Продолжение следует.. 2 страница

У меня не было сил спорить с ней, не с тем, что мой мозг прибывал в смятении с тех пор, как я увидела Мэдисон. Я влезла в штаны Холли. По крайней мере, они были черными и, к счастью, лишенными каких-либо надписей.

Я взглянула на часы.

— Отлично, теперь я опаздываю, — сказала я, поспешно выходя из нашей комнаты.

— Твои ноги выглядят отлично, — сказала Холли мне вслед.

— Не бегать по коридорам! — крикнула миссис Финниган, секретарь Майора.

Я никогда не видела, чтобы она бегала по коридорам. Наверное, ленивец был ее духовным животным. Спотыкаясь, я спустилась по лестнице, торопясь как можно быстрее на первый этаж.

Через минуту, запыхавшись от бега по четырем этажам, я оказалась в додзё. Я оглядела зеленые маты, зеркала от пола до потолка и подвесные боксерские мешки.

Алек отрабатывал удары ногами на одном из мешков. Я остановилась в дверях. Он был без футболки, только в черных штанах. Его мышцы напрягались при каждом ударе, а искусственный свет галогенных ламп делал его кожу золотистой. На его правом плече красовалась большая татуировка в виде черного дракона, скрывавшая шрам, который он заработал в детстве. Он упал с перил на два этажа после того, как родители бросили его в переполненном торговом центре за день до Рождества. Он не должен был выжить после падения, но его Вариация спасла его. Алек всегда рассказывал, что Вариация помогла ему обмануть смерть, но СЭС помогла ему выжить. На его теле было больше шрамов, разбросанных по всему телу, от миссий, в которых я была слишком неопытна, чтобы участвовать — до сих пор.

Не глядя на меня, он произнёс:

— Ты опоздала на две минуты.

Он нанёс еще один удар, прежде чем повернуться. Его глаза тут же опустились, читая слова на моей груди. По шее поползло тепло, и я пообещала себе, что поблагодарю Холли позже.

Оторвав взгляд от моей груди, он посмотрел на мое лицо, на котором не было ни намека на смущение.

— Хорошая футболка, — сухо сказал он. — О, и двадцать отжиманий за опоздание.

Моя улыбка померкла. Я подошла к нему, изо всех сил стараясь не любоваться открыто мускулами на его груди.

— Да ладно, Алек. Не веди себя так высоко и могущественно. Ты не Майор.

Его серые глаза смотрели на меня, выражение его лица было жестким.

— Тридцать отжиманий, Тесс.

Его голос был напряженным.

Каждый раз, когда он произносил это прозвище, мне хотелось уткнуться носом в его шею и позволить ему обнять меня. Много лет назад моя мама называла меня так. Тогда, когда она еще заботилась обо мне, возможно, даже любила меня.

Я встала на колени и поддержала свой вес руками. Первые несколько отжиманий прошли нормально, последующие — не очень, и когда я дошла до двадцатого, мои руки начали дрожать.

— Тебе нужно чаще тренироваться. Твои мышцы рук почти не работают.

Какого черта. Он пытался быть смешным? Мои руки не так уж плохи. Не каждый может быть таким сильным и мускулистым, как Алек. Вообще-то, никто не мог.

— Заткнись, — ответила я.

Я снова отжалась. Осталось всего десять раз. Коврик под моим телом был такого же бледно-зеленого оттенка, как и больничный халат Мэдисон. Перед моими глазами промелькнул яркий образ ее хрупкого тела. Руки подкосились, и я ударилась лицом о коврик. В нос проник слабый запах ног и пота.

— Тесс?

Алек положил теплую руку мне на плечо. Его голос окрасился беспокойством.

Он сел рядом со мной, и вокруг нас воцарилась тишина.

— Хочешь поговорить об этом?

Внезапно я захотела поговорить с ним, захотела рассказать ему все — гораздо больше, чем свои мысли о Мэдисон.

Я отстранилась.

— Нет. Давай тренироваться.

— Уверена? Я могу сказать Холли и Таннеру, что тренировка откладывается.

Я вскочила на ноги.

— Я в порядке.

После этого Алек стал полегче со мной. Это было заметно. Мои высокие удары были жалкими. В них почти не было силы. Я ужасно целилась и выдыхалась через несколько минут. Но каждый раз, когда я пыталась призвать свою силу, меня преследовали мысли о Мэдисон. Мэдисон, девушке, которая была всего на несколько дней старше меня, и которая умирала. Девушке, которая хотела стать ветеринаром. Девушке, которая хотела провести год за границей после окончания школы. Девушке, которая никогда этого не сделает.

— Давай посмотрим, насколько хорошо ты умеешь устранять нападающего.

Я кивнула, радуясь, что меня отвлекли.

Алек обхватил меня за талию и попытался утащить. Мои попытки ударить ногой или пнуть его по голени были в лучшем случае полусерьезными. Ощущение его обнаженной груди, прижатой к моей спине, не было тем, от чего я отчаянно хотела избавиться. Я хотела большего, жаждала ощущать каждый сантиметр его тела на себе. Смогу ли я когда-нибудь преодолеть свою влюбленность к нему? Я сильно сомневалась в этом.

— Ты не очень-то стараешься, Тесс.

Его губы коснулись моего уха, и по телу пробежала дрожь. Мышцы затекли, всякое желание защищаться от него пропало. Его близость казалась такой приятной, такой правильной. Я прислонила голову к его груди. Он пах весенним утром в лесу, мятой и чем-то пряным. В глубине души я понимала, что не должна жаждать его близости так сильно, как сейчас. Я вообще не должна его хотеть. Он не мой.

Он напрягся, когда наши глаза встретились.

Я все еще помнила, как впервые увидела его. Они с Майором стояли в своих строгих костюмах среди потрепанной мебели и пустых пивных бутылок, захламлявших мою старую гостиную. Несмотря на страх и смущение, его серые глаза успокоили меня, его улыбка заверила меня, что с ним я буду в безопасности.

И теперь я не могла удержаться, чтобы не взглянуть на его губы. Медленно он наклонился. Он собирался поцеловать меня, и я не планировала останавливать его, несмотря на...

— Алек?

Голос Кейт ударил по мне, как разрушительный шар.

Несмотря на Кейт.

Алек опустил руки и отступил назад. Она стояла в дверном проеме, ее медные глаза сузились. Я не была уверена, как долго она наблюдала за нами, но очевидно, что она в ярости несмотря на то, что ничего не произошло. Крошечная часть меня чувствовала себя виноватой за мое желание Алека. Он с Кейт. Я не должна хотеть кого-то, у кого есть девушка, но я ничего не могла с собой поделать. Он нравился мне с того дня, как забрал меня из дома, задолго до того, как она появилась на горизонте. Иногда мне казалось, что я никогда не перестану его хотеть.

Кейт ухмыльнулась.

— Хорошая футболка. Жаль, что у тебя нет груди.

Я скрестила руки на груди, избегая ее взгляда. Не хотела, чтобы она читала мои мысли.

— Кейт, прекрати.

В голосе Алека прозвучало предупреждение.

Он посмотрел на меня с извиняющейся улыбкой, но я не нуждалась в его жалости, особенно после слов Кейт.

— Думала, мы собирались посмотреть кино. Не забыл?

Я ненавидела, когда ее голос становился плаксивым, когда она не получала своего. Я хотела, чтобы Алек не поддавался на это, хотела, чтобы он ничего не смотрел с ней. Ночь кино должна быть нашей традицией.

Он взял полотенце и вытер лицо.

— Я не могу. Мы с Тессой готовимся к миссии. Холли и Таннер скоро присоединятся к нам.

Он добавил последнюю фразу, успокаивая Кейт, лицо которой выглядело так, будто попробовала что-то неприятное. Через мгновение она обвила руками его шею и притянула к себе. Ее губы прижались к его губам, как присоска. Я хотела, чтобы он оттолкнул ее. Хотела, чтобы он поцеловал меня, как он целовал Кейт.

Повернувшись к ним спиной, я сделала несколько глотков из фонтанчика, пытаясь прогнать образ губ Кейт на губах Алека. Звук высокопарного хихиканья Холли, а затем баритональный смех Таннера заставили меня расслабиться, и я наконец осмелилась вновь встретиться взглядом с комнатой. Алек подошел ко мне; к счастью, Кейт уже ушла.

Таннер вставил пирсинг в носовую перегородку. Саммерс запрещала ему надевать его во время тренировок или миссий. Я всегда представляла себе быка в красном плаще, когда видела его, хотя с его высоким ростом и комплекцией бегуна он больше походил на трость, чем на быка. Холли выглядела счастливой, что участвует в подготовке, даже если она сама не сможет отправиться на миссию.

Они стояли у входа и смотрели на нас с Алеком, пока я не почувствовала, что неловкость может раздавить меня. Алек прочистил горло.

— Таннер и Холли, спасибо, что присоединились к нам. Майор считает, что мы должны подготовиться ко всем возможным ситуациям, и это включает возможность того, что Тесса столкнется с Вариацией.

Я сделала шаг назад. Я всегда знала, что Вариация может стать убийцей, но почему-то никогда не продумывала это до конца, не думала о том, что мне придется сражаться с кем-то вроде меня. Это открывало столько пугающих возможностей, о которых я не хотела даже думать, а уж тем более сталкиваться с ними. Убийца мог манипулировать мной и сделать меня податливой, мог отравить или оглушить своим прикосновением, мог заставить меня довериться ему против воли, и это только те варианты, которые всплыли в моей голове; других вариантов могло быть бесчисленное множество. Я бы отправилась в бой, не зная, вооружен ли мой противник уникальным оружием или нет, не имея ни малейшего представления о том, насколько опасно его оружие. Как я могла рассчитывать на безопасность?

Алек вновь коснулся моего плеча, но на этот раз я не отпрянула. Я подняла глаза на него, и знала, что он мог прочитать страх и ужас, написанные на моем лице. Его пальцы сжались, по телу поползло напряжение.

— Мы не знаем наверняка, замешана ли в этом Вариация. Если бы я думал, что есть хоть какой-то шанс..., — он сделал паузу на мгновение, прежде чем закончить. — Я бы не допустил, чтобы с тобой что-то случилось.

Я смутно осознавала, что Холли и Таннер стоят рядом, но в этот момент были только Алек и я. И тогда реальность действительно погрузилась внутрь. Я буду совершенно одна, запертая в доме Мэдисон, в ее теле и в ее жизни. Я встречу людей, которых не знаю, людей, которые могут солгать мне о прошлом Мэдисон и о своей преданности. Я стану главной мишенью убийцы, у которого будет преимущество передо мной не только благодаря знанию Ливингстона, но и, возможно, благодаря Вариации.

— Так что именно мы должны делать? —

негромко спросил Таннер.

Напряжение внезапно покинуло Алека.

— Я хочу, чтобы ты напал на Тессу со своей Вариацией. Холли, ты постараешься застать ее врасплох.

Холли с готовностью кивнула.

— Маловероятно, что кто-то невидимый нападет на тебя, — сказал Алек, заметив тревожное выражение на моем лице. — Но это обострит твои чувства и поможет сосредоточиться. Не доверяй своим глазам, используй слух. Таннер будет отвлекать тебя. А теперь закрой глаза, чтобы у Холли был шанс исчезнуть.

Я сделала, как он просил, и попыталась услышать шаги Холли, но либо она не двигалась, либо была намного скрытнее, чем я ей приписывала. Алек что-то прошептал, хотя я не могла понять, что и кому.

— Приготовься! — крикнул он секундой позже.

Как только я открыла глаза, шар устремился к моему лицу. В последнюю секунду перед ударом я пригнулась, одновременно сканируя додзё в поисках Таннера, моего все еще видимого нападавшего. Он стоял в нескольких метрах от меня, скрестив руки на груди. Конечно, Таннеру не нужно шевелиться, чтобы бросить в меня что-то; достаточно одной его мысли. С рвущимся звуком скакалка оторвалась от стены в конце додзё. Она полетела ко мне на уровне колена, крутясь и вращаясь в воздухе, как лассо. Позади завизжали кроссовки, и я обернулась, ожидая атаки Холли, но была встречена пустым воздухом. Что-то уперлось в мои икры, и боль пронзила ноги. Я вскинула руки, пытаясь удержать равновесие, когда из ниоткуда появилась нога и врезалась мне в грудь. Воздух вырвался из легких, я упала назад и ударилась об пол. Огонь скользнул по копчику и по каждому сантиметру тела, пока я не почувствовала, что сгораю заживо.

Зажмурив глаза, я пыталась восстановить дыхание. Если бы это была настоящая борьба за мою жизнь, я была бы мертва. Побеждённая скакалкой и невидимой девушкой.

— Ты в порядке? Прости. Я не хотела бить тебя так сильно.

Ощущение теплых рук Холли на моих плечах вывело из оцепенения. Она, Таннер и Алек стояли надо мной и смотрели на меня, насупив брови.

— Нет, это моя вина. Скакалка отвлекла меня, и я не смогла переключить внимание достаточно быстро. Я была просто ошеломлена ситуацией.

Алек кивнул, будто именно этого он и ожидал. Боже, подумала я, спасибо за голос доверия.

— В начале миссии ты будешь испытывать то же самое. Есть так много фактов, так много информации, которую тебе придется сразу же обрабатывать. Думаю, это упражнение поможет тебе отличить важные вещи от не очень важных.

Я позволила ему подтянуть себя и вытереться, хотя коврик не оставил грязи на моей одежде.

— Почему ты не использовала свою Вариацию? — спросил он.

— Я.. я не знаю.

Это даже не пришло мне в голову. Моя Вариация помогала мне маскироваться, но я никогда не считала ее полезным талантом в бою.

— Если хочешь победить своего противника, особенно если это другая Вариация, ты должна использовать свою. Это даст тебе преимущество и сделает твои приемы неожиданными, а тебя опасной.

Алек прав. Сейчас не время для сдерживания.

— Хорошо, давайте попробуем еще раз, — сказала я, мой голос оказался более твердым, чем я ожидала.

Холли снова стала невидимой. Я попыталась отследить ее движение по звуку, но все было бесполезно. Таннер надвигался на меня, в который раз не улыбаясь. Он сжал руки в кулаки, когда я сделала шаг назад. Внезапно он остановился, как раз в тот момент, когда в меня полетел мяч. С хрипом я упала на колени. Мяч пролетел мимо моей головы в нескольких сантиметрах. Я подняла голову в недоумении.

— Может, тебе стоит использовать предметы, которые не убьют Тессу, если попадут в нее, — нахмурившись, произнёс Алек.

Я вскочила на ноги и бросилась к Таннеру. На его лице мелькнула ухмылка, но она быстро исчезла, когда я ударила его кулаком в живот. Он отбил два моих следующих удара, и я отступила, обдумывая новую тактику. Ощутив нападение со спины, я отпрыгнула в сторону.

— Холли?

Она не выдала себя. Таннер схватил меня за руку, но я выскользнула из его хватки. Он ударил меня по ногам в попытке заставить меня споткнуться. Еще один мяч полетел ко мне на уровне живота. Будет больно. Я бросилась прочь, но эта дурацкая штука продолжала преследовать меня.

Используй свою Вариацию, сказала я себе. Пульсация пронзила тело, и я сжалась, спотыкаясь, и направилась к Таннеру. Его лицо дрогнуло, когда он увидел меня — теперь в теле девочки из торгового центра, которой было не больше пяти лет. Мяч замедлился. Бросившись к нему, я упала на колени и укусила его за икру. Он отпрянул назад с воплем и приземлился на задницу. Я ухмыльнулась, возвращаясь к себе. Кто-то врезался мне в спину. Упав на пол рядом с Таннером, я повернулась и увидела Холли, которая начала медленно материализовываться.

Я застонала. Снова поражение.

— В этот раз было лучше, — сказал Алек. — У Таннера возникли сомнения по поводу нападения на маленького ребенка. Это хороший способ использовать Вариацию. Если ты сможешь отвлечь противника, вызвав жалость к себе, то получишь преимущество над ним — которое ты использовала на полную мощность.

Таннер потер икру в том месте, где я оставила отпечаток зубов.

— Ты бы так не говорил, если бы она тебя укусила.

Я подавила смех.

— Но ты снова позволила себе отвлечься, Тесс. Ты забыла о Холли, потому что была слишком занята злорадством, — сказал Алек.

Мои щеки горели, но я не пыталась защищаться. Вместо этого я поднялась на ноги и произнесла:

— Я хочу попробовать еще раз.

В течение следующих нескольких дней мы с Алеком встречались на тренировках дважды в день — утром перед тренировкой по бегу и после обеда. Мне разрешили пропустить обычные занятия, чтобы я могла сосредоточиться на миссии — к большому разочарованию Холли. Какими бы важными они ни были в некоторых случаях, судебная патология, профилирование ДНК и криминология мало чем помогли бы мне в полевых условиях.

К концу недели каждый сантиметр моего тела был в синяках, а я все еще не добилась значительного прогресса. По крайней мере, так я себя чувствовала. Холли, как обычно, уловила мое беспокойство. Она обняла меня, когда мы шли по коридору.

— Мне страшно, Холли, — сказала я дрожащим голосом.

Я не любила признаваться в слабости, но мне просто необходимо с кем-то поговорить.

Она сжала мое плечо.

Уголком глаза я заметила, как Алек вошел в комнату Кейт. Это зрелище последнее, в чем я нуждалась. Мне хотелось, чтобы он провел время со мной и отвлек меня от забот. Теперь я представляла, как они будут заниматься этим всю ночь.

— Не понимаю, почему он волнуется ею, — сказала Холли, проследив за моим взглядом.

— Может, она хороша в постели, — злобно пробормотала я.

Мне не нравилась эта сторона меня, но ревность все время давала о себе знать.

Мы вошли в нашу комнату, и я плюхнулась на кровать, вдыхая свежий запах подушки.

Матрас прогнулся, когда Холли легла рядом.

— Это из-за миссии или из-за Алека?

Я так часто ныла ей об Алеке, что не было ничего удивительного в том, что Холли решила, что причина моей вспышки — он. И хотя отчасти это было связано с ним, миссия стала поглощать все мои мысли. Я хотела насладиться тем небольшим временем, которое у меня осталось в штабе, но беспокойство и страх, казалось, привязались ко мне.

— Что, если я провалюсь? Что, если я не вернусь, потому что меня убьют? — прошептала я.

Холли втянула воздух.

— Даже не говори об этом. Майор не послал бы тебя туда, если бы думал, что есть шанс твоей смерти.

Ее слова звучали успокаивающе, но я все еще слышала неуверенность в ее голосе.

— Но миссии всегда опасны, — возразила я, — Майор не стал бы делать исключение для кого-то. И как он может гарантировать, что убийца не доберется до меня? Он сам это сказал. Как только я превращусь в Мэдисон, то стану приманкой.

Холли на мгновение замолчала, ее глаза стали широкими и испуганными.

— Прости, — сказала я. — Я не хотела тебя тревожить.

— Не будь смешной. Со мной ты можешь говорить, о чем угодно.

Она обняла меня, и я расслабилась, прижавшись к ней.

— Знаешь, что самое жалкое? — сказала я, надеясь разрядить обстановку. — Если меня убьют, я умру, так и не поцеловав никого. Ничтожно, да? Барды будут петь о старой деве Тессе.

Холли подняла голову, и в ее глазах мелькнула искорка ее обычной сущности. Она вытерла рукой нос.

— Ну, может, мы сможем что-нибудь сделать с поцелуями. То есть, ты, конечно же, выживешь, но все равно это достаточно жалко, что ты никогда не целовалась.

Уголки ее губ дернулись вверх, и я заставила себя улыбнуться ей в ответ.

— Спасибо! С каких пор ты такая опытная?

— С тех пор, как я поцеловалась с Таннером.

— Эм, это было четыре месяца назад, и вы оба были пьяны, так что это вряд ли можно засчитать.

— Неважно. — Холли села. — Дело не во мне. Дело в том, чтобы лишиться поцелуя девственности.

— Вау, это не заставляет меня говорить как неудачницу или что-то в этом роде.

Заниматься нашим обычным балагурством было так приятно, даже если это было временно.

Холли проигнорировала меня.

— Если быть честной, есть только один человек, достойный звания похитителя поцелуя девственности.

Я сморщилась, точно зная, кого она предложит.

— Алек. Либо он, либо никто. Я имею в виду, да ладно, он причина, по которой ты сдерживалась. — она пожала плечами. — К тому же тут не хватает парней нашего возраста.

Я прикусила губу, потому что это правда. Алек был причиной того, что этого не произошло раньше. Я хотела, чтобы он стал моим первым в поцелуе с того самого дня, как мы встретились. Я хотела, чтобы он стал моим первым во всем. Когда дело касалось его, я становилась чертовски беспорядочной, но не была уверена, как избавиться от своей влюбленности.

— Я не знаю, — вздрогнула я.

— Ты ведь хочешь поцеловать его, правда?

Я застонала.

— Я так сильно хочу его поцеловать.

В большинстве моих снов мы с Алеком целовались.

— Быть может, мы можем что-нибудь с этим сделать.

Я опустила руки.

— Что? Связать его и насильно поцеловать?

Холли закатила глаза.

— Нет, но это звучит довольно сексуально.

Я подтолкнула ее пальцами ног.

— Как насчет чего-то более незаметного, — предложила она. — Мы могли бы использовать твой дар. Зачем ему пропадать зря?

— Он не пропадет зря.

В моей голове промелькнул нежелательный образ лица Мэдисон, и страх, который я изгнала на мгновение, вернулся ко мне с полной силой.

— Так какой у тебя план?

— Ты можешь трансформироваться в Кейт.

— О нет, только не это.

Она закрыла мне рот рукой.

— Не перебивай.

Я посмотрела на нее.

— И как только ты станешь Кейт, ты встретишься с Алеком и поцелуешь его до смерти. Он никогда не узнает, что это ты. Если только ты сама этого не захочешь. Возможно, твои навыки поцелуев окажутся настолько крутыми, что он бросит настоящую Кейт. Ты даже можешь пойти до конца и заставить его взять твою карту Д. С твоим талантом небо это предел.

Я открыла рот, и она убрала руку.

— Да, конечно. Я никогда ни с кем не целовалась, так что это практически само собой разумеющееся, что у меня ничего не получится.

Хуже всего было то, что часть меня хотела последовать предложению Холли.

Она наклонилась ближе, ее лицо нависло надо мной. Она вернулась к своей солнечной сущности, и только по этой причине я была готова рассмотреть ее безумный план.

— Так что скажешь?

— Ты сумасшедшая, Холли. Мы уже говорили об этом раньше. Это не нормально становиться кем-то и целовать его парня.

Холли фыркнула.

— Не будь смешной. Мы говорим не о ком-то, а о Кейт. Она относится к нам как к грязи. А я предложила поцелуй и секс.

Жаль, что у тебя нет груди. Слова, которые она сказала мне на первой тренировке, закрутились в мозгу. Это правда: Кейт не возражала против причинения мне боли. Она действительно наслаждалась этим, так же как и тем, что ей нравилось демонстрировать свои отношения с Алеком прямо мне в лицо.

— Но все же. А как же Алек? Это нечестно по отношению к нему.

— Никто не пострадает. Они никогда не узнают, и ты получишь то, о чем всегда мечтала: Твой первый поцелуй с Алеком.

— Но поцелуй будет фальшивым.

— Почему ты такая сложная? Я слушаю твои разглагольствования уже три года. Пришло время что-то сделать, и ты получишь поцелуй. Кроме того, может, он ужасно целуется, и поцелуй излечит тебя от твоей влюбленности.

— Да, точно.

— Вперёд.

— Кейт убьет меня голыми руками, если узнает.

— Она не узнает. Ты слишком хороша для нее. Она никогда не поймает тебя.

— Да, если только ты не будешь осторожна и не станешь смотреть ей в глаза.

Я пыталась говорить легко, но слова звучали фальшиво.

— Так ты сделаешь это?

Правда состояла в том, что я хотела этого — хотела, чтобы Алек стал моим первым поцелуем — больше, чем когда-либо. И так же сильно я хотела сохранить этот секрет для Кейт. Я хотела иметь возможность внутренне улыбаться, зная то, чего она не подозревает, всякий раз, когда усмехалась в мою сторону.

Я думала о правилах, которые установила для себя несколько лет назад, и о новых, которые навязало мне агентство. Нам запрещено использовать Вариации друг против друга. Но мысль о том, чтобы приблизиться к Алеку, оказаться в его объятиях и поцеловать его хотя бы разок, была слишком соблазнительной.

Что может пойти не так?

Глава 4

Дверь распахнулась, за ней последовал порыв ветра, после чего она снова быстро закрылась. Нормальному человеку могло показаться, что никто не входил. Хихиканье выдало присутствие Холли. Ей снова удалось бесшумно подкрасться ко мне.

Медленно края ее фигуры стали расплываться. Ее тело начало обретать форму, цвет вливался в нечеткие очертания, и через несколько секунд Холли стояла передо мной, прижимая к груди одежду, ее щеки порозовели от возбуждения. Холли научилась делать невидимыми предметы, которые держала в руках, и Саммерс считала, что у нее имеется потенциал, чтобы скрывать и живых существ. Однако пока что тренировка с земляными червями не прошла успешно: некоторые из них исчезли навсегда.

— Это сработало, и я не потеряла концентрацию! — она подняла одежду, которую украла из комнаты Кейт, и положила ее на стул. —

Я видела, как она ушла в бассейн. Обычно она проводит там час.

Когда я не встала с кровати, она подняла руки вверх.

— Поторопись!

— Не уверена, что это хорошая идея.

— Да ладно, не будь дурой. Это твой огромный шанс.

В дверь постучали. Холли запихнула одежду Кейт под подушку, когда я открыла дверь. Миссис Финниган стояла в коридоре с письмом в руках, уголки ее губ были опущены в вечной хмурой гримасе. Я взяла конверт, когда она повернулась и ушла, не сказав ни слова.

Неизвестный адрес уставился на меня жирными красными буквами.

— Письмо, которое ты послала маме? —

спросила Холли.

— Да, — прошептала я. — Она переехала и даже не удосужилась сообщить об этом.

— Может, у нее просто еще не нашлось времени? Уверена, что она скоро пришлет тебе письмо.

Это сомнительно.

В Холли меня восхищало то, что она всегда старалась видеть положительное в каждом. Но она не была знакома ни с моей мамой, ни со многими подозрительными мужчинами, с которыми она встречалась. И Холли не могла этого понять. У нее были заботливые родители и четверо младших братьев и сестер, любившие ее, несмотря на ее Вариацию, которые каждый год забирали ее домой на Рождество и присылали ей письма и небольшие подарки, хотя у них не было много денег. Ее не бросил отец, от нее не отмахнулась мать, как от надоедливого домашнего животного. Родители не ненавидели ее за то, кем она была.

Я вспомнила первый раз, когда я изменила форму; мне было пять лет. Мы с мамой жили в маленькой, промозглой однокомнатной квартире в Нью-Йорке с парнем, который проводил большую часть своих ночей в криках, а дни — в отключке на диване. Напротив дома располагалась детская площадка, и в тот день у мамы болела голова, как это часто бывало, поэтому я решила выйти на улицу одна. Никто не обращал на меня внимания. Вместо того чтобы играть с другими детьми, я наблюдала за матерями, общающимися со своими детьми, изучала, как они обнимают их и держат за руки. Не понимая, что я делаю, я перевоплотилась в форму девочки, с которой столкнулась, и подошла к ее матери, которая стояла и разговаривала с несколькими другими женщинами. Я спросила ее, можем ли мы пойти домой, и после секундного колебания она ушла со мной — не заметив, что ее настоящая дочь все еще играет на другой стороне площадки.

Держа ее за руку, пока мы шли домой, я чувствовала себя прекрасно. К сожалению, вскоре я вернулась в свое тело, и женщина сразу же поняла свою ошибку. Наверное, она подумала, что сошла с ума. Возможно, именно это удержало ее от вопросов. После того как она воссоединилась со своей настоящей дочерью на детской площадке, мы столкнулись с моей мамой, которая отправилась на мои поиски и стала свидетелем всего происходящего. Я помнила мамин гнев и панику после этого, то, как она кричала на меня за мой уход из дома, и требовала объяснений поступка. Мама поспешно собрала чемодан, и через два часа мы покинули нашу квартиру, ничего не сказав ее партнёру. Больше мы не возвращались. Это был не последний наш переезд. Каждый раз, когда я перевоплощалась, мама боялась, что кто-то мог увидеть, и мы снова покидали наш дом. Я уже сбилась со счета, сколько раз это происходило.

— Она, наверное, переехала с новым мужчиной. — я скомкала письмо и бросила его в мусорное ведро. — Неважно. Это не имеет значения.

Я отвернулась от сочувствующего лица Холли и сосредоточилась на трансформации. Ощущение пульсации пронеслось по мне, заставив вздрогнуть. Холли не сводила с меня глаз во время процесса, ее выражение лица было восхищенным. Она так часто видела, как я меняюсь, что я удивилась, как она еще не привыкла к этому.

— Хотела бы я владеть твоим даром. Это так круто.

— Говорит девушка-невидимка.

Это вызвало улыбку, но потом она покачала головой.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒