Сцена восьмая

Валерия. Ну, теперь ты соизволишь объяснить свою гениальную операцию?

Леонида. Итак, слушайте меня внимательно, поскольку, к сожалению, мне будет необходимо ваше сотрудничество. Все должно быть исполнено методично. Дисциплина – строжайшая.

Валерия. Ради нескольких грошей?

Леонида. Не нескольких, а двадцать-тридцать тысяч.

Валерия. Тридцать тысяч чего?

Леонида. Тридцать тысяч лир.

Матильда (с интересом). Тридцать тысяч лир?

Валерия (с недоверием). Тридцать тысяч лир?

Фьорелла (с восхищением). Тридцать тысяч лир!

Леонида (небрежно). Тридцать тысяч лир… И цифра эта, синьора, весьма приблизительная! Дело может принести гораздо больше, если, конечно, вы сумеете вести себя как надо. Так вот, вчера, выполняя свои обязанности гостя на крестинах первенца графа Кьярелли д`Адда, я имел честь любезно побеседовать с некоторыми членами этой уважаемой семьи. Как раз перед буфетом, в радостной обстановке, когда все по очереди выражали поздравления и пожелания счастья, я почувствовал, что тоже хочу выступить, и произнес замечательную речь, которая завершалась следующими словами… (Дедушка неожиданно начинает петь. ) О! Дедушка… Успокойтесь.

Фьорелла. Уверена, у него кончилась жвачка…

Леонида. Весьма справедливо.

Подходит к деду, и дает ему новый пластик жевательной резинки.

Дед прекращает петь и принимается за жвачку.

Жетон обычно опускаешь в автомат, чтобы послушать музыку. А с дедом – наоборот. Отсюда следует, что на деле одни и те же обстоятельства не всегда приводят к одинаковым результатам. На чем я остановился?

Валерия. На своем выступлении.

Леонида. Ах, да. Так вот, я поднял хрустальный бокал и сказал: «Вспомним, синьоры, что в этом мире можно познать величайшую из человеческих радостей, щедро поделившись счастьем, которое ныне окрыляет нас, со своими ближними. Вот почему, отмечая счастливое событие, собравшее нас здесь, я предлагаю в память о нем создать благотворительный комитет, который облегчит страдания бедствующих, осветит улыбкой их нужду и горе! »

Валерия. Вот это находка! И вы создали комитет?

Леонида. Да, сеньора.

Матильда. И ты в нем участвуешь?

Леонида. Естественно. Ведь я - основатель.

Валерия. Ты для них – большое приобретение. (Смеется. ) Нашли Рокфеллера! (Смеется еще сильнее. )

Валерия. Не надо смеяться. Имя Рокфеллера ничуть не хуже моего.

Матильда. Но, Леонида, разве тебе не хватает нищеты, в собственном доме? Зачем тебе впутываться в это дело?

Леонида (нравоучительно). Самый ценный вклад вносит тот, кто владеет самым малым.

Валерия. И что же ты дал?

Леонида. Идею! Идею создать благотворительный комитет. И кроме того, я сразу же сообщил комитету об одной несчастной семье, пребывающей в ужасающей нужде.

Валерия. Браво! И что же это за семья?

Леонида. Наша.

Все. Наша?!

Леонида. Ваша. Наша. Словом, ваша-наша… да… Что вы на меня уставились?

Валерия. Ну что ж, пожалуй, на этот раз идея не так уж плоха.

Леонида. Плоха! Она просто гениальна, как, впрочем, все идеи Леониды Папагатто. Увидите, придет комитет, и все пойдет как по маслу.

Матильда. Как? Комитет придет сюда?

Леонида. Разумеется. Надо же нам собственными глазами увидеть нищенские условия, в которых вы влачите свое существование. И когда сердца наши разжалобятся, мы сделаем все возможное, чтобы осветить благодарной улыбкой ваши изможденные, обезображенные лица.

Валерия. Ну, это ты брось! Сам ты обезображенный! А у меня лицо красивое и даже очень.

Леонида. Однако это не помешает тому, чтобы оно стало изнеможденным и обезображенным. С минуты на минуту комитет будет здесь.

Фьорелла. Но папа… Они могут увидеть тебя.

Леонида. И даже должны. Я же основатель и пришел заранее. Итак, женщины, не теряйте времени!

Валерия. А что нам делать?

Леонида (приказывает). Сделайте что-нибудь со своими лицами. Они должны вызывать жалость! Сорвите эту занавеску! Уберите картину! Спрячьте проигрыватель!... Кровать – ближе к середине! Быстрее! А то застанут врасплох.

Они быстро выполняют всю программу, предложенную Леонидой. Фьорелла прячет проигрыватель. Валерия убирает картину. Леонида срывает занавеску. Матильда передвигает кровать.

Матильда. Ну как, койка на месте?

Леонида. Пока – да, потом посмотрим. (Валерии. ) Убери занавеску и тащи просиженное кресло!

Валерия и Фьорелла повинуются, притаскивая из-под лестницы старое, просиженное кресло. Он осматривает комнату взглядом художника.

Та-а-ак.. Пейзаж начинает вырисовываться… Теперь мне нужен больной… Матильда – в кровать.

Матильда. Я?! Мне пора в театр. У нас уборка!

Леонида. Сегодня театр – здесь!

Матильда. Ну, знаешь! В этом доме только у меня постоянный доход… положение…

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒