Рождество 2 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 10 из 18Следующая ⇒

— Я заметил, что они вам понравились. Воспользуйтесь ими позднее, — говорит он, кивая и подмигивая.

— Спасибо, — удивленно отвечаю я, тронутаяего подарком.

В машине Шейн сообщает мне, что мы заскочим в «Эдем».

— Мы немного выпьем там. И мне кое-что нужно сделать в офисе.

Мы почти уже подъехали, когда у меня звонит телефон. Я просто цепенею от страха.

Шейн останавливает машину на обочине и выключает музыку.

— Ответь ему, — натянуто говорит он.

— Что если он звонит мне из моей квартиры?

— Его там нет.

— Откуда ты знаешь?

— Доверься мне.

Он поднимает с моих колен мой клатч, достает мой телефон и протягивает мне.

Я нажимаю принять вызов.

— Я разбудил тебя? —спрашивает Ленни.

— Нет, — отвечаю я, и даже для своих собственных ушей мой голос звучит неуверенно.

— С тобой все в порядке?

— Да. Да, все хорошо.

— Где ты?

Паранойя сводит меня с ума. Но сглотнув, ястараюсь, отвечать спокойно, как обычно:

— В спальне.

— Ты собираешься ложиться спать?

— Да.

Наступает пауза, затем он говорит:

— У меня есть для тебя сюрприз.

— Да?

— Я отдам его тебе завтра вечером.

— Хорошо.

— Сладких снов и спи спокойно.

— Спасибо. Спокойной ночи, Ленни.

— Спокойной ночи, дорогая.

Я отключаю вызов и кладу телефон обратно в сумочку. Шейн заводит машину и едет дальше. Он ничего не говорит. Атмосфера в машине до такой степени накалилась, что я чувствую, как она начинает на меня давить.

20.

Сноу

В «Эдеме» к нам тут же подходит менеджер, желая помочь снять мне пальто, но Шейн опережает его, снимает и небрежно бросает на прилавок. Он кладет руку мне на поясницу, в безошибочном собственническом жесте, и ведет в клуб.

Напряженная, кажется, что мои нервы уже раскалились до красна, я позволяю ему вести себяпо клубу. Вокруг пульсирует музыка, и я понимаю, что почти все смотрят на меня, поскольку я иду с Шейном. Некоторые взгляды наполнены злобой и завистью. Я не различаю лиц, они сменяются одно за другим. Я двигаюсь с прямой спиной и высоко поднятой головой вперед.

Женщина блондинка в бледно-голубом костюме спешит к нам. На ее лице дружелюбная улыбка, которая охватывает нас обоих.

— Привет, — здоровается она.

— Бриана, познакомься со Сноу, моей девушкой. Сноу, это Бриана, домоправительница этого клуба.

— Привет, — говорю я, пожимая ее прохладную руку и испытывая неожиданную робость. Я чувствую, словно парю в небесах. Мне не верится, что Шейн представил меня как свою девушку. Это странно и фантастически прекрасно.

Она поворачивается к Шейну.

— Она просто великолепна.

Шейн приближается и обхватывает меня за талию. Смотрит на меня сверху-вниз, его глаза блестят с торжествующей гордостью собственника.

— Да, она довольно восхитительна, не правда ли? — бормочет он.

— Не хочешь остаться и что-нибудь выпить? — спрашиваетБрианна.

— Я заехал, чтобы кое-что забрать из офиса, — он оборачивается и смотрит на меня. — Не хочешь присесть и выпить по бокальчику?

— Хорошо.

— Пойдемте, — приглашает Брианна и ведет нас к кабинке, находящейся в углу. Мы садимся, появляется официантка, наполняя наши бокалы. Стоит ей уйти, мы чокаемся.

— За нас, — говорит Шейн.

— А мы есть? — тихо спрашиваю я.

— Да, мы есть, — отвечает он, его голос звучит хрипло, почти жестко.

— За нас, — шепчу я.

Он поднимает свой бокал к губам и смотрит на меня поверх края темными, задумчивымиглазами. У него мышца дергается на щеке. Атмосфера между нами становится напряженной, я чувствую, как меня начинает трясти. Я никогда не видела, чтобы Шейн так злился. Я не могу понять почему, он так злиться на меня, что еле сдерживается. Все началось, когда позвонил Ленни.

— Придвинься ко мне, — собственнически приказывает он.

Я опускаю свой бокал на стол и нервно облизываю губы, передвигаясь ближе к нему, оставляя шесть дюймов между нами. Он резко дергает меня к себе, я падаю с сиденья, вскрикивая и неуклюже приземляюсь на его колени. В поисках баланса я хватаюсь за него. Он опускает руки мне на бедра и притягивает ближе к себе, я почти вжимаюсь в его тело, чувствуя его эрегированный член.

— Я безумно хочу тебя, — бормочет он мне в шею. — Я хочу трахнуть тебя, прямо здесь и сейчас.

— Нет, пожалуйста, Шейн, — протестую я, хотя становлюсь неприлично мокрой от одной только мысли. Удивительно, как он может сделать меня мокрой одним своим взглядом, прикосновением и словом. — Мы можем пождать, пока доберемся до дома?

— Я устал ждать. Ты у меня на коленях, и ты, мать твою, будешь наслаждаться каждой минутой, — говорит он, его лицо потемнело от желания.

Я отрицательно качаю головой, глядя на него с волнением и ужасом. Хотя мне кажется, что все мое тело светиться от возбуждения, а сердце бьется так быстро, что я чувствую, как оно громко стучит в груди.

— Мы находимся в общественном месте, — шепчу я.

— Сноу? — его глаза светятся голодом, как у волка в ночи.

— Да, — говорю я.

— Это не просьба.

— Это безумие. Здесь везде установлены камеры, не так ли? — причитаю я.

— Они отключаются, стоит мне сеть в кабинку, — его лицо потемнело от желания. И страшная ужасная мысль возникает у меня в голове. «Он приводит сюда всех своих женщин и занимается здесь с ними сексом? Вот почему здесь нет камер? »

— Нет, — с яростью вдруг говорит он. — Я бл*дьничего не делалздесь с другими.

Он целует меня, жестко, даже жестоко, я чувствую привкус солоноватой крови на языке. От шока, я автоматически пытаюсь оттолкнуть его.

— Не сопротивляйся, Сноу, — резко выдыхает он. — Мне просто необходимо.

Я наблюдаю за его глазами и понимаю, что он говорит правду. По какой причине ему, на самом деле, необходимо получить секс со мной именно здесь, в этом общественном месте, где любой может заглянуть и увидеть меня, словно я дешевая шлюха. Я перестаю бороться. Я нахожусь в его руках, его пальцы скользят под мое платье и отодвигают в сторону трусики. Я ничего не могу поделать.

Он собирается заставить меня здесь кончить.

Шейн

Ее глаза широко открыты, в них читается удивление и обида, но она практически вибрирует от возбуждения и предвкушения. Как в спелую летнюю вишню, мои пальцы тонут в ее тугой, маленькой киске. У нее вырывается беспомощный всхлип, превращая мою кровь в огонь. Я чувствую дикий голод, который сводит меня с ума. Мой член пульсирует от желания на краю.

Если я не получу ее сию минуту янахрен взорвусь.

Я хочу разложить ее на столе, сорвать с нее одежду и похоронить себя глубоко внутри нее, и стереть из ее памяти этого больного ублюдка. Она не знает, но я все еще вижу его отражение у нее в глазах. Она все еще думает о нем. Она не хочет причинить ему боль. Она испытывает к нему «благодарность». И хуже всего: она чувствует вину, когда встречается со мной, как будто она по-прежнему принадлежит этому психу. Я ненавижу это ее чувство. Черт возьми, она моя.

— Открой глаза, — говорю я ей. Мой голос содрогается от ярости, которая клокочет во мне.

Ее глаза распахиваются, большие и доверчивые. Когда она кончает ониблестят и в них светиться счастье. У меня когда-то была кошка с таким же цветом глаз, как у нее. Красивая.

Глядя в ее сказочные глаза, я добавляю еще один палец. Ее бледные ноги подрагивают, раздвигаясь еще шире. Она задыхается, выгибаясь назад.

— Тебя когда-нибудь пальцами трахали в клубе, Сноу?

Она отрицательно качает головой.

Коротко усмехнувшись я вдруг понимаю, что не хочу трахать ее, я хочу привязать ее к себе. Привязать ее к себе в сексуальном плане, чтобы она была моей в любом месте, в любое время. Мне необходимо доминировать над ней, над ней всей, и в ее головой тоже. Я хочу, чтобы мне принадлежал ее ум, тело и душа, и я не потерплю даже призрака Ленни в ее воспоминаниях.

Каждый раз, когда я вижу его образ в ее глазах, я собираюсь трахать ее столько, пока он полностью не исчезнет. Моя другая рука спускается с ее плеча, пробегая по ее груди. Я расстегиваю первые две пуговицы ее платья и скольжу рукой внутрь. Я ласкаю ее соски. Через тонкий шелк лифчика, они похожи на маленькие камушки под моей ладонью. Я подталкиваю чашки бюстгальтера вверх и пощипываю ее открытые соски. Она тихо стонет.

Используя свой большой палец, я собираюсоки с нежных розовых складок и начинаю безжалостно кружить вокруг клитора. Она вибрирует всем телом от внезапного страстного желания.

— Я люблю твое тело, крольчонок, — говорю я ей, все сильнее кружа пальцами, ее обнаженная грудь покачивается.

Она утыкается носом мне в шею.

— Я сейчас кончу, Шейн, — выдыхает она, ее слова звучат как мольба, словно она спрашивает моего разрешения, чтобы кончить. Мне это нравится. Это чертовски возбуждает. Я еще яростнее работаю пальцами, и ее бедная киска сжимается вокруг них. Потом она красиво кончает.

Я позволяю ей зарыться мне в шею, пока ее тело содрогается, и ее мышцы стягивают мои пальцы. Я слышу, как отчаянно стучит ее сердце напротив моего.

— Я не хочу, чтобы ты возвращалась к Ленни, — сурово объявляю я.

Она отстраняется и смотрит на меня, ее лицо выглядит смущенным и побелевшим.

— Я не могу этого сделать. Я должна…

— Должна? За что ты ему должна, Сноу? — спрашиваю я со злостью.

Она отрицательно качает головой, пытаясь с меня слезть, но я с силой сжимаю ее бедра.

— Я мужчина, пальцы которого находятся глубоко в твоей киски, и именно так и будет каждую ночь с сегодняшнего дня, — говорю я ей. Нахально поглядывая на нее, я начинаю двигать пальцами у нее внутри, показывая насколько я могу полностью управлять ее телом.

Она беспомощно смотрит на меня, и ее глаза снова темнеют от очередного желания, поднимающегося у нее внутри.

— Чем ты ему обязана, Сноу? — тихо спрашиваю я.

— Я не могу тебе сказать, — хрипло говорит она.

— Почему, Сноу?

Она прикусывает нижнюю губу, с ужасом поглядывая на меня, поскольку я продолжаю ее возбуждать.

— Ты боишься его?

— Нет, не очень, но я не могу сказать. Это слишком ужасно и грязно, чтобы об этом говорить.

— СладкаяСноу, — стону я. — Ты слишком сладкая, черт побери, чтобы быть правдой, — наклонив голову, я жадно целую ее. Ее пальцы цепляются за мои плечи, и вдруг у меня появляется жуткая мысль. «Она также льнет к нему? Она когда-нибудь оживала под его руками и его губами? »Я грубо толкаю в ее рот свой язык, зубами прикусываю ее мягкую плоть. Я заставляю ее просунуть свой язык к себе в рот, и сосу его с такой силой, что у нее вырывается стон, и она пытается сопротивляться, она бьет кулаками по моим предплечьям, затем хватает меня за руку, пытаясь вытащить мою руку из ее киски.

Я отстраняюсь и вижу, как она с гневом смотрит на меня. Ее пугает такое мое вожделение. Мы смотрим друг на друга, я продолжаю двигать в ней пальцами. Она кончает с приглушенным вскриком. Я нежно прохожусь рукой по ее спине.

— Ты никогда больше не увидишь Ленни, — решительно говорю я и вытаскиваю пальцы, я опускаю чашки ее бюстгальтера на грудь, застегиваю пуговицы и тяну низ ее платья на бедра.

Она опускает глаза.

— Я поеду с тобой сегодня вечером, но мне придется увидетьсяс ним. Я должнаему все объяснить.

— Нет, ты них*я не будешь объяснять. Я буду с ним все решать. Я знал, когда решил следить за тобой, что будут последствия. Я знаю, что за последствия придется платить. И я готов заплатить.

Она нервно облизывает распухшие губы. Невыплаканные слезы появляются у нее в глазах.

— Ленни очень опасен, Шейн. Я не могу позволить тебе сталкнуться с ним. Пожалуйста, я умоляю тебя. Я знаю, как с ним справиться. Он не обидит меня.

— Нет, бл*дь. Я не доверю ему тебя ни на минуту. Лучше я буду гнить в аду прежде, чем позволю этому психопатуоказаться рядом с тобой.

Она смотрит на меня с отчаянием.

— Может, мы сможем вместе убежать.

Я невесело смеюсь.

— Убежать? Я происхожу из древнего рода кулачных бойцов, Сноу. Мы не х*я не убегаем. Мы боремся за то, что хотим иметь. Я его не боюсь. Если бы я боялся, ты была бы сейчас в его постели. Я хочу тебя и буду драться до смерти за тебя.

— О, Шейн. Прости. Я никогда не хотела, чтобы ты попал в такую ужасную ситуацию, — чуть ли не плачет она.

— Черт побери, Сноу, — с удивлением говорю я. —Это не ты меня ввергла в эту ужасную ситуацию, а я сам. Мне совсем не жаль, что я оказался в такой ситуации. Я буду драться с кем угодно за тебя, — я дотрагиваюсь до ее прекрасного, грустного лица. — Он никогда не должен был получить тебя. У него нет души, Сноу.

Она обнимает себя руками, словно ей становится холодно и с волнением смотрит на меня.

— Ты не понимаешь. Он позволит тебе выиграть кулачный бой. Он даже похлопает тебя по плечу, поздравит и скажет, что ты лучший боец. Но он очень злопамятен, Шейн. Он никогда ничего не забывает. Когда ты будешь думать, что все в порядке, он пошлет своих цепных псов.

Я улыбаюсь.

— Ах, Сноу. Ты же не думаешь на самом деле, что я собираюсь вызвать его на кулачный бой? Это можно сделать, когда ты борешься с мужчиной. Он не мужчина. У него нет чести. Ты просто должна довериться мне, я знаю таких людей, как он. Я точно знаю, что ими движет и как к ним найти подход. И он не единственный, кто может послать своих цепных псов.

Она смотрит на меня расширенными глазами.

— У тебя есть план?

Я киваю.

— Да.

— Какой?

— Меньше знать лучше, по крайней мере, для тебя.

— А твой план опасен?

— Не для меня. Я уверен, у меня все схвачено.

Она выглядит испуганной.

— Обещаешь?

Боже, она такая красивая, что у меня перехватывает дыхание. Я медленно улыбаюсь.

— Обещаю.

Она улыбается в ответ смущенно.

— Послушай, мне нужно поднятьсяк себе в кабинет, а потом я отвезу тебя домой. Хочешь пойдем со мной или подожди меня здесь?

Она застенчиво улыбается.

— Ты создал такой беспорядок у меня между ног. Мне нужно освежиться. Я отлучусь в дамскую комнату, пока ты пойдешь по своим делам.

— Особо себя не утруждай. Я планирую создать еще больший, черт побери, беспорядок, когда мы приедем домой.

— Мне нравится такой беспорядок, — говорит она и, наклонившись, слегка целует меня в кончик носа. Приятно.

— Ты можешь передвигаться по клубу, где угодно, но не выходи на улицу. За пределами клуба женщине одной ночью может быть опасно.

— Я не собираюсь выходить, — говорит она с улыбкой, которая согревает мне душу.

21.

Сноу

Я мою руки, когда в дверях появляется женщина. Она встает рядом со мной и осматривает себя в зеркало. Я невольнотоже смотрю на нее. Блондинка, хороших шесть футов, даже повыше, в высоких, белых туфлях, невероятно красивая. Ее глаза глубокого синего цвета и длинные ресницы, кончики которых осыпаны серебром. Она производит грандиозный эффект, стоит ей только моргнуть. К моему удивлению, она тепло улыбается мне, я улыбаюсь в ответ.

— Привет, — говорит она. — Я видела, как ты пришла с боссом, — у нее довольно сильный акцент, возможно, она русская.

— Да, — смущенно отвечаю я. Видно должно пройти какое-то время, прежде чем я привыкну к мысли, что Шейн мой парень.

— Я Никки, — произносит она.

— Ты можешь называть меня Сноу.

— Сноу. Красивое имя для такой красоты.

— Ох, спасибо, но здесь именно ты настоящая красавица.

Она делает взмах рукой.

— Это все макияж. Тебе стоит увидеть меня утром.

— Я не верю ни на секунду, — говорю я ей. И это правда. Без макияжа она также будет выглядеть прекрасной, поскольку идеальна во всех отношениях. Высокая блондинка, с большой грудью, просто потрясающая.

— Я не видела тебя здесь раньше? — спрашивает она, открывая свою маленькую сумочку.

— Не думаю, — смущенно говорю я.

Она достает блеск для губ и выкручивает тюбик.

— Да, у меня есть такое. Я никогда не забываю лица. В этом бизнесе следует иметь хорошую память, — она улыбается. — Понять, что нравится клиенту, как двигаться... —ее не оконченная фраза повисает в воздухе, пока она накладывает слой блеска на губы, потом опять бросает на меня взгляд.

— Приятно было познакомиться с тобой. Может увидимся, — говорю я.

Она прищуривается.

— Ах, теперь я вспомнила. Ты женщина Ленни, — и она счастливо улыбается. — Я чувствовала, что видела тебя раньше. Ленни нравится быть со мной, — говорит она с понимающей улыбкой. — Но несмотря на то, что он был и с тобой, и со мной, ты совершила хороший шаг, променяв его на Шейна. Ленни, конечно, очень щедрый и все такое, но Шейн великолепен в постели, не так ли?

Я замираю.

— Прости.

— О, не волнуйся. Я не ревную. Мы давным-давно разошлись. Я знаю все о нем, — она показывает кавычки в воздухе, — о его объезжающем, ненасытном петухе. У него было, по крайней мере, двадцать женщин после того, как мы расстались.

— Что?

Она расширяет глаза.

— О, я не хотелатебя шокировать. Не знаю, может ты думаешь, что это серьезно. Прими, как дружеское предупреждение, дорогая, это не серьезно, когда дело касается Шейна. Он настоящий кобель с резвыммудацким членом, но именно это и делает его настолько потрясающим в постели. Не беспокойся об этом. Просто наслаждайся им, пока он с тобой. Не позволяй ему разбить твое маленькое сердечко. Удачи, милая.

Я вспоминаю Шейна. Как мы занимались любовью. Объезжающий, ненасытный петух!

У меня подкатывает комок к горлу. Я чертовски опять облажалась. «Но, когда ты владеешь кондитерской, на самом деле, не ешь все сладости, которые находятся в твоем распоряжении». Снова и снова я совершаю одну и ту же ошибку. Я доверяю не тем людям. Он не пробует все сладости, только лучшее.

Но он сказал мне, что я его. Я принадлежу ему.

Воздух вдруг становится холодным. Ее слова, как иней, покрывают мое сердце. У меня по телу ползут мурашки, делая кожу гусиной. Мне холодно, мне становится так холодно. Намного холоднее, когда я выбралась из номера отеля.

Боже, какая же я была дура. Такой красивый мужчина, как он, всегда будет иметь много женщин. Конечно, же он плейбой. Вспомнить хотя бы, как он начал меня преследовать, несмотря на то, что видел меня с Ленни. Я не могу поверить, что раньше во всем этом не разобралась.

Теперь все кусочки головоломки сошлись воедино. Даже ребенок мог бы это понять. Я была слишком глупа, слишком несчастна, чтобы разглядеть все это. И я была одурманена, думая совершенно другой половинкой своей души, думая не головой, а чувствами. Он вежливый, очаровательный плейбой. Я чувствую брезгливость, которая как мурашки, ползет у меня по коже. Я чувствую себя униженной и использованной, опять. Единственное, что мне хочется сделать— убежать.

В ее глазах мелькает радость, перемешанная со злостью. Невыплаканные слезы жгут уголки моих глаз, но я не предоставлю ей такого удовольствия.

— Оставь меня в покое, — говорю я, и мой голос звучит странно отрешенным.

Я опускаю глаза на свои руки. Они все еще мокрые. Мне нужно высушить их. Я подхожу к электросушилке и поднимаю руки к устройству. Жесткая струягорячего воздуха дует на них. Я слышу, как открывается и закрывается дверь, но продолжаю стоять на месте. Ястою спиной к двери, ее яд распространяется у меня по телу, а затем я подхожу к двери и останавливаюсь, боясь ее открыть.

Ох, мое бедное сердечко. Оно все еще хочет верить в лучшее.

Но правда неоспорима. Она права. Я же знала, что он плейбой, но не могла сдержаться с ним и через какое-то время поверила ему. Но даже эта прекрасная девушка не смогла удержать его, что могу я?

Я сама позволила Шейну разбить себе сердце.

Я открываю дверь и прекрасные ночные создания продолжают свое веселье, слышится смех. У них ничего не изменилось, но я чувствую, как будто умираю. Я направляюсь к выходу. Я вижу страстно обнимающуюся Никки. Она поворачивается ко мне, ее когти скрыты под оболочкой, но ее глаза наполненыдурным интересом. Я чувствую на себе каждую избитую фразу: земляуходит из-под ног, весь мой мир рушитсяперед глазами и наша совместная жизнь испарилась, как облако дыма.

У меня начинает крутить живот, и я спешу к двери. Я уже близко, шаги сами собой ускоряются. Я почти бегу. На меня начинают оглядываться люди, но мне плевать. Я всего лишь хочу быть подальше от этого гадского места с его уродливыми, ужасными людьми делающиеужасные, отвратительные вещи друг с другом. Слезыскатываются по щекам.

Он всего лишь привычка. Очень плохая привычка. Но даже самую плохую привычку можно искоренить. Я выживу. Я выжила в том номере отеля. А это ничего.

Но слезы льются у меня по лицу.

Я выбегаю из клуба и внезапно оказываюсь на пустой автостоянке. Ночь такаятеплая, что кажется душной, но я чувствую холод и оцепенение. Моя жизнь похожа на сон, словно я двигаюсь все время с закрытыми глазами. Совершая ошибку за ошибкой, ошибку за ошибкой. Игнорируя все подсказки.

Я рассеянно оглядываюсь вокруг. Как мне попасть домой? У меня нет денег. Руки трясутся. Я наклоняю голову, чтобы подумать, а когда поднимаю, оказываюсь окруженной восхищенными мужчинами, которые вводят меня в полный ступор. Откуда они взялись? Кто они такие?

Я разглядываюэту компанию, они видно с ночногомальчишника, так как на одном из них одетырога из фетра. Он подходит ко мне и дотрагивается до меня. Я замираю. Другой берет меня за руку.

— Пойдем, дорогая. Подаришь нам поцелуй.

Один из них достает банкноту из кармана.

— За любовь, он женится завтра.

Один другому говорит:

— Пойдемте, парни. Оставьте ее в покое. Она обоссалась от страха.

— Отвали, Ларри. Немного удовольствия не повредит, — говорит парень, доставший банкноту из кармана, остальные начинают смеяться.

Головой я понимаю, что они приняли меня за стриптизершу, и на самом деле, не хотят причинить мне боль. Они хотят купить поцелуй жениху, но все мое тело заморожено, я наблюдаю за всем как бы со стороны. Не в состоянии пошевелить ни одним мускулом.

Только глаза переходят от одного к другому, наполненные ужасом. И меня накрывает страх.

Я так беззащитна, так крайне уязвима. Они могут забрать меня с собой. Их шестеро. Я хочу закричать. Я хочу убежать. Но мое тело не двигается. Я не могу понять, что происходит с телом. Я заморожена, словно окаменела. Как деревья, превратившиеся в окаменелости миллионы лет назад. Это непонятно и пугающе.

У меня падает клатч на землю, все содержимое вываливается. Один из парней совсем близко подходит ко мне.

— Что случилось, милочка? С тобой все в порядке? Мы не собираемся тебя обижать.

От него так несет спиртным.

Я молча перевожу на него глаза.

— Эй, посмотрите. Она не может двигаться.

Он начинает смеяться. А у меня начинают катится слезы. Не стесняясь он дотрагивается до моей груди. Я ничего не могу сделать. Он хихикает.

— Бл*дь, эта чика стоит, как статуя. Мы можем забрать ее с собой домой.

Остальные парни с любопытством разглядывают меня, столпившись вокруг. Также, как и тогда. Я оцепенела полностью, только слезы бегут из глаз, но это никого не заботит. Они дотрагиваются и делают все, что хотят со мной.

Вдруг раздается дикий рык, хрипло зовущий меня. Я в шоке перевожу глаза, Шейн ударяеткулаком парня с рогами, а другого парня ногой, ктособирался отвезти меня к себе домой, они падают на землю. Я никогда не виделатакого дикого зверя в нем, поэтому застывшим взглядом смотрю на него.

Он потрясающе красив. Он похож на животное, презирающее все правила. Он действует совершенно раскрепощенно, свободно нанося удары. Он не притворяется, не идет на поводу, не ведет себя приемлемо для общества. Он просто выпускает своего зверя наружу.

В образовавшемся беспорядке остальные мужчины кричат:

— Какого хрена?

— Эй, мы не хотели причинить ей никакого вреда.

— Мы них*ра ничего не делала с ней, — но кулаки Шейна с яростью достают говорившего.

Двое разворачиваются и убегают. Появляются вышибалы клуба, Шейн кладет руку мне на плечо.

Он нагибается и смотрит мне в лицо. Я тупо смотрю на него. Его лицо побелело, на руке видна кровь. Он берет мое лицо в ладони.

— С тобой все нормально? — спрашивает он, голос звучит как-то по-другому. Как-то странно и кажется совсем другим, словно он говорит на непонятном мне языке.

Я выдыхаю и открываю рот, чтобы ответить, но слова не выходят. Я сжимаю губы.

— Хорошо. Все хорошо. Я здесь, — говорит он и прижимает меня к груди. Меня бьет такая сильная дрожь, что он отстраняется и обеспокоенно смотрит на меня.

Я чувствую, что вышибалы стоят вокруг нас, но я их не вижу. Я знаю, что Шейн держит меня в своих объятиях, но я не чувствую их. Кто-то собирает мои вещи с земли и кладет их обратно в клатч. Шейн передает ключи от машины, чтобы подогнали ко входу. Он открывает дверцу машины и усаживает меня на сиденье. Мы едем к нему домой в полной тишине. Как только он останавливается напротив дома, он берет меня на руки и несет.

— Я могу идти, — хриплю я.

— Так быстрее, — говорит он. В лифте я чувствую, что он не спускает с меня глаз, но я держу голову опущенной.

В квартире он усаживает меня на диван и идет к бару. Он наливает нам обоим бренди. Супер большойстакан для себя, который тут же выпивает, авторой приносит мне. Я беру прохладный стакан. Он садится напротив. Его лицо по-прежнему бледное, несмотря на загар.

— Ты хочешь что-нибудь горячее? — спрашивает он.

Я отрицательно качаю головой.

— Выпей, — приказывает он.

Я делаю глоток, алкоголь проходит по кишкам, как огонь.

— Допей все, — говорит он.

Я выпиваю все, и он наклоняется вперед, забирая стакан из моих рук.

Я поднимаю на него глаза, собираясь поблагодарить, но у меня перехватывает дыхание от странного непостижимого выраженияего лица.

— Почему ты ушла из клуба? — спрашивает он.

— Я пошла в дамскую комнату и там встретилась с Никки, — голос звучит отчужденно. Я на самом деле, не чувствую ничего, никаких эмоций. Я ощущаю себя пустотелой оболочкой.

Выражение его лица меняется.

— Ох, Сноу. Что ты хочешь от меня услышать? Я никогда не скрывал этого от тебя. Ты знала, кем я был. Я охотился за кисками. Но, каждая из этих девушек с самого первого дня точно знали правила. Я никогда никого не обманывал из них и уж точно не ее. Да, я спал с ней, но она никогда не была для меня чем-то важным, и она прекрасно знала об этом.

— Но я испытала шок. Думаю, я более ревнива, чем могла предположить.

Он с любопытством смотрит на меня.

— Что на самом деле случилось возле клуба?

— Я очень устала, Шейн. Можем поговорить об этом завтра утром?

— Ладно, давай уложим тебя в постель.

На самом деле, разговор с Никки и то, что произошло у выхода клуба, вконец измучил меня. Но я по-прежнему чувствовала себя оцепенелой. Я словно спала с открытыми глазами. Мои веки стали тяжелыми и глаза закрылись, стоило мне опустить голову на подушку. Последнее, что помню, преждечем провалиться в глубокий сон— большие, сильные руки Шейна, обнимающие меня.

Он что-то шептал мне на ухо, но я уже не слышала.

22.

Сноу

За год до...

«То ли колодец был очень глубок, то ли падала она очень медленно, только времени у нее было достаточно, чтобы прийти в себя и подумать, что же будет дальше».

Льюис Кэрролл, «Алиса в Стране Чудес»

Ким, моя новая соседка по комнате в хостеле, не былаособенно красивой, но была симпатичной, с яркими смеющимися глазами, темными блестящими волосами и, как я уже говорила, самой большой улыбкой, которую я когда-либо видела в своей жизни. И она мне тут же понравилась.

— А я Сноу, — сказала я.

— Классное имя. Так откуда ты? — спросила она.

— Из Индии.

Она окинула меня взгляд с ног до головы.

— Ты шутишь. Я думала, что индусытемнокожие.

— В основном, да. Есть более со светлой кожей на севере, но в моем случае моя мама англичанка, а отец не чистокровный индус.

— Значит, ты... недавно приехала.

— Сегодня, — ответила я.

— И ты никогда здесь раньше не была?

— Нет, первый раз, — произнесла я с огромной улыбкой.

— Отлично. Я из Австралии. Я все тебе покажу. Я знаю, кое-какие веселые места. Думаю, у тебя не много денег.

— Боюсь, что так.

— Без проблем. Устроится на неполный рабочий день легко. Сначала тебе придется написать заявление в службу социальногострахования, рассмотрение займет шесть недель, и только тогда ты сможешь получить свой номер.

Мои глаза расширяются от удивления.

— Шесть недель! — воскликнула я.

— Но, — ухмыльнулась она, — в это время ты можешь работать и нелегально.

— Правда? А что нужно делать?

— Все что угодно. Официанткой, барменом, стриптизершей в клубе, няней. Всеми, что может дать тебе наличные. Ты настолько великолепно выглядишь, что можешь даже заработать уйму фунтов как эскорт.

— Эскорт?

— Да, одинокие бизнесмены приезжают в Лондон по своей работе и платят сотни фунтов девушке, которая поддерживает их компанию, пока они едят свой ужин.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒