Методика расследования преступлений, совершенных организованными преступными группами и преступными сообществами

1. Истоки развития организованной преступной деятельности. 4

2. Криминалистическая характеристика организованной преступной деятельности 11

3. Особенности методики расследования организованной преступной деятельности 23

1. Истоки развития организованной преступной деятельности

Начало существования сплоченной воровской среды, по мнению российских ученых-обществоведов (Д. С. Лихачев, Г. В. Есипов и др. ), относится по преимуществу ко времени, когда массовая экспроприация земли у крестьян и, следовательно, быстрая национализация создали условия для первоначального капиталистического накопления. Это последняя треть XV – первые десятилетия XVI веков. К этому же времени относятся и первые свидетельства о существовании воровских организаций.

Исследователи, изучавшие преступный мир России, отмечали что к XVIII в. встречались целые селения воров и разбойников. Такое положение было характерно для любого более или менее обжитого места России. К этому же периоду относится появление традиций и “законов” преступного мира, которые сохранились до настоящего времени:

- внесение определенных сумм денег при вступлении в “воровское братство”, необходимых для поддержания членов групп;

- проведение при этом обрядов посвящения;

- наделение кличками;

- общение на жаргоне – “фене” и др.

Это позволяет проводить аналогию между воровской организацией и артелью – давнишним русским социальным институтом, дожившим в прежнем виде до начала XX в. и не прекратившим существование и ныне. Для различных артелей (в том числе и воровских) характерны следующие признаки:

* “молчаливый” договор участников;

* ограничение свободы выхода из артели;

* принцип круговой поруки;

* равноправие основных членов при приоритете лидера (“атамана”, “старшого”);

* внутренняя система наказаний”

* высокая степень информационной замкнутости;

* взаимодействие с другими артелями в разделе территории промысла.

Главной отличительной чертой воровских артелей от других является высокий уровень тоталитарности воровских ассоциаций, непризнание за членами воровского сословия права выйти из него и вернуться в общество: ”воровской мир столь строго охраняет свою информационную замкнутость, столь высоко ценит доверие, оказанное “посвященным”, тем, кто принят как равный в воровскую семью, что оставление этой семьи почитается за измену, ибо порождает для воровского мира опасность нарушения информационной замкнутости”.

В XIX столетие преступный мир России вступил окрепшим, сплоченным, монолитным, имеющим силу противопоставить себя общественному порядку и закону. Его традиции, обычаи, “законы” укрепились в сознании целых поколений правонарушителей. В XIX веке профессионализация преступной деятельности достигла такого размаха, что не было уже “проявления общественной жизни, к которому преступный мир не приспособился для своей пользы”.

Однако становлению “российской мафии” мешали отсутствие рынка и сильная военно-политическая государственная власть в Российской Империи, “ломавшая хребты” потенциональным конкурентам. Казнокрадство и взяточничество придворных и чиновников всегда были хронической болезнью Империи, но в организованную преступность они не складывались, поскольку не были связаны с теневым производственным процессом и потоками капитала.

В предреволюционный период (1917 г. ) в условиях экономического и политического кризиса в стране возникла торгово-финансово-промышленно-чиновничья организованная преступность. Получая сверхприбыль на военных поставках и на спекуляции вокруг карточной системы, организованная преступность быстро дестабилизировала страну. Еженедельно возникали и исчезали новые имена дельцов, складывались и лопались многомиллионные состояния. Черный рынок перекрыл обыкновенный во много раз. Коррупция охватила аппарат, связанный с финансовыми и товарными потоками. Но предреволюционная организованная преступность, несмотря на свой огромный вес и масштаб операций, была зыбкой, как большая медуза. Идя по стопам режима, организованная преступность также утратила стабильность и контроль над потоками капитала. Взаимоуравновешивающие системозащитные механизмы ее не сложились, грань между “белым” и “черным” капиталом размылась, произошла потеря управления.

Революция 1917 года и последующие события коренным образом изменили ситуацию в преступном мире России. В первые послереволюционные годы многие профессональные преступники были выпущены на свободу, ряд из них даже пришел на службу в органы ЧК и в милицию. Тем самым были нарушены вековые воровские законы. Одновременно в организованные банды объединялись бывшие сотрудники жандармерии, офицеры разгромленной белой армии.

К концу 20-х годов наблюдался определенный кризис в распределении сфер влияния в преступном мире. Постоянные конфликты между различными группировками диктовали необходимость совершенствования воровских “законов”. В результате на базе традиций и обычаев прошлого возник единый воровской “закон”, по которому наиболее авторитетных преступников стали именовать “ворами в законе”. Именно к этому периоду относятся некоторые принципы деятельности “воров в законе”, которые сохранили актуальность до настоящего времени:

- решение сложных вопросов коллегиально на “сходках” как в местах лишения свободы, так и на “воле”;

- возрождение “общака” как материальной базы преступников;

- образование “ворами в законе” в каждой местности своих баз, общин, “малин”;

- соблюдение “закона” мести за отход от соблюдения воровских обычаев и традиций.

С середины 20-х годов исправительные учреждения стали в основном заполняться не уголовниками, а репрессированными жертвами тоталитарного террора. Администрацией лагерей поощрялись издевательства “блатных” по отношению к “политическим”, большую часть из которых составляли обыкновенные рабочие и крестьяне. Такое сотрудничество с администрацией расслоило касту “воров в законе”. Появился новый кодекс, позволяющий частичное сотрудничество с сотрудниками лагерей. Это было вызвано и тем, что с середины 30-х годов одновременно с политическим террором были ужесточены и репрессивные меры по отношению к профессиональным преступникам. В этих целях органами НКВД использовалась система внесудебных репрессий, или “особое совещание”, которому было делегировано право привлекать к уголовной ответственности “социально опасный элемент” на основании агентурной информации и справок о прежней судимости. Уголовный мир вновь был загнан в подполье и вынужден был в местах лишения свободы бороться за выживание. Серьезное расслоение произошло в среде уголовников в годы Великой Отечественной войны, когда значительное их число по своей воле приняли участие в борьбе с фашизмом, а другая часть пошла на службу к гитлеровским оккупантам, принимая участие в зверствах против своего народа. Криминальная активность и той, и другой категории в послевоенный период во многом способствовала вспышке бандитизма в стране.

Хрущевская “оттепель”, либерализация уголовного наказания, попытки первых экономических реформ стимулировали уголовный мир изменить свою направленность. “Старая” профессиональная преступность, которая формировалась из шаек уголовников, приобрела в новых социальных условиях совершенно иное качественное состояние, весьма схожее с аналогичным явлением в развитых буржуазных странах. Во-первых, появилась сетевая структура организации, при которой стал возможен и даже неизбежен раздел сфер и территорий между группами. Во-вторых, произошло сращивание преступников общеуголовного профиля с расхитителями, тех и других – с представителями государственного аппарата. В-третьих, организованные группы преступников проникли в экономику и даже в политику.

Весьма типичной схемой для многих регионов страны было организованное обогащение чиновников и имевших власть деградировавших руководителей партийного аппарата. Продавались выгодные должности, заграничные командировки, места в престижных учебных заведениях. В системе Главторга выплачивался “налог” с каждого доходного торгового предприятия - ежемесячная дань. Но прежде чем дать ее, нужно было где-то взять. Взяткодатели, в свою очередь, облагали ее подчиненных, а те - население (обвес, обсчет, пересортица, завышение цен, списание “на естественную убыль”, реализация “левых”, т. е. похищенных товаров).

Другим источником денег являлась преступная связь с городскими рынками. Там через “оптовиков” реализовывалась часть продовольственных товаров, кроме того, их отправляли и в другие регионы, где продавали по спекулятивным ценам. Определенная часть недовозилась поставщиками в Москву и сдавалась в коопторги соседних областей, в столицу же отправлялись деньги и “навар”, полученный за счет разницы государственных и кооперативных цен.

К середине 80-х годов в обществе существовали высокоорганизованные антисоциальные силы: коррумпированная часть партийно-государственной бюрократии и мафиозные структуры. Именно они хлынули в образовавшийся при сломе административных структур вакуум, активно ломая эти структуры и обогащаясь в условиях хаоса.

Возрастанию масштабов преступлений способствовали так называемые “договорные”, “кооперативные” цены, а с 1992 года и “отпущенные” цены. Ценообразование без государственного регулирования во многих случаях использовалось для злоупотреблений, сокрытия истинных поступлений от торговли и сбыта. Все это предопределяло новые варианты организованной преступной деятельности. К началу 90-х годов, несмотря на меры противодействия со стороны правоохранительных органов, еще большее распространение получили преступные формирования бандитской и рэкетирской направленности.

Дальнейшее развитие событий уже в Российской Федерации также создавало благоприятную почву для разрастания организованной преступности. Выдвинутый в программе “500 дней” лозунг о конверсии и легализации теневого капитала как одного из главных рычагов ресурсного обеспечения реформы сыграл для борьбы с мафией и коррупцией крайне отрицательную роль. Особенно негативно это отразилось на обеспечении прокурорского надзора и иного правоохранительного контроля за соблюдением законов о предпринимательстве, о коммерционализации, о налогообложении и антимонопольного законодательства. В результате процесс изменения форм собственности 90-х годов проходил, как правило, в нецивилизованных формах, часто принимал криминальный характер.

В условном едином организованно-криминальном пространстве, как правило, действуют пять видов участников преступных формирований:

1)”Лжепредприниматели” – появились в 1988 году с момента принятия Закона СССР “О кооперации”. Специализируются на финансовых аферах.

2)”Гангстеры” – основная направленность – рэкет.

3)”Расхитители” (“госворы”) – организованные группы в сфере торговли.

4)”Коррупционеры” – группы госчиновников в органах власти, управления, предатели в правоохранительных органах, которые в результате подкупа предоставляют “лжепредпринимателям” и “госворам” незаконные льготы, участвуют с ними в распределении сверхприбылей, обеспечивают их “прикрытие” в случае угрозы наступления уголовного преследования.

5)”Координаторы” – элита преступного мира, как правило, “воры в законе” либо “авторитеты”, обеспечивающие “стабильность” системы организованной преступности путем взаимодействия с каждым из названных выше элементов:

- “лжепредпринимателям” они обеспечивают защиту от “гангстеров” и “прикрытие” коррупционеров;

- “гангстерам” помогают осуществить раздел сфер влияния, подыскивают новые объекты для преступлений, обеспечивают “прикрытие” “коррупционеров” в правоохранительных органах;

- “госворам” обеспечивают механизмы хищений, контрабандных сделок, защиту от “гангстеров” и прикрытие со стороны “коррупционеров”;

- “коррупционерам” поставляют новых клиентов для прикрытия и “сдают” ослушавшихся “гангстеров” и “лжепредпринимателей” для создания видимости активной борьбы с мафией.

Мафию можно определить как тайную преступную организацию, включенную в систему организованной преступности, имеющую коррумпированные связи и ролевой статус в преступной среде или теневой экономике.

12 3 Следующая ⇒