Таада S Бщпатап 15 страница

Потому что за несколько лет до моего появления сюда пришел отшельник Сарвешварананда, который пребывал в состоянии самадхи целый месяц. Люди закрыли его в пещере, а когда вернулись за ним, он все еще не вышел из этого состояния. Люди увидели, что у него сгнила часть одной ноги. Они перенесли отшельника в Кхати, делали ему продолжительный массаж ноги, и потом он выздоровел и снова смог ходить. Его ошибка была в том, что на месте самадхи оставалась соль, из-за этого и возникли проблемы с ногой. Люди стали меня просить, чтобы я находился в состоянии самадхи не пять месяцев, а всего один, и я согласился. Неподалеку от ледника для меня обустроили небольшую пещеру.

Пока для меня обустраивали пещеру, я решил сходить в Сундардхангу и в Деви Кунд. Вместе с учителем Диван Синхом

Дану и пастухом я пришел в Джейтули. Сундардханга была последней деревушкой на нашем пути, расположенной на высоте девяти тысяч футов. Я провел в этой деревушке ночь, а наутро пришел в пещеру Сукхдхам. Это — очень большая естественная пещера, расположенная на высоте одиннадцати тысяч футов. Ее еще называют пещера Деви. Когда я пришел туда, то увидел, что там уже расположилась группа девушек из Бомбея. Они были членами клуба любителей альпинизма. Они за три дня дошли до пещеры Деви из Джатейли, и это восхождение далось им с большим трудом. Они удивлялись, как мы могли добраться до места всего за один день. Кроме того, я всегда путешествую почти полностью без одежды, только в набедренной повязке. Когда я прихожу в какой-нибудь населенный пункт, то набрасываю на себя накидку. На этой высоте в горах стоял страшный холод. Люди дрожали от холода даже в меховой одежде. Я же, почти полностью раздетый, совсем не чувствовал холода и все время весело улыбался.

Лидерами группы девушек-альпинистов были Фироза, Ирани и Лалита. Они, а также другие девушки и их проводники шерпы настаивали, чтобы ночь я провел вместе с ними. Я принял их предложение, а на рассвете отправился в сторону Деви Кунда, который находится на вершине Бханумати. Девушки тоже готовились к восхождению на вершину Тхаркот. Я же начал восхождение вместе с Диван Синхом и под руководством пастуха. За три часа мы добрались до высоты в восемнадцать тысяч футов. Снег был рыхлым, и кое-где я проваливался по пояс. Я несколько раз порезался об лед, ведь на мне не было ни одежды, ни обуви. Мы достигли того места, где по нашим подсчетам должен был находиться Деви Кунд, озеро, которое было полностью скрыто под слоем снега. Я лег на землю, приложил к ней ухо, надеясь уловить шум воды.

Вдруг я увидел, что над нами стали кружиться две птички очень красивого золотистого цвета. Они опустились на снег недалеко от нас. Мы последовали за птичками, которые возбу-

жденно чирикали. Я взял у Диван Синха кокосовый орех, кусок тростникового сахара и положил их перед птичками. Птицы взяли сахар и улетели. Я посоветовал копать снег именно в том месте, где они сидели. Как только мы разбили ледяную корку, показалась вода. Мы пять раз совершили омовение, потом разбили кокосовый орех и положили его куски и сахар на снег, в качестве символического подношения. Затем мы отправились в Бхейрав Кунд, а после этого вернулись в лагерь. Девушки были все еще там. К ним присоединилась женщина-врач из Гуджарата. Девушки стали настаивать, чтобы врач обработала мои порезы, опасаясь, что у меня начнется заражение крови. Я посмеялся над их наивностью. Потом я взял пепел и втер его в раны. Я сказал: «Это для меня — лучшее лекарство. Гималаи никогда не смогут причинить мне вред, и тем более, убить меня. Ведь они — мой самый близкий друг».

Оттуда мы втроем — я, учитель и пастух отправились в Сундардхангу. На следующий день, преодолев несколько заснеженных пиков, мы добрались до места, откуда начинается восхождение на вершину Мейктоли. На склоне Пвали Двар было много ледников. На солнце это зрелище было поистине достойно восхищения. Между вершинами Мейктоли и Пвали Двар именно в том году возникло большое природное озеро. Казалось, что какой-то искусный камнерез выложил его берега аккуратно вытесанными камнями. Озеро было замечательной круглой формы, а вода в нем была синяя-синяя. Это озеро располагалось на высоте пятнадцати тысяч футов, окруженное снежными горами, которые отражались в нем. Они словно спрашивали: «Есть ли в этом мире что-то более прекрасное? » Незадолго до описываемых событий там не было ничего, кроме снега, но именно в том году природа сотворила чудо и появилось озеро.

Недалеко от этого места, на берегу озера, расположилась лагерем группа японских альпинистов. Они за сорок дней совершили невероятно тяжелое восхождение на гору Мейктоли, и в вечер собирались возвращаться. С ними был офицер, капитан Виктор Дениэл. Он мне сказал, что не знает, как позвать тех членов группы, которые все еще были наверху. Я подумал, что можно связаться с ними по рации, но на это предложение капитан ответил, что из-за плохой погоды с альпинистами никак не удается установить связь. Начинался снегопад, и поэтому капитан был обеспокоен. Я велел ему ждать, а сам быстро поднялся в гору. Наверху погода была отличной, а небо — чистым.

Пятеро японцев, которых я там встретил, уже уложили свои вещи и собирались уходить, но увидев меня, они побросали снаряжение и уставились на меня. Они о чем-то оживленно переговаривались, потом достали фотоаппараты и начали меня фотографировать. Я долго сидел на ледяной глыбе, а потом растянулся на ней во весь рост. Постепенно окрестности стало заволакивать туманом. Тогда я встал и пошел, а японцы за мной. Они спускались на веревках и тросах, я же спускался вниз без всякого снаряжения. Когда они достигли лагеря «Си Три», то остановились там и стали собирать палатки. Я пошел дальше. Вскоре я рассказал капитану Виктору Дениэлу, что его товарищи достигли уже лагеря «Си Три» и через некоторое время вернутся. Примерно через семь часов все японцы по одному спустились к нам. Капитан пошел вперед приветствовать их, я тоже сопровождал его. Капитан надел им на шеи цветочные гирлянды и поздравил с победой. Японцы были очень счастливы, но вместе с тем, смотрели на меня изумленными глазами. Они что-то обсуждали, поглядывая на меня. Я же только посмеивался. Они сказали капитану, что я был наверху вместе с ними. Капитан возразил, что я был все время с ним и его товарищами и никуда не отлучался с самого утра. Но японцы не соглашались, утверждая, что я был с ними наверху. Ведь они даже сфотографировали меня. Они говорили, что я дошел с ними до лагеря «Си Три», а потом исчез.

Я развеял сомнения обеих сторон, сказав, что находился в двух местах одновременно. Эти люди были членами японской ассоциации альпинистов. Главным в их группе был Хитоши Ку- курики. Были еще Кесуки Накаи, Марахирономура, Йосихири Сасамато и Йоси Такаши. Мы провели вместе целую ночь в этом лагере у подножия горы. На следующий день вернулись в Кхати, где японцы отдыхали от восхождения еще несколько дней. Потом они уехали к себе на родину.

Спустя некоторое время один из членов этой ассоциации, Кесуки Накаи, приехал в Кхати вместе со съемочной группой. Он провел рядом со мной три месяца и снял об этом периоде документальный фильм. Потом я погрузился в состояние самадхи и вышел из него только через тридцать три дня. За это время Кесуки Накаи завершил работу над фильмом и написал книгу на японском языке под названием «Гималайский Йог». Он ходил вместе со мной в Бадринатх, встречался с Анандмаи Ма, а потом вернулся в свою страну, получив у меня благословение на успех.

В Кхати мы переименовали Накаи на индийский манер. Мы дали ему имя Нейнсинх. У Дивана Синха он научился хорошо говорить на хинди.

Гималаи всегда были тем местом, где ощущается присутствие божественных сил, где обитают удивительные существа. Обычно человек гордится своими даже самыми незначительными достижениями, но он забывает о том, что если бы природа не была на его стороне и не помогала ему, он бы ничего не смог достичь. Если он хотя бы один раз поймет, какие удивительные спектакли ставит для нас природа, какой она великий режиссер, то он уже никогда не сможет хвастаться своими достижениями.

И Гималаи — это не только сказочно красивое место, но и та земля, где действительно обитают боги и просветленные. Любой человек, который приедет сюда и будет медитировать в одиночестве, получит удивительный, сверхъестественный опыт. В Пиндари можно часто услышать, как играют на традиционных музыкальных инструментах. Эту музыку можно услышать, когда вы приходите в Пиндари на рассвете.

Но где бы нм был человек и что бы он ни делал, ему хочется похвалиться своим умом. И мне невероятно жаль, что в наше время все мало-мальски образованные люди, приезжая сюда, своими мыслями, словами и поведением развращают наивные души горцев. Они губят Гималаи. Люди начали вырубать леса, перекрывать течение рек. Самолеты и другие летательные аппараты нарушают священную атмосферу Гималаев. Не случайно Гималайские горы теперь связывают с угрозой терроризма. Гималаи, защищаясь, показывают свой грозный лик. Те самые Гималаи, которые раньше можно было назвать «дарующими жизнь», теперь ее отнимают. Но люди не понимают истинного значения происходящих событий.

В Пиндари выпало довольно много снега, поэтому строительство храма и обустройство пещеры представлялось на тот момент делом совершенно невозможным. Я решил побродить по другим долинам и, пообещав вернуться, отправился по дороге между вершинами Бальджурия и Пвали Двар в сторону Сундардханги.

Там я задержался на некоторое время и увидел лилипутов крошечного роста. Сотни лилипутов играли в снегу. По виду они ничем не отличались от обыкновенных детей, но были маленькие, как куклы. На высоте в восемнадцать тысяч футов они строили из кусков льда сооружение, похожее на человеческое жилище. Среди них были мужчины и женщины. Они разговаривали между собой. Они окружили меня со всех сторон. Сначала я их разглядывал, а потом стал помогать им в строительстве ледяного дома. Тогда они очень обрадовались и начали со мной играть. Я понимал их язык. Они тоже понимали меня. Когда я захотел к ним прикоснуться, они влезли мне на плечи и спину и начали там прыгать. Я встал, и они с криками разбежались в стороны. Я сломал снежный дом, который строил, и стал строить новый дом круглой формы. Глядя на меня, они стали делать точно так же. Потом они схватили меня за руки и быстро потащили за собой. Перед нами было озеро, а на берегу озера

стояло множество снежных домиков. В озере резвились другие лилипуты. Там я и оставил своих новых друзей, а сам преодолел ледник и оказался на берегу реки Риши Ганга. Через два дня я встретил там Рам Лала Махараджа. Вместе мы дошли до деревни Джоши, а потом через Тапован дошли до Джошиматха. По дороге мы беседовали о современных формах йоги. Затем мы на автобусе доехали до Харидвара, а оттуда в Хальдвани и Алъмору.

Альмора — это место, прославившееся своей природной красотой в самом сердце Курманчала. Это — древний город, на улицах которого оставили свой след многие правители. Воздух там пропитан святостью отшельников. Этот город давно уже превратился в центр паломничества.

Я остановился при храме Кали в Качхар Деви. Со мной был и Рам Лал Махарадж. Отсюда Гималаи казались особенно прекрасными. Альмора — это тоже часть Гималаев. Храм Кали расположен на высоте в семь тысяч футов. Прошло совсем немного времени, и из города стали приходить люди, чтобы встретиться со мной. Приехали влиятельные люди: окружной судья, полковник Тхапа, гражданский хирург Агравал, учителя, их друзья и домочадцы.

Таада 22 Как я поразил учены* и врачей, проведя дебять дней Ъ Роде и тесяц Ъ снегу, погруженный с состояние сатад^и

Во время беседы упомянули о том, что буддийские монахи со Шри-Ланки бросили вызов моим сверхъестественным способностям, поставив мне три условия, которые я должен был выполнить. Я сказал, что принимаю эти условия.

0Я был готов в состояние самадхи, погрузившись в воду. Я собирался просидеть девять дней в водном резервуаре, размерами семь на три фута и глубиной в девять футов. Этот резервуар строился под руководством инженера К. Бхатии и Мн- драпракаша Гупты. Потом его наполнили водой. В сооружении этого резервуара огромную помощь оказал Виджай Кумар Натх из Хальдвани. В Альморе слухи о том, что Пайлот Баба собирается находиться в состоянии самадхи, сидя в воде, распространились подобно лесному пожару. Из Великобритании приехал Альфред Вринанд со своими друзьями, а из Франции — группа женщин-врачей. Из Италии тоже приехала группа молодежи.

В назначенное время я в присутствии тысяч людей, среди которых были ученые, инженеры и чиновники, вошел в воду. Я велел им на двадцать четыре часа оставить поверхность водоема открытой, а после этого накрыть его крышкой и не открывать, пока не истечет сто восемь часов, потому что через сутки я ожидал наступления бури.

Доктор Агравал и врач из Франции перед моим погружением хотели меня полностью обследовать. Я согласился. Но, увидев метаморфозы, которые происходили в моем теле, и уловив исходящие от него сильные электрические волны, они прекратили свое обследование. Всего за семь минут я превратился в совершенно неподвижное, как камень, существо. Мое тело погрузилось в воду в позе лотоса. Резервуар был наполнен водой до краев. Мы заранее позаботились о том, чтобы процессу самадхи ничто не мешало. В этом нам оказал огромную помощь руководитель районного масштаба, Мукул Санвал. Крышка с резервуара была поднята в точно назначенное время под наблюдением Тарадатта Шастри и Рам Лала Махараджа. И мое сознание тоже возвратилось в тело в точно назначенное время и всплыло на поверхность.

Мое тело совершенно побелело. Казалось, что кожа сгнила от постоянного нахождения в воде, что стоит до нее дотронуться, и она слезет с меня, как ненужная шелуха. Я велел всем подо-

ждать полчаса и начал возвращать свое тело в обычное состояние. Госпожа Гупта и другие женщины начали натирать меня топленым маслом гхи, и я постепенно стал тем же человеком, каким был раньше. Я сел на возвышении и перед собравшейся огромной толпой людей, пришедших издалека, поблагодарил природу, которая помогла мне в проведении этого эксперимента. Люди рассказали мне, что на другой день, как я и предсказывал, началась сильная буря, и резервуар не просто пришлось накрыть крышкой, но и привязать эту крышку веревками.

Я уже имел опыт подобного самадхи в воде, но это длилось не более четырех-пяти часов. Это был мой первый опыт такого продолжительного самадхи в воде, и я доказал, какие безграничные возможности открываются благодаря занятиям йогой. Благодаря силе, которую дарует йога, любой человек может находиться под землей, в безвоздушном пространстве или в воде без угрозы для собственной жизни. Внутри меня произошли удивительные перемены. На кого бы из сидящих передо мной людей я не бросил взгляд, я видел, что это — махатмы. VI в мужчинах, и в женщинах, которые подходили ко мне, я видел свет их божественной души. В тот момент я принял решение немедленно отправиться в Гималаи.

Рам Лал Махарадж ушел из Катхгодама и вернулся в леса Кали Чоти. Я же вместе с Альфредом Вринанандом отправился в Непал. Там я встретил Сурью. Мы бродили с ней по Тибету, а потом я снова вернулся в Кхати. Я очень хотел отдохнуть, но нигде не находил отдохновения. Как только я пришел в Кхати, вокруг меня тотчас же начала собираться толпа людей. Ведь по всей этой области распространились слухи о моем пребывании в воде. Я тоже хотел поведать миру об удивительном опыте, о том времени, когда я был приближен к Создателю.

Я вновь собрал всех председателей деревенских советов и всех влиятельных людей области и велел начать обустройство подходящей пещеры, которая была бы похожа на обычную пещеру отшельника. Благодаря усилиям Ратан Синха из Кха-

ти, Чанчал Синха и Мангал Синха недалеко от Пиндари и была устроена такая пещера. Многие люди из Кхати провели целую неделю в Пиндари, чтобы помочь с ее обустройством. Я тоже остановился в Пиндари. Каждое утро я отправлялся гулять, куда глаза глядят. Иногда я преодолевал один ледник и доходил до ледника Милам, а иногда целый день оставался сидеть на берегу озер, расположенных в леднике. Иногда через ледник Баркатия я доходил до Капхани. Иногда возвращался, совершив омовение в Деви Кунде. Наверху долины усеяны цветами, я видел сотни тысяч лотосов. И вот, наконец, было готово мое убежище, моя хижина среди снегов. Постепенно слухи о предстоящем самадхи распространялись по всей провинции Кума- он. Связанные со мной люди думали, что я собираюсь навсегда погрузиться в это состояние. Люди из Дели, Канпура, Калькутты, Бомбея и т. д. умоляли меня не делать этого. Тогда я через Ратан Синха сообщил всем информацию о том, что я войду в состояние самадхи 25 июля 1977 года, а выйду из него 25 августа, в четверг.

Но страх, который поселился в сердцах людей, так быстро не уходил. Люди беспокоились обо мне. Им казалось, что находиться тридцать три дня в снегу невозможно. Но мое намерение было твердым. В меня верили жители Кхати, потому что перед ними был пример самадхи Сарвешварананды и Нагина Бабы, к тому же, к ним постоянно приходили святые отшельники. Жители Кхати наблюдали и самадхи, которое происходило в Багешваре. Посмотреть на меня приходили люди из самых отдаленных уголков страны. У меня уже был неоднократный опыт самадхи в течение нескольких месяцев. Тогда я находился в пещере. Но эти события прошли мимо внимания широкой общественности, потому что в то время я был в полном одиночестве. Что же касается этого самадхи, то его организовали люди, и поэтому они беспокоились обо мне. Ведь на них тоже лежала ответственность. Если со мной что-нибудь случится, то им придется отвечать перед обществом. Но на моем пути не было

препятствий. Полностью подготовившись, я восемнадцатого июля попрощался с населением Кхати. Люди провожали меня с помпой, с музыкой и криками, под руководством Хаят Синха и Пратап Синха. Плакали все: и мужчины, и женщины, и дети. Из кувшинов они выливали на меня молоко, осыпали цветами. Они молились обо мне Матери Джагдамбе, чтобы я возвратился целым и невредимым. Невозможно описать всю глубину их любви, преданности и благоговейного трепета. Накаи был там вместе со съемочной группой, и он запечатлел этот момент на пленку. Из Кхати я прибыл в Чхали.

В Чхали находится место слияния рек Пиндар и Капхани. Там был охотничий домик, где нас разместил его охранник, Кхушхал Синх. На следующий день через Пхаррукию мы добрались до пещеры. Эта пещера, находящаяся в самом сердце заснеженных гор, представляла собой поистине чарующее зрелище. Неподалеку от этой пещеры и было оборудовано место для моего самадхи.

Я часто бывал в Пиндари и разгуливал по окрестностям, свободный, как птица. Гималаи постоянно зовут меня, дают мне отдых, что-то рассказывают, чему-то учат. Но в тот раз я пришел в знакомые места с твердым намерением.

Как прекрасны бывают горы на закате! Они стоят, гордо возвышаясь среди снегов, а между ними течет река Пиндари. Вдоль этой реки цветут тысячи разноцветных цветов, часто попадаются стада мускусных оленей. Эти цветущие долины раскинулись на мили и мили вперед. Как же они радуют глаз!

На следующий день я вместе с Хаят Синхом преодолел ледник и пришел в Капхани. Некоторое время мы провели на вершине, расположенной на высоте девятнадцати тысяч футов. Мы видели божественный храм Нанда Деви. На следующий день мы взобрались на пик Балджурия. Оттуда были великолепно видны горы Нанда Деви, Нанда Гхунгат и священная гора Кайлас. Оттуда была проложена хорошая дорога до Сундар- дханги. Здесь существует заснеженное поле, раскинувшееся на

OOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOO

пятнадцать миль. Именно отсюда берут свое начало реки Ман- дакини и Нандакини.

Перед нами простирался огромный ледник Нандакхат. Мы находились на высоте уже двадцати одной тысячи футов. Я сдернул с себя набедренную повязку, из снега соорудил подобие древка, а из набедренной повязки — знамя, которое мы установили на вершине. Священная гора Кайлас была совсем недалеко от этого места. Отсюда можно было видеть множество больших и малых озер, в которых цвели белые лотосы. Из этих озер брали свое начало многочисленные реки. Мы спустились вниз и пришли к Вир Синху, который неподалеку пас овец. Он накормил нас картошкой. Мы перебрались на другой берег реки Пиндар и пришли в пещеру, где нас уже ждал Пратап Синх. Туда уже пришло множество людей из самых отдаленных мест. Народу становилось все больше.

Начался снегопад, ничего вокруг не было видно за снежной пеленой. Я вышел из пещеры и сел на камне. Приехали японцы, их фотокамеры не знали отдыха. Пришли также люди из Багхиякота, Сорага, Бадвама, Суфи, Тарсали, Бхарари, Ба- гешвара и Альморы. Они говорили, что на следующий день придет еще больше народа. Но в Пиндари не было никакой инфраструктуры, никакой возможности разместить и накормить людей. К счастью, приехавшие люди сами о себе позаботились. Кроме того, Ратан Синх и Чанчал Синх устроили лагерь для проживания нескольких тысяч людей. Они издалека заказали дрова, чтобы их обогреть. Мне пришлось освободить несколько близлежащих пещер. Некоторые отшельники прервали свои са- мадхи и присоединились к нашей группе. 23 июля я находился неподалеку от пещеры, а в Пиндари к тому времени уже собралась большая толпа народа, подобной которой Пиндари еще не видела. Люди хотели выразить всю глубину и искренность своего духовного порыва. На следующий день я должен был погрузиться в шав-самадхи, то есть, в такое состояние, когда человек ничем не отличается от мертвого тела, на 33 дня порвать свою

связь с нашим материальным миром, и отправиться туда, где только йога, только мой собственный мир и близость к божественному. Как только за мной закроется дверь погребенной в снегах хижины, я тотчас же растворюсь в безграничном космосе. Я избавлюсь от привязанностей этого мира, и буду бродить духовными тропами.

Когда существование души становится независимым, то исчезает разница между тонким миром и миром материальным. Истинные желания человека становятся его жизнью, его кастой и национальностью.

Как прекрасна жизнь! Люди выражали по отношению ко мне столько любви, но и тогда в сердцах многих была тревога, потому что они беспокоились обо мне. А в остальном кругом царила радость. Но люди думали, что полное самадхи на 33 дня — это очень большой срок и ежились, глядя на снег. Что произойдет с моим телом за 33 дня в этих снегах?

Я же, пребывая в пещере и глядя в пустоту, пытался найти ответы на вопросы, которые меня волновали: «Что такое Пра- крити? Что такое Пуруша? Какова природа материи, и какова природа сознания? Как они связаны между собой и как преломляются через призму человеческой жизни? »

По стальному блюду я размазал слой топленого масла, гхи. Я объяснил, что нужно делать Ратан Синху, Чанчал Синху и Мангал Синху. Это масло не застынет за 33 дня и будет оставаться таким же свежим. Если же со мной произойдет какое-то несчастье, то масло начнет густеть, а на его поверхности выступят капельки крови. Потом застывшая корка расколется на три части, и из разлома потечет кровь. Если же все будет нормально, то и с маслом ничего не случится. Поэтому необходимо каждый день наблюдать за состоянием масла. Если какое- то время вы будете получать знаки, что со мной не все благополучно, то необходимо открыть хижину. Я все это объяснил, а солнце медленно скрылось за краем гор. Люди отправились отдыхать. Мангал Синх расчувствовался. Он и не собирался

По стальному блюду я размазал слой топленого масла, гхи. Я объяснил, что нужно делать Ратан Синху, Чанчал Синху и Мангал Синху. Это масло не застынет за 33 дня и будет оставаться таким же свежим. Если же со мной произойдет ка- кое-то несчастье, то масло начнет густеть, а на его поверхности выступят капельки крови. Потом застывшая корка расколется на три части, и из разлома потечет кровь. Если же все будет нормально, то и с маслом ничего не случится. Поэтому необходимо каждый день наблюдать за состоянием масла. Если какое- то время вы будете получать знаки, что со мной не все благополучно, то необходимо открыть хижину. Я все это объяснил, а солнце медленно скрылось за краем гор. Люди отправились отдыхать. Мангал Синх расчувствовался. Он и не собирался

уходить, но я велел ему покинуть меня, а сам в пещере начал ждать наступления следующего дня. Как только наступило утро, люди начали собираться около пещеры. Со стороны Нандакота трижды послышался звук, который издает раковина, шанкха, когда в нее дуют. Горы загудели. Люди начали удивленно переглядываться. Затем послышался дробный звук барабана и мелодичный — колокольчиков, как будто, где-то неподалеку проводили богослужение. Это был великий день, день великого начинания. Я тоже вышел из своей пещеры и от всей души поприветствовал Гималаи. Вдруг над северо-восточными пиками показалась алая полоса, а за ней — первые лучи солнца. День был великолепным: стояла прекрасная погода. Я пошел осмотреть место самадхи. До этого я окружил его со всех сторон камнями и защитил мантрой. Никакое существо в физическом теле не могло нарушить эту границу, а если бы осмелилось, то это бы нанесло вред его физическому телу. Заклятие вступало в силу через десять часов после моего погружения в самадхи, и прекращало свое действие за два дня до его окончания. Я объяснил все это своим друзьям и опять вернулся в свою пещеру.

Когда я полностью подготовился к предстоящему самадхи, я вышел и сел среди людей. Для того, чтобы никакие неожиданности политического или социального характера не произошли с теми, кто мне помогал, я в присутствии всех написал для Ратан Синха записку следующего содержания: «Я погружаюсь в состояние шав-самадхи по собственному желанию, для того, чтобы познакомиться с устройством безграничного космоса. VI никакой человек в этом мире, никакое живое существо не несет за это ответственности. Получив благословение от Шивы и Шакти, с благословения Учителя, я собирался покинуть свое физическое тело, преодолеть притяжение материального мира и перенестись в тонкие миры с помощью тонкого, то есть, кармического тела. Я велел, чтобы, пока я нахожусь в самадхи, никто не убивал никаких живых существ и не нарушал бы целостность каменной преграды вокруг меня». Я написал на бумажке дату и время, когда я вернусь в этот мир, и начал приготовления.

Время погружения в самадхи приближалось. Гималаи огласились восторженными криками. В точно назначенное время я зашел в пещеру. Потом вход в эту пещеру был завален камнями, а поверх камней забит досками и завален снегом. Теперь я уже не мог слышать их радостных криков. До меня не доносилось ни звука. Я постепенно все дальше и дальше удалялся от этого места. Я отделился от своего материального тела. Все мои намерения, цели, вера, сила воли, моя истинная сущность, — все это соединилось в одной точке, и я погрузился в безграничность космоса. Теперь, хотя я и видел все, что происходит внутри пещеры, но меня там уже не было. Я уже был не тем, кто совсем недавно сидел среди людей. Я видел, как люди, переполненные радостью и беспокойством, возвращались к себе. Мое тело по-прежнему оставалось в пещере, но я выбрался наружу. Я мог видеть всех, но меня самого никто не видел. Потом я увидел небольшую группу отшельников, которые приближались к пещере.

Теперь я собираюсь описать то, что произошло со мной после тридцати трех дней пребывания в пещере. Все, что я испытал за эти тридцать три дня — это мой личный опыт, мои ощущения, которые могут вам показаться волшебными сказками. Но это — истина. Если вы хотя бы немного попытаетесь приблизиться к своей духовной сущности, то увидите все, что увидел я. Тогда вы узнаете все, что происходит в космосе, узнаете о жизни небожителей, которых мы называем богами, а мусульмане — пророками, христиане — святыми. Если кому-то это интересно, он может полностью рассчитывать на мою помощь. Это — не пустая мечта и не фантазия. Это та истина, которая может открыться каждому из вас.

e-puzzle. ru

Тридцать три дня, проведенные в шав-самадхи

Все знают, что Гималаи — это земля просветленных и мудрецов. Здесь обитают боги и богини. Гималаи по-своему суровы, но они также просты. Это — символ рождения и символ смерти. Здесь водятся различные живые существа. Можно сказать, что Гималаи — это рай. Это — идеал природной красоты.

Я погрузился в состояние самадхи. Мое тело было погребено под снегом. Сам я находился за пределами пещеры, в своем тонком теле. Я видел удивительных существ, которые обитают в воздухе. Никто из них не мешал другим. Я увидел целую группу святых-отшельников, с каждым из которых я поздоровался по очереди. Здесь был и Матхурдас, и Аватар Баба, и Шанти Ма, и Джангам Махарадж, и Мохандас Джи, и Нараян Свами, и Ганда Баба и другие. Всего их было тридцать три. Некоторых из них я знал уже давно, с некоторыми только что познакомился. Это была моя вторая встреча подобного рода. Однажды я побывал в их пещерах в собственном физическом теле. Теперь я находился в тонком теле. Потом они разошлись, каждый по своим делам. На некоторое время задержались только Махаватар Баба и Аватар Баба. И тогда Махаватар Баба сказал, что скоро появится Сарвешварананда. И действительно, он появился через несколько минут. С ним были еще два отшельника. Сарвешварананда оценил мои духовные устремления и познакомил меня с двумя отшельниками. Отшельник невысокого роста, с темным цветом кожи и невероятно длинными волосами, был Нагина Гири Джи, а другой — Никхилешварананда Джи. Я уже давно знал Сарвешварананду. Он часто приходил ко мне и много раз помогал. Он бродил по этой земле уже почти шестьсот семьдесят лет. Я всегда получал от него благословение.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒