Иванов Михаил Федотович (13.10.1919 - 10.04.2001)

Иванов Михаил Федотович (13. 10. 1919 - 10. 04. 2001)

Родился в Псковской области. Окончил Новоржевскую среднюю школу в 1937 году. Закончил матмех ЛГУ в 1941 году. Закончил в 1950 г. ЛГПИ им. А. И. Герцена.

Со 2. 01. 1940 года по 12. 03. 1940 года – красноармеец в Финской компании. С 5. 07. 1941 по 9. 05. 1945г- Участник Великой Отечественной войны. Награжден 13-ю орденами и медалями.

27 июля 1945 года женился на Лобановой Зинаиде Константиновне.

30 октября 1946 года уволившись из Армии, прибыл на жительство в г. Любань. С 1947 года заочно учился в ЛГПИ им. Герцена и работал в Любанской школе им. Радищева (директор, учитель математики и физики). Затем 10 лет был директором Рябовской ср. школы, а с 1964 года завучем в Машинской ср. школе. Педагогический стаж - 40 лет.

Из летописи математико-механического факультета. О тех, кто учился на факультете до войны. СПб., 1995. С. 126.

Блокадные страницы

Минувшие годы…Они –

Страницы прочитанной книги.

Врезались в память навечно одни,

Забылись другие, безлики.

Листать эпизоды затёртых страниц

Приходит желанье порою.

Так тянут инстинкты кочующих птиц

К местам постоянных гнездовий.

Ах, память! Примеры реакций цепных

Масштабом её не пугают:

Коснувшись случайно событий одних,

Всё новые к ним добавляет.

Как бился в жестоком огне Ленинград,

Круша многоглавого змея,

Запомнил не только блокадный солдат –

Россия забыть не посмеет.

Дружно студенты в начале войны

Ушли в ополчение, сражались повсюду,

Но редко кто помнит, что многих из них

Вернули опять в институты.

Им предстояло отправиться в тыл –

Там завершить обученье.

Только враг раньше манёвр завершил,

Взяв Ленинград в окруженье.

Но как те страницы писались давно!

Внезапно смущают вопросы:

Да в самом ли деле то было со мной?

Иную эпоху шутник не подбросил?

Да нет! Вот подруга из тех самых лет –

Одна из прозрачных фигурок,

С кем вместе мы дружно ломали паркет

Для наших железных печурок.

Комнаты наши дверьми тет-а-тет,

Нас трое, их четверо. Дружим, как можем.

Поползновений амурных в том нет –

Разве дистрофиков это тревожит?

Печурки – блокадный источник тепла

Для комнат любого размера,

Особенно если в них вместо стекла

Все окна забиты фанерой.

На тех же печурках мы варим и «чай»

Из перца и соли, горчицы;

Если ж дуранды добыл невзначай –

Это комфорт без границы.

А то ещё встало в порядке вещей –

Утюг на печурке калится –

В белье ликвидировать полчища вшей,

Будто из танка зарвавшихся фрицев.

Если опять зачастил метроном,

Значит налёт; и поход – не однажды –

Нет, не в убежище – к нам; всемером

Вместе, наверно, и гибнуть не страшно.

Было и гибли. Снарядов и бомб

Наши враги экономить, не склонны –

Рынок ли, очередь, улица, дом, -

Разве узнаешь, где бахнет сегодня.

Только известно, что главный урон

Нам наносили не бомбы, а голод.

Кровь тут не льётся, не слышится стон,

А нет человека, будь стар или молод.

Смейся, фортуна! Обманутый, плач!

Нам в декабре увеличили нормы!

А хлебозавод, как невольный палач

В выпечке не обеспечил подъёма.

Те, кто проворней, своё получил,

Нерасторопен – остался голодным…

Наш комендант дебит-кредит сличил:

Каждый тридцатый в те дни стал покойным.

Мукой в третий день заменили нам хлеб.

Тогда я возвысился в гранды:

Познал, как лепёшки месить на столе

И что значит слово баланда.

Минувшие годы. Они

Зовут к залежалым страницам.

Почувствуешь горечь, читая одни,

Другие – нам есть чем гордиться.

Ах, блокада, блокада…

Как всё было давно –

Голод, холод, снаряды…

И, представьте, - кино.

Да, в известном всем КРАМе

Вдохновлять Ленинград

Заиграл на экране

В первый раз «Маскарад».

Вспоминаю про это –

Словно было сейчас:

Я купил два билета

На вечерний сеанс.

Мы идём по садовой.

Вот Гостиный, а там…

Вой сирены…А вскоре

Сзади нас тарарам:

Грохот бомб где-то рядом

И взрывная волна…

Нас спасает аркада,

Ряд мешков, как стена.

Дан отбой…Мы – к экрану.

Но настрой наш, но вид!..

Вальсом Хачатуряна

Душу вскрыть норовит.

Вышли…Взорван Апраксин,

Дом жилой, институт…

Нам – лишь мизер напасти –

Удлинился маршрут.

Мы с тобой ещё живы,

Жив и наш Ленинград.

Только вальсы сменили,

И другой маскарад.

Закалила блокада

Организм, как в кино.

Тут всё сущая правда,

Хотя было давно.

Когда больной, изнеможенный

Я покидал наш Ленинград,

То повторял непринуждённо:

«О, как я рад, о, как я рад…»

Дорогой мук и треволнений

Я пробивал жестокий фронт,

И, наконец, в глухом селенье

Был сдан по списку на ремонт.

И там, в застенках карантина,

Старушки душу мне спасли,

Болезнь изгнала медицина,

А кости мясом обросли.

Теперь я вновь, ища былого,

Ношусь в чаду вперед-назад,

И, заменяя в песне слово,

Пою «Скорей бы в Ленинград! »

Иванов Михаил Федотович, 1942г

12 3 Следующая ⇒