Ольга Гусейнова 6 страница

Ксион кивнул, переглянувшись с хозяином лавки, имя которого я так и не услышала.

‑ Ваши слова разумны, госпожа. Теперь очевидно, почему Камос выбрал вас курьером и ученицей.

Я вновь, лишь улыбнувшись, вежливо кивнула, а затем вышла наружу. С людьми я привыкла общаться лишь по долгу службы... на работе или с соответствующими органами. В остальном же я все время отстранялась от них, живя замкнуто и все время готовясь к чему‑ то. Вот и сейчас я улыбалась, но держала всех на расстоянии: и тех, с кем ехала по лесам и спасалась от вампиров, и этих, уже фактически новых спутников. Исключительно в силу старой выработавшейся привычки.

Филя высунул морду из‑ за угла, стоило очутиться на улице, и приветливо махнул толстым мохнатым хвостом, который я привела в порядок пару дней назад. Теперь в рюкзаке лежала не только моя расческа, но и его. Причем Филька нашел в этом для себя огромное удовольствие. Воздух перемешивался с запахом еды из домов, цветущих садов и зелени деревьев, помоев тоже (куда ж без них), лошадей и множества снующих по городским улочкам жителей разных рас. Мимо нас проехал на лошадях городской патруль, но завидев эльфийку с мархузом рядом, лишь кивнули и проехали мимо, все же окинув меня пристальным любопытным взглядом.

Накинула капюшон, закрепляя его магически, и направилась к гостинице. В главном марханы правы: чем меньше я шатаюсь по городу, тем меньше привлекаю к себе внимание. О своей дальнейшей судьбе подумаю позже, когда выполню возложенную миссию. Мне больше некуда торопиться и можно просто жить своей жизнью, наслаждаясь каждым мгновением. Не упуская даже мелочей, ведь из них и состоит наша жизнь, и теперь я могу увидеть в них прелесть и важность. Да и пора провести ревизию своего имущества, чтобы убедиться в том, что у нас все есть для дальнего путешествия.

Глава 8

На второй день, перебрав все вещи и уложив их в свой новый рюкзак, я решила в последний раз пройтись по городу. Просто ощутить биение его жизни и купить несколько лент для волос, в дороге они точно потребуются, а вот купить их может не получиться. Я тщательно изучила карту Лайваноса и примерно знала, каким путем мы поедем. Даже мысленно выстроила цепочку городов и поселков, через которые нам придется проезжать.

Заплела тугую косу и зафиксировала на голове капюшон, кликнула Филю, и мы отправились на прогулку по Илисвургу. Наш выход из гостиницы вызвал привычное любопытство окружающих, но мы уже научились не обращать на это внимания. Я лишь краем глаза следила за новенькими или подозрительными личностями, но тщательно держала нейтралитет, а грозный вид мархуза отбивал охоту у любителей различных развлечений искать их в моем лице.

Мы потолкались на рынке, поели вкусных пирогов, причем торговец в шоке наблюдал, как Филя лопает, их не пережевывая. Я же словно довольная мать худосочного дитя с умилением смотрела, как пироги исчезают в бездонном желудке моего побратима, выкладывая на прилавок очередную монетку. Потом мы купили ленточек и кожаных ремешков для волос и, нагулявшись, направились в сторону гостиницы.

С удовольствием наблюдая за чужой суетой вокруг, неожиданно почувствовала знакомое тепло в груди. Родственное. Это чувство так же внезапно усилилось, а потом родственное тепло смешалось с легкой прохладой, как будто морской бриз пробежался по разгоряченной солнцем коже. Я на автомате еще шла, поворачивая в нужный переулок, по которому можно спокойно и быстро добраться до моего временного жилища, когда буквально выскочила на поле боя. Хотя это скорее драка. Пятеро высоких стройных мужчин в коротких плащах и с покрытыми головами, отчаянно дрались с одним ‑ темным. И этот темный, как я успела заметить, мой дядя Дэной Штерназия. Похоже, тепло предвещает его появление, а вот что предвещает прохлада или точнее кого?

В тот момент я не могла объяснить себе, почему так поступила и кого спасала, выстроив между ними огненную стену. Все шестеро отпрянули в сторону, и я отметила, что по белоснежному лицу Дэноя течет кровь. Его задел кто‑ то из мужчин, так остервенело пытавшихся достать темного. Он мягким движением отбросил волосы с лица, от чего мне вновь показалось, что это прирученная ночь вьется возле его головы и ластится к спине, а затем повернулся ко мне. В первое мгновение на его лице была убийственно холодная маска, но спустя секунду, которой ему хватило, чтобы окинуть меня взглядом, его бесстрастная маска треснула и распалась, а сквозь нее проступили шок, боль узнавания и странное чувство надежды...

‑ Это невозможно... Гленсия? Ты жива?

Его зеленые глаза округлились, затем подозрительно прищурились, рассматривая меня. Целый вихрь эмоций пронесся по его лицу. Надежда вновь сменилась болью и как будто новой утратой, затем печаль, раскаянье и вновь алчущая надежда...

‑ Кто ты? Ты так похожа на... Гленсию!

Я чувствовала, как мои ноздри раздуваются от гнева. На него! На них всех! Мелькнувшие на его лице эмоции подсказали, что он тоже возможно косвенно виновен в смерти моих родителей, хоть и раскаивается в этом. Но другое чувство терзало меня. Жажда узнать, поговорить, услышать о них и об этом эльфе. Ведь сколько себя помню, всегда одна, ни одного родного, близкого, а здесь и сейчас мой дядя... И я ему явно не безразлична, интересна. Наши гляделки длились всего пару секунд, но попытки пятерки с той стороны огня пробиться сквозь него, применяя свою магию, заставили меня усилить заслон. Обратить на него больше внимания. В этот момент вновь раздался его хрипловатый вопрошающий голос:

‑ Кто ты? Я должен знать!

Он с искренним восхищением поглядел на Филю, который ощетинившись глухо рычал, пока еще не зная, на кого стоит обратить гнев и ярость, но предупреждая. Я с усилием держала стену огня, но не удержалась от ехидства и язвительности:

‑ Неужели не признали родную кровь... дядя Дэной?

Он окаменел, вперившись в меня пустым взглядом. А на самом донышке этой пустоты плескалась боль, смешанная с восхищением и легким неверием. Это неверие и сомнения проскользнули в его голосе, когда он словно сам себе пытался пояснить:

‑ Мне сказали, что он убил троих, но я не поверил... Ведь проклятье и... Не хотел верить, что... так далеко зашел в своей ненависти... что и Гленсию и... и ее дочь? Ведь мы все прокляты, а он младенца... и ради чего?

‑ Ну, положим, мне уже двенадцать было, сейчас уже двадцать семь, так что на младенца я не тяну, но поверь, отольются этому козлу мышкины слезки...

‑ Козлу? Кто это такой? Какие слезки? Девочка...

‑ Меня зовут Алев Штерназия! Так мне сказала мать, умирая вместе с отцом, и поверь, девочка умерла вместе с ними. А сейчас уходи, как я заметила, все же эти пятеро немного сильнее тебя одного, а мои силы не безграничны. Меня ЭТИ не тронут, а вот тебя вряд ли оставят в покое. И можешь не благодарить меня... дядя!

Дэной потемнел лицом, потом бросил ненавидящий, презрительный взгляд на беснующихся за заслоном огня светлых, потом снова нерешительный ‑ на меня. Его взгляд странно блеснул при виде черного родового кольца на моей руке, и прежде чем исчезнуть в переулке, пообещал:

‑ Мы скоро встретимся, Алев, вторая наследница рода Штерназия и поверь, я докажу, как отец был неправ.

Он исчез, а у меня в ушах еще звенело 'отец'. И враз захотелось вернуть этого мужчину обратно и не вмешиваться ‑ пускай бы его превратили в подушку для кинжалов. Но поздно пить боржоми, когда печень приказала долго жить. Перевела взгляд на пятерку, они плотно стояли вдоль линии огня и пристально следили за мной. Из‑ под капюшонов я различала лишь бешеные взгляды недовольных хищников, которые упустили свою добычу. Я мрачно отсалютовала им и вложила в стену огня столько энергии, чтобы хватило удрать отсюда по‑ быстрому. Свистнула Филиппу и, развернувшись, бросилась за угол. Предупреждающий рык мархуза запоздал всего на мгновение. Я со всего маху влетела в препятствие, которое при ближайшем рассмотрении оказалось мужской грудью. И к тому же словно каменной!

От удара меня по инерции толкнуло назад, но стальные руки обвили мою талию, прижимая к твердому телу. Злобный рев Фили усилился, но внезапно он замолчал, стоило одной из поддерживающих меня рук нарисовать странный пасс и щелкнуть пальцами. Я в крайнем замешательстве увидела, как Филя бешено крутил глазами, слюна текла из оскаленного рта, падая в пыль, а сам он неподвижно замер, припав к земле в угрожающем движении. Медленно подняла взгляд на посмевшего так обойтись с моим побратимом.

Высокий, затянутый в черный костюм из брюк, заправленных в сапоги и приталенной куртки из такого же мягкого материала, что и низ, но с серебряной вышивкой по воротнику‑ стойке и рукавам. Не мощный и широкий, но стальной и гибкий мужчина смотрел на меня полночными глазами, сверкающими на смуглом лице с тонкими, презрительно кривящимися в усмешке губами, прямым тонким носом и высокими скулами. Но главное его достоинство ‑ белые, словно снегом посыпанные брови над черными глазами, которые сейчас немного удивленно приподнялись, стоило ему разглядеть меня, и такими же белоснежными волосами, заплетенными в невероятной сложности косу до колен, в которую вплетено множество веревочек с голубыми камешками. Невероятное видение неземной красоты мужчины с волосами, напоминающими нетронутые снежные вершины под лучами солнца, так сверкают и искрятся бликами. Светлый эльф!

Я даже рот приоткрыла от подобной красоты, от чего у мужчины губы поползли в еще большей ухмылке, а презрение сменилось на удовлетворение, смешанное с удивлением. Черные омуты сверкнули восхищением уже в мою сторону. Он поднял руку с тонкой сильной кистью и недоуменно провел пальцем по красным бровям и по скуле, неторопливо спустившись к губам. Проследил за моей чуть более полной верхней губой, а потом его рука скользнула к моему капюшону в попытке его снять. Не тут‑ то было. Теперь пришла моя очередь ухмыляться, потому что магия отлично держала капюшон на своем месте, прикрывая корону.

‑ Как тебя зовут, малышка? ‑ от его хрипловатого, шуршащего по моим натянутым нервам голоса, волоски встали дыбом на руках, а по спине побежали мурашки. Все еще не отойдя от впечатления прекрасного видения мужской красоты, выдала:

‑ Алев! А тебя?

Его белоснежная искрящаяся бровь взметнулась вверх в удивлении, голос наполнился легким ехидством. Словно он не поверил в то, что я не знаю кто он.

‑ Девочка, из какого ты рода, что не признала первого наследника светлых и своего будущего повелителя?

Мое восхищение мгновенно поблекло, а наружу высунулись гордость и привычный защитный сарказм:

‑ Так, с тобой все понятно! Красивый мужчина с кучей комплексов царя зверей и пупа земли, вокруг которого вертится весь мир.

Его лицо вытянулось, как и тело, все еще прижимающееся ко мне, а голос стал холодным:

‑ Прекрасна как Дрив, но язык слишком острый и длинный. Но эта черта мне в тебе даже понравилась. Надоела покладистость остальных, а в тебе слишком силен огонь ‑ удивительно для нашей расы. Ты станешь великолепной любовницей и украшением моего двора.

Я мгновенно напряглась, а злость полыхнула кипятком по рукам. Отпрянула от него, вырвавшись из его рук и чуть склонив голову, зыркнула по сторонам. Так просто не уйти, тем более Филя продолжает вращать глазами, только уже тоскливо глядя на меня. Я зло выдавила, посмотрев на белоснежного:

‑ Освободи моего мархуза.

‑ Зачем? Он не умеет себя вести. Повышает голос на меня, а я этого очень не люблю, красавица моя. И тебе это тоже следует усвоить... на будущее, Рыжик.

Я не удержалась и хмыкнула от его наглости. Однако, он так же как и многие до него принял меня за светлую, что ж, это его ошибка и моя удача. Проворковала в ответ:

‑ Знаешь, Снежок, я себя очень люблю и твоей любовницей никогда не стану. Еще варианты будут? Ты быстрее думай, а то у меня времени маловато на пустую болтовню.

Пока говорила, судорожно решала, что делать. Магии в огненной стене надолго не хватит, еще пара минут и все. Мне в этом городе уже успели встретиться дядя, а теперь еще и первый наследничек светлых, что вообще удивительно. Судя по всему, мне как всегда очень сильно везет, проще было самой ложиться и помирать. Какого лешего этот светлый тут шатается, да еще в подобное время, когда каждая жизнь у них на счету? Мои хаотичные мысли прервались хрипловатым предупреждающим голосом наисветлейшего:

‑ Ты из глухого уголка, девочка? Или с головой не в порядке? Я добрый с тобой только по той причине, что ты мне понравилась... очень. Уверен, что место моей любовницы тебя вполне удовлетворит, как только ты узнаешь меня... поближе и получше. А взять тебя в пару я не могу, совет не одобрит такой мезальянс, как ты, надеюсь, понимаешь. Хотя, я был бы не против смешать свою кровь с твоим огнем, Алев!

‑ То есть, я тебе по статусу не подхожу да, красавчик? А в постели сгожусь? ‑ вновь не удержавшись, хмыкнула

‑ Ну что ж, я рад, что ты начала мыслить разумно и такая догадливая. ‑ в голове послышались мягкие обволакивающие нотки.

‑ Освободи Фильку, клянусь, сегодня он не тронет тебя.

Он наклонил белоснежную голову набок, отчего коса свесилась вдоль руки, побрякивая камушками, и внимательно посмотрел на Фильку. А я залюбовалась его косой. Красиво‑ о‑ о‑ о... Мне что ли так же сделать? Уж больно камешки заманчивые.

Снова щелкнул пальцами, нарисовав пасс и, тело Фильки обмякло. Снова раздалось яростное рычание; поймала взгляд побратима и передала мыслеобраз: 'Нельзя нападать сейчас, зато потом никто не помешает нам цапнуть его за пятую высокомерную точку'. Филипп тут же успокоился и раздвинул пасть в предвкушающей ухмылке. Эльф еще больше нахмурился, проследив за нашими гляделками:

‑ Ты сливаешься с мархузом сознанием... полностью?

Я безразлично пожала плечами, а сама уже готовилась к быстрому отходу с опасных позиций. Скорее всего, этот мужчина маг нечета мне и тем пятерым, что скоро будут здесь. А гораздо, гораздо опытней, поэтому на моей стороне лишь хитрость и скорость ног.

‑ Невероятная удача. Не переживай, парализующее заклинание для мархузов знают немногие, а уж точно исполнить его могут лишь единицы.

Эти сведения меня успокоили, впрочем, именно этого он и добивался, наверное, подсластить горькую пилюлю надумал.

‑ Назови свой род, огненная моя? Мне странно знакомо твое лицо, но уверен, раньше никогда не видел тебя. И вообще огненных... И этот факт меня тревожит. Почему такое сокровище не представили двору? Возможно, если ты эсса, то совет даст добро на наш полноправный союз.

‑ Знаешь, я жила в таком обществе, где мужчина первым представляется женщине. ‑ Он снова недоверчиво хмыкнул, будто принимал мои слова за игру.

‑ Я Делиаль Эс Севери, так что теперь твоя очередь.

‑ Ну, моя так моя. Я Алев, просто Алев и такой высокомерный кусок... Хм‑ м‑ м... льда мне уж точно не нужен. Прощай, белоснежный, дальше нам не по пути.

Последнее я прокричала, выставив между нами новую стену огня, причем очень вовремя, а то этот наследник кинул в нас с Филей своим заклинанием, снова хотел заморозить, гад. Но столкновение двух стихий нарушило его планы.

Он застыл натянутой тетивой, а я уже бежала по переулку, едва заметив шарахнувшуюся парочку местных жителей. Но мое ликование было недолгим, потому что из‑ за угла выскочила знакомая пятерка. Я споткнулась, увидев их, и это чуть не стоило мне свободы. Ногу опалила боль, подвернула, нечаянно попав в ямку. Филька подскочил ко мне, а я прыгнула на него, вцепившись руками и ногами. Летела на нем верхом, аж в ушах ветер завывал. Умудрилась оглянуться на остановившихся в ступоре пятерых белоснежных эльфов, провожавших нас с мархузом шокированными взглядами. За день встретила целых семь эльфов, и один из них темный, да еще и родственник, а другой ‑ первый наследник. Этот день точно надо запомнить. Исходя из приведенных в справочнике рас данных, осталось не так много разумных, которых я еще не встретила. И это за столь короткое время, хотя Илисвург считается одним из крупных, очень старых городов, а само королевство Свург стоит на пересечении многих торговых путей. Поэтому оно стремительно развивается и не теряет вес в мире Лайваноса. Но как отметила, оценив свои ощущения, светлые эльфы ‑ не для слабых женских нервов.

Если меня не подвели глаза, один из пятерых напавших на моего дядю родственник Делиаля, слишком похожи внешне. Второй спутник тоже смуглокож и беловолос, а вот трое других ‑ чернокожие, а волосы золотистые. Одно дело читать или слушать рассказы, другое ‑ воочию убедиться.

Под ошеломленными взглядами окружающих мы добрались до гостиницы, возле которой я слезла со своего верного 'коня' и, ковыляя направилась к себе. В этой гостинице очень порадовало наличие в каждой комнате нечто приближенного к общей канализации, а соответственно, туалет и слабое подобие душа. И хоть эта пародия на наши душевые и была со слабым напором воды и громыхающими трубами, стоило открыть вентиль, но все равно, стоять под едва теплыми струями воды, смывая с себя уличную грязь и пот было до невозможности приятно. Это вам не в ручье плескаться. Даже Филя оценил, правда, когда я пригрозила его спать наружу отправить.

Вымывшись, начала сушить волосы, но не замедлила свистнуть коридорного мальчишку. Дала ему пару медяков и попросила отнести записку в лавку марханов. В которой написала: 'Слишком много родственников жаждут общения со мной, поэтому спешу откланяться завтра на заре. ' А еще попросила ужин принести в номер. Мальчишка восторженно‑ опасливым взглядом посмотрел на моего побратима и, кивнув, рванул исполнять поручение.

Мы уже заканчивали ужинать, когда в дверь робко постучали. Филя, фыркнув, сообщил, что опасности за дверью нет. И действительно, там стоял запыхавшийся паренек и протягивал мне ответ. Попросила его подождать, а сама вскрыла конверт, запечатанный явно магически.

'Пусть восточный путь будет для вас самым легким и коротким, госпожа. Мы проследим за этим. '

Я выдохнула с облегчением, значит, мое сопровождение уже готово отправиться в путь. Протянула серебряную монетку, при виде которой мальчик просиял.

‑ Проследи, чтобы к утру моя кобыла Тихоня была оседлана, а вьючный Серый нес на себе корзину с едой и мешок овса. Только проследи лично, мальчик, и не говори никому. Я люблю своих лошадок, поэтому хорошо о них позаботься. Если все сделаешь, как я прошу, получишь еще одну такую же монетку.

Он усердно закивал головой и вприпрыжку убежал. Бросив взгляд по сторонам, закрыла дверь. Проверила, все ли собрано для завтрашнего путешествия, удивляясь, насколько вырос в размерах мой рюкзак, а затем улеглась спать. Утро вечера мудренее. А сказки никогда не лгут. В этом я убедилась на собственном опыте.

Глава 9

Рассвет едва окрасил небосвод и расцветил краешек Суара, но его света вполне хватило, чтобы разбудить сонного мальчишку, прикорнувшего прямо в деннике Тихони и Серого, коня, которого я приобрела для путешествия. Проверив еду и овес, прикрепила свой рюкзак на Серого и, сунув парню серебрушку, под его благодарственные слова выехала за ворота гостинцы. Серый, привязанный к луке, трусил за нами. Мы мерно ехали по еще спящим улицам Илисвурга, и я в который раз восхищенно наблюдала, как красновато‑ розовый свет Дрива лучами раздвигает темные сумерки, заставляя их неохотно, плотными занавесями отступать в стороны, прячась в узких переулках.

Нашу маленькую процессию несколько раз окидывали любопытными взглядами первые проснувшиеся жители, а возможно, они еще и не ложились, глядя на помятые бандитские лицам, решила я. Но никто не задерживал на нас взгляд долго, спеша уйти по своим делам. Проехали медленно открывающиеся стражами восточные ворота и направились по тракту. Интересно, когда я встречу своих новых спутников? Утренняя прохлада заставила зябко закутаться в темно‑ синий плащ, который я не так давно приобрела в одной чудесной лавке. Там же под восторженное воркование владелицы купила и другую одежду: белье наподобие хлопкового, тонкое и очень приятное к телу, но главное, придававшее привычное ощущение защищенности, несколько рубашек из такой же ткани. На попытку всучить мне шелковые, я лишь скептически взглянула на нее, представив как я в этой красоте по болотам шатаюсь и по ночам замерзаю.

Путешествия в одном венке из лопухов мне никогда не забыть и постоянного чувство холода. Еще, наученная горьким опытом детского дома, я болезненно пристрастно относилась к своей одежде. Я ее любила, холила и лелеяла, часто не в силах расстаться даже с испорченной тряпкой. Но сейчас, пройдя двухнедельный путь с голым задом, получила новый опыт. Зацикливаться на вещах бессмысленно, надо просто наслаждаться их комфортом. Вот я и ехала, покачиваясь в седле и кутаясь в свой новый, слегка украшенный серебристой вышивкой шерстяной плащ, ощущая тепло и внутренний комфорт, несмотря на раннюю поездку.

Пыль взлетала небольшими облачками из‑ под копыт моих лошадок. Филя бежал рядом, глядя по сторонам настороженными голубыми глазами, а я наслаждалась утренней прохладой и песнями птиц, которые уже проснулись и готовились к повседневным делам.

Дорога шла мимо кромки леса и плавно уходила за поворот, после которого Илисвург пропадет из поля видимости. Филя насторожился, предупреждая, что скоро мы будем не одни. Мы обогнули огромный камень, сразу после которого город пропал из виду, а за ним увидели прелюбопытное зрелище. Группу сопровождающих. Я насчитала около двадцати мужчин и одну женщину, с толстыми черными косами, спускающимися до груди, в которые она вплела яркие ленты и завязала их симпатичными бантиками. Десять из них, включая женщину, марханы, впереди которых Ксион Радеющий за Справедливость. Все они одеты в похожие черные кафтаны, из‑ под которых торчали смешные юбки в мелкую складку почти до земли. На талии у каждого довольно много оружия. Наиболее приметное ‑ странные косы. Эдакие миниатюрные русские косы с зачехленными острыми полотнами. Женщина‑ марханка, вооруженная парой длинных кинжалов, с искренним любопытством разглядывала меня и Филю, похоже разрываясь между двумя настолько загадочными существами.

Остальные одиннадцать мужчин, если я не ошибаюсь, ‑ гоблины. Немного выше нас с марханами, так же как и синие с внушительными парными клыками, толстыми губами и глубоко посаженными темными глазками. Только нос большой грушей спускался к верхней сосисочной губе, чуть не упираясь в нее прорезями‑ ноздрями. Абсолютно лысые и ко всему прочему ‑ темно‑ зеленого цвета. Этот мир прямо‑ таки поражает буйством красок как растительного, так и животного мира, а еще богатством фантазии сотворившего его.

В длинных мочках, по моему скромному мнению, слишком больших ушей звенели многочисленные золотые колечки. Гоблины стояли тесной группой, словно солдаты на плацу, и внимательно следили, как я подъехала и спешилась рядом с марханами.

Один из гоблинов, передернув широкими плечами, обтянутыми серой рубашкой, (на остальных точно такие же) невероятно легкой пританцовывающей походкой направился к нам. Весь его вид, а главное, суровое выражение зеленой морды кричал, что это командир группы гоблинских наемников. Мне Камос рассказывал, что гоблины живут по принципу военной демократии. Выбирают самого сильного, умного и хитрого главой. И вся их иерархия сводится к небольшим военным звеньям или боевым группам, которые подчиняются более высоким чинам и так далее, до самого верховного правителя. Живут они чуть больше ста лет, семьи создают на всю жизнь, а вот домашний очаг ‑ это временные дома‑ юрты на небольшом участке земли возле облюбованного города. Основное, чему учат своих детей, это наемническое ремесло для мальчиков и как правильно вести домашнее хозяйство у девочек, хотя им не воспрещалось тоже выбирать стезю воина. Наемники‑ гоблины одни из самых дорогих и лучших воинов среди разумных Лайваноса, и тот факт, что Ксион нанял их для нашего отряда приятно порадовал. Целое звено гоблинов ‑ это ОЧЕНЬ дорогое удовольствие.

Мы с гоблином подошли к Ксиону одновременно. Улыбаясь лишь глазами, кивнула, приветствуя, а Ксион растер свои суховатые руки и произнес, блестя черными глазами:

‑ Мы рады приветствовать вас, госпожа Алев! ‑ синие морщинки‑ лучики сильнее углубились, когда он радостно улыбнулся во весь клыкастый рот. ‑ Особенно в столь ранний час. Позвольте представить вам Юмихию, мою внучку. Она будет вам помощницей в этом тяжелом пути, вы окажете ей честь своим согласием.

Перевела взгляд на чистое улыбчивое лицо девушки, в глазах которой читалась тревога ‑ вдруг откажу. Впервые вижу девушку‑ марханку, но по большому счету, они нисколько не отличались от мужчин, лишь выглядели изящнее, да черты лица более тонкие и приятные глазу, а клыки поменьше.

Чуть наклонила голову, обращаясь к ней и, улыбнувшись, произнесла:

‑ Спасибо, что позаботились о компаньонке для меня, уважаемый Ксион. И мне очень приятно, Юмихия, что именно вы составите мне компанию.

Девушка расслабилась, а Ксион еще шире улыбнулся, продолжив представление. Повернувшись к своему гораздо более молодому спутнику‑ мархану, стоящему рядом с ним, представил:

‑ Позвольте представить вам Юдера Мыслящего Разумно, он второй сильный шаман нашего свода Илисвурга и поможет мне в этом путешествии.

Юмихия бросила короткий взгляд на Юдера, и я заметила, что она восхищена им и явно питает к нему тщательно скрываемые глубокие чувства. Я улыбнулась молодому шаману и перевела взгляд на второго спутника Ксиона. Им оказался Саут, который отвечал за организацию похода, а так же за безопасность всего отряда. Саут, пока его представлял старый шаман, улыбаться мне не стал, лишь посверлил взглядом из‑ под хмуро насупленных черных бровей и отодвинулся. Остальных шестерых марханов представили вскользь из вежливости. Я все сильнее удивлялась их именам. Как мне пояснили, фамилий у марханов нет, зато есть прозвища, их хранят в секрете ‑ это слабость. Ну и название рода служило для обозначения. Так что мне назвали Корина, Спрата, Рунка, Торка, Замуна и Оха и каждый из них, чуть склонившись, отступал в сторону. Наше знакомство проходило довольно быстро, не тратя лишних минут, Ксион изначально устранил все сложности и обозначил команду. А может его одолевали другие мысли...

Самым последним оказался зеленый гоблин, который на все эти реверансы взирал молча, с легкой усмешкой в темных глазах. Только его длинный нос слегка подрагивал, наверное, он всех по запаху запоминал. Ксион повернулся, проверил наличие рядом гоблина, и снова посмотрел на меня, оценивая реакцию:

‑ А это, уважаемая Алев, командир звена Сиурей. Для столь важного мероприятия мы решили нанять их для сопровождения.

Гоблин кивнул мне, а я мягко произнесла, обращаясь как бы к обоим:

‑ Я рада, уважаемый Ксион, что вы нашли и средства, и возможность нанять столь известных своими воинскими заслугами бойцов. Я могу быть спокойна за безопасность нашего похода. Да и за себя лично!

Сиурей приподнял безволосую надбровную дугу, всматриваясь в мое лицо, скорее всего, проверял, не иронизирую ли я, но я ответила ему честным искренним взглядом, и он снова кивнул мне. Молча! Ксион же довольно улыбнулся, показав пожелтевшие крупные клыки, и предложил, наконец, начать наше путешествие. Филя проводил взглядом удалявшихся марханов, а потом и я, наконец, обратила внимание на одну существенную деталь. Марханы были без лошадей. Лишь одна повозка, загруженная, скорее всего продовольствием, и все. Гоблины словно взлетели на низкорослых, но судя по их злобному виду, вполне себе таких боевых коней.

Сиурей ехал впереди с двумя товарищами, а вместе с ними скользил толстым хвостом по вытоптанной земле Юдер. Самое удивительное, что ни один мархан не отставал от основной верховой группы, и лишь Ксион в силу своего возраста сидел на вожжах в телеге. Я привязала Серого к задку телеги и ехала на Тихоне рядом с шаманом, мы разговаривали.

‑ Да‑ а‑ а! Жаль Камоса, жаль всех нас, но я рад, что ту миссию доверили именно ему. Его не зря нарекли славным именем. Пойти на столь великую жертву и привязать свою душу... отказаться от перерождения... на такое не каждый способен, в этом я уверен.

‑ А много магов у вас сталось, Ксион?

‑ Нет! К сожалению, должен признаться вам, Алев, что магов не осталось совсем. Чтобы пройти обучение до конца, наших жизней не хватает, есть только шаманы, но и их силы слабеют год за годом. И это в такое время...

‑ А чем это время отличается от других?

‑ Смута растет. Какая‑ то всеобщая непонятная смута, Алев. Наш великий Стретер ‑ защитник марханов и покровитель драконов давно не проявлял к нам своей благосклонности, а ведь мы каждый год молим его об этом в день, когда Суар остается один на небосклоне полные сутки. Поговаривают, что светлоликая Алоис ‑ прародительница эльфов тоже покинула божественные чертоги. И больше не отвечает на молитвы своих детей. Зато Трехликий людей и гномов активно поддерживает, но часто играет в свои собственные игры. Гномы сейчас вон как возгордились, полезли из всех щелей своего подземного царства. Люди плодятся бесконтрольно, постоянно интригуют и воюют между собой, а заодно и нас всех дружно в свои конфликты вовлекают. Только гоблины на этой войне выгоду и получают, вон как выросли их тарифы за услуги, но слава Стретеру, они еще помнят нас сильной расой и уважают за былое, ‑ потом тихо добавил, чтобы гоблины не слышали, ‑ вполне возможно они тоже играют в свои собственные игры и стараются удержать общее равновесие.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒