ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ФАЭТОН выскочил из леса. Пора было будить Софи. Шарлотта дотронулась до руки девушки, и та мгновенно проснулась.

- Посмотри в окно, - сказала Шарлотта.

Софи наклонилась к широкой стеклянной панели фаэтона. Перед ними простиралась огромная река, ее спокойные, золотисто-жемчужные воды отражали великолепие заходящего солнца. Плоский мост перекинулся через бесконечное русло реки, и посреди моста, торча прямо из воды, возвышался замок.

Софи резко вздохнула.

Замок Пьер де Риви возвышался перед ними как массивная величественная гора зданий из кремового камня. Его стены, бесчисленные террасы и балконы, окруженные зелеными деревьями, росшими из вазонов, почти сияли на солнце. Тонкие, богато украшенные шпили тянулись в небо. Гигантские окна смотрели на мир из-за рельефных парапетов и декоративной резьбы на стенах, такой изящной и легкой, что казалось, будто все огромное сооружение плывет по водам реки.

- Как же красиво, - прошептала Софи.

- Я надеялась, что тебе понравится. Одно из чудес континента.

Фаэтон въехал на мост. Волкодав в тревоге поднял лохматую голову.

- Все хорошо, - сказала ему Шарлотта.

Она предложила оставить собаку в поместье Камарин, но Софи обняла его и посмотрела на нее так, словно она предлагала отрезать руку. Столкнувшись с двумя парами грустных щенячьих глаз Шарлотта капитулировала. Она настояла на поводке, ванне и стрижке, но все это не превратило пса в избалованного питомца. Он все еще выглядел так, словно гонялся за волками по лесу. Им придется приложить усилия, чтобы гулять с ним, и он сделает все менее удобным, но ничего не поделаешь.

Высокий, отчаянный крик прокатился по небу, словно облака пели.

- Смотри! - Шарлотта указала на ярко-зеленую искру, падающую с неба.

Искра падала, росла, превращаясь в огромную чешуйчатую фигуру, вооруженную массивными крыльями. Виверна кружила вокруг замка, солнце отражалось от кабины на ее спине. К ней присоединилась еще одна, потом еще... Одна за другой они приземлялись на территории замка.

- Здесь соберется элита обоих королевств. - Шарлотта улыбнулась. - Ты в предвосхищении?

Софи кивнула.

- Я рада. Наслаждайся, - сказала ей Шарлотта. - Будет волшебно.

У них была работа, но сейчас она просто сидела и смотрела, как мир чудес расцветает в глазах ребенка, и на несколько коротких мгновений ей снова могло быть пятнадцать, когда она ехала в фаэтоне на свой первый бал.

Мост вывел их под решетку ворот на главную улицу, окружавшую замок. Фаэтон свернул направо, по боковой дороге, и, наконец, остановился во дворе перед парадной лестницей. На нижней ступеньке стоял знакомый мужчина и разговаривал с аристократом в темном камзоле. Бреннан, поняла Шарлотта.

Водитель открыл дверцу, и Шарлотта вышла.

- Шарлотта! - окликнула ее Анжелия.

О, Мать Рассвета.

- Анжелия!

В поле ее зрения попала Анжелия Эрмайн.

- Я так рада, что ты смогла приехать.

На лестнице Бреннан обернулся. Его взгляд зацепился за них. Он улыбнулся мужчине, с которым общался, и направился к ним.

Беспокойство пронзило Шарлотту. Она притворилась, что слушает Анжелию. На ней были шелковая туника и брюки красивого зеленого оттенка. Одежда была облегающей и лишь слегка наводящей на размышления, что делало ее довольно чопорной по стандартам общества. Она не рассчитывала встретить Бреннана прямо выйдя из фаэтона, но такая возможность существовала, и она оделась именно для этого случая.

- Анжелия, - сказал Бреннан.

Женщина удивленно обернулась.

- Роберт...

- Моя дорогая, я очень расстроен. - Бреннан взял Анжелию за руку и поцеловал ее пальцы. - Вы отказываете мне в удовольствии побыть с вами. Можно подумать, что вы недовольны мной.

Анжелия моргнула.

- Конечно, нет.

- Кто ваша подруга?

Анжелия изобразила очаровательную улыбку.

- Шарлотта де Ней эль-те Рен.

Бреннан моргнул. Имя произвело желаемый эффект.

- Шарлотта, это лорд Роберт Бреннан.

Шарлотта присела в реверансе.

- Ваше высочество.

- О нет, пожалуйста. Никаких титулов. - Бреннан махнул рукой. - Возможно, память меня подводит, но я почти уверен, что никогда не встречал вас раньше. Я бы запомнил нашу встречу.

- Могу я ему сказать? - спросила Анжелия. - Можно?

- Как пожелаешь.

- Шарлотта приехала к нам из Ганерского Колледжа Медицинских Искусств. Она провела там довольно много времени.

- Они нас почти не выпускают. - Шарлотта улыбнулась. - Это почти как монастырь.

В глазах Бреннана вспыхнул интерес. Она была права — идея соблазнить женщину, запертую в монастыре, понравилась ему.

- Как странно, - сказал Бреннан. - Не думаю, что когда-либо встречал беглеца из Колледжа.

- Тогда я польщена, что стала первой, милорд.

- Вы целительница? - спросил Бреннан.

- Только врач, милорд. - К счастью для нее, Ганерский Колледж был домом как для магических целителей, так и для их мирских коллег. Учитывая, что Бреннан посетил Исла На, он, должно быть, слышал о Серебряной Смерти, убивающей людей на острове с помощью странной магии. Она не хотела афишировать свои таланты. Он мог догадаться.

- Она целительница, - выпалила Анжелия. - Превосходная.

Шарлотта тяжело вздохнула.

- Простите меня, милорд. Обычно мы не идентифицируем себя за пределами Колледжа.

- Вполне понятно. Я думаю, что в противном случае вы были бы завалены просьбами. - Бреннан взглянул на Анжелию. - Я и понятия не имел, что у вас такая экзотическая компания. Надеюсь, вы не заболели, миледи?

Самообладание Анжелии пошатнулось.

- Леди Шарлотта - моя подруга, - процедила она сквозь зубы. - Но теперь, когда вы упомянули об этом, да, я была больна. Я подхватила самую неприятную болезнь из самого неожиданного источника. Я не могу дождаться, чтобы рассказать вам все об этом.

- Я бы с удовольствием послушал, но мы выглядим невежливо перед вашей подругой.

- О нет, вовсе нет, - сказала Шарлотта. - Я устала с дороги, и мне нужно сделать все эти маленькие тайные женские вещи, которые делают женщины, чтобы привести себя в приличный вид перед обедом. Прошу меня извинить.

- Спасибо за понимание, - сказал Бреннан. - Потеря полностью наша.

Шарлотта присела в реверансе и проводила их взглядом. Спина Анжелии выпрямилась, как копье... она кипела. Она собиралась рассказать Бреннану, что он заразил ее «Портовой гнилью», и этот разговор вряд ли пройдет хорошо.

- Как все прошло? - пробормотала Софи у ее локтя.

- Все прошло хорошо. Теперь мы должны расставить ловушку.

Час спустя Шарлотта мерила шагами свою гардеробную. Ее платье ждало на кровати. На ней был длинный черный халат, а нижнее белье было очень тщательно подобрано. На ней были крошечные черные кружевные трусики, бюстгальтер, который представлял собой коллекцию полупрозрачных кружев и черных ремешков, и черные чулки, удерживаемые тонкими лентами, имитирующими кожу. Она заказала ансамбль по образцу некоторых сексуальных нарядов, которые она видела в рекламе на листовках из Сломанного. Наряд был не просто соблазнительным, он был эротичным, откровенным и непристойным. Женщине ее положения не пристало носить такое нижнее белье, если только она не намеревалась доставить своему любовнику особое развлечение. Туфли на шпильках поднимали ее на опасную высоту. Ее волосы были уложены элегантной волной. Ее макияж был безупречен, одним словом, она было во всеоружии.

Это была отличная возможность — Бреннан все еще помнил о ней, а привлечь его внимание позже будет значительно сложнее. Будучи неженатым, он будет наводнен женщинами. Она должна была незамедлительно произвести незабываемое впечатление.

Софи сидела на кровати и наблюдала, как она ходит.

- А что, если он не заинтересуется?

- Заинтересуется. Мужчины вроде Бреннана думают, что каждая женщина в тайне распутна. Он любит противопоставление чопорного и правильного с грязным и соблазнительным. Он любит развращать. Это заставляет его чувствовать себя сильным.

- Как вы можете ходить в таких туфлях?

- Практика. Много практики.

- Что если он...

Дверь распахнулась, и Джек просунул голову в щель.

- Идет!

Благодарю вас, боги.

Дверь со щелчком захлопнулась.

- Быстро! - Шарлотта отбросила халат в сторону и встала на видном месте у двери. Софи схватила платье и подняла его, словно собираясь надеть.

***

ДЖОРДЖ прислонился к колонне и краем глаза наблюдал, как Бреннан поднимается по лестнице. Гостевой дом по своей архитектуре напоминал отель Сломанного: лестница вела с нижнего этажа на длинную лестничную площадку, соединявшуюся с коридором, затем еще одна лестница в противоположном конце площадки вела на следующий, более высокий этаж. Каждому из приезжих голубокровных был назначен набор комнат, и список комнат был вывешен на каждом пересечении лестниц и коридоров. Со своего наблюдательного пункта на площадке четвертого этажа Джордж прекрасно видел нижнюю лестницу и список.

Бреннан поднялся на третий пролет лестницы.

Кальдар, одетый в серо-голубую форму персонала замка, вышел из холла. Он небрежно подошел к списку, снял его со стены, повесил на место новый и ушел.

Еле успел. Кальдар любил ходить по грани.

Бреннан одолел лестницу и остановился перед списком. Согласно первоначальному списку, Бреннан и остальные члены королевской семьи располагались на пятом этаже. Этот список определял его на третий.

Джордж задумчиво смотрел на спину Бреннана. Он был крупным мужчиной, сильным, атлетически сложенным с плотной, мускулистой шеей. Джек мог бы ее сломать, но не без усилий.

Этот человек был виноват в мучениях Софи. Он превратил работорговцев из случайных налетчиков в организованную силу. Его руки были испачканы кровью Mé mè re. Он позволил Джону Дрейтону опуститься так низко, что тот больше не выкарабкался.

Тихий яростный голос в душе Джорджа кричал: убей его, убей его, убей его. Но убийство не произойдет, не сейчас. Нет, сначала будет публичное унижение. Потом будет стыд, потом страдание, а уж потом наказание.

Бреннан повернул направо, направляясь по коридору к комнате Шарлотты. Джордж сосредоточился, посылая свой голос нежити, сидящей в кармане Джека.

- Он идет.

Бреннан исчез в коридоре. Кальдар подошел к списку, снял его со стены и повесил на место оригинал.

***

ДВЕРЬ распахнулась.

Шарлотта глубоко вздохнула.

Бреннан вошел в комнату и остановился. Его глаза расширились. Он уставился на нее, слегка приоткрыв рот.

Софи застыла, ее лицо соответствующим образом выдавало шок.

Шарлотта встретила взгляд Бреннана. Она знала, что ее самообладание было идеальным, но внутри она дрожала. Она даже не пыталась прикрыться. Она просто стояла, словно на ней было самое консервативное платье, даже выражение ее лица не изменилось.

Взгляд Бреннана блуждал по ее телу, задерживаясь на груди, животе и, наконец, на треугольнике между ног, едва прикрытом полупрозрачным черным кружевом. Она полностью завладела его вниманием. Женщина с благородным именем, приличная во всех внешних проявлениях и только что вышедшая из уединения, тайно носила наряд, который смутил бы профессионалку. Он должен был проглотить наживку. Комплект был сделан на заказ специально для него.

Прошло долгое мгновение.

Шарлотта подняла брови и сказала совершенно ровным голосом:

- Мне кажется, вы ошиблись комнатой, милорд.

Бреннан моргнул, словно просыпаясь. В дело вступил жизненный опыт в области этикета.

- Конечно. Прошу прощения, миледи.

Он вышел и закрыл дверь.

- Вот что значит знать, как правильно поступить в любой ситуации, а потом делать это с непоколебимым правом, - прошептала Софи.

У Шарлотты задрожали колени. Она рухнула в кресло.

***

ДЖОРДЖ наблюдал, как Бреннан вышел на лестничную площадку и направился к списку. На его лице застыло выражение глубокой сосредоточенности. Он остановился перед списком и долго смотрел на него.

Номер его комнаты и комнаты Шарлотты отличался ровно на одну цифру. Ее номер был 322, а его 522. Кальдару потребовалось немало манипуляций, чтобы это устроить. Любая существенная разница между цифрами, и Бреннан учуял бы подставу.

Мужчина покачал головой и начал подниматься по лестнице. Джордж отошел от колонны, подальше от Бреннана, и быстро зашагал прочь, держась поближе к стене. Он повернул за угол как раз в тот момент, когда Бреннан ступил на площадку четвертого этажа.

***

УЖИН был накрыт на одной из огромных террас и состоял из легких закусок.

- Я голодна, - пробормотала Софи.

- Предполагается, что после бала мы поужинаем в наших комнатах, - пробормотала Шарлотта и поправила ремень на левом плече Софи. Это платье, красивая вариация серо-голубого цвета с металлическим отливом, было результатом сотрудничества между ней и портнихой. Две тонкие бретельки поддерживали скромный лиф, облегавший стройную фигурку Софи. Тонкие слои ткани бледно-голубого и темно-синего цвета перекрывали лиф, сложенный с левой стороны и распространяющийся веером справа. Два собранных отреза ткани драпировались на бедрах Софи, достаточно плотно, чтобы подчеркнуть скромный изгиб ее бедер, но достаточно свободно, чтобы все еще быть уместным. Сквозь драпированную ткань на пол струилась широкая юбка, сшитая из слоев шифона.

Это было освежающее платье, отдающее дань молодости и легкое. Его стиль соответствовал платью самой Шарлотты. Она выбрала сине-зеленый шифон. Два слоя серебристой ткани служили ей рукавами. Узор продолжался вдоль ее боков, слои тянулись, чтобы обнять ее, подчеркивая талию и изгиб бедер. Крошечные серебристые точки, каждая чуть менее блестящая, чем ткань, прочертили тонкий узор на ее груди и животе, пока, наконец, ее юбка не превратилась в слои невесомого шифона.

Софи выглядела прекрасно. Сама она выглядела элегантно, и каждый дюйм ее тела был голубокровным, что именно и пыталась показать Шарлотта. Музыка становилась все громче. Скоро начнутся танцы. Она должна будет танцевать всего раз или два, но Софи это понравится…. и, скорее всего, она вызовет переполох. Шарлотта попросила ее продемонстрировать пару танцев, и ее работа ног была восхитительна.

Она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, оглядела собравшихся и наткнулась на лицо Ричарда. Он стоял на другой стороне террасы, в тени колонны, и смотрел на нее с потрясением и тоской, словно громом пораженный. Было больно. Ей было так больно стоять напротив него и знать, что она не может подойти к нему, не может прикоснуться к нему или уйти с ним. Шарлотта отвела взгляд.

Что бы ни происходило вокруг нее, глубоко внутри она всегда помнила, что или один из них, или они оба, могут не пережить этого. Они находились в постоянной опасности, и счастливый исход не был гарантирован. Это знание давило на нее, как вездесущее, сокрушительное бремя. Она просыпалась с ним и ложилась спать. Оно преследовало ее весь день. Иногда она отвлекалась и забывала, но неизбежно вспоминала, и когда это случалось, страх и тревога пронзали ее, как удар в живот. Ее горло сжималось, глаза наполнялись слезами, а грудь ныла. Несколько мгновений она была на грани слез, и ей приходилось уговаривать себя успокоиться.

Она скучала по Ричарду. Она беспокоилась о нем больше, чем о себе.

Она поняла, что не создана для такого. Кто-то может упиваться опасностью и интригами, но она просто хотела, чтобы все было уже сделано. Она хотела, чтобы все закончилось. Напряжение давило на нее, и она чувствовала, как трещит под его зубилом. Чем сильнее давило, тем больше ей хотелось сбежать. Прошлой ночью ей снилось, как она подходит к Бреннану, убивает его и бросается с балкона. Утром она была в ужасе... не от суицидальных фантазий, а потому, что на краткий миг перед тем, как вернуться в реальность, она почувствовала облегчение.

Ей надо было держать себя в руках. Слишком много людей зависело от нее: Софи, Ричард, Тюли... Кстати, о Софи, куда она делась?

Шарлотта обернулась и увидела группу молодых людей, где-то на пороге совершеннолетия, окружавших голубокровного в темно-зеленом камзоле. Он был высоким, светловолосым и поразительно красивым. Он рассказывал какую-то историю, и на его лице было спокойное выражение опытного оратора. Слушатели ловили каждое его слово.

Шарлотта придвинулась ближе, анализируя его жесты. Не просто кровь, старая кровь. Не адрианглийская, определенно луизианская ветвь — он поднял руку в элегантном жесте, ладонью вверх, указательный палец почти параллелен полу, три других слегка согнуты — явный признак. Придворный этикет Людовика требовал, чтобы в присутствии императора аристократы носили при себе жетон - маленькую серебряную монету с выгравированным на ней изображением, которую держали на цепочке, намотанной на пальцы. Этот жест был предназначен для демонстрации монеты и был настолько укоренившимся в манерах старых семей, что они делали это бессознательно, когда высказывали свою точку зрения во время спора или признавали чью-то точку зрения.

Она подошла достаточно близко, чтобы услышать его.

-... В конце концов, как утверждает Ферра, преуспевание в служении толпе это высшее призвание. Эго может достичь своей вершины только тогда, когда трудится на благо большинства.

Последовали кивки и послушались звуки согласия. Он действительно заворожил их.

- Но разве Ферра не говорит также, что компромисс с этикой - это предательство самого себя? - раздался сзади голос Софи. Группа молодых людей расступилась, и Шарлотта увидела ее. - А поскольку он определяет этику как высшее выражение индивидуальности, его аргументы противоречивы и подозрительны.

Голубокровный посмотрел на нее с неподдельным интересом.

- На первый взгляд противоречие присутствует, но оно исчезает, если предположить, что моральный кодекс индивида согласуется с целями множества.

- Но разве толпа не состоит из индивидуумов с дико противоречивыми моральными кодексами?

- Так и есть. - Голубокровный улыбнулся, явно наслаждаясь спором. - Но установки толпы направлены на самосохранение, поэтому у нас возникают общие законы: не убивай, не прелюбодействуй, не воруй. Именно эта общность побудила Ферра заняться исследованием множества и себя.

Софи нахмурилась.

- У меня сложилось впечатление, что Ферра приступил к изучению множества и себя, потому что сексуально желал свою сестру и был расстроен тем, что общество не разрешило ему жениться на ней?

Молодые люди ахнули. Аристократ рассмеялся.

- Чье ты сокровище, дитя?

- Мое, - отозвалась Шарлотта.

Аристократ повернулся к ней и отвесил безупречный поклон.

- Миледи, мои самые высокие похвалы. В наши дни редко можно встретить начитанное дитя. Могу ли я иметь удовольствие узнать ваше имя?

- Шарлотта де Ней эль-те Рен.

Аристократ выпрямился.

- Древнее имя, миледи. ЯСебастьянЛафайет, Comte de Belidor. А это?

- Софи.

Аристократ улыбнулся Софи.

- Мы обязательно должны пообщаться еще, Софи.

Софи сделала реверанс с безупречной грацией.

- Вы оказываете мне честь, милорд.

- Надеюсь, она не расстроила вас, лорд Белидор? - спросила Шарлотта.

Аристократ повернулся к ней.

- Себастьян, пожалуйста. Напротив. Я часто расстраиваюсь из-за отсутствия мужества у молодого поколения. Похоже, что у нас было... не лучшее образование, как таковое, но, возможно, больше стимулов использовать его. Они учатся, но почти не думают.

За спиной Себастьяна Софи что-то беззвучно прошептала.

К ним подошла женщина в темно-синей униформе прислуги замка и, поклонившись, протянув Шарлотте маленькую карточку.

- Леди де Ней эль-те Рен.

- Прошу прощения. - Шарлотта улыбнулась Себастьяну и взяла карточку. - Спасибо.

На карточке красивыми каллиграфическими буквами было написано:

Его высочество лорд Роберт Бреннан сердечно просит Вас составить ему компанию на танце «Риога».

Шарлотта моргнула. Танец «Риога» был старой традицией. Зал освобождали под танец, и одна пара... один из партнеров которых был королевской крови, но не был правящим монархом, танцевали в одиночестве. Это было официальное начало бала и привилегия, за которую большинство женщин здесь убило бы в буквальном смысле слова.

- Похоже, я буду танцевать «Риогу», - сказала она.

- Поздравляю. - Себастьян склонил голову. - Какая честь.

Прежде чем он выпрямился, Софи снова что-то прошептала. Что она пытается сказать?

- Уступите дорогу Великому тану! - рявкнул глашатай.

Шарлотта присела в реверансе. Как один, дворяне вокруг нее поклонились.

Из дверей высыпала процессия, возглавляемая Великим таном, огромным, как медведь, человеком с гривой совершенно седых волос. Маркиза Луизианы, его будущая супруга, которая шла рядом с ним, казалась крошечной по сравнению с ним. Она была всего на пять лет моложе, но двигалась с грацией гораздо более молодой женщины. Ее мерцающее платье бледно-кремового цвета, искрилось крошечными огоньками, словно усыпанное звездами.

За ними бок о бок шагали ближайшие члены обеих семей. Шарлотта заметила Бреннана прямо за спиной Великого тана. Он выглядел просто великолепно в облегающем камзоле, чей красный оттенок был таким темным, что казался почти черным. Чертов ублюдок.

Процессия пронеслась мимо собравшихся. Великий тан подвел маркизу к двум троноподобным креслам. Она села.

Женщины в зале встали, Шарлотта вместе с ними. Великий тан занял свое место, и мужчины тоже поднялись.

Бреннан шагнул вперед.

- Пора, миледи, - сказала женщина, доставившая приглашение.

Софи улыбалась. В ее улыбке было что-то глубоко тревожащее.

В круге Бреннан кивнул Шарлотте.

- Миледи, пора, - снова подсказала женщина.

Губы Софи снова зашевелились.

Паук.

Себастьян был Пауком. Мать Рассвета. Я оставляю Софи стоять рядом с Пауком.

Первые ноты «Риоги» плыли по ветру. Шарлотта не успевала остановиться. Все, что она могла сделать, это шагнуть вперед.

***

РИЧАРД сделал вид, что ему скучно. Рядом с ним Рене о чем-то болтал с Лораме и леди Карин, кузиной Рене. Скоро начнутся танцы.

Он не разговаривал с Шарлоттой девять дней. Девять дней без контакта. Птицы Джорджа не в счет. Девять дней размышлений и сна в одиночестве, только он и его мысли, и его мысли стали довольно мрачными. Он хотел увидеть ее. Он хотел сказать ей, что любит ее, и услышать, что она любит его в ответ. В тот момент, когда его рот не нуждался в светской беседе, мысли о ней вторгались в его сознание. Он представлял себе жизнь с ней. Он представлял себе жизнь без нее. Возможно, он сходит с ума.

Бреннан вышел на открытое пространство террасы.

Ричард едва сдерживался, чтобы не заскрежетать зубами. Находиться в присутствии Бреннана становилось все труднее и труднее, и из-за того, что он ненавидел этого человека, и из-за того, что удачливость Бреннана заставляла сосредоточиться на своих собственных недостатках. Человек, которому были даны буквально все преимущества в жизни, в то время как ему самому не было дано ни одного, использовал все свои ресурсы и таланты, чтобы извлечь выгоду из страданий других. Он не мог дождаться, когда выведет Бреннана на чистую воду.

- Полагаю, Роберт жертвенный агнец на алтаре «Риоги», - съязвил Рене.

- Интересно, кто его партнерша, - сказал Лораме.

- Анжелия? - предложила леди Карин.

- Она хочет. - Лораме рассмеялся.

Заиграла музыка.

- Надеюсь, что его не подставят, - сказал Рене с притворным беспокойством.

Толпа расступилась, и вышла Шарлотта.

Мир резко остановился. Платье вспыхивало вокруг нее при каждом шаге, прозрачные слои сине-зеленой ткани, тонкие, как паутинка, то подчеркивали очертания ее тела, то скрывали их. Она не шла, она скользила.

- Божественна. Кто она? - откуда-то издалека спросил Лораме.

- Леди де Ней эль-те Рен, - сказал Рене. - Изысканна, разве нет? И такое имя.

- О нет, - сказала леди Карин. - Она, должно быть, не ожидала, что ее пригласят на танец. У нее слишком высокие каблуки.

Память подсказывала ему, что Шарлотта не могла быть такой же высокой, как Бреннан во время «Риоги»: он был мужчиной и королевской крови. Это было бы серьезным промахом. Большинство людей, наблюдавших за ней, знали это. Она тоже должна была знать.

Не сбавляя шага, Шарлотта сбросила туфли. Она не замедлила шаг, не подала виду, что сделала. Она просто продолжала скользить вперед, оставляя за собой две туфли на высоких каблуках. Софи подхватила их и растворилась в толпе.

Леди Карин ахнула. Кто-то слева хлопнул в ладоши, потом кто-то справа, и Шарлотта присела перед Бреннаном в реверансе под одобрительные аплодисменты.

Бреннан поклонился, протягивая ей руку. Она положила руку ему на ладонь.

Острая боль пронзила Ричарда между ребер с левой стороны. Внезапно воздух стал вязким. Он с трудом дышал.

Бреннан выпрямился во весь рост и обнял Шарлотту, касаясь ее спины.

Он прикасался к ней.

Музыка перешла в быстрый ритм, и они оба закружились в танце, платье Шарлотты струилось вокруг Бреннана, как потоки воды вокруг скалы.

Его руки были на ней. Его пальцы касались ее кожи. Она прикасалась к нему. Ее рука покоилась в его руке. Она улыбалась. Она выглядела так, словно ей это нравилось. Она посмотрела на Бреннана, и ее лицо засияло от восхищения.

Ледяная волна прокатилась по коже Ричарда и испарилась, сгорая от всепоглощающего гнева. Он смотрел, как Шарлотта и Бреннан кружатся в танце, не в силах ничего с этим поделать.

- Они так прекрасно смотрятся вместе, - сказала леди Карин.

- Ты должна ненавидеть этого человека, - сказал Рене. - Королевская кровь, богатый, умный, хороший боец. Можно подумать, что судьба могла бы изуродовать его просто из чувства справедливости, но нет, ублюдок красив, и в тот момент, когда утонченная, очаровательная женщина входит в общество, он хватает ее прежде, чем кто-либо из нас даже обменяется с ней двумя словами.

Вот именно. Бреннан был красив, богат, с королевской родословной. И кто такой Ричард? Безденежная болотная крыса с мечом и украденным лицом.

Мысленно Ричард вышел на танцпол. Он держал в руке свой собственный меч, а не слабую рапиру Кэссайда. Он ворвался между ними, крутанулся в порыве магии и стали, и голова Бреннана скатилась с его плеч на пол.

Шарлотта ахнула. Он подошел к ней...

Музыка закончилась, и он услышал собственное сердцебиение, слишком громкое, как звон гигантского колокола. Бреннан поклонился. Шарлотта присела в реверансе. Бреннан выпрямился. Эмоции на его лице были безошибочны: это была первобытная потребность мужчины, который нашел женщину, которой он должен обладать.

Люди зааплодировали. Для ушей Ричарда это прозвучало как гроза. Она никогда не говорила, что любит его. Она отдала ему свое тело в хижине, возможно, в минуту слабости, но никогда ничего ему не обещала. А если было бы и так, то обещания часто нарушаются.

Бреннан подвел Шарлотту к Великому тану и маркизе. Она снова присела в глубоком, изящном поклоне. Маркиза что-то сказала. Шарлотта ответила. Бреннан ухмыльнулся, обнажив ровные зубы.

Толпа превратилась в размытое пятно лиц, голоса слились в громкий гул, и лицо Бреннана и его сверкающие зубы оказались в резком фокусе.

Ричард представил, как вонзает лезвие своего меча в глаз Бреннана. Все в нем жаждало крови Бреннана. Он стоял, балансируя на острие клинка, стараясь сохранить равновесие.

- Кэссайд, тебе нехорошо? - спросил Лораме, внимательно глядя на него. - Ты не сказал ни слова.

Отвечай, дурак. Скажи что-нибудь.

Он заставил себя пошевелить губами.

- У меня болит голова. Думаю, мне пора на покой.

- Все дело в цветах, - сказал Лораме. - Так много духов и пыльцы смешалось вместе, удивительно, что многие из нас не рухнули от вдыхания этого. Давай выпьем, друг мой.

Ричард заставил себя пошевелиться, но его ноги так и остались прикованными к полу.

- Ну же, - сказал Лораме. - Ты почувствуешь себя лучше после глотка свежего воздуха и немного вина.

Оставаясь здесь, наблюдая за ними обоими, он не сделает ничего, кроме как подвергнет опасности всю операцию. Ричард повернулся, разрывая цепочку ревности и боли, которая удерживала его на месте, и последовал за Лораме в замок, где были расставлены напитки.

***

ШАРЛОТТА пошевелила пальцами ног в керамической ванночке. Танцевать босиком по древнему камню не самое приятное занятие. Она дважды наступила на какой-то острый камешек, и грязь от камней, хотя они и были помыты, теперь навсегда въелась в ее ноги. Она намылила их, скребла и даже попробовала пемзу, но грязь осталась. В конце концов, она решила пропарить их.

Все прошло гораздо лучше, чем ожидалось. Она произвела впечатление на Бреннана и, по совпадению, благоприятное впечатление на маркизу. Бреннан явно чувствовал себя собственником. Он держал ее еще несколько мгновений после танца и, казалось, не хотел отходить от нее. Наконец она извинилась и отправилась в туалет. Он поджидал поблизости, но она могла поспорить, что одинокий королевский кузен не останется без присмотра слишком долго, и она оказалась права. Группа луизианских дам окружила его, и она тихо сбежала.

Софи сидела за столом Паука-Себастьяна и внимательно слушала, как он обсуждает какие-то политические вопросы с каким-то пожилым человеком и его свитой. Пока они прощались и благодарили друг друга за поток полученных комплиментов, Шарлотта сочинила в уме сокрушительную отповедь, которую произнесла, как только они вошли в свои покои и закрыли за собой дверь. Софи вслушивалась в каждое слово, а в конце обняла ее, сказав: «Спасибо, вы самая лучшая» … и скрылась в своей комнате.

Шарлотта постояла у двери, глядя на нее некоторое время, не зная, что делать, и пошла принять душ. А теперь она парила ноги.

Шарлотта откинулась на спинку стула. В комнате было тихо и темно. Стеклянные двери на балкон были открыты, и ночной ветер просачивался сквозь тонкие белые занавески. Большая бледная луна освещала небо и каменные перила балкона. За ним простиралась река, отражающая лунный свет.

Как она вообще оказалась здесь? Восемь недель назад она была просто Шарлоттой, тихо проживающей свою жизнь в Грани. Теперь она присутствовала на королевской свадьбе, и ее имя было на слуху. Она подумала о леди Августине. Ее приемная мать не одобрила бы приданию огласки ее имени. В тот момент, когда ее удочерение стало достоянием общественности, она стала мишенью для предприимчивых социальных альпинистов. Но в тоже время имя было наименьшей из ее забот. Она нарушила свою клятву. Леди Августина пришла бы в ужас, узнав, как низко пала ее звездная ученица.

Сверху упала веревка, тянущаяся к балкону.

Шарлотта моргнула.

Веревка никуда не делась.

Ступни в темных сапогах скользнули в поле ее зрения, за ними последовали длинные стройные ноги, узкие бедра, мускулистая грудь, обтянутая темной тканью. Ричард.

Сердце бешено колотилось в груди. Она попыталась встать и расплескала воду на белый плюшевый ковер. Черт подери. И теперь она мысленно ругалась. Замечательно.

Шарлотта вышла из ванны и на цыпочках выбежала на балкон.

Он приземлился на перила.

- Что ты делаешь? - прошипела она.

- Я должен был увидеть тебя.

- Что? Возвращайся обратно по этой веревке. Ты все испортишь.

- Бреннан это не все.

Его лицо заострилось, почти исказилось от отчаяния.

- О чем ты? - прошептала она. - Случилось что-то плохое? Ты ранен?

Он спрыгнул с перил, втащил ее в комнату и прижал к себе. Его губы нашли ее, горячие, властные и требовательные. Он поцеловал ее так, словно видел в последний раз.

На мгновение она почти растаяла, но тревога победила.

- Ричард, ты меня пугаешь.

- Давай уйдем, - прошептал он. - Давай просто уйдем, ты и я.

- Что? Почему?

- Потому что я не хочу потерять тебя. Я люблю тебя, Шарлотта. Пойдем со мной.

Она изучала его лицо.

- Ты ревнуешь меня к Бреннану?

- Да.

О, ради всего святого...

- Ричард!

- Я знаю, что не могу дать тебе ни титула, ни богатства...

Она закрыла ему рот рукой.

- Заткнись. У меня есть титул и богатство. Ты не можешь нарушить план, потому что тебе не понравилось, что я танцевала с ним.

- Тебе понравилось, - сказал он сквозь ее руку.

- Нет. Не понравилось.

- У тебя был такой вид, будто тебе это нравится.

- Я должна была выглядеть так, будто мне это нравится, идиот. Это называется «актерская игра».

Он посмотрел на нее, явно не находя слов.

- Если ты можешь пойти под нож, рискуя жизнью, я могу танцевать с Бреннаном и предстать перед ним в одном нижнем белье.

- Что?

Ей не следовало этого говорить.

- Шарлотта?

- Я позволила ему увидеть себя наполовину раздетой. Я продемонстрирую тебе позже, если захочешь. Теперь тебе нужно убираться отсюда! - Она вытолкнула его на балкон. – Уходи с глаз моих долой. И забери с собой веревку. Ты слишком стар для этого. Я слишком стара для этого. - Она закрыла стеклянные двери.

Он долго стоял, потом прыгнул, ухватился за веревку и подтянулся.

Шарлотта упала на кровать. Идиот. Идиот. Он взобрался на стену, словно принц-разбойник из приключенческого романа. В порыве ревности полез по веревке. В самом деле, кто лазит по веревке?

В дверь постучали. Ну что еще? Она подошла, поплотнее закутавшись в тонкий халат, и проверила в глазок. Бреннан.

- Это в высшей степени неприлично, - сказала она через дверь.

- Я в высшей степени неподобающий мужчина.

- Который останется в коридоре.

- Шарлотта, я просто хочу поговорить.

- Одну минуту.

Шарлотта подошла к коммуникатору и набрала номер персонала замка. Шестеренки завертелись, и над медной полусферой появилось лицо человека.

- К вашим услугам, миледи.

- Роберт Бреннан у моей двери. Он хочет поговорить. Мне нужно сопровождение.

Мужчина на мгновение отстранился и снова посмотрел на нее.

- Эскорт уже отправлен. Они будут у вашей двери через двадцать секунд.

- Спасибо.

Она подошла к двери и стала смотреть в глазок. Ползли секунды. Она мысленно сосчитала до двадцати. В восемнадцать из-за угла вышли мужчина и женщина в форме прислуги замка и остановились у ее двери.

Шарлотта отперла ее.

Бреннан вздохнул.

- Компаньоны? Разве мы дети?

- Мы взрослые люди, и именно поэтому мне нужны свидетели.

Он ухмыльнулся.

- Я вас пугаю, Шарлотта?

- Ваше высочество, я видела такие вещи, от которых у большинства людей за одну ночь поседели бы волосы. Я вас не боюсь. Я просто проявляю благоразумие.

Он склонил голову набок.

- Вы распускаете волосы на ночь.

- Конечно. - Распущенные волосы не особо ей шли. Она выглядела намного лучше с укладкой, но ее голова должна была отдыхать.

- Почему вы ушли?

- На сегодня у моей подопечной было достаточно волнений.

- Маленькой девочки? Кто она для вас?

- Она дочь моего друга. Ее мать умерла, а отец не в состоянии заботиться о ней.

Бреннан покачал головой.

- Было бы намного лучше без зрителей.

- И именно поэтому они у нас есть.

- Я хотел бы продолжить наше знакомство, - сказал он.

- Вы любите чай по утрам?

- Вполне вероятно.

- В таком случае я могла бы завтра в десять часов попить чаю.

- В таком случае, я обязательно приду. Кто еще там будет?

- Моя подопечная и я. Если вы планируете присутствовать, возможно, я приглашу еще пару человек, чтобы соблюсти приличия.

- Вы, кажется, очень заботитесь о приличиях.

Вы, кажется, очень озабочены получением прибыли от продажи детей в рабство.

- Бывают моменты, когда я веду себя неподобающе.

Маленький голодный огонек вспыхнул в глазах Бреннана.

- Насколько неподобающе?

- Если вы проявите терпение, может быть, я вам покажу.

Он ухмыльнулся.

- Вы собираетесь превратить это в игру, не так ли?

- Если вы решите посмотреть на это с такой точки зрения.

- Я люблю игры. - Он наклонился вперед, взял ее руку и поцеловал пальцы. - Я никогда не проигрываю.

Она наклонилась к нему и сказала, четко выговаривая слова:

- Идите спать, ваше высочество.

Он улыбнулся, самодовольно и счастливо оскалив зубы, и направился по коридору.

- Спасибо, - сказала она сопровождающим.

- Без проблем, миледи, - хором ответили они.

Шарлотта закрыла дверь, заперла ее, повернулась и столкнулась с Ричардом.

- Я же велела тебе уйти.

Он уставился на дверь со знакомым хищным взглядом.

- Я собираюсь убить его.

- Нет, не собираешься. Ты заберешься на свою веревку и уйдешь.

Он не слушал ее. Он даже не смотрел на нее. Он просто двинулся к двери, и она знала, что должна немедленно остановить его, иначе он бросится в погоню за Бреннаном и будет драться с ним, и весь их план рухнет.

Шарлотта схватила его за затылок и притянула к себе. Целовать его было все равно что пить пряное вино — его жар пронзил ее, обжигая тело. Она сразу же захотела его.

Он обнял ее, притягивая к себе. Его язык коснулся ее, и она вздрогнула. Когда она открыла глаза, он смотрел на нее, и на этот раз он действительно видел ее.

- Ты должен уйти, - прошептала она.

- Нет.

- Да. Ты должен уйти. Что, если он отправится на поиски Кэссайда, а тебя не будет?

Его глаза потемнели.

- Посмотри на меня, Ричард. Ты не можешь убить Бреннана, пока мы не разоблачим его. Ты не можешь этого сделать, иначе все было напрасно. - Она снова поцеловала его, пытаясь отвлечь от разрушительного гнева. - Тебе не о чем беспокоиться.

Он моргнул, как человек, очнувшийся от глубокого сна, сосредоточившись на ней.

- Тебе не о чем беспокоиться, - повторила она. - Я люблю тебя, Ричард. Иди.

- Что?

- Я сказала, что люблю тебя, дурачок.

- Когда все это закончится...

- Да, - ответила она.

Он уставился на нее.

- Ответ - да, Ричард. Да, я пойду с тобой и буду жить в твоем Логове, потому что я люблю тебя. А теперь ты должен уйти. Убирайся!

Она вытолкнула его на балкон, закрыла двери и убедилась, что они заперты.

Ричард посмотрел на нее из-за стекла. У него было странное выражение лица, какое-то ошеломленное изумление.

- Иди! - одними губами прикрикнула она.

- Я тоже тебя люблю, - произнес он одними губами, затем прыгнул и снова полез вверх по веревке.

Она пересекла комнату, упала на кровать и закрыла лицо подушкой. Ей было жарко и кружилась голова. Он любил ее. Это все того стоило.

Что, если он перестанет существовать? Что, если что-то случится, и он исчезнет?

Тревога пронзила ее сердце. Вот она опять. Привет.

Пожалуйста, мысленно взмолилась она. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть все будет хорошо. Пожалуйста, пусть все получится.

Пожалуйста.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 12 13 14 151617 Следующая ⇒