Атака. Конфликт. Боевой опыт

Атака

Оборонная станция 'Канбен', на которой сегодня нес службу лейтенант Видов, располагалась в системе белого карлика, защищая расчетную точку прыжка в глубь содружества вокруг. После потери 'Глена' значение этой станции стало стратегически важным, ее потеря грозила содружеству серьезными неприятностями. Если 'Глен' охранял подступы к пространству содружества, 'Канбен' был уже его территорией, и хотя она находилась на значительном удалении от заселенных мест, отсюда открывался путь в тыл ко многим неукрепленным системам. Именно поэтому командование уделяло большое внимание укреплению обороноспособности станции, укомплектовывая станцию не только лучшими системами вооружения, но и кадровым составом имевшим опыт военных действий. Полгода назад патруль зафиксировал появления разведывательных систем противника и на станции был введен повышенный уровень опасности, в четыре раза увеличено количество дежурных звеньев и патрулей, а два курьерских корабля, находясь на значительном расстоянии, поочередно разогревали прыжковые генераторы, чтобы в случае опасности ринуться за помощью флота.

Сам Видов нес службу на штурмовике и хотя у него имелся боевой опыт его вряд ли можно было назвать удачным. А приобрел он его как раз на попытке флота отбить систему 'Легион'. Командование флота затянуло проведение операции возвращения системы и по данным разведки стало известно, что противник успел сосредоточить большие силы в этой системе. Но возобладало мнение, что операция была подготовлена весьма основательно и коррективы внесены не были, в результате в истории флота появилась позорная страница. Лишь благодаря осторожности адмирала Теца поражение не превратилось в разгром, именно он настоял на использовании устаревших планетарных платформ в качестве дополнительных пунктов обороны, оснастив их роботизированными арт. комплексами. Единственный аргумент, который он привел в качестве обоснования своего требования - осторожность никогда не помешает. Когда передовой отряд вынырнул в системе и прошло первое сканирование стало ясно, что катастрофы не избежать, флот противника своей мощью в несколько раз превосходил все силы участвующие в операции и вся эта армада сразу пришла в движение. В последствии комитет объединенных штабов проанализировал возможные сценарии развития событий, и все они вели к полному уничтожению флота. После пространственного прыжка оборудованию корабля необходимо некоторое время для восстановления работоспособности, в течение этого времени корабль представляет из себя груду мертвого железа, окажись противник рядом и будет даже не бойня, а как выразился один шутник - утилизация. В этой ситуации командир передового отряда принял единственно правильное решение и сходу атаковал превосходящие силы противника, что позволило на некоторое время затормозить их продвижение, а выигранное время было использовано для развертывания обороны основу которых составляли платформы с роботизированными арт. комплексами. Все, кто был в рядах атакующих, погибли, но их гибель позволила организовать мощную оборону, что для противника оказалось полной неожиданностью, большое количество платформ подкрепленных штурмовой авиацией оказались серьезной силой, и первая атака противника была отбита, хотя и с большим трудом. В этот момент начали прибывать основные силы флота, и удалось немного укрепить оборону, однако всем уже было ясно, что необходимо срочно сворачивать компанию и ретироваться. Был организован отход основных сил, а просто говоря бегство. Видов обеспечивал отход, их соединение отбивалось от наседающего противника до последнего момента, авианосец получил бесчисленные повреждения, потерял почти всю атмосферу и до окончания прыжка, команда вела борьбу за выживание, а немногочисленный летный состав, сумевший вернуться в последний момент, так и просидел в своих машинах в ангаре.

Урок, полученный в 'Легионе' не прошел даром, злые языки утверждали, что не обошлось без предательства, но последующий анализ, проведенный комитетом, выявил, что действия противной стороны по охране стратегической системы не противоречат здравому смыслу.

Последующий за выводами комиссии 'звездопад' был замечен по всему содружеству, многие авторитеты были низвергнуты в один момент.

На станцию Видов прибыл четыре месяца назад и сразу попал в бесконечный водоворот боевой подготовки, командование использовало ситуацию 'на все сто', чтобы повысить обороноспособность. Задача звена, в которое он был назначен, заключалась в ежедневном патрулировании пространства в стороне от станции, в случае нападения звено должно было по возможности, не ввязываясь в бой, прорваться в тылы противника. А вот дальше необходимо было действовать по обстоятельствам, предположительно, там мог находиться транспорт, выполняющий определенную работу, и необходимо было сделать все, чтобы не дать им эту работу закончить. Наиболее определенной частью этого плана был прорыв в тылы противника, именно этот момент звено отрабатывало на тренажерах в перерывах между несением службы в патруле, постоянно меняя в симуляторах действия виртуального противника, они до автоматизма отрабатывали различные схемы обхода.

Сегодня как обычно они облачались в летные скафандры при помощи персонала, до выхода на патрулирование у них было еще полчаса.

- Я слыхал, что почти все станции вокруг оголили. - говорил ведомый Видова - одну молодежь оставили, если там что будет, плохо им придется.

- А ты уже нас в старики записал? Один раз в бою побывали и уже надежда человечества?

- Бой бою рознь. Сколько нас от туда выскочило? На всю жизнь урок получили.

- Нет Коля один бой - это всего лишь бой, много боев это уже умение, а вот выполнить задачу себя сохранить и товарищей это уже мастерство. Рано нас пока еще в ветераны записывать, вон Сенцов двенадцать боев прошел, а ветераном себя не считает.

Видов наконец влез в скафандр и прилег в подгоночное кресло, где то на боку почувствовалось неудобство, наверное немного сбился компенсационный корсет, он еще поворочался в надежде, что все встанет на место само собой, не получилось, а оставить как есть нельзя, когда начнутся перегрузки сбившийся корсет просто сломает ребра и он вздохнув начал обратную процедуру.

Через полчаса они уже сидели в своих штурмовиках на разгонной полосе и ждали старта.

На коммуникационном экранчике вспыхнула надпись 'Второе звено старт разрешен' и сразу под ним стартовый обратный отсчет, за мгновение до надписи 'пуск' он сгруппировался, и мощная катапульта выкинула их в пространство.

Привычно вспыхнул навигационный экран, расчерченный цветными траекториями и набором различных координат, маршрут патрулирования определен, контрольные точки расписаны. Чего никак не мог Видов понять так это то, что некоторые пилоты находили приятные минуты проводя в невесомости, конечно с количеством тренировок у него выработалась привычка к невесомости, но приятной он назвать ее не мог. После прохождения первой контрольной точки были выпущены противовесы и штурмовики перешли на 'танец', так называлось движение посредством противовесов, когда машина описывала в пространстве сложную кривую, не давая противнику рассчитать положение ее в следующий момент и произвести прицельный залп. В обычное время таких предосторожностей в патрулировании не применяли, но станция находилась в режиме повышенной опасности, и поэтому командование сочло эту меру нелишней. Когда звено прошло пять контрольных точек, на навигационном экране вспыхнуло пульсирующее красное пятно и раздалась трель тревоги, а на коммуникационном экранчике пошла строка сообщений.

- Внимание звено - это включился командир - Засечена точка выхода противника, с учетом дальности засечки и нашего положения они в нашем пространстве уже около семи минут. Перейти к выполнению боевого задания до получения приказа.

Поступили данные с бортового компьютера командира, и звено синхронно ринулось по рассчитанному маршруту, забирая несколько в сторону от засеченной точки, надеясь обойти вероятные силы прикрытия. Видов представил, как и остальные патрули ринулись на врага, а внутри станции звучит тревога, и через пятнадцать минут сотни машин будут катапультированы. Один из курьерских кораблей уже наверняка на полном ходу шел в точку прыжка, для предупреждения флота, а второй будет ждать событий, чтобы позже выдать флоту готовому для прыжка возникшую диспозицию.

Приказ поступил через четыре минуты - Атаковать!

- Внимание звено. Противник вторгся небольшими силами. От точки выхода в нашем направлении выдвигается заслон, встреча примерно через полтора часа за десять минут до встречи применяем план 'Решето'.

План решето это очень неприятный план, нужно на максимальной скорости проскочить сквозь заслон противника и оказаться у него за спиной, но в этот момент наибольшего сближения начинает работать визуальная аппаратура противника, точность выстрела возрастает многократно. Проход сквозь заслон противника изначально рассматривался как очень перспективный, но потери при этом должны были достигать до девяноста процентов, что было равносильно провалу, лишь значительно позже было найдено приемлемое решение проблемы и план стал основным.

Нет ничего хуже ожидания, мускулы начинают непроизвольно напрягаться и только усилием воли приходится их расслаблять, в груди распространяется холодок, срабатывает аптечка, впрыскивая небольшую дозу успокаивающего лекарства, как его прозвали 'столбняк' (среди пилотов существовало мнение, что значительные дозы этого лекарства вызывали заторможенную реакцию).

- Внимание звено. Еще раз повторяю - на противника не реагировать, в случае потери связи действовать самостоятельно. Приступить к выполнению плана.

Видов запустил программу на выполнение и принялся отслеживать ее работу.

Сброс имитаторов, включение маскировки. Имитаторы представляли из себя тонкие оболочки по весу пару килограмм, но внешний вид и сканируемые характеристики их полностью соответствовали боевой машине. Основная изюминка плана состояла в количестве имитаторов и направлении их движения.

После включения имитационного режима на радарах появились сотни боевых машин, которые стали расходиться в разные стороны звеньями и противник, понимая смысл уловки ничего не смог сделать, кроме как растягивать свой заслон, стремясь охватить большее пространство. К моменту встречи дыры в заслоне были столь велики, что уже ни о какой возможности задержать атакующее звено не могло быть и речи, понимая бесполезность своих действий, перехватчики заслона перешли на предельное торможение, надеясь снизить скорость и увеличить время контакта, но это уже был акт отчаяния. Яркие вспышки, уничтожаемых имитаторов и звено оказалось за спиной у заслона. Видов поежился, эффективность огня заслона оказалась пугающей, количество сбитых имитаторов приближалось к сорока процентам, если бы не эта уловка они вряд ли прорвались.

- Отлично ребята. Не расслабляться. У других видимо получилось хуже, так что на нас основная нагрузка. Скоро начнем сканирования района. Напоминаю, при отсутствии связи действовать самостоятельно.

И снова томительное ожидание.

Все! Время. Начинаем активное сканирование района. На экране начинают появляться цели и определяться их характеристики.

- Двойкам разобрать цели, работать на повреждение добивать не обязательно. Выбираться самостоятельно. Удачи.

Видову был определен правый сектор, пять крупных целей возможно транспорт противника. Он прикинул расположение целей и спешащих на выручку своим группы перехватчиков, получалось не очень хорошо, в лучшем случае он успевал накрыть только две цели. А если разделиться, то возможно и три.

- Ведущий ведомому. Разделяемся. Берешь цель три. После отработки пытаемся выйти на точку встречи.

- Понял.

Подходя к первой цели Видов пустил ракеты, прикрытые фантомными помехами и резко увеличил амплитуду 'танца', а когда он уже приближался ко второй в линь противовеса попал заряд оборонной системы транспорта и машина сразу превратилась в мишень, теперь все его эволюции стали предсказуемы и следовательно его могли легко сбить. Поэтому он не долго думая, сразу выпустил все ракеты и с предельным ускорением, постоянно сбрасывая светляки, пошел против движения транспорта, пытаясь увеличить угловую скорость и спрятаться сзади корабля. Уже ныряя в мертвую зону транспорта он получил заряд сзади, сразу взвыл дозиметр, и в системе подачи воздуха запахло озоном, одна за другой начали отключаться системы. Теряя ориентацию, машина медленно стала поворачиваться. В ближайшие полчаса он будет сидеть в мертвом штурмовие и наблюдать звезды, если это конечно ему позволят, надежда только на то, что его ракеты доберутся до транспорта и противнику будет не до поиска сбитого пилота.

Сидя в мертвой машине Видов гадал, какую дозу он получил и сколько ему осталось времени до момента необратимых изменений в организме, когда уже ничего нельзя будет сделать, свой 'стабилизатор' от аптечки он уже получил. За фонарем что то мелькнуло он, подняв голову, стал внимательно вглядываться в пустоту и тут он увидел едва заметную паутинку тянувшуюся в черноту космоса, еще несколько мгновений и она пропала, растворившись в пространстве.

- 'Интересно. Что это было? ' - подумал он. Если судить по расстоянию, это должно быть что то огромное и тянуться на тысячи километров, а в следующий миг эта паутинка вспыхнула как раскаленная проволочка, стали видны переплетения этих проволочек в гигантском пространстве, и тут же последовал мощный хлопок, раздавшийся в кабине пилота. Ах вот оно в чем дело, так это и есть то проклятое устройство которое, сгубило станцию в системе 'Легион'. Неужели они опоздали и не сумели помешать планам противника? Видов запаниковал, но тут ему в голову пришла спасительная мысль, нет, они не могли успеть запустить свое устройство, слишком мало времени прошло с момента атаки их звена и транспорты не могли убраться из зоны. Более того, судя по объяснениям экспертов, мощность импульса должна была быть гигантской, и его машина должна была буквально развалиться на части. У них что-то не получилось. Спустя некоторое время замигало табло загрузки систем, и машина стала оживать, постепенно вводя в работу системы управления. Через десять минут работы диагностических систем процессор выдал список повреждений, несмотря на многократно продублированные схемы восстановить удалось не более двадцати процентов устройств и Видов вздохнув, принялся настраивать ручное управление. Лететь придется вслепую, ориентируясь только на положение звезды, но выбора у него не было. Постепенно, выводя в режим тяговые двигатели и постоянно контролируя их параметры, он двинулся в направлении станции.

На станции в рубке управления перевели дух, на сей раз, бог был к ним милостив. По предварительной оценке, благодаря атаке прорвавшихся штурмовиков на транспорт который отчаянно прикрывали заслоны, противнику не удалось до конца завершить работы и запустить свое устройство. Когда стало ясно, что основные силы станции, не ввязываясь в бой с прикрытием прорываются к вражескому транспорту и работы завершить не удастся противник ликвидировал поврежденный транспорт и бросив силы прикрытия, неуспевающие вернутся к транспорту сбежал из системы. Крупные группы перехватчиков метались по системе, добивая остатки сил прикрытия противника, спасательные команды вовсю искали сбитых пилотов патрульных групп.

Командующий отдал приказ и в прыжок ушел второй курьер с сообщением об отмене тревоги. Это был первый успех, станция устояла, подтвердилась версия использования сверхмощного электромагнитного импульса для разрушения станции и главное, испытан метод активной обороны с помощью патрульных групп. Конечно, необходимо было внести значительное количество поправок в план обороны, но основные концепции были обкатаны.

Машину Видова засекли через два часа, проанализировав состояние техники, пришли к выводу, что самостоятельно он в ангар попасть не сможет, поэтому было принято решение катапультировать пилота и подобрать его на спасательный транспорт. Остальных из его группы обнаружить не удалось. Но Видов этого пока не знал, его срочно поместили под колпак и начали накачивать различными препаратами, и как позднее он говорил от него, прежнего, мало что осталось. Пока медики выращивали лечебные вирусы, модифицированные под его генетический код, он описывал подробности своего рейда и особый интерес командование проявило к событиям уничтожения устройства для получения импульса, что было вполне естественно. После выхода из строя оборудования штурмовика единственным свидетелем действия такого устройства был сам пилот.

Конфликт

В последующие дни Ким, втянулся в работу. Среди технического персонала в ангаре он был единственный, кому было меньше сорока, и поэтому его сначала в основном использовали на побегушках, но он не обижался, почти все они годились ему в отцы и относились к нему не плохо. Но позже, постепенно, ему стали поручать все более сложные работы и как-то незаметно, к нему стали относиться с уважением, а после одного случая, в котором он утер нос всему летному составу, вообще стали опекать его.

На вооружение летных частей начали поступать новые сверхтяжелые штурмовики, которые были значительно больше размером и потому при посадке на станцию или авианосец требовали особенно деликатного обращения и пока в частях модернизировали стартовые и посадочные площадки, пилотов направили на дообучение в учебную часть. К прибытию пилотов на станцию прислали новые симуляционные программы и Ким, отвечающий за адаптацию симуляторов откатал их на всех тестах, согласно регламента.

В этот день пилоты первой группы отрабатывали посадку штурмовика на площадку без режима принудительной стабилизации и никак не могли вписаться в норматив, нервничали и все чаще заканчивали виртуальной аварией, в конце концов, их терпение лопнуло, и они потребовали от техников настроить симуляторы 'Как положено'. Основной аргумент, который они приводили, в качестве доказательства плохой настройки, что все они опытные пилоты, и никто из них не может вписаться в норматив.

- Не могут столько боевых пилотов не выполнять норматив, ищите причину, у вас что-то не правильно работает. - Кричал какой-то пилот.

- Мы все установили как надо - отвечал капитан - Все прикладные тесты показывают норму. Надо больше тренироваться.

- Ерунда! Если кто мне докажет, что можно выполнить этот норматив, я ему ящик коньяка поставлю. - Продолжал кипятиться пилот.

Капитан вздохнул и повернулся к Киму:

- Ну ладно парень, проверь еще раз.

- Да чего здесь проверять, нормально все, уже много раз проверял. Можно этот норматив выполнить.

- Если можно докажи. - Снова встрял пилот.

Ким вопросительно взглянул на капитана. Капитан озадачено посмотрел на Кима:

- А ты сможешь?

- Должно получиться?

Капитан махнул рукой:

- А как хочешь. Делай что-нибудь

Ким полез в кабину и вокруг послышались возгласы пилотов: -'Смотри, смотри, техник в симулятор полез, сейчас хохма будет'

- Давай на большой экран, пусть все посмотрят - Злорадствовал пилот и со всех сторон стали подходить другие пилоты.

Ким запустил программу и окунулся в полет. На большом экране все собравшиеся наблюдали за его действиями и через несколько мгновений, с лиц пилотов слетела ироничная усмешка, они сразу почувствовали уверенные действия пилота. Проход контрольной точки. Разворот. Выход на траекторию. Подход к посадочной консоли. Торможение. Маневрирование и посадка. Конец упражнения, все параметры в пределах нормы. Норматив выполнен, оценка отлично. Когда Ким вылезал из кабинки, вокруг стояла тишина. Потом капитан оглянулся и громко сказал:

- Вопрос плохой настройки, считаю снят, некоторым боевым ассам не помешает поменьше кричать и побольше тренироваться, так как наш техник в силу своего возраста не может употреблять спиртного, а мне оно изначально прописано медиками, думаю, вы не оставите старого капитана без высококачественного лекарства. Хватит глазеть, по местам разойдись.

Капитан подошел к Киму и, взяв его за локоть, тихонько подтолкнул его в сторону раздевалки:

- Ну-ка парень, отойдем в сторонку - тихо сказал он.

- Теперь рассказывай - потребовал капитан, когда они оказались одни.

- Что рассказывать?

- Когда в такую часть как наша, неожиданно прибывает специалист, причем по личной просьбе адмирала, до окончания учебного выпуска, это наводит на неприятные мысли. Либо этот специалист, что-то натворил либо чей-то протеже, что тоже не лучше.

Ким немного подумал и рассказал о событиях произошедших в учебке. Капитан надолго задумался, теперь становилось понятно, почему этот юнец оказался здесь. Взяв на себя всю ответственность, он в сильно затруднил возможность расследования и, следовательно, защитил не столько сверстников, сколько кого-то из высоких руководителей. Его командир поступил абсолютно правильно, отослав его подальше, видимо у него есть дружеские отношения с адмиралом. Если бы здесь был какой-нибудь неблаговидный поступок, адмирал не стал бы связываться и капитан это знал точно. Так что, рассказанное вполне вписывалось в происходящее.

- Ну а кто тебя таким фортелям выучил? - Кивнул он в сторону симуляторов.

- У отца летчик знакомый был, он и научил.

- Вот так просто и научил?

- Вовсе не просто, долго учился.

- Ладно, сделаем вид, что поверили. Есть еще, чего я не знаю?

Ким пожал плечами.

С этого дня его частенько стали привлекать как пилота-эксперта, проверяя на нем различного рода спорные моменты, и почти всегда он быстро доискивался до истоков проблемы. Техники неоднократно подсовывали ему спровоцированные хитрые неисправности, заключая за его спиной пари, как быстро он разберется. Но самым его любимым делом было освоение различного рода новинок, он часами корпел над описанием устройств, докапываясь до самой сути и Алексеич иногда, просто вынужден был отправлять его на другие работы, не связанные с работой головы.

Вызов поступил в середине вахты, предписывалось срочно прибыть в особый отдел, Ким сразу связался с капитаном.

- Я тебе приказа не давал, мне предупреждение не поступало. Вахту продолжать нести. В случае чего свяжись.

Через некоторое время повторно поступил вызов, теперь уже за подписью начальника особой службы, но Ким вынужден был проигнорировать его, как и первый. Больше вызовов не поступало. После вахты когда он спешил в свою каюту, его встретили в переходе двое особистов. Как только Ким понял, что его ждут, сразу незаметно нажал кнопку экстренного вызова капитана, он еще в ангаре настроил вызов, предвидя проблемы.

- Ты че, сынок? Тебя сколько раз тебя звать можно? - один из особистов быстро придвинулся к Киму и резко ударил его в лицо. Ким дернулся в сторону, удар получился несколько смазанным, но он все равно не удержался на ногах и опрокинулся на спину, и пока он приходил в себя, второй особист подошел к нему, поднял его за воротник, потом прислонил к стенке.

- Ты вызовы получал? Почему не пришел?

- Капитан приказал продолжать несение вахты.

- Нет, ты смотри, ему капитан приказал - повернулся он к своему напарнику - А мы значит ему по горизонту. - И он сильно ударил Кима под дых.

У Кима перехватило дыхание и на глазах навернулись слезы, но не от обиды, он с детства никому не уступал. Согнувшись он подумал: -'Разбираться они со мной могут так долго, сильно бить не будут, иначе потом трудно будет объяснить. А значит, можно дать с дачи, а последствия будут ненамного хуже'.

В это время его снова толкнули к стене.

- Слушай сынок. В следующий раз, когда позовем, поскачешь как ужаленный, и не дай бог тебе опоздать. Ты понял? - Потом он выдал длинную тираду из грязной ругани, в которой пытался объяснить, где он видел капитана, и что сейчас и в будущем он сделает с Кимом.

Ким приседая, начал тихо и непонятно бормотать.

- Ты че там пищишь? - наклонился к нему особист. И тут, Ким резко выпрямился и головой врезался ему в лицо. Раздался хруст, особист взвизгнул, закрыв руками лицо, отлетел к противоположной стене. Из под его рук хлынула кровь. Нападение было столь неожиданным, что его напарник не сразу осознал происходящее.

- С ума сошел? Ты знаешь, что тебе теперь будет?

- А хуже все равно не будет.

- Ах ты падла. - Он рванулся к Киму.

Злость плохой попутчик, ему показалось, что он сейчас легко достанет этого слюнтяя, но ошибка стоила дорого. Ким тут же прыгнул ему на встречу и вместо размахивания руками, резко пнул ногой в коленку, удар получился на редкость удачный, особист сразу споткнулся, зашипел от боли, но атаки не бросил, а развернувшись опять, хромая бросился за ним. И второй раз он опять попался на туже уловку, только на этот раз удар пришелся в пах, а следом двигаясь на встречу голова Кима влетела ему в лицо. После этого Ким, потеряв ориентацию, растянулся на полу.

- Прекратить! - В коридоре появились люди, но Ким ничего не мог разглядеть, в голове шумело, а в глазах плавали темные круги - Живой. Вызывай медиков. - Потом кто-то его куда-то тащил, и он провалился в забытье.

Очнулся он с трудом, как будто выныривая с глубины, голова гудела и раскалывалась, мысли ворочались с трудом, постепенно возвращались воспоминания и оценка происходящего. Он открыл глаза, подождал, когда немного пройдет головокружение и начал осматриваться. Больничная палата, из стоящего рядом аппарата к нему тянулись трубки. Открылась дверь и вошла медик.

- Проснулся? - она подошла к аппарату ткнула пару кнопок и головная боль начала медленно отпускать. - Сейчас обезболивающее введем, потом обследование проведем.

Ким попросил коммуникатор. Женщина сначала призадумалась, потом достала свой коммуникатор:

- Только побыстрей.

Ким кивнул и набрал код связи капитана. Как только капитан услышал его голос, сразу сказал:

- Жди меня, ни с кем не разговаривай.

Ким отдал коммуникатор, откинулся назад и закрыл глаза. Голова еще кружилась, но уже значительно меньше. Видимо Ким задремал, потому что открыв глаза, он увидел стоящего рядом военного в чине старшего лейтенанта, его появление было столь неожиданно, что сознание никак на него не отреагировало, глаза снова сами собой закрылись, но тут же Ким вздрогнул широко раскрыв глаза. 'Старлей' мягко улыбнулся и сказал:

- С пробуждением Вас рядовой Томов надеюсь, голова уже не болит?

Ким начал лихорадочно соображать. Судя по форме это особый отдел, а невысокий чин вовсе не означает, что это рядовой сотрудник, чины в особом отделе всегда маленькие, этим особисты как бы подчеркивают, что служат не за чины. Ничего хорошего Ким от него не ждал, поэтому решил потянуть время до прихода капитана:

- Не болит, но все время кружится и тошнота какая-то. А что со мной случилось?

Старлей удивленно взглянул на Кима:

- Погоди, так ты ничего не помнишь. А мне сказали, что с тобой все в порядке.

- Да как-то, все урывками - Ким замолчал, как будто пытался, что-то вспомнить.

Молчание затягивалось, старлей стал терять терпение:

- Ну, вспомнил, что-нибудь? - Ким легонько пожал плечами, в лице старлея, что-то неуловимо изменилось, и на него смотрел уже жесткий, волевой человек: - Ты вот что, фокусы свои бросай, со мной такой финт не пройдет. Если что забыл, так мы тебе вспомнить поможем. Напомним кое-какие факты твоей биографии.

Ким поморщился, сделал вид, что борется с рвотными спазмами, но продолжал молчать.

- Ну что, будешь и дальше отмалчиваться?

- Так о чем говорить? - Упоминания о фактах биографии буквально взбесило Кима, но в тоже время он понимал, что сейчас не время проявлять свое раздражение.

Старлей нагнулся над Кимом, и печатая слова начал говорить:

- В восьмом переходе семь часов назад патрулем были обнаружены двое военнослужащих с тяжкими телесными повреждениями, там же находился и ты. По предварительной информации…

Тут резко открылась дверь, и в палату влетел капитан:

- Что здесь происходит? - Рявкнул он. - Старший лейтенант потрудитесь объяснить.

- Производится предварительное дознание, по факту зверского избиения военнослужащих.

Капитан вопросительно взглянул на Кима.

- Господин старший лейтенант пытался освежить мою память и рассказать, что я делал семь часов назад в восьмом переходе.

У особиста отвалилась челюсть, такого поворота он не ожидал, до него сразу дошло, какие последствия вызовет такая интерпретация его действий. Ведь это он настаивал, чтобы расследованием инцидента занималась военная прокуратура, хотя следователи прокуратуры, скажем прямо, не очень жаловали особистов, так как те частенько перебегали им дорогу, поэтому ни один следователь при случае не упустит возможности 'вставить пыжа' особистам. А здесь такая возможность, заинтересованная сторона пытается повлиять на ход следствия.

Капитан аж хрюкнул от удовольствия:

- Вот как? Может быть господин старший лейтенант поделится и со мной такой ценной информацией. Кстати, а откуда вам все известно? Вы уж не сочтите за труд 'рапортец' следователю напишите, а я тоже черкну на досуге, а то совсем забыл, как это делается.

- Рядовой Томов неправильно меня понял, я всего лишь поинтересовался его состоянием.

- Да, да. Конечно, зачем спрашивать у медиков, они ни черта в этом не понимают. - Ерничал капитан с довольной ухмылкой. - Ну да ладно. Пойдемте уважаемый. Военнослужащему, причем замечу зверски избитому, надо пройти обследование, лечение у него будет наверное дней десять, так что в строй он встанет не скоро.

Выходя из палаты, капитан оглянулся и, подмигнул Киму. Немного поразмыслив над словами капитана, Ким понял, что по существу тот дал ему указание - болеть не менее десяти дней. Ну, что ж, болеть - так болеть.

На третий день к Киму пришла делегация в составе уже известного старшего лейтенанта, капитана и молодой девушки, судя по форме представителя военной прокуратуры.

- Рядовой Томов - представил капитан Кима.

Девушка сразу присела на стул рядом с кроватью и представилась:

- Следователь военной прокуратуры Свистунова - по тому, как она это произнесла, Ким сразу понял, что это вероятно первое расследование, которое ей поручили вести, он удивленно взглянул на капитана. Но капитан стоял мрачный, чего нельзя было сказать про старшего лейтенанта, до Кима дошло, что особист устроил все так, чтобы это дело расследовала неопытный следователь.

- 'Ну ладно' - подумал Ким - 'Я тебе цирк устрою'

Следователь принялась задавать вопросы, Ким подробно на них отвечал, но вот она задала вопрос, который он ждал:

- Что сказал тот, который стоял ближе?

Ким сразу опустил глаза и смутился.

- Вы не помните? - Вскинула она свои брови.

Ким сделал вид, что находится в замешательстве, тихонько забормотал, что помнить то он помнит, такое забыть трудно, но затрудняется это повторить.

- Так, что он такое сказал, что вы не можете повторить?

Ким смешался еще больше, смущенно взглянул на капитана и вообще замолчал. Истолковав поведение Кима по-своему, следователь попросила особиста и капитана, оставить ее наедине с Кимом.

- Вот еще - возмутился лейтенант - Что там можно было сказать, что повторить нельзя.

- И все-таки я настаиваю, если сведения не касаются лично Вас, вы с ними будете ознакомлены.

- Понимаете, я стесняюсь говорить такое - начал Ким, когда они остались одни - Тот человек, о котором вы говорите… В общем вы не поверите.

- Ну, хватит. Мы здесь для того, чтобы выяснить все обстоятельства дела, а вы что-то стесняетесь.

Ким набрал воздуха, и закрыв глаза начал говорить.

- Что? - у следователя округлились глаза - Ты чего несешь?

- Вот и старший лейтенант говорил, что мне никто не поверит. По этому говорит, лучше признаться, что у меня амнезия.

- Так он уже приходил к тебе?

- Да и очень просил никому не рассказывать о нашем разговоре, говорил о каких то фактах в моей биографии.

- Тебе сколько лет? Какие могут быть факты?

Ким сделал вид, что окончательно сбит с толку и стал тихо бормотать, что он не знает, что ему говорить потому, что старший лейтенант сказал…

Следователь быстро свернулась и, пообещав позже навестить его, вышла из кабинета. К ней сразу подскочил особист, но она шарахнулась как от огня, глядя на него расширенными от ужаса глазами.

- Господин старший лейтенант, вы действительно навещали рядового до нашей встречи?

Особист поморщился и мельком взглянул на капитана:

- Да. Но он жаловался на провалы памяти и ничего не смог мне сказать.

- Но как же… Да Вы… Разве так можно?

- Так разве вы не получили наши рапорта? - встрял капитан - Я сам лично застал его здесь и он пытался рассказать рядовому Томову, как на самом деле происходили события.

- Я не видела никаких рапортов.

- Мой рапорт был направлен старшему следователю Кавинскому, но следствие поручили Вам, видимо он еще не успел передать. Так что он рассказал?

Следователь открыла было рот, но тут густо покраснела и буркнув, что она передаст ему стенограммы позже, быстро пошла прочь.

Капитан задумчиво посмотрел ей в след, он никак не мог понять, что такого мог рассказать Ким, чтобы вызвать такую реакцию, от такого парня можно было ожидать чего угодно, но надо его подстраховать, как бы он не сорвался.

Особист тоже не мог ничего понять, для него это оказалось еще большей неожиданностью. Он повернулся к капитану:

- И что это все может означать?

- Даже представить не могу. Оставили бы вы его в покое, а то, как бы хуже не было.

- Что хуже. Он зверски избил моих подчиненных, находящихся при исполнении, между прочим.

- Один, молоденький паренек, зверски избил двух здоровенных сотрудников особого отдела. И при этом ничего не известно, что они делали целых десять минут вдали от камер наблюдения в восьмом переходе.

- Они выполняли мое поручение.

- Извините, но мне кажется, Вам не стоит пока делать таких заявлений. Примите это как дружеский совет.

*****

Адмирал Павод с интересом посмотрел на молоденькую девушку.

- Так Вы считаете, что это дело лучше не передавать в прокуратуру?

- Видите ли, данный случай не должен вестись прокуратурой, но начальник особого отдела утверждает, что его подчиненные находились при исполнении и настаивает на расследовании инцидента именно военной прокуратурой.

- Это его право, в данном случае прокуратура обязана заняться этим делом.

- Да конечно, но здесь обнаружились факты, которые лучше не поднимать на уровень прокуратуры. Я передам Вам материалы предварительного расследования, и если вы посчитаете необходимым продолжить следствие силами прокуратуры, то подтвердите это прокурору. В любом случае, я уже не буду вести это дело.

- Вот как? Хорошо я ознакомлюсь с материалами.

Через час, адмирал дал задание адъютанту срочно доставить к нему капитана и старшего лейтенанта.

Еще через десять минут оба стояли навытяжку в кабинете у адмирала. Вопреки обыкновению адмирал не пригласил их присесть, и оба знали, что это очень плохой признак, если сам адмирал, минуя все звенья структуры управления, вызывает к себе и при этом ведет себя вполне официально, значит, на это есть серьезные причины.

- Господин лейтенант, почему вы потребовали расследования факта избиения ваших сотрудников военной прокуратурой до выяснения обстоятельств дела?

- Они находились при исполнении, согласно пункта…

- Вы можете мне сказать, какое задание они должны были выполнить в восьмом переходе?

- Им поставили задачу провести беседу с техником начального уровня рядовым Томовым в связи с неявкой его по вызову в особый отдел, но место проведения беседы не определялось.

- Господин капитан, почему не обеспечили явку своего подчиненного по вызову?

- Вызов поступил на коммуникатор Томова, хотя он должен был поступить мне, как непосредственному командиру.

- Старший лейтенант?

- Разговор не должен был касаться служебных обязанностей, поэтому мы решили не тревожить капитана.

- В любом случае вы были обязаны поставить командира в известность, тем более что его подчиненный тоже находился при исполнении. Так о чем вы хотели провести беседу с рядовым Томовым.

- Нам нужно было определить его наклонности и интересы, то есть составить мнение о нем как о человеке.

- Разве недостаточно описания психологического портрета и характеристики в его личном деле, или беседы с его командиром, ведь он гораздо лучше знает своего подчиненного, о чем можно узнать за одну беседу?

- У нас существуют свои методы, которые позволяют гораздо быстрее узнать человека.

- Можно подробнее о методах?

- Это очень специфические методы и мне не хотелось бы сейчас подробно на них останавливаться.

- Вот как? - адмирал с интересом посмотрел на особиста. - В таком случае специфичность ваших методов уже, кажется, стали мне известны от следователя прокуратуры.

- Не понимаю Вас господин адмирал.

- Ознакомьтесь. - И адмирал кивком указал на планшет, лежащий на столе.

По мере чтения у старшего лейтенанта вытягивалось лицо, а на лбу выступил пот.

- Если сможете вслух, пожалуйста, я думаю, капитану это тоже может быть интересно. Я имею в виду непосредственно показания Томова.

Особист затравлено взглянув на адмирала, срывающимся голосом принялся читать:

- 'Он сказал, что они вызывали меня весь день для того, чтобы вступить со мной в интимную связь, но я не пришел и они сами пришли ко мне. Он так же сказал, что они теперь будут постоянно это делать со мной и моим командиром тоже. А потом они попытались сделать это со мной, но я стал сопротивляться, и они стали меня бить. Я очень сильно испугался и пытался от них убежать и несколько раз неудачно с ними сильно столкнулся'

Только теперь до особиста дошел весь ужас его положения, ведь он сам требовал расследования силами военной прокуратуры, а потом, опять же по сведениям прокуратуры, пытался оказать давление на теперь уже потерпевшего Томова. А его теперешний диалог с адмиралом фактически подтвердил показания рядового. Это катастрофа его карьеры, и ему очень повезет, если его просто переведут, куда-нибудь на окраину. Он достал платок и вытер пот.

Для капитана показания Кима тоже оказались неожиданными, однако он был в курсе состоявшегося диалога своего подчиненного с особистами, так как коммуникатор после экстренного вызова весь этот момент был включен и быстро сообразил, что задумал Ким.

- Это не может соответствовать действительности господин адмирал. - сделал попытку оправдаться особист - Томов что-то перепутал, после сотрясения мозга его показаниям лучше не доверять. Более того, оба моих подчиненных сейчас находятся на пластической коррекции и пострадали они значительно сильнее, что говорит об агрессивных намерениях Томова.

- Разрешите, господин адмирал - подал голос капитан и после кивка адмирала продолжил - Перед самым инцидентом Томов вызвал меня на экстренную связь. Но ничего сообщить не успел, однако его коммуникатор выключен не был и я слышал весь их разговор. То, что сообщил Томов, соответствует действительности. Запись разговора можно получить с моего коммуникатора.

- Почему раньше не сообщили об этом?

- Служба контроля переговоров находится в ведении старшего лейтенанта и после того, как он попытался воздействовать на рядового для изменения показаний, я решил не сообщать пока о таком факте.

- Вы свободны господин лейтенант. - адмирал намерено выделил звание особиста, а потом обратился к капитану:

- Такой разговор действительно состоялся, или там было что-то другое? Как-то уж сильно неправдоподобно, чтобы они планировали вступить с вами в интимные отношения. Нет, я конечно могу понять, что при наличии обоюдного желания…

- Господин адмирал! Я бы попросил не развивать эту мысль дальше. Но вы правы, дело в том, что я, как старый вояка довольно терпимо отношусь к некоторым выражениям из ненормативной лексики. Но если все сказанное в ненормативных выражениях понимать буквально, то рядовой абсолютно верно отобразил содержание разговора. Можете сами прослушать. - И капитан вытащил свой коммуникатор.

- Ну что ж, это уже серьезные основания для предъявления обвинений сотрудникам особого отдела. - задумчиво сказал адмирал прослушав запись - А этот Томов что он из себя представляет?

- Только не подумайте, что я из-за этого случая его нахваливаю, но таких специалистов я еще не встречал. Исключительная память, знание предмета на уровне эксперта, отсутствие зазнайства и что особенно удивительно, на симуляторах демонстрирует уровень пилота высокого уровня.

- Ну, и что, я должен в это поверить?

- Лучше не поверить, а проверить. Он действительно уникум и, по всей видимости, не осознает этого.

- Судя по тому, как он подставил особистов, парень действительно уникален. Но тут есть одна проблема, это не первый случай его стычки со специфическими службами, не слишком ли часто это стало происходить.

- Но он здесь абсолютно не причем.

- Вы так считаете? Но он резко выделяется из общей массы и этим привлекает к себе внимание. - потом подумав, добавил - В общем так, отправляем его на 'Дулькан', от греха подальше. Если он такой специалист, то им он остро необходим, у них с персоналом просто беда. Вот там он пусть пока и проявляет свои таланты.

- Господин адмирал, но у нас тоже беда, все наши кадры, вы же их знаете, если и не инвалиды, то почтенного возраста. Молодежи вообще нет.

- Я же сказал от греха подальше. Инициировать смену начальника особой службы я не намерен, этот случай будет для него хорошим уроком и поводок на будущее будет прочным. Но служить Томов с ним пока не сможет. Пусть все утихнет, а потом подумаем. Готовьте на него сопроводительную, да поменьше расписывайте его уникальность.

Боевой опыт

Станция 'Дулькан' находилась на окраине содружества. С одной стороны эта станция находилась довольно далеко от обитаемых систем и добираться до нее приходилось в окружную, через другие периферийные системы, а с другой, совершив затяжной прыжок на три маха, можно было прорваться в скопление обитаемых миров. И хотя возможность такого прыжка была маловероятна, здравый смысл требовал присутствия здесь форпоста.

Однако хотя здравый смысл и присутствовал в обосновании ее существования, то в поддержании ее в боевой готовности здравый смысл отсутствовал полностью. Укомплектованность летным составом составляла почти четверть от штатного расписания, технический персонал только треть. Но самое неприятное, что основная масса авиационной техники на станции, была представлена устаревшими моделями весьма преклонного возраста, большинство из которых не могли эксплуатироваться по причине отсутствия запасных частей. Прибывающие на станцию для прохождения службы пилоты с ужасом смотрели на машины на которых им предстояло служить и отбыв свой срок, а то и раньше, с радостью покидали станцию не задерживаясь ни одного лишнего дня. Технический персонал станции тоже находился в состоянии хронического невыполнения регламента обслуживания и поэтому, обслуживание проводилось только по высокому приоритету, то есть только там где невыполнение регламента обслуживания могло привести к немедленной аварии.

Когда Ким прибыл на станцию, он был поражен почти полным отсутствием дисциплины. Он долго искал хоть кого-нибудь из хозяйственной части, а потом так же долго искал начальника технической службы. В конце концов он нашел его в сан. части, где тот проходил какие-то процедуры:

- Сейчас тебя внесут в расписание, пока осмотрись, хотя предупреждаю особо смотреть здесь нечего. К летунам не суйся, они нас не очень на станции уважают. Техников у нас не хватает, так что нагрузка двойная, поэтому делать надо все быстро на раздумывание времени нет, если что не понятно спрашивай сразу, с зап. частями все хорошо - их просто нет, снимаем с других машин.

На последовавших своих вахтах, Ким воочию убедился, в бедственном положении станции. Повсюду стояли остовы наполовину разобранных машин, которые даже не убирали из ангара, чтобы было откуда срочно брать запасные блоки, большинство механизмов не работало, поэтому часть ремонтных операций приходилось проводить в ручную, а немалый вес некоторых заменяемых узлов прямо сказать не способствовал ускорению работ. Но все уже привыкли к такому и не особенно обращали внимание на царящую вокруг разруху. Через две недели Ким тоже полностью освоился в этой суматохе и на память знал, где можно добыть тот или иной блок, а в случае чего и какую очередную машину поставить под разборку.

Однажды, бродя по складу-ангару, он наткнулся на старый штурмовик 'Шмель', Киму уже рассказывали эту историю, как один из миров содружества предложил свои услуги по поставке легких универсальных штурмовиков. Название 'Шмель' он получил за свою форму, отдаленно напоминавшую одноименное насекомое. Но дальше первой поставки дело не пошло, конструкция 'Шмеля' была настолько отлична от других штурмовиков, что для их обслуживания на станциях потребовалась бы значительная доработка многих обслуживающих систем. И хотя летные характеристики этой машины были неплохими, особенно по тем временам, использование их было прекращено. Так и пылились они в ангарах до лучших времен. Ким заинтересовался 'Шмелем', в архиве нашел его описание и теперь в свободное от вахты время изучал его конструкцию. Надо сказать, что инженеры того мира оказались на высоте, Ким читал описание штурмовика как интересный роман, там не только описывались те или иные конструкторские особенности 'Шмеля', но и давались пояснения, почему было сделано именно так, а не иначе, подробно расписывались возможные применения в боевой обстановке. Особенно его заинтересовал метод маскировки 'Шмеля', а основывался он на принципе, который значительно позднее стал применяться в разведывательном комплексе 'Игла'. Суть этого метода состояла в применении импульсного реактора ядерного синтеза, конечно, этот реактор имел массу недостатков в виде размеров и экономичности, но его основное преимущество заключалось в возможности быстро его отключать, и так же быстро выводить в рабочий режим. А если реактор был заглушен, то и обнаружить его на огромных просторах космоса невозможно. Таким образом, комплекс 'Игла', выходя из прыжка, резко ускорялся, сжигая в считанные минуты до девяносто процентов реактивной массы, отключал реактор, двигаясь дальше по инерции, он пролетал систему насквозь и опять уходил в прыжок с собранной информацией. За эту особенность, а также за внешний вид, длина намного превосходила поперечные размеры, за счет применения многоуровневых систем компенсации ускорений, его и прозвали 'Игла'. Заинтересовавшись 'Шмелем', Ким проверил его состояние, прикинул, сможет ли запустить его в полет, а потом у него просто появился некоторый интерес, как у коллекционера старинных механизмов. Позже он обратился к начальнику технической службы с просьбой разрешить повозиться со 'Шмелем' ради интереса, тот, прикинув, что места на станции хоть отбавляй, а свободное время техника будет занято по специальности, легко согласился, только категорически запретил подходить к штурмовику во время несения вахты. Прежде Ким не раз слышал о людях всецело увлеченных работами по реставрации старинных вещей, только теперь он стал понимать насколько это захватывающее и увлекательное занятие. Ничто не может сравниться с тем, какое удовольствие получает реставратор, когда старинное творение неизвестных авторов начинает оживать, а сам процесс, распутывания клубка давно забытых проблем настолько интересен, что иногда даже становится жаль, когда все проблемы уже решены, кажется, что где-то ты допустил ошибку и просто не заметил оставшихся недоработок. Шли дни и постепенно 'Шмель' возвращался к жизни, конечно, некоторые системы, у которых давно вышел срок службы, пришлось заменить на современные, но в целом общее состояние технической части машины было вполне удовлетворительным.

Особенно много времени у Кима заняла адаптация блока управления, старю авионику использовать было нельзя, а новая не содержала описание шмеля, и поэтому таблицы параметров драйверов многих устройств приходилось заполнять вручную. Сослуживцы Кима сначала посмеивались над ним, но по мере того как 'Шмель' оживал, они все больше проникались к нему уважением и даже стали предлагать свою помощь. Постепенно штурмовик становился визитной карточкой ангара, некоторой достопримечательностью на станции, этому немало способствовал и внешний вид 'Шмеля', было в нем что-то такое, что приковывало взгляд. Хотя по своим техническим данным он сильно уступал современным аппаратам, но почему-то казалось, что это далеко не так. Пилоты тоже не остались равнодушны к увлечению Кима и все больше интересовались экспонатом, стоящим в конце ангара. В их среде все настойчивее разгорался спор о достоинствах и недостатках 'Шмеля' перед современными машинами, в конце концов, к начальнику технической службы заявилась делегация пилотов с просьбой разрешить демонстрационные полеты на экспонате. После недолгих согласований с диспетчерской службой такое разрешение было получено.

Сказать, что Ким волновался, это почти ничего не сказать, он переживал первый вылет своего детища на столько бурно, что его силой заставили принять успокоительное, но и после этого он не находил себе место, до тех пор пока штурмовик не оказался в ангаре. Пилот выбрался из кабины и на вопрос остальных пилотов, как проходил полет, высказался в исключительно превосходных выражениях. С тех пор от желающих прокатиться на 'древнем экспонате' не было отбоя, а штурмовик занял почетное место в конце ангара.

Как приятно после смены посидеть в клубе, и попивая пиво трех сортов, послушать истории из военного фольклора, как один из пилотов получил протонный заряд по машине и остался жив, как другой пилот, прижавшись к линкору, ушел с ним в прыжок и самостоятельно из него вышел, как разведывательный корабль 'игла' может выйти из прыжка и снова в него уйти за несколько минут. Ким наслаждался такими историями, все-таки, за эти месяцы он отвык от такого отдыха и наверстывал упущенное. Сейчас у него не было забот, будущее выглядело вполне определенным и безоблачным, ему присвоили квалификацию техника третьей категории, и он угощал по такому случаю своих сослуживцев. Время от времени кто-нибудь вспоминал об игре в боулинг, но, метнув мяч возвращался к компании и тут же обо всем забывал, слушая очередную байку. До чего же хорошо вот так вечерком посидеть со своими друзьями, когда хмель теплой волной разливается по телу и кажется, нет лучшего времени в твоей жизни. Резкий звук, и от неожиданности Ким свалился со стула, все вокруг сначала засмеялись, но смех тут же оборвался, сквозь благодушное настроение жестко ворвался сигнал тревоги. И в миг все ожило, вокруг засуетились люди, у выхода из клуба на мгновение возникла легкая давка. Ким растерялся, и дальше следуя за всеми больше по наитию, чем по осознанной необходимости побежал в ангар.

Через несколько минут они уже были в ангаре на своих местах, но никаких распоряжений не поступало. Прибыла смена пилотов, и поползли слухи - обнаружен выход из прыжка разведгруппы противника, примерное время возможного нападения трое суток, и через полчаса слух о старте от станции курьера с сообщением о разведгруппе. Следом приказ - на станции вводится уровень высшей опасности, подготовить станцию к возможным боевым действиям. Наконец прибыл начальник технической службы и сразу стал отдавать приказы:

- Внимание переходим к боевому расписанию, первая смена на отдых, вахта через пять часов, вторая и третья смена подготовка ангара к боевым действиям, неисправную технику из ангара убрать, подготовить места согласно боевого расписания. Всем в обязательном порядке привести в порядок средства индивидуальной защиты. И еще, долгое время станция находилась в состоянии далеком от боевой, прошу запомнить, от того насколько хорошо мы сумеем подготовить станцию к отражению атаки противника, будет зависеть, останемся ли мы в живых в ближайшее время. Приступить к исполнению приказа.

Все ясно и предельно понятно. Все приступили к работе. Ким поразился, насколько много различного хлама накопилось в ангаре, за несколько часов они убрали из ангара сотни тон металлолома, и конца работе не было видно, рассортировка пригодного инструмента, комплектование рабочих мест, установка различного крепежа и т. д., и т. п. К концу своей смены Ким здорово устал, впрочем, как и другие, поэтому он с радостью передал смену и отправился на отдых. Последующие сутки не отличались разнообразием, но ангар преображался, приобретая вполне приглядный вид, несмотря на длительный период разгильдяйства, технический персонал быстро обретал свою форму, им даже удалось самостоятельно провести небольшую проверку по боевой готовности, и хоть не обошлось без неприятных моментов, в целом они были подготовлены. На четвертые сутки из соседней системы прибыла помощь, как острили пилоты для того, чтобы в случае чего стать наблюдателями. С транспортами пришла и новая техника, хотя даже Ким понимал, что это капля в море. Все постоянно находились в напряжении, ожидая появления противника в любой момент, и с каждым днем это напряжение нарастало.

Нападение произошло на пятые сутки, Ким находился в это время на вахте, по общей сети прошло сообщение 'Обнаружена точка выхода из прыжка передовых отрядов противника' и тут же приказ 'Боевые группы на вылет'.

Ким впервые присутствовал при боевом катапультировании машин, они стояли в ангаре одна за другой, в направлении шлюзов, внутренние створки шлюзов резко открывались, воздух врываясь в шлюз издавал громкое хрюкание, от которого все внутри содрогалось, очередная машина манипулятором в несколько секунд заталкивалась в шлюз, потом створки шлюза закрывались и через мгновение раздавался свист, это открывались наружные створки и воздух начинал просачиваться между внутренними створками внутрь шлюза, при боевом катапультировании они не уплотнялись, и через десяток секунд все начиналось с начала. От этого в ангаре непрерывно звучал грохот и свист рвущегося в вакуум воздуха. К Киму подскочил его напарник, махнул рукой в сторону шлюзов и прокричал прямо в ухо:

- Во! Видал как пошли? Сила.

Ким кивнул головой. Зрелище действительно впечатляло, выходящий воздух выл на все голоса, а стоящие рядами машины четко одна за другой исчезали в шлюзах, в этот момент казалось, что никакой враг не сможет противостоять такой силе.

- 'Теперь этим чебурашкам конец' - подумал он, испытывая в этот момент гордость за свой флот.

Когда последняя машина покинула шлюз, сработали уплотнители на створках шлюза, и звенящая тишина ватой забралась в уши. Ким даже потеребил ухо, настолько резко произошел переход от грохота в тишину, видимо у других были примерно те же ощущения кто-то, видимо специально, уронил инструмент на площадку. Звон металла сразу вернул привычные ощущения, техники стали сбиваться в группки, громко обсуждая старт. Напряжение схлынуло, со всех сторон стал доноситься смех.

- Отставить смех. Площадки осмотреть, по местам стоять. - Рявкнул выпускающий.

Но бегом выполнять приказ никто не кинулся, техники солидно расходились по местам, до первого приема времени было еще очень много. Через часа полтора, выпускающий связался с диспетчером и поговорив с ним помрачнел. Еще через минут пятнадцать пришла вторая вахта и принесли новость - В соседний ангар вернулись дальние патрульные звенья. Противник вторгся крупными силами, потери огромные. По существу принимать обратно будет уже некого.

Весь персонал был в растерянности, реалии войны оказались совсем не такими как представлялись раньше, не получалось масштабных космических битв. И самое неприятное - неизвестность. Что будет дальше? Что делать? Все, кто был в первой вахте остался в ангаре, об отдыхе никто не думал.

Ким остался в полной боевой - в легком скафандре, ждал возвращения первой группы машин. Люди потеряно ходили в отдалении от выпускающего, с надеждой поглядывая в его сторону, тихо перебрасывались ничего не значащими фразами, о пилотах никто не говорил. Не верилось, что стартовавшая несколько часов назад, выглядевшая невероятно мощной эскадрилья, прекратит свое существование. Переживая за тех с кем они недавно виделись никто как-то даже не подумал о нависшей над станцией опасности, а следовательно и над ними тоже, станция останется один на один с врагом.

Пришел начальник технической службы. Он молча прошел в ангар, проверил состояние площадок, потом собрал обе смены и объявил:

- Станция готовится к обороне, сейчас вокруг разворачиваются роботизированные арт. платформы, персонал непосредственно не участвующий в оборонных действиях срочно эвакуируется, этот ангар остается на дежурстве, следовательно мы тоже. Места отдыха смен организовать здесь же. Сейчас организуем питание.

По пути к выходу он увидел Кима и махнул ему рукой, подзывая к себе:

- Мне говорили, ты пилотировать можешь. Так вот, если защита станции не выдержит, прыгай в любую машину, бери людей, сколько сможешь и двигай от сюда. Может быть вам и удастся выскользнуть. Если повезет, суток через трое - четверо сюда придет наш флот отбивать систему, вот тогда у вас и появится шанс.

- А остальные?

- А остальные летать не могут, у них будут только спасательные капсулы и надежда на бога, в прочем тебе тоже удача понадобится не меньше.

- Я 'Шмеля' возьму.

- Я же сказал любую машину. - и он ушел

Подготовка 'Шмеля' не заняла много времени, больше всего он провозился с установкой кассет с ракетами и имитаторами, захваты на машине для них находились сравнительно высоко и, стандартная платформа не могла настолько подняться, пришлось использовать обыкновенный электрокар. В грузовой отсек 'Шмеля' он впихнул пилотские кресла, дополнительную установку регенерации воздуха и дополнительные комплекты НЗ. Когда он уже почти заканчивал, раздалась сирена - кто-то из пилотов совершал аварийную посадку на площадку рядом с ним, Ким сразу метнулся в капонир и задернул металлическую шторку. При аварийной посадке шлюз открывался рывком, выходящий из ангара воздух создавал мощный удар, если в этот момент не нырнуть в капонир, можно было запросто получить контузию. Штурмовик ввалился на посадочную площадку боком, когда в шлюз попал воздух, он сразу вспыхнул, противопожарная система в автоматическом режиме стала заливать все пеной. Видимо штурмовику досталось крепко, почти вся его поверхность почернела и дышала жаром. Спасательная команда в считанные минуты манипулятором выдрала из штурмовика кабину с пилотом и освободила место для работы техникам. Ким проводил взглядом кар со спасательной командой, гадая, жив ли пилот.

- Не стой столбом подавай тягач. - рявкнул на него старший смены - Проверка на боеприпасы потом в отстой, надо освободить площадку.

Из последовавших пяти посадок только один перехватчик был в более или менее приличном состоянии, но пилот сразу перескочил на свободную машину готовую к старту. В момент, когда он устраивался в кабине, бросил фразу:

- Прижали сволочи к самой станции не развернуться.

После его старта Ким ощутил многоголосый гул на станции, такой звук издавали ускорительные установки орудий, работающие на запредельных нагрузках, а это могло означать только одно, противник навалился большими силами. Масса станции и защитные поля делали ее неуязвимой для электронного и лучевого оружия, а вот для торпед с термоядерной начинкой можно было противопоставить только заградительный огонь, что сейчас видимо и применялось, но судя по нагрузкам на орудия, противник буквально засыпал станцию торпедами. Выпускающий включил сирену, Ким вновь кинулся к шлюзам. Прибывающие пилоты быстро пересаживались на подготовленные машины и тут же стартовали, благо места и свободных машин сейчас в ангаре было достаточно. С каждым часом все меньше и меньше пилотов возвращалось в ангар, но вот вернувшиеся двое пилотов, выбравшись из кабины, не стали садиться на подготовленные машины. Они уставшие упали в кресла, к ним подскочили из спасательной команды, но один из них махнул рукой - мол все в порядке, и их оставили в покое. Напарник Кима потихоньку крутился сзади них и 'грел уши', потом вернулся:

- Платформы все разбили, вражеские корабли с большого расстояния долбят тяжелыми орудиями, пилоты высунуться не могут, орудия станции нашинковали вражеских штурмовиков сотнями. Торпеды рассыпают тысячами в обе стороны. Говорят, станция держится из последних сил.

Как бы в подтверждение этих слов, прошло предупреждение по громкой связи о выполнении пространственного маневра. Пространственный маневр на станциях выполнялся только в критических случаях, либо когда часть вооружения выходила из строя, и необходимо было повернуться к противнику стороной с исправным вооружением, либо когда производился таран тяжелым кораблем и в этом случае станция уворачивалась или подставляла под удар наименее жизненно важные отсеки. В любом случае при маневре возникали огромные ускорительные перегрузки, с которыми компенсаторы не всегда справлялись. В этот момент предписывалось в ангаре занимать капониры, что все и сделали. Нагрузки оказались действительно велики, часть креплений машин вырвало и они кувыркаясь полетели по ангару. Прошел отбой маневра персонал сразу кинулся крепить сорванные машины. Растаскивать их не стали, не было времени, просто закрепили якорной сетью по месту. Спасательная команда на этот раз увезла двоих, они не успели добраться до капониров. За последующие полчаса станция еще дважды повторяла пространственный маневр, теперь уже никто не сомневался, что противник шел на таран. Совершенно неожиданно зазвучал сигнал к экстренной эвакуации, видимо станция увернуться уже не успевала, люди кинулись к спас. капсулам, а Ким побежал к 'Шмелю'. Вместе с ним к штурмовику подбежали еще шестеро из смены, и пока Ким устраивался в кабине пилота, они размещались в грузовом отсеке, места было в отсеке очень мало и кресла занимали все пространство, но без них при минимальном маневре, штурмовика люди почти бы наверняка погибли. Перед заходом в шлюз, краем глаза Ким увидел как в шлюзы из ангара выталкиваются еще две машины, по-видимому, тех двух пилотов, которые сидели в ангаре. На навигационном экране отобразилась внешняя обстановка и сразу глаз зацепился за несколько мигающих ярких красных точек, двигающихся к станции на большой скорости. Ким прикинул, до столкновения оставалось совсем немного времени, куда попадут таранящие корабли, пока было не ясно, но станция скоро опять начнет маневр и тогда покинуть ее будет невозможно, поэтому Ким не стал осторожничать и запустил программу экстренного старта. Открылись внешние створки шлюза, раздался хлопок от выходящего воздуха, сработала катапульта, и штурмовик выбросило в космос.

Ким смотрел в направлении удаляющейся станции, он видел, как вспыхнули маневровые двигатели на станции при совершении пространственного маневра, но увернуться не удалось. Сами корабли шедшие на таран он не увидел, их скорость была настолько велика, что глаз просто не успел на них среагировать, но две яркие вспышки почти одновременно поглотили станцию. На навигационном экране сразу произошли изменения, цели потускнели и поползли строчки отсчета предполагаемых траекторий, навигатор штурмовика лишился поддержки активного сканирующего оборудования станции.

Нет, совсем не так представлял Ким свой первый вылет, только что на его глазах перестала существовать огромная станция и вместе с ней тысячи ее защитников, люди с которыми он еще недавно встречался, погибли в одно мгновение. Он знал, что при столкновении на таких скоростях происходят ядерные процессы, и выделяемая энергия во много раз превосходит энергию столкновения, выжить в таком смерче невозможно. Замешательство от сильного потрясения, которое он испытал, не давало ему возможности быстро сориентироваться и найти тех двух пилотов, которые стартовали в это же время, а без них он не знал, что делать и куда лететь.

- Я 'Шмель', новичок, стартовал только что, прошу помощи. - запросил Ким на общей частоте.

На экране тут же замигали две зеленые точки, это подключились пилоты.

- Слышим тебя, новичок. - раздался в шлеме голос одного из пилотов - Сейчас будем прорываться в астероидный пояс и там попробуем спрятаться. Держись за нами в драку не лезь, в случае чего пытайся просто сбежать.

- На большом ускорении идти не смогу. Попробую проскочить тихо, у меня маскировка как у 'Иглы'. Так что за меня не беспокойтесь, только направление покажите.

- Хорошо. Сейчас закачаем к тебе маршрут и вперед. У нас маскировки нет, так что на нас сильно не надейся.

На экране появилась схема и расписание маршрута.

- Координаты и схему получил, приступаю к выполнению.

- Удачи новичок. Мы стартуем.

Ким быстро пересчитал ускорение и двинулся по маршруту.

Пилоты оказались на высоте, они легко проскочили между заслонами и на большой скорости и ушли в пространство, преследовать их не стали, а Ким, достигнув приемлемой скорости, выпустил имитаторы, отключил двигатель и заглушил реактор, двигаясь по инерции его 'Шмель' прошел в непосредственной близи от вражеского заслона, занятого расстрелом имитаторов, незамеченным.

Наученный горьким опытом, флот содружества отреагировал немедленно. В спешном порядке были собраны крупные силы, брошенные на возвращение захваченной системы. Враг сопротивлялся недолго, собранный флот превосходил его по количеству и качеству вооружений, более того атака на станцию 'Дулькан' обошлась противнику весьма дорого, более половины кораблей из его флота оказались сильно повреждены, и не смогли уйти в прыжок. Когда отступление противника превратилось в бегство, Ким вынырнул из пояса астероидов, и отправился к ближайшему флотскому соединению. Он связался с диспетчером авианосца, объяснил, кто он такой и запросил посадку. Ким выбрался из кабины, выпустил из грузового отсека своих товарищей, и немного размявшись, они отправились на доклад к дежурному. Там они узнали, что вместе с ними со станции спаслось еще трое пилотов, которых приняли на других авианосцах. По поводу выжившего технического персонала из его ангара ничего известно не было. Особо их мучить не стали, дали хорошенько выспаться, а потом отправили с транспортным кораблем в глубь содружества.

Прибыв на пересыльный пункт, Ким послал сообщение домой, он не стал сообщать, что ему довелось побывать в реальных боевых действиях, не стоило лишний раз нервировать родителей, он только сообщил что с ним все в порядке и отправился за направлением. В особой части он подробно описал события, происходившие на станции, и как ему удалось проскочить незаметно со станции в пояс астероидов. Особенно дотошно особист выяснял, каким образом техник, теперь уже третьей категории умеет пилотировать столь древние машины, но, получив запрошенную характеристику, успокоился и направил его в гостиницу для ожидания.

Предписание он получил через несколько дней, ему давался отпуск сроком на десять суток, с последующим прибытием в свою часть на станцию 'Хитон' для дальнейшего прохождения службы, а в сопроводительных документах стояла отметка об участии в боевых операциях первого уровня, что давало ему существенную прибавку к жалованию.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒