Часть III 6 страница

И вот тут начались проблемы. Единственный свидетель похищения проститутки напрочь отказался давать показания против Платона Блэкхилла.

– Я их господина сразу узнал, он возле коляски стоял, – упрямо твердил раб, – а этого ниггера я вообще в первый раз вижу.

– Но ты должен был его видеть! – возмутился Фергюсон. – Он же на козлах к тебе лицом сидел! Приглядись!

Свидетель тщательно вгляделся и снова покачал головой.

– Нет, не видел. Сэра Лоуренса видел, а этого ниггера – нет.

Лейтенант кивнул констеблю, и негров растащили по разным камерам, а спустя час или около того, изрядно помятых и утирающих рубахами кровь с черных грубых лиц, снова привели на допрос.

– Ну что, вспомнил? – повернулся к свидетелю Фергюсон.

– Вспомнил, – всхлипнул тот.

– Теперь – ты, – повернулся лейтенант к Блэкхиллу. – Где спрятаны орудия убийства? Кто помогал? Кто придумал для нее эту позу? Джонатан Лоуренс или Джудит Вашингтон?

Платон сосредоточенно глядел Фергюсону в глаза.

– Я – простой бедный ниггер, масса полицейский. И я не понимаю, о чем вы говорите. Отпустите меня домой, масса полицейский. К моему доброму господину…

– Я тебе одно могу обещать, Блэкхилл, – язвительно скривился Фергюсон. – Лично ты отсюда не выйдешь никогда. И выбор у тебя – между виселицей и пожизненным заключением. Хоть это ты понимаешь?

– Это я понимаю, масса полицейский, – спокойно кивнул негр. – А другие ваши вопросы – нет.

– В камеру, – мрачно распорядился Фергюсон. – И на этот раз не щадить.

Платона Абрахама Блэкхилла продержали в самой сырой и холодной камере, какую только нашли в Новом Орлеане, четыре месяца. И каждый божий день специально назначенный для этого Фергюсоном констебль навещал ниггера и простым, доступным языком объяснял, что хозяина покрывать не надо, что никуда и никогда он отсюда не выйдет и что единственный его шанс прекратить мучения – это быть честным и правдивым с господами полицейскими. Но один день сменялся другим, а следствие не продвигалось ни на йоту.

Не было никаких известий и о второй возможной соучастнице убийства, Джудит Вашингтон. Даже профессиональные охотники за беглыми рабами перестали делать из своих планов страшную тайну и прямо заявили Фергюсону, что давно уже не рассчитывают найти этот лакомый кусочек.

– Я вам точно говорю, лейтенант, – прямо заявил один из охотников, владеющий двумя десятками лучших поисковых собак округа, – эта мулатка уже в Нью‑ Йорке или Бостоне. Если не в Канаде. Судите сами. Цвет кожи у нее – от белой не отличить; воспитана в доме, а значит, манерам обучена. Лично я на эту черную тварь уже с месяц назад как плюнул – толку нет.

Это весьма походило на правду, но некоторое время лейтенант Фергюсон еще не сдавался, а потом прямо в камере умер его единственный надежный свидетель. То ли у черного возницы не выдержало сердце, то ли перестарались констебли, но в этот момент рухнуло все.

Лейтенант хмуро осмотрел тело и со вздохом подписал акт для выплаты семейству Мидлтон, которым принадлежал мертвый ниггер, трехсот долларов компенсации. Снова перелистал материалы проваленного дела и подал прокурору города запрос на освобождение Платона Абрахама Блэкхилла из‑ под стражи. Теперь, в отсутствие свидетеля, стойкого раба Лоуренсов уесть было нечем.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒