Роман Куликов Ежи Тумановский 9 страница

Уцелевший фанатик вытащил откуда‑ то из глубин комбинезона короткий пистолет‑ пулемет, Жнец ловко перекатился на бок и выставил ствол, Бугай тоже схватился за оружие и решил спрятаться за пленниками. Теперь игра шла по хорошо знакомым правилам, отступать было некуда, а жалеть себя Мякишев разучился еще очень много лет назад.

Он мгновенно расставил приоритеты для каждой цели и повернулся в сторону Жнеца. Тот лежал на земле и уже был готов стрелять. Огонь они открыли одновременно: захлебываясь стремительной скороговоркой, застрекотал автомат с глушителем, а в ответ, как будто забивая гвозди, коротко ответил пистолет. Бандит дал длинную очередь, но она легла где‑ то далеко в стороне. Мякишев сделал два выстрела. Обе пули попали противнику в голову. Коротким движением, продолжая удерживать пистолет двумя руками, Леонид повернулся к фанатику.

Тот стоял, широко расставив ноги, и его пистолет‑ пулемет уже плевался огнем. Вокруг Мякишева засвистели пули, что‑ то с силой дернуло его за плечо, но рука не онемела, и он снова выстрелил дважды, спокойно и быстро, как в тире. Но каким бы хладнокровием Леонид ни обладал, внутри все замирало в ожидании выстрелов спрятавшегося за пленниками мародера. Он не мог сейчас его видеть, зато всей кожей чувствовал, как тот целится в него.

После выстрелов Мякишева фанатик взмахнул руками, сделал несколько шагов назад, но устоял и автомат не выпустил. У Леонида засосало под ложечкой. Он терял драгоценные секунды, которые могли стоить ему жизни. Выстрелил еще раз – из головы противника полетели ошметки. Леонид сразу присел, стараясь уйти из‑ под ожидаемой автоматной очереди. Его пистолет описал короткую дугу в поисках последнего бандита.

В этот момент он увидел, что Антон сбил Бугая с ног и, несмотря на явное превосходство противника по весу и силе, не дает ему подняться.

– Держи его! – рявкнул Мякишев, приближаясь к барахтающимся телам, но тут бандит извернулся и сильно ударил парня в челюсть. Антон откинулся на спину и больше не шевелился, а Бугай, шатаясь, поднялся на ноги. Его автомат оказался вдавлен в грязь, ремень захлестнулся вокруг руки Антона. Поэтому он просто невидяще уставился на Мякишева, потом протянул в его сторону руку и прохрипел, с трудом продавливая голос сквозь тяжелое дыхание:

– Не стреляй! Сдаюсь!

– Ага! – легко согласился Леонид и нажал на спусковой крючок.

Пистолет отозвался звонким металлическим щелчком, но выстрела не последовало. Мякишев, продолжая сокращать дистанцию, дернул затвор, увидел в патроннике перекошенный патрон и метнул пистолет в бандита. Тот, в свою очередь, оценил ситуацию, уклонился от летящего в лицо куска бесполезного железа и рванул навстречу противнику. По габаритам он уступал Мякишеву совсем немного, но был выше на голову и для короткой рукопашной схватки убийственно свеж.

Правда, ему надо было сделать шагов восемь, не меньше. Леонид же неожиданно бросился в сторону Филина, который лежал от него всего в паре метров. Так же, как и его автомат. И Мякишев прыгнул к нему длинным ныряющим движением. Бугай закричал, понимая, что не успевает, а Леонид подхватил оружие, перекатываясь с одного бока на другой, развернулся и встретил набегающего противника короткой очередью почти в упор.

Бандит рухнул на колени, заваливаясь всем корпусом назад и дергая перед собой руками, словно взбираясь по невидимому канату, а Мякишев уже поднялся на ноги, оглядывая поле битвы.

Оказалось, что твердолобый Ломоть очнулся и теперь пытается доползти до тел фанатиков, чтобы взять их оружие. Лицо Мякишева исказилось злорадным кривым оскалом. Уже не торопясь, он поднялся, прошел мимо Филина и даже остановился, заметив, что главарь открыл глаза.

– Живуч, гнида, – вслух удивился Мякишев и со всего размаха ударил лежащего ногой в голову.

Филин затих, но едва Леонид от него отвернулся, снова зашевелился и застонал.

– Опять жив! – озадаченно сказал Мякишев, разглядывая тело под ногами. – Ну ладно, потом разберемся.

Нагнувшись, он быстро обыскал одежду главаря и вытащил из плечевой кобуры блестящий черный пистолет. Неторопливо, но достаточно быстро приблизился к первым двум бандитам, которых в самом начале схватки стукнул головами. Кожа продолжал лежать, не подавая признаков жизни. Рисковать Мякишев больше не хотел, поэтому сделал два контрольных выстрела. Ломоть тут же прекратил ползти и перевернулся на спину, лицом к Леониду.

Спокойно перешагнув через труп, тот несколько секунд оценивающе смотрел на бандита. Потом направил на него пистолет и в этот момент явственно осознал, что бой закончен. И сразу навалилась такая усталость, что даже слегка закружилась голова.

Ломоть что‑ то говорил, поднялся на колени и полз к нему. Только когда мародер руками обхватил его ногу, Леонид словно очнулся. Резко ударил бандита, отбрасывая его от себя, и тот сразу заверещал, снова пытаясь приблизиться.

Мякишев сделал два шага назад и поднял опустившийся было пистолет. Только сейчас до него дошли слова мародера – тот просил не убивать его.

– Что?! Не убивать тебя?!

– Нет, нет! Не убивайте! – закивал Ломоть. – Не убивайте! Не стреляйте, Леонид! Прошу вас! Пощадите!

И от этого вежливого обращения по имени, словно и не было ничего, ни похищения, ни казней, ни мучений, нервы у Мякишева окончательно сдали и в затылке даже заломило от приступа бешенства. Не прошли для «свободного художника» даром последние двое суток, когда его последовательно били, морили наркотиками и решали, каким способом и в какое время ему предстоит умереть. Теряя остатки самоконтроля, Мякишев наклонил голову, зажмурил глаза и страшно оскалился навстречу земле.

– Пощадить?! – заорал он вдруг, делая шаг навстречу бандиту и глядя ему в лицо. Тянущий к нему руки мародер отпрянул, а Мякишев продолжал на него кричать: – Да если бы не ты, сука, я бы сейчас домой ехал в купейном поезде навстречу мягкому кабинету и пенсии! Я всю жизнь по заданиям мотался, дождался наконец теплого места и даже выполнил свой «дембельский аккорд», а ты меня сюда просто так, на дебильную забаву затащил, в эту грязь, дерьмо и кровь! Пощадить тебя?!

– Пощадите! – верещал Ломоть на еще более высокой ноте. – Я дам много денег, очень много! И артефакты – они бесценны! – Мародер развернулся и пополз к фанатикам. Он даже не пытался взять оружие. Схватил контейнер и трясущимися руками вынул светящийся рубином, напитавшийся кровью артефакт. – Возьмите! За Периметром такие стоят сотни тысяч!

Мякишева словно окунули в ледяную воду. Исчез гнев, прошла ярость. Как будто в одну секунду атрофировались все чувства. Осталась ненависть. Чистая, холодная, успокаивающая.

Ломоть продолжал быстро говорить, не замечая перемен в Леониде:

– Я знаю, кому их продать, у нас их с руками оторвут, то есть у вас, конечно, мы…

Хлопок выстрела прервал его. Мародер вздрогнул, кончиками пальцев прикоснулся к своей груди, трогая пулевое отверстие, и недоуменно посмотрел на Мякишева.

Плотно сжав губы, без единой эмоции на лице, «художник» выстрелил в бандита еще несколько раз.

– А вот теперь можно и к десерту вернуться, – удовлетворенно буркнул он, развернулся и двинулся обратно, к тому месту, где лежало тело главаря.

Почти сразу он увидел, что Антон сидит и смотрит на него во все глаза. Наверное, парень слышал, как он кричал в бешенстве на Ломтя. Леонид сморщился, понимая, что, выпуская пар, сболтнул лишнего. Ну да ладно. Парень молодец, не сплоховал. Если бы не Антон, Бугай запросто мог продырявить его.

Подумав, что Филин подождет, Леонид подошел к товарищу по несчастью. Только теперь он увидел, что двое других пленников, остававшихся к началу схватки в живых, лежат в неестественных позах, а на их одежде расплываются красные пятна.

Подхватив по ходу вещмешки бандитов, Мякишев достал из одного фляжку, отвинтил крышку, понюхал и протянул Антону. Парень взял воду, но тут же отвернулся, сжался в комок, выронив флягу. Его вырвало. Леонид все понял. Присел рядом, поднял флягу и снова протянул ее парню:

– Вот, попей. Только маленькими глотками. Понимаю, как ты себя сейчас чувствуешь, но ты вспомни, что они сделали с остальными, и представь, что то же самое было бы с тобой. И будь уверен: их даже не замутило бы.

Антон жадно припал к фляжке и почти сразу подавился. Мякишев постучал его между лопаток и внезапно почувствовал за спиной движение. Повернувшись, он увидел, что это пытается подняться Филин.

– Нет, ты посмотри на него! – В голосе Леонида звучало неподдельное удивление. – Сколько же в этом ублюдке здоровья?! – Он выпрямился и направил на главаря ствол автомата. Потом спросил у Антона: – Ты как?

– Нормально, – прохрипел парень.

Леонид кивнул и пошел к бандиту, не сводя с него внимательного взгляда. Филин уже не только очнулся, но и умудрился отползти на несколько метров в сторону.

– Понимаю, – быстро сказал он надвигающемуся «художнику», – что пощады просить и деньги предлагать бесполезно. Но у меня есть кое‑ что более ценное, чем какой‑ то там артефакт.

– Вы посмотрите на него, – не переставал изумляться Леонид. – Он уже и соображать может, и языком работать!

Стараясь не обращать внимания на тот устрашающий факт, что его слова проигнорировали, Филин утер окровавленные губы и продолжал:

– Я ведь правильно понимаю, что сейчас говорю с сотрудником разведки под прикрытием?

– Ты правильно понял только одно: к тебе идет ласковый пушной зверек! – грубо сказал Мякишев, останавливаясь в нескольких шагах от Филина и поднимая автомат. – Окажи напоследок услугу, скажи: почему я? Чем привлек ваше внимание? Я же все время был на виду, завел кучу знакомств – все это наши аналитики не один день просчитывали. Не должны были меня похищать вообще. Ни в одном из случаев. Так что же вы прилипли‑ то ко мне? Где наш просчет?

– Не знаю, – угрюмо буркнул Филин. – Незнакомый одинокий бездельник. Которого никто не ждет. Мы больше ни о чем не думали.

– Тьфу ты, – в сердцах сплюнул Мякишев. – Просчитали все, кроме появления законченных дебилов. Сюда‑ то меня зачем было тащить? Ну, выкуп попросили бы, а убивать‑ то зачем?

– Да это сколько возни, – слегка оживился Филин. – А тут сразу живые деньги: фанатикам всегда было нелегко найти людей для… этого.

– Так вам все равно было, брать меня или нет? Взяли потому, что на глаза попался? Не было особых причин? – продолжал Мякишев таким тоном, будто беседовал с приятелем.

– Никаких, – мрачно кивнул бандит. – Но ты так в городе веселился, что не попасться на глаза просто не мог.

– То есть шансов избежать встречи с вами у меня не было? – все еще дотошно допытывался Мякишев, и это странное занудство нагоняло на бандита какой‑ то первобытный ужас.

– Не было. А после того как ты на «обкатке» моих людей поранил – решили, что берем тебя обязательно, – еще более мрачным голосом сказал Филин. – И время поджимало. Пришлось травить прямо в баре у Бульдога.

– Тебе не стыдно? – деланно ласковым голосом вопросил Мякишев, слегка наклоняясь к бандиту. – Ты вроде как главарь целой банды, а ума – как у насекомого. Не боялся, что друзья Крота на хвост тебе сядут? У них серьезный авторитет среди сталкеров‑ одиночек. И в «Долге» у меня пяток не последних по влиянию приятелей имеется. А паре кланов я вообще обещал подумать стать их протеже кое‑ где «наверху».

– На Кроки с Ломиком нашлась бы пуля, – заявил Филин. – Но зацепок против нас не было. Следов мы не оставляем. Бульдог молчал бы в любом случае. А в городе все, кому надо, знают, что мы ушли раньше, чем ты пропал. Все продумано было. Если бы руки тебе этот болван не развязал…

Мякишев оскалился, и главарь понял, что ляпнул лишнего.

– А знаешь, я не буду о тебя руки марать…

Глаза Филина радостно блеснули, но «художник» тут же добавил:

– Мы с тобой твоей же монетой рассчитаемся. Антоха, принеси коробку с той хреновиной, что кровь высасывает. Там, – он, не оборачиваясь, мотнул головой, – возле дохлых ублюдков.

Антон поднялся и неуверенной походкой направился к мертвым фанатикам.

Филин сначала недоверчиво посмотрел на Мякишева, но, поняв по его виду, что тот не шутит, изменился в лице.

– У меня есть сведения! Сведения! – истерически вскрикнул бывший главарь, выставляя перед собой руки.

– Всё, наговорился, – оборвал его Мякишев.

– А как выйдешь отсюда? – быстро спросил Филин, стараясь оттянуть неминуемую расправу. – Это тебе не «обкатка», это – Зона. На парня не рассчитывай! Он не сталкер!

– Да мне все равно, – злобно ответил Мякишев. – Сейчас сперва тебя к друзьям твоим отправим, а потом подумаем.

– Иностранцы! – судорожно выдохнул Филин. – Мы должны были идти после всего этого к Темной долине, чтобы сопровождать каких‑ то иностранцев!

– И что? – равнодушно отозвался Мякишев. – Мне‑ то что за дело до твоих сраных туристов?

– Это не туристы! – возбужденно заговорил Филин. – Прибыли в полной тайне, жили на конспиративной квартире, расплачиваются сразу и за все, дают много денег вперед и отлично платят за молчание. Но главное – у них особые контейнеры с собой. И вести их надо к Черному болоту. Понимаешь? Они сталкеров не нанимают – сами идут. Но для своей охраны народу набрали уже человек сорок! Понимаешь? Сами! Но с охраной!

– Ас чего ты взял, что это может мне быть интересно?

– Если ты работаешь на государство, – осторожно сказал Филин, – тебе должно быть интересно, если тут появляются такие же работники от другого государства.

– И ты думаешь, что из‑ за работников другого государства тебе все теперь сойдет с рук?

– Это же сделка, – искренне удивился Филин. – Я тебе информацию, ты мне – жизнь.

– Сделка, говоришь? – угрожающе произнес Мякишев. – Ну ладно, будет тебе сделка. Вставай, сволочь!

– Зачем? – заволновался бандит, косясь на подошедшего с артефактом Антона. – Я вас из Зоны выведу!

– Встать! – рявкнул Мякишев, и на его лице отразилась такая готовность убивать, что Филин тихо всхлипнул в полном отчаянии и обреченно поднялся на ноги.

– Вот тебе сделка! – Мякишев сделал два быстрых шага вперед и с силой, словно выбивая дверь, ударил бандита ногой в грудь.

Всплеснув руками, Филин пролетел метра полтора и упал на спину. Оглушенный ударом, он еще бессмысленно смотрел в серое небо, когда Мякишев схватил его за куртку, приподнял и ударил кулаком в глаз. Филин слабо вскрикнул, попробовал закрыться руками, но озверевший Мякишев методично приподнимал его раз за разом и бил уже куда придется, не обращая ни малейшего внимания на мольбы, стоны и даже слабые попытки сопротивления.

Антон, так и стоявший до этого с контейнером, присел, положил его на землю и потянулся к фляге с водой.

Впрочем, надолго Мякишева не хватило. Вслед за вспышкой ярости снова пришла бесконечная усталость. Он оторвался от тихо подвывающего бандита, медленно повернулся и побрел в сторону Антона. Присел рядом с парнем, взял у него из рук фляжку и наконец вдоволь напился.

– А почему ты раньше их не убил? – как‑ то отрешенно спросил Антон. – Тебя же давно развязали. Ты бы мог всех спасти.

Мякишев сначала не хотел отвечать, но вопрос Антона неожиданно опять разозлил его.

– Тебя спас – вот и радуйся, – резко бросил он.

– Радуюсь, – хмуро пробормотал парень.

Мякишев поднялся, сделал несколько шагов, но вдруг остановился:

– Не спас, значит не мог! Начни я действовать раньше – мы бы с тобой сейчас лежали рядом с остальными. Я кто, по‑ твоему? Супермен?!

– Ты – разведчик, – сказал Антон так, будто это все объясняло.

Мякишеву не нравилось слово «разведчик». Он не был ни «разведчиком», ни «агентом», его должность называлась «оперативный сотрудник», но из уст молодого человека слово прозвучало так… по‑ детски, что Леонид решил: пусть, разведчик – значит, разведчик. В конце концов, он здесь действительно собирал информацию. Попробовал мысленно сказать «разведчик Мякишев», а поскольку они в Зоне, то «разведчик Мякиш». И скептически усмехнулся – похоже на название фильма про шпионов. Ответить Антону грубостью, как собирался, он уже не смог. Лишь проворчал:

– Ну, положим, разведчик. То есть должен разведывать, а не драться. Это только в кино все разведчики – пуленепробиваемые супергерои, а я в основном головой работаю, а не пистолетом. Еще вопросы есть? Нет? Хорошо! Поищи что‑ нибудь пожевать. – И ногой подтолкнул к Антону вещмешки бандитов. – Жрать охота – сил нет. – Потом повернулся и посмотрел на Филина, чье лицо сейчас напоминало кровавую кашу, но главарь все равно был в сознании и пытался сесть. Мякиш даже прищелкнул языком: – Вот живуч, гнида. Я думал, он до утра теперь пролежит в отключке. Бывший боксер, что ли?

Потом они с Антоном в полной тишине жевали куски вяленого мяса, найденные в мешке одного из бандитов, запивали водой и курили трофейные сигареты. Антон начал отходить от пережитого. На лице его бродила растерянная счастливая улыбка. Он что‑ то порывался несколько раз сказать Леониду, но тот, глядя на сияющее благодарное лицо своего товарища по несчастью, только качал головой и прикладывал указательный палец к губам, призывая помолчать.

Филин вскоре пришел в себя, немного постонал для приличия, но, уяснив, что никому поблизости его совершенно не жалко, стал постепенно переползать с места на место, стараясь оказаться поближе к фляге с водой.

– Куда помчался? – грубо окликнул его Мякиш, заметив очередное несмелое перемещение неугомонного тела в пространстве. – Будешь шевелиться, только когда я тебе разрешу!

– Попить бы! – жалобно простонал Филин. – Дайте воды, не будьте извергами.

Антон вопросительно посмотрел на разведчика, но тот лишь скривился в брезгливой гримасе:

– Хрен в томате. Я тебя, скота, только для того немного пожить оставил, чтоб ты от жажды сдох. Замри и не двигайся, а то еще грязь жрать заставлю.

Под страдальческими взглядами Филина Мякиш и Антон снова вволю напились воды и даже протерли руки и лица мокрыми тряпками.

– Ох и устал же я, – сказал со вздохом разведчик, устраиваясь на сваленных в кучу мешках бандитов, с автоматом на коленях. – Спасибо всем богам, что не зацепило, хотя рукав, твари, прострелить сумели. И ноги, кажись, ободрал. Антоха, ты когда жратву искал, аптечку не видел? Надо бы смазать чем‑ нибудь, а то ведь по болотам шлялись.

Антон молча засунул руку в один из вещмешков и достал пакет с лекарствами.

– Смотри, как себя любят, – хмыкнул Мякиш, – на все случаи жизни запасы имеются! Даже презервативы! – Он заржал, отложил набор медикаментов и сказал Филину: – Слышь, ты, животное. Тащи свою задницу поближе, чтоб мне не надрываться. Поговорим. Если не наврал и твои сведения будут стоить того – дам воды. Если наврал – лучше сам себя как‑ нибудь удави, потому что в этом случае я тебе не завидую.

– А сейчас – завидуешь? – попытался ухмыльнуться сплошной кровавой маской вместо лица бандит.

– Молодец, – похвалил его Мякиш. – Шутки я люблю. Дед Ефим рассказывал, что у мародеров есть такой способ повеселиться: сажают правильным образом человека на слабую «плешку» и смотрят, как та сперва из жертвы дерьмо высасывает, а потом и кишки. Вот думаю: побазарим сейчас с тобой, да и устроим себе такое представление.

– Я не мародер, – угрюмо сказал Филин и медленно поднялся на ноги.

– Да ты что?! А кто?! Ах, да! Как же я не догадался! Ты – биз‑ нес‑ мен! – Разведчик вдруг изменился в лице и рявкнул: – На четыре шага подошел и сел на землю! Попробуешь дернуться – я тебя рылом в коробку с этим кровососущим дерьмом затолкаю.

Медленным шагом Филин, покачиваясь и прихрамывая, добрел до указанного места и с тяжелым вздохом опустился на землю.

– Отлично ходишь, – ободряюще сказал Мякиш. – Я бы после такого неделю, наверное, пластом лежал. Это если бы сразу ласты не склеил.

Бандит сплюнул кровавый сгусток, повернул голову вправо и, глядя куда‑ то в сторону, хрипло заговорил:

– Неделю тому назад позвонил мне старый мой дружок: так, мол, и так, работенка есть, четырех забугорных мужиков надо сводить под охраной в одно место…

– Я тебя о чем‑ то спрашивал? – грубо прервал его разведчик. – Хлебало свое прикрой, пока зубы тебе в желудок не отправил.

Филин в полном недоумении уставился на бывшего пленника.

– Говорить начнешь по моей команде, – внушительно сказал Мякиш. – Когда спрошу. И смотреть будешь только мне в глаза.

Даже сквозь грязь и кровь на лице было видно, что бандит растерян и снова напуган.

– Когда впервые услышал об иностранцах? – Голос разведчика был ровен и спокоен.

– Я же говорю – неделю назад.

– От кого?

– От корефана моего старого, Вепря. Говорит он мне, значит, по телефо…

Наткнувшись на неподвижный взгляд Мякиша, Филин оборвал себя на полуслове и замер в ожидании.

– Что ты ему ответил?

– Что я не дурак, чтоб от таких бабок отказываться.

– Цель?

– Ну… охранять их от всего. На расстоянии. За километр обеспечить им комфортный проход. Со всех сторон.

– А они зачем туда пошли?

– А‑ а‑ а, соображаешь, начальник, – ощерился Филин. – Вот тут у нас с тобой общий интерес и начинается!

Мякиш равнодушно смотрел Филину в глаза, и что‑ то такое, видимо, было в этом взгляде, что заставило бандита измениться в лице, подавиться последним словом, несколько съежиться в размерах и настороженно замолчать в ожидании вопроса.

– Еще раз: зачем идут? – как ни в чем не бывало спросил Мякиш, скучающе разглядывая грязные ногти на пальцах левой руки.

– За нуклонитом, – коротко ответил Филин и замолчал.

– За нуклонитом, – задумчиво повторил разведчик. – Это который в три фазовых перехода… то есть за три выброса на месте наложения четырех биполярных полиактивных аномалий появляется?

– Что? – не понял Филин.

– Бело‑ оранжевая хрень в углублениях в земле. Встречается крайне редко и фонит так, что без свинцовых трусов лучше не подходить, – объяснил более доступно разведчик.

– За ним, – лаконично подтвердил главарь, неподвижно глядя перед собой.

– Ну и что же ценного в этой информации, дружок? – почти жалостливо спросил Мякиш. – Знаю я про эту банду. За ней, можно сказать, и приехал. Не думал, правда, что они так быстро навострятся через Периметр бежать. Не успела моя агентура еще ничего узнать. То есть на опережение они нас обыграли. Ну, ничего. Даже если не возьмут их на границе Зоны – возьмут на границе страны.

– Могу оборудование описать, – робко сказал Филин, понимая, что выторговать жизнь за информацию пока не удается.

– Да не надо, – махнул рукой Мякиш. – И так знаю. Оранжевые контейнеры размером с две книги. Чтобы поместилось туда этого нуклонита не больше, чем кот нагадить может. А то там без гравитационного сжатия вся эта масса реагировать начнет. Еще сложные радиационные детекторы с выносными датчиками, коленчатый щуп‑ заборник…

– Контейнеры намного больше! – прервал его Филин. – Каждый два человека нести должны! У них даже ручки с двух сторон и крепеж для вьючных ремней!

– Ерунду говоришь, – уверенно заявил Мякиш. – Объясняю: больше одной маленькой дозы в одном контейнере нести нельзя – без повышенной тяжести что‑ то вроде детонации будет. Стенки там сантиметров пять – вполне хватает для защиты от излучения. Зачем тогда такой большой объем?

– Стенки толстые, – с готовностью объяснил мародер. – Вепрь сказал, что никогда таких толстых стенок из кобальтилена не видал. Двуслойные! Во!

Из того, что бандит показал на пальцах, выходило, что стенки были сантиметров по тридцать, не меньше.

– Брешешь, сволочь, – с сомнением произнес Мякиш, потирая нижнюю челюсть.

– Нет мне смысла брехать, – быстро сказал Филин. – А еще Вепрь говорил, что нуклонит нынче может совсем другой получиться. Что‑ то там такое вышло странное, чуть ли не десяток ловушек смешались, что ли. Фонит в Долине очень сильно. И как ты заметил – без спецкостюма не сунешься.

– Не понимаю, – задумчиво, словно разговаривая сам с собой, пробормотал разведчик. – Собрать такую банду, притащить с собой такое громоздкое оборудование… Ради чего все это? Ну, предположим, новый нуклонит имеет более качественные показатели. Вывезти из страны его, разумеется, не дадут. Тут бы скрытно достать образец – но нет, идут нагло, почти не прячась. И ведь не могут не понимать, что через несколько дней об этом не то что контрразведка, но и любой бомжара недалеко от Зоны знать будет. Что же это такое, как не наглость, а?

Смотрел теперь Мякиш прямо на Филина, и тот посчитал необходимым внести свою лепту:

– Не знаю. Бабки платят – и хорошо. Дай воды!

– Обойдешься. – Голос разведчика звучал нейтрально, почти дружелюбно. – А что, не слыхал, не появлялось ли недавно где‑ нибудь в призонье что‑ нибудь летающее? Желательно иностранной принадлежности.

– Ну, стоит транспортный вертолет с «гуманитаркой», – осторожно сообщил Филин, опасаясь, что новый странный вопрос может принести от непредсказуемого «художника» новые неприятности. – На военной авиабазе, что возле своротки на третьем километре окружной трассы. Кретины какие‑ то приволокли к границе Зоны туалетную бумагу и детское молоко. Ошиблись, что ли…

– Ну? – тихо сказал Мякиш. – И что дальше?

– Ну, проверяют их там сейчас служба безопасности и таможня как положено. Как весь груз досмотрят, так штраф выпишут да отправят в правильный пункт назначения. А что?

– И сколько на это может уйти времени?

– Ну, со всеми формальностями дня три‑ четыре.

– Вот оно! – мрачно восторжествовал разведчик. – Понимаешь, чем дело пахнет, господин бизнесмен?

– Намекаешь, что контейнеры вывезут на этом вертолете? – равнодушно спросил Филин. – Ну, значит, обошли тебя и здесь. Дай воды, гад!

Мякиш сжал правую руку в кулак и закусил зубами сустав большого пальца, невидяще глядя куда‑ то поверх верхушек деревьев. Прямо на глазах черты его лица стали жестче, да и само лицо словно бы даже потемнело. И вроде бы ничего не изменилось – Мякиш все так же полулежал на груде вещей, – но ощущение угрозы, исходившей от него, стало предельно четким и пронзительным.

Филин вновь испугался и весь сжался в предчувствии новой беды. Антон слушал все с интересом, но в разговор не встревал.

– Выбора нет, – сказал вдруг Мякиш внятным и каким‑ то деревянным голосом. – Придется идти. Эх, прощай теплый кабинет.

– Куда идти? – осторожно спросил Филин и начал медленно переползать на коленях в сторону Антона.

– Замри, скотина, – равнодушно бросил разведчик. – Жить хочешь?

– Есть такая потребность, – опасливо кивнул Филин.

– Дам шанс. В Зону меня поведешь. Туда, к иностранцам этим. Если живыми выберемся – убивать не стану.

– Ты что, совсем сбрендил? – Бандит пораженно уставился на Мякиша. – Зачем тебе это? Выйдешь в город – позвонишь своим, и дело в шляпе.

– Ну да, и обосную поднятую тревогу тем, что «мне тут кореш рассказал, когда в ходке были», да? Не получится так, – вздохнул разведчик. – Информацию твою проверить надо. Но тут понимаешь, какая загвоздка, если это не «деза», с помощью которой ты наивно пытаешься оттянуть свою кончину, то слишком много времени понадобится, чтобы информация на самый верх дошла. А на местном уровне побоятся начальнички против иностранного вертолета санкции применять. Им проще меня будет в кутузку упрятать до выяснения обстоятельств.

– Ну и пусть тогда тащат они этот свой нуклонит! – неожиданно горячо заговорил Филин. – Тебе‑ то что до этого? Ты тут вообще случайно оказался!

– Нельзя им дать это унести, – рассеянно сказал Мякиш, глядя в сторону и снова будто бы с самим собой разговаривая. – Даже наши военные в кои‑ то веки вдруг поняли, что не всякое мощное оружие нужно делать, если есть такая возможность. И обычный нуклонит – вещь крайне серьезная, а уж если этот измененный нуклонит настолько опасен, что для него такие контейнеры притащили, значит, считай, ядерная бомба в спичечном коробке – дело почти решенное. Если мы не помешаем, конечно.

– Да брось, все эти страшилки для идиотов мне еще в детстве оскомину набили! – презрительно фыркнул Филин. – Давай переночуем и выдвинемся в город. За пару дней выйдем наверняка. Я вам с пацаном денег дам, обоим хватит несколько лет шиковать. И разойдемся с миром! А так сам подохнешь и парня ни за грош погубишь!

– Ты прав, – озабоченно покивал Мякиш. – Его с собой брать не будем. Сколько отсюда до Белого камня?

– Часа два.

– Туда дойдем и его оставим. Там место, насколько я знаю, проходное. Подберет кто‑ нибудь и выведет. А мы с тобой пойдем…

Филин отвел глаза, понимая, что сделка получилась не совсем такой, на какую он рассчитывал.

– Антон! – Мякиш взглянул на товарища, который все время оставался невольным свидетелем этого разговора. – Дай ему воды, только близко не подходи – та еще тварь, может и кинуться.

Парень без единого звука налил воды в алюминиевую миску, отнес ее мародеру и, не глядя, как тот жадно потянулся к посудине, вернулся к разведчику:

– Я правильно понял – ты собираешься бросить меня? – В голосе парня звучали затаившийся страх и недоверие.

– Ты правильно понял. – Мякиш принялся разбирать пистолет. Руки его слегка подрагивали, но в остальном ничто не выдавало испытываемого им волнения. – Если пойдешь – можешь погибнуть с вероятностью сто двадцать три процента.

– Я не боюсь! – воскликнул Антон, и надежда засветилась в его глазах.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒