Где‑то на улицах Эдиабада 6 страница

Но оказавшийся рядом инквизитор услышал и понял по‑ своему.

– Для жестокости не бывает оправданий, – посмотрев девушке в глаза, произнес Феликс.

Прочитав в его взгляде смертный приговор виновницам преступления, Тэйра непроизвольно отшатнулась и спряталась за Идена. Она и так боялась крестов и белых одеяний храмовников, но в сочетании с хмурым лицом и высокой фигурой данного конкретного индивида все выглядело еще кошмарнее!

– Да какого беса?! – возмущенно воскликнул Иден. – Фел, прекращай пугать моих сотрудниц своими грозными воспитательными взглядами! В такой обстановке и так у всех нервы сдают! Образница первый раз увидела результат визита одержимых, а тут еще ты ведешь себя ничуть не милосерднее…

– Нашел, с кем меня сравнивать. Спасибо! – неожиданно зло отозвался паладин, показав, что и у него все‑ таки есть нервы.

– Всегда пожалуйста.

– Да ты!.. – эмоционально начал инквизитор. Он молниеносным движением резко выкинул руку вперед и схватил сыскаря за рубашку на груди. Чуть потянул на себя, но тут же отпустил и отступил на шаг. – Придурок.

– Я, по крайней мере, не кидаюсь душить людей за два вежливых слова, – иронично, одним уголком губ, усмехнулся Иден и потер сзади шею.

– Извини, довел, – буркнул Феликс ин Гебор и опустил взгляд в пол, словно смиряясь. Однако напряженные плечи свидетельствовали о том, что он отнюдь не успокоился и говорит не то, что чувствует. Под тонкой тканью белой туники явственно проступили мышцы. Это доказательство огромной физической силы вкупе с только что продемонстрированным умением неожиданно атаковать заставили попятиться даже Риа и Кару. Инквизитор казался им чужим и непонятным, они не взялись бы предугадать его действия и реакции.

– Учтите, что мне трупов для изучения и без вас хватит, – вновь подала голос Эстер в наступившей тишине. – Хотите бить или душить друг друга – милости прошу дойти до соседнего квартала, чтобы расследование поручили другой группе.

– Дорогая, ты жестока! – провозгласил Иден, картинно схватившись за грудь.

– Сердце еще левее и чуть ниже, – взглянув на начальника, спокойно прокомментировала девушка. – Или ты хочешь сказать, что я разбиваю тебе не сердце, а бронхи?

– Ты терзаешь мне душу, – подмигнул Иден.

– А от нее еще что‑ то осталось после всех твоих подружек? – подхватив его легкомысленный тон, осведомилась Эстер, чтобы разрядить обстановку.

– Да сколько их было?..

– Ну да. Мы с девочками сбились на третьем десятке.

– Только давай без проповедей о скромности и пользе воздержания, – почему‑ то посмотрел сыскарь на инквизитора, хотя тот молчал и ничем его больше не задевал. – Надеюсь, ты знаешь, что с людьми можно просто общаться, получая удовольствие. А не молчаливо пугать немигающим взглядом, словно подозреваешь собеседника во всех смертных грехах. Кстати, ты женат?

– Нет, – процедил Феликс, явно испытывая желание закончить начатое и по‑ настоящему придушить ершистого нахала. Похоже, он умел долго терпеть и сдерживаться, но если вспыхивал, то о смирении вспоминал не скоро.

– Жаль.

– Почему?

– Значит, для какой‑ то девушки несчастье еще впереди, – хмыкнул Иден и резво отскочил к выходу из комнаты, не исключая того, что паладин опять кинется на него.

Однако Феликс сдержался и остался на месте. Хотя, если бы взгляд мог воспламенять, сыскарь тут же вспыхнул бы очищающим костром и осыпался пеплом.

– Ладно, девочки, не скучайте в обществе этой грозовой тучи, мы с Риа, пожалуй, пойдем, начнем опрос свидетелей, – сообщил начальник сыскной группы. – Тэйра, выдохни и веди себя спокойнее, инквизитор кидается исключительно на меня. Надеюсь, что ты не жалеешь о том, что поступила к нам на работу и не уволишься из‑ за одного напряженного и неприятного дня.

– Для новичка ты вполне неплохо держалась… – проскользнув мимо, подбодрила образницу Ариана.

Иден на пару с брюнеткой удалились, оставив узкопрофильных специалистов заканчивать свою работу. Хотя надо признать, что обстановка в гостиной сильно изменилась. Если раньше у Тэйры и Кары оторопь вызывали останки жертв и живописные пятна крови, то теперь чаще всего они с опаской косились на паладина, не к месту проявившего характер и показавшего, что не стоит считать его совсем уж мирным, белым и пушистым.

– Отомрите уже, – устало выдохнула Эстер. – Надеюсь, вы не считаете, что я одна должна работать за всех? Неплохо бы осмотреть второй этаж.

– Мы займемся, – пообещала Кара и поспешила в сторону лестницы, аккуратно обходя подсохшие пятна крови. – Я буду только рада немного сменить обстановку. Тэйра, пойдем.

– Там тоже как минимум один труп, – с хмурым видом подал голос инквизитор.

– Откуда вы знаете? – заинтересованно вскинула голову Эстер.

– Чувствую неотпущенную душу.

– А ваш предшественник не умел подобного.

– У каждого свои возможности, – пожал плечами Феликс.

Он устроился на коленях по другую сторону от тела, которое осматривала Эстер, что‑ то беззвучно произнес, характерно шевеля губами, и размашисто перекрестил жертву одержимой.

Экспертка неожиданно резко подалась назад и сердито произнесла:

– Вы бы поаккуратнее со своими жестами! Не надо заодно с покойниками и меня благословлять в дорогу на небо. Я еще пожить хочу!

– Мои действия не принесут вам вреда.

– Примета нехорошая, – буркнула Эстер и сдула упавший на лоб и лезущий в глаза светлый локон. – Может, вы лучше тоже наверх прогуляетесь?

– Как хотите, – сказал Феликс, хмурясь, и поднялся на ноги. – Пожалуйста, поверьте, я не собираюсь доставлять неприятности никому из вас. Не стоит шарахаться от меня словно от прокаженного.

Прокомментировать эту просьбу ни одна из девушек не решилась. Отрицать очевидное и заверять паладина, что никто его не боится, было бы глупо, обещать исправиться – опрометчиво. Он действительно вносил диссонанс в их небольшой коллектив и вынуждал взвешивать каждое слово.

– Ладно, давайте быстрее заканчивать работу, – нарушила неловкую тишину Кара. – Я охотнее мечом в тренировочном зале помашу.

«Тэйра, ты, главное, дыши глубже, – вдруг подала голос на лестнице темная сущность. – Вспомни: разве ты никогда кусков мяса в лавке не рассматривала? »

Образница неловко осела на ступеньку из‑ за враз ослабевших коленей. Жизненный опыт и хорошо развитое воображение живо нарисовали ей то, что может ожидать их в комнате, вслепую и второпях покинутой утром. Но, как это ни удивительно, девушка не жалела о том, что устроилась на работу в департамент расследований. Неизвестность, когда фантазия вынуждена достраивать ночные события по кусочкам воспоминаний, гораздо хуже. Уж лучше точно знать, что натворила. Возможно, это поможет ей подольше сохранять человечность и сострадание, поможет не очерстветь и не дать душе окончательно погрузиться во тьму. Обнаружить в себе изменения к худшему – этого она боялась больше, чем смерти, хотя чуть меньше, чем процедуры экзорцизма.

– Что с вами? – подскочив, поинтересовался инквизитор у Тэйры. – Сердце? Голова закружилась? Позвольте я вам помогу. – И он, не дожидаясь, обхватил девушку рукой и легко вздернул наверх, крепко прижав к своему боку.

«Может, мы в обморок упадем? » – не удержавшись, робко предложила тьма.

– Пустите меня! – потребовала образница, покосившись на оказавшийся в непосредственной близости массивный нательный крест. Кажется, именно подобное соседство вызывало в душе тревогу и странный трепет, отчего сердце готово было выпрыгнуть из груди. – Я просто оступилась.

Феликс в очередной раз нахмурился так, что темные брови съехались ближе к переносице. Но руку послушно убрал и даже спустился на несколько ступенек ниже.

– Вы все еще злитесь на меня за утреннее недоразумение? – поинтересовался он, больше не нависая над девушкой.

– Нет, я просто не нуждаюсь в помощи.

– Вообще или именно в моей помощи? – спросил паладин, но ответа дожидаться не стал. Перешагивая через ступеньку, он быстро достиг верхней площадки и скрылся в коридоре за поворотом.

– Ты действительно в порядке? – тоже решила проявить внимание Кара. – Потерпи, мы скоро закончим. И постарайся не так явно шарахаться от этого паладина, хотя, поверь, я тебя понимаю. Из всех, работавших с нами когда‑ либо, он – худший. Остальные хотя бы изредка улыбались и даже делали попытки шутить и отвечать на подколки Идена.

– Это так заметно, что я его боюсь? – шепотом уточнила Тэйра.

– Да, но у тебя повод есть. На меня, по крайней мере, он не пялится так пристально, ловя каждый жест.

«Неужели инквизитор что‑ то заподозрил? » – мысленно ужаснулась образница.

«Нас пока еще не поймали, – «подбодрила» тьма, выбрав не самые удачные слова. – Просто веди себя естественнее».

Тэйра вздохнула. Знать бы еще, как это – естественнее. Ведь, сколько она себя помнит, ее вечно сопровождали странности. Но сдаваться, особенно Феликсу, она не собиралась. Мысль о том, что и дальше придется находиться рядом с этим огромным, представляющим угрозу мужчиной и водить его, такого сильного и опасного, за нос, вдруг показалась даже интересной и заманчивой.

Глава 5

После психологически сложного дня и физически тяжелого вечера, когда девушка изо всех сил старалась угодить инструктору, чтобы не опростоволоситься перед занимавшимся неподалеку Иденом, заснула она еще до наступления полуночи. Темная сущность, по‑ видимому, тоже утомилась, так как не проявила себя в обычное время и не захотела никуда идти. Это была одна из редких спокойных ночей, когда Тэйра спала и даже видела сон. Не самый радужный и приятный, надо сказать. Но было бы глупо ожидать другого после впечатлений, накопленных за время работы на втором этаже особняка Лары. Однако отдых все равно доставлял удовольствие. Девушку не беспокоили ни впивающиеся в тело пружины старого продавленного дивана, ни разыгравшаяся за окном весенняя гроза, ни стук дождевых капель по стеклу и черепичной крыше, ни раздающийся откуда‑ то с улицы громкий и жалобный мяв обиженной непогодой кошки, забившейся под крыльцо дома негостеприимной хозяйки. Все было замечательно, пока в голове не раздался настойчивый шепот:

«Тэйра, проснись! Приди в себя. Немедленно! »

«Отстань, – взмолилась девушка, наслаждаясь негой. – Давай днем поговорим».

«Там кто‑ то ломится! »

«Где? Куда? » – вяло, без особого интереса сформулировала вопросы образница, и ее сознание тут же начало уплывать обратно во тьму сновидений.

«Тэйра! – возмущенно завопила бесовка. – Нам дверь царапают! »

«Утром посмотрю», – пообещала девушка, вспомнив о злополучной кошке. И чего эта черная бестия прицепилась именно к ней?

«Какая кошка?! – простонала в голове темная сущность. – Очнись! У незваного гостя когти явно раз в десять длиннее. Это одержимый! »

Моментально скинув оковы сна, образница подскочила с дивана и действительно расслышала скрежет, который не сумела заглушить даже разыгравшаяся стихия. Тэйра в панике начала осматриваться по сторонам, пытаясь сообразить, что можно использовать в качестве оружия. Зрение привычно перестроилось, но бесовка почему‑ то не торопилась брать единоличный контроль над телом, хотя наступило ее время. Темная сущность была… в ужасе. И этот страх сливался с тем, что испытывала девушка. В голове вновь ожили детские воспоминания, и разум нашептывал, что спасения нет. Взгляд упал на короткий казенный меч. Но разве способно обычное оружие навредить одержимому?! В такой момент Тэйра как‑ то не соображала, что тоже обладает повышенной силой, живучестью и навыками ведения боя поселившейся в душе бесовки. Она не питала надежды, что незваный гость может оказаться слабее, это было бы слишком хорошо и невероятно.

По поскрипывающим половицам ветхого дома девушка крадучись добралась до брошенного на письменный стол у окна меча и рывком вынула его из ножен. И именно в это время выломанная входная дверь вдруг с треском влетела в комнату, легко преодолев небольшую прихожую. Даже думать не хотелось, с какой силой надо было ее толкнуть. Готовясь распрощаться с жизнью, Тэйра медленно двинулась в сторону проема, от которого веяло ночной прохладой и сыростью. Она боялась, но бездействовать было еще страшнее.

– Кто там? – дрогнувшим голосом поинтересовалась образница.

«Ты бы еще вытереть ноги о половичок предложила, – не удержалась от комментария бесовка, на сей раз явно обрадовавшись, что ответственность удалось переложить на хозяйку тела. – Меч выше подними».

«Сама бери и поднимай, как нужно. Ты обещала меня защищать! »

«Этим я и занимаюсь. Спасаю тебя».

«От смерти? » – скептически поинтересовалась Тэйра, вглядываясь во тьму улицы. Проем оказался пуст.

«От долгой и мучительной смерти».

«И в чем смысл? »

«Ты умрешь быстро, если я не буду вмешиваться».

«Ну спасибо! – опешила образница. – Неужели у нас действительно нет шансов? »

«Есть, если ты не поддашься на провокацию и не выйдешь из дома. Авось одержимый удовлетворится тем, что будет разламывать до рассвета стены».

«Ты чего‑ то не договариваешь. Неужели его смутит мысль, что у меня обязательно должен быть амулет? » – обвинила девушка тьму, остановившись в двух шагах от порога. А в следующий момент она еле успела отпрыгнуть и прижаться к боковой стене узкой прихожей, так как в проем влетел кирпич и едва не угодил ей в голову. Тэйра быстро отступила обратно в комнату и спряталась за стену. Потом кинула взгляд на окно – цело ли? Не нападут ли на нее еще и оттуда? Она наконец со всей четкостью поняла, что не стоит ожидать от врага более‑ менее честной схватки, подлость неотделима от тьмы. А иначе как назвать нападения одержимых, если у их жертв практически нет шансов на победу и спасение?

– Трусишка, – хохотнул кто‑ то со стороны крыльца. – Голос был низкий, но женственный и совсем без ноток разочарования. Похоже, промах ничуть не расстроил незваную гостью. – Не хочешь помериться силами? Твой меч против моего. Ножа, – после небольшой паузы уточнила она. – Ну же, иди сюда.

– Мне и тут хорошо. Я, между прочим, спала!

Тот факт, что ей не дали отдохнуть, хотя имелась такая возможность, больше всего возмущал девушку. А еще подбадривала мысль, что она наконец встретилась лицом к лицу с убийцей родителей и если не сможет отомстить сама, то это сделают сыскари и несносный инквизитор, от которого ее берет оторопь. Почему‑ то Тэйра, даже не увидев одержимую, была твердо уверена, что она – та самая, из воспоминаний. Ведь не может же быть у двух бесоватых одинаковых интонаций и любимых фраз для вызова на неравный бой?

– А мне ску‑ учно, – капризным голоском потянула опасная гостья.

– Сходи в главный собор и поздоровайся с инквизиторами – они развеселят.

– Предпочитаю напроситься в гости к тебе. Ты же угостишь меня? Кровью.

– Хорошие гости приходят со своим угощением, – выдала Тэйра общеизвестную истину. Она предпочитала разговаривать с одержимой и слышать ее голос, чтобы нечисть не смогла незаметно подобраться с другой стороны. Холодный влажный воздух проникал через проем, покрывал мурашками кожу девушки, остужал дом. Изредка на улице сверкали молнии, но даже в их свете одержимую невозможно было заметить. Похоже, она пряталась где‑ то за углом, как и хозяйка дома.

– Я не стремлюсь понравиться. Повторного визита в пустой дом не планирую, – сообщила гостья, перемежая слова смешками. Очевидно, она получала удовольствие от попыток запугать будущую жертву.

Тэйра ждала, что одержимая все‑ таки кинется вперед и нападет, надеясь на свою физическую силу. Но та поступила гораздо хитрее и подлее – неожиданно забросила в комнату горящую ветошь, обернутую вокруг глухо стукнувшего об пол камня. Подобный снаряд грозил поджечь сухие доски. Не выпуская из рук меча, образница принялась затаптывать огонь, хотя при этом ей пришлось покинуть укрытие. Теперь она наверняка была для одержимой словно на ладони. Да и огонь поддавался очень неохотно, так как ветошь, по‑ видимому, была пропитана маслом. Даже немного странно, что чья‑ то бесовка действует столь хладнокровно и продуманно, не то что ее неизменная спутница.

Увлекшись борьбой с начинающимся пожаром, Тэйра не успела увернуться от очередного кирпича, который, по счастью, всего лишь вскользь задел бедро. Синяк наверняка будет ужасающий. Но девушке некогда было жалеть себя, тем более что гематома должна была пройти за несколько часов. Следующие два снаряда пролетели гораздо выше, потребовалось проявить чудеса ловкости, гибкости и подвижности. Нечисть явно забавлялась, не торопясь переходить к более решительным действиям. Она играла, как кот с мышью, предвкушая расправу.

Поведение нечисти вдруг разозлило образницу – и не убивает, и спать не дает. Сколько можно?! Надоел этот запредельный страх, что одним своим присутствием вызывало существо на улице. Разве она сама не такая же? Так почему именно ей приходится только защищаться?! Поднявшийся из глубины души гнев, порожденный этими размышлениями, срочно требовал выхода. Поэтому Тэйра чуть ли не впервые совершила импульсивный поступок и не стала обдумывать последствия. Она резко пнула булыжник, вокруг которого начал чернеть и обугливаться пол. Был риск загнать его ближе к чему‑ нибудь более горючему, но…

От сильного удара камень с не успевшей прогореть ветошью пронесся через часть гостиной, через всю прихожую, крайне удачно вписался в дверной проем и пылающей кометой прочертил ночную тьму. За краткий миг, пока дождь не погасил огонь, девушка сумела рассмотреть высокую фигуру в чем‑ то красном у подножия крыльца. Ни лицо, ни цвет волос различить не удалось. Хотя Тэйра отчетливо расслышала глухой стук, с которым булыжник врезался в тело одержимой. Или это был звук падения поверженной нечисти? Хотелось бы верить, но природная осторожность не давала расслабиться. Образница заколебалась: то ли остаться в комнате, спрятаться за угол и ждать дальнейшего развития событий, то ли выйти и постараться убить одержимую путем отсечения головы и разрубания на куски? Но второй вариант вызывал у нее внутренний протест. Одно дело наблюдать за действиями темной половины со стороны, урывками, и другое – самой взять грех на душу. Тэйра даже удивилась, осознав свою чрезмерную щепетильность.

«Не советую выходить, – подала голос потусторонняя сущность. – Опасно это – в темноте искать нашу гостью».

«Но ты‑ то сразу ее увидишь, особенно если перехватишь у меня контроль над телом», – попыталась переложить с себя ответственность образница. К сожалению, то, что раньше в любой сложной ситуации тьма сразу вмешивалась, не научило девушку самостоятельно решать проблемы и отнюдь не способствовало обретению веры в себя.

«Разбаловала я тебя, – раздалось в ответ ворчание. – Нам еще не одну сотню лет, надеюсь, вместе куковать. Пора бы тебе начинать разбираться в психологии врагов, вникать во все тонкости мира одержимых и набираться наглости, чтобы огрызаться в ответ. Видишь, как чудесно вышло с камнем? Так стоит ли старательно сдерживаться и позволять всем нас обижать?! »

В чем‑ то речь бесовки совпадала с мыслями Тэйры. Но поучительные слова пробрали ее не так, как упоминание срока, в течение которого, возможно, придется сосуществовать с кровожадной нечистью и наблюдать убийства.

«Ты еще в обморок упади! » – язвительно хмыкнула потусторонняя сущность, которая, не смущаясь и не церемонясь, подслушивала все, что девушке хотелось бы скрыть.

«А мне остается что‑ то иное? Выходить ты сама запретила».

«Ну давай поспим, пока есть время».

«Шутишь?! Хотя разве ты способна…»

«Я разбужу, когда нам будет грозить опасность. В крайнем случае – ты просто не почувствуешь момента смерти».

Тэйре захотелось вспылить и наговорить циничной сущности гадостей, но, подумав, она признала ее правоту. От судьбы все равно не убежишь. Если разозленная гостья решит прекратить игры, зайти и убить, то тут уж все равно, в каком состоянии обороняться: обессиленном, с издерганными нервами или в немного заторможенном после сна, но со свежими силами.

На всякий случай девушка еще раз приблизилась к проему, ведущему в прихожую, высунула голову и попыталась хоть что‑ то рассмотреть в сумраке улицы. К несчастью, ее зрение пасовало. А повторно просить помощи у вредной сущности, не желающей ее выпускать, образница не захотела. Даже обидно… Но нет, до мольбы она не опустится! И почему она не может решиться на жестокое убийство, находясь в здравой памяти, даже ради мести?! Почему трусит?

«Кхм, – тихо раздалось в голове. – Спи уже! »

Возможно, это было очень глупо с ее стороны, но Тэйра послушалась. Она устроилась на диване, но при этом не стала укрываться пледом, чтобы потом в нем не запутаться, только положила рядом с собой меч. Хотя… чем обычное оружие поможет? Одержимая мгновенно заживит все повреждения и лишь еще больше разозлится. Девушке совсем не хотелось проверять, чья регенерация окажется лучше, до этого она как‑ то обходилась без крупных ран.

Незаметно для себя временная хозяйка разгромленного дома задремала.

– Нет, нет и нет! Дальнейшее промедление просто недопустимо! – категорично заявил крепкий мужчина в белой тунике, расхаживая взад‑ вперед вдоль стены с гобеленом в подземелье главного собора провинциального городка Эдиабада. На его груди в свете множества свечей, расставленных в канделябрах по столам и полу огромного зала для собраний инквизиторов, сиял драгоценными камнями дорогой, богато украшенный крест, переливались разноцветными бликами массивные перстни.

– Ваше верховенство, но мы уже не первый год ищем, – почтительно возразил воин, чей солидный возраст выдавали лишь многочисленные седые прядки в падающих на плечи волосах. Подтянутая фигура без следов дряхлости могла бы принадлежать юноше, а лишенное морщин лицо – человеку, едва вступившему в пору зрелости. Он тоже был одет в белое, как и полагается паладину, но за плечом в отличие от собеседника виднелась крестовина меча с отполированной прикосновениями рукоятью.

– Плохо ищете! Это не иголка! Амулет тысячи душ значительно крупнее!

– Но ваш предшественник хорошо постарался его спрятать, – заметил молчавший до этого второй рядовой паладин, помоложе и посубтильнее. Судя по лицу, никто не дал бы ему больше двадцати. Хотя по странному божественному Провидению многие воины церкви жили в два‑ три раза дольше обычных людей, если их не убивали, и возрастные изменения сказывались на них довольно поздно. Это являлось еще одной причиной того, что население относилось к инквизиторам с ненавистью и опаской.

– В том‑ то и проблема, – мрачно смерил подчиненных взглядом черных глаз верховный инквизитор Эдиабада. – Но амулет нужен позарез, и срочно! Через десяток лет город вымрет, если я не обменяю его на помощь.

– А стоит ли торговаться с нечистью и доверять ей в таком вопросе? – уже не первый раз выразил сомнения старший паладин. – С этим амулетом любая одержимая станет неуязвимой! Как бы хуже не было…

– Я потребую в обмен клятву вечной тьмой!

– Вы уверены, что ее нельзя нарушить? Тьма поощряет лживость в своих порождениях.

– Прекращай сеять сомнения, Эльтинор! У меня твердая договоренность: в обмен на амулет одержимая очищает город от конкуренток и обязуется охранять его в течение ста лет. Что для нее этот срок? Тьфу!

Пожилой паладин неодобрительно покачал головой, но не стал в очередной раз завязывать продолжительный спор на извечную тему. В конце‑ то концов, верховный и сам уже немолод, умудрен годами и занимает пост больше дюжины лет. Он имеет полное право командовать и распоряжаться древним наследием церкви. Ситуация в городе и правда с каждым годом стновится все хуже и хуже.

– Зацепки есть? Где еще ин Патрик мог спрятать амулет? – поощрил подчиненных к раздумьям глава инквизиторов.

– Собор и все три уровня подземелий уже несколько раз осмотрели, – начал перечислять молодой. – Дом погибшего проверили, даже половицы вскрыли! Он до сих пор пустует, так что, если вы хотите, можете повторить обыск в любой момент. Друзей у ин Патрика было мало, все опрошены по несколько раз. О близких родственниках ничего не известно, он вообще был сиротой, воспитывался при церкви.

– Надеюсь, коллег вы своими вопросами не насторожили? Обыск в их домах производился осторожно?

– Лучшего вора из городской тюрьмы для этого вытащили, – поморщился Эльтинор, которому не нравилось, что приходится таиться от товарищей и нарушать закон. Хотя он был готов на многое, лишь бы наладить жизнь в Эдиабаде и очистить его от обнаглевшей нечисти. Одна одержимая, которую уже не интересует охота на людские души, – все‑ таки меньшее зло, чем десяток. Наверное…

– Мой предшественник вполне мог без объяснений оставить сверток с амулетом знакомым или людям, которых спас от порождений тьмы, – остановившись напротив подчиненных, высказался верховный инквизитор. – Он глупо предпочитал доверять многим людям.

– Уже давно составили списки. Проверяем, – коротко доложил молодой воин и тяжело вздохнул. – Много их, да и не всех получается найти за давностью лет. А о скольких случаях нам еще не рассказали?! Один Бог знает.

– А наши архивы вам на что?

– Сами знаете, что не обо всех происшествиях паладины докладывают, – пожал плечами опытный воин церкви. – К тому же три года назад архив изрядно пострадал от нашествия крыс.

– Помню, помню. Неприятное было событие. Некоторых узников, ожидавших полной проверки, пришлось изрядно запугать перед тем, как выпустить.

– Слухи все равно пошли и обросли страшилками и небылицами.

– И пусть, зато открыто выступающих против методов работы паладинов стало намного меньше.

– Когда нас боятся не меньше, чем одержимых, тоже ничего хорошего, – возразил Эльтинор. – Нашей молодежи все сложнее создавать семьи. Вот и Демиан пока не женат, – посмотрел он в сторону молодого коллеги.

– У тебя же, кажется, дочка есть, – припомнил верховный. – Просватал бы.

– У старшей уже семья, а младшая и слышать ничего не хочет о знакомстве с паладинами, – сухо сообщил пожилой воин.

– Та‑ ак, а у жены ин Патрика родичи были? – вдруг пришло в голову поинтересоваться главе инквизиции. Раньше он как‑ то не вникал в работу назначенных для поиска амулета подчиненных. Видимо, терпение пришло к концу, да и обстановка в городе накалилась больше обычного.

– Теща точно была, – тут же сообщил Эльтинор.

– Ну и где она? Проверили?

– Ищем.

– Почему так долго?!

– Она не местная – это все, что удалось выяснить, – надоело молчать Демиану. – Ни имени, ни адреса не знают даже ближайшие друзья вашего предшественника.

– Или врут! – убежденно перебил верховный.

– Все возможно, – не стал спорить Эльтинор. – Но поймите, Есир, что мы тоже не можем их пытать или требовать ответов в ультимативной форме, ничего толком не объяснив. Они не преступники и не подозреваемые в сношениях с нечистью!

– Надавите! Неужели нельзя достать какой‑ нибудь компромат?!

– В друзьях у ин Патрика числились очень достойные люди, мне нечего им предъявить, – поджав губы, проинформировал пожилой воин. Ему не нравились некоторые методы и замашки главы инквизиции, но приходилось терпеть. Доверие верховного – это большая честь. Только не пожалеть бы потом об этом… Чем больше паладин узнавал начальника, чем глубже погружался в порученное им расследование, тем чаще в голову закрадывалась мысль о том, что убитый предшественник был гораздо лучше. Еще и этот договор с нечистью… Эльтинору очень хотелось бы знать, каким образом верховный смог побеседовать с одержимой, заключить предварительную договоренность и остаться в живых. Хотя нет. Гнать надо от себя подобные мысли! Кто он такой, чтобы сомневаться в выборе главы, за кандидатуру которого когда‑ то проголосовало большинство коллег на общем собрании? Тем более что даже сам ин Патрик некоторое время находился в довольно тесных и дружеских отношениях с Есиром.

– Делайте, что хотите, но мне нужен результат! – объявил верховный. – Эльтинор, разрешаю привлечь еще пару человек, если вы не справляетесь.

– Феликса бы задействовать, – вздохнул пожилой паладин. – Он, если напряжется, всякие амулеты на расстоянии чует.

– Это кто? – наморщил лоб глава инквизиции.

– Вы поручили ему дежурство в департаменте расследований, – подсказал Демиан. – Такой высокий, хмурый…

– Неуправляемый! – прервал верховный, сообразив, о ком идет речь. – Вечно ему все надо пояснить и обосновать. На каждый приказ у него куча возражений, морализаторских дополнений и уточнений. Нет, с ним лучше не связываться. Вслепую он вряд ли будет работать, а я не готов к объяснениям. Я его просто не понимаю! Грубиян он.

– Зря вы так. Как паладин он очень хорош и силен, – заметил Эльтинор.

– А как человек?

– Ну‑ у… – протянул воин. – Скажем, не все могут найти с ним общий язык.

– И ты?

– По работе мы ладим, а на установление более близких и дружественных отношений он не претендует.

– Без Феликса пока обойдемся, – решил верховный. – Ситуация в городе плохая, но не настолько критичная. К тому же даже этот уникум не поможет, если вы не сузите круг поиска. Найдите, кому ин Патрик оставил амулет тысячи душ!

Поняв, что аудиенция на этом закончена, оба воина слаженно поклонились и вышли из зала в пустынный коридор. Те паладины, кому в эту ночь полагалось дежурить, патрулировали город в поисках нечисти, а остальные спокойно спали дома в кругу семей. Главный собор города и его подземелья с полуночи и до рассвета были едва ли не самым тихим и безопасным местом в Эдиабаде. Где‑ то за его стенами бродили одержимые, но, попав внутрь, они тотчас стали бы уязвимы, слабы, их скорчило бы от невыносимой боли. В пределах собора лишь простые люди могли позволить себе быть двуличными…

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒