- Твой ОС религиозен?

Лицо Фредди приобрело крайне недовольное выражение.

- Этот вопрос самый глупый, - сухо изрек он. - Я думаю, что среди нас троих нет ни одного, кто верит в седобородых небесных мужиков. Я лично нет.

Норберт, который после ответа о родителях с напряженным видом ковырял пальцем отверстие в баночке, хмыкнул.

- Речь по-моему идет не о седобородых мужиках, а о высших силах, которые могут оказывать влияние на нашу жизнь.

- Какая разница? - Фредди демонстративно скривился. - Высшие силы - в виде дядьки с неба они, сковороды или перезревшей репки - в любом случае сказки! Туфта зеленая!

Или ты хочешь возразить?

Он так и впился своим взглядом в Норберта. Тот, не поднимая головы, всё ковырял свою банку.

- Для меня это вопрос не глупый, а трудный, - пробормотал он наконец, - потому что я вроде в Бога не верю, не поминаю его и перед сном не молюсь. Да честно, я о нем вообще не думаю, какими бы вопросами не задавался. Но иногда возникает ощущение, будто я... знаешь, не властен над своей жизнью. Или не до конца властен.

Как в игрушках на твоей старой консоли, Фред, когда игроком управляешь ты сам, но условиями игры руководит программа. Будто бы что-то выстраивает перед тобой дорожку, а тебе нужно просто правильно идти по ней, чтобы не оступиться. Ты только и делаешь, что прыгаешь по своей дорожке, доказывая некой программе, что у тебя достаточно опыта и сноровки для перехода на следующий уровень. Который она сама тебе выберет. А если попробуешь шагнуть с этой дорожки в сторону, как бы тебе того не хотелось, то просто сорвешься. И если попытаешься остановиться ради отдыха, то тебе не придется делать это долго, потому что ты должен постоянно доказывать. Биться изо всех сил. Выбиваться из них.

Получается так, что у тебя есть свои руки и ноги и голова на плечах, но правила диктуешь не ты, а что-то... именно, что-то диктует их. Испытывает тебя на прочность.

Если бы я был властен над своей жизнью целиком и полностью, я бы наверное чувствовал себя свободнее. Но это не так.

Тут голос подал до сих пор молчавший Донор.

- Лео тоже о чем-то таком толковал. Говорил, что это вроде рока, когда ты ни на что не способен повлиять, и как ни крути случается то, что должно случиться. Думаю, к вере и Богу это не относится, скорее к воле обстоятельств. Когда один или несколько человек оказываются стиснуты влиянием целого мира. Как в жерновах.

- Возможно, - пожал плечами Норберт, - но даже если за этим не стоит никто конкретный, порой кажется, будто что-то надсмехается над тобой, веселится наблюдая за твоими жалкими попытками совладать с условиями, в которые тебя забросили. Вот только... - он моргнул и перестал вертеть банку, - это не может быть Бог, потому что это не похоже на веру. Вера должна давать силы, а не высасывать их до последней капли.

Да, в Бога я не верю, хотя, наверное, был бы сильнее, если верил. Но не смогу, после всего.

- Не хватало только, чтобы мой собственный брат, который чертыхается каждые пять минут, вдруг начал верить в Бога! - фыркнул Фредди. - И вообще не нравятся мне ваши разговоры. Я например считаю, что не так уж и властны над нами обстоятельства, и мы сами можем влиять на ход событий. И что касается дорожки этой вашей, ты наверное просто в сторону-то с нее шагнуть не пробовал!

- Вот именно что пробовал, - возразил Норберт, - и понял, что в итоге окажусь предателем.

- Фред! - Донор посмотрел на младшего Нидмана из-под нахмуренных бровей. - Мы, конечно, можем влиять. И мало того, как и любые люди впостоянку влияем на мир, иначе из чего по-твоему складываются обстоятельства? Но нередко эти вот самые обстоятельства оказываются настолько сильными, что противостоять им никак нельзя и приходится подчиниться. Так и получается, что иногда всё зависит от нас, а иногда мы - от всего.

- Не знаю, как-то это слишком строго и категорично. Прямо как в школьном учебнике!

Фредди брезгливо передернулся.

- Считай как хочешь! - бросил ему Норберт. - Я рад, что ты хотя бы голову не перегружаешь.

- Как и я, что ты хотя бы во всякий бред про высшие силы не веришь! А ты, Им-Эл, ты веришь?

- Не думаю. Никогда не чувствовал, чтобы кто-то оберегал меня и помогал мне. Кто-то кроме людей, которые меня окружали. Иногда только спрашивал себя, что думает Бог, если он есть, о всей той хрени, которая здесь творится. И никогда не находил ответа.

- Тогда я думаю, пора следующий вопрос! - с радостью объявил Фредди. - Какое первое слово сказал твой ОС?

- Вот уж чего не знаю и никогда не вспомню! - покачал головой Норберт.

- Да и я тоже. Я ж тогда совсем соплей был, как я могу помнить?

Пока братья корчили гримасы неудоумения, Им-Эл сидел, чуть опершись на стол и глядел на них с легкой улыбкой.

- Я так понимаю, мне за вас писать придется, - с притворным укором констатировал он.

Нидманы сразу с еще большим недоумением уставились на него.

- А ты что, знаешь? - недоверчиво спросил Фредди.

- Знаю? - громко фыркнул Донор. - Да я не знаю, я слышал и твое и твое первое слово. Свихнуться можно, как давно это было!

- Что, серьезно, Эл? - На лице Норберта появилось неподдельное любопытство.

Он даже перестал покачиваться на стуле.

- Да ты не обольщайся! - засмеялся Им-Эл. - Ты-то ничего выдающегося не сказал, насколько помню твоим первым словом было " мама", а вот Фредди сказал " погремушка", правда он очень сильно это слово исковеркал, но Лео и Сьюз единогласно сошлись на том, что означало оно именно ее, тем более он как раз держал погремушку в ручке.

- А после этого он ей меня треснул, да? - Норберт неодобрительно зыркнул взглядом на брата.

- Вовсе нет. Он тогда в своей люльке сидел. Но позже, когда он тебя погремушкой лупил, нередко повторял ее название - наверное закреплял его в голове таким образом.

- В чьей голове? В моей что ли?!

Норберт даже почесал затылок, должно быть он до сих пор помнил ту погремушку.

- Я вам больше скажу, - Донор наклонился к братьям. - Норберт уже на четвертом году жизни постоянно говорил " черт"! Лео еще каждый раз грозил ему, что от таких слов у него отрастут хвост и свинячий пятак - ну вы понимаете, что безуспешно.

Фредди чуть не опрокинулся со стула от смеха.

- А чего ты ржешь-то?! - оглянулся на него Норберт. - Это наверное всё от твоей " погремушки" хреновой!

Потом он обернулся к Донору, который вписывал, тихо диктуя:

- Первое " мама"... потом... не переставая чертыхался...

И спросил:

- А ты, Им-Эл, свое первое слово помнишь?

- Он спрашивает еще. Нет конечно!

- Ну вот, - огорчился Фредди, - а было бы интересно узнать!

- Как видишь не судьба! Но вероятно это тоже было что-то вроде " мамы", " папы", " тебя"...

- Или " Прикурить не найдется? "

- Нет, быть того не может. Слишком длинная фраза для детского языка. Это я жестом у акушерки попросил как только родился.

Что после первого слова?

Фредди живо сунул нос в анкету.

- У твоего ОСа есть домашние питомцы? Это, Норб, к тебе вопрос.

Норберт уже сидел, приосанившись, и очень довольно улыбался.

- Есть конечно. Больше сотни.

- Всегда удивлялся, как тебе хочется держать у себя такую гадость?! - сморщил нос Фредди. - И каким образом они не разбежались по всему нашему дому?!

- О том то, что не разбежались, я бы на твоем месте так уверенно не говорил, - заметил Им-Эл - он в это время аккуратно записывал " Вопрос №15" и одновременно вынимал из пачки сигарету. - У меня в комнате иногда пробегают насекомые, причем явно уж слишком экзотические для наших широт.

- Что? - Норберт сильно нахмурился. - Да ни за что не поверю!

- Не поверит он! - Донор отложил ручку и прикурил. - Да я готов отправиться в городок " Титании" и на центральной улице там гопака отплясать, если это не так. Не следишь ты ни фига за своей живностью!

И щелкнул крышкой зажигалки, тем самым будто придавая своим словам дополнительный вес.

- Ну нет, я-то слежу да еще как. Я, черт возьми, каждый раз когда с ними работаю, трижды проверяю, надежно ли всё закрыто. Экзотика у меня вся пересчитана. Да и без этого у меня из-под носа невозможно убежать! Значит Фредди там ходит и шарится. А, ты?

Норберт обернулся к Фреду.

Тот вдруг очень густо покраснел.

- Тебя кто просит вообще? - всё понял Норберт.

- А что, мне ведь тоже интересно!

Сконфуженный Фред завозился на своем месте, не зная, куда деть себя от братского гнева.

- Да ерунда! - Им-Эл махнул рукой из-за густой завесы дыма. - Ладно хоть Норб термитов каких-нибудь не держит. Или мух, как тогда.

Норберт тем не менее одарил Фредди испепеляющим взглядом, да таким, что тот залился еще большим румянцем. А потом сел поудобнее и заговорил:

- Они у меня замечательные. Ничто так не успокаивает, как наблюдение за мелкой ползучей живностью. Буквально высасывают из меня весь негатив. А как по рукам ползают, непередаваемое ощущение. Особенно сколопендры...

- Они ж тебя кусают впостоянку, - усмехнулся Донор. - Сколько раз ты из-за них слегал - десять-пятнадцать?

- Но я ведь живой до сих пор! Что еще надо? В общем-то я и не держу ничего слишком ядовитого, потому как раз, что трудно удержаться от искушения дать ползучке по себе пошнявать. Они все мне чертовски нравятся, ни одной плохой не встречал. Тараканы и сенокосцы знаете какие классные? Сенокосцы особенно, когда собираются компанией и стоят, переплетаясь ногами. И еще уховертки, пауки!

А черви... вот кстати черви! - Норберт кашлянул. - Эл, прекрати тырить у меня червей! Ты что, в " козявочной" лавке не можешь купить себе наживки?

- Да можно подумать у тебя их так критически мало! А даже если и да, выйдешь да насобираешь себе еще в дождь.

Донор указал сигаретой в окошко. В сторону Нидманов покатились густые серые витки.

- У меня не все черви дождевые. А потом, они всё-таки мои питомцы!

- Может быть ты их еще по именам называешь? - насмешливо поинтересовался Фредди, цвет лица которого уже стал ближе к нормальному. - И оплакиваешь каждого, когда он окочурится?

- Кого там оплакивать? После смерти у большинства видов важное предназначение имеется - выгодно послужить собратьям в гастрономических целях. Так что оплакивать их ни к чему.

А теперь стоило бы записать, я продиктую: тараканы рыжие и черные - неограниченное количество, чешуйницы - неограниченное количество, слизни лесные...

- Притормози! - оборвал его Им-Эл. - Сначала надо про меня записать.

- А что, у тебя были питомцы? - встрепенулся Фред.

- Нет, у меня не было. Когда я ребенком был, мои родители не хотели никаких животных в доме. Хотя и я и моя сестренка что есть сил и фантазии уговаривали. А потом я уже не мог себе позволить - то из-за того, что с места на место мотался, то из-за нехватки времени.

- Но ведь Норбу же хватает времени на своих гадов!

- Это потому что они у меня особого внимания и не требуют. А в случае, если я их не покормлю, могут целенаправленно закусить друг другом.

- Вот-вот! - Донор улыбнулся Норберту. - А я собак всегда любил. У отца Сьюзен в детстве жили два дирхаунда, и она иногда выходила с ними погулять. Прекрасные псы, дружелюбные, тарелки любили ловить. Я когда с ними играл, всё думал, что в зрелости заведу себе такую собаку. Может когда и заведу еще.

- Это было бы лучше, чем рыжие тараканы! - заявил Фредди. - А про меня вы знаете, что у меня никогда никаких питомцев не было. Хотя я и собак и кошек люблю.

Он вздохнул.

- Но в ползучей мелочи вы оба точно ничего не понимаете, - обиженно заметил Норберт. - Так мне продиктовать?

- Не надо, я уже записал, - отмахнулся Донор.

Норберт подтянулся, взглянул на его лист и тут же воскликнул:

- Эээй! Что значит, " куча всякой бесполезной ползающей хрени"?! Нет, ну это, ну черт...

- Да успокойся ты! - засмеялся Им-Эл, выпуская клубы дыма. - Щас поправлю! - Он снова начал писать. - Тем не менее... горячо... обожаемой... Норбертом...

- Я смотреть на вас обоих не могу! - прорычал Норберт, сел обратно на свой стул и сложил руки на груди. Губы он сжал и взгляд устремил в дальний угол гостиной.

- Долго так не просидишь! - толкнул его Фредди.

А Донор уже читал следующий вопрос:

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 Следующая ⇒