Хусейн Саддам 11 страница

Принцесса вскричала с досадой:

- Мы стали как куры, только с той разницей, что старуха стерегла своих кур от лисы, а те, кто отвечал за нашу охрану, запирали нас во дворце не от лис и шакалов, а чтобы изолировать от народа, дабы мы не прониклись его идеями и не узнал о его жизни, - и все это под предлогом сохранения дворцовых традиций, традиций царей и эмиров. Поэтому ваша жизнь и пришлась мне по душе. Показалось, что она близка моей душе, что в ней и есть моя душа. Разве может человек сказать, что он живет, если он не ощущает запаха земли, запаха настоящего человека, какой он есть, если он не готовит своими руками пищу, не надевает сам свои одежды, не моет свое тело без соглядатаев и помощников? Жизнь во дворце полна фальшивых образов и цветов. Воздух там заперт между толстыми стенами, и даже животные, которые живут во дворцах, отличаются от диких животных, которые отражают все богатство и живость природы.

- Понимаешь ли ты, несчастный, - обратилась женщина к землевладельцу, который говорил до нее, - что новый режим заслуживает того, чтобы быть режимом народа?

А когда он ответил ей:

- Да, потому что среди народа есть благородные люди, о чем свидетельствует та принцесса, которая приходила к вам и о которой ты нам рассказала.

Женщина сказала:

- Я не говорю, что при царском режиме вообще нет благородных людей, но он не способствует укреплению и сплочению народа, начиная с тех, кто живет в главном царском дворце, и кончая самым последним слугой. И, прежде всего, не способствует укреплению и защите народа. А если и появляются среди эмиров и принцесс исключения вроде принцессы, о которой я рассказала, то они редки. Так позволительно ли нам созидать закон и центральную власть, опираясь на исключения, или же для принятия любого решения и закона следует исходить из большинства людей? Правильно ли ставить народ перед неизвестностью, когда неизвестно кто унаследует власть от своего отца, даже если нынешний государь, принимающий власть, хорош? Ты хочешь, уважаемый землевладелец, чтобы дом твой был обнесен оградой, чтобы у него была дверь, ключ от которой был бы у тебя, или ты хочешь чего-то иного? Мы хотим, чтобы народ стал оградой для родины и чтобы ключ от этой родины был в надежных руках, в руках того, кого знает народ. Мы хотим, чтобы народ мог на объективных основаниях выбирать того, кто ему подходит, и чтобы это происходило не под влиянием денег или общественного положения. Чтобы основой для выбора было не наследование, а личные качества, соответствие человека занимаемому им месту и его способность исполнять определенные обязанности. Что предпочтешь ты, уважаемый землевладелец, чтобы корова твоя понесла от быка, порода которого известна обилием молока и мяса, или от быка, порода которого тебе неизвестна?

Тогда спросил ее землевладелец:

- Что ты имеешь в виду?

- Если ты не понимаешь, что я имею в виду, то по какому праву ты владеешь всеми этими землями, на которых люди трудятся, словно рабы? Разве корова и бык - не такая же реальность крестьянской жизни, как царь и царица - реальность царской власти, которой ты желаешь процветания? Мы не знаем рода дядей наших царей по материнской линии, уважаемый землевладелец, а иногда не знаем и рода их дядей по линии отцовской, как не знаем и рода служанки того иудея, которую он подарил твоему отцу.

- Разве так важно тебе, простолюдинка, знать мои корни? - спросил землевладелец.

А представительница сопротивления, имя которой было Захра, отвечала ему:

- Ты прав, я дочь простого народа, но я - дочь человека, которого знают все. Все знают его характер, его корни. Я дочь человека из народа, но я, если кто-то желает знать больше, дочь такого-то человека, и все знают кого. Люди знают происхождение моего отца, моего деда, моего дяди и отца его, и дедов его; и так я могу перечислять имена моих дедов и всевозможных дядей хоть до пятидесятого колена. А ты можешь назвать имена своих дедов и дядей хотя бы до третьего?

- Неужели для власти это так важно?

- Да, важно, потому что хорош плод доброго дерева, а у плохого дерева плохие плоды. Тот, кто не знает своих дядей и братьев, конечно, не смущается тем, что и другие не знают своих корней. Под прикрытием родственной связи во власть может просочиться чужеземец и править нашим народом и нашей нацией. И тогда его правление станет для нас дорогой к позору и унижению, а не к величию и славе, и не будет его власть стеной для государства. Другое дело, если правитель будет образованным и надежным. Потом, хочу тебя спросить, разве сын того, кто наделен огромной властью, на полях сражений смелее, чем те, кто беднее его?

- Что значат твои слова?

- Слова мои значат очень многое для того результата, к которому мы пришли в нашем разговоре.

Землевладелец сказал:

- Все дело в обучении и воспитании. В том, как отец воспитывает сына.

А она уточнила:

- Важно воспитание и среда.

Отвечал землевладелец:

- Да, и среда.

А она сказала:

- А ты воспитал своего сына так, чтобы он стал, как это и положено, солдатом?

Он ответил:

- Я воспитал крестьян на своих землях, а их гораздо больше, чем один мой сын, и они стали хорошими бойцами. Они охраняют свою землю, и армии от них только польза.

- Вовсе не ты готовил их для армии, это бедность сделала их такими, да еще понятия и устои, которые и формируют их души и тела. Роскошь твоего дома не позволяет твоим сыновьям стать хорошими воинами. Роскошь не позволяет им узнать жизнь и попробовать ее на вкус, а мать не научила их патриотизму и национальным понятиям нашей страны и нашего народа. Еще хуже то, что няньки твоих детей иностранки и учителя их чужеземцы. Равно как и то, что ты учишь их читать и писать, подражая тому, как это делается во дворцах царей и эмиров здесь и в соседних царствах, а потому они не способны руководить армией, чтобы сражаться за честь, и мы не ждем от них храбрости с тех пор, как они удалились от нас и от нашего Бога. Принцесса, о которой я вам рассказала, находится теперь в нашем доме, где нашла укрытие. Мы охраняем ее и защищаем, она живет у нас. Мы считаем ее старшей сестрой, чтобы не сказал ты или кто-то другой, что простой народ вроде нас не способен на преданность и благодарность, после того как вы нажили на нас свои деньги, убившие в вас совесть и честь. А если ты захочешь убедить участниц сопротивления, - сказала она с напором, - в том, что необходимо сохранить царскую власть и оставить тебе твои наделы, которые ты украл, как и твой отец, у нашего народа, раздавая нам роскошные платья своих жен и их украшения, чтобы задобрить нас, то думаю, что убедить тебе удастся далеко не всех. А вот если ты раздашь народу то, что имеют цари и эмиры, если раздаришь то, что незаконно нажили торговцы, все, что вы имеете, ты станешь первым нашим кандидатом на власть. Мы будем окружать тебя как стены, защищать тебя и укреплять. Готов ли ты обмануть надежды тех, кто давно уже сгнил? Готов ли к решительным действиям, не терпящим торга и неуверенности?

В зале разразилась буря аплодисментов, после чего раздались возгласы во славу народа, во славу блестящих героинь и доблестных воинов, во славу армии. Послышались проклятья в адрес трусов, предателей и тех, кто нажился за счет народа.

* * *

Так сидели они в зале, когда пришел человек и шепнул на ухо председателю собрания, что царь умер у себя во дворце и что это известие доставил его главный дворцовый слуга.

Председатель собрания поведал всем об этой новости:

- Все мы от Аллаха и к нему возвращаемся. Аллах объясняет то, что не можем объяснить мы, потому что он мудрейший из мудрецов. Воистину, смерть справедлива. Мы обязаны проводить того, кто был царем нашего государства, в его последний путь, во-первых воздавая ему должное, а во-вторых следуя традиции, угодной Аллаху. Все люди должны последовать этой традиции, а потом мы вернемся к обсуждению наших дел и продолжим его с новой энергией и с новым настроением.

Да будет Аллах милостив ко всем, кто умер!

Слава героям!

Слава Забибе!

Пусть живет Забиба!

Пусть живет народ!

Да здравствует армия!

Как готовилась эта книга

Я должен был съездить в Москву и побеседовать с сотрудником пресс-службы иракского посольства. Пустяковое дело, о котором меня попросил Вадим Назаров, " амфоровский" главный редактор.

Но ровно в ту ночь, когда я трясся в девятом купейном вагоне " Красной стрелы", посольство ограбили. Неизвестные в масках проникли в здание, связали охранников и унесли с собой $3. 000. 000.

Внутрь оцепленного милицией здания я так и не попал. С пресс-секретарем посольства доктором Мухаммадом мне пришлось беседовать у него дома.

* * *

" Амфора" начала готовить эту книжку к печати одновременно с десантом первых штатовских коммандос на иракский берег. Руководители издательства, как и все, были уверены, что война продлится долго. Что янки увязнут в иракской пустыне куда сильнее, чем увязли когда-то во вьетконговских джунглях.

А война продлилась три недели. Вот оно, превосходство современной военной технологии! - запричитали телевизионные говорящие головы.

Простите, что я скажу банальность, но я все-таки ее скажу. Единственная военная технология, которая есть сегодня у американцев, это зеленая бумажная купюра с портретом бородатого мужчины. Никакого другого супероружия у американцев никогда не было.

При бомбардировках Сербии американцы обещали продемонстрировать невидимые глазу бомбардировщики, совершенные, словно космические корабли из " Star Wars". А продемонстрировали албанских беспризорников, которые за пятьдесят баксов подбрасывали в нужное место радиомаячок, на который и ориентировались ракеты. Усатые сербы ловили мальчишек, отбирали маячки, закидывали их во двор китайского консульства - и ракеты, как бараны, летели туда, куда должны были лететь - тоже во двор.

Та же система была продемонстрирована и в Ираке. Парни из Госдепа перетерли с нужными людьми из саддамовского окружения. И те отдали приказ по армии: отойти, сложить оружие, не сопротивляться. Технология, конечно, действенная. Но не очень передовая.

* * *

Консультантом выпуска этой книги с иракской стороны выступил доктор Мухаммад Муталиб. Это с ним мне предстояло переговорить в Москве, прежде чем книга будет отправлена в типографию.

Доктор Мухаммад несколько раз звонил мне в Петербург, настаивал на встрече, торопил с приездом. Накануне моего отъезда в Москву коллеги спрашивали, чего он от меня хочет? Я не знал, чего он хочет.

- Может, он иракский разведчик?

- Не знаю. Не думаю.

- Может, он хочет свести тебя с самим Саддамом? Может, Саддам скрывается в Москве?

- Вряд ли. Что ему делать в Москве? Если бы Саддам скрывался в Москве, его бы давно сдали америкосам.

- Ты слышал, что за голову Хусейна янки платят $25 миллионов? Вот бы тебя с ним свели, а?

Всю ночь, пока ехал в Москву, я думал: смог бы я выдать на смерть незнакомого человека, если бы за это мне дали $25 миллионов? Смог бы я потом тратить эту кучу бабок, зная, что где-то в земле истлевает тело пожилого усатого человека, которого убили ради того, чтобы я получил свои деньги?

Дело не в том, нравится мне Саддам или нет. Дело в том, что лично мне не нужно ни копейки ТАКИХ денег.

Впрочем, шансов заработать $25 миллионов у меня все равно не было. Доктор Мухаммад вовсе не предлагал мне знакомиться с беглым иракским лидером. Мы просто встретились, обсудили технические проблемы, связанные с выходом " Забибы и царя", просто поели фруктов и поболтали о невыносимой московской жаре.

Перед тем как попрощаться с доктором, я успел даже порассматривать фотографии из его личного архива. На некоторых он был сфотографирован с сыновьями Хусейна. Они были высокими. Их окружала толпа народа. Они улыбались.

Буквально позавчера я сидел дома, в Петербурге, и смотрел новости. Основной новостью было то, что, польстившись на обещанные миллионы, некто слил американцам данные о том, где скрываются эти изображенные на фотках улыбчивые люди.

Сыновей Саддама не стали брать живыми. Их просто застрелили. Потом патологоанатомы немного подкрасили их изувеченные лица, через край нитками зашили лопнувшую на груди и шее кожу и в таком виде предъявили журналистам.

* * *

Доктор Мухаммад был очень вежливым мужчиной. На прощание он долго тряс мне руку и говорил:

- Вы же понимаете: сейчас в мире это тема номер один! Весь мир сейчас следит за тем, что происходит у нас!

Смешной иракский мужчина. Большой ребенок. Разумеется, миру глубоко наплевать и на каждого из иракцев в отдельности и на всю их страну в целом. Никому нет дела до дюжины американских трупов еженедельно. До вымирающих от жажды иракских поселков. Миру хватает своих собственных забот.

На самом деле все давно смирились: американцы - это сила. Другой такой нет. Им и решать. По поводу планируемой операции в Ираке Белый дом хотя бы делал вид, что советуется с окружающими. По поводу предстоящих зачисток в Иране и Северной Корее никто советоваться даже не собирается и окружающие лишь робко интересуются: а можно поменьше трупов? нельзя? да нет, это мы так... просто поинтересовались.

Возмущаться этим можно сколько угодно. Изменить ничего нельзя, а возмущаться - хоть до мартышкина заговенья. Так было во все времена: кто силен, тот и прав. Сейчас сильны американцы. Они это знают прекрасно. И намерены этим пользоваться. У кого будут возражения?

Все, кто не нравятся американцам, в ближайшее время поимеют кучу проблем. Все до единого. Это так же верно, как то, что срок годности последних ядерных боеголовок, изготовленных в СССР, истекает через девять лет. Ровно через девять лет. В 2012 году.

До 2012 года у нас есть куча времени, чтобы всей страной веселиться и с колокольни плевать на проблемы смешных иракцев.

Илья Стогоff

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib. ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 6 7 8 9 1011