Эра Рок. Эпоха Век 41 страница

-Интересно, а что говорят белые адепты, ангелы о своей миссии добра? – отрешённо спросила Аида.

-Просвящённые ничего не говорят, им всё известно изначально, они тоже просто делают своё дело, они – пряник, мы – кнут, по-другому не получается.

-Мне очень хочется спать, - уставшим, тихим голосом сказала Аида.

-Конечно, дорогая, физическое тело нуждается в отдыхе, а астральное может путешествовать самостоятельно. В мире так много интересного, есть над чем повеселиться. Прости, но пока ты не заснула, я должен задать тебе один вопрос, Ядвига смогла пробиться в твоё сознание?

-Ты скучаешь по ней? – вопрос был задан не из праздного любопытства, на грани сна и яви это было яркой вспышкой протеста.

-Нет, просто интересуюсь, - покачал головой Людвиг, - скажу больше, меня вполне устраивает то, что с ней стало, я люблю всю тебя, а она – лишь крохотная частичка твоего внутреннего мира. Мы больше никогда не расстанемся, жаль, я помню тебя всегда, а ты меня нет, никогда и всегда всё заново.

-Грант, какую роль он играет в наших жизнях, - сон витал где-то над Аидой, но никак не мог овладеть ею целиком, а может, это Людвиг не давал ей уснуть?

-Он – наш стимул для выполнения нашей работы на все «сто». Нам так же присущи хандра и лень, только давай сейчас не будем о нём говорить. Каждый из нас проходит свои университеты и…

Людвиг замолчал, Аида спала в его объятиях, а говорить умные вещи самому себе не хотелось…

-Как же ты мне надоела, сдохла бы скорее, да мне руки развязала!

Толстая краснощёкая женщина готовила еду у плиты, нервозно нарезая кусочками овощи. Она то и дело поворачивала голову к дверному проёму, через маленький коридорчик её голос хорошо долетал до смежной комнаты, где на низком диване, зажимая уши руками, сидела, съёжившись, девушка. Оскорбления и страшные пожелания адресовались ей. Хотя тётка и не в первый раз так грубо и по-хамски поносила бедняжку, но привыкнуть к этому было нельзя, невозможно! Чудовищные слова могли рождаться из этого рта ещё долго, но вмешался господин случай. Для крикуньи он был случайностью, а для той, кому были предназначены эти нападки, он стал избавлением. Теперь можно было посмаковать возмездие поподробней.

Семнадцатилетнюю девушку звали Зэра Меробран. Она родилась в положенный срок абсолютно здоровым ребёнком. Долгожданный поздний первенец, родители без ума от дочурки. Отец, сорокадвухлетний мужчина, Артур Меробран, работал в закрытой химической лаборатории и занимал солидную должность. Он считался передовым учёным и ему были доверены разработки сверхсекретного проекта. Был вечно занят своей работой, но всегда находил время понянчить своего ребёнка. Прожив с женой шестнадцать лет, он уже и не мечтал завести детей, а тут такое счастье. Супруга учёного, Ада, младше на шесть лет, в один из дней заявила ему, что забеременела. Молитвы дошли до господа, счастью не было предела! Домохозяйка – жена стала прекрасной матерью.

Зерочка была светом в окошке. Белокурая, с большими голубыми глазами, похожа на ангелочка с картинок. Семья жила в достатке, благодаря своему умению рационально расходовать финансы, благо, Артур Меробран довольно неплохо зарабатывал. Маленькой Зере исполнилось шесть лет, она была не погодам рассудительной, хотя и как все дети любопытна и непосредственна. Очень рано в ней проявилась целенаправленная жажда к знаниям. Родителям ничего другого не оставалось, как нанять учителя.

-Я хочу изучать латынь, - твёрдо заявила малышка, глядя отцу в глаза.

-Доченька, - улыбнулся Артур, - тебе ещё рановато изучать столь трудный язык, ты ещё и свой-то еле освоила. Где ты вообще слышала о латыни?

-Не помню, может, приснилось, - пожала плечами девочка, - но на этом языке написаны очень важные и интересные книги, которые я обязана изучить.

-Ты говоришь о сказках? – усмехнулся отец, - уверяю тебе, сказки написаны и на многих других языках.

-Нет, папочка, -отрицательно мотнула головой Зера, - есть такие книги, в которых написан даже точный день, когда вы с мамой покинете этот свет, я смогу прочитать, что с вами будет дальше и куда вы уйдёте. А чтобы вы и после земной жизни были счастливы, я прочитаю, как надо жить сейчас, чтобы потом всё было хорошо.

-Доченька, - отец с удивлением смотрел на эту кроху, которая пыталась научить его жить, -в данном случае хватит и знания Библии, она написана на нашем языке и в ней по полочкам разложено, как надо жить, чтобы попасть в рай. Так что, необходимости в изучении латыни я не вижу.

-Папочка, если бы ты знал, как неправ и видел себя со стороны, - девочка смотрела на отца с сожалением и укором, - в твоих глазах насмешка над моим желанием, я слишком мала, чтобы найти подходящие слова для у-беж-де-ния.

Последнее слово она произнесла по слогам, чтобы правильно выговорить. Это её старание вызвало у отца смех. На глазах Зеры выступили слёзы, но она тут же вытерла их краем платья и пошла в очередную атаку:

-Бибилия написана для всех, и глупый и умный понимают её, а я хочу читать то, что написано для избранных.

-А кто же они, эти избранные? – Артур нахмурил брови, пытаясь убедить девочку, её высказывания заинтересовали его, а сам подумал: «дитя, а как говорит, откуда у неё эта отвага? »

Мать не могла её этому научить, единственное, что она ей прививала это то, что каждая девочка станет женщиной и должна знать только тонкости ремесла быть матерью и женой. Мужчина – глава семьи, так воспитывала её мать, мать матери, женщины в их роду жили для того, чтобы ублажать своих мужей и достойно воспитывать детей. Видимо, именно за эти качества и полюбил ей талантливый, многообещающий студент Артур Меробран. Дочь Зера росла полной противоположностью всему женскому роду. Её интересовало всё вокруг, начиная с того, как вода из речки по трубам попадает в их дом, заканчивая тем, почему люди не соскальзывают с земли вниз в небо, которое вокруг, если земля круглая. «Почему она не родилась мальчиком? Всё было бы гораздо проще, мужчине везде дорога открыта» думал Артур, ведь феминизм был только в зачатке и такой любознательной девочке будет очень трудно шагать по жизни. Но Артур успокаивал себя тем, что с возрастом всё пройдёт и когда первая любовь и желание родятся в этой белокурой головке, всё встанет на место. Но он ошибался. К тринадцати годам Зера уже начала читать книги на латинском языке. Она умудрилась заставить отца регулярно посещать центральную библиотеку и приносить ей книги из читального зала, которые выдавались только людям, в читательском формуляре которых стояла печать очень серьёзного учреждения. Что только не приходилось придумывать изобретательному уму Артура Меробрана, чтобы доставить дочери желаемое чтиво. Мать была опечалена, дочь никак не хотела отказать от затеи учения, чтобы полностью посвятить себя изучению женских премудростей. Но в душе она была рада, может, дочь сможет вырваться из этого однообразного жития в силу своих неординарных способностей. Не будет квочкой и наседкой, а станет свободной орлицей: «и в кого она такая? Помоги ей господи» молилась за дочь перед сном Ада.

Зера была общительной девочкой, но настоящих друзей у неё не было. Только одну из девочек своего круга она воспринимала, как приятельницу. Именно так, не близкую подругу, а приятельницу, несмотря на их частые встречи, общих тайн и маленьких секретиков между ними, как принято у девочек этого возраста, не было.

Артур, приходя с работы, частенько задавал дочери вопрос:

-Ты уже нашла в своих книгах то, что пригодиться нам с матерью на пороге того света? Путеводитель после смерти нам необходим.

Вопрос звучал по-разному, но смысл всегда был один и тот же, после него, отец смеялся и целовал дочку в макушку. Дочь серьёзно отвечала:

-Как найду, ты узнаешь об этом первый, времени осталось мало и я стараюсь.

-По твоим расчётам мой конец близок? – сдерживая улыбку, спрашивал Артур.

-Пока я ещё не знаю, кто, когда и как покинет этот мир, человеческий век короток, хоть пятьдесят лет, хоть сто двадцать – всё мало.

Артур смотрел на нахмуренное лицо девочки и удивлялся, дитя спокойно говорило о том, что у многих живущих вызывало страх и панику.

Зера проснулась от слёз, намочивших её подушку. В комнате было темно, значит, ещё ночь и это был кошмарный сон, хотя так был похож на явь. Она видела смерть отца и матери ещё в этом году, осенью, в день её рождения. 27 сентября 1926 года – дата, написанная на газете, лежащей на скамье в парке возле её дома. Она хорошо запомнила даже название газеты, а потом произошла чудовищная трагедия. Она видела это со стороны, но ничем не могла помочь своим самым близким людям, её ноги будто приклеелись к мостовой и не было голоса закричать. Широко открытыми глазами, она смотрела на клубы дыма и языки пламени, но окаменела от горя.

Ущипнув себя за руку, она ойкнула и перекрестилась. «Слава богу, это был только сон, страшный, ужасный, но всё-таки сон. Этому не бывать, я не позволю этому случиться» твердила она, как заведённая. А приснилось ей вот что. Она сидит у окна и читает книгу, роман, хотя наяву никогда на подобное произведение не тратила своё время. Она уже прочитала до середины, по всей вероятности, книга ей нравилась, имя автора Жюль Верн. Она отвлеклась от чтения и посмотрела в окно. Золотисто-багровые листья украшали деревья, тёплая осень. Чудесный вид, душевное спокойствие. Хотя нет, что-то всё-таки удивляло её в этой идиллической картине. Оказалось вот что. На улице, прямо напротив её окна стояла… её точная копия, такая же Зера. Но первая видела только свой образ, не более того, а копия могла свободно читать мысли оригинала. Под окном появился третий персонаж, молодой человек в ослепительно белых одеждах. Откуда он взялся? В этом районе, где жила семья Зеры было всегда безлюдно, кто-то работал допоздна, а остальные сидели за своими высокими заборами и в лучшем случае выходили на свои задние дворы, подальше от людских глаз. Расстояние от окна до молодого человека было довольно большое, но первая Зера прекрасно видела черты его лица. Очень симпатичный юноша, длинные волосы были аккуратно подстрижены таким образом, что обрамляли лицо и спускались до плеч. Большие добрые глаза, лучезарная улыбка. Он смотрел прямо в глаза девушки в окне и приветливо помахал ей рукой, зовя к себе. «Красавец, если бы была художницей, обязательно нарисовала бы его в полный рост на фоне этой чудной осени. Подожди меня» хотелось крикнуть девушке. Вдруг она испугалась, что слишком долго разглядывает его и он может уйти, не дождавшись. Вскочив со своего места, она хотела крикнуть в окно, что уже идёт, как вдруг большая птица с шумом села на подоконник окна. Это был филин. «Откуда взялась эта птица в черте города? » подумала на ходу Зера, сбегая по внутренней лестнице вниз, её комната находилась на втором этаже их особняка. Выбежав на улицу, Зера остановилась на тротуаре и расстроилась – молодого человека, к которому она бежала, нигде не было. Улица просматривалась в обе стороны и как он мог так быстро уйти, было непонятно. Тревожное предчувствие внезапно возникло где-то в области сердца, она пропустила что-то важное. В ушах стоял окрик матери, раздавшийся ей вслед, когда она пробежала мимо родителей, пьющих чай в столовой. Сегодня был её день рождение, четырнадцатилетие, у отца выходной и праздновать они будут в кругу семьи.

-Доченька, куда ты? Может, перекусишь? Праздничный обед будет чуть позже, когда придёт тётя Марта.

Приход старшей сестры отца, Марты Меробран, был обязателен. Зера с детства не любила тётку, и почему-то боялась, а может, и не любила, потому что боялась. Тётка жила в пригороде, была одинока, бездетна, хотя и три раза замужем, каждый из мужей прожил с ней не больше семи лет и уходили в мир иной. Самое странное, все они умирали в январе, по разным причинам, один от язвы, другой от сердца, а третий сгорел в сарае, вместе с живностью.

Марта всегда приезжала на все праздники, любила много и вкусно поесть, это было видно по её грузной и расплывшейся фигуре, была злой, упрямой и шумной, всегда поносила всех и вся и страшно сердилась, когда кто-то не разделял её мнение. Отец терпеливо сносил её нападки, всегда давал большую сумму денег, считая себя обязанным и благодарным сестре за то, что она заменила ему родителей, когда те погибли в наводнении. Со временем лица родителей стёрлись из памяти подрастающего Артура, в деньгах они не нуждались, оказалось, у родителей были немалые сбережения, так что юноше хватило средств закончить университет и начать жить не с нуля. Вообщем, тётка была не так уж и плоха, за исключением частых резких выпадов в адрес разбалованной, по её мнению, племянницы. Но это удел одиноких людей, которые всех хотят призвать к порядку, который должен быть по их сугубо личному разумению. Вот откуда стервозность. Зера, с годами, всё больше и больше начинала ненавидеть тётку. Может именно поэтому, сообщение о приходе Марты, вызвало смятение в душе девушки. Бог с ней с тёткой, но куда подевался молодой человек, к которому Зеры так торопилась. Она перебежала на другую сторону улицы, в надежде, что оттуда сможет увидеть его. Громкий хлопок, звон разбитого стекла и какой-то гул заставили Зеру оглянуться на отчий дом. Будто что-то взорвалось в нём, двухэтажный монолит, словно игрушка, подпрыгнул метров на пять от земли, завис на секунду в воздухе, рухнул на землю, из всех щелей повалил дым и языки пламени. Зера не успела перевести дыхание и осмыслить произошедшее, как на её глазах дом сложился, будто карточная конструкция. «Это сон и нужно просто проснуться» промелькнула мысль, взгляд девушки упал на скамью, там лежала газета за 27. 09. 1926 года, точно, её день рождение, четырнадцать лет. « Четыре девятки, равновесие мироздания. С чего я это взяла?. Я родилась в 1912 году, в сумме тринадцать, окончательно сложение – цифра четыре» в считанные секунды высчитала Зера и сама не поняла, зачем производила эти математические операции. Большая тень надвинулась на неё и в её личном пространстве стало неуютно и зябко. Оглянувшись, она увидела тётю Марту, которая раскачивалась как воздушный шарик на ниточке и с ненавистью смотрела на Зеру.

-Что ты наделала, дьявольское отродье?!

Зера была не в состоянии ни оправдываться, ни хотя бы возразить, не было сил. Посмотрев через плечо тётки, она увидела того молодого человека, к которому так поспешно выбежала несколько минут назад. Но странность! Рядом с юношей стояла… она сама, с таким спокойным выражение лица, будто произошедшее её не касается. Вдруг, всё поплыло перед глазами, силуэты собиравшися к пожару людей стали расплывчатыми, пока не померкли вовсе, резко на глаза упала пелена, а потом, чернота, безпросветная, безпроглядная чернота. Такой черноты Зера никогда в своей жизни не видела. Захотелось открыть глаза и наконец-то понять, что происходит. Может, родители каким-то чудом спаслись?! Она начала трогать свои глаза, тереть их до боли, но бесполезно – зрение пропало, она просто ослепла.

Вот такой страшный сон приснился Зере в эту ночь ранней весной. «Нет, этого не может быть, но до чего же всё было явно, будто на самом деле! А вдруг у меня открылся дар предвиденья?! Чудовищно! Что бы это значило – будущее или какой-то мой личный взгляд на будущее? Но разве я желаю такой смерти своим родным? Да и вообще, я не желаю им никакой смерти! А как же та я, которая стояла рядом с этим молодым человеком? Кто это – я из будущего или вообще не я? Господи, ничего не понимаю, запуталась. Одно знаю точно, по-моему, я влюбилась в этого юношу, чьи божественные черты лица узнаю из миллионов. О чём только я думаю, едва переведя дух от увиденного кошмара! Так явно увидеть смерть самых близких мне людей и думать о любви! Стыдно и нелепо! Но что же делать? У кого спросить совета или хотя бы подсказки, сон перейдёт в явь или так и останется сном? Рассказать родителям о нём, обсудить с ними вместе, а вдруг это явное предсказание? Вряд ли они мне поверят, всегда со смехом относились к моим неумелым пророчествам. Может, это и правда, всего-навсего сон, ведь для взрыва такой мощи нужна особенная взрывчатка, которой в мире ещё не существует. А почему я так уверена, что не существует? Странно, что-то мне подсказывает, я знаю далеко не всё, что уже сделали в этом мире». Вопросы – ответы, что из них больше подходит, она не знала.

Решение рассказать сон отцу, было принято после неоднократного взвешивания всех «за» и « против». «Будь, что будет, даже если я буду выглядеть в его глазах дочкой «с большим приветом», зато мне станет легче. Вероятно, это звучит несколько эгоистично, вроде, самой полегчает, а пусть у отца голова болит от этого сообщения. Если ничего не произойдёт, пусть считает меня сумасшедшей, а если всё правда и взрыв будет? Отчего-то я склоняюсь к тому, что это сновидение – предупреждение неизбежного? ». Спокойно выслушав рассказ дочери, Артур Меробран, после небольшой паузы, высказал своё мнение:

-Ты растёшь, сейчас у тебя переходный возраст, а в это время молодой мозг иногда рисует жуткие драмы. Твоё серое вещество решило дать твоему организму большую порцию адреналина, тем самым стимулируя ген роста и созревания женского естества.

-Господи, папа, ты сам веришь в ту ерунду, которую говоришь?

-Это вовсе не ерунда, как ты изволила выразиться, - Артур нахмурил брови, - могла бы и уважать мою докторскую степень. Ерунда – это то, чем ты забиваешь свою умную и красивую головку. Необоснованные и ненужные страхи, пережитые во сне, отбрасывают твою психическую энергию на шаг назад, т. е если ты будешь так серьёзно относиться к своим снам, прогресс твоего умственного роста может замедлиться. Скажу тебе по секрету, ни в моём роду, ни в роду твоей матери никогда не было прорицателей. Если в тебе, когда-нибудь, откроются какие-нибудь таланты, я уверен, они будут более приближёнными к жизни, прагматичными и связаны с научными открытиями. Так что, спи спокойно, моя дорогая, отбрось страхи и живи, радуясь каждому божьему дню.

Прошло какое-то время и однажды, проходя мимо гостиной, Зера мельком услышала разговор родителей, и если бы не произнесённая отцом ключевая фраза, они никогда бы не стала подслушивать.

-Дорогая, - отец сидел в своём любимом кремле и, потягивая сигару, блаженно щурился, - скоро мы переедем в самый дорогой район нашего города, человек десять прислуги будут нам кстати, да ещё свой личный автомобиль с водителем.

-Откуда такие деньги, Артур? – Ада удивлённо подняла брови, - я не говорю, что мы живём бедно, но сейчас ты говоришь о роскоши!

-Дай мне договорить, - Артур выпустил в потолок колечко дыма, - я хочу приоткрыть тебе государственную тайну, надеюсь, ты понимаешь, этот разговор только между нами, а если проболтаешься, мне не останется ничего другого, как убить тебя.

Артур сделал страшную мину на лице и, видя, как Ада испуганно вздрогнула, рассмеялся. Он частенько делился с супругой своими научными достижениями и каждый раз предупреждал о хранении тайны.

-В нашей лаборатории родилось на свет взрывчатое вещество огромной мощи. Скажу больше, мы первые в мире, кто смог с помощью таблицы Менделеева соединить вещества в правильном порядке и достичь такого грандиозного результата.

-Правительство готовиться к большой войне? – Ада зажала рот рукой.

-Боже избавь, всё в мирных целях, - покачал головой Артур, - мы сможем одним взрывом убрать гору, сделать огромные хранилища – резервуары для воды. Да знаешь, сколько всего можно сделать?! Повернуть реки вспять, изменить ландшафт целого континента, если это будет необходимо! Но и военные конечно тоже заинтересуются нашей разработкой, что делать, но оборона государства не менее важна.

-Я тебе верю, хотя все твои труды всегда вводили меня в странное состояние волнения, уж очень твоя работа настораживает.

-Ты просто женщина и мужские игры тебе не понять, - Артур махнул рукой и затянулся сигарой.

Зера поднялась к себе в комнату и чувствовала дикую усталость. Её не мучило то, что она подслушала разговор, даже наоборот, она была благодарна провидению за помощь. Именно от такой взрывчатки и поднялся в воздух её дом во сне. «Но откуда в нашем доме она возьмется? Дома отец не держит даже обычной колбы, все опыты только в секретной лаборатории. Что же тогда? » думала Зера, но…

Вторая аналогия случилась уже в конце лета, когда подруга Зеры Луиза принесла ей книгу Жюль Верна

-Я так хочу быть на твоём дне рождения, но отец увозит нас к своим родным, в Японию, там мы пробудем до конца сентября. Конечно, я никогда не видела эту страну и думаю, она оставит в моей душе яркий след. Говорят, - Луиза понизила голос до шопота, - там живут гейши, которые ублажают мужчин за деньги.

-Но у нас тоже есть те, кто продаёт себя за деньги, - Зеру совсем не интересовала эта сторона жизни.

-Но вот именно, они - не продажные девицы, они образованы, могут петь, читать, танцевать и говорить на разные темы, банально отдаться мужчине не самое главное для них.

-Странная ты, Луиза, как тебе не противно вообще говорить о плотской страсти, - Зера пожала плечами и начала разглядывать книгу, ища страницу, на которой она остановилась во сне.

-Это подарок на твоё день рождения, - Луиза, чувствуя неловкость за своё поведение, с радость перевела тему, - ты же любишь читать, мой брат сказал, книга очень интересная и этот писатель фантазирует в ней о самых невероятных вещах, некоторые из них уже появились в мире. Брат говорит, что он великий человек, возможно даже прорицатель.

27 сентября 1926 года, четырнадцатилетие Зеры Меробран. С самого утра она предпринимала всяческие попытки, чтобы вывести родителей из дому. Всяческие попытки не приносили результата, как она не старалась, а потому, внезапно, Зера вдруг охладела ко всему происходящему. Поднявшись в свою комнату, она, совершенно машинально, взяла книгу и начала читать. Роман действительно был интересным и зера смогла оторваться от чтения только тогда, когда на подоконник её окна, с шумом, сел филин. Сон мгновенно всплыл во всех деталях и Зера посмотрела на тротуар под окном – молодого человека в белом костюме там не было. Невероятная сила влекла её на улицу и Зера не могла и не хотела сопротивляться ей. Словно проживая тот сон заново, она спустилась вниз, мать сказала те самые слова, как во сне.

-Папа, этот день пришёл, выходите на улицу, не надо испытывать судьбу, скоро дом взорвётся, - на одном дыхании, монотонным голосом, сказала Зера, - даже если ничего не произойдёт, просто, в честь моего дня, пойдите мне на уступки, другого подарка я просто не желаю.

-Конечно, дорогая, - мать сконфузилась и посмотрела на отца, - папа рассказывал мне твой сон, конечно, всё это, по меньшей мере, странно, но если ты так хочешь, нам не трудно.

-Говори за себя, - Артур явно был рассержен, - впереди тебя ждёт длинная жизнь и нужно подчиняться только здравому рассудку, а все эти предсказания и толкования сновидений – не есть правда жизни. Подвергай сомнению свои предрассудки иначе они возьмут над тобой верх. Сколько можно подчиняться твоим прихотям?!

Зера поняла – вступать с отцом в перепалку бесполезно, поэтому надеялась только на здравый смысл матери.

-Мама, ты идёшь?

-Дорогая, ты видишь, папа уже рассердился, не надо доводить его до белого каления.

И тут Зера взорвалась от негодования:

-Вы с ума сошли! Все подсказки из сна уже случились - книга, филин, я всё это видела, во сне всё было именно так!

-Ты рассказала свой сон подруге и она просто подшучивает над тобой, - махнул рукой Артур, - для тебя не секрет, что благодаря странностям твоего поведения, у тебя нет друзей среди сверстников. Твой мозг попусту играет с тобой, видимо, вы с ним живёте разной жизнью, он сам создал свою игру и тебя втянул в неё. Ты говорила о незнакомце в белом, он стоит на улице?

-Нет, - тихо ответила Зера.

-Вот видишь, а ведь это ключевая деталь, - хлопнул в ладоши отец, - лучше садись, попьём чаю и изгоним все твои страхи милой беседой, построим планы на счёт твоего будущего.

Зера почувствовала панику, жалость и бессилие. Сопротивления отца вывело её из душевного равновесия, она крикнула:

-Ну и оставайтесь, прощайте и простите!

Зера выбежала на улицу, вслед прозвучали слова отца:

-Мама нальёт тебе чай, не задерживайся, а то остынет.

Девочка перешла на другую сторону улицы, на скамье лежала газета за сегодняшний день. Гул и оглушительный хлопок раздался через пару секунд. Дом приподнялся в воздух, потом закачался и рухнул на землю, окутавшись клубами дыма и пламени.

Ни один из экспертов не смог найти причину взрыва. Камни, из которого был построен дом, оплавились от высокой температуры, будто куски сыра на сковороде. Равнодушие, с которым Зера смотрела на катастрофу, было непонятно собравшимся ротозеям. Тётя Марта, всплёскивая руками, то приседала, то чуть не падала прямо на мостовую. Кто-то пытался успокоить её, но женщина охала, кричала и рычала по-звериному, с ненавистью глядя на соболезнующих. Пару раз она попыталась растормошить застывшую Зеру, чтобы та выплеснула горе в крик, но девочка молчала и походила на тряпичную куклу в руках грузной, обезумевшей родственницы. У Зеры не было слёз, эту боль она уже пережила в том пророческом сне. В её глазах появилось какое-то отрешённое выражение и кто-то догадался, она ослепла.

Глава 16

Тяжёлая, шаркающая поступь, сопровождающаяся кряхтением, была визитной карточкой тёти Марты.

-Всё на столе, маршрут по стенке на кухню ты знаешь. И будь аккуратней, а то прошлый раз разбила вазочку с вареньем, а это была память о моей покойной матушке, царствие ей небесное, да упокоиться её душа с миром. Хорошо, не дожила моя родительница до этого дня, когда сыночек её погиб так страшно, да внучка её умом тронутая сидит теперь, как колода, сама за собой убрать не может, - упрёки из уст тётки сыпались как из рога изобилия, - ты что молчишь? Тебя недуг слепоты поразил, а не глухоты с немотой. Обиделась? Это ты зря, прекрасно знаешь, понапрасну я ругать не буду. До сих пор меня в дрожь бросает, как вспомню твою идиотскую улыбку, когда ты на разрушенный отчий дом смотрела, где твои родители безвинно погибли. Правды от тебя, конечно, не дождёшься, только странно, почему это ты за минуту до несчастья из дому выскочила как ошпаренная, да ещё на другую сторону улицы перебежала, чтобы осколки тебя не задели.

Зера сидела на своём маленьком диване и смотрела по обыкновению в одну точку, стараясь не слушать Марту, но та, зная привычку племянницы, не реагировать на обвинения, повысила голос.

-Ком-пе-тент-ное рас-сле-до-ва-ние, - трудное словосочетание, услышанное ею в кабинете инспектора полиции, тётка произнесла по слогам, дабы не ошибиться и блеснуть знанием тонкостей расследования, - не дало никаких результатов. Ублюдки безмозглые, и меня не слушают, за чокнутую принимают, когда я им говорю, что ты всему виной. Отец твой, мой братик дорогой, всегда отрицал чары колдовские, а прабабку твою, Дробку, старую колдунью, гореть ей в аду, - Марта перекрестилась и сплюнула, - братец мой вовсе из памяти вычеркнул и родства с ней не признавал. А уж она-то, ведьма, шаровыми молниями могла управлять, кто ей не в угоду был, могла эти шары на дом и на скотину наслать, бабахало так, что уши закладывало и одни осколки по округе валялись и ты такая же, вся в неё. За твои деяния бог тебя и наказал, зрения лишил, да силу отобрал, а то бы ты меня давно уже с этого свету изжила, как братца моего дорогого. Откуда в тебе столько ненависти к родителям появилось? А может, ты и не его дочь вовсе? Сколько лет детей не было, а тут ты? Может, сгуляла твоя мать покойница, прости господи мою душу грешную!

Марта перекрестилась, это она делала сотни раз на дню, когда сквернословила и проклинала всех и вся.

-Не получается, тётушка, сами себе противоречите.

-Наконец-то голос подала, а то я думала ты спишь, так что у тебя не получается?

-Вы же сами говорите, я вся в прабабку, могу электрическими зарядами управлять, да и внешнее сходство с её портретом есть.

-Истинно так, - кивнула Марта.

-Значит, моя матушка чиста перед богом и отцом.

Зера говорила спокойным голосом, который ни разу не дрогнул, в нём ни разу не мелькнула нотка раздражения. Это страшно бесило тётку, даже голова закружилась от негодования и она рухнула всей массой на стул. «Вот бы смеху было, если бы мебель не выдержала и эта скверная старуха упала бы на пол, задрав свои слоновьи ноги кверху» с усмешкой подумала Зера и тут же устыдилась свом злым мечтам. А Марта только распылилась ещё больше, скандал, словесная перепалка нужны были ей всегда, как воздух. Только после того как противная ей сторона доходила до белого каления, тётка чувствовала себя счастливой и удовлетворённой. То, что Марта – энерговампир и подпитывается бессильной злостью человека, Зера знала, а когда догадалась об этом, перестала вступать с тёткой во всякие скандалы. Та места себе не находила, всякие беспочвенные обвинения, наговоры, слова обидные говорила с такой злостью, что пена у рта появлялась. Девушка не реагировала, становилась рассудительной, спокойной, а вскоре и вовсе перестала заниматься самоедством.

-Может, и в роду твоего настоящего отца тоже ведьмы были, ведь Дробка не одна на белом свете.

-Мне кажется, тётя Марта, вы сами уже запутались, может, приляжете, отдохнёте, сердце у вас слабое, как бы беды не вышло, кому я, калека, нужна, -Зера произносила слова, скорее, с иронией, чем с искренней заботой и всерьёз.

-О, пожалел волк овцу! – хохотнула Марта.

-Простите, а кто из нас овечка?

-Ты долго будешь добренькой и несчастной прикидываться?!

-У вас всё, тётушка?

⇐ Предыдущая 37 38 39 40 414243 44 45 46 Следующая ⇒