ПЕСНЯ ДЕВУШКИ. ПИСЬМО. ПЛАТОЧЕК. ПРОСТИ, РОДИНА!

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 35Следующая ⇒

ПЕСНЯ ДЕВУШКИ

Милый мой, радость жизни моей,

За отчизну уходит в поход.

Милый мой, солнце жизни моей,

Сердце друга с собой унесет.

Я расстанусь с любимым моим,

Нелегко провожать на войну.

Пусть он будет в боях невредим

И в родную придет сторону.

Весть о том, что и жду, и люблю,

Я джигиту пошлю своему.

Весть о том, что я жду и люблю,

Всех подарков дороже ему.

Июнь 1942

ПИСЬМО

(Песня)

Я в затишье меж боями

Говорить задумал с вами,

Вам письмо бы написал.

Эх вы, девушки‑ сестренки,

Вам письмо бы написал!

В песню вы письмо включите,

И меня вы помяните

На гулянье и в избе.

Эх вы, девушки‑ сестренки! –

На гулянье и в избе.

Не прогнав орды кровавой,

Не поправ врага со славой,

Не вернемся мы домой.

Эх вы, девушки‑ сестренки! –

Не вернемся мы домой.

Если к вам не возвратимся,

В ваших песнях возродимся, –

Это счастьем будет нам.

Эх вы, девушки‑ сестренки! –

Это счастьем будет нам.

Если мы необходимы

Нашей родине любимой,

Мы становимся сильней.

Эх вы, девушки‑ сестренки! –

Мы становимся сильней.

Скоро счастье сменит беды,

Так желайте ж нам победы!

Вечно в наших вы сердцах.

Эх вы, девушки‑ сестренки! –

Вечно в наших вы сердцах!

Июнь (? ) 1942

ПЛАТОЧЕК

Простились мы, и с вышитой каймою

Платок родные руки дали мне.

Подарок милой! Он всегда со мною.

Ведь им закрыл я рану на войне.

Окрасился платочек теплой кровью,

Поведав мне о чем‑ то о родном.

Как будто наклонилась к изголовью

Моя подруга в поле под огнем.

Перед врагом колен не преклонял я,

Не отступил в сраженьях ни на пядь.

О том, как наше счастье отстоял я,

Платочек этот вправе рассказать.

Июль 1942

ПРОСТИ, РОДИНА!

Прости меня, твоего рядового,

Самую малую часть твою.

Прости за то, что я не умер

Смертью солдата в жарком бою.

Кто посмеет сказать, что я тебя предал?

Кто хоть в чем‑ нибудь бросит упрек?

Волхов – свидетель: я не струсил,

Пылинку жизни моей не берег.

В содрогающемся под бомбами,

Обреченном на гибель кольце,

Видя раны и смерть товарищей,

Я не изменился в лице.

Слезинки не выронил, понимая:

Дороги отрезаны. Слышал я:

Беспощадная смерть считала

Секунды моего бытия.

Я не ждал ни спасенья, ни чуда.

К смерти взывал: «Приди! Добей!.. »

Просил: «Избавь от жестокого рабства! »

Молил медлительную: «Скорей!.. »

Не я ли писал спутнику жизни:

«Не беспокойся, – писал, – жена.

Последняя капля крови капнет –

На клятве моей не будет пятна».

Не я ли стихом присягал и клялся,

Идя на кровавую войну:

«Смерть улыбку мою увидит,

Когда последним дыханьем вздохну».

О том, что твоя любовь, подруга,

Смертный огонь гасила во мне,

Что родину и тебя люблю я,

Кровью моей напишу на земле.

Еще о том, что буду спокоен,

Если за родину смерть приму.

Живой водой эта клятва будет

Сердцу смолкающему моему.

Судьба посмеялась надо мной:

Смерть обошла – прошла стороной.

Последний миг – и выстрела нет!

Мне изменил мой пистолет…

Скорпион себя убивает жалом,

Орел разбивается о скалу.

Разве орлом я не был, чтобы

Умереть, как подобает орлу?

Поверь мне, родина, был орлом я, –

Горела во мне орлиная страсть!

Уж я и крылья сложил, готовый

Камнем в бездну смерти упасть.

Что делать? Отказался от слова,

От последнего слова друг‑ пистолет.

Враг мне сковал полумертвые руки,

Пыль занесла мой кровавый след…

…Я вижу зарю над колючим забором.

Я жив, и поэзия не умерла:

Пламенем ненависти исходит

Раненое сердце орла.

Вновь заря над колючим забором,

Будто подняли знамя друзья!

Кровавой ненавистью рдеет

Душа полоненная моя!

Только одна у меня надежда:

Будет август. Во мгле ночной

Гнев мой к врагу и любовь к отчизне

Выйдут из плена вместе со мной.

Есть одна у меня надежда –

Сердце стремится к одному:

В ваших рядах идти на битву.

Дайте, товарищи, место ему!

Июль 1942

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒