Полгода спустя. 1 страница

Часть 2

К несчастью для Снейпа Антипохмельное в стандартной аптечке предусмотрено не было. Он завидовал черной завистью Малфою, который отправился через камин домой и, наверняка, заветное зелье имел в запасе. И совершенно не спешил обрадовать друга бутылочкой спасительного варева. Теперь к мукам совести и одержимости одним зеленоглазым омегой добавилась нудная головная боль. И когда пришел запрос от Аластора Муди на присутствие специалиста департамента Тайн в конфискации партии темно магических артефактов, Снейп готов был в одиночку задержать и допросить с пристрастием всех контрабандистов.

Хмурый и донельзя раздраженный Снейп явился в кабинет главного аврора. Тот сходу проникся состоянием коллеги и вместо приветствия извлек из ящика стола пузырек желанного зелья.

— Аластор, я твой должник.

— Сочтемся. Где твой ученик? Думал, ты прихватишь его с собой, на полевые учения.

— Поттер на другом задании. — Снейп соврал не моргнув глазом. — Успеет еще помотаться по вызовам. Рассказывай…

***

Рейд оказался нудным. Контрабандисты — двое пьянчужек умыкнувшие у зазевавшегося мага приглянувшийся чемоданчик. Почему искомый волшебник не защитил свое добро чарами так и осталось неизвестным. Самым опасным из конфискованного оказался пергамент, заставляющий прочитавшего говорить непристойности. Пара пачек давно выдохшегося порошка из костей нунды; банка красной бурды, выдаваемой за драконью кровь; топорно подделанное ожерелье, обещавшее надевшему его скорую и мучительную смерть. Пообещав Аластору дать заключение не позднее, чем через два дня, Снейп едва не аппарировал домой, опомнившись лишь в последнее мгновение. Мужчине предстояла еще одна долгая ночь на кушетке в департаменте.

— Хозяин, — сквозь сон Северус узнал голос своего домовика.

— Корки? Что случилось?

— Хозяин, мистеру Поттеру совсем плохо. Зелье не помогает, мистеру Поттеру очень больно, он не ест, теряет сознание.

Снейп ругался сквозь зубы, пока одевался. Эльф перенес хозяина прямо домой, где мучился от боли Гарри. Дом был наполнен незнакомым запахом морозного утра. Северус сглотнул — омега пах потрясающе. Как можно сопротивляться этому волшебному аромату, ласкающему, зовущему, такому притягательному. Его хотелось вдыхать снова и снова, чтобы он окутывал, вел за собой, требовал найти источник и раствориться в нем. Как сомнамбула мужчина дошел до искомой двери, приоткрыл ее. В приглушенном свете он отчетливо видел обнаженного юношу, разметавшегося на кровати. Он изредка вздрагивал всем телом и тихо стонал. Северус осторожно приблизился, наклонился, всем естеством ощущая пышущее жаром молодое тело. Корки был прав — зелья не помогали. Увеличить дозу невозможно, подавитель сожжет его изнутри. Отсроченная на два с небольшим года течка не поддавалась искусственным заменителям, организм требовал полноценную вязку. Выбор перед альфой был невелик — поддаться гону омеги и повязать его или сдержаться и убить.

— Потерпи маленький, скоро станет легче. Хороший мой, сейчас все пройдет.

Северус поспешно разделся, лег рядом, провел рукой по горячей груди. Гарри приоткрыл глаза, смотрел на альфу мутным от горячки взглядом.

— Помоги, Северус.

— Конечно, помогу. Сейчас.

Предварительные ласки не требовались, юноша был возбужден до предела, член альфы уже стоял колом, стоило ему только вдохнуть наполненный феромонами воздух. Мужчина навис сверху, коленом раздвинул стройные ноги. Подсунул руку и пощупал между ягодицами, смазки было более чем достаточно. Поддержав напряженный член, он сразу направил его в жаждущую дырочку, готовую принять отвердевшую плоть. Внутри было горячо, скользко и туго. Канал поддавался проникновению, плотно обнимал проникающий орган.

— Мерлин! Дай мне сил.

Северус двинул бедрами и Гарри забился под ним, вскинулся и обвил руками за шею, облегченно застонал. От остроты ощущений поплыло перед глазами, альфа двигался резкими толчками. Сознание словно разделилось, казалось, что происходящее очередной сон, он проснется на кушетке. Но проникновения были более чем реальны, Гарри отдавался альфе с юношеской порывистостью, доверялся тому, в ком природой заложено доминирование, и он покорялся. Разверзнись ад под ногами, он не смог бы остановиться. Нет ничего важнее на свете, чем брать юного мага, снова погружаться в никем не тронутое тело. Метить его своим запахом, губами ловить его всхлипы и стоны, каждым движением возвращать его к жизни и растворяться в удовольствии, сплавляться с ним в единое целое. Гарри изгибался навстречу, развратно открытый, он и в постели оставался способным учеником, познавал науку дарить и получать наслаждение.

Первый раз вышел жадным и скорым на финал, оба любовника, слишком измученные ожиданием близости, сорвались в оргазм, сплетаясь в объятиях. Гарри вздрагивал и ерзал, снова переживая пик удовольствия. У Северуса от напряжения подрагивали мышцы, но эта боль терялась в упоении, разливавшемся по телу, когда новые волны томления накрывали с головой и опять выталкивали наружу, возвращая возможность дышать.

***

Лежать в постели с омегой непривычно. У Северуса не было такого опыта. Все его партнеры надолго не задерживались, ни в постели, ни в жизни. Снейп всего в жизни добился сам — упорством и знаниями получил должность; возродил обнищавший Род; своим умом и твердостью характера создал авторитет, с которым считались сильные магического мира не только на острове; на его научные и исследовательские труды ссылались профессора мировых университетов. Снейп не был жаден, но ему претила открытая меркантильность любовников: стоило очередному омеге надуть губки и капризным тоном потребовать дорогую безделушку или протекции — расчетливый щенок тут же исчезал из поля зрения со скоростью «Нимбуса».

Никого не хотелось держать в объятиях крепко и нежно, смотреть в расслабленное сном лицо, прижимать и слышать равномерный стук сердца. Неожиданно поймать себя на осознании абсолютного счастья. Когда этот порывистый юноша заслоняет собой целый мир, внезапно становится самым ценным и желанным. Хочется баловать его и смешить, с замиранием сердца видеть его улыбку. Целовать по утрам, сонного и растрепанного. Держать за руку и заявить всему миру: «Он мой!!! » Любить его, научить всем радостям секса. Украдкой подсматривать за сосредоточенным лицом, когда он склоняется над столом с очередным заданием и как он закусывает губу, читая новую книгу. Слушать, как он тихо напевает, пока ищет материалы для самостоятельной работы. Или неожиданно замирает, всматриваясь в одну точку, и думает о чем-то своем.

Мужчина убрал прядь с лица омеги, нежно погладил по щеке — и когда только успел заметить привычки этого зеленоглазого чуда? Ведь он точно знает, что Гарри любит черный крепкий чай. И обожает ореховое печенье в шоколаде. При этом совершенно неприхотлив в еде и доедает все до последней крошки. Плохо переносит холод, первое, что он самостоятельно купил — три пары шерстяных носков. Поет в душе. Любит животных и детей, прикормил бездомного кота на заднем крыльце и покупает конфеты соседским сорванцам. Не выносит пристального внимания, сразу краснеет и теряется, а если на него пытаются давить в силу его молодости или неопытности — становится агрессивным и дерзким. Не доверяет людям, кроме него, Северуса. Стесняется своего прошлого, и избегает любых разговоров на эту тему. Не принимает необоснованных подарков, но сам хочет быть полезным — наловчился варить отменный кофе по утрам притом, что сам его не пьет. Ужасно гордится своей самостоятельностью. Сам потребовал оплачивать половину суммы, выделяемой на продукты. Гордый, искренний, талантливый, скромный, все это неимоверно сплелось в тихом юноше по имени Гарри.

Мысли приобрели относительную ясность и были направлены в одну-единственную сторону. Как и во все предыдущие дни. Гарри… Этот мальчишка манил его, как магнит. Всегда трезво и реально мыслящий альфа постоянно ловил себя на мысли, что смотрит на него не как на очередного помощника в своих делах, не как на способного ученика, а как на партнера, который рано или поздно будет целиком и полностью принадлежать ему, и только ему. Чуть смуглая кожа, ясные озорные глаза, короткие волосы, еле заметно пахнущие луговым разнотравьем, тонкая фигурка заставляли Северуса практически терять голову. И то, что они спали сегодня в одной кровати…

Сейчас нужно дождаться, пока Гарри проснется и поговорить с ним, объяснить, почему ему пришлось так поступить — лишить девственности, без его согласия провести вместе ночь, связать их. Гордец может не понять, почему его лишили права выбора, вся его натура взбунтуется навязанному решению. Пусть это была необходимость, но свободолюбивый омега слишком ценит независимость. Северусу придется приложить все усилия, призвать в помощь все красноречие, чтобы удержать юношу.

Предаваться рефлексии в постели Снейпу помешал сработавший камин.

— Сев, ты что творишь, дементора тебе в печенку! Аластор третий час не может пробиться к тебе.

— Я занят.

— Твой «занят» может и подождать. В Сюррее мощный темно магический выброс, полквартала разнесло к мордредовой бабушке, есть погибшие среди магглов. Невыразимцы уже там, я связался с премьер-министром, официальная версия — утечка газа. Собирайся, через час ты должен быть на месте. Координаты аппарации у Муди.

Голова Министра исчезла, Северус быстро вернулся в спальню и оделся.

— Гарри, — он тронул омегу за голое плечо. — Проснись.

— Северус? — Поттер вдохнул и открыл глаза: — Ой! Мистер Снейп!

Мужчина улыбнулся этой оговорке.

— Как ты?

— Уже лучше.

— Хорошо. Сегодня побудь еще дома, Корки присмотрит за тобой. Мне нужно срочно уйти, наверно, вернусь вечером. Или завтра днем. Если возникнет что-то срочное — посылай сову. Дом будет закрыт, камин настроен только на меня и Министра.

— Что-то случилось? — он мгновенно подобрался, обеспокоенно смотрел.

— Ничего такого, с чем нельзя разобраться. И не забудь, у тебя еще второй том трактата «Неорганических ядов».

Гарри кивнул, Снейп чувствовал его взгляд в спину до последнего, пока не покинул комнату.

«Хватит! Возьми себя в руки, ты же профессионал. Ты не можешь себе позволить взять верх чувствам, только холодная голова». Приказать себе не думать, закрыться от воспоминаний, еще будет время вернуть их, полюбоваться стройным телом, изогнувшимся на скомканных простынях и капелькой пота на виске… Чертыхнувшись, Начальник департамента Тайн отправился в Аврорат.

***

Снейп вернулся спустя три дня. Заросший щетиной, с темными кругами под покрасневшими глазами, злой и уставший. Он поддерживал согнутую левую руку правой, и сразу наглухо закрыл камин. Сел на диван и откинул голову назад, закрывая глаза локтем здоровой руки.

— Как дела? — расслабившись, он все равно слышал тихие шаги Гарри.

— Лучше, чем у вас. Что с рукой?

Парень присел рядом на самый край, но не решился прикоснуться. Снейп повернул голову и посмотрел на него, сразу отмечая, что взаперти Гарри лучше не стало, горячечный румянец на щеках и нездоровый блеск глаз выдавали его.

— Я был в Сюррее. Подростки-магглы забрались в руины старого особняка, один из них нашел лаз в подвал. Только вчера выяснилось, что это бывший мэнор давно сгинувшего семейства Роуд. Мрачная история, мэнор был заброшен лет шестьсот назад, защитные чары понемногу истощились. Тогда-то магглы и смогли пробраться внутрь. Они подобрались к самому ценному — алтарю Рода, он бросил остатки сохраненной магии на защиту. В итоге двадцать домов разрушено, помимо этих детей погибло еще восемь магглов.

— Это все понятно. Жаль, конечно, но с рукой-то что?

— Остаточный фон «Игломета». Будь он заряжен хотя бы на четверть — остался бы без руки. Ты уже знаешь такой сувенир?

— Истинно темный артефакт, относится к группе охранных, запрещенный. Активируется движением в радиусе трех метров, сквозь специальные отверстия выпускает узконаправленные лучи, наподобие спиц или толстых игл, отсекая плоть или конечности. Раны, причиненные артефактом, лечению не поддаются, пострадавшие, в девяноста процентах случаев, умирают от обильной кровопотери.

— Я еще счастливчик, слегка задело. Там такой дряни собрано — тридцать два контейнера-блокиратора отправили. Тебе хватит практического материала на защиту Мастерства, не меньше.

— Считаете, я смогу стать Мастером?

— Я в этом уверен. Возможно, даже дважды: артефактология и темные проклятия.

Поттер зарделся еще больше, пряча глаза от смущения.

— Так, в этом доме кормить сегодня будут? — Снейп поспешил уйти от скользкой темы похвалы, помня скромность омеги.

— Будет готово через полчаса. Ланси!

За ужином Снейп заметил странное поведение своего подопечного. Тот был рассеян, ронял вилку, пролил чай, прятал глаза, был непривычно тих. Молча слушал рассказ Северуса, не задавая вопросов, хотя обычно они сыпались один за другим.

— Гарри, ты чем-то расстроен?

— А? Что? Нет, все хорошо.

— Почему я тебе не верю? Ты плохо себя чувствуешь?

— Немного, — мужчина видел, что юноша вцепился в подсказанную ему причину, определенно что-то скрывая. — Немного голова болит. Наверно, пойду спать. Спокойной ночи.

— Спокойной.

Поттер ушел, хотя это больше напоминало бегство. Снейп отложил салфетку, позволив эльфу убрать со стола.

— Вот же дурак! — понимание странного поведения парня пришло внезапно, как кирпич на голову. Гарри считает, что Северус обманул его доверие, даже изнасиловал, воспользовавшись положением. Он же так и не поговорил с ним, не успел. От понимания того, что омега мучился взаперти, накручивал себя, считая чуть ли не пленником, стало больно в груди.

Он решительно поднялся по лестнице, заглянул в комнату — Поттер лежал на кровати спиной к двери, поджав ноги и обняв себя руками, тихо всхлипывал, будто сдерживался, чтобы не зарыдать в голос. Мужчина постучал, Гарри сильно вздрогнул, завозился, точно стирая слезы.

— Можно? Мне нужно поговорить с тобой.

Юноша кивнул, отполз к спинке, усаживаясь «по-турецки». Альфа сел в изножье кровати.

— Ты знаешь, что с тобой было? — Гарри кивнул. — Я оставил эльфам специальные зелья, приготовленные заранее. Ты же понимаешь, что в силу своей природы я не мог оставаться в доме. Четыре дня назад, ночью, ко мне пришел Корки. Он был очень напуган, сказал, что ты без сознания, у тебя поднялась температура, и начался бред, что зелья не помогают. Я вернулся. Я должен был понять раньше, что первый раз пройдет для тебя тяжело, слишком поздно ты «созрел». У меня не оставалось выбора, понимаешь? Знаю, сейчас это звучит жалко, и ты не простишь меня…

— Ты хочешь сказать, что мы… что ты и я… у нас…

— Полноценная вязка.

Поттер, покрасневший до кончиков ушей, закрыл лицо руками и издал какой-то странный звук, не то смешок, не то всхлип.

— Я три дня схожу с ума! Думал, что это был какой-то извращенный сон, что я окончательно рехнулся. Мерлин, я думать ни о чем больше не могу. А ты сидишь тут, со скорбным видом, и оправдываешься!

— А что ты мне предлагаешь делать? Ты выгорал, умирал…

Гарри подался вперед, опираясь на обе руки, облизнул губы и, сверкнув глазами, сказал:

— Я предлагаю все повторить.

***

Гарри любил целоваться. Он познавал тонкую науку дарить удовольствие не стесняясь, и альфа позволял ему учиться. Сославшись на снейповое ранение в плечо, юноша завалил мужчину на спину, бесстыдно оседлал его бедра и тщательно исследовал его тело языком и губами. Раздевал в нужном ему темпе, терся об него как большой кошак. Всегда сдержанный и немногословный альфа млел от наивно-распутного омеги. Тот увлеченно познавал партнера, совершенно не осознавая, что альфа сдерживается изо всех сил, чтобы не наброситься на желанного юношу. Он комментировал все, каждое действие, каждый поцелуй вызывал в нем восторг, о чем он тут же сообщал вслух.

— Ты обалденно пахнешь! Я давно понял, что мне нравится твой запах. И на вкус классный. Мне нравится, как ты стонешь, когда я трогаю тебя.

— Сильно нравится?

Бесстыдник вместо ответа перехватил руку Северуса и приложил к своему паху. Подался бедрами вперед, к приласкавшей его руке.

— Еще!

Альфа поднырнул ладонью под мягкую резинку штанов и обхватил пальцами обнаженную плоть. На ощупь он был горячим, твердым, неугомонный Гарри восхитительно ерзал сверху, прямо по каменному от возбуждения члену.

— Я хочу так же.

Не успел мужчина сообразить, как омега сполз ниже, уже звякнул пряжкой ремня, быстро расправился с молнией и потянул брюки вниз вместе с трусами. Северусу осталось только подчиниться, приподнимая бедра.

— О! Какой он большой! Твердый. На ощупь, как шелковый.

Гарри не сводил восхищенного взгляда с альфьего достоинства. Тонкие пальцы исследовали налитый кровью член мужчины, заставляя того стонать.

— Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе? Никогда не думал, что так приятно трогать чужой член. Он у тебя большой. Не верится, что он весь был во мне, жалко, что я не помню.

Разговоры юноши возбуждали Северуса сильнее прикосновений, он едва сдерживался, чтобы не схватить округлые ягодицы, развести в стороны и толкнуться между ними. Тонкий льдистый аромат стал сильнее с возрастающим возбуждением омеги, снова подчинял себе, альфа наслаждался им, вдыхал полной грудью.

Уж слишком это… хорошо, что ли? Обдумав само появление Гарри в его жизни, Северус пришел к неутешительному выводу — ничего случайного не бывает, а уж тем более нельзя назвать случайным такое везение, как встреча с этим омегой. Молоденький, очаровательный омега, взявшийся из ниоткуда, просто свалившийся ему на голову и накрепко привязавший к себе. Его хотелось обнимать и нежить в руках, такого ласкового и заботливого. С ним хотелось быть рядом. Мальчишка с улыбкой ребенка и глазами распутника. Такой просто не мог не привлечь его внимание.

— Я читал, что когда нет течки, там становится узко и нужно растягивать, чтобы не было больно. Ты сделаешь так? Растянешь меня?

Северус рвано выдохнул — так откровенно ему никто не отдавался. Гарри подобрался ближе, на живот, приподнялся и громко застонал, стоило мужчине прикоснуться к увлажнившемуся отверстию. Палец легко скользнул внутрь.

— Хорошо! Еще, сильнее, я хочу больше.

— Я начинаю сомневаться, кто из нас альфа. — Мужчина добавил еще один, двинул кистью.

— Ты. Я хочу тебя, принадлежать тебе. Мерлинмой, как здорово!

Паршивец изогнулся и сжал в ладошке достоинство альфы. Соскользнул с готовящих его пальцев, направил член в себя.

— Что ты дела-аешь?!

Гарри опустился сверху, всего миг на привыкание и он качнулся, снова насаживаясь на плоть. Провел по своей груди руками, облизнулся, не сводя взгляда с лица любовника, на котором отразилась сладкая мука.

— Да-а, так распирает, как же хорошо-о-о! Северус! Сам Мерлин послал тебя ко мне, тебя и твой восхитительный член. Как же я раньше жил без этого? А-ах, обожаю тебя.

Северус видел, как его налитой орган скрывается между вожделенными половинками аппетитной попки, как от быстрых движений хлопает изящный омежий пенис по животу, оставляя влажный след. Юный омега срывался с размеренных движений, тогда начинал нетерпеливо ерзать сверху, круговыми движениями насаживаясь снова. Альфа взбрыкнул бедрами, не в силах больше терпеть, юноша наклонился вперед, и был заткнут жадным поцелуем. Теперь темп задавал доминант, омега лишь задыхался от наслаждения. Тело наполнялось сладкой истомой, он стонал и прогибался, царапался короткими ногтями, оставляя на влажной коже любовника красные росчерки.

Пик удовольствия накрыл их в поцелуе, они обменивались оргазменными стонами, соприкасаясь губами. Гарри прогнулся до хруста в спине, внутри стало распирать еще сильнее, от восторга у него закатились глаза и вырвался протяжный стон. Он лег на мужчину, мышцы на ногах подрагивали от напряжения. Следующий оргазм был не менее упоителен, накрыл девятым валом, закружил, погребая под собой.

— Я мог бы так провести вечность, только с тобой, — выдохнул Гарри в зацелованные губы любовника.

Северус гладил его по спине, утомленного, разморенного, с затуманенными глазами и мысленно соглашался с каждым словом юного любовника.

***

По мнению Гарри, утро наступило слишком быстро.

— Вставай, несчастье. Расслабился за неделю, теперь будешь наверстывать упущенное.

Юноша нехотя выбрался из теплой постели, ощущая себя удивительно бодрым и здоровым. Жизнь заиграла яркими красками, перестала быть серой и однобокой, наполнилась чувственностью и спокойствием, ранее недоступными омеге. Северус, уже одетый, присел на край кровати, внимательно изучал довольного Гарри.

— Слушаюсь, мой грозный учитель.

— Гарри, ты же понимаешь, что поблажек не будет? Я не стану требовать с тебя меньше. — Наученный прошлым горьким опытом альфа сразу решил обозначить границы.

— Лишь бы не больше, иначе я точно ноги протяну.

— Я не позволю. Такие ноги нужно беречь. — От сердца отлегло, альфа улыбнулся, погладив юношу по острой коленке.

— Или раздвигать почаще.

— Мистер Поттер, да вы редкостный пошляк.

— Было у кого научиться. Лучше поцелуй меня еще раз, пока я не сказал еще какую-нибудь пошлость.

Целовать его было так же сладко, как и вчера. Обнаженный соблазнитель забрался любовнику на колени, прогибался в его руках, жался сильнее. Желание тут же напомнило о себе приятной тяжестью в паху, стоило притронуться к мягким губам омеги.

— Марш в душ, — Северус мягко спихнул его и придал ускорение парню, звонко шлепнув того по обнаженной попке. — Иначе я снова завалю тебя. А Люц сожрет меня с потрохами, если я не сдам предварительные отчеты.

***

Джеймс Поттер перехватил сына в Атриуме, пока тот не успел войти в лифт.

— Гарри, — окликнул он парня, отлепляясь от стены, у которой проторчал больше часа. — Что ты кривишься, щенок, следи за рожей, когда с отцом разговариваешь.

Пьяный уже с утра, старший Поттер занес руку, чтобы привычно отвесить пощечину сыну, совершенно не ожидая, что отбившийся от «заботливых» рук отпрыск опередит его. Кулак Гарри врезался точно в переносицу папаши, Джеймс взвыл на высокой ноте, схватился за лицо.

— Я тоже скучал, пьяная скотина. Никогда больше не смей поднимать на меня руку.

— Что, зажрался, выродок неблагодарный? Думаешь, сможешь спрятаться от меня? Это твоя плата за то, что я вырастил тебя?

— Еще скажи, что ночей не досыпал. Убирайся, пока цел. Денег не получишь, иди своему Сири ноги лижи, может, пожалеет и кинет подачку.

— Ты еще несовершеннолетний! Я твой отец, ты не имеешь никаких прав. Сегодня же вернешься домой.

— Уже бегу, теряя обувь. Проваливай.

— Лучше бы ты сдох, тварь, — Джеймс бросился вперед, стараясь нахрапом сбить юношу с ног.

Гарри отступил, старший Поттер с разбегу налетел на стену и сполз на пол.

— Ты очень старался, чтобы я сдох, но я выжил. Еще раз появишься — прокляну.

Гарри, с прямой спиной, пошел к лифту. Спину прожигали немногочисленные взгляды свидетелей унизительной сцены, лицо парня пылало от стыда, а глаза жгли непролитые слезы. Сдерживаясь из последних сил, он сохранил невозмутимый вид до нужного этажа, вышел в длинный полутемный коридор. Звук его шагов эхом отбивался от стен, юношу било мелкой противной дрожью.

Внезапно кто-то схватил его за руку и дернул на себя. Парень старался отбиться, но сильные руки крепко прижали его к чужому телу, поглощенный своими мыслями Гарри не сразу узнал Северуса.

— Тихо, все хорошо.

Теплая ладонь погладила по голове, к виску прижались губы. Гарри расслабился и разрыдался на плече любовника, вздрагивая всем телом. Северус стал невольным свидетелем отвратительного скандала, устроенного Джеймсом. Он едва подавил в себе первый порыв броситься на тварь, посмевшую поднять руку на его мальчика, проклясть упившегося оленя. Но Гарри должен все сделать сам, избавиться, наконец, от тирании нерадивого папаши. И омега с честью выдержал это испытание.

— Все хорошо, маленький, он тебя больше никогда не обидит. Ты стал сильным, и храбрым. Теперь все будет хорошо.

В объятиях Северуса омега быстро успокоился, от него веяло надежностью и заботой, его тепло проникало до самого сердца, согревая его.

— Обещаешь?

— Я тебе клянусь.

***

Оказывается, Драко Малфой имел доступ в дом Северуса. Гарри узнал об этом, когда, одним воскресным утром, блондин вышагнул из камина.

— Какие люди! Поттер! А я все гадал, куда же ты исчез?

— Не твое дело, Малфой. — Юноша был зол, что слизеринец застал его врасплох.

— Ты теперь приживалка, Потти? Сколько берешь за ночь? — Блондин усмехнулся, явно довольный своей шуткой.

— Решил папашиными деньгами рассчитаться?

— Это деньги Рода, тупой гриффиндорец, хотя, откуда тебе знать, что такое Род.

— А ты, ничтожество, только и можешь кичиться своим происхождением, раз своего ума нет.

— Ах ты, дешевая подстилка!

Малфой быстро достал палочку и уже начал произносить одно из мерзких проклятий.

— Драко! — Крестный блондина появился вовремя, пресекая попытку причинить вред Гарри. — Опусти палочку. Мистер Поттер — сотрудник департамента Тайн, это будет нападение на должностное лицо.

— Поттер? — Драко не поверил мужчине. — Крестный, это же никчемный грифф. Кто додумался взять его в твой департамент?

— Я. На будущее, я не потерплю детских ссор в своем доме. Это касается вас обоих. Понятно?

— Понятно, — отозвались оба парня, прожигая друг друга гневными взглядами.

— Что ты хотел, Драко?

— Поговорить с тобой. Наедине. — Блондин покосился на Гарри, вернувшегося к изучению амулета.

— Идем в мой кабинет.

Северус и Малфой оставили молодого артефактолога в одиночестве.

Через полчаса мрачный Драко появился в гостиной, грубо оттолкнул стоявшего у него на пути Поттера, и зачерпнул горсть Дымолетного порошка. Он назвал адрес мэнора, когда Гарри, с ехидной улыбочкой, послал недругу невербальное заклинание подножки. Прилизанный Малфой ушел в камин «рыбкой», наверняка приземлился с другой стороны перемазанный жирной сажей.

— Это было так необходимо? — Снейп наблюдал молчаливое противостояние соперников, скрестив руки и прислонившись плечом к дверной лутке.

— Пусть не забывается, фестрал зализанный. — Поттер разозлился, что был замечен за мелкой пакостью.

— Мерлин, вы взрослые люди, неужели так сложно оставить прежние разногласия в прошлом?

— Когда он перестанет корчить из себя принца голубых кровей, тогда, может быть, я и смогу ему простить его длинный язык. — Омега набычился, зло зыркнул на любовника, снова превращаясь в звереныша.

— Драко говорил о тебе гадости?

— Вроде того. Он говорил, я сломал ему нос, мы квиты.

— Что он говорил? — юноша мгновенно угадал в голосе Снейпа холодную ярость. Он готов защитить его, найденыша, перед своим магическим крестником? Неужели он не безразличен этому сильному, самодостаточному харизматичному альфе?

— Это неважно. Лучше помоги мне здесь, никак не могу понять вот это плетение, — юноша кивнул на амулет, оставленный на столе.

— Тебе еще учиться и учиться, — вздохнул Северус, усаживаясь рядом с Гарри.

— Я стараюсь, — с придыханием признался сорванец, задорно улыбнувшись. — Есть еще одна область, в которой я невежественен. И мечтаю поскорее заполнить пробелы в знаниях.

— Какая же это область?

— Кажется, это называется оральными ласками.

Пока мужчина был занят осмотром, омега подобрался близко, последнюю фразу прошептал на ухо, лизнув его. Снейп отложил артефакт, от Гарри не укрылось, как дернулся кадык любовника и его на мгновение сбившееся дыхание.

— Ты позволишь? — вопрос был задан для проформы, ловкие пальчики уже расправились с застежками на брюках, и хозяйничали, оглаживая налившийся желанием член альфы.

— Негодник, — фальшиво пожурил его Северус.

— Угу, — Поттер сполз на пол, поглаживал и не сводил восторженного взгляда с поднявшегося достоинства.

Юркий язычок коснулся головки, Гарри причмокнул, впервые пробуя любимого на вкус там. Альфа молчал, наблюдая за инициативным парнем, устроившимся между его разведенных ног. В омеге умопомрачительным миксом сочетались невинность и сексуальность, он мог краснеть, когда ему отпускали комплимент, но без тени смущения открыто провоцировать взрослого альфу на минет. Рядом с Северусом он раскрепощался, чувствовал себя свободно, раскрывался как диковинный цветок, пересаженный в благодатную почву.

Юноша изучал собственные ощущения, обнимая губами член, едва прикасаясь языком к чувствительной головке, поглаживая и лаская. Он смотрел снизу за «поплывшим» альфой, и вбирал больше, потирая чувствительную плоть о внутреннюю поверхность щеки. Помогал себе рукой, лаская у основания, задевая мошонку.

У Снейпа бывали минеты и качественнее, но этот неумелый отсос он назвал бы самым лучшим — от вида ласкавшего его юного омеги он едва не кончил. Гарри заводился от того, что дарил удовольствие своему партнеру, искренне наслаждался твердым членом, облизывая его. Долго это не продлилось бы, слишком сильным было искушение, альфа потянул юношу вверх.

Но у искусителя были свои планы, он навалился сверху, жадно поцеловал любовника и отступил. Нарочито медленно стянул футболку и отбросил ее в сторону, покачивал бедрами под выдуманную им мелодию, гладил себя.

— Люблю, когда ты смотришь, будто сожрать хочешь. Ты хочешь меня, Северус? Хочешь. Я вижу. Ты заводишь меня. Показать, как сильно?

Омега спустил брюки и вышагнул из них. Провел ладонью по скрытому белыми трусами пенису, альфа увидел влажное пятнышко на том месте, где была головка. Гарри раскраснелся, часто облизывал губы, они блестели от слюны, он легко оттолкнул руку потянувшегося к нему Северуса. Сам избавился от белья, стоял в шаге от возбужденного партнера, обнаженный, с потемневшим мутным взглядом.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 Следующая ⇒