Книга третья 3 страница

— Но вы знаете меня, Ваше Святейшество, — ошеломленно произнес Рис. — Вы знаете мое имя…

— Да, знаю, брат, — сказал Аббат и, протянув раненую руку, положил ее на плечо монаха. — И на этот раз, брат Рис, если я велю тебе помолиться Маджере и попросить у него прощения и совета, ты ведь не будешь напускать на меня собаку, не так ли?

Вместо ответа Рис упал на колени и открыл сердце своему Богу.

Глава 4

Утреннее побоище на улице Богов было подстроено. Беспорядки были тщательно спланированы жрецами Чемоша по приказу Костяного Аколита, Азрика Крелла, чтобы проверить реакцию шерифа и городской стражи: сколько людей пришлют для подавления бунта, как они будут вооружены, как будут действовать. Крелл многое для себя выяснил и теперь был готов применить эти сведения, чтобы как можно лучше послужить своему хозяину.

Чемош был весьма обескуражен, увидев, что Мина изменила облик и превратилась в маленькую девочку. Да, Крелл что-то такое бормотал, но, в конце концов, Крелл — тупица. Чемош все еще думал, что Мина разыгрывает спектакль, ведет себя, как все отвергнутые девицы, желающие наказать неверного любовника. Если бы только ему удалось уединиться с ней в каком-нибудь укромном уголке, и чтобы, вокруг не болтались монахи и Боги! Он наверняка сможет убедить ее вернуться. Он признает, что был неправ, — ведь так делают смертные мужчины? Он все устроит — и цветы, и свечи, и драгоценности, и ненавязчивую музыку, и она растает в его объятиях. Мина будет его супругой, а он возглавит Пантеон Тьмы.

Что касается чепухи насчет Дома Богов, Чемош не верил ни единому слову. Это какая-то хитрость

Маджере. Должно быть, эту идею внушил ей проклятый монах. Значит, монаха необходимо устранить.

Чемош не строил иллюзий. Когда Повелитель Смерти похитит Мину, Гилеану придется сделать для него исключение. Бог Книги угрожал карой всякому, кто осмелится вмешаться в ее жизнь, но Чемош не придавал этой угрозе большого значения. Серый Бог может читать мораль и угрожать чем угодно, но ему не добраться до Чемоша. Гилеану не хватало поддержки остальных Богов, большинство из которых были поглощены собственными планами по привлечению Мины на свою сторону.

Самым опасным среди них был Саргоннас. Он уже составил какой-то подлый заговор и действует — в этом Чемош был уверен. Шпионы сообщили Повелителю Смерти, что элитный отряд минотавров отправлен в некое место с какой-то неизвестной миссией. В другое время это известие не так сильно встревожило бы Чемоша — Бог Мести вечно занимался какими-то кознями и интригами. Но этим отрядом командовал минотавр по имени Галдар'— бывший соратник и близкий друг Мины. Совпадение? Чемош был иного мнения. Настало время действовать, и действовать быстро.

Чемош приказал Креллу и его Костяным Воинам напасть на монаха по дороге. Бог Смерти был не настолько одурманен желанием вернуть Мину, чтобы забыть о священных предметах, которые нес монах. Он велел Креллу обыскать тело монаха и принести ему все найденное. Крелл устроил на дороге засаду, но не успел напасть на путников — Мина расстроила планы Чемоша, пронесшись в сторону Утехи со скоростью метеора.

Но если она могла совершить подобное чудо, то точно так же его мог совершить и Повелитель Смерти. Азрик Крелл и три Костяных Воина прибыли в Утеху всего несколькими мгновениями позже Мины. Приказ Чемоша в отношении монаха и Богини остался прежним: убить первого и похитить вторую. Пока Рис, Паслен и Мина спали, Крелл провел ночь в Храме Чемоша, советуясь со жрецами и составляя план нападения. Беспорядки, произошедшие наутро, представляли собой первую фазу.

Храм Чемоша в Утехе был первым святилищем в честь Повелителя Смерти, выстроенным открыто. До этого жрецы Чемоша держали свои темные дела в тайне от людей, и большинство из них до сих пор продолжали скрываться, предпочитая совершать мистерии, обряды и церемонии в каких-то уединенных уголках. Когда главное место в Темном Пантеоне оказалось в пределах досягаемости Чемоша, он понял, что Бог, желающий быть лидером, не может позволить своим приверженцам тайком прокрадываться на кладбища, раскапывать могилы и возиться со скелетами. Смертные боялись Повелителя Скелетов. Но сейчас он хотел заслужить уважение людей, а может быть, даже немного любви.

Саргоннасу это удалось. Веками Бога Мести в образе минотавра унижали и попирали ногами. Его супруга, Такхизис, смеялась над ним. Она использовала его и его воинов в своих сражениях, а когда нужда в минотаврах отпадала, избавлялась от них. Похитив мир, Такхизис бросила Саргоннаса в беде, как и остальных Богов.

Но сейчас все изменилось. Когда Такхизис ушла, Саргоннас обрел могущество, а народ его возвысился. Минотавры напали на древнее эльфийское королевство Сильванести, изгнали оттуда эльфов и захватили их цветущие земли. Теперь все вынуждены были считаться с империей минотавров. Корабли их господствовали на море. Говорили, что Рыцари Соламнии ведут переговоры о заключении союза с их императором. Саргоннас построил себе в Утехе великолепный (хотя и безвкусный) Храм, использовав для этого камень, за большие деньги перевезенный сюда с островов минотавров. По улицам Утехи и всех крупнейших городов Ансалона расхаживали его жрецы. В некоторых кругах месть стала модной. Чемош с черной завистью следил за возвышением Рогатого Бога.

До сих пор равновесие не было нарушено. Кири-Джолит, Бог Праведных Войн, оказался превосходным противовесом для Саргоннаса. Воины-минотавры, ценившие воинскую честь, молились и Саргоннасу, и Кири-Джолиту, не видя в этом никакого противоречия. Священнослужители Мишакаль вместе с мистиками Цитадели Света распространяли религию, согласно которой любовь и сострадание, вечные ценности, помогут решить проблемы этого мира. Эстетики Гилеана пропагандировали образование, заявляя, что невежество и суеверия — орудия Тьмы.

Чтобы не отставать от других Богов, Чемош приказал построить в Утехе Храм из черного мрамора. Храм был невелик, особенно по сравнению со святилищем Саргоннаса, но гораздо более изящен. Да, немногие люди осмеливались заходить туда, а те, кто все-таки приходил, быстро покидали его. Внутри Храма было темно и мрачно, стоял сильный запах благовоний, который не мог заглушить отвратительной вони разлагающихся трупов. Жрецы Чемоша были странным народом, они более уютно чувствовали себя в компании мертвых, нежели живых. И все же Храм Чемоша в Утехе был неплохим началом; а поскольку каждому человеку в конце пути суждено встретиться с Повелителем Смерти, многие считали, что стоит, по крайней мере, нанести ему визит вежливости и оставить небольшое подношение.

Итак, собираясь изменить свой образ, Чемош не мог позволить Креллу и его Костяным Воинам, громыхая доспехами, болтаться по улицам Утехи и похищать детей. Другой бунт, более масштабный, чем первый, должен был послужить прикрытием и отвлечь внимание от Крелла. Рыцарь вынужден был действовать быстро — ни он, ни Чемош не могли знать, когда Мине придет в голову покинуть город. Один из шпионов сообщил, что Богиня вместе с монахом остановилась в «Последнем Приюте». Шпион подслушал разговор Риса и Паслена и подтвердил, что Рис собирается посетить Храм Маджере, а кендер и девочка должны присоединиться к нему там.

Крелл обдумывал инсценировку нападения на гостиницу (в этом случае второй бунт на улице Богов должен был отвлечь Герарда и основные силы стражи) и обрадовался, услышав эту новость. Значит, он мог одновременно похитить Мину и убить Риса Каменотеса. Крелл не боялся миролюбивых служителей Маджере, которые сходили с дороги, чтобы избежать стычки, и даже отказывались носить оружие.

Крелл был доволен своими новыми Костяными Воинами. Он еще не видел их в бою, но они выглядели как могучие противники. Все трое были мертвецами, что давало им явное преимущество перед живыми людьми. Чемош тщательно отобрал их из пришедших к нему душ, и все трое были искусными бойцами. Один был эльфийским воином, павшим в битве с минотаврами; яростная ненависть к минотаврам привязывала его душу к этому миру. Второй был человеком, наемным убийцей из Оплота, купавшимся в крови, а третий — вождем клана хобгоблинов, которого убили члены его собственного племени и который теперь жаждал мести.

Чемош оживил тела всех троих, сохранив в неприкосновенности кости и плоть, а затем вывернул их наизнанку, так что их скелеты, подобно отвратительным доспехам, защищали гниющие мышцы. Острые костяные шипы и выступы, торчавшие из скелетов, можно было использовать в качестве оружия.

Усвоив урок с Возлюбленными, Чемош сначала убедился, что Костяные Воины верны ему и будут выполнять его приказы, приказы. Крелла или другого назначенного им командира. Бог Смерти хотел, чтобы его Воины наводили страх, но не желал, чтобы они были неуязвимыми. Их можно было убить, но для этого требовались могущественные заклинания или магическое оружие.

У Костяных Воинов имелся один изъян, который Чемош был не в силах устранить. Они так ненавидели живых, что если бы командир потерял над пи-ми контроль, Костяные Воины пришли бы в ярость и прикончили любое живое существо, попавшееся им в лапы, будь то враг или свой. Нечестивые творения Бога Смерти вполне могли напасть на его же собственных жрецов. Правда, потеря будет невелика.

— Монах Рис Каменотес вошел в Храм Маджере, — сообщил Крелл своим приспешникам.

Он и его Костяные Воины находились в безопасном укрытии — в подземной комнате, расположенной под Храмом. Здесь жрецы Чемоша совершали наиболее неаппетитные обряды, предназначенные для глаз лишь самых верных и посвященных последователей. В помещении было почти темно, горела единственная кроваво-красная свеча, стоявшая на алтаре. Сейчас здесь не было похищенных трупов, хотя в углу виднелись старый саван и погребальное покрывало.

На совещании, к немалому раздражению Крелла, присутствовала жрица Чемоша. Рыцарь считал, что Бог Смерти приставил ее к нему для слежки, и был недалек от истины. Сейчас Чемош никому не доверял. Несколько раз Крелл пытался избавиться от женщины, но она не желала уходить и, более того, свободно высказывала свое мнение.

— Теперь нам остается только подождать, пока придет Мина, — продолжал Крелл. — По моему приказу мы атакуем Храм Саргоннаса, но создаем видимость того, что сами жрецы напали на нас.

Крелл обернулся к трем Костяным Воинам.

— Ваша задача — отвлекать людей шерифа и всех, кто попытается вмешаться, например этих чертовых паладинов Кири-Джолита. Я хватаю Мину и убиваю монаха.

Костяные Воины пожали скелетоподобными плечами. Им было безразлично, с кем сражаться. Они жаждали лишь одного — дать выход своему неутихающему гневу, убивая живых существ.

Сообщив все, что считал нужным, Крелл поднялся было, но тут заговорила жрица:

— Ты совершишь ошибку, позволив Мине войти в Храм Маджере. Нужно захватить ее до того, как она вступит на территорию Храма. Иначе служители Маджере помешают тебе.

Крелл рассвирепел.

— С чего это мне бояться кучки монахов? Что они мне сделают? Затопчут босыми ногами? Или, может, палками изобьют? — Он усмехнулся и постучал по толстым костяным доспехам, скрывавшим его тело.

— Не следует недооценивать Маджере, Крелл, — предупредила жрица. — Его монахи более могущественны, чем тебе кажется.

Крелл фыркнул.

— Тогда хотя бы возьми меня с собой, — настаивала жрица. — Я разберусь с монахом, пока ты будешь похищать ребенка…

— Я иду один! — злобно заорал Крелл. — Это приказ. А кроме того, у меня личные счеты с этим монахом.

Рис Каменотес доставил Креллу массу неприятностей, начиная с того дня, когда Зебоим забросила монаха в Башню Бурь. Рис выставил рыцаря идиотом в глазах его хозяина, и злодей уже давно мечтал о том дне, когда жизнь монаха окажется в его руках. Крелл с радостью прикончил бы своего врага где угодно — хоть в Храме, хоть посреди рыночной площади, но его останавливало одно соображение.

Чемош дал своему прислужнику особое указание: обыскать тело монаха и принести все найденные вещи. Крелл напрямик спросил, что именно ищет Чемош, но Бог отвечал уклончиво. Рыцарь пришел к выводу, что монах имеет при себе нечто ценное.

Крелл попытался представить себе, что бы это могло быть — сокровище, имеющее ценность в глазах Бога, — и наконец решил, что это драгоценные камни. Наверное, Чемош собирается подарить их Мине.

— А почему они должны достаться ему, а не мне? — спросил себя рыцарь. — Я делаю за него всю грязную работу и не получаю никакой благодарности. Одни оскорбления. Он даже не собирается снова превращать меня в Рыцаря Смерти. Если мне суждено быть смертным, я буду богатым смертным. Я оставлю сокровища себе.

Приняв такое решение, Крелл не мог позволить, чтобы кто-либо — а тем более эта высокопоставленная и могущественная жрица — присутствовал при убийстве монаха. Лучше всего было провернуть это дельце в Храме — безлюдном, тихом месте. Негодяй уже придумал, что будет делать с деньгами. Он вернется в Башню Бурь. Рыцарь неожиданно обнаружил, что скучает по месту, где провел столько счастливых лет, будучи бессмертным. Он восстановит Башню Бурь во всей былой славе, наймет несколько головорезов для охраны и будет проводить досуг, терроризируя Северное побережье Ансалона.

— Крелл? Ты меня слушаешь? — повысила голос жрица.

— Нет, — угрюмо отозвался тот.

— А я говорила важные вещи. Если эта Мина действительно Богиня, как утверждает Чемош, как ты собираешься похитить ее? Мне сдается, — язвительно добавила женщина, — что она скорее похитит тебя, а может, просто подвесит к потолку.

Жрице было за сорок, она была необычно высокого для женщины роста и очень худа. У нее были узкое лицо, выпуклые глаза и безгубый рот, и она не испытывала ни малейшего страха перед Азриком Креллом.

— Если бы его светлость хотел, чтобы ты знала о его планах, он бы поставил тебя в известность, госпожа, — с ухмылкой ответил рыцарь.

— Его светлость и поставил меня в известность, — холодно сообщила жрица. — И Повелитель велел мне спросить у тебя о похищении. Возможно, мне следует напомнить тебе, что ты рассчитываешь на помощь моих жрецов и приверженцев, которые будут рисковать своими жизнями в этом предприятии. Ты обязан известить меня о своих намерениях.

Будь Крелл Рыцарем Смерти, он бы схватил бабу за тощую шею и сломал бы ее, как тростинку. Однако сейчас он не был Рыцарем Смерти, а она была одной из главных жриц Чемоша. Ее нечестивое могущество было почти безгранично.

— Если ты так уж хочешь знать, я собираюсь воспользоваться против Мины вот этим, — заявил Крелл, вытаскивая два небольших железных шарика, обмотанных золотистыми лентами. — Это магическое орудие. Я брошу в Мину один из шариков. Когда он попадет в нее, золотистые ленты развяжутся и примотают ей руки к бокам. Она окажется беспомощной. Я возьму ее и унесу.

Жрица рассмеялась скрежещущим смехом, подобным царапанью пальцев скелета по черепице.

— Эта девчонка — Богиня, Крелл! — воскликнула жрица, когда снова смогла заговорить. Узкие губы презрительно скривились. — Магия на нее не подействует. Ты с таким же успехом можешь связать ее венками из маргариток!

— Много ты понимаешь, — сварливо возразил Азрик. — Эта Мина и знать не знает, что она Богиня. Нуитари сказал, что если Мина видит, как кто-то пытается ее заколдовать, чары на нее действуют.

— Ты утверждаешь, что она поддается внушению? — скептически спросила жрица.

Крелл не был уверен, это он утверждает или не это, поскольку не понял, что имеет в виду женщина.

— Я знаю одно: мой господин Чемош сказал, что шар сработает, — неприязненно буркнул он. — Если хочешь, можешь обсудить это с ним.

Жрица окинула Крелла яростным взглядом, затем с высокомерным видом поднялась и вышла из комнаты. Вскоре после этого шпион прислал в Храм сообщение, что Мина в сопровождении кендера и собаки появилась на улице Богов.

— Пора занимать позиции, — скомандовал Крелл.

Глава 5

Рис открыл Аббату свою историю с самого начала, с того момента, когда его бедный брат пришел в монастырь, и до конца, рассказав, как Мина за один день перенесла их из Устричного в Утеху. Рис смотрел, как солнечные лучи играют в листве далекого валлина, и рассказывал просто, ничего не приукрашивая. Он открыто признался в своих ошибках, мимоходом упомянул об испытаниях, которые ему пришлось перенести, и подчеркнул проявления дружбы и преданности Паслена. Также он рассказал все, что ему было известно о Мине.

Аббат выслушал историю монаха, не прерывая его, спокойно и сосредоточенно. Время от времени он дотрагивался пальцами до шрама на тыльной стороне руки, а иногда, особенно когда Рис говорил о Паслене, на лице его появлялась улыбка.

Наконец Рис, вздохнув, закончил свой рассказ и опустил голову. Он чувствовал себя вялым и обессиленным, словно из него выжали все соки.

Аббат пошевелился и заговорил:

— Твоя история полна чудес, брат Рис Каменотес. Должен признаться, что я с трудом поверил бы тебе, если бы сам не являлся частью ее. — Он снова провел пальцами по шраму. — Хвала Маджере за его мудрость.

— Хвала Маджере, — тихо повторил Рис.

— Итак, брат, — подытожил Аббат, — ты пообещал этой девочке-Богине отвести ее в Дом Богов?

— Да, Ваше Святейшество, и теперь я в растерянности. Я даже не знаю, с чего начать поиски, мне известно лишь, что, в соответствии с легендой, Дом расположен где-то в Халькистовых горах.

— А тебе не приходило в голову, что Дома Богов, возможно, вообще не существует? — спросил Аббат. — Некоторые считают, что это понятие просто символизирует конец духовного пути, который начинает каждый смертный, когда впервые открывает глаза и видит солнечный свет.

— А вы сами верите в это, Ваше Святейшество? — взволнованно воскликнул Рис. — Если это действительно так, что мне теперь делать? Боги соперничают в борьбе за Мину, и каждый желает заполучить ее могущество в свое распоряжение. Ее уже пытались переманить к себе Чемош и Зебоим. Шериф рассказывал мне о драке, завязавшейся сегодня утром на улице Богов. Раздоры в небесах падают на землю, словно отравленный дождь. Нас могут ввергнуть в новую Войну Душ.

— И по этой причине ты рискуешь своей жизнью и отправляешься в такой дальний путь, чтобы доставить Мину в нужное ей место, брат? — Аббат не дал Рису времени ответить, тут же задав следующий вопрос: — Как ты думаешь, почему Богиня-ребенок пришла именно к тебе?

Этот вопрос насторожил Риса. Минуту он молчал, размышляя над ответом. Наконец он сказал:

— Возможно, потому, что я тоже понимаю, каково потерять все, что имел, и блуждать в одиночестве во тьме вечной ночи. Хотя, — уныло добавил монах, — мне кажется, что Мина, присоединившись ко мне, выиграла не так уж много — теперь мы потерялись и блуждаем вместе. Аббат улыбнулся.

— На первый взгляд кажется, что это не так уж много, но, возможно, именно это самое главное. Теперь я отвечу на твой вопрос, брат: я верю, что Дом Богов действительно существует и смертные могут прийти туда. Я читал записи Таниса Полуэльфа, одного из Героев Копья. Он со своими спутниками побывал в Доме Богов, но, насколько я помню, заявляет, что не помнит, как они попали туда, и не думает, что сможет найти его снова. Таниса и его друзей провел туда чародей по имени Фисбен, который на самом деле был самим Паладайном…

Аббат смолк, словно ему внезапно пришла в голову некая мысль.

— Паладайн… — пробормотал он.

— Вы думаете о Валтонисе, — догадался Рис, и в душе его проснулась надежда. — Вы считаете, что он может указать мне путь, Ваше Святейшество?

— Паладайн пожертвовал собой, чтобы сохранить Равновесие, и принял тяжкое бремя удела смертного, — ответил Аббат. — Он больше не обладает божественным могуществом. Его разум — это разум смертного, и все же, побывав когда-то Богом, он мудрее всех нас. Если на всем Кринне есть кто-то, кто может провести вас с Миной в Дом Богов, то это именно Бог-Странник.

— Валтонис известен как Бог-Странник потому, что он никогда не остается подолгу на одном месте. Кто знает, где он сейчас?

— Ну, вообще-то, — заметил Аббат, — я знаю. Несколько наших жрецов решили путешествовать вместе с ним, как прежде многие другие. Когда братья встречают кого-либо из Ордена, они посылают мне весточку. Я получил сообщение от них всего неделю назад, и, если верить им, Валтонис и его последователи направляются в Нераку.

Рис поднялся, чувствуя прилив сил и энергии.

— Благодарю вас, Ваше Святейшество. Я не уверен, стоит ли поощрять Мину применять ее сверхъестественные способности, но думаю, что в этом случае необходимо сделать исключение. Мы будем в Нераке к вечеру…

— Ты все такой же порывистый, брат Рис, — с мягким упреком прервал его Аббат. — Разве ты забыл уроки истории, посвященные Войне Душ?

Сегодня Риса уже во второй раз спрашивали об уроках истории. Он никак не мог понять, на что намекает Аббат.

— Боюсь, я не вполне уследил за вашей мыслью, Ваше Святейшество…

— В конце Войны, когда Боги снова вернулись в мир и открыли, какое ужасное преступление совершила Такхизис, они решили лишить ее бессмертия. Чтобы сохранить Равновесие — чтобы число Богов Света осталось равным числу Богов Тьмы, — Паладайн пожертвовал собой и тоже стал смертным. У него на глазах эльф Сильванеш убил Такхизис. Темная Королева умерла у Мины на руках, обвинив Паладайна в своем падении. Держа в объятиях тело своей госпожи, Мина дала слово расправиться с Вал-тонисом.

Рис в расстройстве упал в кресло.

— Вы правы, Ваше Святейшество. Я забыл об этом.

— Но Бога-Странника защищают эльфийские воины, — продолжил Аббат.

— Мина способна стереть с лица земли армию, топнув ногой, — вздохнул Рис. — Какая горькая ирония! Единственный человек, который может помочь Мине получить то, что ей нужно больше всего на свете, — именно тот, кого она поклялась убить.

— Ты говоришь, что она приняла облик ребенка и, по-видимому, не помнит своего прошлого. Она не узнала Повелителя Смерти. Возможно, она не узнает и Валтониса.

— Возможно, — пробормотал Рис. Он вспомнил события в Башне Высшего Волшебства, Возлюбленных, вспомнил, как Мине, вынужденной столкнуться с мертвецами, пришлось взглянуть в лицо самой себе. — Вопрос лишь в следующем: имеем ли мы право рискнуть жизнью Валтониса в надежде, что Мина его не узнает? Насколько мне известно, Валтониса почитают и любят везде. Он сделал в этом мире много добра. Он вел переговоры о перемирии между воюющими народами. Он дал надежду людям, охваченным отчаянием. Хотя внешне он больше не напоминает Бога, излучающего свет, он все же несет этот свет темному миру людей. Можем ли мы рисковать жизнью такого великого человека?

— Мина — дитя' Богов Света, — ответил Аббат, — рожденное в радости в момент сотворения мира. Сейчас она растеряна и напугана. Любой родитель будет рад найти свое пропавшее дитя и вернуть его домой, даже если ради этой встречи ему придется пожертвовать своей жизнью! Да, опасность существует, брат мой, но мне кажется, что Валтонис с радостью пойдет на этот риск.

Рис покачал головой. Он не был в этом уверен. Может быть, ему удастся найти Дом Богов самостоятельно. Другим же это удавалось. Танис Полуэльф путешествовал в сопровождении Бога, но ведь с Рисом, в конце концов, тоже Богиня.

Он пытался мысленно облечь свои сомнения в слова, когда заметил, что Аббат смотрит на дверь, где молча стоял один из служителей Маджере, терпеливо ожидая возможности привлечь к себе внимание.

— Ваше Святейшество, — с поклоном начал монах, — простите меня за вторжение, но брата Риса спрашивают двое гостей. Один из них — кендер, и он, мне кажется, очень рвется поговорить с нашим братом.

— Мы с тобой уже закончили, верно, брат? — сказал Аббат, поднимаясь. — Или я еще что-то могу для тебя сделать?

— Вы дали мне все, о чем я просил, и даже больше, Ваше Святейшество! — горячо воскликнул Рис. — Мне остается лишь попросить у вас пожелать нам успеха на нашем нелегком пути.

— С радостью, — ответил Аббат. — Благословляю тебя от своего имени и от имени Маджере. Так ты будешь искать Валтониса? — спросил он, когда Рис собрался уходить.

— Я не знаю, Ваше Святейшество, — засомневался монах. — Мне нужно подумать о двух жизнях — о жизни Валтониса и Мины. Боюсь, что последствия этой встречи будут ужасны для обоих.

— Выбор за тобой, брат, — серьезно заметил Аббат, — но помни старую пословицу: «Волков бояться — в лес не ходить».

Глава 6

Паслена, Мину и Атту провел в Храм Маджере один из монахов, поприветствовав их с церемонной вежливостью. Каждого посетителя встречали в Храме Маджере вежливо, никого не отправляли прочь. Служители лишь просили гостей не разговаривать громко, дабы не отвлекать посвященных от медитаций. Сами монахи изъяснялись тихими, приглушенными голосами. Посетителей, нарушающих тишину и порядок, вежливо просили удалиться. Здесь редко возникали проблемы — каждый, кто ступал на территорию Храма, где царило благословенное спокойствие, сам ощущал безмятежность и покой. Сюда пускали даже кендеров, что порадовало Паслена.

— Кендеров обычно отовсюду гонят, — объяснил он служителю.

— Вам что-нибудь нужно? — осведомился тот.

— Только наш друг, Рис, — ответил Паслен. — Мы договорились встретиться с ним здесь. — Он искоса взглянул на Мину и многозначительным тоном добавил: — Я бы очень попросил тебя поторопить его.

— Брат Рис беседует с Его Святейшеством, — сообщил монах. — Но я скажу ему, что вы пришли. А пока не желаете ли вы что-нибудь выпить или съесть?

— Нет, благодарю тебя, брат, я только что позавтракал. Ну, может быть, разве что немножко, — согласился Паслен.

Мина молча покачала головой. Казалось, она внезапно смутилась — стояла потупив глаза и украдкой бросала вокруг себя взгляды из-под полуопущенных век. Она была умыта, причесана, в аккуратном нарядном платье с узкими длинными рукавами и перламутровыми пуговицами на спине. Она выглядела точь-в-точь как скромная дочка какого-нибудь торговца, хотя нисколько не притворялась. Своими выходками в гостинице и по дороге в Храм она чуть не свела Паслена с ума.

Мине наскучило печь хлеб, и Лаура отослала ее на улицу играть. Выйдя из гостиницы, девочка принялась вертеться вокруг стражников, затем вскарабкалась по лестнице на ветви дерева, вынудив Паслена и двух солдат лезть за ней. Когда она снова оказалась на земле и они с кендером продолжили путь, Мина начала наступать своему спутнику на пятки, пытаясь застать его врасплох, и показала ему язык, когда он отчитал ее за это.

Вскоре ей надоело дразнить Паслена, и она принялась за Атту, таская ее за хвост и дергая за уши, пока собака не потеряла терпение и не цапнула девчонку. Зубы лишь немного задели кожу, но Мина завизжала, как будто на нее напала стая волков, отчего все прохожие остановились и уставились на нее. Она стащила с тележки яблоко, свалив все на Паслена, которого постигло возмездие от старой леди, удивительно проворной для своего возраста и обладавшей удивительно костлявыми кулаками. Паслен все еще потирал голову, ноющую после этого эпизода. К тому моменту, когда они добрались до Храма, он лишился последних сил и едва мог дождаться Риса, чтобы передать ему Мину.

Монах провел их в часть Храма, известную как терраса, — это было нечто вроде «крытого открытого сада», как определил его кендер. Терраса была длинной и узкой, ее обрамляли каменные колонны, сюда свободно поступал свежий воздух и лился солнечный свет. В центре сада находился фонтан из полированного камня, в котором успокаивающе журчала чистая вода. Вокруг фонтана располагались каменные скамьи.

Служитель принес Паслену свежевыпеченного хлеба и фруктов и сообщил, что Рис скоро придет. Паслен велел Мине сесть и вести себя прилично, и, к его изумлению, она повиновалась. Девочка присела на краешек скамьи и огляделась, рассматривая воду, льющуюся по камням, колокольчики, издававшие приглушенный звон, кружевные тени на полу, журавля, важно вышагивавшего среди полевых цветов. Она начала было стучать пяткой по скамье, но остановилась сама, прежде чем Паслен успел открыть рот, чтобы сделать ей выговор.

Кендер отдыхал душой и телом: Он слышал лишь птичьи трели, мелодичное журчание воды и шелест ветра, овевавшего колонны и время от времени раскачивавшего серебряные колокольчики на ветвях деревьев. Он нашел царящую в Храме атмосферу успокаивающей, но несколько скучной и подумал, что хорошо бы немного вздремнуть, чтобы оправиться от утренних потрясений. Уничтожив хлеб и большую часть фруктов, кендер растянулся на скамье и, приказав Атте не спускать глаз с Мины, закрыл глаза и погрузился в сон.

Атта устроилась у ног Мины. Девочка погладила собаку по голове.

— Прости, если я обидела тебя, — с раскаянием произнесла Мина.

Атта ответила взмахом хвоста, показывая, что все забыто, затем положила голову на лапы и принялась наблюдать за журавлем, вероятно с сожалением размышляя, как забавно было бы с яростным лаем погоняться за длинноногой птицей.

Рис, войдя на террасу, узрел мирную картину: дремлющий Паслен, лежащая на полу и сонно моргающая Атта, тихо сидящая в уголке Мина.

Монах положил эммиду на скамью и уселся рядом с девочкой. Она не смотрела на него, наблюдая, как солнечный свет сверкает в каплях воды.

— Твой Аббат сказал тебе, как найти Дом Богов? — спросила Мина.

— Сам он не знает, — ответил Рис, — но ему известен человек, которому приходилось бывать там.

Он думал, что Мина спросит имя этого человека, и разрывался, не зная, стоит сообщать его ей или нет. Но она ничего не спросила, и он был благодарен ей за это, потому что еще не решил, будет ли искать Бога-Странника.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒