ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ШАРЛОТТА сидела в шезлонге на балконе, потягивая кроваво-красный чай из своей чашки, и незаметно наблюдала, как Бреннан закипает в своем кресле прямо напротив кофейного столика. Справа сидела Софи и молча читала книгу. Слева, на диване, расслабленно восседала герцогиня Южных провинций, маленькими глотками отпивая чай и ведя беседу.

Он, должно быть, ожидал, что Софи и тот, кого она пригласит, не станут большим препятствием. Он мог запугать большинство людей простым фактом своего рождения. Но леди Оливия представляла собой непреодолимую преграду. Она была старше, уважаема, и ее влияние и власть превосходили его. Его высочество был вынужден вести себя прилично, и ему это не нравилось. Светская беседа явно раздражала его. Ему было отчаянно скучно.

Ему стало так скучно, что он взял альбом, который она положила на кофейный столик. Фут в длину и фут в ширину, переплетенный роскошной коричневой кожей и украшенный серебряной змеей, кусающей себя за хвост (символ Ганерского Колледжа), альбом содержал около восьмидесяти страниц плотной бумаги с перламутровым тиснением. Он манил, чтобы его взяли в руки.

Ну давай же, подумала Шарлотта. Давай.

Леди Оливия пустилась в рассуждения о сельскохозяйственных свойствах апельсинов.

Бреннан подавил зевок, наклонился вперед... и взял альбом.

Леди Оливия взглянула на Шарлотту и на мгновение задержалась, чтобы перекусить печеньем.

- Какой изысканный альбом, - сказал Бреннан, явно обрадованный возможностью начать разговор. - Это члены вашей семьи?

- Нет, милорд. - Шарлотта отхлебнула чаю. - Это мой величайший триумф как целителя. Правда в том, что мы все тщеславны.

Бреннан перевернул страницу и поморщился.

- О боги, этот ребенок ужасно обожжен.

- Несчастный случай, - сказала Шарлотта. - Она оказалась запертой в сарае во время пожара, охватившего деревню. Если вы перевернете страницу, то увидите, что после того, как я закончила, ей стало значительно лучше. Ожоги трудно излечить полностью, но мы имели с ней небольшой успех.

Бреннан перевернул страницу.

- Это сверхъестественно.

- Ты не отдаешь себе должное, моя дорогая, - пробормотала герцогиня.

Ей пришлось заставить его пролистать альбом.

- Я считаю, что есть еще более худшие случаи.

Бреннан перевернул страницу. Другую. Еще одну. Его рука замерла.

В яблочко.

- Этот человек. - Бреннан повернул альбом, держа его одной рукой так, чтобы ей было видно. На нее смотрела фотография Ричарда. Он выглядел на несколько лет моложе. Волосы у него были длиннее, но изображение безошибочно напоминало листовку с Охотником.

В тихом голосе Бреннана звучали стальные нотки приказа.

- Расскажите мне об этом человеке.

Леди Оливия подняла брови. Шарлотта наклонилась вперед, глядя на изображение.

- Это не самый худший случай.

- Пожалуйста. Побалуйте меня.

- Хорошо. Он был солдатом, одним из тех чрезвычайно опасных, тайных типов. Ну, знаете, таких, которых отпускают в лес с ножом и веревкой, а через неделю возвращают, после того как они в одиночку уничтожили вражеский легион. Он был очень тяжело ранен. Его печень и почки были пронзены копьем, и к тому времени, когда его привели ко мне, он был в бреду. Он продолжал рассказывать о самых значимых моментах своей жизни... о том, как его выбрали в отряд, о рождении сына и о том, как лорд Маэдок вручил ему Щит Доблести.

- Вы уверены? - Лицо Бреннана стало совершенно плоским.

- Да. Лихорадка делает с умом странные вещи. Он все говорил и говорил о глазах сына и поведении лорда Маэдока. Думаю, что после церемонии он провел некоторое время с лордом Маэдоком, и это было самым ярким воспоминанием его службы. Его исцеление заняло около шестнадцати часов. Я была измотана и нуждалась в отдыхе. Когда на следующий день я пришла проведать его, его уже забрали какие-то солдаты.

- С Маэдоком? - повторил Бреннан. - Он был их командиром?

- Да. Я была расстроена тем, что Колледж отпустил его... на самом деле он был не в состоянии путешествовать, и поэтому я заставила персонал получить приказ об увольнительном, чтобы я могла проверить его состояние. Разве это важно?

Бреннан закрыл альбом и повернулся к леди Оливии.

- Вы рассказывали нам об апельсинах, ваша светлость?

***

РИЧАРД изучал себя в зеркале. Человек, который смотрел на него, был совсем не похож на него. Украденное лицо, украденная одежда, чужой меч. Это всего лишь инструменты, сказал он себе. Орудия его ремесла. Она все равно любила его. Она любила его.

Кто-то быстро и отрывисто постучал в дверь. Колин, его троюродный брат, взглянул на него. Ричард кивнул. Колин распахнул дверь.

Бреннан вошел, едва не сбив Колина с ног. Его лицо светилось мрачной решимостью. Позади него Рене остановился в дверях, его лицо было бескровным.

- Бери свой меч и пойдем со мной, - сказал Бреннан.

- Что-то случилось?

- Кэссайд, возьми свой меч.

Ричард пристегнул рапиру. Бреннан резко развернулся и вышел. Ричард последовал за ним, шагая бок о бок с Рене по коридору. Они поднялись по лестнице, пересекли еще один коридор и вошли в лифт из металла и стекла. Бреннан набрал код на панели, и маленькая кабина скользнула вверх. Мелькнул камень, и в кабину хлынул дневной свет. Они поднимались прямо по стене замка.

- Охотник принадлежит Маэдоку, - сказал Бреннан. - Он его создание.

- Ты уверен? - спросил Рене.

Бреннан повернулся к нему с искаженным яростью лицом, и Рене отступил на шаг.

- Это было очень умно с его стороны: использовать Охотника, чтобы дестабилизировать работорговлю, выставить меня слабым, разжечь недовольство, поскольку все мы потеряли деньги. Я думал, что он слишком ограничен для такого плана, но он одурачил нас всех.

- Что ты собираешься делать? - спросил Рене с ноткой беспокойства в голосе.

- Не только я. Все мы.

Кабина остановилась. Шестеренки в стене повернулись, двери открылись, и они вышли на узкий балкон, затененный шпилем. Далеко внизу блестела река. Они были на самом верху замка.

На другом конце балкона Маэдок и Анжелия стояли у каменных перил. Лицо Анжелии было бескровным. Страх дрожал в ее глазах, как маленький зверек, загнанный в угол.

- Что же было такого важного? - спросил Маэдок.

Она указала на них.

Маэдок обернулся.

- Бреннан? Что происходит?

- У нас завелся предатель, - сказал Бреннан, сокращая расстояние между ними. - Тот, кто стоит за Охотником и нападением на остров.

- Кто? - Маэдок нахмурился.

Бреннан выхватил из ножен кинжал и вонзил его в правый бок Маэдока.

Анжелия подавилась криком.

Бреннан резким рывком вонзил кинжал в плоть, его лицо оказалось в нескольких дюймах от потрясенных глаз Маэдока, и вытащил клинок. Первый удар, вероятно, пробил легкое, решил Ричард. Разрез задел печень Маэдока.

- Что ты делаешь? - выдавил Рене. - Роберт, что ты...

Маэдок опустился на перила, пытаясь удержаться на ногах. Бреннан подошел к Рене и сунул ему в руку окровавленный кинжал.

- Твоя очередь.

- Что?

- Твоя очередь, бесхребетное дерьмо. Мы в этом деле вместе. Сделай это или присоединяйся к нему.

Рене уставился на Маэдока. Здоровяк поднял левую руку, правой вцепившись в поручень.

- Не надо...

- Я не потерплю предателей в своем доме! Сделай это! - рявкнул Бреннан.

Рене ударил Маэдока ножом в живот. Хлынула кровь, заливая рукоять кинжала.

Вояка вскрикнул.

Рене выронил кинжал и отшатнулся. Бреннан поднял его и повернулся к Анжелии.

- Ты следующая, моя прелесть.

- Нет. - Она попятилась. - Нет.

- Да, - голос Бреннана дрожал от ярости. - Я помогу тебе.

Он схватил ее руку своими окровавленными пальцами, вложил в нее кинжал и сжал ее пальцы своей рукой, двигаясь позади нее, подталкивая ее к Маэдоку.

- Нет, - простонала она.

К горлу Ричарда подступила желчь. Наконец маски были сорваны. Бреннан открыл свое истинное лицо. Убить человека в честном бою — это одно, но это... это была отвратительная, извращенная бойня.

- Давай, - прошептал Бреннан ей на ухо, обнимая ее сзади. - В кои-то веки ты будешь той, кто сумеет его воткнуть. Это не трудно.

Бреннан подтолкнул ее вперед, поднял ее руку и ударил Маэдока в грудь. Хлынула кровь. Маэдок застонал.

Анжелия захныкала.

- О нет, совсем немного крови, - сказал Бреннан. - Но ты ведь справишься, правда? Ты думаешь, все эти деньги, которые хлынули на твои счета, не кровавые? Ты думаешь, эти блестящие камни в твоих ушах не пропитаны ею?

Она вырвалась из его хватки.

Бреннан повернулся к Ричарду и протянул ему кинжал.

- Кэссайд. Присоединяйся к нам, друг мой.

Ричард шагнул вперед, взял кинжал и вонзил его между ребер, пронзив сердце. Маэдок ахнул и осел на камень. Свет в его глазах погас. Пытка закончилась.

Бреннан уставился на распростертое тело.

- Послушайте, вы трое. Послушайте очень хорошо. Вы все сделали это со мной. Теперь мы связаны кровью.

Анжелия закрыла лицо руками и заплакала.

- Хватайте его за ноги.

Ричард поднял ноги Маэдока. Бреннан просунул руки под руки Маэдока. Они подняли и сбросили тело с балкона в реку. Бреннан поднял кинжал, вытер его носовым платком и швырнул в воду. Лезвие поймало солнечный свет, искрясь на лету, и исчезло далеко внизу.

Рене обнял Анжелию и потащил к лифту. Ричард последовал за ними. Бреннан остался стоять у перил спиной к ним, скрестив руки на груди.

- Он свихнулся, - всхлипнула Анжелия в лифте. - Он сошел с ума.

- Все будет хорошо, - заверил ее Рене.

Все будет нехорошо. Карточный домик, который построил Бреннан, рушился, и Ричард ждал подходящего момента, чтобы поджечь его. И пока лифт скользил вниз, он придумал идеальный способ сделать это.

Через пять минут Ричард вошел в свои апартаменты.

- Джордж! Я знаю, что ты здесь.

Из-под книжной полки выскочила мышь.

- Найди моего брата, - сказал Ричард. - Нам нужно кое-что уладить.

***

ДЖОРДЖ стоял в тени, опершись на колонну, и смотрел, как столовая заполняется людьми. Нелепо претенциозная книга, которую он читал о Пьер де Риви, утверждала, что Большой обеденный зал был комнатой «почти болезненной элегантности». Но это было не так. Это была комната, что источала старинную роскошь.

Белые стены поднимались на пятьдесят футов, достигая стеклянного потолка, такого прозрачного, что его никто не заметил бы, если не обращать внимание на три огромных люстры, подвешенные к нему. Каждая люстра шириной в двенадцать футов была соткана из тонких, как волос, металлических и стеклянных нитей, идеально имитируя облако, подсвеченное солнечным светом. Тысячи кристаллов, подвешенных на тонких проволоках, каскадом ниспадали с люстры, словно радужные капли дождя. Проволока была невидима с пола, и, глядя вверх, можно было подумать, что стоишь под весенним душем.

Пол был из гладкого кремового мрамора с прожилками серебра и золота. Красивые витиеватые лозы, отлитые из бронзы, взбирались по стенам, неся цветы, усыпанные хрусталем и драгоценными камнями. Тот же виноградный узор украшал стулья и столы, покрытые шелковой тканью. Книга утверждала, что в столовой нет двух одинаковых стульев. Глядя на мельчайшие листочки и бутоны, Джордж поверил. Тарелки были серебряные, а столовое серебро имело золотой оттенок. Сама комната была огромной, и зеркало от пола до потолка справа отражало пространство, делая его еще больше.

Это пространство было не просто старым, оно было вне времени. Оно никогда не выйдет из моды благодаря богатству, сосредоточенному в нем. Это была комната, созданная богатыми мужчинами и женщинами, чтобы развлекать других богатых мужчин и женщин, ни один из которых никогда не знавал бедности. Только один из этих цветов или тарелок мог бы прокормить семью Эджеров в течение недели. Количество еды, которое они выбрасывали после того, как голубокровные заканчивали ковырять в своих тарелках, могло прокормить небольшой городок в Грани в течение дня.

Он знавал сокрушительную нищету. Он отчетливо помнил ее, и от этой демонстрации роскоши его затошнило.

Вокруг плыли обрывки разговоров.

-... нашли тело....

-... воде. Ударили ножом дюжину раз...

- Боги, как ужасно...

-... свадьба может быть отложена...

Он заметил Шарлотту и Софи. Софи выгуливала собаку на красивом поводке из серебристого металла. Поводок выглядел так, словно принадлежал пушистому десятифунтовому щенку с изящными лапками и ухоженными когтями. Вид большой, мускулистой собаки на ее конце приводил в замешательство.

Шарлотта и Софи заняли свои места рядом со светловолосым голубокровным. Он повернулся, демонстрируя знакомый профиль. Паук. Также известен как граф Белидор. Софи что-то пробормотала. Он наклонился к ней с почти отеческим выражением лица и что-то сказал. Она кивнула.

Должно быть, ей было больно сидеть рядом с ним. Джордж пытался поговорить с ней об этом прошлой ночью, насколько это вообще было возможно, когда общаешься с помощью мертвой белки и голосовой проекции. Она сказала, что это было так больно, почти сладко. Он немного подумал, но так и не смог понять, что она имела в виду.

Он увидел, как в дверь вплыл Джек. Он двигался тихо, скользя между группами людей, и никто не обращал на него внимания, словно он был невидим. Через мгновение он остановился рядом.

- Привет, урод.

- Привет, дурачок.

- Ты чувствуешь эту вонь на мне?

Джордж взглянул на него.

- Нет.

Последние три часа они провели в комнате за зеркалом. Это было узкое помещение, используемое в основном персоналом и в настоящее время пустое. Они вдвоем с Кальдаром раздвинули тонкие деревянные панели до тех пор, пока не обнажилась задняя часть зеркала, сняли защитный слой краски, затем распылили серебряный растворитель на заднюю стенку зеркала, превратив отражающую поверхность в простое стекло.

Кальдар совершил набег на тайник с гаджетами «Зеркала», и они прикрепили четыре генератора барьера к задней стенке теперь уже прозрачного стекла, растянув заклинание по его задней поверхности. Пока комната оставалась нетронутой, никто не мог сказать, что зеркало было поддельным. Сразу же после того, как они закончили работу, Джек стал одержим тем, что к нему пристал химический запах. Обычно Джордж терпел причуды брата, но в данный момент у них были более серьезные причины для беспокойства.

- Как думаешь, это сработает? - спросил Джек.

- Если это не сработает, я сам его убью.

Джорджу не нужно было уточнять, что «его» означало Бреннана. Бреннан был корнем зла, которое разрушило их жизни. Слишком много людей пострадало, слишком много погибло. Нельзя допустить, чтобы он существовал.

- Согласен, - сказал Джек. - Мы сделаем это вместе.

Из холла вышел Ричард. Он увидел Рене и Анжелию, стоявших вместе в углу, и пошел в противоположном направлении, заняв позицию у колонны, очень похожую на колонну Джорджа.

Великий тан вошел в вестибюль под руку с маркизой. Разговоры замерли. Старик провел свою невесту в центр комнаты к их столику, и сел. Бреннан последовал за ним среди других голубокровных, заняв место за соседним столиком. На его лице застыло торжественное выражение.

Джек оскалил зубы, острые, как лезвие ножа, и снова спрятал их.

- Пошли. - Джордж оттолкнулся от колонны, и они направились к своим местам за столик рядом с герцогиней Южных провинций.

- Мальчики, - поприветствовала она их с улыбкой.

- Миледи. - Они оба поклонились.

- Садитесь, пожалуйста.

Они сели.

- Как все проходит? - тихо спросила леди Оливия.

- Пока что хорошо, - ответил Джордж. Самым трудным в Бреннане было то, что он был непредсказуемым противником. Убийство Маэдока доказало это. То, что они собирались сделать, было рассчитано на то, чтобы вывести его из равновесия, заставить его сойти с орбиты, и как только он это сделает, он станет ходячей катастрофой, разрушающей все на своем пути.

Высокий человек в форме замковой стражи вошел в комнату и поднялся на возвышение перед входом.

- Милорды и миледи, уделите мне пожалуйста минутку.

На собрание опустилась тишина.

- Меня зовут Селир Лакита. Я отвечаю за безопасность Пьер де Риви. Сегодня утром в этом доме произошло убийство.

Никто не ахнул. Все уже слышали эту новость.

- Я хочу заверить вас, что ваша безопасность не подвергается сомнению. - Селир замолчал. - Мы знаем, что убийство произошло на верхнем северном балконе. Мы знаем, что нападавших было четверо. Мы знаем, почему это произошло. Мы знаем, кто виноват.

Джордж сосредоточился на Бреннане. Здоровяк сидел совершенно неподвижно, его лицо превратилось в холодную маску.

- Теперь я говорю с убийцами напрямую. - Селир посмотрел на собравшихся. - Мы знаем, кто вы. Будьте уверены, что этот вопрос будет решен к концу дня. Попытка сбежать бесполезна... вы заметите повышенное присутствие охраны в коридорах. У вас есть время до сегодняшнего вечера, чтобы облегчить себе жизнь и сохранить хоть немного достоинства. Если вы не будете сотрудничать, это сделают ваши товарищи-заговорщики. Мера моей милости мала и уменьшается с каждой минутой. Всем остальным приятного аппетита.

Он шагнул вниз.

Зал гудел от десятка одновременно начатых разговоров. Это была тщательно продуманная речь. Кальдар и Ричард потратили на ее написание сорок пять минут. Как только Кальдар сверкнул своими верительными грамотами «Зеркала» и замахнулся перед Селиром на возможный арест убийц Маэдока, глава службы безопасности замка оказался более чем готов сыграть свою роль в расставлении ловушки. Теперь Бреннан должен был отреагировать.

Сделай это, мысленно приказал Джордж, глядя в спину Бреннана. Сделай это. Ты же знаешь, что хочешь с ними поговорить.

Бреннан достал ручку.

- Ручка, - пробормотал Джек.

- Вижу.

Бреннан написал что-то на листке бумаги и подозвал официанта. Официант направился к столику за которым сидели Рене и Анжелия. Официант бросил записку. Рене посмотрел на нее. Его лицо побледнело. Он передал записку Анжелии.

Через пять минут он послал еще одну. На стол Ричарда легла вторая записка. Он сложил свою салфетку, встал и вышел.

Через три минуты поднялась Анжелия. Рене осторожно проводил ее до двери. Бреннан ушел последним.

Ему пришлось отвести их в боковую комнату. Это была единственная отдельная комната, куда можно было быстро добраться из Большого обеденного зала. Охрана блокировала коридор слева, а коридор справа открывался в служебные помещения и кухни, заполненные людьми.

Зеркало задрожало. Кто-то открыл дверь в боковую комнату, и сквозняк потревожил тонкую паутину заклинания.

- Да, - прошипел Джек.

Заклинание разорвалось, как маслянистая пленка, смытая с поверхности воды. Зеркало исчезло, открыв совершенно прозрачный лист стекла и Бреннана за ним. Ярость исказила его лицо. Анжелия прижалась к стене. Рене ощетинился. Ричард оставался бесстрастным, как тень. Он смотрел прямо на столовую. На его лице не отразилось никакой тревоги. Заклинание, должно быть, сработало, как и было задумано — изнутри боковой комнаты стекло все еще казалось зеркальным.

- Они ничего не знают, - прорычал Бреннан, его голос был слегка приглушенным, но отчетливо узнаваемым, поскольку он исходил из решетки, скрытой среди украшений на стене. - У них ничего нет, они ничего не знают, они лгут.

Великий тан поднял руку. Шум в столовой стих, словно его отрезали мечом.

- Очнись! - рявкнул Рене. - Они знают. Мы должны договориться.

Бреннан ударил Рене кулаком в челюсть. Блондин отшатнулся.

- А теперь все слушайте меня, - рявкнул Бреннан. - Никаких сделок не будет. Ни с кем не разговаривайте, ничего не говорите, даже не поднимайте ветер, не объяснившись сначала со мной. Если вы это сделаете, я раздавлю вас. Ни на секунду не думайте, что вы выйдете сухими из воды. Я королевский пэр. Вы ничто. Вы дрянь.

Он повернулся к Анжелии.

- Ты шлюха, которая не может держать ноги вместе. Ты, - он повернулся к Рене, - щеголь и слабак. - Он повернулся к Ричарду. - Ты жадный трус. Я могу заменить каждого из вас, и будет дюжина сражающихся, чтобы занять ваши места. Я сделал вас теми, кто вы есть. Я собрал разрозненных бандитов и отбросов и превратил их в военную силу. Ни один раб не был продан на этом побережье за последние пять лет без того, чтобы я не получил свою долю. Я командую тремя сотнями работорговцев. Я владею побережьем. Я настоящая сила.

Великий тан поднялся. Он выпучил глаза. Его лицо побагровело от ярости. Джордж почувствовал непреодолимое желание быть очень тихим и маленьким.

- Вы хотите открыть рот? Попробуйте. Вы не доживете до заката. Вы меня слышите?

Великий тан направился к стеклу.

Бреннан резко обернулся, его глаза были безумны.

- Вам повезет, если я убью вас. Я могу просто лишить вас всего, что у вас есть. Я продам вас самому подлому дегенерату, какого только найду. Вы закончите свои дни, утопая в самых низменных извращениях, держась на цепи для его развлечения...

Великий тан схватил ближайший стул, почти как запоздалую мысль, и разбил им стекло. Осколки дождем посыпались на пол. Внезапно две комнаты слились в одну. Бреннан увидел, что все в столовой смотрят на него, и замер.

- Ты тщеславный, жалкий мальчишка, - прорычал Великий тан.

Бреннан потянулся за мечом.

- Не трогай меня, старик!

- Эти руки прикончат тебя, мальчик!

Рене положил руку на рукоять меча.

Тонкая, как волосок, полоска чистой белой вспышки пульсировала слева и ударила в руку Рене. Хлынула кровь. Рене закричал.

За дальним столиком спокойно стоял Лораме, на его пальцах плясали белые молнии. В его лице было что-то знакомое. Признание ударило Джорджа, как удар кулаком.

- Эрвин!

Этот человек был его начальником в течение двух лет. Как, черт возьми, он его не узнал? На нем даже не было никакой маскировки.

- Конечно, это Эрвин, - сказал Джек. - Он пахнет так же. Ты только сейчас это понял?

В глазах Бреннана вспыхнула магия. Белый щит скрывал его.

Великий тан уперся ногами.

Ричард попятился из комнаты в коридор.

Белые полосы молний вцепились в волосы Великого тана. Огромное магическое давление нарастало вокруг него, обвиваясь вокруг старика, как кокон, испещренный сияющими венами силы. Дерьмо.

Люди за передними столиками поспешили прочь.

- Мы должны уходить! - Джек вскочил.

- Не нужно, - сказала леди Оливия.

Хлыст белой молнии выстрелил из Бреннана в грудь Великого тана и отскочил. Он действительно пытался убить собственного деда.

- Я породил тебя, - прогремел Великий тан. - Я тебя и прикончу, щенок!

Он раскрыл руки ладонями вверх. Между ними вращался сверкающий шар свернувшейся магии.

- Держитесь поближе ко мне, дети, - сказала леди Оливия.

Кальдар выскочил из-за стола и бросился к ним.

Стена белого сияния окутала Бреннана.

Герметичный кокон магии разорвался. Поток силы вырвался из Великого тана. Вспышка со взрывом врезалась в Бреннана.

Кальдар приземлился между Джеком и Джорджем. Джордж приготовился к взрывной волне. Его световой щит был силен, но Джордж не был уверен, что он выдержит.

Белый шар развернулся от леди Оливии, окружая стол. Столы вокруг них отлетели назад, словно от удара гигантской руки. Герцогиня отхлебнула из чашки.

Сфера растаяла.

Стены боковой комнаты исчезли. В стене замка зияла огромная дыра. Анжелия лежала на полу. Рене скорчился у боковой стены. Бреннан стоял невредимый. Он защитил себя и Рене, который прятался прямо за ним.

Бреннан обнажил клинок.

- Это все, старик? И это все?

Больше никакой магии. Должно быть, Бреннану потребовалась вся его сила, чтобы защититься.

У Великого тана не было меча.

Бреннан нанес быстрый удар сверху. Его меч сверкнул на солнце и звякнул о клинок Ричарда. Это была не рапира Кэссайда, а собственный меч Ричарда.

Камзол Ричарда исчез, на нем осталась свободная белая рубашка. Лицо и руки Ричарда были испещрены крошечными красными точками. Кровь, понял Джордж. Вспышка Ричарда была слабой. Он сумел блокировать достаточно ударной волны Великого тана, чтобы пережить взрыв, но это далось ему нелегко, и теперь он истекал кровью из каждой поры. Это называлось молниеносным ударом, что было верным признаком того, что его магия была израсходована... и Бреннана тоже. Без их магии, если бы они сражались сейчас, все свелось бы к мечу против меча.

Бреннан выпучил глаза.

- Кэссайд, какого черта ты делаешь? Ты что, с ума сошел?

- Я не Кэссайд. - Ричард взглянул на Великого тана с явным вопросом на лице. Старый аристократ на мгновение задумался.

Пусть он это сделает, мысленно приказал Джордж. Ему это нужно.

- У тебя есть мое разрешение, - пророкотал Великий тан.

Ричард встал между стариком и Бреннаном.

Слева Шарлотта вскочила на ноги и застыла совершенно неподвижно.

Бреннан отступил назад, поднимая меч. Это был функциональный меч, простой, но жестокой конструкции, который служил Бреннанам на протяжении веков, прокладывая им путь к трону. У него было обоюдоострое лезвие в тридцать пять с половиной дюймов, отполированное до атласной гладкости; десятидюймовый эфес с рукоятью в семь с половиной дюймов, обернутая простым кожаным шнуром, которая позволяла Бреннану владеть мечом одной или двумя руками; круглое навершие и крестовина. Джордж и раньше держал в руках похожий меч, сделанный тем же кузнецом — он был у Деклана в оружейной. Баланс клинка составлял пять с половиной дюймов, а весил он около двух с половиной фунтов - сочетание, которое делало меч манёвренным, несмотря на его размеры. Держа его в руке, он чувствовал себя неуязвимым.

Меч Ричарда был однолезвийным и слегка изогнутым. Он был острым, как бритва, и весил всего фунт, с лезвием в двадцать пять с половиной дюймов и четырехдюймовой рукояткой. Меч Бреннана был на десять дюймов длиннее, на фунт тяжелее, но и медленнее - мощный мясницкий клинок по сравнению с гладким скальпелем Ричарда.

Бреннан метнулся вправо, целясь Ричарду в правый бок, чуть ниже ребер. Ричард двинулся, чтобы парировать удар, но вместо того, чтобы последовать за ним, Бреннан отразил удар и ударил Ричарда слева. Ричард занес меч острием вниз, встретившись с клинком Бреннана как раз вовремя. Бреннан проверял скорость, понял Джордж.

- Если ты не Кэссайд, то кто ты?

- Ты зовешь меня Охотником.

Бреннан ударил снова, меч заплясал в его руке. Замах справа, замах слева, справа, слева. Мечи звенели, ударяясь друг о друга. Ричард отступил под натиском, его движения были короткими, экономными. Бреннан наступал на его, оттесняя в другую сторону комнату. Мелькали клинки, Ричард двигался слишком медленно, и острие меча Бреннана задело его плечо. На белом рукаве выступила кровь. Черт возьми.

- Нет! - прорычал Джек.

- Это всего лишь небольшой порез. С ним все в порядке. - Первая кровь принадлежала Бреннану. Не очень хороший знак. У Джорджа участился пульс. Ричард не мог проиграть. Он просто не мог проиграть этот бой.

Двое мужчин кружили друг вокруг друга, как два хищника, преследующие друг друга. Ричард - тощий волк, и Бреннан - избалованный тигр.

- Почему? - спросил Бреннан.

- Ты наживаешься от продажи людей.

- Значит, истинно верующий. - Бреннан оскалил зубы. - А кто ты такой, чтобы судить меня?

- Просто человек, - сказал Ричард.

Бреннан схватил меч обеими руками и нанес удар, сделав круговое движение поперек груди Ричарда. Ричард вовремя отступил, и меч просвистел, не задев его рубашку. Бреннан развернулся и нанес удар по диагонали. Ричард парировал удар, отражая его плоской стороной клинка. Зазвенела сталь. Ричард отшатнулся. Бреннан был крупнее и, по крайней мере, на тридцать фунтов тяжелее, состоявший весь из сплошных мускулов. Джордж знал, что Ричард обладает неимоверной выносливостью, но удар вспышки явно дал о себе знать.

Бреннан снова замахнулся - высокий горизонтальный удар. Ричард парировал его со звоном стали. Они снова и снова скрещивали мечи, блокируя их плоскостями клинков. Бреннан хмыкнул и принялся безостановочно колотить Ричарда, удар за ударом, вкладывая в них всю свою огромную силу. Ричард пятился, ошеломленный ударами. Джордж сжал кулаки. Убирайся оттуда. Он собирается прижать тебя к стене. Выбирайся.

- Он просто избивает его, - выдавил Джек сквозь зубы. - Он вообще не использует никакой техники.

- Он решил, что Ричард слишком сильно пострадал, чтобы пережить долгий бой. Он хочет покончить с этим быстро.

Бреннан был знаком со всеми приемами настоящего фехтования — и знал все трюки. Члены его семьи с раннего детства обучались боевому искусству. Джорджу не разрешали заниматься, пока ему не исполнилось девять. В его возрасте Бреннан уже шесть лет учился фехтованию. Сейчас он сделал ставку на свою грубую силу. Это была не дуэль, а бой насмерть, быстрый и жестокий. Только один мог остаться в живых, и Ричард выглядел отчаявшимся.

Бреннан порезал Ричарду правое плечо. Еще одна царапина. Черт возьми. Джордж заглушил рычание. Ему хотелось выбежать на середину и покончить с этим.

Джек напрягся рядом с ним, собираясь, как кошка перед прыжком.

- Не смей, - сказала герцогиня. Услышать ее голос было все равно, что вылить на него ведро ледяной воды. Джордж отшатнулся.

- Это не твоя битва. Ты должен держаться от нее подальше.

Бреннан ударил Ричарда плечом, отталкивая его назад. Ричард врезался в стену.

Выбирайся, выбирайся, выбирайся...

Бреннан сделал выпад. Ричард отбил клинок и, вырвавшись на свободу, крутанулся влево.

Бреннан вытащил кинжал из ножен на поясе. Грубое нападение провалилось. Теперь он шел по более разумному плану. Бреннан резанул справа. Ричард отклонил клинок, и Бреннан полоснул его по руке кинжалом, разбрызгивая кровь в воздух.

Ауч!

Ричард развернулся и сделал выпад. Бреннан отбросил клинок в сторону и резанул по внутренней стороне предплечья Ричарда. Рука с мечом была жизненно необходима. Один удар в нужное место, и Ричард потеряет подвижность, силу или вообще свой меч. Бреннан разбирал его по кусочкам. Ричард выглядел так, словно был на последнем издыхании. Он замедлял шаг. Его рубашка была алой от крови.

Еще один порез. К черту все это.

Бреннан почувствовал слабость, как акула чувствует кровь в воде. Он нанес широкий горизонтальный удар слева направо. Ричард резко откинулся назад. Меч рассек пустой воздух. Ричард сжал левой рукой запястье Бреннана. Бреннан сделал выпад кинжалом, стремясь вонзить его в горло Ричарда. Ричард пригнулся под ударом и воткнул рукоять меча под подбородок Бреннана. Изо рта Бреннана хлынула кровь. Он дернулся назад, и Ричард полоснул его по внутренней стороне левого бицепса. Бреннан выронил кинжал и отшатнулся.

- Кто ты? - задыхаясь, спросил он.

- Я Эджер, никто. Ты устроил охоту на мой народ, поэтому я отнял у тебя все. Я уничтожил твои банды, я уничтожил твой остров, я ввел тебя в заблуждение, заставив думать, что Маэдок был предателем. Осколки твоего королевства рушатся вокруг тебя, потому что я сделал так, чтобы это произошло.

Бреннан зарычал, сплевывая кровь.

- Я убью тебя, кусок дерьма из Грани.

- Ты никогда не будешь править, - огрызнулся Ричард. - Ты не подходишь.

Бреннан набросился, охваченный яростью. Его меч сверкал, рассекая широкие дуги: влево, вправо, влево. Ричард отклонился. Бреннан боднул его головой. Ричард полоснул бок Бреннана. Они снова столкнулись, окровавленные, сосредоточенные только друг на друге. Звон стали о сталь был похож на биение сердца.

Бреннан нанес еще один удар по шее Ричарда. Все его удары приходились выше груди, понял Джордж. Фиксация на противнике. Он слышал об этом, но никогда не видел. В этот момент Бреннан ненавидел Ричарда так сильно, что не мог отвести взгляд от его лица. Все его порезы были рассчитаны на то, чтобы отрубить Ричарду голову.

Ричард отскочил в сторону и ударил Бреннана ногой в бок. Здоровяк сделал шаг назад. Острие его меча опустилось. Устал! Он устал. Лезвие поднималось медленно.

Бреннан выдохнул, кровь пузырилась на его губах, и бросился в атаку. Ричард позволил ему подойти и молниеносно полоснул Бреннана по животу.

Бреннан споткнулся, прижимая руку к животу, пытаясь удержать внутренности внутри. Ричард расхаживал взад и вперед, преследуя его, как тощий голодный волк, преследует хромого медведя. Здоровяк попытался выпрямиться. Ричард упал почти на колени и рубанул Бреннана по ногам, слева направо, его меч расплылся.

Бреннан пошатнулся. Ткань его штанов разошлась, обнажив перекрещивающиеся порезы. Кровь набухла. Он зарычал и опустился на колени. Ричард ударил его коленом в лицо. Бреннан опрокинулся. Ричард резким движением стряхнул кровь с меча и посмотрел на Шарлотту.

Она все еще стояла у стола, такая бледная, что казалась бескровной. Ричард медленно поднял меч в знак приветствия.

Великий тан прогрохотал.

- Кто-нибудь, уберите этот мусор.

Появился Селир в сопровождении полудюжины стражников. Они окружили Бреннана. Три меча были направлены на Ричарда.

- Только не его, - сказал Великий тан. - Он может идти.

Ричард склонил голову. Стражники расступились, и он направился к ним.

- Позор, - сказал Эрвин. Джордж обернулся. Шпион стоял у их столика. Он выглядел гораздо менее похожим на Лораме и очень похожим на Эрвина. Должно быть, здесь действовала какая-то магия. Ему придется докопаться до сути.

- Эрвин? - Кальдар пристально посмотрел на него. - Вы Лораме?

- Да, это я. Какая часть отступления была вам непонятна? Я сидел на Бреннане в течение десяти месяцев, выстраивая свое дело так, чтобы я мог провести его тихо, без скандала и смущения для королевства. - Эрвин поднял руку, указывая на разрушенный обеденный зал. - Это именно то, чего я пытался избежать.

Ричард подошел к ним.

- А где Шарлотта?

Джордж взглянул на столик Шарлотты. Он был пуст. Шарлотта исчезла. И Софи тоже, и Паук тоже.

- Она только что была здесь, - сказал он.

- Джек! - рявкнул Ричард.

Джек бросился через столовую, присел на корточки у стола, вдохнул и указал на дверь.

- Правый коридор.

Ричард бросился по коридору.

***

- МИЛОРД! - окрикнула Софи.

Паук остановился и обернулся. Он был на полпути через сад, и когда он повернулся на ноге, чтобы посмотреть на нее, великолепные клумбы обрамляли его. Он казался изящной картиной, залитой солнечным светом. Она спустила собаку с поводка.

- Что ты здесь делаешь, Софи?

- Я испугалась, когда начались крики, - сказала она. - Я выбежала и увидела, как вы уходите.

Он поднял руку, приглашая ее идти рядом. Она догнала его, и они вместе зашагали по извилистой тропинке. Собака побежала в сторону, чтобы исследовать цветы.

- Я смотрю, ты привела свою собаку. Ты наконец определилась с кличкой?

- Да. Я думаю, мы должны называть его Каллис.

- В честь Великого тана? - Паук улыбнулся.

- У них один и тот же тип грубого достоинства. Куда вы направляетесь?

Жесткое лезвие ее короткого меча, единственного оружия, которое можно было спрятать под платьем, согревало бедро. По обеим сторонам дорожки цвели розы, розовые, темно-красные и кремовые, их бархатные лепестки источали изысканный аромат.

- Я явился сюда, чтобы сорвать эту свадьбу, - сказал он.

- Но почему? Вам не нравится маркиза?

- Нравится. На самом деле я ее очень люблю. Она прекрасный пример лучшей благородной крови. Но я патриот, моя дорогая. А иногда потребности моей страны вступают в конфликт с моими личными симпатиями.

- Я понимаю, - сказала она. - Долг. - Он не был монстром по своей воле, о нет. Он был патриотом. Единственная разница между обычным психопатом-садистом-убийцей и Пауком заключалась в том, что у него был мандат Луизианы быть таковым.

- Да, - кивнул Паук. - У маркизы большие земельные владения. Не в наших интересах было допустить, чтобы эти земли попали под влияние адрианглийцев. Я планировал нечто весьма впечатляющее. Но настоящий профессионал знает, когда ему отступить. Они сами создали такой великолепный хаос, что я не могу внести в него ничего другого. Мне пора уходить со сцены.

Он замолчал. Они стояли в самом центре сада, где тропинка образовывала кольцо.

- Мне очень понравилось твое общество. Ты очень умная, - сказал Паук. - У тебя есть способность рассуждать и сохранять непредвзятость. Если ты разовьешь в себе честолюбие, оно унесет тебя далеко. Желаю тебе удачи, моя дорогая. Я буду следить за тобой, если смогу. Мне интересно посмотреть, как далеко ты зайдешь.

- Как развить честолюбие?

Он склонил голову набок.

- Ты когда-нибудь чего-нибудь хотела? Что-то, чего ты не можешь иметь? Что-то, что является желанием твоего сердца?

- Конечно.

- Убеди себя, что это должно быть у тебя. Осознай, что оно принадлежит тебе по праву твоей силы, или разума, или простого желания. Протяни руку и возьми. Понимаешь?

О, она понимала. Она все прекрасно понимала.

- Прощай. - Он отвернулся. Он уже собирался выйти из сада. Возможно, у нее никогда больше не будет такой возможности.

- Лорд Себастьян?

- Да.

Она опустила руку в скрытую складку юбки.

- Хотите знать, чего хочет мое сердце?

Паук повернулся к ней с легкой улыбкой на губах.

- Очень. Так что же это, милая?

Она вонзила нож ему в грудь, растянув вспышку на лезвии на крошечную долю секунды.

Паук ахнул.

Она прижала его к себе и пронзила лезвием его внутренности, рассекая мягкие ткани органов. Кровь хлынула из губ Паука, его лицо было ошеломлено недоверием.

- Смотреть, как ты умираешь, кусок дерьма, - сказала она. - Ты слиял мою мать.

Он дернулся вперед, глубже погружая в себя лезвие. Его рука сжала ее горло стальной хваткой. Воздух исчез. Не паникуй. Что бы ты ни делала, не паникуй.

- Софи Мар, я так понимаю, - его голос превратился в хриплое нечеловеческое рычание. Его глаза впились в нее. Мир постепенно погружался во тьму. - Хорошо сыграно, малышка. Хорошо сыграно.

Резким рывком она высвободила меч. Воздух в ее легких закипел.

- Ты даже не представляешь, как я ненавижу твою семью.

Краем глаза она заметила, как по траве промелькнуло черное пятно. Каллис протаранил Паука, вцепившись зубами в его правое предплечье, добавив свои сто фунтов к весу Софи. Паук застонал. Его пальцы разжались, освобождая ее горло. Она упала и приземлилась на корточки, хватая ртом воздух. Ей нужно было двигаться, но ее тело отказывалось делать что-либо, кроме как дышать, теряя драгоценные секунды.

Каллис зарычал, вгрызаясь в Паука, пытаясь сбить его с ног. Левой рукой Паук выдернул клинок из ножен на поясе и ударил пса по голове. Каллис зафыркал. Паук вонзил клинок в темный мех на спине Каллиса, и тот стал багровым.

Нет! Ты не можешь убить еще и мою собаку! Ноги наконец повиновались. Она вскочила, подняла меч и полоснула его по ребрам. Почему, черт возьми, он не умер? Что, если он не может умереть?

Он отшвырнул Каллиса в сторону. Собака со злобным рычанием упала на землю и попыталась сделать выпад.

- Нет! Он мой, - бросила она ему.

Паук рассмеялся.

- Давай посмотрим, на что ты способна. - Он ударил. Он был быстр, так быстр, он мог бы быть почти таким же быстрым, как Ричард.

Она парировала удар и рубанула его по плечу, сделав прореху в камзоле. Кровь набухла. Недостаточно глубоко. Ее меч был слишком коротким. Он нанес ей грубый горизонтальный удар. У нее не было возможности увернуться в сторону, поэтому она отклонилась назад. Боль обожгла ее чуть ниже ключицы. Кончик его клинка рассек обнаженную верхнюю часть ее груди. Кровь залила платье. Когда он закончил удар, она схватила его запястье левой рукой и полоснула по груди. Остро заточенное лезвие рассекло ему ребра.

Паук зарычал. Он все еще стоял.

- Этого недостаточно, Софи Мар.

- Достаточно хорошо для тебя. Ты больше ничего у меня не отберешь.

Он рассмеялся.

- Умри. - Она снова проткнула его. - Умри, умри, умри!

Он отшатнулся и продолжал смеяться.

Она рубила его снова и снова, превращаясь в вихрь, ее клинок был продолжением ее самой, связанный с ней ее магией. Она резала его снова и снова, не обращая внимания на полученные раны.

Наконец он упал на колени.

Она остановилась. Ее дыхание было прерывистым. Каллис заскулил у ее ног.

- Неплохо, - сказал Паук, с его рта капала кровь. - Посмотри мне за спину. Что ты теперь будешь делать, моя дорогая?

Софи подняла голову.

Чудовища перелезали через кирпичную стену в сад.

***

ШАРЛОТТА сбежала вниз по лестнице. Она на мгновение потеряла счет времени, наблюдая за победой Ричарда, а когда обернулась, Софи и Паука уже не было.

Коридор заканчивался арочным входом, залитым солнечным светом. Она бросилась через него. Перед ней раскинулся большой сад. Посреди него стояла Софи в алом от крови платье, держа в руке маленький меч. Большая собака, дрожа, стояла рядом с ней. Взгляд Софи был прикован к дальней стене. Шарлотта подняла глаза.

Люди перелезали через стену, и один за другим падали в цветы. Некоторые из них были нормальными людьми, некоторые представляли собой гротескный набор частей животных, привитых к человеческим телам. Их магия окатила ее, как волна нечистот. «Рука». Должно быть, это люди Паука. Софи стояла одна против двух дюжин тренированных убийц, и в руках у нее был огромный нож.

Шарлотта побежала. Время будто ползло. Она видела все с кристальной ясностью — чудовища в цветах; бледное лицо Софи, когда она повернулась, чтобы взглянуть на нее; отчаяние от осознания того, что в глазах ребенка ее обошли...

Магия вырвалась из Шарлотты, темные потоки устремились, как черные драконы, в поисках своих жертв. Они ужалили первого агента, кусая его мускулистое тело. Он зарычал нечеловеческим звуком и продолжал приближаться. Регенерация, поняла Шарлотта. Его усовершенствованное тело исцеляло повреждения, которые она нанесла своими болезнями, так же быстро, как она могла причинить ему боль. Ей придется сложить больше силы.

Она разорвала некоторые из своих внутренних цепей. Магия вырвалась из нее, ее черные потоки светились красными искрами, неся смерть. Магия устремилась к агенту «Руки», мимоходом задев волкодава. Собака взвыла, развернулась и убежала мимо нее в безопасное место замка. Темнота снова ужалила агента. Он опустился на колени. Кроваво-красная рана рассекла кожу на его спине. Шарлотта изо всех сил старалась держать рану открытой, чувствуя, как его тело борется с ней. Он исцелялся с неестественной быстротой. Как такое возможно?

Софи бросилась к ней через сад.

- Мне очень жаль. Мне очень жаль. Я не хотела. Это просто случилось. Паук уходил...

Шарлотта протиснулась между ребенком и чудовищами.

- Оставайся рядом со мной.

Она отдала магии больше себя и толкнула. Ее темное течение щелкнуло и ударило, глубоко впиваясь в приближающихся бойцов. Они все еще продолжали приближаться. В саду их было человек пятьдесят. Они кружили вокруг них, смыкаясь в кольцо. Через несколько мгновений они обе будут окружены.

Это была смертельная схватка. Если Шарлотта не начнет питаться ими, чтобы подпитывать свою собственную магию, «Рука» разорвет ее и Софи на части. Но даже если ей удастся убить их всех, это уничтожит ее саму, и она лишит Софи жизни, даже не задумываясь об этом.

Софи держала нож, ее лицо было бескровным и испуганным.

Она должна спасти Софи. Годы быстрого принятия решений в кризисных ситуациях окупились. Страх исчез. Ее голова внезапно прояснилась. Шарлотта поняла, что есть только один выход. Для них обеих было невозможно выбраться отсюда живыми, но если она даст Софи достаточно времени, чтобы сбежать... Вполне возможно, что ребенок выживет. Это был их единственный шанс.

Ты превратишься в чумную птицу, - предупредил ее тоненький голосок.

Только вот… как только она пойдет по этому пути, ничто этому не помешает, но агентов «Руки» было слишком много, и они исцелялись слишком быстро. Они сокрушат ее прежде, чем она успеет добраться до замка и причинит вред невинным людям. Это было самоубийство, но это был лучший из возможных вариантов.

Первый агент, которого сбила Шарлотта, поднялся, стряхивая с себя раны, словно это были всего лишь царапины. Шарлотта взмахнула своей магией, и темные потоки сжали отвратительный гибрид человека и зверя. Волнующий прилив жизненной силы хлынул в нее. Она выкачала из него жизнь и превратила ее в силу.

Темные змеи ее магии врезались во второго агента, высосав его досуха и сбросив иссохший труп в цветы. Они жалили еще и еще, крадя больше жизни, возвращая ее к ней.

Шарлотта сжала плечо Софи.

- Беги!

- Я не оставлю вас!

- Если ты останешься, я убью тебя. Я расчищу дорогу. Беги, милая. Держи Ричарда подальше от меня. Беги!

Софи побежала. Она летела по тропинке обратно к замку, как на крыльях.

Шарлотта открыла шлюзы. Ее сила рванулась вперед, глубоко впиваясь в монстров на пути Софи. Она крала их жизненную силу и извергла ее обратно, как всепожирающую чуму. Агенты «Руки» вздрогнули и упали.

Софи бросилась в прореху между телами.

Ее магия пожинала свой ужасный урожай. Усиленные агенты боролись, чтобы добраться до нее, и падали, срубленные, а она питалась их жизнями, упиваясь их вкусом.

Софи взбежала по лестнице и вошла в арочные двери.

Достаточно. Теперь она могла засунуть ее обратно. Шарлотта напряглась, загоняя магию. Тьма сражалась внутри нее, борясь за то, чтобы остаться на свободе. Оставаться такой сильной, такой всепоглощающей. Ее власть немного ослабла, потом еще немного. Это было похоже на то, как если бы она попала в течение бурной реки, которая отбрасывала ее назад, и как бы она ни старалась, она не могла пробиться против течения.

Она превратилась в мерзость. Магия хлынула из нее, как черная буря, и она была бессильна остановить ее. Словно во сне, тела падали вокруг нее, медленно и мягко, как увядшие цветы. Темная река внутри нее вздымалась, яростное течение ползло все выше и выше.

Ох, Ричард... Все пошло наперекосяк. Все пошло так, так не должно. Она плакала, слезы катились по ее щекам. Мне так жаль, любовь моя. Мне очень, очень жаль. Ты был всем, чего я хотела. Ты был всем, на что я надеялась. Мне жаль.

Ей не следовало отталкивать его прошлой ночью. Она должна была пригласить его войти, чтобы любить и быть любимой в последний раз.

Течение внутри нее усилилось, и она утонула.

***

РИЧАРД бежал по коридорам, стены казались размытым пятном. Впереди, с мокрым от слез лицом, в арочный проход ворвалась Софи.

- Она ушла!

- Что?

- Шарлотта умерла, она умерла!

Он отстранился от нее, но она схватила его за одежду и потащила прочь от арки.

- Нет, Ричард, нет! Нет, ты умрешь. Нет, не ходи! Она сказала, чтобы ты не ходил!

Он прижал ее к себе, поцеловал в волосы и оттолкнул.

- Ричард, - закричала она.

Он вырвался на солнечный свет.

Шарлотта стояла посреди сада. Ее магия бушевала, поражая агентов «Руки», черные потоки кипели, извивались, как ужасающий шторм. Уроды «Руки» пытались убежать, но магия кусала их снова и снова. Одни ползали, другие лежали неподвижно, превратившись в высохшую шелуху, а некоторые разлагались.

Шарлотта обернулась, и он увидел ее глаза. Они были абсолютно черными.

Цветы у ее ног увяли. Гниль бежала от нее, распространяясь по саду. Розы умирали, гнили под корень. Последний из монстров «Руки» покачнулся и упал.

Она стала тем, кем всегда боялась. Она превратилась в живую смерть.

Он должен добраться до нее. Ему надо было добраться до нее.

Цветы у каменных ступеней, на которых он стоял, увяли. Он наступил на их высохшие трупы и пошел через сад.

Темнота потекла к нему. Она окутала его. Он почувствовал ее смертельно холодное жало.

- Я люблю тебя, Шарлотта.

Десять футов отделяли его от нее.

Его тело подогнулось. Ему казалось, что его выворачивают наизнанку.

Восемь футов. Кости его ног растаяли в агонии.

- Я люблю тебя. Не оставляй меня.

Три шага.

Его сердце билось слишком быстро, каждое сокращение резало его, будто кто-то вонзал осколки стекла прямо в его аорту.

Он выронил меч... его пальцы не могли удержать его... и обнял ее.

- Любовь моя, свет мой... Не оставляй меня.

***

Она стояла, погруженная в черное течение волшебной реки. Красные очаги магической эссенции омывали ее один за другим, слабо светясь, и она поглощала их каскадом эйфории.

Никаких мыслей. Никаких беспокойств. Только свобода и блаженство.

Еще одна волна красного омыла ее. Она попробовала ее на вкус и отшатнулась. Вкус был слишком знакомым. Она не приняла ее. Волна была отдана ей по доброй воле, но все в ней восставало против ее потребления. Как такое могло случиться?

Она заставила себя попробовать эссенцию, позволяя ей проникнуть в нее. Она струилась по ней, струилась сквозь нее, такая невероятно восхитительная. Неправильно. Это было неправильно. Ее магия отшатнулась от нее.

Она напряглась, пытаясь определить вкус. Должна же быть какая-то причина.

Ричард!

Это был Ричард.

Она услышала голос откуда-то издалека. Он окутал ее, на мгновение отделив от темноты.

Любовь моя, мой свет... Не оставляй меня.

Она убивала его. Она высасывала из него жизнь, капля за драгоценной каплей.

Нет! Нет, она не хотела этого. Возьми свои слова обратно! Забери все назад!

Она попыталась повернуть поток вспять и вернуть ему жизнь, но поток захватил ее, душил, пытаясь изгнать разум. Она чувствовала, что тонет, и боролась с ним изо всех сил.

Нет! Я Целительница. Ты часть меня. Ты часть меня. Ты будешь повиноваться мне.

Боль затопила ее, ток ударил в ее тело. Сотни острых игл, обжигая, пронзили ее. Агония захлестнула ее, и она растаяла в ослепительной боли.

Если она сейчас сдастся, Ричард умрет.

Шарлотта прорвалась сквозь боль. Ее окутало золотое сияние. Течение темной реки отступило от него.

Ты будешь повиноваться.

Боль была невыносимой. Она закричала, хотя у нее не было голоса. Сияние вырвалось из нее, превратив реку в сияющее золото. Ее магия кипела.

Темнота развалилась. Она увидела распростертое на мертвой траве тело Ричарда и опустилась на колени рядом с ним.

Не умирай. Пожалуйста, не умирай.

Она пробывала выпустить магию, но ничего не получилось. От нее ничего не осталось, ни света, ни тьмы.

Ричард едва дышал.

Она напряглась, пытаясь вытянуть это бурлящее золото. Магия сгибалась внутри нее, угрожая разорвать ее на части, но не повиновалась. Боль взорвалась внутри нее мучительными вспышками агонии. Шарлотта почувствовала во рту привкус крови.

Крошечные пятнышки крови образовались на ее коже, выходя из пор. Наконец ей повиновался голос, и она закричала от боли. Ей казалось, что она умирает. Она почти хотела умереть, просто чтобы прекратить агонию, но она должна была спасти его.

Повинуйся мне. Заработай. Ты будешь работать.

Что-то сломалось внутри нее.

Ее магия вырвалась из нее, золото было таким мощным, что подняло его над землей. Ее сила связала их воедино. Все, что она взяла, все, что она украла, все это ушло в Ричарда. Она снова и снова окунала его в исцеляющее золото, надеясь вопреки всему, что он выживет.

Вернись ко мне. Вернись ко мне, любимый.

Казалось, ее тело тает. Она должна была держаться. Она должна была исцелить его.

- Вернись ко мне. Я тебя так люблю.

Он открыл глаза.

Она в это не верила. Это был трюк.

Он поднял руку. Его пальцы коснулись ее губ.

- Я тоже тебя люблю. - Он оттолкнулся от земли и сел.

Она рухнула ему на грудь и сдалась боли.

***

РИЧАРД сидел у тяжелых деревянных дверей. Позади них над Шарлоттой работали целители из Ганерского Колледжа. Он думал, что она заснула от усталости. Ему потребовалось пять драгоценных часов, чтобы понять, что она не может проснуться. Он погрузил ее в фаэтон и на бешеной скорости поехал в Ганерский Колледж. Он прошел через ворота, неся ее, и люди пришли и забрали ее у него. Он последовал за ними через лабиринт коридоров и лестниц в этот коридор и эту комнату, где они захлопнули двери перед его носом, и он сидел здесь часами, не зная, будет ли она жить или умрет. В какой-то момент какой-то человек принес ему блюдо с едой, но он не чувствовал потребности есть. Он несколько раз вставал, чтобы облегчиться в туалете через две двери.

Он был невероятно зол.

Они так много сделали, так многим пожертвовали, и после всего этого она умрет. Ему хотелось бушевать и колотить кулаками по стенам от несправедливости происходящего, но вместо этого он вынужден был сидеть неподвижно. Он попытался представить себе возвращение домой без нее и не смог.

Если она умрет... Какой в этом смысл?

- Часто в этом нет никакого смысла. Искать какое-то оправдание в потоке жизни бесполезно, - сказала женщина.

Он поднял глаза. Перед ним стояла элегантная пожилая женщина, высокая и очень худая, с темными волосами и пристальным проницательным взглядом.

- Она будет жить?

- Да. Сейчас она отдыхает.

Облегчение затопило его.

- Меня зовут леди Августина эль Рен. Пойдемте со мной, Ричард. Есть некоторые вещи, которые мы должны обсудить.

Он встал и последовал за ней по коридору.

- Вы читаете мои мысли?

- Нет, я читаю ваши эмоции. Вы тонете в горечи. Я сенсат, и за эти годы я стала очень хороша в соединении точек.

Они подошли к другим дверям. Он придержал их открытыми для нее. Она шагнула внутрь. Он последовал за ней и очутился в длинном каменном коридоре футах в пятидесяти от земли. Крыша защищала его от непогоды, но в больших арочных окнах не было стекол, и сквозь них дул легкий ветерок. Выглянуло солнце, его свет был ярким и золотистым. Когда он привез Шарлотту, уже наступила ночь.

- Сколько сейчас времени? - спросил он.

- Уже позднее утро, - сказала она. - Для вас это завтра. Вы провели последние четырнадцать часов в ожидании.

- Неужели это было так давно?

- Да.

Его гнев таял на ветру, унося с собой горечь. Он чувствовал себя... спокойным.

- Что вы со мной делаете?

- Мне нужно, чтобы у вас была ясная голова, - сказала она, останавливаясь у одного из окон. - Вам нужно принять кое-какие решения, и я не хочу, чтобы ваши эмоции мешали им. Я знаю о вас, Ричард. Она написала мне перед отъездом на свадьбу. Она мне все про вас рассказала. Она любит вас, и это объясняет, почему она сделала невозможное ради вас. Меня там не было, но ее тело и разум несут шрамы. Расскажите мне, что случилось.

Он рассказал ей все. Работорговцы, Шарлотта, темная магия, Софи, все.

- Я так и предполагала, - сказала она, глядя на сады далеко внизу. - Шарлотта всегда была очень сильной.

- Будут ли последствия?

Она подняла свои узкие брови.

- Официально? Нет. Она слишком ценна как целительница, и мысль о том, что петлю обратной связи можно разорвать, только даст дуракам повод экспериментировать с ней. Нет, санкций не будет, но есть проблема. Когда Шарлотта разорвала петлю обратной связи, чтобы исцелить вас, она сделала это ужасной ценой. Она испытала диссонанс. Это очень редкое явление, когда пользователь магии настолько поглощен перенаправлением своей магии, что теряет двигательные навыки. Шарлотта должна заново усвоить основные вещи, Ричард. Она должна заново научиться ходить, держать ложку или карандаш, переворачивать страницы книг.

У него упало сердце.

- Но она может научиться?

- О да. Физически с ее телом все в порядке. Мы восстановили повреждения и сделали ее настолько здоровой, насколько это возможно. Но для этого потребуется много терпения и практики. Она будет прикована к постели на несколько недель.

Она была жива. Она была здорова и выжила. Это было все, что имело значение.

- Когда я смогу забрать ее домой?

Леди Августина повернулась к нему.

- Возможно, это не очень хорошая идея. Я не думаю, что вы понимаете. Шарлотту нужно будет отнести в ванную. Ее нужно будет вымыть. Ее нужно будет кормить с ложечки, и она будет прикована к постели в течение нескольких недель, пока не сможет начать реабилитацию, которая, вероятно, займет месяцы. У вас есть дети? Вам придется заботиться о ней, как о ребенке. Подумайте, как это отразится на ваших романтических чувствах к ней. Вы никогда больше не сможете увидеть ее в прежнем свете. Уходите, Ричард. Оставьте ее здесь, с нами. Вот что мы делаем. Мы заботимся о больных, и у нас это очень хорошо получается.

- Она сказала, что хочет, чтобы я отвез ее домой?

- Сказала.

- Тогда я отвезу ее домой.

Пожилая женщина уставилась на него.

- Вы должны знать, что я не дам согласия на ваш брак.

- Мне все равно, - сказал Ричард. - Меня не волнует ни ваша семья, ни титул, ни родословная. Я буду с ней в любом случае.

Он повернулся и зашагал в ту сторону, откуда они пришли. Он протопал по коридору и вошел в двери. Шарлотта проснулась. Она лежала в постели, ее волосы развевались по подушкам, как золотистая вуаль, ее серебряные глаза были настороженными и внимательными. Он опустился на колени у кровати.

- Я не могу тебя обнять, - сказала она.

Он нежно поцеловал ее в губы.

- Мне все равно.

- Мне не все равно. Ты не должен, если это слишком...

Он услышал слезы в ее голосе.

- Я не оставлю тебя, - сказал он. - Я никогда не оставлю тебя. Мы сделаем это вместе. Поедем со мной домой. Пожалуйста.

Он крепко прижал ее к себе.

- Скажи “да», Шарлотта.

- Да, - сказала она ему.

ЭПИЛОГ

ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ

ВЕЧЕРНЕЕ небо только начало темнеть. С деревьев свисали гирлянды разноцветных круглых фонарей, мягко светившихся желтым, зеленым, синим и красным. В воздухе парили крошечные золотистые светлячки. Сентябрьский воздух был теплым и приятным. Шарлотта слегка откинулась на спинку стула. Перед ней расстилалось огромное озеро, спокойное и блестящее, как поверхность монеты. Если бы она наклонилась вперед, то смогла бы разглядеть дом Кальдара и Одри по ту сторону воды слева.

Озеро плескалось о деревянный пирс. Джек лежал на спине на досках, глядя в небо, заложив руки за голову. Джордж бросил маленький камешек по воде рядом с ним. Софи сидела на краю, опустив ноги в воду. Через две недели после того, как дом был построен, она попросила разрешения приехать и пожить у них несколько дней. Больше она не возвращалась обратно.

Шарлотта улыбнулась. Она бы с удовольствием встала со стула, спустилась с крыльца по извилистой дорожке и тоже окунула бы ноги в зеленую воду, но она знала свои пределы. Ей придется подождать.

Примерно через час Ричард сядет в фаэтон, и они поедут к дому Деклана и Розы. Лорд и леди Камарин были в ожидании. Джордж и Джек станут дядями. Тут возникала интересная мысль.

У ее ног Каллис поднял свою косматую, черную голову. Волкодав издал одинокое, тихое гав. Кто-то приближался.

Легкие, неторопливые шаги заставили ее обернуться. Леди Августина поднялась на крыльцо.

Они не разговаривали друг с другом уже четверть года. Шарлотта схватилась за трость, опустила ноги и встала.

- Здравствуй, мама.

Брови леди Августины поползли вверх.

- Ты стоишь.

Шарлотта сделала шаг вперед.

- И хожу. С большим трудом правда. - У нее были лучшие в мире сиделки, но ее прогресс все еще был болезненно медленным.

Они посмотрели друг на друга. Ее ноги задрожали, и Шарлотта опустилась обратно в кресло.

Леди Августина села рядом.

- Какая огромная собака.

- Да. Раньше он был собакой работорговцев, но потом переметнулся. - Шарлотта потерла косматый бок Каллиса пальцами ног. - Ты больше не сердишься?

- Ты чуть не рассталась со своей жизнью. Не думаю, что когда-нибудь перестану сердиться. - Леди Августина вздохнула.

- Тогда зачем ты пришла?

- Потому что, хотя я никогда не была хорошо знакома с Камаринами, а тут получила приглашение отпраздновать беременность, и правила приличия требуют, чтобы я присутствовала.

Шарлотта улыбнулась.

- Ричард.

- Полагаю, что да. Это было сделано довольно элегантно. Я признаю, что, хотя он и не благородного происхождения, он понимает наш образ мыслей.

- И эксплуатирует его совершенно безжалостно.

- Я вижу, он построил тебе дом. - Леди Августина посмотрела на дом позади них. - Каким образом он заплатил за него?

- Я действительно считаю, что с твоей стороны крайне грубо этим интересоваться. - Шарлотта не смогла сдержать улыбки.

- Я спрашиваю не как леди эль Рен, а как твоя приемная мать. Матерям позволено быть грубыми.

- Его построила семья. Я предложила ему заплатить за него, но он отказался. Они собрались вместе и подняли его примерно за две недели. Я смотрела, как он строится. Это было восхитительно. Ты знаешь, что лорд Сандин перевертыш?

- Я что-то слышала об этом, но думала, что это просто слухи. Какого рода?

- Волк. Я видела, как три человека мучились с балкой, а он отнял ее у них и понес сам.

- Лорд Сандин помогал строить ваш дом?

Шарлотта кивнула.

- Он женат на кузине Ричарда.

- А ты бы хотела?

- Чего?

- Выйти замуж. - Леди Августина произнесла слова очень четко.

Шарлотта пожала плечами.

- Возможно. У меня есть мужчина, который любит меня. У меня есть дочь, которая живет с нами в этом большом доме, который он построил для нас. Мы счастливы. Брак это всего лишь формальность. Ты должна познакомиться со своей внучкой, мама. Она прекрасна и нуждается в нас обеих.

Леди Августина посмотрела в сторону пирса. На ее лице появилось странное выражение, словно она смотрела куда-то вдаль.

- О боги, - прошептала она. - Она так повреждена, дорогая.

- Да уж. Ей нелегко довериться, но она любит меня, и я люблю ее. Мы можем помочь ей вместе.

Ричард поднялся на крыльцо.

- Миледи, Шарлотта. Фаэтон готов. Не хотите ли составить нам компанию, леди эль Рен?

- Думаю, что да. - Леди встала. - Но сначала я спущусь к пирсу, чтобы встретиться с Софи. Извините меня.

- Удачи! - сказала ей вслед Шарлотта. - Она встала. Ричард обнял ее, поддерживая большую часть ее веса, когда она прислонилась к его сильному телу.

- Сошел с ума? - спросил он.

- Нет. Я хотела написать ей, но мой почерк все еще ужасен. Похоже, словно курица лапой писала в грязи.

- Я люблю тебя, - сказал он ей.

Она поцеловала его. Прикосновение его губ пробудило в ней затаенную потребность.

- Я тоже тебя люблю, - прошептала она. - Как ты думаешь, ты сможешь показать мне сегодня вечером, как сильно ты меня любишь?

Он тихо рассмеялся, довольным мужским смехом.

- Думаю, это можно устроить.

Она положила голову ему на грудь. Они стояли рядом, окутанные теплом друг друга. Завтра будет новый день, новые переживания, новые проблемы, новые заботы. Но сегодняшний вечер был мирным и сладким.

- Мы можем повторить это завтра? - пробормотала она. - Мы с тобой можем выйти сюда, посидеть на пирсе, выпить вина и смотреть на воду?

- Похоже на свидание. - Он поцеловал ее.

Она улыбнулась.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 12 13 14 15 1617