Роман Куликов Ежи Тумановский 3 страница

– Мне Лиона найти надо, – пояснил Алексей.

– Он что, тоже вернулся? – неподдельно изумился хозяин гостиницы. – Я помню, как вы уходили. Подумал еще тогда: «Ну, этих‑ то парней Ей не видать»! А выходит, прибрала‑ таки Она вас.

– Значит, Лион здесь не появлялся? – нахмурился Алексей.

– Нет, – покачал головой Бульдог. – У меня точно не появлялся. А ты его вернуть хочешь? Не получится. Раз не смог без Зоны – значит, так и будет с ней рядом, как привязанный, пастись.

– Мне бы его найти, а там, думаю, и способ его уговорить отыщется. Есть кого поспрашивать?

– Генка с Витьком тут, Прохор, Аль‑ Сайд должен со дня на день прийти… – Владелец гостиницы задумался, потом пожал плечами: – Пожалуй, всё. Из старой гвардии мало кто остался – либо сгинули, либо ушли отсюда к обычной жизни, к нормальным людям.

Кожевников усмехнулся:

– Это ты верно подметил – нормальный человек по доброй воле в Зону не сунется.

– Ага, все мы тут слегка того, – осклабился Бульдог. – И, скажу я тебе, с каждым годом народ все отмороженней сюда идет. Злость и жадность в глазах. И страха перед Ней нет. Молодняк борзый и наглый, иногда приходится самому из‑ за стойки выбираться, чтобы особо ретивых на место поставить.

– Да неужто?! – с наигранным недоверием воскликнул Алексей.

Бульдог только усмехнулся в ответ. В этот момент из бара донесся громкий возглас – десяток пьяных глоток нестройно орали «ура».

– Что у тебя за вечеринка? – спросил Алексей, повернув голову в сторону питейного заведения.

– А‑ а‑ а, – махнул рукой хозяин «Восходящей луны». – Один приезжий вторую неделю попойки устраивает. Со сталкерами общается – для него это экзотика, все равно что на папуасов посмотреть. Все кричит, что в Зону собирается, да никак не соберется – видно, кишка тонка. Ну, а парням‑ то что? Угощает – значит, надо пить. Почему бы нет, если на халяву? Да и я не против – он мне выручку отличную делает. Еще пару недель таких, и я смогу выделить из своего скромного бюджета средства на ремонт «Луны». Давно уж собирался, только с ужесточением мер народа поубавилось, ну и прибыль соответственно.

– Понятно, – кивнул Кожевников. – Давай и я внесу лепту в починку скрипучих половиц – выдели мне комнату.

– Для тебя, Алексей Федорович, все самое лучшее. – Бульдог с улыбкой протянул ему ключ. – Проходи, располагайся. Я скажу, чтобы тебе ужин в номер принесли. Если, конечно, не хочешь халявной водочки. Она последнюю неделю без меры льется.

– Спасибо, но я, пожалуй, просто поем, – отказался Кожевников и отправился в свой номер.

По пути он заглянул в бар. Большинство посетителей сгрудились возле дальней стены, где на нескольких столах были расставлены запотевшие графины и всяческая снедь. Собравшиеся наперебой рассказывали что‑ то полноватому человеку, который пытался придать себе вид заинтересованный и глубокомысленный, но постоянно клевал носом. Что, впрочем, никого не смущало, и рассказчики продолжали засыпать его различными историями о Зоне.

«Турист», – мысленно усмехнулся Кожевников. Видел он таких – отсидятся в баре, угостят несколько человек, наслушаются историй да через денек‑ другой, набрав полные сумки «сталкерских штучек» и «артефактов», отправляются домой. А уж там непременно будут хвастаться своими «похождениями» в Зоне, предъявляя в качестве охотничьих трофеев купленные в этом же баре хвосты слепых псов или щупальца кровососа. Этот, видимо, решил для пущей достоверности подольше с народом пообщаться, чтобы уж совсем крутым сталкером прослыть по возвращении.

В обступившей туриста толпе Алексей заметил несколько знакомых лиц. Сначала увидел Виктора по‑ прозвищу Ломик, который расположился рядом с приезжим и хмурился, недовольно посматривая на сидевших за столами. Памятуя слова Бульдога о том, что и второй участник этого тандема – Геннадий – тоже здесь, Алексей поискал взглядом. Не обнаружив его среди активных участников проходившего в баре мероприятия, переключил внимание на ряды выбывших. И оказался прав, найдя Кроки чуть в стороне мирно спящим калачиком на составленных в шеренгу стульях.

Алексей улыбнулся и собрался было уже уйти, когда его взгляд скользнул по пустующему столику в углу и воспоминания стерли улыбку с лица. За этим столиком он, Бриг и Лион отмечали свою последнюю ходку, за ним Степан подарил ему и Сереге тот злополучный артефакт… Алексей вздохнул, закрыл дверь бара и отправился в свою комнату. Едва зайдя в номер, он побросал вещи, уселся на кровать и позвонил жене.

Галя ответила почти сразу. Голос у нее был радостный.

– Саша поправился! Леш, он практически здоров! – почти прокричала в трубку жена. – Ты не представляешь, как это здорово! Доктор сказал, что завтра его выпишут! Рука зажила, даже швы стали как будто меньше. Никто не верит, что такое возможно!

– Как, как он сам? – неожиданно разволновался Алексей. – Что говорит, что рассказывает?

– Да ничего особенного, – ответила Галя чуть спокойнее. – Сказал, что неожиданно почувствовал жжение в руке, потом стало больно и больше ничего не помнит.

– А собаку? Собаку он помнит? – Для Алексея этот вопрос был крайне важен: ведь если была собака, значит, дело не в артефакте, и значит, он не виноват в том, что случилось.

– Говорит, что в тот момент не видел ее, но за некоторое время до укуса по двору пробегала бездомная псина. – Галя сделала паузу, а потом негромким, слегка жалостливым голосом спросила – Леш, а может, ты домой вернешься? Ведь это могла быть та собака…

Алексей затруднялся с ответом, потому что всем сердцем он хотел согласиться, но разумом понимал, что, возможно, это лишь временное улучшение здоровья Саши и в любую минуту все может измениться.

– Я подумаю, Галь. Хорошо? Я в гостинице сейчас. Добрался нормально.

В конце разговора жена попросила его быть осторожным и возвратиться как можно быстрее. Он заверил, что будет предельно внимательным и постарается избегать опасностей.

Вскоре принесли ужин. Дорога вымотала Алексея, поэтому, перекусив, он решил сразу лечь спать. Но перед тем как забраться под одеяло, подпер на всякий случай дверь столом, платяным шкафом загородил окно, достал из сумки охотничий нож и положил под подушку. Более серьезным оружием он обзаведется только завтра – Бриг обещал прислать несколько «пушек». Близость Зоны тревожила Алексея, и он чувствовал бы себя гораздо спокойнее, имея под рукой пару надежных стволов с боекомплектом, но лучше подождать, чем рисковать, путешествуя с оружием.

Максимально обезопасив себя в данных условиях, Алексей уснул, едва голова коснулась подушки, – сказалось утомление, накопившееся за время пути.

Он всегда придерживался мнения, что сны – лишь отражение реальной жизни, которую сознание обыгрывает и превращает в видения, необходимые мозгу для отдыха и разгрузки после бодрствования. Сны посещали его редко, а если и были, то, просыпаясь, он почти сразу их забывал. И уж тем более никогда не верил в то, что сны могут быть вещими.

Этой ночью ничего не изменилось – утомленный мозг искал разгрузку в бессвязных видениях. Алексей не мог вспомнить, что ему снилось и от чего он сначала метался по подушке из стороны в сторону, потом вдруг застонал, громко вскрикнул и рывком сел на постели весь мокрый от пота. Единственное, что осталось, – это звучащий в ушах голос Лиона, который с надрывом умолял его: «ЛЕХА, НЕТ! НЕ СТРЕЛЯЙ! »

Сердце бешено стучало в груди. Алексей, широко открыв глаза, смотрел во тьму, заполнявшую комнату. Немного успокоившись, снова опустил голову на подушку.

«Леха, нет! Не стреляй! »

Приснится же всякая глупость! Он потер глаза, зевнул и потянулся.

«Не стреляй! »

Не собирался он ни в кого стрелять, и уж тем более в лучшего друга. Бред! Не в силах больше заснуть, Алексей поднялся, выпил стакан воды и прошелся по комнате. Тягостное ощущение в груди, оставшееся после сна, не исчезло. А что в действительности может произойти, когда они с Серегой встретятся? Как пойдет их разговор и чем закончится? Сейчас он не мог этого даже предположить и… хорошо, что он не верил в вещие сны.

Частный дом на окраине города, к которому Геннадий и Виктор привели Леонида, давно потемнел от времени, но все еще был крепок. Старые окна, совсем маленькие, с грязными до полной непрозрачности стеклами. На серых растрескавшихся досках забора и ворот видны остатки давно облупившейся синей краски.

Сталкеры постучали в окно. Леонид ожидал услышать скрип открываемой двери и звук шагов, но за воротами вдруг уверенно и громко спросили:

– Кого принесла нелегкая?

Складывалось впечатление, что хозяин давно стоял с той стороны под забором и ждал гостей.

– Это мы, дед Ефим, открывай, – спокойно сказал Виктор и подмигнул Леониду. – Свежее мясо тебе притащили.

– Стар я уже свежим мяском баловаться, – пробурчал дед Ефим за воротами, с характерным металлическим звуком отодвигая засов. – Но если надо…

Створка отошла внутрь, и Геннадий тут же протиснулся в образовавшуюся щель. Виктор быстро подтолкнул Мякишева, шмыгнул следом и тут же одним коротким сильным движением запер ворота. Роль засова здесь выполняла здоровенная металлическая труба, лежащая на железнодорожных костылях, согнутых и вбитых в массивную раму.

За забором обнаружился маленький чистый двор, посыпанный крупным желтым песком и отгороженный за домом кирпичной стеной с двумя рядами колючей проволоки поверху. В стене была видна маленькая железная дверь, судя по мощному запорному механизму, предназначенная для самого настоящего бункера.

Дед Ефим оказался крепким стариком с аккуратно подстриженной, темной, с белой проседью бородой и коротким ежиком седых волос. Ростом он был пониже Мякишева, но, похоже, достаточно крепок, чтобы при необходимости вытолкать всех своих гостей обратно за ворота.

Несколько секунд старик настороженно рассматривал художника в упор, а потом одобрительно хмыкнул, невнятно буркнул: «Заходите», открыл дверь в дом и скрылся в темном проеме.

– Отлично, – шепнул Геннадий художнику. – Раз сразу не прогнал – возьмется. Бывает, посмотрит на человека и даже на порог не пускает.

Вслед за Виктором Леонид шагнул в темную прохладу дома.

После сумрачной прихожей, перекрытой с обеих сторон тяжелыми матерчатыми пологами, они спустились на несколько ступеней и вдруг оказались в просторном светлом помещении, увешанном по периметру большими пучками трав. Теперь стало понятно, что маленькие окошки, заметные со стороны улицы, – не более чем декорация: два настоящих огромных современных окна выходили во двор. Запах сухих трав насыщал воздух чем‑ то неуловимо приятным, заставляющим делать каждый вдох с удовольствием.

Предложив гостям располагаться в легких трубчатых креслах, обтянутых желтой тканью, дед Ефим скрылся за перегородкой и принялся там греметь какой‑ то посудой.

Виктор тем временем подтянул к себе длинный столик на гнутых ножках и начал разгружать пакеты, принесенные с собой. Как Геннадий пояснил Леониду ранее, к «обкатчикам» с пустыми руками не ходят – традиция.

Вскоре из‑ за перегородки появился хозяин, неся в обеих руках поднос с большой глиняной кастрюлькой, в которой томился самодельный травяной чай, стопкой глиняных же пиал и вазочками с вареньем и медом.

Чаепитие удалось на славу. О предстоящих делах не говорили. Обсуждали погоду, последние городские сплетни и новые ограничения, которые власти собирались ввести для жителей призонных городов уже со следующего года. Дед Ефим оказался добрейшей души человеком, и некоторая настороженность Леонида, появившаяся после тщательного инструктажа Геннадия о том, как себя вести в гостях у строгого старика, растаяла, как кубик льда, случайно попавший в стакан горячего чая.

В какой‑ то момент разговор вдруг зашел об артефактах – чудных вещах, порожденных аномалиями Зоны.

– Хоть бы один своими глазами увидеть, – мечтательно сказал Леонид. – Говорят, кто хоть раз увидал настоящий артефакт, а тем более потрогал его руками, изменится и уже никогда не сможет стать прежним. Неужели так и есть?

– Давай попробуем, – лукаво улыбнулся дед Ефим, легко поднялся со своего кресла, одним ловким движением сорвал желтую шелковую ткань с небольшой полки, подвешенной в самом темном углу, и взял продолговатый слиток, словно скрученный из толстых полупрозрачных янтарных веревок.

У Мякишева перехватило дыхание:

– Ух ты! Красота‑ то какая! Это что? Янтарь? Он что, светится изнутри?

– Нет, конечно, – посмеиваясь сказал старик. – Это мед‑ слеза. Самый настоящий артефакт. Ты не смотри, что во всю ладонь, – она легче пуха. Вот подержи.

Художник, затаив дыхание, принял из рук деда Ефима желтый, почти невесомый кусок чего‑ то теплого, лучистого и почти живого. Внутри вдруг что‑ то перевернулось, на душе стало спокойно и радостно. В ушах едва слышным переливом зазвенели легкие серебряные колокольчики.

– Вижу, признала она тебя, – одобрительно покивал дед Ефим, забирая артефакт с ладони Леонида. – Только нельзя ее долго в руках держать. Потом расстаться с ней не сможешь.

– Вот это вещь, – восхищенно произнес Мякишев.

– Пора бы уже и к делу перейти, – сказал вдруг старик. – Начнем с простого – покажу тебе обычную сталкерскую куртку. Ломик, примерь, на тебе буду показывать.

Виктор не спеша натянул через голову серо‑ зеленую свободную куртку, похожую кроем на полевую военную форму.

– Что‑ то у нее капюшон маловат, – авторитетно заявил художник.

– Это чем же он тебе не угодил? – удивленно спросил дед Ефим.

– Так я ж видел изображения сталкеров до приезда сюда, – охотно пояснил Леонид. – Капюшон должен быть большим, и носить его надо, низко надвинув на глаза. Тогда человеку не страшен радиоактивный дождь, да и узнать его сразу будет трудно.

Первым заржал Геннадий, чуть позже низким басом захохотал Виктор. Дед Ефим вторил им мелким старческим дребезжащим смешком.

– Это как же ты по Зоне пойдешь, если у тебя уши будут тряпкой занавешены? – отсмеявшись, спросил дед Ефим. – А дождь – кто же ходит под радиоактивным дождем? От него сразу прятаться надо. Погоди‑ ка. Я, кажется, припоминаю что‑ то такое. Видел вроде такую картинку. Там еще нарисован тип с диким таким взглядом из‑ под капюшона. Будто на гвоздь только что присел.

– Точно, – встрял Виктор. – Плакат же продавали такой. Там дурачок какой‑ то в капюшоне грозным казаться хотел, а получился похожим на мародера Васю.

Все трое снова загоготали, но кто такой мародер Вася, Мякишев выяснить не успел: дед Ефим вдруг нахмурился и быстро осадил остальных:

– Ржать в другом месте будете, а здесь нечего! Вот смотри, Леня, это ультразвуковая граната. Ее можно положить в этот карман – очень удобно доставать. Это не граната в привычном смысле слова – скорее многоразовое устройство для генерации ультразвука. Работает на топливном элементе. Топливо горит – толкает воздух сквозь набор специальных пищалок. Помимо самого ультразвука, пищит и обычным писком, чтоб человеку было слышно, действует она еще или уже нет.

– И зачем она нужна?

– Мутантов отпугивать и дезориентировать – они почти все отлично ловят ультразвук.

Прошло три часа. Куртка на Викторе покрылась таким количеством навесного и убранного в многочисленные карманы снаряжения, что казалось, будто в психиатрической клинике один из пациентов изображает елочку на Новый год. Под конец этой длинной лекции Леониду сказали, что, конечно, все это оборудование одновременно в Зону не берется, после чего разрешили отдохнуть минут двадцать.

Леонид развалился в кресле и лениво обдумывал планы на вечер, когда дед Ефим, до этого просто изредка посматривавший на него с любопытством, вдруг спросил:

– Нравится здесь?

– Очень, – искренне ответил художник. – Просто замечательно.

– Ну и прекрасно, – улыбнулся дед Ефим. – Здесь и переночуешь.

– Что? – удивился Мякишев. – Ночевать? Зачем?

– Как это – зачем? – удивился в свою очередь старик. – С утра нам Гена с Витьком помогут заброситься и отвалят. А мы пойдем посмотрим, как там наша старая знакомая.

– Какая знакомая? – растерянно спросил Леонид.

– И правда – Мякиш, – совершенно не в тему засмеялся дед Ефим. – Подходит. Пусть так и будет. А знакомая – это та, навестить которую хотят все, решаются немногие, а возвращаются из гостей единицы.

– Слушайте, а может, в другой раз? – слегка струхнул Леонид. – Я себе костюма нужного еще не купил…

Виктор с улыбкой поднял с пола старый вещмешок:

– Все, что понадобится, найдешь здесь.

– А оружие?

– Не твоя забота.

– А…

– Леня, ты в Зону пойти хочешь?

– Хочу, – вяло кивнул художник, целиком погружаясь в состояние дурных предчувствий.

– Ну и отлично. Начнем с теории, а завтра с утречка можно будет и попрактиковаться.

* * *

После трех часов изучения терминов, тактико‑ технических характеристик и общей теории Леонид взмолился о передышке.

– Отдохнешь, – пообещал дед Ефим, – если скажешь, зачем нужна легкая блокирующая маска, чем она отличается от маски фильтрационного типа, какой препарат следует принять первым при получении ожога от «жгучего пуха» и по каким основным признакам можно определить наличие… м‑ м‑ м… ловушки с гравитационным базисом?

– О‑ о‑ о! – Художник преувеличенно трагически обмяк на столе. – Слушайте, неужели все, кто ходит в Зону, изучают эту хрень?

– Не все, конечно, – невозмутимо ответил Геннадий. – Большинство не загружает мозг этими глупостями. Видимо, в обычном мире толку от этих чудаков все равно мало – не вернулись, и пес с ними. А ты, Леня, с нами идешь. Это значит, что мы тебя доставим обратно живым и здоровым. Если немножко напряжешь извилины сейчас.

– Ну хорошо, хорошо, – со стоном согласился Леонид. – Легкая блокирующая маска служит для сокрытия следов дыхания человека в определенных спектрах… в общем, хищники Зоны хуже его видят. И хуже слышат, так как маска глушит те частоты в человеческом голосе, которые мутанты на слух различают лучше всего. Дьявол, я уже могу диссертацию по хождению в Зоне написать!

– Дальше. – Дед Ефим был непреклонен.

– Фильтрующая маска входит в базовый комплект выживания и обеспечивает…

За десять минут Леонид отчитался по всем заданным вопросам.

– Кроме того, – заученно бубнил он, – в некоторых гравитационных ловушках есть области подсоса и сброса воздуха, которые можно использовать, например, для постановки дымовой завесы и применения ароматических обманок. Корни и стебли растений располагаются вдоль условных линий…

– Достаточно. – Дед Ефим поднялся с места. – Ты зря прибедняешься: у тебя превосходная память. Словно по написанному читаешь. Пойдем, ты заслужил кое‑ что увидеть.

Они вышли из дома и направились к той самой металлической двери в кирпичной стене.

– Я покажу тебе тех, с кем, возможно, придется встретиться там, – сказал дед Ефим, набирая комбинацию цифр на кодовом замке.

Дверь бесшумно открылась. Из проема пахнуло резким звериным запахом. Первым в проем шагнул дед Ефим, за ним скользнул Геннадий и поманил за собой Мякишева.

Из темного зарешеченного вольера на людей уставились две пары пронзительных ярко‑ желтых глаз.

– У меня тут небольшой зверинец, – весело пояснил дед Ефим. – Сейчас посмотрим, кто чаще всего в Зоне досаждает, и пойдем практиковаться в грамотном поведении. Потом походим правильно. Ну а после – баиньки.

Весь следующий день Кожевников провел в поисках информации. Правда, начался он с легкого разочарования – Алексей не смог найти Кроки с Ломиком, которых планировал расспросить о Лионе. Они повезли клиента на «обкатку». Того самого художника, который последнюю пару недель спаивал местных обитателей. Алексей про себя улыбнулся – если Кроки и Ломик за что брались, то делали это основательно. Прежде чем тащить новичка в Зону, они заставят его пройти «обкатку». И пока идет процесс обучения, оба сталкера будут трезвыми и где‑ нибудь поблизости. Переговорить с ними придется позже. Пока же следовало забрать снаряжение.

Адрес местного торговца лежал у Алексея в кармане, но он и так прекрасно представлял, куда идти. Бриг не только дал координаты поставщика снаряжения, но и заверил, что это его человек, заслуживающий полного доверия.

Искомый дом расположился в обширном частном секторе на другом конце города. Высокий забор из профилированного металла скрывал за собой довольно большой участок. Приближаясь, Алексей видел только плодовые деревья и крышу самого дома. На его стук калитку открыл седой мужчина пенсионного возраста, в резиновых перчатках, перепачканных землей, и с вилами в руках.

– Что вам угодно? – сухо спросил он.

– Здравствуйте, я Кожевников Алексей. Меня…

– Да, да, да! – не дал ему договорить хозяин дома. Улыбнулся и сделал приглашающий жест. – Я вас ждал, молодой человек. Проходите.

Алексей вошел. Хозяин запер за ним калитку, отставил вилы, стянул перчатки и повел гостя за собой по выложенной мраморной плиткой дорожке. Когда они уже подошли к дому, он неожиданно развернулся:

– Я не представился! Ива Василий Андреевич.

– Кожевников Алексей, – повторил сталкер, пожимая ему руку.

– Да, конечно. Бриг вас так и описывал, я просто сразу не узнал, простите.

Они вошли в дом.

– Чай, кофе, что‑ нибудь покрепче?

– Чай, пожалуй.

– Проходите, располагайтесь. Я сейчас. – Ива скрылся на кухне.

Пройдя в комнату, Алексей огляделся. Она была довольно неплохо обставлена. Среди антиквариата и старинных картин нашлось место и для современной техники, и для модной мебели.

Василий Андреевич прикатил сервировочный столик с чаем и бутербродами.

– Простите, я еще не завтракал, – словно оправдываясь, произнес хозяин дома, с завидным усердием налегая на еду. – С утра грядки перекапываю…

Алексей из вежливости съел бутерброд, выпил чай и сидел, нетерпеливо постукивая пальцами по столу в ожидании, когда Ива насытится и поведет его куда‑ нибудь в подвал за снаряжением.

Хозяин дома посмотрел на своего гостя с недоумением, потом лицо его просветлело, и он засмеялся:

– Простите, я не сразу сообразил… – Василий Андреевич откашлялся в кулак. – Посылка для вас еще не готова. Бриг просил собрать самое лучшее, поэтому все тестируется, проверяется, но придется подождать до завтра. Сегодня только информация.

Алексей разочарованно кивнул:

– Ну что же… понятно… – Получалось, что он зря потратил большую часть дня, хотя мог использовать это время на поиски тех, кто видел Лиона.

Почувствовав его настроение, Ива отставил чашку, приосанился и сказал:

– Напрасно хмуритесь. Пока вы добирались, мне удалось кое‑ что выяснить по вашему вопросу. – Он поднялся, подошел к серванту, достал из ящика блокнот и вернулся на место. Поправив очки, послюнявил пальцы и пролистал записи. – Сведения различной достоверности. Некоторые данные я отсеял сразу и даже не буду вам зачитывать, но часть выглядит вполне правдоподобно. Я позволил себе воссоздать хронологию событий, где и когда видели вашего друга. Знаете, весьма увлекательное занятие. Еще ни разу не доводилось чувствовать себя Шерлоком Холмсом. Вы не против побыть сегодня доктором Ватсоном? – Ива вопросительно взглянул на Алексея поверх очков.

– Не против, – улыбнулся тот.

– Вот и замечательно. Итак, начнем, пожалуй, с этого… Василий Андреевич начал зачитывать свои заметки, подробно обсуждая с Алексеем каждый отдельный случай. Места, где видели Лиона, они отмечали на карте красным маркером. Для ненадежных сведений использовали синий. За этим занятием провели несколько часов. Василий Андреевич сходил за еще одной партией бутербродов, которая была уничтожена с не меньшим успехом, чем первая. На улице завечерело, и пришлось включить свет.

Когда аналитическая работа завершилась, Алексей развернул карту и еще раз внимательно просмотрел ее.

– Значит, я не ошибался, и Лион использовал для стоянок наши прежние убежища, – проговорил он.

– Выходит так, друг мой, – подтвердил Ива, видимо окончательно вжившись в роль Холмса.

Глаза Алексея довольно блестели. То, что рассказал Василий Андреевич, стало настоящим подарком, сэкономившим ему массу времени.

– Если учесть рассказ Беркута и то, что сообщил Валун, получается, Лион направлялся в сторону Дымных сопок. – Сталкер провел две тонкие линии на карте. – Маршрутов может быть два. Даже если я не застану Лиона, то на обратном пути он точно пройдет через Анютин овраг.

После его слов Ива нахмурился, снял очки и потер переносицу. Затем посмотрел Алексею в глаза:

– Молодой человек, я не знал, как вам сказать, учитывая вашу ситуацию, но есть в моем блокноте с информацией еще один пункт…

Отчего‑ то Алексею не понравилось, каким тоном он это произнес. Легкий холодок пробежал по позвоночнику.

– Какой пункт?

Василий Андреевич отвел взгляд, закрыл блокнот, отложил в сторону очки и снова посмотрел на гостя:

– Не далее как вчера один из людей Филина, весьма опасного и, я бы даже сказал, ненормального типа, рассказал, что они убили некоего сталкера, весьма похожего на вашего друга, возле Анютиного оврага…

Кожевников бросил взгляд на карту.

– Когда?

Ива пожал плечами:

– Последние сведения о Лионе из других источников – двухнедельной давности. Так что будем считать, что имеем интервал в четырнадцать дней. Рассказчик был довольно пьян, когда поведал моему человеку эту историю, а сегодня утром вся банда во главе с предводителем ушла за Периметр. Так что проверить сведения не представлялось возможным. Не хотелось вас огорчать, но…

– Этого не может быть. Сашка, мой сын… еще вчера с ним было все в порядке. – Алексей поискал глазами телефон.

– В прихожей на столике, – догадался о его желании хозяин дома.

Сталкер быстрым шагом прошел к аппарату и дрожащими пальцами набрал номер жены.

– Галя, здравствуй. Как Сашка?

Она ответила не сразу, и эта пауза заставила Алексея вспотеть.

– Галя?!

– Сейчас уже нормально, – наконец сказала она.

– Уже нормально? – К горлу подступил ком, и Алексей с трудом сглотнул. – Что случилось?

– У Саши ночью было алкогольное отравление, – все таким же отрешенно‑ усталым голосом произнесла жена.

– Что?! – непроизвольно вырвалось у сталкера, но он уже и сам понимал, что произошло. Поэтому только уточнил: – Сильное?

– Сначала тошнило и рвало, потом голова болела и живот. Доктор сказал, что, судя по количеству алкоголя в крови, он должен был не меньше бутылки водки выпить.

– Этого не может быть… Если Лион в Зоне, он не станет пить.

В этот момент Галя не выдержала:

– Да мне плевать, что он станет, а что нет! Найди его, Леша! Спаси Сашку! Так больше не должно продолжаться!

Она зарыдала, а у Кожевникова внутри все сжалось внутри от жалости и чувства вины.

– Прекрати! – Он повысил голос. – От истерики никому легче не станет! Я делаю все, что могу! Сейчас уже знаю, где его искать. Мне нужно несколько дней, потом все будет хорошо. Я позвоню по возможности.

Алексей нажал на кнопку сброса звонка и еще некоторое время стоял возле аппарата, сжимая в руке трубку, из которой доносились короткие гудки. Потом положил ее на место и вернулся в комнату.

– Все в порядке? – проявил участие Василий Андреевич.

– Не совсем.

– Я слышал, вы сказали, что ваш друг не станет пить в Зоне?

– Да, – неуверенно кивнул Алексей. – Раньше точно не стал бы.

– Так, может, это не он? – задумчиво произнес Ива.

– А кто?

– Есть у мародеров одна привычка – обыскивать трупы…

* * *

Кожевников вернулся в гостиницу в тяжелых раздумьях. Слова Ивы не выходили из головы: «привычка обыскивать трупы». Ива намекал на то, что «цепь судьбы» активировал не Лион, а тот, кто украл у него артефакт. Значит, Сашка связан смертельной нитью не с Лионом, а с мародером… Да не может такого быть, чтобы Серегу убили! Наверняка он жив, просто расслабился немного, выпил на привале. Мало ли, с кем не бывает!

Уснуть никак не удавалось. Алексей промаялся весь остаток ночи, пока не стало светать. Он отодвинул штору и выглянул в щель между стеной и закрывающим окно шкафом. Ночь еще не сдала свои позиции, и рассвет только начинал робко разгонять тьму. Время крепкого сна или вероломства. В Зоне нельзя позволить себе первого, зато очень часто встречается второе. Алексей бросил еще один взгляд на переулок, куда выходило окно его номера. Ветер поднял с асфальта и закружил обрывки газет. Припаркованный когда‑ то давным‑ давно у стены «Москвич‑ 412», много лет назад потерявший колеса, стекла и большинство деталей кузова и интерьера, вяло поскрипывал ржавой дверцей. Пара бродячих собак деловито и сноровисто шнырились в рассыпавшемся из переполненных баков мусоре…

Алексей смотрел на все это с невольной тоской. Запустение стало признаком не только граничащих с Зоной населенных пунктов, но и большинства городков на постсоветском пространстве.

Самое страшное, что обветшалыми, покинутыми и брошенными на произвол судьбы стали не только улицы и дома, но сами люди. Из их глаз исчез тот огонек веры в светлое будущее, что позволял идти вперед, стремиться к лучшему, развиваться… жить. Вместо него остался лишь холодный блеск алчности, жажды наживы и безжалостного расчета, необходимого для выживания.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒