Джеймс Сваллоу - Кровавые Ангелы Омнибус. 11 страница

Рафену казалось что они напоминают странные семена от гигантского металлического растения.

В самом деле, когда они нападут на Несущих Слово, они посеют ростки мести Императора на украденный мир-кузницу.

Внезапное волнение привлекло его внимание.

В передних рядах, успокаивающие голоса говорили взволнованным тоном, нарушая расположение собравшихся вокруг одной из капсул.

Рафен встал с колен и пошел в их сторону.

Он увидел Туркио и его боевой-брат повернул в его сторону голову.

- Рафен, может быть будет лучше если ты отойдешь...
Он растолкал ряды и увидел склонившего колени Кориса, который кажется глубоко и почтительно молился.

Затем тело старого воина дернулось и низкое рычание слетело с его губ.

Рафен похолодел; он мгновенно распознал симптомы.

- Когда...?
- Он был угрюм, когда подошел, - прошептал Туркио, - и пока продолжался гимн, он кажется стал еще более расстроенным.

Кровавый Ангел облизнул губы.

- Я боюсь это дело для Капелана.

Рафен проигнорировал его и сел на колени так, чтоб можно было увидеть лицо Кориса.

- Брат-сержант, ты слышишь меня?
Корис поднял голову и дыхание замерло в горле Рафена.

Лицо ветерана было искорежено едва сдерживаемой яростью, его глаза были темными впадинами звериной ненависти.

Он обнажил зубы и с его губ стекала слюна.

- Рафен, - рявкнул он. -

- Ах, парень, крылья, ты слышишь их? Звуки врага и трубу проклятого Хоруса?
Шея сержанта вздыбилась мускулами когда он напрягся, чтоб сдержать кипящий гнев внутри себя.

- Дворец Императора лежит в руинах, ты видишь?
Его дыхание было шипением сквозь зубы.

- Это реальность? Я вижу это и все же не вижу... Чаша! Она отравлена?
Туркио отрывисто кивнул.

- Это " черная ярость".

Генетическое проклятье.

Говорить об этом было почти табу среди Кровавых Ангелов и все же, " черная ярость", " недостаток", " красная жажда", каким бы именем это не назови, это была та самая вещь, которая определяла нрав Ордена.

Ученые и историки Космодесантников Ваала часто говорили о генетическом наследии великого Сангвиния с почтением в голосе.

Настолько сильна была мощь чистого геносемени, что даже через десять тысячелетий после смерти от рук изменника Воителя Хоруса, психическое эхо этой последней, ужасающей схватки были неизгладимо запечатлены в клетках каждого Кровавого Ангела.

В моменты величайшего стресса, сила этой травмы разгоралась в них, что и произошло с Корисом.

Людям, каждому из них была хорошо знакома восхитительная мощь ярости, привлеченная зазубренным лезвием боевого безумства, но это было постоянным испытанием их характеров, сдерживать безумие берсерка.

Эта сила, которая скрывалась в коллективной родовой памяти воинов Ваальцев, выходила на поверхности - как сейчас и произошло, в канун битвы Кровавого Ангела поглотили запечатленные воспоминания.

Они смотрели на мир так, как видел его Сангвиний и начинали верить, что они сами были примархом, сцепившимися в смертельной схватке с Хорусом, пока вокруг них пылала великая Терра.

Для настолько поглощенных этим людей ворота в сумасшествие были открыты настежь.

Рафен положил свою руку на плечо сержанта.

- Корис, послушай меня.

Это я - Рафен, твой друг и ученик.

Ты знаешь меня.

- Знаю... - выдавил Корис.

- Ты должен остерегаться... Зловонная кровь! Оскверненная часа...
- То что ты видишь - видения.

Ты не должен позволить им пересилить тебя или ярость поглотит твой разум!
На какую-то долю мгновения взгляд Кориса, кажется, просветлился.

- Я чувствую боль его смерти, как свою собственную! Она мчится через меня.... Но что-то... не так...

Рафен заметил приближающуюся фигуру в черной броне.

- Брат, отойди в сторону, - сказал Туркио, -

- Ты не должен вмешиваться.
- Что здесь происходит? - Десантник перевел взгляд от старого воина на чудовищный маску-шлем Капеллана.

Рафен узнал жреца Брата Делоса, того же человека, который обращался к Аркио в великом зале.

- Ваше преосвященство.

- начал Туркио, -

- Я боюсь наш достопочтенный Сержант Корис колеблется на краю порчи.

Рассерженной горой Рафен повернулся к ним обоим.

- Я это не хочу слышать! Он смотрел в лицо ярости тысячи раз и уберег свою душу от этого, и в этот раз будет так же!
Даже пока Рафен говорил, он знал что в этот раз так же не будет.

Делос опустил свой визор и положил свою руку на руку Рафена.

- Ты не сможешь переубедить его словами, брат, - сказал он мягко.

- Жажда забирала величайших из нас... Лестарллио, Тихо на Темпесторе, даже Мефистона...
- Мефистон не сдался! - Огрызнулся Рафен.

Опытным взглядом Каплан изучил Кориса.

- Но только Мефистон.

Твой учитель не устоит долго перед тягой.

Ты позволишь ему обезуметь от боли, брат? Или отойдешь в сторону и позволишь даровать ему шанс упокоиться?
Рафен почувствовал как силы покинули его.

Делос был прав.

- Но почему сейчас? Ярость просто вот так не появляется! Я то и дело сражался рядом с Корисом и никогда ранее я не видел его таким сломленным!
- Никто не может знать путей великого ангела.

- Торжественно произнес Делос, помогая Корису встать на ноги.

Глаза ветерана были стеклянными и каждый из них знал, что он видит сейчас перед собой битву десяти тысячелетней давности, а не палубы " Беллуса".

Жалость, подобно клинку, пронзила Рафена, когда Делос подал знак другой фигуре, закованной в черную броню, увести Кориса.

Сержант напрягся и через плечо проревел.

- Рафен! Опасайся... предателей!
Туркио с сожалением покачал головой.

- Он уже перепутал настоящее с дуэлью против Хоруса.

- Ты уверен? - Мучительно парировал Рафен.

Делос взвесил в своей руке крозиус арканум.

Свет блеснул на красных крыльях скелетообразного геральдического щита.

- Корис не первый пал перед жаждой в этот день и я боюсь что он не последний.

Это другое предзнаменование, что Сангвиний стоит рядом с нами и это те, кого поглотило его сияние.

По незаметному сигналу старшего жреца, Каплан Кровавых Ангелов начал мрачное песнопение месса обреченных.

- Морипатрис, - тихо выдохнул Туркио, -

- Путь открыт в роту Смерти.

- Это неправильно! - Зарычал Рафен.

Старый воин была учителем для него так долго, как он мог вспомнить, предшественник от его отца теперь давно уже обратился в пыль в землях клана Ломанного Плоскогорья.

Это казалось бессовестным просто дать ему уйти без борьбы, после стольких яростных битв.

- Вы слышали что он сказал, что-то не так!
Слишком поздно Рафен осознал что его вспышка привлекла нежелательное внимание.

С портала над палубой, он увидел на на него пристально смотрит Инквизитор Штель.

Через секунды агент Ордоса спустился и приблизился с Сахиелям по пятам.

- Что сказал Корис? - Без преамбулы спросил Штель.

- Он говорил о предателях, -

- ответил Рафен, -

- он говорил об отравленной чаше.

Штель ничего не ответил когда Сахиель задумчиво кивнул.

- Это было ожидаемо.

В ярости многие вещи становятся запутанными.

Корис несомненно ссылался на предателей Хоруса.

- Предателей, которые служили Хаосу, претворясь, что служат Империуму, -

Слова слетели с языка Рафена прежде чем он успел остановить их.

- Поначалу.

Челюсть Штеля немного сжалась.

- Но Хорус повернул против Бога-Императора задолго до боя с Сангвинием.

Когда Десантник не ответил, инквизитор бросил взгляд на Сахиеля.

- Жрец, в твоей власти все, что касается потери Сержанта Кориса.

- Он послужит Ордену так же хорошо и в агонии жажды, как и в любом другом месте, - сказал Сахиель, игнорируя страдальческое выражение лица Рафена.

- Он станет одним из Роты Смерти, как и все, кто поддались.

Он шагнул вперед и указал.

- Брат Рафен, ты примешь командование над отделением Сержанта во время штурма Шенлонга.

Как того требовал протокол, Рафен почтительно склонил голову.

- Как пожелаете.

Сахиель увеличил громкость голоса и крикнул всем.

-К оружию!

СНАРУЖИ стен крепости Икари, возносившийся звук песнопений и стонов превращал подернутые дымом небеса Шенлонга в адский зал разноголосицы.

Искаван отвернулся от окна, чтоб рассмотреть интерьер поврежденной огнем часовни.

Его взгляд прошелся по Фалькиру, Несущему Слово, исполняющему обязанности командира оккупационных войск планеты.

- Если будет угодно Темному Апостолу, - сказал Десантник Предатель, - я осмелюсь спросить, чем могу служить гостю.

Его грубый голос эхом отразился от стен.

Искаван бросил оценивающий взгляд на чувственные формы демонессы Слаанеш и посмотрел на Фалькира.

- Всем, чем сможете, Кастеллян.

Он глумился над званием, как будто это забавляло его.

- Верните солдат на свои посты и пусть подготовятся к битве.

Откройте клетки с вашими боевыми зверями.

Выкатите ваши пушки.

Лицо Фалькира дернулось и он взглянул на Танкреда.

Мучитель беспристрастно посмотрел в ответ на командира гарнизона Шенлонга.

Он не желал показать даже малейший намек на эмоции во время беседы.

- Ваше преосвященство, этот жалкий мир лежит у наших ног! Я признаю, что некоторые скоты из людей все еще сопротивляются пути, которые принес им Лоргар, но мы будем следить за тем, чтоб...
- Идиот, - рявкнул Искаван, -

- мне плевать на мясо, над которым ты командуешь на этом проклятом ржавом мирке! Они не угрожают нам! Я приказываю тебе приготовиться к вторжению извне!
Подобострастные манеры Фалькира испарились.

- Я правильно тебя понял? Ты пришел на мой трофейный мир с врагом на хвосте?
- Как ты смеешь? - Апостол с хрустом сжал латную рукавицу в шипастый кулак.

- Я приказываю тебе! Прими меры!
Фалькир сплюнул.

- Небеса Шенлонга до краев заполнены убийцами.

Ни одни человек не сможет пройти минное поле.

- Они идут.

Искаван отвернулся, изучая ночное небо.

- Гаранд лично говорил об этом.

Они придут и мы размажем их по наковальне нашей ненависти.

- Какой несчастный это предсказал? - Потребовал ответа Фалькир.

- Ты пришел с идиотским поручением...
За горизонтом вспышка на мгновение обернула ночь днем и грохот пробежал по камню крепости.

С холодной улыбкой Искаван посмотрел на Фалькира.

- Видишь?
Еще одна вспышка снова осветила небо, на этот раз ближе.

Затем еще одна и третий удар потряс крепость как при землетрясении.

Это была неправда, что космические десантники не знали страха.

Все воины понимали абсолютную силу этой чистой эмоции, но в отличие от обычных людей, которые служили в других армиях, Адептус Астартес были хозяевами своего страха.

Они взяли его, сформировали и обратили против своих врагов.

Они приняли его покров и сами стали воплощением страха.

Он был для них почетным товарищем, который присоединялся в каждой стычке и обострял их жажду кровавого сражения.

Капеллан Делос был теперь им опьянен, когда " Громовой ястреб" Роты Смерти прорывался через облачный покров Шенлонга и развернулся к крепости Икари.

Десяток темно-красных боевых транспортников следовал за раскрашенной в черное боевой птицей в свободном дельта построении, освещенные яростным обстрелом из столицы.

Огромные зенитные снаряды нашпиговали небеса вокруг них.

Когда они проходили внезапные восходящие потоки и ямы турбулентности крылья транспортников тряслись.

Во главе штурмующих силы Кровавых Ангелов, наконечником копья был черный, вопящий " Громовой ястреб", его батареи пушек и ракет стреляли в быстро приближающиеся стены крепости.

Корабль был черен как ночь, единственное что выделялось на его фюзеляже, это яркий, темно-красный крест.

Тот же рисунок повторялся и внутри корабля, на броне десантников, которые рычали и рявкали на врагов видимых и воображаемых.

Каждый воин ритуально изменил окраску боевой экипировки Ордена.

Темное-красное исчезло за слоем черной краски и украшением из красных крестов.

Черные как смерть и красные как дождь крови, они завывали в предвкушении уничтожения.

Делос бросил взгляд на воинов перед собой.

Он единственный держался за свое здравомыслие как Капеллан Роты Серти, все остальные Десантники были повержены ужасающей мощью жажды.

Некоторые были молчаливы и ушли в себя, в то время как другие неистовствовали в безумном хоре на предателей, которые давным давно умерли.

Это было жребием Делоса, брать тех, кого обошла милость и вести их в горнило битвы.

Они будут драться, как люди, не ведающие страха смерти, их страхи были смыты потоками крови.

Делос был просто пастухом, пасторам и гидом, которые служил чтоб направлять их и отпускать эти бедные души в черный ураган.

- Барьеры пали! - Завопил голос и Делос увидел, как Корис дернулся вперед в своих ограничителях, его рука сжимала рукоять бронзового силового меча.

- Хорус пробил проход, Дорн! Вызывай Жиллимана и сдерживай атаку!
Капеллан нахмурился.

Он потерялся в воспоминаниях примарха и видит нас всех как людей из прошлого.

- Конечно, брат, - сказал он, -

- так и будет сделано.

- Я вырежу свое имя на сердце этого проклятого предателя! - Указывал Корис. -

- Там! Там гнездо врага!
Делос видел как через смог проступали очертания крепости Икари.

В центре города выросло похожее на вулкан сооружение.

Массивная, коническая конструкция возвышалась над плоскими холмами, ощетинившаяся оружейными башнями, которые разрывали небеса.

Кольцами крепость охватывали лафеты ракет, установленные между балконами и разрушенными витиеватыми резными изваяниями.

Орудия повернулись, чтоб отследить " Громовые ястребы" и посадка будет ожесточенной.

Капеллан высматривал ориентир во внешних стенах, куда удачно ударили лэнсы с орбиты - да, на западе, длинная трещина в фасции, которая напрашивалась, чтоб раскрыть ее еще больше.

Корис отскочил и исторг болезненный стон.

- Кровь! - Сказал он, проскрежетав зубами.

- Чаша с кровью была отравлена! Будь прокляты его глаза!
Делос дотянулся до него рукой, чтоб успокоить, внимательно следя за поведением ветерана.

Капеллан проводил множество Кровавых Ангелов в последний путь в Роту Смерти и каждый из них шел различными путями в пропасть.

- Да будет он проклят! Он хочет уничтожить нас всех!
Делос медленно кивнул.

- Хорус будет повержен, брат, мы позаботимся об этом.

- Хорус мертв! - Заорал Корис и его взгляд кажется просветлел на мгновение. - Предатель... Штель!
Боль скрутила тело воина и тот замер.

Капеллан опять кивнул, неверно истолковав слова.

- Не бойся, Корис.

Лорд Штель знает о нашей храбрости...
Предложение Делоса утонуло в грохоте, когда лазерное попадание оторвало кусок шасси " Громового ястреба".

Он проорал приказ пилоту.

- Доложи!
- Нас подбили, - пришел ответ.

- Мы не можем приземлиться.
- Тогда мы не будем приземляться! - Возразил Делос.

- Всю мощность на двигатели.

Веди нас к разлому.

Отцепи все орудия и боеприпасы, сломи печати духов-двигателя!
Не теряя времени на то, чтоб проследить как исполняются его приказы Капеллан дернул за рычаг на стене и по все длине корпуса пробежала серия взрывов.

Стальные панели отлетели от " Громового ястреба", как и люки, отстрелянные в воздух и ограничительные устройства, сдерживающие закованных в черную броню воинов, открылись.

Горячий ветер Шенлонга заревел в открытой кабине и Рота Смерти ответила ему.

- Братья, берите свои крылья!
Делос быстро схватил свой крозиус, голубое сияние осветило его.

Корис исторг бессловесный крик, полный жажды мщения и обнажил свой меч; жажда снова поглотила его и без задержки выпрыгнул наружу.

За ним последовал Делос и остальные воины.

Желтое пламя ракетных ранцев подхватило их и отнесло в сторону от падающего транспортника.

Заградительный противовоздушный огонь сошелся на " Громовом ястребе" и зажег его, но все равно он пылающей стрелой несся к разлому цитадели.

Делос видел, как судно с предельной точностью ударилось, после чего темные металлические формы исчезли в ослепительно белой вспышке и крепость Икари задрожала.

Рота Смерти упала в пламя, взорвавшись стрельбой и Десантники Предатели умирали с нечеловеческими стенаниями на устах.

" ГРОМОВЫЕ ястребы" шли в след за орбитальной бомбардировкой " Беллуса"; так что теперь в след за штурмовыми кораблями шел выброс десантных капсул, ощетинившиеся готовыми к битве Космодесантниками.

Рафен проговаривал слова " Литергис Сангвиниус", когда хватка гравитации Шенлонга дернула его капсулу к поверхности.

Над их головами, простая логика двигателей в массиве ускорителей сместила спуск капсулы и нацелила их прямо в сердце вражеской цитадели.

Он почувствовал как изменилось положение в пространстве, когда десантный бот изменил курс и в предвкушении схватил свой болтер.

Рафен осмотрелся по сторонам, на людей зажатых на одной с ним стороне - Алактуса, Туркио, Люцио и других - и видел насколько они несомненно преданны ему.

Теперь он командовал их отделением, как распорядился Сахиель.

Он приказал другим Десантникам уважать его, как они уважали Кориса.

Рафен отвернулся.

Он чувствовал себя недостойным таких почестей, заслуженных столь неправильно.

Рафен ожидал, что поднимется в ранге в свое время, но повышение свалилось на него в тот же самый момент, когда его доверенный учитель был захвачен недостатком... Его разум бурлил и он еще раз бубнил слова Литергис, надеясь что она направит его.

На внутренней стене капсулы засветился глиф.

- Приготовьтесь к высадке! - Приказал он.

Отделение проверило оружие и пропело молитву вступления в бой.

Рафен сотворил знак аквилы, когда вспыхнули спусковые ракеты капсулы.

Густая химическая пена заполнила внутренности, формируя вокруг них клейкую подушку.

Это будет жесткая посадка.

Излучая волны жара от входа в атмосферу, капсула Рафена присоединилась к сотне других, когда они грохнулись на разрушенные, заградительные стены крепости.

Некоторые приземлились на площади ниже, прямо среди дрожащих " Осквернителей" и танковых легионов.

Другие использовали скорость посадки, чтоб проникнуть за крепостной вал, пробивая скалу подобно кулакам рассерженного бога.

Когда они ударились, Рафен на мгновение потерял сознание.

Амортизирующий гель вокруг него принял на себя большую часть перегрузки, но все равно десантная капсула звенела как церковный колокол от столкновения.

Когда пена опустилась, шипение выпускаемого воздуха сигнализировало о том, что люки открылись.

Он вскочил на ноги, удивительная активность психологии Астартес сняла эффекты сотрясения.

- За Императора и Сангвиния!
Зов слетел с его уст и хотя он произносил его тысячи раз, ликующий крик не потерял своей силы.

Рафен выскочил из капсулы.

Она разбила орудийный порт и благодаря кинетической энергии пробила проход через два этажа крепости.

Капсула остановилась в часовне, ранее используемой орудийным расчетом Империума.

Первым Рафен увидел статую Бога-Императора, обезглавленную и оскверненную плазменным выстрелом.

Его пронзил острый укол ненависти он оглянулся в поисках жертвы, чтоб отомстить за такое очернение.

Там было возможно около десятка Несущих Слово, было сложно сказать наверняка, потому что взрывная посадка капсулы размазала их в мешанину из конечностей и тел.

И все же, что-то стонало в луже запекшейся крови и тело подняло болтер, чтоб прицелиться.

Рафен стремительно двинулся подобно жидкой ртути, уходя невредимым.

Избегая неуклюжего огня раненного Десантника Предателя, он послал в него очередь, отправляя на тот свет.

У входа в часовню, скрюченная фигура в плаще стонала и просила у Рафена, ее травмированные руки умоляли о помощи.

Он предположил, что это мужчина, возможно какой-то сервитор, выживший так долго среди оккупационных сил.

Рафен подошел к нему и одним движением боевого ножа снес голову вместе с капюшоном.

У них не было времени освобождать пленников, да и человек мог быть перебежчиком.

Он рассмотрел безголовое тело, когда то упало, фонтанируя темно-красным.

Если он был верноподданным, то уже стоял около Золотого Трона.

Приблизился Люцио с поднятым темным дисплеем сигнума.

- Наша позиция подтверждена, - сказал Технодесантник, читая данные.

- Мы на небольшом расстоянии от разлома.

Он указал вдоль коридора.

Вычислительные машины капсулы отлично отработали: они попали очень близко к главному направлению атаки.

Согласно приказам Сахиеля, все силы Кровавых Ангелов должны были сойтись и захватить главную шахту доступа крепости.

Как только она будет взята, перед ними будет раскрыт любой уровень цитадели.

Рафен позволил себе вспомнить о Корисе.

Он был сейчас там, сражаясь и убивая именем Императора, с каждым взмахом меча приближая свой конец.

- Зачистить место! - Крикнул он, кинувшись бежать.

- Стремительно и смертоносно, Кровавые Ангелы!

СНАРУЖИ крепость Икари подражала конусу вулкана, но подражание натуральной структуре продолжалось и внутри, подобно настоящей горе шлака.

Крепость на каждом уровне была опутана паутиной горизонтальных каналов, вдоль которых бегали вагонетки, которые могли везти людей и оборудование в любую точку сооружения.

Каждый из них питался из центрального колодца, который шел с вершины башни вглубь до подуровней.

Вместо кипящей магмы, жизненной основой крепости были люди и под руководством Империума она процветала.

Несущие Слово взяли крепость за день, благодаря вероломному личному составу из культистов Нургла, которые проникли в башню.

Эти поклонники смерти распространили быстро действующую чуму, которая без разбора убивала защитников, открывая путь для вторжения.

Фалькир рассматривал наиболее логичную точку налета, усилив крышу орудиями и людьми.

Он совсем не ожидал, что Кровавые Ангелы вместо этого, подобно молоту, пробьются через голую скалу.

Отделение Рафена сошлось в точке орудийного обстрела и когда они достигли ее, они обнаружили резню, на подобие тех, которые славили имя Ордена.

Это все, что мог сделать Делос с Ротой Смерти, когда они побежали подобно вопящим баньшам в густые ряды Несущих Слово.

Капеллан погрузил шипящие навершие крозиуса в грудь Десантника Предателя и распотрошил его.

Из его жертвы фонтаном ударила горячая кровь.

Он смахнул запекшуюся кровь свободной рукой и заметил Кориса на краю центрального зала.

Меч ветерана размывался от движения, вырезая части из Несущих Слово, пока сдвоенный болтер в его другой руке громыхал в сборище фурий.

Выводок примитивных, хищных демонический зверей, которые напоминали горгулий-мутантов, с головами полными зубов и глаз, с когтями из каждой конечности и с безумной жаждой убийства.

Визжащий демон-ящерица укусил его и в ответ он отрывал конечность за конечностью, воткнув тому в глотку оружейное дуло перед тем как прикончить зверя огнем.

Из боковых каналов прибывало подкрепление - враг не был готов сдаться так просто - и они столкнулись с людьми Рафена и десятком других отделений Кровавых Ангелов как две грохочущие волны.

Оружейный огонь и ярость вспыхнули посреди стонущего металлического пола, еще раз, как это было на Кибеле, столкнулись кроваво-красная и броня цвета запекшейся крови.

Фурии прибывали потоком зеленой чешуи и желтых зубов, взбираясь по стенам с нижних уровней.

Они с остервенением кидались в толпу Космодесантников и Рафен был сбит на пол.

На мгновение он оказался лицом вниз и через железную решетку настила он увидел очертания центрального лифта, поднимающегося с подуровней.

Его оптика сфокусировалась: овальная платформа была полна корчащихся рогатых тварей, держащих топоры с раздвоенным бойком.

- Кровопускатели! - Закричал он, вскакивая на ноги.

- Нижу!
Оставалось несколько секунд прежде чем лифт достигнет их уровня и когда это случится, шансы будут на стороне Хаоса.

Зверский план атаки Сахиеля будет остановлен здесь, у входа в израненную башню.

Рафен вырвал рукой сердце вопящей фурии и отбросил ее тело в сторону, протискивая себя к краю.

Пойманный давкой битвы, он никогда бы не достиг его до прибытия лифта.

По ту сторону он увидел Кориса, черно-красной яростью, продвигающегося к перилам над пропастью.

Единственным взмахом он обезглавил трех Предателей и закричал.

- Я вижу его! Охраняй опорный пункт, Жиллиман! Я встречусь с Хорусом!
- Корис, нет! - Слова сорвались с губ Рафена, когда сержант перепрыгнул перила и упал в топу существ Кхорна.

Раскаленная ярость поглотила Рафена и он взревел, потроша и убивая, чтоб заглушить свой гнев.

СВОИМИ адскими клинками кровопускатели разорвали темную броню Кориса, отсекая осколки керамита с груди и наплечников.

Ему не нужно было выверять свои удары; везде, где падал его меч, везде умирали вопящие демонические твари.

Его цель была в центре этого скопления и он прорезал себе туда путь.

- Хорус! - Взревел он.

- Посмотри на меня! Посмотри на Сангвиния!
Он повернулся.

Корис, в безумии ярости, видел в нем лицо и очертания главного предателя, злодея, который безжалостно убил их лорда.

Его иллюзия прятала за собой дредноута, лязгающую громадину деформированного металла с раскрытой ячейкой автопушек и гудящим цепным кулаком.

Ужасный механизм открыл огонь по нему, сжигая толпу демонов, убивая многих из них, сметая остальных, чтоб добраться до него.

Корис прыгнул, по его венам бежала сила примарха.

Он отбросил опустевший болтер и дугой сверкнувшей стали меча, отрезал правую руку с инфернальной машины.

Крича от нейро-шока, он швырнул его на палубу дымящимся стволом пушки и тяжело топнул по его телу.

Когтистая нога расплющила его грудь и впечатала его в платформу.

Внутри ветерана хрустнули кости и разорвало органы.

Да, теперь он был единым с Сангвинием, в благословенной хватке агонии, с призрачным чувством сломанных крыльев за спиной.

Все теперь предстало в двух видениях перед Корисом.

В одном он был перед лицом событий на Шенлонге и в другом вернулся в древний конфликт на борту боевой баржи Воителя Хоруса.

Он был Корисом, сержантом-ветераном Кровавых Ангелов, избранным Данте, воином Роты Смерти - но так же он был Сангвинием, повелителем Ваала, ангелоподобным владыкой и владельцем Алого Грааля.

- Мразь Хаоса! - Выплюнул он, выкашливая внутренности и комки крови.

- Я называю тебя предателем! Встреться со мной и умри!
Дредноут навис над ним и смеялся, как раз когда лифт поднялся на уровень с разрушенным этажем.

Ветеран слышал, как там дерутся и умирают Кровавые Ангелы.

Корис в последний раз напряг все свои мускулы и закричал от боли.

Он с напряжением поднял себя и вырвался из под стальной ноги.

Обхватив бронированными кулаками рукоятку, он протаранил силовым мечом пах машины, затем разрезал ее до груди, до гнилой сердцевины, где, подобно выкидышу свернулся изуродованный Несущий Слово.

Перед тем как упасть на заржавелые колени, он рефлекторно ударил его, откидывая Десантника прямо через портал подъемного механизма.

С оставшимися от автопушек скобами вместо руки, он не мог выдернуть клинок, который проник в силовое ядро его сердца.

Разбросанные в беспорядке рогатые кровопускатели кружили вокруг машины и тряслись от гнева и отчаянья.

Дредноут Несущих Слово служил своему Легиону неисчислимые века.

Как воин из крови и плоти, он служил Императору за долгие годы до великого пробуждения, которое его соотечественники назвали Ересью.

Он маршировал на зачищенной Фортеа Квинтус и охотно последовал за своим Примархом Лоргаром в Мальстрем.

Он не знал своего собственного имени, оно потерялось для него во время войны с Ультрамаринами на Калсе, где и его тело капитулировало перед этим передвижным гробом, откуда он мог лучше служить Темным Апостолам против бога-трупа.

Таким образом, без имени и без эпитафии, дредноут умер крутясь, когда реактор в его сердце перегрузился.

Взрыв бросил всех на землю, как врагов, так и союзников.

Идя по пути наименьшего сопротивления, ударная волна прошлась вдоль центральной шахты, принося в жертву кучку ожидающих фурий и сжигая до пепла кровопускателей.

И затем, с низким стоном измученного металла, лифт распался на оплавленные листы.

Охваченные огнем, огромные куски настила оторвались и кувыркаясь полетели на нижние уровни, по пути сталкиваясь с каменными стенами и высекая фонтаны искр.

Рафен вскочил на ноги и отбросил в сторону рваные куски плоти, которые недавно были демоническими созданиями.

Он заметил Несущего Слово, которые двигался на долю секунды медленнее и отправил в него последний болт из магазина.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒