Часть третья 3 страница

Лицо мужчины чуть смягчилось.

– Ты в жизни не ревновала, Белла, и не способна на подобные чувства, поскольку горячо любишь только единственного человека на свете – себя. И не пытайся убедить меня в обратном. Мы слишком хорошо и давно знакомы.

Женщина капризно надула полные губки.

– Почему бы тебе не взять меня с собой вместо...

– Я отправляюсь в Техас, Белла, и навсегда. Эта дикая и пустынная местность не для тебя. Ты здесь как рыба в воде: веселье и развлечения – твоя стихия.

– Что поделать, если я родилась квартеронкой?

– Верно, зато ты сумела неплохо воспользоваться знанием человеческой натуры. А теперь, когда в городе полно янки‑ нуворишей, ты вскоре и сама разбогатеешь. Они ведь не знают о твоем происхождении, не так ли, Белла?

– К чему им знать? – пожала плечами женщина.

Джейк кивнул и сардонически усмехнулся.

– Но ты не скажешь им, правда, Джейк? – с внезапной тревогой прошептала она.

– Нет. Я уезжаю в Техас, и неизвестно, когда вернусь.

Женщина снова надулась.

– Я прекрасно могла бы прожить и там. Ты не женишься на мне, потому что я квартеронка, но зато всегда могу сойти и за белую! И я куда красивее и искуснее в любви, чем любая белая женщина, даже твоя Александра! Если бы я отправилась на Север, как другие квартеронки, никто бы ничего не заподозрил. Правда, у несчастных не было выхода – почти все их покровители погибли на войне или разорились. Но я осталась, Джейк, в ожидании пока ты наконец поймешь, как нам хорошо вместе.

Джейк тяжело вздохнул. Он никогда не слышал от Беллы подобных речей. Она всегда наслаждалась взаимными ласками, но, казалось, не принимала их всерьез и ничего у него не просила. Женитьба? Но из нее получится ужасная жена, и, кроме того, она не протянет в Техасе и полугода, поскольку очень изнеженна. Она не обладала ни силой Александры, ни ее волей к победе. Нет, Белла – прелестное украшение гостиной, прирожденная любовница джентльмена‑ южанина. Вряд ли она годится на что‑ либо еще.

– Послушай, Белла, – наконец произнес он, – для тебя не секрет, что мы никогда не станем мужем и женой. Я не из тех, кто женится.

– А как насчет этой Александры?

– С чего ты решила, что я на ней женюсь? В Техасе мне нужна женщина. Там их мало, а она достаточно вынослива, чтобы выжить в том климате. Оставайся на родине, Белла, где тебе все привычно. И забудь о Техасе. Итак, где одежда? – нетерпеливо спросил он. Неожиданно ему захотелось как можно скорее покинуть это место, особенно при воспоминании о золотисто‑ красных волосах и горящих неукротимым пламенем зеленых глазах.

Он слишком долго пробыл в разлуке с ней. И пусть она каждый раз бешено отбивается, все равно хочет его с такой же силой, как он – ее! Иисусе! Никогда еще не жаждал он ни одну женщину так, как эту! Правда, он ничего не знает об Александре, но какое это имеет значение? Она принадлежит ему навеки. При мысли о янки, изнасиловавшем ее, чтобы принудить к женитьбе, Джейка захлестывало бешенство. Он, только он должен был стать ее первым мужчиной.

У Джейка вскипела кровь, и он выругался про себя. Скорее бы избавиться от Беллы и оставить позади Новый Орлеан! Больше всего на свете ему нужны Техас и Александра. Нет, он не любил ее, но было в этой женщине что‑ то заставлявшее его забыть о других. Пусть он не в силах утолить страсть, но все равно ее не любит. Это невозможно! Она настоящая дикая кошка и ненавидит его. Ненавидит и желает, хотя не собирается признавать это. Как будет забавно покорить ее! Она и Техас прекрасно подходят друг другу!

– Ну, хочешь увидеть мой сюрприз или собираешься стоять здесь всю ночь в панталонах, которые, как вижу, вот‑ вот лопнут. Любая из моих девочек гложет дать тебе облегчение, не только эта рыжеволосая сучка, – резко бросила Белла. Она никогда еще не видела Джейка таким – ну что же, тем слаще будет месть.

– Мне некогда, Белла.

Мадам Лебланк непроницаемо улыбнулась, со злорадством ожидая, что будет дальше. Как всем белым мужчинам, Джейку нипочем не понять ее, квартеронку, в жилах которой смешалась французская, испанская и негритянская кровь, чьи предки жили как в непроходимых джунглях Африки, так и в просвещенной Европе. Их потомки беззастенчиво использовали самые выдающиеся качества и тех и других, • чтобы неизменно добиваться цели. Мужчины обожали чувственную экзотическую красоту этих женщин, у которых под налетом европейской цивилизации таился горячий, необузданный африканский нрав. И Белла, подобно им, сметала любые препятствия на своем пути, не гнушаясь прибегать к ритуалам воду[2] или бить поклоны в церкви ради осуществления собственных, подчас самых преступных, желаний. Сейчас ей надо любой ценой разлучить Александру с Джейком.

– Для этого сюрприза у тебя найдется время, Джейк. Пойдем со мной наверх. Одежда там, а кроме того, и еще кое‑ что... – многозначительно усмехнулась женщина и повела его на второй этаж.

Джейк неохотно последовал за ней. Единственное, что ему хотелось в эту минуту, – поскорее получить одежду для Александры и распроститься с Беллой. С Югом он тоже покончил. Для южан здесь больше ничего не осталось, кроме бедности и смерти, – жадные авантюристы‑ янки, словно стервятники, набрасывались на то немногое, что уцелело.

Молча поднимаясь по лестнице, он почти не замечал соблазнительно покачивавшихся бедер мадам Лебланк. Злорадно улыбаясь, она повела его в свои покои и, прежде чем войти в маленькую темную кладовую, обернулась и спросила:

– Ты, кажется, говорил, что у этой Александры роскошные волосы весьма необычного цвета?

Поколебавшись, Джейк пристально взглянул на Беллу. Он знал всю меру ее коварства. Что она задумала на этот раз?

– Весьма интересно, – заметила она, сияя черными глазами. – Может, полюбуешься парочкой в этой спальне? Не знаю, конечна, но мне кажется, это тебя заинтересует.

Джейк мрачно свел брови и, сдерживая гнев, процедил:

– Прекрасно, но мне эти игры надоели. Я спешу.

Вместо ответа женщина отвела в сторону гобелен. Он и раньше наблюдал за самозабвенно резвившимися в кровати любовниками, однако подобные вещи производили на него мало впечатления – Джейк был человеком действия. Но сейчас, уступая просьбам Беллы, он все же приложился глазом к окошечку.

На полу валялись огненно‑ оранжевое платье, белье такого же цвета и мужская одежда. Джейк невольно усмехнулся. Где Белла раздобыла столь пылкую особу? Как бесстыдно‑ алчно отдается она партнеру!

Вдруг он замер. Прежде кружевной полог частично скрывал лица, но сейчас... Джейк разразился громкими проклятиями, не смея поверить собственным глазам! Александра лежала в объятиях Жиля, умоляя о том, что всегда отвергала! Нет никакого сомнения, она не может насытиться ласками Бомона и, казалось, готова его проглотить!

Гнев и ненависть зажглись в нем, когда сквозь красный туман, застлавший глаза, он лицезрел их потные извивающиеся тела. Однако Джейк не мог отвести глаз от стонущей, цеплявшейся за Жиля Александры и молча смотрел, как Бомон вновь и вновь вонзается в нее, исступленно и безжалостно. В этот момент Джейк почувствовал, что в душе умерло нечто бесконечно нежное и хрупкое. Он слепо отвернулся от окошечка, едва не сбив с ног Беллу.

Та, в свою очередь, заглянула в соседнюю комнату, убеждаясь, что все идет, как задумано, затем последовала за Джейком. Ей с трудом удалось догнать его в спальне; женщина вцепилась в его руку, хотя Джейк пытался стряхнуть ее.

– Ну, Джейк, как по‑ твоему, эта дама, случайно, не прелестная Александра?

Джейк обернулся и окинул Беллу таким взглядом, – что женщина тотчас отпустила его и в страхе отступила. Она еще никогда не видела столь ледяной ярости. Боже, да он просто ее убьет! Как она не подумала об этом прежде, чем затевать подобную интригу!

Но Джейку все‑ таки удалось взять себя в руки.

– Ты не ошиблась, Белла, – ответил он, четко выговаривая каждое слово. – Это действительно Александра... Меня не интересует, каким образом она попала сюда и откуда знает Жиля. Уверен, правда, что не без твоей помощи. Ну что же, ты своего добилась – прелестная Александра не поедет в Техас.

Повернувшись, он выбежал из комнаты. Мадам Лебланк не собиралась его догонять – ей стало страшно. В таком состоянии он вполне способен прикончить ее. Но немного опомнившись, она зловеще усмехнулась. Все получилось! Джейк навсегда возненавидит девчонку, считая ее лживой шлюхой. Месть сладка, безмерно сладка, но это только начало. Возможно, стоит подумать о борделе в Галвестоне. Белла знала, что дела там идут хорошо, и не раз поставляла туда девушек. Да, теперь, убрав с пути Александру, можно попробовать покорить Джейка.

Весело смеясь, она с удовольствием вытянулась на кровати. Все‑ таки жизнь прекрасна!

С Александрой творилось что‑ то неладное. Она позволила Жилю овладеть ею, сознавая лишь, что безумно хочет его, сгорает от непонятного желания. Она цеплялась за его плечи, царапалась, стонала, стараясь вобрать его как можно глубже. Глаза застилала пелена, комната словно покачивалась, и она не находила ничего странного в том, что лежит в постели с человеком, которому прежде не позволяла до себя дотронуться. Однако сейчас она была готова на все и хотела больше, больше, больше... Ничто не могло исцелить тянущую боль в лоне. О, что же происходит с ней?

Чувствуя приближение сладостного освобождения, она слегка приоткрыла глаза и встретилась со взглядом Жиля, в котором светилось торжество. Чуть откинувшись, он сделал последний выпад, и Александра унеслась к высотам невообразимого блаженства...

Наконец она пришла в себя, все еще ощущая сосущую пустоту внизу живота. Ничто, никакие грубые, страстные, бешеные ласки не могли насытить ее, и девушка терзалась неудовлетворенностью. Но обнаженный Жиль поднес к ее губам бокал, и она машинально выпила. Жидкость оказалась густой, сладкой, с легкой горчинкой. Жиль взял у Александры бокал, и она заметила его коварную усмешку, но, не успев ничего сказать, провалилась в забытье.

Глава 13

Александра лежала в постели, боясь шевельнуться, – в висках стучало, и казалось, ее вот‑ вот вывернет наизнанку. Однако постепенно ей стало лучше, и в голове немного прояснилось. Вчерашний вечер... исступленные ласки Жиля... она отдается ему, безудержно... дерзко... Неужели все так и было на самом деле?

Надо немедленно покинуть этот дом. Больше нельзя доверять мадам Лебланк. Очевидно, именно она провела Жиля в комнату Александры. Интересно, сколько тот заплатил ей?

Решив испытать свои силы, Александра приподнялась и ахнула. Она не в борделе! И никогда раньше не видела этой комнаты! Да, это спальня... но отделанная в светлых, гармоничных тонах и весьма элегантная, хотя явно знавала лучшие времена.

– Все в порядке, дорогая, не волнуйтесь, – послышался мягкий голос. Александра повернула голову. В качалке у ее кровати сидела миниатюрная женщина. Рассеянный свет проникал в комнату, заливая теплым золотистым сиянием незнакомку. Легкий влажный ветерок шевелил белые занавески. Ничто не нарушало мирную тишину.

Александра вздрогнула. Было нечто сверхъестественное в этой картине, казалось, населенной призраками прошлого. Куда она попала?

– Добро пожаловать на плантацию Джармонов, Александра, – добавила женщина.

– Джармоны!

Александра внимательно присмотрелась к ней. Маленькая, усохшая, с обтянутым кожей личиком с кулачок и, однако, сохранившая следы былой красоты. Она даже не слишком стара, просто выглядит измученной и бледной, словно непрерывно терзается болью! И в лице что‑ то знакомое.

– Плантация Джармонов? – переспросила Александра, недоуменно оглядываясь. Как она сюда попала? И куда девался Жиль?

– Да, мы рады видеть вас. Конечно, здесь уже не так, как прежде, но тем не менее милости просим. – Женщина откинула со лба прядь седеющих светлых волос. – Насколько я поняла, вы приехали, чтобы разыскать Элинор и Джейкоба Джармонов?

– Да. Я должна повидаться с ними. Мне пришлось проделать долгий путь.

– Вы очень похожи на своего отца, Александра. Девушка удивленно раскрыла глаза.

– Отец? Что вы хотите этим сказать?

– Я Элинор Торсен Джармон. Пожалуйста, зовите меня Элинор. А вы, должно быть, дочь Александра Кларка?

Александра улыбнулась, кивнула и, облегченно вздохнув, откинулась на подушки. Элинор Джармон! Какое счастье!

– Прекрасно, что вы наконец очутились здесь, Александра, но, откровенно говоря, я ничего не понимаю. Жиль сказал только, как вас зовут и что вы ищете меня и моего сына.

Александра недоуменно свела брови и снова села.

– Жиль? Жиль Бомон? Какое отношение он имеет ко всему этому?

Элинор пожала плечами:

– Но именно он привез вас сюда. Жиль Бомон Джармон.

Потрясенная, Александра не находила слов.

– Жиль Бомон Джармон живет здесь? – выдавила она наконец.

– Да. Он сводный брат Джейкоба, от первого брака моего мужа с женщиной из знатной креольской семьи.

– Понятно, – медленно вымолвила девушка. По‑ видимому, мадам Лебланк послала за Жилем, узнав о желании Александры отправиться на плантацию. Но зачем ей это?

– Жаль, что моего сына сейчас нет. Вы хотели видеть и его?

– Да. Но разве это не его дом? Где же он?

Элинор глубоко вздохнула и закашлялась, сотрясаясь всем телом. Вынув большой ситцевый платок, она прижала его к губам. Когда приступ немного стих, женщина спрятала полотняный квадратик, но Александра заметили на нем багровые пятна. Боже, вероятно, несчастная смертельно больна.

– Скажите, я чем‑ нибудь могу помочь? – нерешительно пробормотала девушка. Элинор, еще не в силах ответить, покачала головой. Александра сконфуженно отвела глаза.

– Все в порядке, дорогая, все хорошо, – наконец выдавила Элинор. В усталых синих глазах блеснул искренний интерес. – Приехав сюда, вы справлялись, как отыскать меня и мою семью, но еще не объяснили, в чем дело.

Александра покраснела.

– Простите. Наверное, я кажусь вам типичной невоспитанной янки.

– Нет, дорогая, – весело рассмеялась Элинор. – Не забывайте, что я тоже с Севера, но так и не привыкла к Югу и его странным обычаям.

Девушка быстро заговорила, не представляя, как сильно ее резковатый выговор напоминает Элинор о потерянном доме и полузабытом прошлом.

– Крепитесь, Элинор. Ваш отец умер за несколько дней до того, как я покинула Нью‑ Йорк.

Маленькое худое тело содрогнулось от беззвучных рыданий. Элинор беспомощно согнулась и закрыла лицо костлявыми руками. Александра сочувственно смотрела на женщину. Она никогда не могла оплакивать тех, кого любила, – сердце словно покрывалось ледяным панцирем. Слишком многое стряслось с ней за это короткое время, чтобы испытывать к мужчинам что‑ то, кроме омерзения.

Наконец Элинор подняла голову и пробормотала, вытирая глаза:

– Вы приехали сообщить мне это?

– Не только. Умирая, ваш отец просил меня добраться до Нового Орлеана и передать, что он жалеет о случившемся и всегда любил вас.

Глаза женщины вновь наполнились слезами.

– Я так любила его, Александра. И пока не встретила будущего мужа, у меня никого не было, кроме отца. Но... я и мужа горячо любила и хотела, чтобы Джейк получил наследство отца... стал со временем управлять плантацией. Только, только...

– И что же? – не выдержала Александра.

– Приехав сюда, я не застала его в живых! Я преодолела все тяготы пути, поссорилась с отцом, а когда оказалась здесь, мужа уже успели похоронить. Он так и не увидел своего сына. Погиб в одночасье – его сбросила лошадь.

– Какое несчастье! Ужасно! Но почему вы не вернулись в Нью‑ Йорк?

Элинор слегка вздернула подбородок.

– Гордость. Я была слишком горда, чтобы просить прощение, и к тому же думала, что Джейкоб получит что‑ нибудь даже после того, как услышала...

Она слегка замялась.

– Видите ли, для меня было страшным потрясением узнать, что муж уже был женат на красавице креолке. Она умерла родами. Я так и не узнала, любил ли он меня так же сильно, как я – его. Он оставил меня беременной и поспешил домой, к тяжело больному отцу. Утверждал, что должен управлять плантацией, но, возможно, просто нашел благовидный предлог, чтобы бросить меня.

– Конечно, он любил вас, иначе не женился бы!

– Да, вероятно, вы правы, ведь я ничего не могла предложить ему, ни денег, ни имени... По какой же еще причине он сделал мне предложение?

– Кроме того, вы были очень красивы.

– Верно. Он обожал мои светлые волосы и синие глаза. Местные красавицы в основном черноволосы и темноглазы, так что он, возможно, восхищался блондинками.

– Значит, – нерешительно пробормотала Александра, – ваша жизнь здесь была не так уж плоха.

– Как посмотреть, дорогая. Видите ли, плантация и земли переходят к первому сыну в роду, а второму ничего не остается. Таков обычай этой семьи. Но даже и старший сын получит не слишком много: налоги продолжают расти.

– И что это означает?

– Только tq, что если мы не заплатим грабительские налоги, установленные мародерами‑ северянами, попросту потеряем плантацию.

Александра ошеломленно охнула:

– Вы не можете прокормиться на этой плодородной земле?

– Нет. Юг окончательно сломлен, и сомневаюсь, что когда‑ нибудь вновь возродится, – печально вздохнула женщина.

– Но земли, хлопок?!

– На них некому работать теперь, когда нет рабов. Некому сажать и собирать хлопок. Конечно, я ненавидела рабство, но все‑ таки до войны здесь было чудесно.

Александра кивнула, хотя все, что говорила женщина, с трудом укладывалось в голове.

– А ваш сын?

Элинор нежно улыбнулась; лицо ее при этом волшебно преобразилось. Она снова стала почти прекрасной.

– Джейкоб не пропадет. Он сбросил с себя бремя ненужных воспоминаний и свободен от традиций Юга. Давным‑ давно, еще когда был мальчишкой, выбрал другую жизнь. Понял, что здесь для него ничего нет. Все перейдет к Жилю после смерти деда.

– Он все еще жив?

– Конечно, – резко засмеялась Элинор. – По‑ моему, он бессмертен. Его ничем не возьмешь! Как ни странно, война лишь прибавила ему сил. Он все завещал Жилю, первому внуку, как это когда‑ то сделал его собственный отец. Знаете, у старика тоже есть брат, Ламар. Оставшись нищим после смерти отца, он отправился в Техас.

– Техас? – переспросила Александра, вспомнив на мгновение о Джейке, но тут же постаралась выбросить неуместные мысли из головы.

– Да, получил земельный надел от мексиканского правительства и не расстался с ним, несмотря на смуту и войну. Ламар так и не разбогател, и жизнь его была нелегка, зато он сохранил огромный участок и прежние мечты. Там живет и мой сын. Несколько лет назад он отправился в Техас, к двоюродному деду, и просил меня поехать с ним, но там не место женщинам, и я просто не вынесу такой суровый климат, особенно с моими больными легкими. Но вскоре все будет кончено.

– О нет! Я так долго искала вас. Я... я... Элинор упрямо покачала головой.

– Ваш приезд – огромное счастье. Подумать только, узнать, что отец любил меня и простил... Я терзалась угрызениями совести даже после стольких лет, но теперь мне стало гораздо легче, и я благодарна вам за это.

– Я рада помочь, но...

– Жаль, что вы не познакомились с моим сыном. Он навестил меня перед отъездом в Техас. Хотел взять меня с собой. Утверждал, что условия сейчас стали гораздо лучше и у них с Ламаром большие планы относительно ранчо. Надеюсь, они осуществятся. Но я не выдержала бы путешествия.

– Досадно, что мы разминулись. Олаф очень любил Джейкоба. Я обещала повидать его.

– Конечно, но Техас очень далеко, и местность там слишком дикая. Женщине небезопасно путешествовать без сопровождающих. Удивительно, что вы сумели добраться сюда. Вам повезло встретиться с Жилем!

– Да, не правда ли? – холодно откликнулась Александра, полная решимости добиться у Жиля ответа на все загадки. Она не собиралась делить кров с этим человеком, но не могла пока оставить Элинор.

– Здесь очень одиноко, Александра. Хорошо, что вы приехали. Хотела бы я, чтобы вы познакомились с Джейкобом. Он храбрый мальчик. Мне кажется, вы тоже обладаете мужеством и гордостью. Впрочем, у нас еще будет время об этом поговорить. Сейчас давайте наслаждаться обществом друг друга. Я так давно не видела молодых девушек вроде вас!

Раздался стук. Дверь распахнулась, и на пороге показалась тучная негритянка с подносом в руках.

– Эбба, входи! – дружелюбно пригласила Элинор.

Великанша вошла в комнату, широко улыбаясь, и поставила поднос на колени Александре.

– Вот, детка, поешьте! Готова биться об заклад, вы ужасно проголодались, – громовым голосом произнесла негритянка и, отступив, скрестила руки на обширной груди.

– Спасибо, – улыбнулась Александра. – Вы очень добры, но не стоило так беспокоиться.

– В доме редко кто бывает, дитя. Помнится, раньше...

– До войны все было по‑ другому, – перебила Элинор. – Это Эбба, Александра. Эбба, это мисс Александра Кларк, близкий друг моего отца. Он был ее опекуном. Она привезла мне печальные вести. Мой отец умер, и теперь, кроме Джейкоба, у меня нет никого на свете, – грустно вздохнула Элинор.

– Вот жалость‑ то, мисс Элинор, вот беда! Но зато у вас сын – лучше не надо. Мастер Джейкоб – хороший человек.

– Спасибо, Эбба. Обидно, что они с Александрой не встретились.

– Худо, конечно, что тут скажешь!

– Ничего страшного, ведь он обязательно вернется. А я хотела бы провести немного времени с Элинор, потому и приехала, – ответила Александра, думая, что просто не может покинуть дочь Олафа. Джейкоб Джармон не пропадет, а вот с Элинор плохо. По всему видно – жить ей осталось недолго, и Александра постарается скрасить ее последние дни.

– Благодарю, дорогая. Вы правы, Джейкоб вернется, хотя никто не знает когда.

Александра поднесла к губам ложку густого, восхитительно вкусного супа и отломила кусочек кукурузной лепешки. Она до сих пор не сознавала, насколько голодна, и теперь ела с жадностью, однако не могла не заметить, что и ложка, и тарелка были оловянными: такими обычно пользовались слуги. Должно быть, южанам в самом деле приходится нелегко!

Доев все до последней крошки, Александра сразу почувствовала себя гораздо лучше и, отодвинув прибор, решительно заявила:

– Я готова делать по дому все необходимое Конечно, я не привыкла к такой работе, но с радостью стану учиться. Можете положиться на меня.

– Но вы – наша гостья. Нам и в голову не пришло бы загружать вас работой, – возразила Элинор.

– Нет, я настаиваю. Разве Джейкоб не помогал вам?

– Помогал, но Джейкоб – мой сын...

– В таком случае считайте меня своей дочерью. . Слезы заструились по лицу Элинор.

– Вы так добры, дорогая, но, честно говоря...

– Ну хватит, мисс Элинор, вы слишком устали. Я отведу вас в спальню, – вмешалась Эбба. – Мисс Александра, полежите немного. Я вернусь за подносом.

Эбба подхватила Элинор под руку и повела к выходу. У двери женщины обернулись, и Элинор прошептала:

– Еще раз спасибо за то, что приехали, дорогая. Как только я немного отдохну, сразу же вернусь. К сожалению, последнее время я быстро утомляюсь.

Дверь тихо закрылась. Александра еще долго сидела на кровати, размышляя о судьбе этих людей. Негритянка напомнила ей о Леоне. Странно, почему Эбба осталась на плантации после того, как рабам возвратили свободу?

Прошло около получаса, прежде чем негритянка вернулась и с заговорщическим видом обратилась к Александре:

– Дитя мое, как же я рада, что вы явились именно сейчас! Она угасает с каждым днем и все же трудится как пчелка. Этот Жиль и палец о палец не ударит – вечно торчит в Новом Орлеане, играет в карты и волочится за женщинами. Мистер Джармон целыми днями просиживает в библиотеке над расходными книгами, подсчитывает, сколько всего потеряно во время войны. Бедняжка мисс Элинор из кожи вон лезет, чтобы свести концы с концами. Я готовлю и убираю, но ревматизм уж больно донимает. И ни одного мужчины, чтобы помочь с тяжелой работой.

– Как же вы справляетесь?

– Нелегко нам, детка. Нелегко. Правда, мистер Джейкоб перед отъездом припас дров и починил все, что мог. Он не гнушается запачкать ручки, но кто знает, как скоро вернется снова? Он ужасно расстроился, когда мисс Элинор отказалась ехать в Техас. Она, бедняжка, все старалась держаться как ни в чем не бывало, выглядеть веселой и счастливой, хотя сердце у нее разрывалось – знала небось, что видит его в последний раз.

– В последний раз?

– Доктор говорит, дни ее сочтены. В тех местах, где посуше, она могла бы прожить больше, но судьба не баловала ее все эти годы. Война убила ее так же верно, как выпущенная из пистолета пуля.

– Господи, как страшно, – с ужасом пробормотала Александра.

– Сами видите, она совсем плоха и едва не довела себя, доказывая мистеру Джейкобу, что сильна и здорова, как прежде.

– И он поверил?

– Еще бы! Он и знать не знает, как она больна. А мисс Элинор не желает волновать его. Кроме того, мистер Джейкоб очень спешил, и она не хотела, чтобы он зря тратил время, дожидаясь ее смерти. Конечно, если бы он все понял, ни за что бы не уехал. Правда, он никогда не остается надолго – не ладит со своим братцем и дедушкой. А вы, детка? Не собираетесь тоже покинуть мисс Элинор?

– Нет, Эбба, я пробуду здесь столько, сколько понадобится.

Старая женщина облегченно вздохнула:

– Слава Богу! С моей души свалилось тяжкое бремя. Когда она уйдет на небо, я нипочем не останусь на плантации. У меня друзья на Севере. Я даже скопила денег на дорогу, но никогда не брошу мисс Элинор на ее родственников. Видите ли, я вынянчила мистера Джейкоба, как до этого – мистера Жиля, но могу признаться, мистер Джейкоб был моим любимцем. Озорной дьяволенок, но хорош и добр с теми, кого любил. Этот мистер Жиль – настоящий креол и всегда умел выпутаться из любой беды. В жизни не верила его угодливым манерам и плутовской мордашке!

Эбба покачала головой и улыбнулась. Для нее они навсегда остались детьми.

– Послушайте, я никогда не вела хозяйство, но буду стараться, если вы покажете мне, что делать. Я на все соглашусь, лишь бы Элинор побольше отдыхала.

Негритянка медленно кивнула и неожиданно расплылась в улыбке.

– Жаль, что вы так и не увидели мистера Джейкоба. Нутром чую, что вы двое... Возможно, вы согласитесь отправиться с Техас? Ему нужна такая красивая и сильная женщина, как вы.

Александра, покраснев, торопливо пробормотала:

– Я не ищу мужа, Эбба. Приехала, чтобы сдержать обещание, данное Олафу Торсену, вот и все.

Эбба подняла брови и усмехнулась:

– Ну что же, детка, помощь мне не помешает, да только здесь как ни трудись, все без толку. Серебро и фарфор уже проданы, скоро настанет очередь мебели, картин, да и самого дома. Прошлого не вернуть, но по крайней мере хоть несколько комнат можно сохранить чистыми и пригодными для жилья.

– А мои вещи? – вспомнила девушка.

– Мистер Жиль привез саквояж. Странно, как это вы ухитрились встретиться в Новом Орлеане. Тут что‑ то нечисто, но не стану допытываться. Мистер Жиль вечно выкидывает всякие фокусы.

Александра отвела глаза, боясь, что Эбба слишком много прочтет в ее взгляде. Жиль! Как она его ненавидит!

Глава 14

Задыхающаяся, мокрая от пота, Александра подняла тяжелый поднос с едой. Она еще в жизни так не трудилась на кухне, как сегодня. Раньше в этом большом помещении хлопотало множество слуг, теперь же остались только Эбба с Александрой. Правда, и готовить приходилось всего на несколько человек, но работы меньше не становилось. Весь день они стряпали и убирали, и Александра впервые поняла, как нелегки домашние обязанности.

Она с сожалением оглядела стертые красные руки, так непохожие на мягкие белые ладошки леди, но почему‑ то совсем не расстроилась. Эти люди нуждались в ней, я она готова на все, чтобы облегчить страдания Элинор. Жаль, что в кухне невыносимо жарко, а всепроникающая сырость лишала последних сил. Просто непонятно, как Элинор смогла так долго протянуть здесь.

Александра вышла из помещения на свежий воздух. Последние лучи заходящего солнца освещали дом, придавая медленно ветшавшему зданию своеобразную прелесть. Легко было представить, как оно выглядело раньше, когда из окон доносились смех и музыка, а с полей – заунывное пение рабов. Должно быть, жизнь здесь была прекрасна, если, конечно, забыть о жалком существовании негров, проводивших целые дни в непосильном труде под угрозой кнута надсмотрщика.

Кухня располагалась в отдельном строении, чтобы духота и неприятные запахи не раздражали обитателей дома. Теперь же расстояние между ней и особняком казалось Александре, спотыкавшейся под тяжестью ноши, слишком – длинным. И хотя в соблюдении этикета больше не было необходимости, мистер Джармон все же настаивал на том, чтобы все было как прежде, и Эбба с Элинор свято чтили его желания, ибо старик до сих пор оставался главой семьи.

Эбба ночевала на кухне. Здесь было всегда тепло и не так дуло изо всех щелей. Кроме того, мистер Джармон никогда бы не позволил чернокожей жить в особняке, несмотря на то что Эбба получила свободу. Прошлое для него не умерло, а настоящего он не желал признавать.

Александра немного тревожилась насчет того, как пройдет их первая встреча. Эбба и Элинор много рассказывали о старике, и, судя по всему, неизвестно, как тот воспримет появление еще одной женщины. Впрочем, она не станет ему обузой, поскольку сполна отрабатывает стол и крышу над головой.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒