Л. А. Кейси 16 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 23Следующая ⇒

Что?

Что, черт возьми, она только что сказала?

– Что может быть хуже, чем торговля наркотиками? – ахнула я.

Бранна вздохнула и посмотрела мне прямо в глаза.

– Работа на одного из них, причем очень опасного.

Я в ужасе уставилась на Бранну, а затем с шумом выдохнула, когда она развернулась и прошла на кухню.

– Ты не можешь взболтнуть нечто подобное, а затем просто уйти! – проорала я, следом за ней ворвавшись в кухню.

Она посмотрела на меня и пожала плечами.

– Я ставлю чайник. Такой разговор нельзя вести без чашки чая.

Заметив, как тряслись мои руки, а колени подкашивались, я поняла, что она была права, и поэтому, дотащившись до кухонного стола, плюхнулась на стул.

– Ладно, давай‑ ка ещё раз. Наши парни работают на наркоторговца? Опасного наркоторговца?

Бранна потерла лицо руками, прежде чем сложила их на груди, прислонившись бедром к кухонной стойке, и посмотрела мне прямо в глаза. Её левый глаз слегка подергивался.

– Да ты прикалываешься надо мной! Но это совсем не смешно! – выкрикнула я.

Бранна не произнесла ни слова, она вообще не издала ни единого звука, из‑ за чего я почувствовала себя даже хуже, чем уже было до этого.

–Доминик сказал бы мне, если бы был замешан в подобном дерьме! Он бы не стал так настойчиво добиваться меня, будь он связан с такими плохими вещами как наркотики! Он даже не курит, Бранна, и почти не пьет, потому что тренируется для боев.

– Я не говорила, что он принимает наркотики. Никто из парней не употребляет их, но они все связаны с ними. За исключением Дэмиена.

Я шокировано смотрела на свою сестру на протяжении долгого мгновения, пока все это начинало складываться в моей голове. Все эти разговоры шепотом между Домиником и Дэмиеном, слова Райдера о том, что драки в школе могут привлечь к ним нежелательное внимание, а затем ещё и признание Доминика, что он дерется не ради удовольствия, а из‑ за каких‑ то «семейных дел», семейных дел, о которых он не хотел мне рассказывать.

Внезапно по моим щекам заструились слезы.

– Не могу п‑ поверить… зачем ему… ох, боже мой, я встречаюсь с наркоторговцем!

Я прикрыла лицо обеими руками, здоровой и больной, и начала всхлипывать, как маленький ребенок. В груди болело, а живот ужасно мутило. Я знала, что меня вот‑ вот стошнит. И через секунду уже расплескала содержимое моего желудка по всему полу рядом со мной.

– Не шевелись, я всё уберу. Просто сосредоточься на дыхании и постарайся успокоиться, хорошо? – проговорила Бранна мягким голосом.

Я кивнула ей в ответ, уставившись на наш задний двор через стекло в двери. Я не обращала внимания на мерзкий привкус во рту и пыталась не думать о боли в животе. Но ничто из того, что я делала, не могло заставить мою грудь прекратить болезненно сжиматься.

– Я расстанусь с ним, – сказала я, продолжая смотреть на задний двор.

Закончив убирать устроенный мной беспорядок, Бранна вздохнула. Я посмотрела на неё, когда она подошла к холодильнику, достала оттуда сок, а затем налила его в стакан. Снова подойдя ко мне, она вручила мне стакан, который я залпом осушила, пока она мягко поглаживала меня по спине.

– Если это поможет тебе посмотреть на вещи по‑ другому, они не хотят иметь ничего общего с этим человеком, у них просто нет выбора.

Я резко повернула голову в её сторону, и, когда она никак не продолжила, почувствовала, как моё лицо начало краснеть.

– Бранна, перестань умолкать после того, как начала говорить что‑ то настолько важное! – прорычала я.

Она смущенно мне улыбнулась.

– Прости, Би, но я больше ничего не скажу. Об этом тебе нужно поговорить с Домиником. Просто знай, что я полностью на его стороне, а так же нас стороне Райдера и остальных парней. Я бы никогда не начала отношения с кем‑ то, кто бы втянул нас во что‑ то настолько опасное, и я бы не позволила тебе встречаться с кем‑ то подобным, если бы на это не было веской причины. У парней все под контролем, так что нам не о чем волноваться.

Я ошеломленно уставилась на неё, даже не моргая.

Как, во имя Господа, она могла оставаться такой спокойной?

Я покачала головой, а затем встала и, выйдя из кухни, поднялась к себе в комнату, где бросилась на кровать. Я всё ещё только привыкала к тому, что позволила себе впустить Доминика в своё сердце и начала встречаться с ним. А теперь ещё и эта чертова бомба, свалившаяся мне на голову?

Я покачала головой, уткнувшись в подушку.

Поэтому он дерется во «Тьме»? Поэтому он вообще дерется? По этой причине он постоянно приходит в школу весь в синяках и ссадинах? Поэтому он и его братья здесь, в Ирландии?

У меня было так много вопросов и ни единого ответа.

Я поднялась, взяла телефон с комода и разблокировала его.

«Мне нужно с тобой поговорить!! »

Отправив сообщение на его телефон, снова села на кровать и закрыла глаза, погрузившись в свои мысли.

Как, черт побери, моя жизнь могла стать такой сложной?

Всего несколько месяцев назад я была незаметной одиночкой без парня, которую все задирали, но затем появился Доминик. Я даже не могла вспомнить, каково это, ни о ком не беспокоиться. Раньше для меня не был важен никто, кроме Бранны, пока он не ворвался в мою жизнь и не перевернул мой мир с ног на голову. Доминик действительно был важен для меня, очень важен. Он любился мне, но пока я не знала, смогу ли справиться со всем этим. Вещи, которыми он занимался, были намного больше меня.

Услышав сигнал телефона, я открыла глаза и нажала на лицо Доминика, чтобы прочитать его сообщение.

«Знаю, мне нужно многое объяснить тебе, малышка, но не принимай никаких решений, пока не выслушаешь меня. Пожалуйста? »

Я нахмурилась. Он знал, что моей первой реакцией будет разрыв с ним, и это меня расстроило. Вся суть наших отношений с Домиником заключалась в том, чтобы отказаться от моих старых сомнений, и я не собиралась снова убегать от того, что пугало меня или угрожало моему запрятанному в мыльный пузырь мирку. Нет, я собиралась натянуть «штанишки большой девочки» и выслушать его. Все решения будут приняты только после того, как я выслушаю его и всё обдумаю. Кивнув, я начала нажимать на экран телефона, набирая ответ Доминику.

«Ладно, но знай, что я чертовски расстроена из‑ за тебя. Ты на самом деле ранил меня».

Я не лгала. Мне действительно было больно. Не знаю, было ли это из‑ за того, что Доминик так долго утаивал от меня этот секрет или же из‑ за того, в чем этот секрет заключался. Наверное, и то и другое.

Я посмотрела на телефон, когда он снова просигналил.

«Мне жаль, красавица. Я зайду сегодня вечером. Сначала мне нужно разобраться с кое‑ какими делами вместе с Райдером, но как только я закончу, то сразу же прилечу к тебе. Проведи свой девчачий день с Бранной и постарайся не накручивать себя из‑ за всего этого. Не создавай себе ненужной головной боли. Я знаю, ты поймешь меня, как только я все тебе расскажу. Ты любишься мне, малышка».

Я снова разрыдалась, молясь, чтобы он оказался прав. Как же я на это надеялась.

– Чем вы с Нико занимались? В смысле, как далеко вы уже зашли? – между делом поинтересовалась у меня Бранна, пока мы лежали на диване в нашей гостиной. Уже было больше девяти вечера, и, после долгого дня шопинга на Графтон‑ стрит, мы смотрели «Подальше от тебя». Но как только прозвучал этот вопрос, фильм моментально был забыт, хоть мы и продолжили есть пиццу, которую держали в руках.

Я повернулась к Бранне и попыталась хмуро на неё посмотреть, хотя, скорее всего, выглядела при этом весьма глупо, потому что даже я почувствовала, как мои щеки запылали.

Бранна усмехнулась.

– Перестань смущаться, сестры все время болтают о подобных вещах.

Вздохнув, я просто пожала плечами.

– Ну, конечно, не так далеко, как вы с Райдером, что, уверена, составляет весь путь туда и обратно множество раз, но, вероятно, слишком далеко для всего лишь недели отношений.

Бранна пошевелила бровями, заставив меня рассмеяться, и я выплюнула находившуюся у меня во рту пиццу, из‑ за чего она расхохоталась, да так сильно, что даже начала хлопать себя по коленке. Я покачала головой, по‑ прежнему улыбаясь, пока она вытирала слезы.

– Детали, Би, мне нужны детали.

Я застонала.

– Я сделала ему… ну, ты знаешь.

Она лишь приподняла бровь, и в тот момент я ненавидела её, потому что она в любом случае собиралась заставить меня произнести это слово.

– Минет, – выпалила я, а затем пискнула и закрыла лицо руками.

Казалось странным, что я сделала что‑ то настолько интимное с Домиником и только что поделилась этим с сестрой!

– Ах ты, маленькая распутница! – игриво подразнила меня Бранна, из‑ за чего я пнула её по ноге, на что она фыркнула.

– Он также… ну, как бы… тоже спустился туда, и…дотронулся до меня там.

Бранна расширила глаза.

– Ни хрена себе, а этот парень времени даром не теряет, так ведь?

Я нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

Она ухмыльнулась.

– Он пытался подкатить к тебе с тех пор, как они переехали сюда. Он, вероятно, целую вечность представлял, как проделывает с тобой всякие грязные штучки, и теперь, когда вы наконец вместе, просто не может держать себя в руках.

Я закатила глаза.

– Ну, тогда ему не повезло, потому что я установила границы. Я не стану заходить дальше того, что мы уже делали, пока не буду уверена, что готова к этому. Он тоже не станет на меня давить. Слишком уж он ценит свою жизнь и член, чтобы поступать иначе.

Бранна расхохоталась, и её смех заставил меня тоже рассмеяться. Мы успокоились, только когда услышали стук в дверь. Я сразу же поняла, что это не были парни, потому что у Райдера был ключ, и у Доминика тоже – он стащил его у Райдера и сделал копию для себя.

Посмотрев на Бранну, я пожала плечами.

– Я открою.

Она продолжила есть свою пиццу, наблюдая за мной, когда я подошла к входной двери и на долю секунды пришла в оцепенение, увидев, кто стоял на пороге.

– Привет, Брона. Могу я поговорить с тобой?

Прочистив горло, я ответила:

– Конечно, Гэвин. Проходи.

– Кто это? – прокричал голос Бранны из гостиной.

После того как Гэвин прошел внутрь, я закрыла за ним дверь.

– Это Гэвин Коллинз, он хочет поговорить.

Улыбнувшись Гэвину, я указала ему рукой на лестницу и прошептала:

– Мы можем подняться ко мне в комнату, она будет подслушивать, если мы останемся внизу.

Гэвин еле слышно усмехнулся, что заставило меня фыркнуть. Мы направились вверх по лестнице, сопровождаемые недоуменным взглядом Бранны, пока не скрылись из поля её зрения в безопасности моей комнаты.

– Ну, и в чем же дело? – спросила я, повернувшись лицом к Гэвину после того, как подошла к кровати и села на неё.

Он вздохнул и провел рукой по своим густым волнистым русым волосам, и тут я поняла, что пялюсь на него. Знаю, знаю, у меня был Доминик, но я была всего лишь человеком, а Гэвин был горяч. Любой, у кого были глаза, мог заметить это, так что не надо меня осуждать.

– Я хотел сказать тебе, что мне жаль, я был полным придурком, когда удрал с нашего свидания. Знаю, мы уже никогда не станем парой, и ты теперь с Нико, но я реально хочу быть твоим приятелем. Я чувствовал себя как дерьмо с той ночи, а когда увидел твою забинтованную руку в школе, почувствовал себя даже хуже.

Я приподняла брови. Не знаю, чего я от него ожидала, но уж точно не извинений.

– Сильно болит? – спросил он, указывая на мою руку.

Я опустила взгляд на руку, затем снова ее подняла и покачала головой.

– Нет, сейчас все в порядке. Синяки уже спали. После того, как схожу на осмотр в больницу на следующей неделе, можно будет снять повязку, – объяснила я.

Гэвин кивнул, а затем, посмотрев на меня, вздохнул.

– Ты хорошо выглядишь.

Я залилась краской.

Он улыбнулся.

– Я не обманываю тебя, просто хочу сказать, что ты выглядишь… хорошо, – проговорил он, пожав плечами.

Я все ещё продолжала краснеть, пока он продолжал улыбаться.

В конце концов, я прочистила горло.

– Не буду лгать, я мысленно обозвала тебя парочкой нехороших слов, после того как ты просто взял и бросил меня в Макдональдсе, но я могу понять тебя. Доминик… временами он может быть очень настойчивым и подавляющим.

Гэвин фыркнул, подойдя к кровати и сев рядом со мной.

– Это ещё мягко сказано, Би.

Я улыбнулась ему.

– Ты прощен, если это то, что тебе нужно услышать. Я не держу обид… только если ты не Джейсон Бэйн. Но раз уж ты не он, тебе не о чем беспокоиться.

Гэвин рассмеялся и окончательно расслабился.

– Сегодня перед сном я буду благодарить Бога за его благосклонность.

Я фыркнула, и это заставило Гэвина усмехнуться, из‑ за чего я расхохоталась. Никогда не могла выдержать, когда люди рядом со мной смеялись, каждый раз я тоже начинала хохотать.

– Мне уже пора, – сказал Гэвин, когда я успокоилась, чтобы отдышаться. – Но, надеюсь, мы сможем остаться друзьями? Ну, типа зависать вместе и делать всякое дерьмо вроде этого.

Гэвин ослепительно мне улыбнулся, из‑ за чего я почувствовала какую‑ то робость. Моим другом был симпатичный парень, а бойфрендом – просто потрясающий красавчик… да уж, нельзя сказать, что я плохо устроилась.

Гэвин склонился, чтобы обнять меня, и я ответила ему тем же.

– Увидимся в понедельник и…

– Нет, Райдер, останови его! – внезапно крик Бранны донесся с первого этажа.

Мы с Гэвином мгновенно отпрянули друг от друга и обернулись к двери, услышав топот шагов по лестнице.

– Ох, черт, – выдохнул Гэвин в тот момент, когда дверь распахнулась.

Я вздрогнула, когда она ударилась о стену, а затем в дверном проеме появился Доминик. Его лицо исказилось от гнева. Я выскочила перед Гэвином и подняла руки в знак капитуляции.

– Доминик, он пришел, чтобы просто извиниться. Он не пытался снова пригласить меня на свидание и ещё что‑ то, Гэвин хочет быть друзьями…

Доминик рванулся вперед, и мне пришлось броситься на него, чтобы не дать ему накинуться на Гэвина, который просто стоял позади меня, ожидая, когда Доминик его ударит.

Руки Доминика были плотно обернуты вокруг меня, пока я прижималась к нему. Он зарычал мне в висок и попытался сбросить с себя, но я все равно ни за что не отпустила бы его. Через мгновение он понял это и немного расслабился, прижав меня к себе.

– Первое и последнее предупреждение, Коллинз. Она – моя, и, если ты попытаешься увести её у меня, я убью тебя.

Вот. Черт!

– Доминик…

– Пошел ты, Нико. Она может быть моим другом, если хочет…

Доминик попытался оттолкнуть меня, но мои руки крепко обнимали его за талию, и в ближайшее время размыкаться они не собирались.

– ПОШЕЛ ВОН! – прорычал Доминик, из‑ за чего мне пришлось немного склонить голову, потому что этот звук болезненно подействовал мне на уши.

– Уже ухожу, чувак. Не беспокойся, – прорычал Гэвин и направился к двери. – Увидимся в школе, Би.

Доминик взметнул кулак, но промахнулся, потому что Гэвин увернулся и вышел из комнаты, пройдя мимо Бранны и Райдера, которые стояли за дверью и заглядывали в мою спальню, наблюдая за происходящим.

Я встретилась взглядом с Бранной и махнула головой, прося их уйти. Она кивнула мне в ответ и, дотянувшись до ручки двери, закрыла её, оставив нас с Домиником наедине. Я высвободила его из своих объятий и попыталась отступить назад, чтобы дать ему немного пространства, но он удержал меня на месте, из‑ за чего я вздохнула.

– Я просто пытаюсь дать тебе немного пространства, чтобы остыть…

– Что он здесь делал? В твоей комнате? – прорычал он, обрывая меня на полуслове.

Я пожала плечами.

– Он хотел извиниться и…

– Я понял это, но что. Он. Делал. В. Твоей. Комнате?

Я несколько раз моргнула, глядя на него, а затем покачала головой.

– Потому что он хотел поговорить.

Когда Доминик посмотрел на меня, его взгляд был очень суровым.

– Почему здесь? Почему не внизу?

Я вздохнула.

– Не знаю, я решила, что поговорить здесь нам будет удобнее...

– Ты предложила подняться к тебе в комнату? – прорычал он.

Я отшатнулась от него. Конечно, он бы никогда меня не ударил или не причинил другого физического вреда, но это не изменяло того факта, что он пугал меня.

– Доминик, ты пугаешь меня, – сказал я дрожащим голосом.

Он зарычал и, отпустив меня, начал наматывать круги по комнате. Пока я наблюдала за ним, у меня разболелась голова, поэтому я подошла к кровати и, забравшись на неё, свернулась калачиком под одеялом. Я уже была в пижаме и устроилась достаточно удобно, чтобы остаться там на всю ночь.

Я слышала, как Доминик вздохнул после ещё нескольких минут хождения по комнате.

– Брона?

Я не ответила, из‑ за чего он снова сделал глубокий вздох. Я услышала, как он подошел к кровати, а затем раздался шум падающих на пол вещей, и я сразу же поняла, что это были его одежда и обувь.

Он раздевался!

Я мысленно пнула себя. У нас были серьезные проблемы, а я таяла из‑ за того, что он был полуголым. Когда дело касалось Доминика, моя голова постоянно думала совсем не о том.

Я напряглась, когда он забрался в постель позади меня, но позволила ему сплести свои конечности с моими. Сначала он обернул руку вокруг моей талии, а затем притянул меня ближе к себе, пока я не была вплотную прижата к передней части его тела, затем он переплел свои ноги с моими и положил подбородок мне на голову.

– Ты любишься мне, красавица, – пробормотал он и поцеловал меня в макушку.

Я зажмурилась на секунду, а затем открыла глаза.

– Ты мне тоже.

Он повернул меня к себе и, склонив голову, потерся своими губами о мои. Я знала, что должна была тоже нежно поцеловать его в ответ или даже попытаться подразнить его легким поцелуем, но просто не смогла. Я крепко прижалась своими губами к его и проникла языком ему в рот.

Простонав, Доминик напрягся, а затем резко отстранился от меня.

– Брона, – прорычал он. – Я хочу трахнуть тебя, когда ты целуешь меня вот так!

Я улыбнулась ему. Мне нравилось так сильно его заводить.

Это заставляло меня почувствовать себя могущественной.

Я наклонилась вперед и мягко поцеловала его, но он снова застонал.

– По‑ прежнему заставляет меня хотеть тебя трахнуть.

Я рассмеялась.

– Так что, мне перестать целовать тебя?

– Никогда не переставай целовать меня. Никогда! – прорычал он, вызвав у меня улыбку.

Она поцеловал меня в лоб и вздохнул.

– Мне жаль, что я напугал тебя. Ты же знаешь, что я никогда бы и пальцем тебя не тронул. Так ведь?

Я кивнула.

– Знаю, но ты все равно становишься очень пугающим, когда ведешь себя вот так, конечно, если я не зла так же сильно, как и ты, потому что порой мне кажется, что я пугаю тебя, находясь в подобном состоянии.

– Так и есть, но в то же время я думаю, что это чертовски сексуально, – пробормотал Доминик.

Фыркнув, я закатила глаза.

– Нам нужно поговорить.

Он кивнул и посмотрел на меня.

– Скажи мне, что Бранна уже тебе рассказала.

Я сделала, как он просил, и, когда закончила говорить, он кивал.

– Ты когда‑ нибудь слышала о человеке по имени Марко Майлз? – спросил меня Доминик.

Поразмышляв немного, я покачала головой, как бы отвечая «нет».

– Черт, детка, ты действительно как из пещеры, – пробормотал он.

Я нахмурилась.

– Я не знаю никаких плохих людей, Доминик. На протяжении многих лет я старательно избегала различных разговоров и сплетен.

Доминик кивнул.

– Знаю, но все слышали о Марко, его имя известно во всем мире. Он… очень плохой человек.

Я прикрыла глаза и спросила:

– И он твой босс?

– Да.

Моё сердце раскололось надвое.

– О боже мой, – прошептала я.

Доминик прижал меня к себе ещё крепче.

– Я не продаю наркотики, не принимаю их, не убиваю людей и не выполняю работу, за которую меня могут пожизненно упрятать за решетку.

Я распахнула глаза, чувствуя себя немного больше, чем просто сбитой с толку.

– Тогда чем же ты занимаешься?

Его челюсть напряглась.

– Можно сказать, я возвращаю долг боями.

Я нахмурилась.

– Деньги?

Он вздохнул и прикрыл глаза.

– Нет, не деньги. Все намного сложнее.

Я села прямо и потянула его вслед за собой. Повернувшись к нему и скрестив ноги, я махнула рукой.

– У меня полно времени, так что давай, выкладывай.

Губа Доминика дернулась.

– Командирша.

Я пожала плечами.

Он потер лицо руками, прежде чем снова встретился со мной взглядом.

– Мой отец был лучшим другом Марко с тех пор, как они были детьми. Они оба были плохими людьми и начали создавать свою империю с нуля. У них были связи со многими донами из различных мафий, почти с каждым наркокартелем, известным человеку, и закон, можно сказать, был у них в кармане. Мои братья и я выросли среди насилия и такого образа жизни, не зная ничего лучше. К нам относились как к принцам, и мы получали все, что хотели из‑ за того, кем был наш отец. Высококлассный эскорт обслуживал меня с тех пор, как мне исполнилось тринадцать, потому что я не хотел сам себе дрочить. Мы жили как в какой‑ то дымке до тех пор, пока родителей не убили сразу после нашего с Дэмиеном пятнадцатого дня рождения. Отец перешел дорогу Марко, пытаясь срубить побольше денег на сделке наркокартеля, поэтому Марко и убил их, пока они не успели его кинуть. Они были лучшими друзьями, но жадность к деньгам изменила их, сделала их пустыми… злыми. Моя мать была ничем не лучше. Она не любила ничего, кроме денег и материальных ценностей. Она поощряла отца продолжать наш образ жизни… и в конечном итоге это их убило.

Пока Доминик говорил, он смотрел на меня и, увидев, что я плачу, замолчал.

– Детка, пожалуйста, не плачь. – Он нахмурился и потянулся ко мне.

Я двинулась вперед и заключила его в объятия, прижимая его к себе крепче, чем когда‑ либо прежде.

– Мне так жаль.

Доминик начал покачивать меня из стороны в сторону.

– Что тебе жаль?

– Твоё детство, мне бы хотелось, чтобы ты и твои братья получили ту же любовь, которая досталась нам с Бранной от родителей. – Я шмыгнула носом.

Он погладил меня по щеке большим пальцем и пробормотал:

– Никто прежде никогда не плакал из‑ за меня.

– Ну, ты мне любишься, поэтому, конечно же, я буду плакать, когда слышу о твоем детстве, – воскликнула я.

Доминик мягко мне улыбнулся.

– За исключением моих братьев, для меня в мире нет ничего важнее тебя, ты значишь для меня всё. Я просто хочу, чтобы ты узнала это прежде, чем я закончу то, что должен сказать тебе, хорошо?

Было ещё что‑ то?

О, боже!

– Хорошо, – кивнула я.

Он тяжело выдохнул и облизал губы, прежде чем продолжил:

– Как бы ужасно это не звучало, но, честно говоря, мне было плевать, что Марко убил наших родителей. Я ненавидел его, но не за это. Мы никогда не видели наших родителей, а когда видели, они были холодными, поэтому их смерть не причинила боли никому… кроме Дэмиена. Он был единственным, кто сохранял надежду, что наша мама полюбит нас вместо своих шмоток и сумочек, и что наш отец начнет гордиться нами, а не племянниками Марко – Трентом и Картером. После того как их убили, он не позволял нам и слова плохого сказать о них, и если мы делали это, он становился очень жестоким.

Я шокировано моргнула, поэтому Доминик кивнул и сказал:

– Знаю, трудно представить его жестоким, но после смерти родителей он очень изменился.

Я почувствовала подступающую тошноту, слушая его рассказ. Сердце обливалось кровью за Доминика и его братьев. Мне так хотелось просто взять и крепко‑ крепко всех их обнять.

– Племянник Марко, Картер, совершенно не был похож на свою семью, но он был таким же злым, как и все они, а Трент был даже хуже. Он и вправду был более молодой версией Марко во всех смыслах, начиная от внешности и заканчивая личностью.

Я нахмурила брови.

– Был? – спросила я.

Доминик кивнул, а затем прикрыл глаза на секунду, прежде чем открыл их и посмотрел на меня.

– Он мертв. И его смерть и есть причина, по которой мы в долгу перед Марко.

– Вы должны ему много денег или что‑ то вроде того? – спросила я.

Доминик покачал головой.

– Не деньги, но мы действительно должны отрабатывать наш долг перед ним. Все мои братья, кроме Дэмиена, выполняют определенные работы для Марко. Моя работа – это бои.

Я нахмурилась.

– Я не понимаю. Почему ты и твои братья в долгу перед Марко из‑ за смерти его племянника?

Доминик вздохнул.

– Мы должны работать на Марко ради безопасности Дэмиена.

Я почувствовала, как моё сердце остановилось.

– Почему только Дэмиена? Почему он всегда выделяется?

Доминик посмотрел на меня; его взгляд встретился с моим.

– Потому что Дэмиен виноват в том, что Трент мертв. Он убил его.

– Что ты сказал? – прошептала я, надеясь, что ослышалась.

Доминик взял моё лицо в ладони.

– Пожалуйста, Брона, не думай о нем хуже. Ты должна понять, что с ним сделала смерть родителей, что она до сих пор делает с ним. Думаешь, у тебя проблемы со сближением с людьми? Дэмиен едва ли любит меня, а я его близнец!

Я широко распахнула глаза.

– Не говори так, он любит тебя. Достаточно только увидеть вас вместе, чтобы понять это.

Вздохнув, Доминик погладил меня большим пальцем по щеке.

– Он очень открылся с тех пор, как мы переехали сюда. Конечно, он не забыл наше прошлое, но здесь он кажется другим, не таким холодным.

Бросив на него хмурый взгляд, я проворчала:

– Скажи это веренице девушек с разбитым сердцем, которая тянется по нашей школе и всему городу.

Уголки губ Доминика немного приподнялись.

– Он не дает им никаких обещаний, Брона. Секс – это единственная интимная вещь, которую он разделяет с девушками. Он ничего не чувствует к ним. Он вообще ни к кому ничего не чувствует, но это не его вина. Просто он пуст внутри. Он хороший парень, но если тебе нужен кто‑ то отзывчивый, кто‑ то, с кем можно поговорить о чувствах и всяком подобном дерьме, то тебе не к Дэмиену, потому что это не про него.

Я подняла палец.

– Вот здесь‑ то ты и ошибаешься, дорогой бойфренд? Как‑ то на днях он признался мне, что я нравлюсь ему все больше и больше, и дело не только в том, что я чертовски горяча. – На последней части предложения я сгримасничала, вызвав тем самым смешок у Доминика.

– Для него это неслыханно, детка. Обычно он не говорит помногу с девушками, конечно, только если не клеит их или не трахает.

Я сглотнула.

– Ну, в таком случае я буду считать, что мне повезло.

Доминик улыбнулся мне.

– Так и есть. Ты важна для меня, и он знает это. Ты даже представить себе не можешь, каким счастливым меня делает то, что мой брат избавляется от своего страха, и всё благодаря моей девочке.

Я покачала головой.

– Не думаю, что это моя заслуга. Как мне кажется, все дело в том, что он видит, что ты в отношениях и счастлив при этом…

– Но я с тобой, и значит, счастлив я из‑ за тебя, поэтому все по‑ прежнему сводится к тому, что он открывается благодаря тебе, – перебил меня Доминик, улыбаясь.

Я закатила глаза.

– Ладно, как бы там ни было, я рада, что он оттаивает.

Доминик вздохнул.

– Не думаю, что когда‑ нибудь он сможет оттаять окончательно. Все это дерьмо с родителями и Трентом очень на него повлияло.

Я сглотнула, а затем, немного покусав губу, прошептала:

– Могу я спросить, почему он…

– Убил Трента? – закончил за меня Доминик.

Я кивнула и, когда он притянул меня к себе, уютно устроилась у него под боком.

– Нам исполнилось пятнадцать за две недели до того, как наших родителей убили уже больше, чем три с половиной года назад, и, пока мы проходили через все это, Трент был рядом с нами. Конечно, Картер тоже, но в отличие от Трента, он всегда держался немного поодаль. Мы с Дэмиеном и Трентом были практически лучшими друзьями. Мы выросли вместе, в одном окружении, поэтому он мыслил так же, как и мы, и принимал дерьмо, которое мы видели и делали, как само собой разумеющееся. Вот только он наслаждался всем этим, а мы – нет. Хотя мы никогда не озвучивали этого. Не хотели показаться слабыми. Но иногда по ночам мы с Дэймом говорили обо всем этом и в конечном итоге пришли к выводу, что жизнь, которую вел наш отец и Марко, была не для нас. Мы собирались сказать отцу, что хотим уехать из Нью‑ Йорка в тот день, когда их не стало. – Доминик играл с моими волосами, и в этот момент его лицо нахмурилось. – После того, как это произошло, Дэмиен уже не хотел уезжать. Все, о чем мы говорили, было забыто, потому что он отказывался в этом участвовать, если это означало, что ему придется покинуть Нью‑ Йорк. Он начал отдаляться от всех нас, кроме Трента и Налы.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒