|
|||||||
6 месяцев спустя 4 страницаСейчас моя семья занимается всем понемногу. Проституция? Под контролем. Вымогательство и рэкет? Под контролем. Торговля наркотиками? Под моим контролем. Все просто, мы все еще в бизнесе, но ведем себя сдержанно. Став боссом, дядя прекратил все операции по отмыванию денег. Это привлекало слишком пристальное внимание федералов. Ко мне приближается сексуальная брюнетка с чрезмерно подведенными глазами, улыбаясь так, словно только что выиграла джекпот. Я ее не знаю, но она, вероятно, в курсе, кто я такой. Как и все остальные. Дэнни посылает мне ленивую усмешку, кивая головой в ее сторону. Но я ее игнорирую, делая вид, будто занят виски. Она не понимает намека и ждет, пока поставлю свой стакан, сделав огромный обжигающий горло глоток, и затем приземляется на ручку кожаного кресла, в котором я сижу. Как бы невзначай опускает руку на мой затылок, где начинает играть с моими волосами, глядя с надеждой. Я улыбаюсь, и на этом все. ― Девон, ты мог бы немного развлечься, ― говорит мне Дэнни, с намеком поигрывая бровями. Похоже, он совершенно меня не знает. ― О, да, Девон. Я ― Сорайя, ― говорит мне девушка. Потом наклоняется и, опаляя своим горячим дыханием мое ухо, добавляет: ― На самом деле, Эмбер. Но я стараюсь об этом не распространяться. ― Ты, должно быть, новенькая. Она кивает, и ее шоколадного цвета локоны подпрыгивают. Так же, как и сиськи, практически уткнувшиеся мне в лицо, но я не спускаю глаз с ее лица. ― Да, ― отвечает она. ― Первый день. ― Сожалею, Сорайя, ― говорю я, давая ей понять, что ее тайна со мной в безопасности. ― Но я не заинтересован. И передай остальным. Я озираюсь и обнаруживаю по крайней мере еще четырех женщин, которые за мной наблюдают, бросая в мою сторону многозначительные взгляды. Я привык к подобному вниманию. И дело даже не в моей внешности, а в том очевидном факте, что я ― Андрэ, и все они рассчитывают получить от меня какую-то выгоду. Все то недолгое время, что мы с Хэйли были вместе, это сводило ее с ума, потому что до этого она с подобным не сталкивалась. В течение секунды я думаю, что Сорайя проявит настойчивость, и бросаю на нее многозначительный взгляд, но она лишь пожимает плечами. Подмигнув мне, она спрыгивает с моего кресла и уходит к своему следующему завоеванию. Я расслабляюсь, надеясь, что другие девочки ко мне больше не приблизятся. ― Что-то ты не слишком веселый, ― замечает Дэнни, качая головой. Я показываю ему средний палец, потому что так обычно делают друзья, хотя я действительно не считаю его своим другом. Вдруг на его плечо опускается рука, и он стремительно оборачивается, почти скидывая девчонку с коленей, но она успевает обернуть руки вокруг его шеи, чтобы удержаться. Он узнает Колина, еще одного из наших «друзей», и возвращается к девочке, одаривая ее ленивой усмешкой. Она извивается на его коленях, и он улыбается еще шире, затем откидывает голову на спинку кресла, и они продолжают заниматься петтингом прямо перед нами. Колин присаживается рядом со мной. ― Привет, ― произносит он, беря мой стакан, и допивает виски. Я киваю в ответ, ничуть не оскорбленный его действием. Все равно не собирался больше пить; слухи обо мне — последнее, что мне сейчас нужно. Он осматривает помещение, и я замечаю, как в его пристальном взгляде, задержавшемся на Сорайе, что-то вспыхнуло прежде, чем он успевает это скрыть. Я борюсь с собой, чтобы не закатить глаза. Он так предсказуем. Колин ― мелкий ростовщик, хотя он всегда был слишком добрым, чтобы уметь выбивать долги. Я встретил его два года назад, когда он начал работать на семью Ферми. После того, как потерял больше денег, чем принес, они поняли, что он им не подходит, и это стало последней каплей. К сожалению, стоит вам один раз проштрафиться, и вы можете выйти из игры только вперед ногами. Я оплатил его долг, но он все еще живет в подвешенном состоянии. Я знаю, что он не продержится в этом мире долго. Его смерть ― это просто вопрос времени. И эта мысль даже не заставляет меня взгрустнуть. Это дело решенное. ― Как старик? ― спрашивает он меня, следя за почти занимающейся перед нами сексом парой. ― Он не старик, ― отвечаю я. Фрэнку всего-то тридцать пять. ― Слышал о грузе. Колин тот еще сплетник. Длинный язык его и погубит. ― Ничего особенного, ― пожимаю я плечами. Один из наших поставщиков, Диггер, дал наводку властям об одном из контейнеров. Он признался, что работал на Кита. Мне пришлось позаботиться о нем лично. Итог ― две пули в голове и немалая сумма, чтобы уладить наделанный им беспорядок. ― Что случилось? ― спрашивает Дэнни, отстраняясь от сидящей на его коленях игрушки. Колин начинает пересказывать слухи, по большей части бредовые, но суть верна. Они рассуждают о том, кто же нас сдал, но я увожу разговор в сторону. Наш чистильщик, Сол, позаботился, чтобы никто не узнал имени. Я осматриваю комнату и нахожу Сорайю, сидящую на коленях своей следующей добычи, какого-то пожилого мужчины. Я смутно помню, что уже видел его в этом клубе. Бог мой, ей ведь не больше восемнадцати. Она встречается со мной взглядом и еще раз подмигивает, а затем возвращается к старику, хихикая как школьница. Играя роль, как и все остальные. Хотел бы я чувствовать к ней жалость, но никто не заставлял ее сюда приходить. Так или иначе, здесь она будет более обеспечена, чем на улицах. Мы не отбираем деньги у девочек, достаточно зарабатывая на выпивке, наркотиках и остальном, что собираем с их помощью для шантажа. Этого более чем достаточно. Девочки хорошо о себе заботятся и работают на нас по контракту, это выгодно для обеих сторон, хотя для нас немного больше. ― Слышал о девчонке Мур? ― произносит Колин, привлекая мое внимание. Он немного повизгивает от волнения, поскольку сообщает чрезмерно интересную сплетню. Что-то новенькое о Лейтон. Зачастую, слухов о ней избежать было трудно, независимо от того, как старательно я пытался, потому что она всегда вовлечена в какие-то проблемы. Я сосредотачиваю свое внимание на их разговоре, делая вид, будто не слушаю. ― Сладкая, сладкая Лейтон, ― говорит Дэнни многозначительным тоном, и я с трудом подавляю в себе желание ударить его кулаком в лицо. ― Так что о ней слышно? ― Она сбежала в Ирландию за одним чуваком, ― говорит Колин. ― Снова. Мне понятно, почему они могут так подумать, обычно без парня не обходится. Она и раньше пропадала, иногда на много месяцев, затем возвращалась домой, и никто ей ничего не говорил. Я понял, почему. Уверен, что будучи для своего отца принцессой, единственной девочкой в семье, она из него веревки вила. Я раздумываю о полученной информации. Если Кит позволяет этому слуху распространяться, то явно не знает, где она. Это хорошо. ― О, да, ― Дэнни смачно бьет свою сексуальную игрушку по заднице. Она хихикает, и начинает вращать бедрами, со стоном откидывая голову назад. ― Плавали ― знаем. Он врет. Я могу думать о Лейтон что угодно, но она никогда не опустилась бы настолько низко. ― Да, мы знаем, ― говорю я Дэнни сквозь зубы, стараясь выглядеть отстраненным. Бог свидетель, сколько раз он этим кичился. Много. Почти столько же, сколько я хотел ему врезать. Я демонстративно смотрю на часы и встаю. ― Я пас. Колин встает вслед за мной, проявляя уважение. Мне хочется смеяться, потому что он не должен передо мной лебезить, но я просто киваю. Дэнни возвращается к своей игрушке, сидящей на его коленях, громко причмокивая. Он никак не реагирует на мой уход, и мне на это наплевать.
***
Я паркую автомобиль в гараже и захожу в дом. В своей комнате я снимаю одежду, насквозь пропахшую сигарным дымом. Быстро принимаю душ, чтобы избавиться от запаха, и ложусь, закинув руки за голову. И позволяю себе подумать о том, чем она занята прямо сейчас. Вероятно, спит, так же, как и вчера вечером, когда я пришел в ее комнату. Я заставляю мысли переключиться на события в клубе. Сорайя, Дэнни, Колин. Кит. Лейтон. Все без толку. Сажусь, свешивая ноги с кровати и обхватив голову руками. Тяну волосы настолько сильно, словно пытаюсь извлечь оттуда ненужные мысли. Колеблясь всего секунду, встаю и раздумываю. Что плохого, если я снова к ней поднимусь? Надев поверх боксеров спортивные штаны, я поднимаюсь на третий этаж. Открываю дверь и вхожу в комнату. Она читает, сидя на кровати и, к счастью, сегодня на ней больше одежды. Встретившись со мной взглядом, она обеспокоенно приподнимает брови. Я усаживаюсь в кресло. Она не возвращается к прерванному занятию, на ее лице появляется раздражительное выражение. ― Принцесса, ― говорю я. ― Оказывается, ты сбежала. Снова. Ее глаза наполняются слезами — она поняла, что это означает так же хорошо, как и я. Никто не знает, где она. Она пытается сдержать рыдания, но я вижу, как по ее щеке скатывается одна слезинка. Не могу видеть ее слез, она же не плакса. Хочу к ней подойти, но сдерживаюсь, конечно, я не совершу ту же ошибку снова. Кроме того, я нарочно сообщил ей эту новость. Теперь мне даже жаль, что я не удержал рот на замке. Она вытирает слезу тыльной стороной ладони, и вот на ее лице прежнее невозмутимое выражение. Она действительно думает, что может иметь надо мной власть. Я вспоминаю тот небольшой стриптиз, и внезапно мне становится трудно дышать. ― Мне любопытно, ― продолжаю я прежде, чем ее голову посетят какие-нибудь новые идеи. ― Ты действительно спала с Дэнни? В ее глазах мелькает гнев, затем — замешательство, и после ― осознание. Она начинает хохотать, и, черт побери мое глупое сердце, потому что это ― лучший звук, который я слышал за весь день. Эта мысль меня отрезвляет. ― Что, с Дэнни, с твоим дружком, этим мелким поганцем? Не думаю, ― говорит она, глубоко задумываясь, и я останавливаю улыбку на полпути. Она снова смеется. ― О, ты бы видел свое лицо. Нет, у меня намного лучший вкус, ― она пронзает меня взглядом. Я не хочу знать, какова она на вкус, действительно не хочу. Мы сидим в неловкой тишине, и я оставляю ее комментарий без ответа. ― Ты теперь будешь лично за мной наблюдать? Боишься, что замок и решетка меня не удержат? ― Да, ― отвечаю я, на самом деле понятия не имея, почему здесь нахожусь. ― Девон, ― говорит она более мягко. ― Что ты планируешь со мной делать? Я игнорирую ее вопрос, потому что не хочу ей лгать. И не хочу говорить правду теперь, когда мной не руководит импульс. Не сейчас. ― Девон? Я закрываю глаза и откидываю голову назад. Я не боюсь, что она что-либо предпримет; прямо сейчас она у меня под контролем. Лейтон раздраженно выдыхает, и затем я слышу шелест простыни и щелчок выключателя лампы. Неизвестно сколько сижу в темноте. Но лишь после того, как ее дыхание выравнивается, я закрываю глаза тоже.
Глава 6 ЛЕЙТОН Не знаю, почему я чувствую себя более спокойно в присутствии Девона, даже после всего случившегося. Это от меня не зависит. Должно быть, у меня стокгольмский синдром. И особенно после того, что он сказал мне ранее. Никто не знает, где я сейчас нахожусь. Наклонив голову, я смотрю на Девона, стараясь не зацикливаться на нем, но все равно замираю. Должно быть, ему очень неудобно снова провести всю ночь в кресле. Он все еще крепко спит, и я начинаю жадно исследовать его глазами. Его волосы беспорядочно растрепаны, как будто он пропускал через них пальцы, а его умиротворенное лицо выглядит почти по-ребячески. Хотела бы я сказать, что сейчас он властный, но это не соответствует истине. Я беру свое одеяло, укутываю в него Девона, а после направляюсь в ванную, где умываюсь и чищу зубы. Затем пытаюсь приручить волосы с помощью расчески и рук. Выйдя из ванной, я вижу, что Девон уже проснулся. Он сидит на кровати, облокотившись на колени и склонив голову. ― Девон? ― зову я, отчего-то тронутая его позой. Она буквально кричит о поражении, и мне не нравится видеть его таким. Он немедленно садится прямо, сохраняя лицо. Потом берет мою читалку, лежащую рядом с кроватью, и включает ее. Вспомнив, какую книгу я вчера читала, из моей груди вырывается обреченный стон. ― Вот уж не думал, что ты увлекаешься цепями и кандалами, ― произносит он, пробежав глазами пару абзацев. ― Когда-нибудь я опробую что-нибудь эдакое, ― отвечаю я, безразлично пожимая плечами. На секунду он расширяет глаза, не скрывая промелькнувший в них явный интерес. ― Ты не считаешь это чем-то зазорным? ― спрашивает он, возвращая книгу на стол. ― Уверена. Ведь мы живем один раз, ― я усаживаюсь так близко к нему, что вторгаюсь в его личное пространство. ― Что ты делаешь? ― спрашивает он подозрительно, резко отстраняясь. Я поднимаю руку и кладу на его плечо, игнорируя то, что он вздрагивает от этого прикосновения. ― Ты так напряжен, ― становлюсь на колени и начинаю массажировать его плечи. Он стонет, когда мои пальцы находят нервный узел, и я тщательно разминаю его большим пальцем. Он издает глубокий горловой стон, от которого внизу моего живота появляется тянущее ощущение, а сердце пускается вскачь. Он ― идеал мужчины. Но предназначенный не для меня. Я вздыхаю и, убрав руки, откидываюсь назад на кровать в полной тишине. ― Спасибо, ― говорит он хрипло. ― Всегда к твоим услугам, ― отвечаю с намеком. ― Я принесу тебе завтрак, ― он встает с кровати, но не уходит. ― Девон, я схожу здесь с ума. ― Мой голос слегка дрожит. Он разворачивается, глядя прямо мне в глаза и сжимая руки в кулаки. ― Я не могу тебя выпустить, Лейтон. Меня смущает сожаление, проскользнувшее в его ответе. ― И сколько же мне тут еще сидеть? ― спрашиваю я, вставая и упирая руки в бедра. Он игнорирует вопрос, молча на меня глядя и тяжело выдыхая, потому что мы сто раз об этом говорили. Я это прекрасно знаю, но не собираюсь сдаваться. ― Я хочу блины на завтрак, ― требую решительно, сужая глаза и не давая ему возможности сказать «Нет». ― Прекрасно, ― ворчит он и, шагнув вперед, медленно наклоняется ко мне. Его взгляд перебегает от моих губ к глазам. В течение секунды, ужасающей и захватывающей секунды, думаю, что он собирается меня поцеловать. И я могла бы ему помочь, сократив крошечное расстояние и наконец, по прошествии столького времени, попробовать его губы на вкус. Я вижу, что он тоже этого хочет, но борется со своим желанием. Мы застываем на несколько секунд или, возможно, минут, трудно сказать. И вдруг, глядя в его глаза, я понимаю, что он так и не решится, чувствую, что он отступает, убегая, как и всегда. Он отходит к двери, не прерывая зрительного контакта, умоляя меня не отталкивать его, когда он так близко к необдуманному порыву. Я резко опускаю плечи, признавая свое поражение, и крепко закрываю глаза, чтобы его не видеть. ― Черт, ― почти рычит он, и затем я слышу, как хлопает дверь. Я непроизвольно подношу пальцы к губам, уже жалея, что так и не сделала шаг навстречу. Открыв глаза, пялюсь на дверь, желая, чтобы он распахнул ее пинком, ворвался в комнату и целовал меня до потери сознания. Но, конечно, этого не происходит. Знаю, фантазия о том, что мы будем вместе ― самое смешное, что когда-либо приходило ко мне в голову. Папа, вероятно, спятил бы от одной мысли об этом, не говоря уже о том, если бы узнал, что это произошло на самом деле. Я безвольно опускаю руку. Девон скоро вернется, и к тому времени я должна успокоиться и притвориться, что ничего к нему не испытываю. Я застилаю кровать и складываю всю грязную одежду в корзину для белья. Не знаю, кто стирает мою одежду, но вынимает ее Хэйли. На днях она даже принесла мне мешок с обновками. Сплошь дизайнерскими. Кстати, интересно, куда делась Хэйли? Я почти подружилась с ней. Зайдя в ванную, я полностью раздеваюсь и включаю душ. Дождавшись, пока вода станет комфортной температуры, начинаю мыться. Нахмурившись, смотрю на свои колючие ноги, которые вообще-то надо бы уже побрить. Хотя вряд ли Девон даст мне бритву. По-моему, он слишком высоко оценивает мои способности. Вытершись и просушив волосы, я выхожу в комнату, обернутая в одно полотенце. И нахожу в ней какого-то коротышку, стоящего возле кровати. Он окидывает меня косым взглядом. С криком я убегаю в ванную и захлопываю за собой дверь. Конечно, это хлипкая преграда, но тем не менее она дает мне хоть какое-то чувство безопасности. Кто, черт возьми, тот человек, и почему он находится в моей комнате? Я подпираю дверь, пока мое дыхание не выравнивается, после чего вновь надеваю пижаму, потому что другую одежду в ванную не брала, и, приложив ухо к двери, прислушиваюсь. Тишина. Прождав так еще минут десять, наконец открываю дверь и облегченно выдыхаю при виде пустой комнаты. Гад ползучий. Десять минут спустя входит нахмуренный Девон, неся тарелку блинов. ― Какого черта, Девон? ― воплю я срывающимся голосом. ― Что опять? Ты больше не хочешь блинов или еще чем-то недовольна? ― Его голос полон сарказма. Опустив тарелку на тумбу сильнее, чем следует, он не добивается ожидаемого эффекта, ведь пластиковой посудой нельзя стукнуть как следует, но блины с нее соскальзывают. ― Мне не до шуток, ― говорю я, скрещивая руки в защитном жесте. ― То есть? ― спрашивает он, суживая глаза. ― Я застала в своей комнате одного из твоих людей! ― ору я, всем своим видом показывая, что обо всем этом думаю. ― Что за черт? Я же сказал всем, что в эту комнату вход воспрещен, ― говорит он низким сердитым тоном. И хотя я не должна чувствовать себя лучше от его слов, но определенный эффект они дают. Они меня немного обнадеживают. ― Он просто молча стоял, пристально на меня глядя, а потом ушел, ― указываю я пальцем на место, где видела непрошенного гостя. ― Он был похож на серийного убийцу. ― Я позабочусь об этом. Поешь, ― говорит он и стремительно выходит из комнаты.
ДЕВОН Я колочу в дверь дяди и вхожу, не дождавшись разрешения. Похоже, он занят жарким обсуждением со Стиви, но когда они видят, что это я, то прекращают разговор. Стиви выглядит разъяренным. Лицо Фрэнка не выражает ничего. ― Девон. Фрэнк огибает стол и садится в свое кожаное кресло. Я вглядываюсь в его глаза, но, как обычно, они ничего мне не говорят. Я никогда не видел, чтобы они со Стиви о чем-то спорили. Дядя говорит ― Стиви делает, никаких вопросов или возражений. ― Я же сказал, что разберусь с этим сам, ― цежу я им обоим сквозь сжатые зубы. Фрэнк утвердительно кивает в то же время, как Стиви недовольно покачивает головой, демонстрируя свое разочарование. ― Так и есть, ― говорит дядя. ― Тогда почему же вы послали одного из своих болванов в ее комнату? Дядя резко поворачивает голову в сторону Стиви. ― Ты ходил туда? ― говорит он низко. ― Стиви, ты испугал ее до полусмерти, ― произношу я. Он просто пожимает плечами, как будто ничего особенного не произошло. И, прежде чем я успеваю понять, что делаю, я приближаюсь к нему и хватаю за воротник пиджака. ― В. Эту. Комнату. Вход. Закрыт. Понятно? ― с каждым словом я встряхиваю его, чтобы лучше дошло, и отвлекаюсь, лишь услышав покашливание Фрэнка, который одаривает меня удивленным взглядом. ― Успокойся, Девон. Сядь, ― говорит он, указывая на место напротив. Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и выпускаю пиджак Стиви из рук. Он падает назад. Когда я уже направляюсь к указанному месту, Стиви неожиданно говорит: ― Почему, черт возьми, ты был в ее комнате всю ночь? Ты проводишь с ней очень много времени, это так ты с ней общаешься? Я налетаю на него как ураган и, нависнув над ним, снова хватаю. Он пытается делать вид, что не потрясен и держит себя в руках, но я-то вижу, что ему не по себе. ― Займись своими собственными делами, ― выплевываю ему в лицо ледяным тоном. ― Девон, ― говорит дядя чуть более резко. ― Я сказал, что разберусь с этим, ― повторяю я, чувствуя себя упрямым тринадцатилетним мальчишкой. ― Сядь, Девон, ― он смотрит на Стиви и указывает ему на дверь. ― Мы закончили. Можешь идти. Мне почти забавно наблюдать за тем, как дядя ставит человека, старше себя на десяток лет, на место. Опустив глаза вниз, Стиви кланяется и начинает пятиться к двери. ― Стиви, ― говорит Фрэнк, и тот поднимает глаза. ― Надеюсь, это не повторится. Он опять кивает и покидает комнату, успев послать мне ненавидящий взгляд. Подождав, пока дверь с щелчком закроется, дядя одаривает меня резким взглядом. Затем наклоняется вперед на своем кресле, кладя локти на стол и соединяя ладони вместе. ― Ты понимаешь, что не стоило этого делать... Я ерзаю на стуле. ― Не стоило делать что? ― Не стоило показывать свои эмоции. Ты, ― он указывает на меня, ― просто дал ему, ― переводит палец на дверь, ― оружие против себя. ― Он действовал наперекор моим словам, ― говорю я, хотя прекрасно понимаю, что он прав. Стоит лишь продемонстрировать, что ты о ком-то заботишься, и они поймут, где ударить по-больнее. Даже люди, которые по определению не должны против вас работать, обязательно воспользуются шансом. Как Джордж, к примеру. ― Послушай, ― говорит дядя. ― Ты знаешь, как я отношусь к тому, что она здесь. Не очень хорошо. И мне все равно, что ты с ней сделаешь ― убьешь сейчас или трахнешь, а потом убьешь. Пока она не мешает моим делам, мне все равно. Я с силой стискиваю кулаки, слушая его слова, но, как он и сказал, я не должен показывать свою реакцию. ― Девчонка доставляет проблемы? ― спрашивает он уверенно, как будто знает все мои тайны. ― Стиви доставляет проблемы? ― отвечаю я вопросом на вопрос ровным голосом. ― Действуй на свое усмотрение, ― заключает он и указывает на дверь, отпуская меня. Я встаю и выхожу из-под его влияния, ожидая, что напоследок дядя скажет мне какое-нибудь напутственное слово, но, обернувшись, вижу, что он уже поглощен бумагами у себя на столе. Я выхожу, отбрасываю кожаную куртку и сажусь в автомобиль, обдумывая произошедшее. Не знаю, как Стиви сумел войти в ее комнату: я никогда не забываю ее запирать. Передо мной всплывает ее взгляд. Она так старалась выглядеть уверенной, но я отлично видел тщательно скрываемый страх. Повернув ключ зажигания, завожу машину и направляюсь в хозяйственный магазин, всю дорогу чувствуя себя чертовым лицемером. Потому что, каким бы опасным не был Стиви, я намного хуже. Но я не позволю ему ошиваться около Лейтон снова.
***
― У вас что, нет для этого рабочих? ― поддразнивает Лейтон, пока я пытаюсь сменить замок на ее двери. К сожалению, в плотничестве я ничего не смыслю, в этом она права. И у дяди действительно есть люди, занимающиеся обустройством дома. ― Я не могу допустить в эту комнату никого, кроме себя, ― кидаю ей резкий взгляд. ― Уверен, ты это оценишь. При помощи отвертки я борюсь с особо упрямым винтом, и когда наконец он поддается, вынимаю его и показываю, усмехаясь, как будто я выиграл, по меньшей мере, соревнование по борьбе. ― Мой герой, ― произносит она, сжимая руки в ложном восхищении. Ее слова режут как нож, без шуток. Установка нового замка проходит намного проще, и я несколько раз его проверяю: открываю, закрываю снова, слыша щелчок дверной ручки. И все это под аккомпанемент ее монолога. Я установил прекрасно запирающийся замок, и, Боже, помоги ей, если я потеряю ключи. Или мне, если я вдруг застряну внутри вместе с ней. ― А мне ключ? ― Я не удостаиваю это ответом. ― Мне скучно, ― говорит она этим своим высоким плаксивым голосом. ― Я мысленно отвешиваю себе оплеуху, потому что считаю его восхитительным. ― Почему бы тебе со мной не поговорить? ― Потому что ты меня раздражаешь, а мое терпение не бесконечно. ― Ну, я так или иначе, буду говорить. Что ты со мной сделаешь? Свяжешь и закроешь рот кляпом? Я киваю, и она ухмыляется, зная, что поймала меня. ― Попробуй для разнообразия почитать детские книги, ― говорю равнодушно. В моей голове появляется картинка с обнаженной и связанной Лейтон. Это еще раз доказывает, насколько она для меня опасна. Осознав эту истину, я вырываюсь из ее пут и поправляю свои уже тесные джинсы. Направляюсь к двери, чтобы выйти, прежде чем будет слишком поздно, но неожиданно чувствую ее руки на своих предплечьях. ― Возвращайся сегодня вечером, ― говорит она. ― После сегодняшнего я не чувствую себя в безопасности. Я хочу донести до нее: со мной она тоже не в безопасности, и хватит меня идеализировать. Но вместо этого просто киваю, зарабатывая от нее улыбку, и выхожу из комнаты.
ЛЕЙТОН Когда тем же вечером Девон возвращается, держа в руках пиццу и бутылку содовой, я не могу скрыть своего счастья. Он ставит еду на стол и приглашает меня поесть. Я поспешно подхожу, открываю коробку и вытаскиваю кусок. ― Где ты был весь день? ― спрашиваю я, не забывая откусывать от пепперони. ― Снаружи, ― отвечает он, пристально за мной наблюдая вместо того, чтобы тоже приступить к еде. ― И что ты делал? ― Все понемногу, ― отвечает он, изгибая бровь. ― Что именно? ― спрашиваю, облизывая сыр с пальцев. Когда он не отвечает, я изучающе смотрю в его зеленые глаза, прикрытые тяжелыми веками. Мне хорошо знаком этот взгляд. ― Что? ― я беру еще один кусок. ― Хэйли вернется через несколько дней, ― он переступает с ноги на ногу. ― Хорошо, ― односложно отвечаю я, потому что не знаю, что еще сказать. ― Ты знаешь, что я ненавижу твою семью, не так ли? ― спрашивает он, смотря прямо мне в глаза. ― Но не меня, Девон, ― говорю я, зная, что это правда. Девон относился ко мне хорошо; за все мое пребывание здесь он ни разу не причинил мне боль. Он встает и начинает шагать по комнате, запустив пальцы в черные как смоль волосы. Боже, как же он красив. ― Да, я тебя не ненавижу, Лейтон, ― произносит он наконец. ― Но ты должна ненавидеть меня. Ты будешь меня ненавидеть. Я опускаю взгляд на кусок пиццы в руке, чувствуя, что больше не голодна. Положив его в коробку, вытираю руку об салфетку. ― Я знаю, что Джордж хотел меня убить, ― говорю я. ― И что ты меня спас. Его молчание красноречивее любого ответа. ― Мы можем просто притвориться? Только на одну ночь? ― спрашиваю я. Он поворачивается ко мне с таким видом, будто собирается убить, пока не бросает взгляд на мое лицо. Тогда он сразу смягчается и слегка кивает. Затем садится рядом со мной и берет кусок пиццы. Я смотрю, как он откусывает и понимаю, что со мной явно что-то не так, потому что прямо сейчас я поглощена им полностью. Закончив с едой, мы садимся на диван и смотрим какое-то случайное кино в полной тишине. Девон потягивает напиток, и я наблюдаю как сокращается его горло, когда он глотает. Я опускаю внимательный взгляд вниз к его накачанной груди, проглядывающей сквозь V-образный вырез черной рубашки. Я хочу его. И, честно говоря, дело не в том, что у меня не было секса все то время, что я тут нахожусь, и даже некоторый период до этого. И не в том, что мой дружок на батарейках собирает пыль, надежно спрятанный дома под кроватью. Я медленно снимаю свой тонкий свитер, оставшись в одной майке. Девон, оторвав глаза от телевизора, внимательно за мной наблюдает, и меня охватывает страсть, заставляя чувствовать себя смелой. Всемогущей. ― Что ты делаешь? ― спрашивает он более хриплым голосом, чем обычно. ― Ты же сказал, что мы можем притвориться, ― говорю я мягко, придвигаясь к нему поближе. ― Лейтон, черт, я не думаю... Его глаза останавливаются на вырезе моей майки. ― Не думай, Девон, ― говорю я и встаю, чтобы стащить ее через голову, а после откинуть в сторону. Потом начинаю пятиться к кровати, одновременно расстегивая застежку лифчика, позволяя ему повиснуть на моих пальцах и затем упасть на пол. Сняв свои тренировочные штаны, остаюсь в одних трусиках. И когда он ничего не говорит, даже не требует, чтобы я остановилась, я сажусь на кровать и наблюдаю за его реакцией.
|
|||||||
|