РАСПОРЯДИТЕЛЬ ПИРА 5 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 10Следующая ⇒

ПЕР ГЮНТ. Уходишь ты? Полно.

ОСЕ. Отправлюсь; да я лишь того и хочу.

ПЕР ГЮНТ. Ну, полно же, полно! Укройся теплее,

А я вот присяду к тебе на кровать,

И вечер пройдет у нас в песнях и сказках.

ОСЕ. Ох, лучше достал бы ты с полки псалмы,

А то на душе у меня неспокойно.

ПЕР ГЮНТ. Тсс… В Суриа-Муриа задал король

Гостям своим, принцам пир званый горою…

Ты к спинке саней прислониться изволь,

Туда вороной понесет нас стрелою.

ОСЕ. Ах, Пер! Приглашали нас разве с тобой?

ПЕР ГЮНТ. Обоих – тебя и меня.

(Накидывает веревку на стул, на котором лежит кот, берет в руки хворостину и присаживается на кровать в ногах. )

Ну, лети же,

Несись во всю прыть, мой лихой вороной!

Мы фьорд переедем, - там будет поближе;

Не зябнешь ты, матушка?

ОСЕ. Нет, мой сынок…

А что там звенит?

ПЕР ГЮНТ. Колокольчик дорожный.

ОСЕ. Как гулко звенит он!..

ПЕР ГЮНТ. Въезжаем в лесок.

ОСЕ. Мне странно… я слышу там шопот тревожный

И чьи-то тяжелые вздохи?..

ПЕР ГЮНТ. О нет,

От ветра шумят там деревья.

ОСЕ. Сверкает

И блещет там что-то… Откуда тот свет?

ПЕР ГЮНТ. Из окон дворца и от крыши. Играет

Там музыка, слышишь? Танцуют.

ОСЕ. Да, да.

ПЕР ГЮНТ. Там ждет святой Петр у ворот нас с ключами;

С поклоном тебя пригласит он туда.

ОСЕ. С поклоном?

ПЕР ГЮНТ. И с честью. Своими руками

Тебе он стаканчик винца поднесет.

ОСЕ. Винца! А пирожного?

ПЕР ГЮНТ. Целое блюдо.

Покойная пасторша там тебя ждет

Пить кофе; готовит закуску.

ОСЕ. Вот чудо!

Я с ней там компанию буду водить?

ПЕР ГЮНТ. Когда лишь захочешь.

ОСЕ. Нет, вот мне, убогой,

Уж счастье так счастье!

ПЕР ГЮНТ (щелкая кнутом). Скачи во всю прыть!

ОСЕ. Смотри только, верной ли едешь дорогой?

ПЕР ГЮНТ. Дорога прямая.

ОСЕ. Ох, боже ты мой!

А скоро ль конец будет этой дороге?

Устала я больно…

ПЕР ГЮНТ (опять щелкая). Лети, вороной!

ОСЕ. Совсем затекли мои руки и ноги…

ПЕР ГЮНТ. Не охай же, мать! Вот уж виден дворец!

Гляди-ка! Там ждет тебя честь и награда.

ОСЕ. Закрыла глаза я; но ты – молодец,

Я верю – меня привезешь, куда надо.

ПЕР ГЮНТ. Лети, вороной! У дворцовых ворот

Толпа, и трещит под напором ограда.

Пер Гюнт подкатил – расступайся, народ!

Нельзя ли впустить мою мать поскорее?

Что скажешь на это, отец пресвятой?

А я поручусь – в целом мире добрее,

Честнее не сыщешь души ни одной!

Насчет же себя хлопотать я не стану,

Могу от ворот повернуть я и вспять;

Захочешь обоим поднесть по стакану –

Я выпью, а нет – я не буду пенять.

Я столько наплел небылиц, что со мною

Тягаться не смог бы и сам сатана;

Наседкою мать обзывал я, не скрою, -

Уж нянчилась больно со мною она!

Так вот и не требую я уваженья,

Но ей не угодно ль почет оказать!

Гостей не являлось к вам в ваши селенья

Достойнее, чем моя старая мать.

Ага! Сам хозяин – господь милосердный!

Тебе, Святой Петр, от него попадет!

(Басом. )

Довольно ломаться, слуга мой усердный,

Пусть матушка Осе свободно войдет.

(С громким смехом оборачивается к матери. )

Ну, разве не знал я, чем кончится дело?

Немного потратить пришлось нам и слов…

(С испугом. )

Но что с тобой, матушка? Вся побелела,

И взор твой как будто погаснуть готов?..

(Подходит к изголовью. )

С меня ты не сводишь упорного взора,

Как будто не знаешь?.. Твой сын пред тобой!..

(Осторожно прикасается к ее лбу и рукам и, бросим веревку на стул, тихо говорит. )

Так вот что! Поездка закончилась скоро,

И может теперь отдохнуть вороной.

(Закрывает Осе глаза и наклоняется к ней. )

Спасибо за все – и за брань и за ласку,

За все, чем ты в жизни была для меня.

И мне поцелуй в благодарность за сказку

Ты дай… за езду и лихого коня.

(Прижимается щекой к губам умершей. )

БОБЫЛКА (входит). А, Пер! Значит, худшее все миновало.

Заботу всю снимет с нее как рукой.

О господи, как она сладко уснула…

Иль нет… она, кажется?..

ПЕР ГЮНТ. Тсс… умерла.

КАРИ плачет над телом Осе. ПЕР ГЮНТ долго бродит по комнате и наконец останавливается у постели.

ПЕР ГЮНТ. Ты с честью ее схоронить постарайся,

А я попытаюсь уехать скорей.

БОБЫЛКА. Куда же? Далеко ли?

ПЕР ГЮНТ. За море, Кари.

БОБЫЛКА. Вот даль-то!

ПЕР ГЮНТ. Пожалуй, и дальше еще.

(Уходит. )
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

На юго-западном берегу Марокко. Пальмовая роща. Под натянутым тентом на цыпочках стоит накрытый обеденный стол. В глубине рощи между деревьями висят гамаки. Вблизи берега стоит на якоре паровая яхта с двумя флагами – норвежским и американским. К самому берегу причалена шлюпка. Солнце близко к закату.

ПЕР ГЮНТ, красивый, средних лет господин в изящном дорожном костюме, с болтающимся на груди лорнетом в золотой оправе, председательствует на конце стола в качестве хозяина; он и гости – master Коттон, monsieur Баллон, фон Эберкопф и Трумпетерстроле – кончают обед.

ПЕР ГЮНТ. Прошу вас, пейте, господа! Раз создан

Для наслаждения, так наслаждайся!

Что с воза раз упало, то пропало, -

Недаром сказано… Чего налить?

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ. Ты, братец Пер, хозяин бесподобный!

ПЕР ГЮНТ. Делю я эту честь с моим карманом,

С буфетчиком и поваром…

КОТТОН. О, yes!

Так за здоровье четверых всех разом.

БАЛЛОН. Monsieur, у вас есть gout и общий стиль,

Какие редко встретишь в наше время

У лиц, живущих en garcon; ну, словом,

В вас нечто есть – не знаю, как сказать,

Такое нечто…

ФОН ЭБЕРКОПФ. Есть полет высокий,

И блеск свободного мировоззренья,

И гражданства вселенского печать;

Проникновенный взгляд и вдаль и вглубь,

Не связанный предубежденьем узким,

Самосознанье высшего порядка;

Натура первобытная, но жизнью

Испытанная в высшем смысле слова.

Не это ль вы, monsieur, сказать хотели?

БАЛЛОН. Пожалуй, - приблизительно; оно

Звучит не так красиво по-французски.

ФОН ЭБЕРКОПФ. Ei, was! Хоть ваш язык и мало гибок,

Но если в суть проникнуть феномена…

ПЕР ГЮНТ. То вот она: я холост, вот в чем дело.

Да, да, друзья мои, оно так просто.

Ведь чем быть должен человек? Ответ:

Самим собой. Оберегать он должен,

Лелеять «я» свое и развивать.

А мыслимо ли это, если кладью

Себя навьючит он, что твой верблюд?

ФОН ЭБЕРКОПФ. Вы это «an und fur sich» бытие

Не без борьбы себе отвоевали?

ПЕР ГЮНТ. О да, пришлось-таки. Но, впрочем, с честью

Всегда умел я выйти из борьбы.

Один лишь раз чуть было не попался

Помимо воли в западню. Красивым

И видным парнем был я и влюбился

В особой царской крови.

БАЛЛОН. Царской крови?!

ПЕР ГЮНТ (небрежно). Ну да, вы знаете, из тех родов,

Которые…

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ (ударяя кулаком по столу).

Из знатных тех чертей!..

ПЕР ГЮНТ (пожимая плечами).

Из тех былых величий, коих гордость

Вся в том, чтоб на гербе их не являлось

Ни пятнышка плебейского.

КОТТОН. Так дело

Расстроилось?

БАЛЛОН. Семья не согласилась

На мезальянс?

ПЕР ГЮНТ. Напротив.

БАЛЛОН. Вот как!

ПЕР ГЮНТ (деликатно). Да,

Вы понимаете, - была причина

Особая желать, чтоб поскорее

Мы обвенчались. Но, сказать по правде,

Не по душе история вся эта

Была мне лично с самого начала.

В известных случаях я щепетилен,

Люблю стоять на собственных ногах.

И вот, когда мой тесть ко мне явился

И требования свои понять

Мне дал намеками, - мне предлагалось

Переменить занятия и имя,

Приобрести себе патент дворянский

И многое еще, что не по вкусу,

Верней сказать, противно было мне, -

То я с достоинством ретировался,

Отвергнул все условия старика

И отказался от своей невесты.

(Барабаня пальцами по столу и делая набожный вид. )

Что на роду написано кому!

Судьбы своей да не прейдет никто же!

На это можем уповать мы твердо,

И в этом утешение большое.

БАЛЛОН. Тем все и кончилось?

ПЕР ГЮНТ. Нет, кое-что

Еще пришлось мне испытать: вмешались

Тут третьи лица, подняли скандал.

Трудней всего отделаться мне было

От младших членов рода. С семерыми

Я вынужден был драться на дуэли.

Да, памятно осталось мне то время,

Хоть я и вышел с честью из беды.

Я кровью заплатил своей за это

И ею же себе купил патент,

Повысивший в цене мою особу

И утвердивший благостную веру

В неодолимость правящей судьбы.

ЭБЕРКОПФ. Ваш взгляд на ход вещей вас поднимает

До степени мыслителя. В то время,

Как заурядный наблюдатель видит

Лишь ряд разрозненных, отдельных сцен

И бродит ощупью средь них всю жизнь.

Способны вы сводить их воедино.

Одною мерой мерите вы все;

И даже мимолетные сужденья

Свои все так шлифуете искусно,

Что образуют род лучей они

От центра вашего мировоззренья…

А вы ведь, собственно, и не учились?

ПЕР ГЮНТ. Я говорил вам, что я самоучка.

Систематически я ничего

Не изучал, но размышлял и думал,

И понемножку набрался познаний

Из чтения. Немолодым я начал,

А, как вы знаете, тогда труднее

Прожевывать страницу за страницей,

Ненужное и нужное глотать.

С историей знакомился, признаться,

Я по отрывкам только; не хватало

На большее досуга никогда;

И так как нам нужна на всякий случай

Опора, то урывками себе

Я и религию усвоил. Легче

Таким путем переварить ее.

И вообще ученья смысл не в том,

Чтоб знанием себя напичкать всяким,

Но выбрать то, что может пригодиться.

КОТТОН. Вот это взгляд практический!

ПЕР ГЮНТ (закуривая сигару). Вы сами,

Друзья мои, судите – каково

Мне в жизни вообще пришлось. На запад

Я без гроша явился, бедным парнем;

Пришлось трудиться до седьмого пота

Из-за куска насущного, поверьте!

Но жизнь сладка, - недаром говорится, -

А смерть горька. Затем я понемногу

Стал выбиваться из нужды; и счастье

Ко мне благоволило и судьба;

И сам я изворотлив был и ловок;

Год от году все лучше шли дела,

И через десять лет среди чарльстоунских

Судовладельцев я считался крезом;

Из порта в порт моя промчалась слава;

Я истинным любимцем счастья слыл…

КОТТОН. А чем вели торговлю?

ПЕР ГЮНТ. В Каролину

Ввозил я негров, а в Китай – божков.

БАЛЛОН. Fi donc!

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ. Сто тысяч троллей, дядя Гюнт!

ПЕР ГЮНТ. Вам кажется, пожалуй, что торговля

Моя на самом кончике вертелась

Того, что дозволяется законом?

И сам я это живо ощущал,

И наконец претить мне стало дело.

Но, раз затеяв предприятье, трудно,

Поверьте слову, прекратить его,

Особенно же крупное такое.

Тут, знаете ли, тысячами пахнет, -

И сразу вдруг порвать никак нельзя.

И вообще я враг крутых решений…

С другой же стороны, признаться должен,

Я во вниманье принимал всегда

Последствия, и преступать границы

Всегда немножко страшно было мне.

К тому же я уж был не так-то молод –

К пяти десяткам дело подходило,

Сединки появились в волосах;

И вот, хотя не мог я на здоровье

Свое пожаловаться, стали мысли

Меня докучливые навещать;

Как знать, когда пробьет твой смертный час,

И приговор когда объявлен будет,

И овцы от козлов отделены?

Что делать тут? Совсем прервать сношенья

С Китаем было делом невозможным,

Вот и придумал я такой исход:

Второе предприятие затеял,

Что б коррективом первому служило;

Ввозил в Китай весною я божков,

А осень туда ж – миссионеров,

Снабжая их необходимым всем -

Чулками, ромом, библиями, рисом…

КОТТОН. Не даром же, а с прибылью, надеюсь?

ПЕР ГЮНТ. Ну, разумеется. И дело шло.

Миссионеры ревностно трудились:

На каждого там сбытого божка

Новокрещеный кули приходился,

И вред нейтрализован был вполне.

Ведь поле действия миссионеров

Под паром никогда не оставалось, -

Божкам ввозимым объявлялся шах!

КОТТОН. Ну, а с живым товаром как же?

ПЕР ГЮНТ. Верх

Соображенья нравственные взяли

И там. Мне, человеку пожилому,

Такое дело было не с руки;

Как знать, когда пробьет последний час?

А к этому еще соображенья

Прибавились о тысячах ловушек

Со стороны усердных филантропов,

Не говоря уже о той угрозе,

Какой являлись каперов суда,

О риске сесть на мель, разбиться в бурю.

Все это, вместе взятое, меня

Заставило сказать себе: стой, Петер,, живым и мертвым,

Убавь-ка паруса и постарайся

Ошибки старые свои загладить!

Купив на юге землю, я себе

Последний транспорт с неграми оставил;

Товар как на подбор был первосортный,

И у меня все прижились отлично,

Толстели, лоснились от жиру – мне

Да и себе на радость. Вообще

Без хвастовства скажу, что обходился

Я с ними просто как отец родной,

И сам был не в убытке от того.

Завел я школы, чтобы добродетель

Поддерживать на уровне известном;

Я сам следил за тем, чтоб слишком низко

Барометр ее не опускался.

Теперь-то, впрочем, я со всем покончил,

Совсем от всяких отстранился дел.

Плантацию свою я перепродал

Со всем инвентарем, живым и мертвым,

И на прощанье негров угостил

Всех gratis ромом – женщин и мужчин,

А вдовам табаку понюшки роздал.

Так вот теперь и уповаю я, -

Коль скоро не лукавит поговорка:

«Кто зла не делает, творит добро», -

Что прошлое мое давно забыто,

И я скорей, чем кто другой, загладил

Делами добрыми свои грехи.

ФОН ЭБЕРКОПФ (чокаясь с ним).

О, как отрадно видеть проведенным

Моральный принцип в жизнь! Освобожденным

Из тьмы теории – неповрежденным!

ПЕР ГЮНТ (в течение предыдущего разговора усердно подливавший из бутылок в стаканы и выпивший). Да, на своем поставить мастера

Мы, северяне. Ключ к успеху в жизни –

На страже быть, беречься злой ехидны…

КОТТОН. Какой ехидны, дорогой мой?

ПЕР ГЮНТ. Той,

Которая нас соблазнить сумеет

На что-нибудь, чего уж никогда

Вернуть нельзя, нельзя и переделать…

(Опять выпивает. )

Отвага действия, искусство риска

Ведь в том и состоит, чтоб сохранить

Свою свободу; ни в одну из хитрых

Ловушек жизни не попасться; помнить,

Что день борьбы не есть твой день последний,

И мост себе для возвращенья вспять

Всегда на случай оставлять.

Вот эта-то теория, окраску

Моей всей жизни дав, пробить дорогу

Мне помогла; она от предков мне

Досталась по наследству.

БАЛЛОН. Вы – норвежец?

ПЕР ГЮНТ. Да, по рождению. По духу ж я –

Вселенский гражданин. Своей фортуной

Америке обязан; образцовой

Своей библиотекой – юным школам

Германии; из Франции же вывез

Манеры, остроумие, жилеты;

Работать в Англии я научился

И там же к собственному интересу

Чутье повышенное приобрел.

У иудеев выучился ждать,

В Италии же к dolce far niente

Расположеньем легким заразился,

А дни свои продлил я шведской сталью.

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ (поднимая стакан).

За эту сталь!..

ФОН ЭБЕРКОПФ. Нет, прежде за того,

Кто одержал победу этой сталью.

Все чокаются и пьют с Пером Гюнтом. Понемногу вино бросается ему в голову.

КОТТОН. Все это очень хорошо, но, сэр,

Дальнейшие намерения ваши

Желал бы знать я. С золотом своим, -

Что будете вы делать?

ПЕР ГЮНТ. Что с ним делать?

ВСЕ ЧЕТВЕРО (придвигаясь к нему поближе).

Да, да, скажите нам!

ПЕР ГЮНТ. Ну, для начала

Я путешествовать хочу. Затем

И захватил я вас из Гибралтара, -

Компания нужна мне, хор друзей,

Вкруг золотого моего тельца

Танцующий…

ФОН ЭБЕРКОПФ. Преостроумно, право!

КОТТОН. Но парусов никто не поднимает

Затем лишь, чтобы плыть. И быть не может,

Чтоб не было при этом и у вас

Своей особой цели! Цель же эта?..

ПЕР ГЮНТ. Царем быть.

ВСЕ ЧЕТВЕРО. Как?!

ПЕР ГЮНТ (кивая). Да, да, царем.

ВСЕ ЧЕТВЕРО. Да где же?

ПЕР ГЮНТ. Везде и всюду; в целом мире.

БАЛЛОН. Но

Какой же силой нужно обладать?

ПЕР ГЮНТ. Лишь силой золота. Мой план, поверьте,

Отнюдь не нов; я с детства с ним ношусь;

Он был душою всех моих поступков.

Мальчишкой к облакам в мечтах взлетал я

В плаще пурпурном, с саблей золотою;

И хоть и шлепался оттуда в грязь,

С мечтой своей не расставался все же

И верным самому себе остался.

Написано иль сказано когда-то

И кем-то, - я не помню хорошенько, -

Что если даже обретешь всю землю,

Но потеряешь «самого себя» -

Венком на черепе разбитом будет

Твоя победа. Если не буквально

Так сказано, то нечто в этом роде,

И это не пустые ведь слова.

ФОН ЭБЕРКОПФ. Но что такое гюнтское – «я сам»?

ПЕР ГЮНТ. Тот мир под сводом черепа, который

Меня и делает таким, каков

Я есмь, столь мало же иным, сколь мало

Господь на дьявола похож.

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ. Так вот

На что ты намекал своим желаньем!

БАЛЛОН. Sublime! Monsieur – мыслитель!

ФОН ЭБЕРКОПФ. И поэт!

ПЕР ГЮНТ (с возрастающим увлечением).

Да, гюнтское «я сам» есть легион

Желаний, и влечений, и страстей;

Есть море замыслов, порывов к цели,

Потребностей… ну, словом, то, чем я

Дышу, живу – таким, каков я есмь.

Но как нуждается господь бог в прахе,

В материи, чтоб быть владыкой мира,

Так в золоте нуждаюсь я, чтоб быть

Царем в том смысле, как я понимаю!

БАЛЛОН. Но золото у вас ведь есть.

ПЕР ГЮНТ. Да мало,

Иль разве лишь довольно для князька,

Монарха a la Липпе-Детмольд. Я же

Хочу «самим собою» быть en bloc,

Хочу быть Гюнтом первым и последним,

Да, сэром Гюнтом с головы до пят!

БАЛЛОН (в восторге). Ласкать красавиц первых в целом мире!

ФОН ЭБЕРКОПФ. Столетний весь йоганнисбергер выпить!

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ. Мечами Карла всеми завладеть!

КОТТОН. Но надо, чтоб представился сначала

Удобный случай к выгодной афере…

ПЕР ГЮНТ. Она уже в виду. И вот причина

Стоянки нашей здесь. Прочел в газетах

Я новость важную.

(Встает и поднимает свой стакан. )

Кто не плошает сам.

ВСЕ ЧЕТВЕРО. Но в чем же дело?

ПЕР ГЮНТ. Восстанье в Греции.

ВСЕ ЧЕТВЕРО (вскакивая). Ужели? Греки…

ПЕР ГЮНТ. Восстали против Турции.

ВСЕ ЧЕТВЕРО. Ура!

ПЕР ГЮНТ. И Турция в тисках.

(Опоражнивает стакан. )

БАЛЛОН. Итак – в Элладу!

Дорога в славы храм открыта нам!

Я помогу оружием французским!

ФОН ЭБЕРКОПФ. А я воззваньями – на расстояньи.

КОТТОН. А я поставками.

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ. А я в Бендерах

Сыщу прославленные шпоры Карла.

БАЛЛОН (бросаясь Перу Гюнту на шею).

Простите мне, mon cher, - одну минуту

О вас превратного я мненья был.

ФОН ЭБЕРКОПФ (пожимая Перу Гюнту руку).

Я Dummkopf, я готов был негодяем

Считать вас!

КОТТОН. Ну, уж это слишком сильно;

Лишь дураком, сказал бы я.

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ (собираясь расцеловать Пера Гюнта).

Прости же

Ты, дядюшка, меня. Тебя считал я

Типичным янки самой низкой пробы.

ФОН ЭБЕРКОПФ. Мы заблуждались все…

ПЕР ГЮНТ. Да что за вздор?

ФОН ЭБЕРКОПФ. Теперь же мы узрели в полном блеске

Весь этот гюнтский легион желаний,

Порывов и страстей…

БАЛЛОН (с восхищением). Так вот что значит

Быть Гюнтом!

ФОН ЭБЕРКОПФ (так же). Гюнтом с честью и со славой.

ПЕР ГЮНТ. Да объясните мне?..

БАЛЛОН. Вам непонятно?

ПЕР ГЮНТ. Повесьте, если что-нибудь я понял!

БАЛЛОН. Да как же так? Иль курс ваш не в Элладу,

На помощь грекам с золотом?

ПЕР ГЮНТ (присвистнув). Спасибо!

Я силу поддержу и туркам денег

Я дам взаймы.

БАЛЛОН. Да быть не может!

ФОН ЭБЕРКОПФ. Шутка!

Преостроумная, но все же шутка!

ПЕР ГЮНТ (после небольшой паузы, опираясь на стул и напускал на себя важность). Послушайте-ка, господа, нам лучше

Расстаться прежде, чем остаток дружбы

Последний в воздухе, как дым, растает.

Без ничего – всем рисковать легко.

Кто на земле назвать своей не может

И пяди, на которую он тень

Отбрасывает в полдень, тот, пожалуй,

И создан мясом пушечным. А я

Сумел устроиться, скопить достаток,

Так мне цена другая – подороже.

Вы отправляйтесь в Грецию себе;

Я вас перевезу туда бесплатно,

Вооруженных. Чем вы ярче пламя

Борьбы раздуете, тем натянуть

Могу я туже лук свой. За свободу,

За право бейтесь! Бурю поднимите!

Задайте жару туркам и со славой

Кончайте жизнь на пиках янычаров!

Меня же извините!

(Хлопая себя по карману. )

У меня

Есть золото, и я самим собою

Останусь – сэром Гюнтом!

(Раскрывает зонтик и уходит в рощу, где развешаны гамаки. )

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ. Вот свинья!

БАЛЛОН. Понятия о чести никакого!

КОТТОН. Ну, честь-то… это бы куда ни шло;

А вот какие выгоды могло бы

Нам дать освобождение страны!..

БАЛЛОН. Я победителем себя уж видел

В кругу гречанок молодых!

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ. Я шпоры

Героя мысленно своими уж считал.

ФОН ЭБЕРКОПФ. А я немецкую культуру видел

Распространенною до Геллеспонта!

КОТТОН. Обиднее всего потеря выгод

Существенных. Goddam! Заплакать впору!

Себя уже хозяином Олимпа

Я видел! Если мало-мальски славы

Своей гора достойна, то в ней меди

Такие залежи, что стоит снова

Эксплуатацию ее начать.

Да к этому прибавить пресловутый

Кастальский ключ – в порогах, в водопадах, -

Их мощность, верно, не одною сотней

Сил лошадиных надо измерять…

ТРУМПЕТЕРСТРОЛЕ. Я двинусь все-таки. Мой шведский меч –

Он переносит все богатства янки.

КОТТОН. Пожалуй, но, вступив в ряды толпы,

Мы растворимся в ней, утонем сами,

А где же выгода тогда?

БАЛЛОН. Проклятье!

Быть от зенита счастья в двух шагах

И очутиться у его могилы!

КОТТОН (грозя кулаком по направлению яхты).

Тот черный гроб набоба заключает

Пот негров золотой!

ФОН ЭБЕРКОПФ. Друзья! Вот мысль!

Мысль царская! Спешим туда! Скорее!

Ура! На волоске висит трон Гюнта!

Ура!

БАЛЛОН. Ваш план?..

ФОН ЭБЕРКОПФ. Он прост: присвоить власть.

Нетрудно будет подкупить команду.

На яхту! Я произведу захват!

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒