15. Лиандра

14. Като

Я стою над ее нагим телом, мой член пульсирует в такт моему сердцебиению. Сейчас она тихо дышит, глубоко спит. Я горжусь тем, что знаю, что удовольствие, которое я ей дал, было настолько сильным, что это заставило ее потерять сознание. Если только мои пальцы и язык смогли завести ее так далеко, я боюсь и думать о том, что сделает с ней мой член.

Я слышу грохот. Звучит так, будто входную дверь сбили с петель. Я хватаю свое копье, все еще голый, и бегу на звук. Когда я достигаю фойе, то вижу своего отца, окруженного пятью его людьми.

— Так ты уже спал с шлюхой? — Спрашивает мой отец, его взгляд перемещается к моему еще эрегированному члену.

— Почему ты здесь? — спрашиваю я.

Он смеется.

— Потому что мне нужно закончить эту шараду. Ты действительно веришь, что я буду придерживаться традиции связывания? Да, твоя мать была моей подругой. Мы связали себя вместе под священным деревом на вечность. Но она умерла. И у меня все еще есть голодный член. Итак, я попробовал всех женщин, которых отобрали наши мужчины. И я держу женщину Колари в своих покоях. Я хочу, чтобы она родила мне сыновей. Отпусти свою женщину и никогда больше не говори с ней, или я наведу страх на нее и ее сестру, которого она и не представляла. Она думает, что медленная смерть от голода жестока, но она будет умолять меня об этом после того, как я проведу с ней хотя бы один час.

Моя гордость почти берет верх. Я чувствую, как моя рука напрягается, будто готовится к битве. Но непрошеные воспоминания приходят, когда я позволяю своей гордыне управлять мной. Мои сестры и моя мать проходят перед моим взором, их тела были еще теплыми, когда я их нашел.

Нет. Больше никогда. Я дышу медленно и глубоко. Я возьму его кровь за это. Но не сейчас. Не тогда, когда моя смерть будет означать смерть Лиандры. Я найду способ доставить ее в безопасное место, а потом вернусь. Затем, я погружусь моим голым кулаком в грудь моего отца и вырву его позвоночник. Я буду смотреть как саккас в Мертвом море будет пировать на его трупе.

— И это все? — спрашиваю сквозь стиснутые зубы.

— Нет, — говорит он, пытаясь привлечь внимание своего капитана. — Гракул, я хочу, чтобы ты и твои люди сломали несколько костей, — будто ему это только пришло в голову, добавляет он, - но оставьте Като в живых. Я не хочу, чтобы он думал, что мои угрозы пусты.

Мой отец поворачивается, оставляя меня наедине с пятью хорошо вооруженными и бронированными воинами. Я голый с копьем, которое схватил рядом с кроватью. Хороший, честный бой.

Первый человек нападает, но я уворачиваюсь. Я ловлю его копье свободной рукой, прижимая его к спине. Человек не отпускает достаточно быстро, поэтому я бросаю его в стену. Что-то внутри него ломается, и он падает на пол, не шевелясь.

Трое охранников нападают на меня одновременно. Я отдергиваю голову назад, когда копье проходит в дюймах от моего носа. Я поднимаю ногу, чтобы увернуться от удара, направленного в голень. Я превращаю движение в вращающийся прыжок, и мое копье разрезает сухожилия и кости шеи еще одного человека. Он падает со сдавленным криком.

Один из мужчин вытаскивает свою изогнутую саблю, обрушивая на меня град порезов и ударов. Его напарник атакует длинным копьем.

Вместо того, чтобы уклоняться, как они ожидают, я позволил воткнуть саблю в мое плечо, где зажал ее мышцами руки. Меня пронзает вспышка адской боли, но я заглушаю ее. Я вонзаю клинок глубже в свою плоть свободной рукой и уклоняюсь от копья, направленного в грудь. Когда воин с копьем снова нападает, я использую зажатую саблю, чтобы поразить его. Копье вонзается ему в затылок.

Поскольку шансы уменьшаются и моя победа очевидна, я теряю интерес к соревнованию. Используя свое копье, я быстро вонзаю его обоим воинам в сердце, прежде чем они успевают поднять руки, чтобы защититься. С широко распахнутыми глазами, они падают на колени и умирают.

Потом я слышу ее крик. Прежде чем у меня появляется время подумать, я перешел в форму пантеры с опасным отсутствием контроля. Я чувствую, что зверь берет больше контроля, чем когда-либо прежде, и вместе с ним дает мне больше власти. Я так быстро пробегаю по своим комнатам, что все вокруг меня размыто. Когда я дошел до спальни, я вижу Лиандру, все-так же прекрасную в своей наготе, и капитана гвардии, Гракула. Одна его рука прижата к лицу, где из глаза торчит маленький кинжал. Другая его рука держит копье у горла Лиандры.

— Двинешься, и она… — говорит Гракул.

Но я быстрый. Быстрее, чем его мысли. Мои когти утонули в его груди и прижали его к стене, прежде чем он успевает моргнуть. Зверь контролирует меня так сильно, что я почти начал поедать его. Но сила моего собственного разума проявляет себя, заставляя зверя вернуться, пока он, наконец, не исчезает, оставаясь тихим царапаньем в дальних уголках моих мыслей.

Я отступаю, тяжело дыша. Кровь течет из моих ран и капает на пол. Я подбираю еще дергающееся тело Гракула и бросаю его наружу, чтобы он присоединился к остальным. Когда я возвращаюсь, лицо Лиандры выглядит испуганным.

15. Лиандра

Я слышала, как Като разговаривал с кем-то снаружи и пробралась в гостиную, чтобы знать, о чем был разговор. Когда я увидела, что Като начал сражаться с мужчинами, я побежала искать оружие, чтобы помочь ему. Я не могла вынести мысль о том, что он один сражается с этими людьми. Я как раз нашла кинжал, когда зеленокожий мужчина из Умани ворвался в дверь спальни. Мне удалось воткнуть кинжал ему в глаз, прежде чем он схватил меня.

Остальное было размыто.

Когда Като, наконец, закончил перебрасывать тела через борт платформы, он позволил мне осмотреть его раны.

— Они исцелятся, — говорит он.

— Мне все равно. Я не позволю тебе ходить с гребаными ранами, достаточно большими, чтобы уместить мой кулак внутри. — Я сажаю его на кровать и иду, чтобы найти что-то, чтобы очистить их. Я нашла ткань и намочила ее в туалете.

Он сидит неподвижно, пока я очищаю раны и смываю кровь с его тела. К моему удивлению, раны уже прекратили кровоточить и начали затягиваться. Даже кажется, что его кожа стягивается вместе возле краев ран. Он не вздрагивает, даже когда я касаюсь полотенцем его ран.

— Что это было? — Я спрашиваю.

Он встречается с моими глазами, но не говорит.

— После всех этих разговоров о том, чтобы защитить меня и что я буду твоей парой, ты собираешься просто прогнать меня?

Он сглатывает, но все еще не говорит.

— Ну, если ты не собираешься говорить, я скажу. — Я чувствую смятение эмоций во мне, и не могу остановить его выплеска. — Я борюсь с чем-то с момента нашей встречи. Это не нормально для людей, встретить кого-то и решить провести остаток своей жизни с ним спустя всего день или два. Это даже не нормально спать в одной комнате в первую ночь после знакомства. Я никогда не выходила за пределы своего корабля, а теперь я сплю на деревьях рядом с тобой. Так что я имела дело со многими странностями. Кроме того, мне кажется, что у меня нет выбора во всем этом. Я имею в виду, что я должна делать? Сказать тебе, что я не хочу быть твоей парой и смотреть, как твои люди убивают моих?

Като смещается, все еще держа мой взгляд.

— Итак, — я продолжаю, чувствуя слезы, нарастающие в моих глазах, хотя я не знаю, почему. — Поэтому я не хотела просто сказать тебе то, что тыхотел услышать, если бы я этого не имела в виду. Я не хотела, чтобы между нами было что-то дешевое и бессмысленное. Я не хотела использовать тебя. Потому что я не могу смириться с мыслью причинить тебе боль.

Като закрывает глаза на долгое время, и момент тянется, пока я не думаю, что он так ничего и не скажет.

— Я не могу быть с тобой.

Я чувствую, как что-то сжимается в животе, как будто оно сморщивается и умирает. Слезы свободно падают, и я крепко сжимаю ткань своей униформы между пальцами.

— Так вот и все? Ты привел меня сюда и наполнил мою голову обещаниями и надеждой, а потом просто забрал ее? Почему ты просто не позволил этому охраннику убить меня? Потому что это было бы намного менее болезненно.

— Это не так просто, — говорит Като.

— Я умная девушка. Попробуй объясни мне.

Он вздыхает.

— У моего народа не принято…

— К черту ваши обычаи. Если ты не прекратишь нести ерунду, то увидишь, что принято у человеческих женщин, когда мужчины не обращаются с ними правильно.

Кажется, он немного расслабился, самоуверенная улыбка, которую я знаю, возвращается.

— Кто я такой, чтобы отрицать такой огонь и дух? Очень хорошо. Посетителем был мой отец. Он угрожал, что тебя и твою сестру поймают и подвергнут пыткам, если я не отошлю вас.

— Вот как? Ты собирался просто дать ему то, что он хотел? Даже если это значит, что мои люди все равно будут убиты?

— Нет. Я собирался обеспечить безопасное место для тебя и твоей сестры. Тогда я буду добиваться его смерти, защищая твою честь. Я хотел бы бросить вызов моему отцу, чтобы бороться и убить его. Я буду продолжать сражаться, пока не утону в крови своих врагов.

— О, — говорю я, чувствуя себя немного неловко. — Это глупый план, но это мило.

— Что такое милый? Это слово, которое ты используешь, не имеет смысла для моих людей.

— Это похоже... Когда что-то приятно и впечатляюще. Что-то, что заставляет девушку чувствовать себя ценной и… Я только что произнесла еще несколько слов, которые не имеют для тебя значения?

Виновато развел руками.

— Забудь, что я спросил.

— Так что теперь? — Я спрашиваю.

— Мы заберем твою сестру и отправимся в безопасное место.

* * *

Нам удалось передать сообщение на «Надежду», и Мира отправила нам шаттл. Мы используем небольшой порт в более бедной части города, чтобы избежать излишнего внимания. Она обнимает меня, когда видит.

— Я так волновалась за тебя, — говорит она. Затем она смотрит на мою одежду и поднимает брови.

Като попросил преданного ему человека привезти ее. Это было облегающее платье, которое было похоже на металлические листья, но оно было мягким, как шелк. Я чувствовала, что оно мало что скрывало, но улыбка на лице Като, когда он увидел его на мне смыла любые сомнения, которые у меня были. Он уже несколько раз хватал меня за задницу с тех пор, как мы покинули его дом. Он даже затащил меня в затемненный переулок и ухмылялся, когда его горячий и жесткий член терся об меня, пока я не кончила. Все это заняло меньше трех минут. Мои волосы все еще были немного растрепаны, и я немного волновалась, что моя сестра может подумать о том, что мы делали, пока мы ждали ее.

Она замечает мою прическу, а затем смотрит на Като, который не стыдится эрекции, выпирающей из его кожаных штанов. Она краснеет, а потом толкает меня в бок.

— Мило, — шепчет она.

Я толкаю ее, но не могу удержаться от улыбки. Несмотря на все, что поставлено на карту, приятно быть желанной, быть тем, кто защищен. И видя огромное тело Като рядом со мной и моей сестрой, я знаю, что мне не нужно беспокоиться. Он будет защищать нас.

Като приводит нас в ангар на Дальнем краю Джоктана. Мы садимся в шаттл, и он удостоверяется, что я пристегнута, прежде чем подняться. Как только мы взлетаем, он двигается так быстро, что я не знаю, как он умудряется не врезаться в здания или деревья. Лес мчится мимо нас в тумане. В какой-то момент, я понимаю, что мы покинули город, потому что деревья больше не заполнены огнями и зданиями. Я вижу только одинокие стволы, поднимающиеся и поднимающиеся в атмосферу.

В конце концов, окна нашего шаттла начинают покрываться инеем. Воздух снаружи выглядит слегка синим, а деревья теперь другие. Они более закручены и шире, до такой степени, что даже Като вынужден замедляться, чтобы перемещаться по коварному клубку ветвей. Когда мы, наконец, находим ветку, такую же широкую, как и посадочная полоса на «Надежде», Като опускает нас и помогает мне встать с места. Он ведет меня вниз по трапу на скользкий ствол. Мира следует за нами.

— Где мы находимся? — Спрашиваю я.

— Нордем. Замороженный Тайнвуд.

— Здесь мы в безопасности?

— Настолько безопасно, насколько возможно на этой планете. Но ты со мной. Вам не причинят вреда.

Я крепко обнимаю его и иду за ним вглубь леса, иногда оглядываясь назад, чтобы убедиться, что Мира все еще с нами. Когда мы достигаем города, я вижу, что это ряд платформ, соединенных длинными мостами и лестницами, вырезанными на деревьях и ветвях. Покрытая льдом, кора заставила бы меня почувствовать, что я собираюсь поскользнуться в любой момент, но присутствие Като успокаивает меня. Я просто удостоверяюсь, что я достаточно близко, чтобы схватить руку Миру, если она поскользнется, хотя Като, вероятно, это не порадует.

Добираемся до выдолбленного участка дерева с дверью в нем. Внутри помещение уютное и освещено огнем в центре. Внутри сидит воин с голубой кожей. Он встает, чтоб поприветствовать Като и поклонится мне и моей сестре.

— Это Давосо, он будет присматривать за твоей сестрой. Я доверяю ему так же, как доверяю своим собственным рукам.

Я смотрю на этого человека. Он впечатляющий экземпляр. Его замороженные голубые глаза и черты разбойника, не утешают меня, но в этом месте... Я буду спокойна, если моя сестра будет в безопасности. Я заметила, что Мира также внимательно осматривает человека. Я также обратила внимание, что она делает игривые жесты пальцами. На мгновение я засомневалась, но решила, что Като знает, что делает. Он доверяет этому человеку. И, кроме того, Мира - большая девочка. Если она захочет... фу, гадость. Ни как, не представлю себе это.

Как только Мира устроена, Като приводит меня в соседнее помещение, которое похоже на дом Давосо.

Мы одни в маленьком доме, сидим на мягком коврике у теплого очага. Я ложусь, растягивая ноги и разминая мышцы бедер, подмигивая.

Като двигается ко мне, его шаги тихи как всегда и его движения плавны. Его руки скользят по моим ногам, и я чувствую, как его теперь знакомое тепло проникает в меня. Я вздыхаю. Он перемещает меня так, что моя голова лежит на его коленях, а его длинные руки тянутся ко мне, чтобы разминать мышцы моих бедер. Я улыбаюсь ему, но вижу его отстраненный взгляд.

— Что у тебя на уме? — Спрашиваю я.

Он смотрит мне в глаза, убирая рассеянный взгляд с лица.

— Я думал о тебе.

Я улыбаюсь, позволяя ему сменить тему. Что-то беспокоит его. Я чувствую это. Но я позволю ему рассказать, когда он будет готов. Если только это не займет слишком много времени. В конце концов, у меня не столько терпения.

— Может быть, тебе стоит подумать о том, как ты собираешься заставить нас пройти через этот бардак, — говорю я.

— Хорошо, что ты сражаешься. Не люблю, когда добыча слишком робкая.

— Добыча, — говорю я, садясь, чтобы посмотреть на него.

Он смеется. Смеется. Мне действительно нужно научить его бояться женского гнева.

— Да. Жизнь- это игра хищников и добычи. Одни охотятся, другие бегут. Но — говорит он, голос понижается до мягкого шелеста. — Некоторые жертвы отличаются. В джунглях на Западе, есть существо, которое мы называем «кава». Это значит что-то вроде котенка джунглей. Он мал, мягок, и кажется безвредным. Многие молодые охотники думают, что каву легко убить. Но кава умен. Оно устанавливает ловушки на нижнюю сторону ветвей поэтому они кажутся крепкими, но ломаются от малейшего шага. Они даже бросали сети под ними, чтобы поймать и съесть тех, кого они обманывают.

— Мне нравятся эти котята джунглей.

— Я думаю, что ты похожа на них. Ты мой котенок из джунглей. Мой кава.

Последнюю фразу он шепчет мне на ухо, обдавая лицо горячим дыханием. Его ладони начали скользить по моим бедрам. Я тянусь, чтобы поцеловать его, но он качает пальцем мне перед лицом.

Я хмурюсь.

— Ты поцелуешь меня здесь, — говорит он, указывая на свой член.

Я выпрямляюсь, положив руки на бедра.

— Откуда ты знаешь, что я его не откушу? Может, это все было частью моей маленькой ловушки кавы?

Он расстегивает штаны.

— Если ты притворялась, что наслаждалась в последний раз, когда мы спаривались, для меня будет честью подарить свой член такой актрисе. Потерять сознание от оргазма... — Уголки его губ растягиваются в ухмылке. Он меня дразнит.

Я пытаюсь дать ему пощечину, но он ловит меня за руку и кусает ладонь. Затем загоняет один из моих пальцев в рот и сосет его, дразня мою кожу своим проворным язычком. Он берет мою другую руку и подталкивает ее вниз, к своему члену. Я двигаю пальцами вокруг него, не в состоянии его обхватить. Волосы у его основания мягче шелка. Я позволила ему пососать мои пальцы, пока сжимаю основание его члена и начинаю скользить вверх и вниз, круговыми движениями.

Я встречаю его взгляд и вижу, как он вздрагивает от удовольствия. Не отводя взгляда, целую его грудь, двигаясь вниз, кусая его сосок достаточно сильно, чтобы заставить его замычать. Я скольжу языком ниже по линии его пресса, все еще поглаживая его член. Я смотрю на него. Должно быть, десять дюймов (прим. 25, 4 см)в длину. Он такой же золотой, как и остальная его кожа, и на его длине есть бороздки каждые несколько дюймов. Я чувствую, как мой рот наполняется слюной. Его член вибрирует в моих руках, он мурлычет. Моя киска настолько мокрая, что трусики уже липкие от моих соков.

Я целую основание его члена, прижимаясь к нему своим языком. Я прослеживаю основные вены, целуя и облизывая. Моя рот скользит по члену, рука спускается к его яйцам, лаская, но не сжимая их.

Когда мой рот скользит по кончику его члена, он издает стон.

Я смотрю вверх, губы все еще сомкнуты вокруг кончика его члена, и он встречает мой взгляд. Я дразню его, слегка сжимая зубы и чувствую его напряжение, но он только смеется.

— Моя кава, - говорит он, в его хриплом голосе слышится удовольствие

Я начинаю ритмично поглаживать и сосать, двигая рукой вниз, а ртом вверх. Я дразню кончик его члена языком, покрываю поцелуями всю его длину и беру одно из его яичек в мой рот. Он ворчит, и я чувствую его напряжение. Его яйца начинают втягиваться в его тело. Я быстро возвращаюсь к головке и увеличиваю свой темп.

Теперь он постанывает с каждым движением моего кулака и рта, его бедра толкаются ко мне. Я стону у его члена. Интересно, какой его сперма будет на вкус. Я чувствую глубокий румянец на щеках, когда думаю проглотить его семя, но я хочу угодить ему. Это больше, чем просто выживание или логика. Я хочу, чтобы Като сделал меня своей, и я хочу быть его.

К моему удивлению, он вытаскивает себя из моего рта и толкает меня вниз, пока я не ложусь на спину. Он сорвал с меня платье и оседлал меня. Его член блестит от моей слюны. Он тянется вниз и дразнит мою киску пальцами, затем хватает свой член и трет его об губы моей киски, увлажняя моими соками. Он скользит по своей длине, а затем использует кончик все еще вибрирующего члена около моего клитора.

Я вижу, что он смотрит, как я извиваюсь от удовольствия. Он ухмыляется, но я также вижу удовольствие на его лице и то, как жажда заполнить меня борется с его желанием играть со мной. На этот раз он входит глубже. Моя киска плотно обхватила его член, и я уже задаюсь вопросом, как я буду принимать гораздо больше его длины. Он снова толкается, ухмылка исчезает с его лица, когда похоть берет верх. Его член настолько теплый, и то, как он вибрирует внутри моей киски, посылает удары удовольствия через меня. Мой клитор пульсирует в такт ударам сердца.

Я тянусь к своему клитору, но он хватает меня за руку.

— Ты кончишь, когда я захочу, не раньше.

Я в таком отчаянии, что снова пытаюсь дотянуться до своего клитора, но он быстро хватает меня, удерживая другую руку и прижимая ее к моей голове. Я больше не могу двигаться вообще, и единственное ощущение-медленное скольжение его члена, когда он мучает меня. Он увеличивает темп, толкаясь все глубже и глубже, пока я не чувствую, что он полностью заполнил меня. Я чувствую всю его длину, мое лоно обнимает его член, сжимает его.

Он склонился надо мной, шепча в ухо.

— Моя кава. Ты хочешь кончить?

— Да, — шепчу я.

— Скажи это.

— Я хочу этого.

— Ты хочешь чего-то?

— Я хочу кончить.

— Умоляй.

— Пожалуйста, заставь меня кончить, — я хнычу.

Затем скорость его толчков увеличивается. Его мощные бедра качаются против моих. Я толкаю себя на него, голая кожа моих ног прижимается к его жесткой заднице. Бороздки его члена и его вибрации, наполняющие меня, посылают меня через край. Моя спина выгибается, я кричу. Изменив положение, он толкает свой член в мою точку G. Я сразу же кончаю еще раз. Это похоже на небольшие взрывы, которые распространяются по моему телу, начиная с моей киски. Он входит и выходит из меня так быстро и тяжело, что я кричу от боли и удовольствия, еще одна серия оргазмов забирает меня. Я начинаю беспокоиться, что снова потеряю сознание. Удовольствие слишком много, чтобы осилить его. Закрывая глаза, и я кричу, пока мое горло не охрипло.

Просто, когда я думаю, что больше не могу кончить, что моя киска израсходовала свою квоту удовольствия на всю жизнь, он замедляет свой темп. Его глаза закрываются, и он рычит. Я чувствую, как его горячее семя наполняет меня. Он падает на меня, его член пульсирует внутри меня. Я шлепаю его по заднице.

— Черт возьми, — говорю я.

Като снова показывает свою ухмылку.

— Это выражение я знаю.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒