6 месяцев спустя 6 страница

Дыхание становится прерывистым от воспоминания о том мгновенье, когда я думала, что Стиви собрался меня изнасиловать.

Моя семья убила родных Девона? Я разглядывала этого парня, надеясь, что это не правда, но понимала, что все возможно. Все так запутанно. Как он может даже смотреть на меня, когда должен презирать? Он сносил мое дерьмо все это время, хотя, зная, что натворила моя семья, мог относиться ко мне по-другому.

Увидев, как он появился в офисе его дяди, я чуть не закричала от облегчения. Но Девон, которого я там видела, казалось, был мне незнаком. Он не был таким даже в первое время, когда принес меня сюда. И я точно не хочу видеть того Девона снова. Он был холоден, отстранен и бесчувствен. Человек, который мог бы убить, глядя прямо в глаза жертве, без капли раскаяния. Это напугало меня до дрожи.

Я кладу голову на его теплую грудь, наконец перестав дрожать. Перед тем, как заснуть, мы не сказали друг другу много слов, но я ценю то, что он меня обнимает, заставляя чувствовать себя в безопасности. Даже если это лишь иллюзия. Похоже, я собираюсь заплатить за грехи своей семьи собственной жизнью.

Наверное, для этого я и появилась на свет. Моя жизнь всегда была посвящена семье, ее амбициям и соблюдению правил. Хотя лично я никого не убила, но все равно ответственна за грехи семьи, и теперь столкнулась с последствиями.

Мой статус, богатство и материальные блага всю жизнь вызывали зависть у окружающих. Видели бы они меня теперь.

Я сдерживаю рыдания, думая, что никакие деньги в мире не спасут меня из этой ситуации.

— Эй, — произносит Девон, прижимая меня сильнее.

— Мне очень жаль, — говорю я ему, не зная, какими словами выразить то, что чувствую.

Из его горла вырывается какой-то звук, но он не отвечает. Действительно, что он может сказать? Подобное нельзя простить, нельзя сказать что этого просто не было. И не важно, что я по этому поводу думаю, потому что это все равно ничего не меняет.

Девон поглаживает меня по спине, успокаивая как только может. Он хорошо скрывается за своей маской, но я знаю, что под ней — хороший человек. Он не должен был лишиться семьи.

«Неужели моя смерть действительно принесет мир его душе? »

Это — последняя вещь, о которой я думаю перед тем, как заснуть снова.

***

— Доброе утро, — говорю я, увидев, что Девон уже не спит, а наблюдает за мной, облокотившись на кровать.

— Хорошо себя чувствуешь? — спрашивает он низким ото сна голосом.

Я киваю, потому что мы оба знаем, что я не в порядке, но на самом деле это не имеет значения.

— Какие планы на сегодня? — мой голос немного дрожит.

Он запускает пальцы в волосы.

— У меня есть кое-какие дела, но я попытаюсь справиться со всем побыстрее.

— Хорошо. — Я рада, что он не собирается бросить меня на весь день одну.

— Хочешь поговорить о том, что произошло? — спрашивает он, изучая выражение моего лица.

Я отвожу глаза, разглядывая свои руки.

— Тут не о чем говорить.

— Расскажи мне, что произошло.

— Я сбежала. Они меня поймали, — я пожимаю плечами, показывая, что ничего тут грандиозного нет.

— Тебе причинили боль?

Я резко поднимаю голову:

— Ты имеешь в виду, что они...

— Трогали тебя, — прерывает он мягко, срывающимся голосом. Затем тяжело сглатывает, ожидая моего ответа.

— Нет, то есть, Стиви сжал мою… — я нервно показываю на грудь. Он кивает, понимая. — Но больше ничего. Я думаю, что он хотел... а другой меня держал.

— Чертовы придурки, — рычит Девон, сжимая кулаки.

— Я боролась, поэтому они применили силу. Но на шум вышел твой дядя, и они отступили. Я испугалась, Девон. Я очень испугалась их взглядов, — признаюсь, закрывая глаза.

— Почему ты не сказала им, что это я оставил дверь открытой, — требует более уверенным голосом. — Почему, Лейтон? — повторяет он, когда я не отвечаю.

— А ты как думаешь? — выплевываю в ответ, ненавидя его за этот вопрос.

Он мягко кладет руку на мое ушибленное плечо, осторожно, чтобы не причинить боль.

— Скажи мне. Я хочу, мне просто необходимо знать, почему ты защищала меня после всего?

— Из-за этого, — я резко наклоняюсь вперед и захватываю его губы в поцелуе.

Он тут же отвечает, будто наказывая мой рот. Начинает посасывать мою нижнюю губу, а я залажу рукой под рубашку, чувствуя, как перекатываются тугие мышцы. Он издает стон, но в следующую секунду мягко отстраняется.

— Черт, — шепчет он, выглядя побежденным.

— Я знаю, что меня ждет впереди, — говорю я с сожалением, пытаясь справиться с дыханием. — Я знаю, что это ничего не меняет, но прямо сейчас мне все равно. Поцелуй меня, Девон.

Он медленно наклоняется и мягко меня целует. Прерывается, чтобы углубить поцелуй, и сплетает наш языки. Я издаю горловой звук, когда он мягко посасывает мою губу, аккуратно избегая пореза.

Внезапно распахивается дверь, и мы отскакиваем друг от друга, но не достаточно быстро.

— Девон, что, черт возьми, происходит? — говорит Хэйли с распахнутыми от изумления глазами.

Она выглядит потрясенной, но я замечаю вспышку гнева на ее лице, когда она смотрит меня.

— Хэйлз, — произносит он, принимая вертикальное положение.

Она разворачивается и уходит, хлопая дверью. Девон вскакивает с кровати, но, к моему удивлению, быстро целует меня в лоб перед тем как уйти. Я зажмуриваюсь от звука закрывающегося замка.

ДЕВОН

Я бегу за Хэйли, засовывая ключи в карман, и догоняю ее лишь снаружи. Она направляется к автомобилю.

— Хэйлз, подожди, — кричу я.

Она останавливается, сердито распрямляя плечи. Подбегаю и разворачиваю ее лицом к себе. Меня удивляет выражение ее лица. Я думал, что она будет... Не знаю. Печальной, опустошенной, убитой горем.

Но почему? Ведь именно она со мной порвала.

Но нет, она мертвенно бледна, и медленно закипает.

— Девон, о чем, черт возьми, ты думал? Вместо меня мог войти кто угодно. Кто угодно! — я поднимаю руки в успокаивающемся жесте. — Не надо делать вид, будто я буйнопомешанная. Ты, черт возьми, сошел с ума? Ты даже не закрыл чертову дверь. Тебе повезло, что это была только я. Похоже, ты совсем потерял голову от этой шлюхи.

— Не говори ерунды, — произношу я как можно более серьезно.

— Тогда, что это было? Если бы я вошла немного позже, то увидела бы что-то более компрометирующее? Ты хочешь сказать, что мне показалось?

Я мог. Я мог сказать ей, что это не то, о чем она подумала, и она поверит. Но я не хочу ей лгать. Я всегда был с ней честен. Поэтому своим молчанием я подтверждаю ее правоту.

— Я так и думала, — говорит она самодовольно, упирая руки в бедра. Вздыхает. — Ты никогда не был так небрежен.

— Знаю. — Рад, что она все понимает правильно. — В последнее время я все делаю неправильно.

Она ловит мой взгляд:

— Ты всегда можешь со мной поделиться. Мне жаль, что ты об этом забыл.

Тяжело сглатываю. Я прекратил говорить по душам с ней, моим лучшим другом, потому что есть вещи, о которых ей лучше не знать. Я не мог поведать ей, как мне стыдно из-за того, кто я такой и кем хочу быть. Причины, ставящие под сомнение все, что она обо мне знала. Хэйли бы просто не поняла.

И, если честно, я не хочу причинять ей боль. Как бы я не хотел это признавать, но она не из нашего мира. Хэйли тоже все понимает, и это одна из причин, почему она со мной рассталась. Она любила меня, но не хотела, чтобы я бросал ей правду в лицо.

Поэтому я игнорирую ее просительный взгляд и говорю:

— Что ты здесь делаешь?

Хэйли резко опускает плечи, признавая свое поражение. Сделав вдох, произносит:

— Отец сказал, что мне нужно тебя проведать, — она качает головой. — Но вижу, ты справляешься и без моей помощи.

— Хэйлз, — начинаю я, но она прерывает меня, поднимая руку к моему лицу.

— Нет, я не позволю тебе так просто выкрутиться. Не позволю все разрушить из-за этой… — я посылаю ей тяжелый предупреждающий взгляд. Знаю, что она на самом деле не думает о Лейтон, как о шлюхе. Хэйли не будет просто так говорить гадости о людях. — Из-за этой девушки, — заканчивает она.

— Я не...

— Тогда объясни, прошу тебя.

Смотрю на свои часы, хотя то, что я должен сделать, не горит.

— Подождешь? Мне надо кое-что сделать.

— Сейчас? — на ее лице написано недоумение.

— Это не займет много времени. Можешь подождать меня у Лейтон.

— То есть, теперь она тебя ждет?

— Поговорим позже, хорошо? — прошу я, подводя ее к дому.

Она кивает, хотя неохотно.

Я хочу войти, чтобы попрощаться с Лейтон, но не желаю давать Хэйли еще больше пищи для размышлений. Поэтому просто отдаю ей ключи от комнаты и говорю, чтобы она заперлась.

Потом иду к автомобилю, жестом показывая Марки следовать за мной. Он посылает мне насмешливый взгляд, но ничего не говорит, а просто идет следом.

— Куда, босс? — спрашивает он, когда мы подходим к машине.

— Надо кое-что отправить, — говорю я, как будто он собирается оспаривать мои слова.

Но он, вопреки моим ожиданиям, не возражает, а молча сидит на пассажирском сиденье, пока я еду к одному из наших складов около торгового центра.

Припарковавшись, выхожу. Следом появляется Марки и обходит машину кругом.

— Босс? — озирается он.

Я машу ему рукой, приказывая следовать за мной.

— Сначала мне надо забрать кое-какие бумаги.

Оставляя его недалеко от офиса, я вхожу и направляюсь к столу. Открыв ящик, вытаскиваю папку с бумагами, но ищу другое. На самом деле, мы не делаем никаких записей, просто обычно я так говорю.

Роясь в ящике, обращаюсь к нему:

— Так что насчет прошлой ночи?

— Да, ночка знатная выдалась, — отвечает Марки.

Я выхожу из офиса. Он стоит ко мне спиной и, опустив темноволосую голову, рассматривает автомобильные журналы, разбросанные повсюду.

— Что там произошло?

— Ничего особенного, босс. Мы просто хотели немного позабавиться. Как она боролась, скажу я вам. — В его голосе проскакивает возбуждение. Почти слышу ухмылку, когда он вспоминает тот момент. Но в моем воображение все выглядит совсем не радостно. Я знаю, что это не его вина, но потом он говорит: — К тому же она — это она, поэтому я и решил…

Логично, не правда ли? Она — Мур, мы держим ее в плену, она целиком и полностью зависит от нашего милосердия. И мы планируем устранить всех членов ее семьи. Поэтому он вполне логично предположил, что может с ней не нянчиться.

Я знаю это.

Но мне действительно все равно.

— Предположил что, Maрки?

Он оборачивается, удивленный сталью в моем голосе. Проследив за оружием в моей руке, он сглатывает.

Я мог бы толкнуть торжественную речь, патетично вещая о том, как я не хочу даже думать о мужских лапах, трогающих Лейтон, и поэтому он должен умереть. Разве он не имеет права взять ее, если я принес ее к нам? Хотя бы попробовать?

Я мог бы позволить ему объясниться, и он просто подтвердил бы то, что я и так знаю — он решил, что в этом нет ничего такого, или, возможно, он действовал по примеру Стиви.

Или я мог бы дать ему шанс сопротивляться, потому что это — благородно. Эта мысль почти заставляет меня смеяться: благородные преступники. Кто, черт возьми, еще заботится о чести?

Возможно это — мой шанс стать лучше. Я мог бы просто позволить ему уйти, потому что он имел право так думать.

Но я ничего из этого не делаю.

Я стреляю в его левую руку, ту, которую он, вероятно, лапал Лейтон, потом — в другую. Эти руки нанесли такой ужасный вред ее красивому лицу.

Он кричит, жалкий звук, который только еще больше меня распаляет. Я подхожу к нему ближе. Вижу его широко распахнутые глаза, когда засовываю ствол ему в рот, направляя его вверх.

И, наконец, делаю выстрел. Звук, раздающийся в пустом складе, не приносит мне ничего, кроме удовлетворения.

Я смотрю на забрызганную темно-красной кровью стену, пока звоню Солу.

— Я тут немного намусорил, — говорю я, когда он берет трубку.

ЛЕЙТОН

Я слышу звук открываемого замка, когда выхожу из ванной полностью одетая, и думаю, что это вернулся Девон. Но как только она открывается, в комнату влетает Хэйли, пронзая меня взглядом и принимая воинственную позу. Между нами повисает напряжение.

— Что за игру ты затеяла, Лейтон? — наконец говорит она после нескольких напряженных секунд.

Она пристально за мной наблюдает, скривив губы.

Хэйли кардинально поменяла ко мне отношение, и я понимаю, что наша дружба, совсем еще новая и хрупкая, больше никогда не вернется.

— Я не играю ни в какие игры, — отвечаю, скрещивая руки на груди.

— Я никогда не видела, чтобы Девон вел себя так безответственно, — говорит она больше себе, чем мне, и начинает вышагивать по комнате туда-сюда. — Обычно он тщательно контролирует свои действия и эмоции.

— Я не знаю, каких слов ты от меня ждешь, — говорю, пожимая плечами.

Разве ее касаются наши с Девоном отношения? Я знаю, что эта ситуация сама по себе неправильная, но тут уж ничего не поделаешь. Нет никакого смысла притворяться, будто ничего не происходит или что этому есть какое-то другое объяснение.

Тем более, что, в конечном счете, это все равно не будет иметь значения.

— Может быть, объяснения? — говорит она, не очень изящно падая в кресло рядом с моей кроватью.

— Слушай, Хэйли. Не понимаю, почему ты думаешь, что я должна тебе что-либо объяснять. Я думала, что мы были, ну, не друзьями, конечно, но, по крайней мере, относились друг к другу по-дружески. Теперь ясно, что ошибалась. Я знаю, ты здесь, потому что Девон снова попросил тебя поработать няней, так может мы просто молча посмотрим телевизор? Так что? — говорю довольно агрессивно.

Она немного смягчается:

— Мы с тобой друзья. Но в первую очередь я друг Девона, и волнуюсь о нем.

— Девон — та еще задница, — говорю я, включая телевизор.

— Да уж, и, поверь, у него много дерьма. По-моему, ты просто не понимаешь, в какое положение его ставишь, — она тяжело сглатывает перед тем, как продолжить. — Ты должна умереть, Лейтон. И это не он решил. Поэтому ты умрешь как с его участием, так и без. Это не справедливо, это ужасно, но, тем не менее, — проклятая правда. Как бы там ни было, у Девона только два пути, и при любом раскладе он окажется в еще большем дерьме, понимаешь? Он или решится рискнуть всем, чтобы спасти тебя, или окажется перед необходимостью тебя убить, и будет жить с этим всю свою оставшуюся жизнь. Как по-твоему, что из этого для него лучше? Лейтон, ты должна прекратить это прежде, чем все зайдет слишком далеко.

— Прошу прощения, именно я в конце-концов умру, и ты волнуешься, как Девон будет с этим жить? — говорю изумленно. — Знаешь, когда я с тобой познакомилась, то подумала, что ты слишком добрая для этого мира, и, похоже, ты наконец показываешь свою истинную сущность.

Она пожимает плечами:

— Ты же знаешь, что так и есть.

— Все дело в нем? Или в тебе говорит ревность? — спрашиваю я прямо, наблюдая за ее реакцией.

Она вообще никак не реагирует.

— Я забочусь о нем, потому что мы — лучшие друзья, — говорит она спокойно. — Люблю ли я его? Конечно. Но не так, как ты думаешь, в первую очередь потому что понимаю, он — не для меня, — признает она, откидывая голову назад, закрывает глаза и глубоко вздыхает. — Все очень не просто.

Да, похоже, у нее сейчас черная полоса.

— Куда он ушел?

— Ему надо кое о чем позаботиться, — говорит она поспешно, открывая глаза, чтобы посмотреть на меня. Затем хрустит позвонками. Ненавижу этот звук.

— Девону на шею бросается много красавиц. Ты, должно быть, притягиваешь его как магнитом, — бормочет она себе под нос.

Игнорирую ее высказывание, позволяя думать, что угодно, потому что она все равно ничего не знает. А я чертовски точно не буду перед ней раскрывать душу.

Я посылаю ей ослепительную искусственную улыбку и поворачиваюсь к телевизору.

— Так когда, говоришь, вы разошлись с Девоном? — спрашиваю небрежно. И поворачиваю голову как раз вовремя, чтобы поймать ее удивленный взгляд. Где-то с секунду я думаю, что между ними ничего не было.

— Четыре месяца назад, — признает она с большой неохотой.

Я напрягаю память и, нахмурившись, обдумываю эту информацию. Почему я никогда не видела их вместе? С другой стороны, я старалась не слишком часто с ним пересекаться, потому что избегала его так же, как, насколько я знаю, он избегал меня.

— Мы были лучшими друзьями навек, поэтому наше сближение было похоже на «Эй, а почему бы не попробовать? » Это казалось логичным, — смотрит она на меня и пожимает плечами. После вздыхает. — Он хотел, чтобы мы занимались всякими грязными вещами, но, Боже, знаю, все это кажется мелочным, однако, когда мы... — она посылает мне застенчивую улыбку, — когда мы занялись любовью...

Сглатываю ком в горле, чувствуя, что зря подняла этот вопрос. Я словно получила удар прямо в сердце, когда поняла, что он хотел так кого-то еще. И что он занимался с ней любовью.

Всю жизнь я сама себя обманывала этой запрещенной любовной фантазией. Я была уверена, что он хочет меня так же сильно, как и я его.

— То есть, это, конечно, было дико и страстно, так, как я и ожидала, — продолжает она, взглядом как бы говоря: «ты же понимаешь».

Мне кажется, что меня стошнит прямо здесь перед ней.

— Так что произошло? Он тебя обманывал? — вырывается у меня прежде, чем успеваю подумать и прежде чем она успеет сказать что-то, способное заставить меня чувствовать себя еще более больной, чем я уже себя чувствую.

Она снисходительно качает головой, как будто сочувственно.

— Нет, и если бы ты знала Девона, то поняла бы, как смешон твой вопрос. Я рассталась с ним, и мы по-прежнему друзья. На этом игра в двадцать вопросов закончена.

— Ничего не имею против, — подхватываю я.

Итак, я застряла в одной комнате с его бывшей, с которой он занимался любовью. И это после того, как прошлой ночью он оставил меня, чтобы пойти кого-то оттрахать. Да уж, все лучше и лучше. Такое дерьмо могло произойти только со мной.

Я заплетаю волосы и пытаюсь делать вид, будто смотрю телевизор, какое бы глупое шоу там не шло, но удается мне это с трудом.

После часа мучительной тишины я готова кричать. Должно быть, Хэйли сказала все это нарочно, только чтобы утереть мне нос. Она ведь думает, что между нами что-то происходит?

К тому же, я чертовски проголодалась, и от этого еще больше злюсь. Самое жалкое то, что я скучаю по Девону, несмотря на то, что только что услышала.

Как такое возможно?

— Он — самый преданный человек из всех, кого я знаю, — разрывает тишину Хэйли. — Ты должна прекратить то, что между вами происходит, Лейтон. Я не ревную, наша связь изначально была обречена на провал. Я ничего не имею против тебя, но я забочусь о своем друге. Он увлечен тобой, а ты даже не понимаешь, какой шквал неприятностей это вызовет. Просто подумай, Лейтон, подумай, кто ты и кто он. Вы никогда не будете вместе, даже без всего этого дерьма.

Я наклоняюсь вперед и опускаю лицо в ладони.

— Ты уже достаточно ему навредила, — наносит она окончательный удар, заставляя меня плакать. Я рада, что она этого не видит.

Все сводится к одному. В глобальном понимании мое одностороннее... увлечение, в любом случае, ничто по сравнению с тем, что моя семья отняла у него. Я знала, что он приложил все усилия, чтобы избегать меня, но никогда не думала, что такое поведение не результат конкуренции между нашими семьями.

Всю жизнь, даже когда мы были детьми, я делала все возможное, чтобы привлечь внимание Девона.

Конечно, очень больно узнать, что он никогда не питал ко мне интерес. Я сама себе напридумывала, будто между нами существует какая-то мифическая связь, но не хочу, чтобы он пострадал.

— Ты права, — говорю я, глубоко выдыхая и откидываясь назад.

Хэйли кивает, тут же снова погружаясь в вымышленную телевизионную жизнь.

А я желаю только одного, чтобы она не была так права.

Глава 9

ДЕВОН

В убийстве человека нет ничего особенного.

Я сделал это в первый раз, когда мне было шестнадцать. Мальчишка, по сути. Дядя послал меня со Стиви, чтобы мы разобрались с одним делом. По дороге туда Стиви был серьезным; слишком серьезным, по моему мнению. Он припарковал автомобиль и посмотрел на меня, вынимая один ствол. За ним — второй. Я помню свой страх, когда он направил оружие на меня, и как он рассмеялся над моим выражением лица. Я тоже засмеялся, притворяясь, будто понял шутку.

Хотя почти обделался.

Он протянул оружие мне, рукояткой вперед. Когда я ничего не сделал, Стиви подтолкнул его ко мне, и я нерешительно взял его в руку. Он был тяжелее, чем я ожидал. Пальцы дрогнули, прикоснувшись к холодному металлу, но я справился с собой и держался за рукоятку, как будто от этого зависела моя жизнь. С секунду раздумывал над тем, чтобы так же подшутить над Стиви, но быстро отказался от этой идеи.

Он объяснил мне, как им пользоваться: «Прицеливаешься, фиксируешь положение, глубоко вздыхаешь и выдыхаешь, а потом жмешь на курок».

Мне казалось, что я приобщился к тайному обществу.

Стиви повел меня в склад, к припаркованному внутри черному седану. Когда он открыл багажник, на меня уставились две пары широко открытых глаз. Эти мужчины не были здоровяками, но крупнее меня. Стиви вытащил одного. Он хныкал, как девчонка и сопротивлялся изо всех сил, но все было напрасно. Стиви обошел автомобиль и бросил мужчину на пол. После снял оружие с предохранителя и сделал три выстрела прямо в его голову.

Я никак не мог помешать, даже если бы не застыл на месте, ошеломленный происходящим.

— Твоя очередь, — сказал Стиви, послав мне усмешку.

Он снова обошел машину и вытащил другого мужчину, практически бросив его мне под ноги.

Оружие в руке вдруг стало ужасно тяжелым, настолько, что я бы наверняка его упустил, если бы не держал так крепко.

— Сделай это, Девон. Как я тебя учил.

И я сделал. Поднял ствол, изо всех сил держа его потными руками. Снял с предохранителя и зафиксировал положение. Вдохнул. Выдохнул.

Время не замедлилось, Земля не прекратила вращаться. Через секунду все было кончено.

Стиви сделал еще один выстрел в голову. Видимо, чтобы наверняка.

Подошел, хлопнул меня по спине и оставил смотреть на два тела на полу.

Я ожидал, что почувствую ужасную тошноту. Или удовлетворение. Ведь я просто убил человека для пользы чертового дела. Но ничего из этого так и не ощутил. Это меня разочаровало. Наверняка, это означало, что я — плохой человек. Это взволновало меня, потому что, да, я — настоящий Андрэ. И доказательством тому лежащие передо мной два трупа с разможженными головами.

— Я тут немного намусорил, — сказал Стиви по телефону.

***

Пытаюсь отмахнуться от этих давнишних воспоминаний, прохаживаясь между рядами художественного магазина в Кембридже. Я никогда не чувствую себя плохо после того, как кого-то убью. Обычно просто кончаю его и иду дальше, не ощущая ничего особенного.

Я игнорирую охватившее меня чувство удовлетворения, пока беру все подряд принадлежности для рисования: карандаши, краски, графитные стержни для набросков, угольки.

Девушка на кассе посылает мне кокетливую улыбку.

— О, вы — художник? — спрашивает она, хлопая ресницами.

— Нет, моя подруга, — отвечаю автоматически, возвращая ей вежливую улыбку.

— Счастливица.

— Да.

Мое внимание привлекает стенд с терками и точилками, напоминая мне, что их я не взял. Хватаю несколько штук и добавляю к остальному. Озираюсь, чтобы проверить, ничего ли не забыл, но решаю, что этого достаточно.

Я набрал даже больше, чем следовало. Держу пари, Хэйли будет в восторге.

По дороге домой я останавливаюсь, чтобы купить пончики. Нахмурившись, пытаюсь вспомнить, какие она любит. В итоге просто беру две коробки со всем предоставленным ассортиментом.

***

Открываю дверь и вижу Хэйли, которая смотрит на меня с улыбкой. Но, заметив пакет в моей руке, кривит губы и качает головой. Лейтон сидит на кровати, не отрывая пристального взгляда от телевизора, и полностью меня игнорирует. Я роняю пакет на пол, кладу коробки с пончиками на кровать и подхожу к Хэйли. Она поднимается и целует меня в щеку, в ответ на мое дружеское объятие.

Я вижу, как Лейтон закатывает глаза.

— Лейтон, — зову я. Она не реагирует.

— Это заняло больше времени, чем ты обещал, — говорит Хэйли, тыкая меня пальцем в грудь. — Мне надо идти, но завтра я вернусь, чтобы поговорить, — она смотрит на Лейтон и затем снова на меня. — Не рассчитывай увильнуть от разговора.

— Я буду здесь.

— Увидимся завтра, Лейтон. — Та хмыкает, но ничего не говорит.

Хэйли пожимает плечами, посылая мне еще одну улыбку, затем поворачивается и покидает комнату.

Я запираю дверь, после чего беру пакет с художественными принадлежностями и пересекаю комнату. Переворачиваю, и из него со стуком вываливаются карандаши, ломая тишину комнаты. Лейтон смотрит на образовавшуюся горку, хмуря лоб, но на мгновение смягчается, когда переводит взгляд на меня, и я почти прорываюсь сквозь ее отстраненность. По ее глазам невозможно понять, о чем она думает.

Я тянусь к ней, но затем передумываю и вместо этого сажусь в кресло.

— Я могу тебе доверять? — спрашиваю ее, указывая на карандаши.

— И что, по-твоему, я могу сделать? Заколоть тебя карандашом?

Встаю и подхожу к кровати, усаживаясь рядом с ней. Она пытается смотреть куда угодно, только не на меня, поэтому я беру ее за подбородок и заставляю посмотреть мне в глаза.

— Как бы я хотел, чтобы все было по-другому, Лейтон.

— Но это невозможно. Девон, ты обязан делать то, что должен, а я должна защитить себя, как могу, — говорит она, скрещивая руки на груди в защитном жесте.

Ловлю ее взгляд, пытаясь понять насколько она серьезна. Лейтон задерживает дыхание, когда я провожу подушечкой большого пальца по ее поджатой нижней губе. Ее губы слегка приоткрыты, будто приглашают. Я надавливаю и немного просовываю палец, желая ее почувствовать. Мы соприкасаемся лбами, и я держу ее лицо в ладонях, как в чаше.

Целую ее, ожидая, что она поцелует меня в ответ или запустит пальцы в мои волосы и будет тянуть их, пока я не почувствую боль, но ничего из этого она не делает.

— Поцелуй меня, черт возьми, — шепчу я в ее губы.

— Пожалуйста, не трогай меня, — отвечает она. Я отпускаю ее так резко, как будто обжигаюсь. — Ты ко мне очень несправедлив, Девон.

Я встаю и пересекаю комнату, прежде чем сорвусь.

— Мне очень жаль, — говорю я, стоя к ней спиной, и открываю дверь.

Не думаю, что хоть раз в жизни извинялся перед кем-либо. Я оглядываюсь назад на ее угрюмое выражение еще раз и покидаю комнату.

ЛЕЙТОН

Он сожалеет.

Знаю, что ему действительно жаль, но это ничего не меняет. Если я все равно умру, то, по крайней мере, пусть с Девоном все будет хорошо. Если кто-либо узнает о нас двоих... почему подобное не приходило мне в голову раньше?

Я думаю о том, как он потерял всю свою семью. Ему не придется страдать еще больше. Нет, конечно, я не хочу умирать, и не собираюсь прекращать бороться, смирившись со своей участью. Если получу шанс убежать, я, безусловно, им воспользуюсь. Если бы только был способ спастись нам двоим, но я его просто не вижу.

О, Боже, я даже не могу вообразить на что это, каково это — когда весь твой мир разрушен в мгновение ока.

Я разглядываю новенькие художественные принадлежности, разбросанные на кровати, потирая затылок. Хэйли права. Хоть она и сука, но права. Девон очень преданный, почти не совершает ошибок, и если он решит поставить все на кон ради меня, то я даже не могу вообразить результат.

Мне ничего не остается, кроме как признать поражение, но у него есть шанс. Я не могу так с ним поступить.

Что же произошло много лет назад? Почему отец это сделал? Силюсь что-либо вспомнить, но тогда я была ребенком. И не помню ничего значительного.

Возможно, мне лучше остаться в блаженном неведении. Я почти хочу умолять Девона сохранить им жизни, хотя и понимаю, почему он должен это сделать. Но это — мой мир.

Не то, чтобы это что-то значило. Ведь я тоже уйду.

Я вожу пальцами по уголькам. Знаю, что должна предупредить обо всем отца и других. Они — мои кровные родственники. Не смотря на то, что не зарабатывают на жизнь садоводством.

Я решаю подкрепиться, зная, что как только начну рисовать, то, вероятно, не буду прерываться.

Почему-то чувствую себя более одиноко, чем обычно. Наверное, потому, что прямо сейчас рядом со мной мог бы быть Девон. Но ведь я от него отстранилась. Как просто было бы поменять свое решение.

Очень просто. И эгоистично.

И, честно говоря, мне больно. Я пытаюсь не подпускать его к себе, но как же больно, когда это удается.

Беру карандаши, открываю блокнот, по-удобнее расположившись на кровати. И рисую.

***

— Лейтон, — слышу я голос Девона. Поднимаю голову и вижу, что он стоит прямо передо мной.

Я кладу карандаш.

— Привет.

— Ты даже не слышала, как я вошел, — говорит он, хмурясь.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒