живой природы, — помолчав, добавил он. Рози двинулась через высокую траву, достававшую до пояса, потом остановилась и сказала: — Здесь когда-то была тропинка. Действительно, у нее под ногами виднелись остатки дорожки, выложенной кирпичом, скрепленным цементом. Уильям обогнал старшую сестру и зашагал вперед, а Луиза осталась позади. Дорожка неожиданно исчезла в зарослях. — Итак, она проходит через кусты, — произнесла Рози. — Но должна же она куда-то вести? — спросил Уильям, пытаясь раздвинуть ветки. — Не ходи туда! — закричала Луиза. — Мы же не знаем, что там. А вдруг что-то опасное? Уильям посмотрел на нее с вызовом. Впервые с тех пор, как семья переехала сюда, он хоть чем-то заинтересовался. — Я пойду вперед, — заявил мальчик. — Конечно, без ножа это будет трудно, но все же попробую. Он стал раздвигать ветки, но те вырывались и царапали ему лицо. — Они не хотят меня пропускать, — сказал Уильям. — Точно так же, как и дом. Но я все равно пройду. Через несколько минут ему все же удалось пробиться сквозь кусты. Они оказались такими плотными, что девочки сразу же потеряли брата из виду. Но его голос и треск ломающихся веток раздавались совсем рядом. — Бесполезно! — крикнул он через несколько минут. — Дальше не пробиться. Я возвращаюсь. Когда Уильям появился из кустов, все его лицо и руки покрывали кровоточащие царапины. Свитер разорвался, на него налипло множество мелких листочков. Луиза невольно рассмеялась. — Мама с ума сойдет, когда тебя увидит, — сказала Рози. — Почему? Мы же пришли, чтобы работать, разве нет? А как же работать, не испачкавшись? — И что же ты там увидел? — спросила Луиза. — Ничего. Кусты меня не пустили. — Да брось ты, — сказала Рози. — Нет, в самом деле. Они держали меня, становясь все гуще. Как будто за ними находится то, чего мы не должны видеть. — Например, замок Спящей Красавицы? — спросила Луиза. — Откуда здесь быть подобным вещам? — возразила Рози. — Но почему же они меня не пускали? — произнес Уильям. — Они, как и дом, не желают нашего присутствия. Эти слова переполнили чашу терпения Рози. Она повернулась к нему и заорала: — Заткнись! Думаешь, это забавно? А то нам и без того не о чем побеспокоиться! — Но это же правда, — возразил Уильям совершенно искренне.
Глава 7
Они закончили работу где-то в половине седьмого. Мама велела готовить ужин всем вместе, и даже мужчинам не удалось избежать этой печальной участи. Но начинать пришлось все же маме и Рози. Сварить макароны и поджарить мясо на переносной плитке оказалось довольно долгим делом. — Ничего, скоро весь этот дом преобразится, — заверил папа. Кажется, он был доволен своей работой. Впервые за много лет крыша больше не текла. После осмотра чердака стало ясно, что некоторые перекрытия совершенно целехоньки. И закончив работу, папа снова сказал: — Последние жильцы потрудились весьма основательно. Почему же тогда они отсюда уехали? После ужина, когда солнце уже село, всем стало как-то скучно. Луиза опять вспомнила о телевизоре. — Без него я пропаду. А с ним смогу хоть на время забыть об этих вещах. — О каких же? — спросила мама. — О тех, что творятся в этом доме. Я все время слышу шепот. — Ну что ты как маленькая, — вздохнула мама. — Лучше включи кассетник. — Да прислушайтесь же! Я их боюсь. Обычно Луиза была веселой и жизнерадостной, но теперь совсем не походила на себя. Ее голос звучал слишком грустно и безжизненно. Мама посмотрела на папу. Тот открыл было рот, собираясь что-то сказать, и тут же закрыл его. Рози не понимала, что было у него на уме. И тогда она произнесла то, во что и сама не верила: — Луиза, здесь никто не шепчет. Просто у тебя разыгралось воображение из-за того, что этот дом такой старый. Подумай лучше о том, что нам сейчас всем тяжело и мы должны помогать друг другу. — Спасибо, Рози, — пробормотала мама. — И все-таки мне хочется телевизор, — ответила Луиза упрямо. И тут Рози кое о чем вспомнила. — Послушайте, а ведь мы взяли с собой кое-какие игры. Может быть, сыграем? — Только после того, как приберемся. И после того, как Луиза умоется. Когда они вместе убрали со стола, Рози стала распаковывать игры и объявлять их названия. — Раз мне не дают телевизор, мне и выбирать игру, — заявила Луиза. — Выбирай, но только потому, что ты младшая, — ответила мама. Папа зажег керосиновую лампу, и вскоре они уже вместе разбили всех врагов разными видами оружия. Стало как будто повеселее. Но Луиза снова все испортила. — Мне все еще страшно, — сказала она. — В темноте нас подкарауливают какие-то люди с пистолетами, ножами и веревками. И они снова шепчут. — Ну что же ты такая фантазерка, — произнесла мама, еле сдерживаясь. «А может быть, это вовсе не фантазии? — подумала Рози. — Уильям говорит, что дом не хочет нас пускать. И я тоже ощущала ночью что-то странное. И кто знает — вдруг и мама с папой чувствуют нечто необычное, но не хотят признаваться? И почему прежние жильцы уехали отсюда, не закончив ремонт? И все-таки мне кажется, что я должна оставаться здесь. Как все это сложно. Зачем только нас сюда занесло? » Дальше играть не хотелось. Уже наступила ночь, и маленький желтый огонек керосиновой лампы одиноко светил во мраке. Рози поежилась. Прежде лишь в походах нельзя было разогнать мрак, просто нажав выключатель. А вдруг Луиза права? Кто знает, что таится за дверью, всего в нескольких метрах отсюда? «Никого там нет, — одернула она себя. — Конечно же, никого. Не будь дурой». — Давайте лучше сыграем в монополию, — предложил папа. — Там нет никаких убийств. Они поменяли игру и некоторое время молча смотрели на мошкару, слетевшуюся на огонь, прислушиваясь к шорохам и скрипам старого дома. — Я поняла, что ты подразумеваешь под шепотом, Луиза, — произнесла мама. — Но это совсем не то. Сейчас я его не слышу, — возразила девочка. — Ладно, давайте играть, — сказал папа не совсем веселым тоном. Рози показалось, что между склонившимися над столом головами своих близких она видит движущиеся тени. «Этот дом живой, — подумалось ей. — Днем мы пытаемся доказать свое превосходство, но ночью он показывает нам, кто здесь главный». Такие мысли пугали ее. Совсем не хотелось провести последующие годы в живом доме.
* * *
Через полчаса игра закончилась. Кажется, все чувствовали себя так же неуютно, как и Рози. Луиза сказала, что на сегодня довольно, а мама добавила, что уже поздно и пора ложиться спать, поскольку работы еще непочатый край. Уильям поднялся и медленно произнес: — Я же говорил вам — мы не нравимся этому дому. — Заткнись! — взвилась мама. — Ты же видишь, что Луиза совсем запугана! — Но это же правда, — возразил мальчик. — Почему меня никто не слушает? Никто не сказал ни слова, только Луиза расплакалась. Рози обняла ее рукой за плечи. — Ну что ты, все будет хорошо. Вот увидишь. — Мне здесь не нравится, — всхлипнула малышка. — Я боюсь. И хочу домой. — Я тоже хочу, но нельзя. — Рози неожиданно подумала о том, что теперь в их прежнем доме поселятся чужие люди, которые поставят другую мебель и сдерут со стен привычные обои. Может быть, в ее собственной уютной комнатке будет жить другая девочка, которая захочет поскорее все изменить. Да, они влипли по-крупному. Мало того, что каникулы загублены. Их жизнь всегда будет такой серой и ужасной. Она не чувствовала, а твердо знала это. Рози закуталась в спальный мешок, стараясь спрятаться от скрипов, шорохов и движущихся теней. И подумала, что Луиза права — дом действительно шепчет. Но засыпать было еще рано, поскольку нужно следить за лампой. — Ты будешь читать, Уильям? — спросила Рози. — Нет, я слишком вымотался, — ответил тот после некоторой паузы. — Тогда я гашу свет. Рози подождала, но никто не стал возражать. И уже через секунду тьма окутала их, словно огромное и мягкое живое существо. За окном ухали совы, видимо, ловившие полевых мышей. Шумы старого дома звучали в ушах до тех пор, пока Рози не натянула спальный мешок на голову. «Так я никогда не засну, — подумала она. — Неудивительно, что Луиза слышит какой-то шепот». Но едва девочка сомкнула глаза, как увидела ясный и отчетливый сон.
Глава 8
Стоял теплый день, и солнце грело Рози спину. Справа от нее находился огород, в котором зеленели картофельные кустики. Капустные кочаны выстроились в ряд, словно карликовые солдаты. Горох и бобы взбирались по специальным рамкам. Нигде не было видно сорняков. Мимо огорода протянулась узкая дорожка из серого кирпича, врытого в землю. Слева от нее располагался большой курятник с просторным двором. Услышав кудахтанье, девочка обернулась и увидела, что птицы бегают по двору и клюют зерно. Сразу же было ясно — во все это вложено немало труда. Рози посмотрела назад. Да, это был тот самый дом. Его окна ярко блестели, краска была свежей, кирпичи не потрескавшимися. Из трубы поднималась струйка дыма. У стены виднелась маленькая ванночка. Дворик перед домом был пуст, если не считать сваленных дров. Итак, она стояла возле собственного дома. Но когда же он успел прийти в столь прекрасное состояние? Может быть, он был таким много лет назад? А что здесь делает эта ванночка? Девочка почувствовала, что не одна. Кто-то находился у нее за спиной. Она обернулась, чтобы посмотреть. Но этот человек, должно быть, тоже перемещался. Каждый раз, когда Рози поворачивалась, он прятался у нее за спиной. И все-таки его присутствие явственно ощущалось. — Где ты? — попыталась сказать девочка, но голос не слушался. Она хотела пойти вперед, но вместо этого закружилась на месте. Ее охватила паника. И тут чья-то мягкая ладонь взяла ее за руку. Рози мгновенно успокоилась. Повинуясь невидимке, она снова поглядела в сторону огорода. Там кто-то работал спиною к ней — собирал горох в корзину. Вскоре фигура повернулась, и девочка увидела, что это немолодая женщина в белом переднике. Ее лицо было озабоченным. Она поглядела на Рози. Хотя нет, не на нее, а на ее спутника. Сделала сердитый жест, показывая, что он должен уходить. На лице были написаны страх и ярость. Рози почувствовала, что пальцы, держащие руку, ослабли. Теперь она могла идти. Невидимка повлек ее прочь, по дорожке, терявшейся в кустах. Девочка услышала чей-то голос. Но поскольку это был шепот, трудно было разобрать, кто говорит. — Мне пора уходить. Нельзя больше оставаться здесь. Это неправильно. Потом до Рози донесся еще один голос. Он был громким, мужским и очень сердитым. Девочка не могла различить слов, но знала, что он ее проклинает и запугивает и что ей предстоит слышать эти слова изо дня в день до самой смерти. Ее охватили страх и ощущение полной беспомощности и безнадежности. Она сильно сжала руку невидимки. Но ей было ясно, что они не смогут успокоить друг друга, поскольку обстоятельства сложились ужасно и бежать некуда.
***
Рози проснулась. Уже наступило утро. Сквозь временные занавески пробивалось солнце. Уильям и Луиза все еще спали. Девочка стала вспоминать свой сон. Он был таким ярким… Но о чем же он говорил? Кем были те люди? Существовали ли они на самом деле? В прошлом? А может быть, еще появятся в будущем? Она не сомневалась в том, что видела именно этот дом. Но он был совсем не таким, как сейчас. И отчего это она испытывала в конце чувство такого ужаса? К своему изумлению, девочка поняла, что оно до сих пор не прошло. Она по-прежнему ощущала страх и полную беспомощность. Может быть, это из-за атмосферы, окружавшей семью в последние дни? Но откуда же взялся страх? Разве она испытывала его прежде? Трудно сказать. И реальны ли ее нынешние чувства, или это просто последствия сна? А может быть, они вообще не ее? И почему же все-таки в первый же момент Рози охватило такое чувство, будто она должна быть здесь? И к добру ли это? А может быть, это предупреждение? И оно как-то связано с тем злобным человеком, кричавшим на нее? Ответов не было. Но сон казался таким реальным… Уильям тоже проснулся. Сел на матрасе и посмотрел на старшую сестру. И произнес фразу, от которой у нее мороз пошел по коже: — Рози, куда ты ходила ночью? — О чем ты? — Я тебя видел. Ты куда-то отправилась посреди ночи. По-моему, на улицу. Я думал, тебе захотелось пописать, но ты слишком долго не возвращалась. Я стал волноваться, вышел следом, включил фонарик. И увидел тебя стоящей на тропинке. Кстати, кто это был с тобой? — Не валяй дурака. Никуда я не ходила. Тебе все приснилось. Губы Уильяма вытянулись в прямую линию. Он казался очень сердитым. — Я лучше тебя знаю, приснилось или нет, — сказал мальчик после паузы. — Ты встала, вышла из дома и остановилась на тропинке. С тобой был кто-то еще. Я видел все это так же ясно, как эту комнату. И не думай, что я спятил. Я знаю, что видел все это. И если ты не признаешься, значит, тебе есть что скрывать. Если так, то я все расскажу родителям. — Говори кому хочешь. Они сочтут тебя за дурачка. Я проспала всю ночь как убитая. Уильям откинулся на матрас и пробурчал: — Я ненавижу эту прогнившую развалюху. И тебя тоже ненавижу. Вас обеих. Рози оперлась на локти. Она совсем не ожидала от брата такого. Однако его уверенность наводила на мысль о том, что он, возможно, прав. Но ведь Рози точно спала. Разве нет? Да, конечно, спала. К тому же во сне светил яркий солнечный свет. А Уильям утверждает, что видел незнакомую фигуру во мраке ночи. «Но раз он там не был, откуда же ему знать о незнакомце? Или нам снился похожий сон? » Голова шла кругом от такой массы вопросов. Чем же все это кончится? Девочка выбралась из спального мешка и поплелась умываться.
Глава 9
Пока мама не успела распределить сегодняшнюю работу, Рози попыталась кое-что выяснить. Она встала на то же место, где стояла во сне, и огляделась. Да, все узнаваемо. Только на месте возделанного огорода простиралась лишь темная земля и сорняки. Курятника не было, но девочка с легкостью смогла представить его, ей даже слышалось кудахтанье. А тропинка из разрушившихся кирпичей упиралась в непроходимые заросли. Ветви кустов сошлись так плотно, что было невозможно продраться сквозь них. И у нее снова появилось ощущение, что в конце пути ее ожидает Святой Грааль, сокровище, спрятанное от чужих глаз. Вот еще. Сокровище? Здесь? Рози повернулась и посмотрела на дом. У нее перехватило дыхание. Этого не могло быть! Однако было. Посреди травы стояла стройная девочка с длинными темными волосами. Она наклонилась, будто ища что-то. Потом распрямилась, посмотрела на Рози. И улыбнулась, будто бы узнала ее. Рози кинулась было ей навстречу. И удивленно моргнула. Незнакомая девочка исчезла. «Это все воображение, — сказала себе Рози. — Сон был слишком реальным, и я все никак не могу из него выбраться». Но шум курятника все еще звучал в ушах. Она точно его слышала, совсем явственно. «Да нет же, — подумала Рози. — Должно быть, это дикие птицы, живущие в лесу, куропатки или фазаны. Наверное, они тоже кудахчут, как куры. Просто их отсюда не видно». И тут она услышала все тот же мужской голос, выкрикивавший проклятия. «Что там могло случиться? — подумала Рози машинально. — Из-за чего папа сердится? Ведь ему вроде бы все удается». Она поспешила к дому и увидела, что отец отмеряет плинтус, мать показывает Луизе, как раскладывать походный столик, а Уильям тупо глядит в окно. Злобный голос смолк, как будто кричавший человек скрылся за дверью склепа. Наступила полная тишина. Рози остановилась, не в силах ни говорить, ни думать. Ее бил озноб, волосы на затылке встали дыбом. Она опустилась на табуретку и уронила голову на руки.
* * *
Уильям отошел от окна и направился в коридор. Рози неожиданно захотелось поговорить с ним, выяснить поподробнее о событиях прошедшей ночи, избавить его от навалившейся депрессии, помочь ему поверить, что все снова будет хорошо… Она кинулась за ним по коридору. И застала брата на лестнице, к которой папа запретил приближаться. Он обернулся к Рози и взглянул на нее без тени вражды. Она почувствовала благодарность. — Мне плевать на то, что говорит папа, — сказал мальчик. — Я должен подняться и посмотреть, что там такое. — Я пойду с тобой, — ответила сестра. Она понимала, что ему слишком часто достается от родителей, и решила разделить с братом вину. Они осторожно поднялись по лестнице. Уильям ощупывал каждую ступеньку ногой, прежде чем встать на нее. — Вот эта непрочная, — сказал он. — Не наступай на нее. Наконец мальчик добрался до верха и заметил: — Не так уж плохо. И стоило ли переживать? — Вот видишь, если бы дом невзлюбил нас, он бы заставил поверить, что ступени провалятся, — произнесла Рози, не скрывая иронии. — Заткнись, — огрызнулся Уильям. — Сейчас я уже не думаю о доме. Они оказались в широком коридоре, по обеим сторонам которого виднелись двери. В конце тоже была дверь, только более узкая. Уильям распахнул ближайшую и вошел в комнату. Свет проникал сюда через два окошка. Помещение оказалось довольно большим, оно тянулось вдоль всего фасада. Под ногами лежали голые доски, с потолка и стен свисала паутина. В дальнем углу, прямо под трубой, располагался закопченный камин. — Должно быть, папа поставит здесь перегородки, — сказала Рози. — Если даже устроить здесь две комнаты, они будут довольно большими. Одна из них, наверное, станет твоей. — Я бы лучше поселилась сзади, — ответила Рози. Уильям промолчал, потом подозрительно посмотрел на сестру и сказал: — Давай же, здесь нас никто не услышит. Расскажи мне, зачем вставала ночью. — Я не вставала, — возразила она и, заметив, что лицо брата снова сделалось сердитым, добавила: — Но я видела сон. И мне снилось, что я вышла из дома. — Тебе это не приснилось. Ты действительно выходила. Лицо мальчика было настолько открытым, что стало ясно — он верит в сказанное. Но Рози не могла понять, с чего брат это взял. — Ох, Уильям, — произнесла она. — Что же это значит? Он не ответил. Вышел в коридор и открыл противоположную дверь. Единственное окно следующей комнаты выходило в сад. Уильям поглядел сквозь пыльное стекло. Потом провел на нем дорожку пальцем и с интересом посмотрел на оставшуюся на пальце грязь. Повернулся и стал разглядывать пол, стены, камин, коричневатый потолок. — Здесь тоже не так уж плохо, — сказал он. — Можно здорово устроиться. — Ты начинаешь рассуждать, как папа, — заметила Рози. — Если деваться некуда, приходится так рассуждать. Наконец они добрались до маленькой дверцы, видневшейся в конце коридора, и Уильям взялся за ручку. — Посмотрим, что останется Луизе, — сказал он. Дверь открылась со скрипом, будто не желая пускать их. Здесь стоял более сильный запах пыли, чем в других комнатах. Помещение оказалось совсем крохотным и ужасно холодным. — Смотри-ка, здесь нет камина, — заметил Уильям. — Неужели это тоже спальня? — удивилась Рози. — Она не больше шкафа. И тут у нее все сжалось внутри. Девочка почувствовала, как чья-то ладонь коснулась ее руки, провела по пальцам и исчезла. Точно так же, как и во сне. — Да, Уильям, — произнесла Рози неожиданно для себя. — Это спальня. Теперь я это знаю. Она знала и кое-что еще, о чем не стала говорить. Кто-то был здесь очень несчастлив…
***
Они спускались вниз так же осторожно. — Тебе не кажется это странным? Те, кто жил здесь до нас, ремонтировали первый этаж и крышу. Но ко второму этажу они будто бы не притронулись. Пожалуй, нужно первым делом отремонтировать лестницу. «Что-то прогнало их из этого дома, — подумала Рози, но поостереглась говорить это вслух. — Что-то не давало им подниматься по ступеням. И то же самое может выгнать нас».
***
Внизу стояла Луиза и глядела на них. Ее лицо было обиженным. — Так нечестно! — воскликнула она. — Почему вы не взяли меня с собой? — Потому что это было опасно, — ответила Рози. — Как же. Вы тяжелее меня и не провалились. — Там очень страшно, — сказал Уильям. — Ты бы напугалась и расплакалась. Рози решила, что сейчас сестренка скажет «Я вам не верю» и попробует проскользнуть мимо них. Но этого не случилось. Девочка смотрела совсем доверчиво. Кажется, за последние два дня все они слишком издергались. — Не слушай его, Луиза, — успокоила Рози. — Там просто грязно, вот и все. Она решила никому не говорить о том, что почувствовала в крохотной комнатке. — Ты только не рассказывай папе с мамой, что мы были наверху, — попросил Уильям. — Или пожалеешь.
Глава 10
Луиза не проболталась, наполовину поверив словам брата. У нее не шел из головы тот момент, когда она в первый день схватила маму за руку и воскликнула: «Мамочка-боюсь! » И она действительно боялась. Ей казалось, что пустой, неприветливый дом совсем не желает их присутствия. Малышка знала, что если они останутся в нем, он может рассердиться и сотворить нечто ужасное. Но до сих пор все шло нормально. Кроме того, они держались вместе, и ничего страшного произойти не могло. Но по ночам Луиза сворачивалась в клубочек, словно напуганный ежик, чтобы спрятаться от темноты и отогнать шепчущие голоса, пытавшиеся сказать ей что-то неразборчивое. Правда, заснуть удавалось быстро. Какое облегчение! Но ведь не за горами была следующая ночь, и это пугало больше всего.
|
|||||||
|