Продолжение следует. 5 страница

- Здорово, - улыбнулась я, начиная перебирать список свих вопросов. И о чем бы мне спросить в первую очередь?... - Что ты знаешь о Яне?

Радий опустил глаза, и по лицу стало заметно, что этот вопрос ему не очень понравился, но, тем не менее, он ответил:

- Думаю, Маго, ты раньше редко встречала оборотней. Все-таки, места обитания вас и их сильно отличались, и в последние столетия у оборотней был не самый лучший период. Ты знаешь что-нибудь об их истории и образе жизни?

- Очень мало.

- Когда-то оборотни жили семьями, или скорее небольшими стаями. Чаще стаи меняли территорию, но иногда и оседали в деревнях, подальше от цивилизации и поближе к лесам. Вампиры же наоборот - всегда держались поближе к людям, так ведь? - спросил он. Я с улыбкой кивнула. - Отчасти поэтому, численность оборотней никогда не было большой, в отличие от вас, которая с каждым годом только росла. И, оказывается, для человека стать оборотнем несколько сложнее, чем стать вампиром. - О! Я искренне изумилась этому утверждению. - Да, - подтвердил он. - Кровь вампира намного сильнее в этом плане, чем... как это называют люди - " вирус-оборотня".

- Это интересно. Я помню, мне говорили, что с вампирами у людей сложились более удачные отношения, нежели с оборотнями.

- Да. Вампиры всегда жили с людьми бок о бок, скрытно, почти незаметно, но всегда рядом, и многие уже давно запустили руки во все людские механизмы и сферы жизни...

- Я слышала об этом, но никогда не интересовалась деталями.

- Не все вампиры находят удовольствие в теневой и беззаботной жизни, - улыбнулся он мне. - И это скорее интересно молодым вампирам. Но именно благодаря тем, кто увлекся игрой с людьми в их игры, у вампиров оказалось большое преимущество. Вампиры вышли из тени и сумели быстро влиться в человеческий мир с относительно минимальным сопротивлением со стороны людей, в отличие от оборотней, которым пришлось сложнее. К тому же, почти весь людской негатив и страх обратился на них. Что для вампиров пошло только на руку. На оборотней открыли охоту, и поначалу вампиры поддерживали в этом людей, - сказал он с хитрой ухмылкой на губах. Ага... вот оно как все вышло... - Это была продуманная тактика. И в результате, как ты, полагаю, уже знаешь, вампиры предложили всем другой вариант, оказавшись в полном выигрыше - они взяли оборотней под свой контроль, разбив все стаи, лишив оборотней единой координации и подчинив себе всех и вся.

- Да, это хороший ход, - улыбнулась я в ответ, испытывая некую гордость за свою сущность.

- Это БЫЛ хороший ход, - с небольшим уточнением подтвердил он, пока его улыбку превращалась из хитрой в грустную.

- Почему - " был"?

- Потому что сейчас у оборотней появился единый лидер, и это тот, кого Серафим бы хотел видеть на этом месте меньше всего. - Волнительная догадка проскользнула в уме, и Радий ее подтвердил. - Это Ян.

Отчего-то мне стало неуютно под взглядом этого мужчина, в глазах которого появилась какая-то странная искра укора, будто он меня в чем-то винил. И Радий не стал меня долго томить без объяснений:

- Если помнишь, на Совете Вампиров было принято решение, что тебя отдадут Серафиму, после того, как Ян на одну ночь сдастся на милость Ярославе. И Ян это сделал, но тоже не просто так. В обмен за это Ян потребовал стаю. - Я заерзала на месте, начиная нервничать и испытывать неуместное чувство вины. Но ведь не я же пообещала Яну такое! - За то время, пока проходило твое наказание, оборотни бились за место вожака стаи, и вчера ночью была последняя схватка, в которой победил Ян, весьма своеобразно отпраздновав свою победу...

Я резко встала, вспыхивая злостью, но растерянность быстро выбила меня из колеи. Не на этого мужчину я злилась в первую очередь. Пульс Радия подскочил на пару тактов, и это было единственным, чем он отреагировал на мою злость. Весьма самоуверенно, хотя в этом не было ничего удивительного. Пусть Радий был больше человеком, чем кем-то еще, но Компаньону Серафима можно меньше всего волноваться за свою жизнь, как и за то, что и кому говорить.

- И, что получается? - спросила я тогда.

- Получается то, что Серафим пошел на серьезный риск, когда решил оставить тебя в своей Семье... любой ценой. Последние несколько лет вампиры помогали оборотням увеличивать их численность, и организованные волки теперь могут стать проблемой, вернее... - снова грустная улыбку, - уже начинают становиться. Ты развязала Яну руки, Маргарита.

- Я!? Что значит я!? - раздался мой гневный рык. Еще какой-то человечишка будет меня тут в чем-то винить! - Да мое мнение на том Совете вообще не учитывали!

- Извини, Маргарита, за мою прямоту, но дело не только в Совете. Думаю, ты прекрасно понимаешь, как к тебе относится Серафим. И то, что случилось между тобой и Яном, может значительно накалить отношения между Яном и Серафимом. И если раньше Серафим мог громко высказать Яну свое недовольство, вплоть до наказания, то сейчас он не может его тронуть, не задев теперь всех остальных - задеть вожака, значит задеть всю стаю. Серафим потерял часть влияния на этого оборотня, на всех на них. И это плохо.

- Да неужели? - рыкнула я, начиная расхаживать по комнате. - И ты хочешь сказать, что во всем этом виновата одна я?

- Ну почему же, - пожал он плечами. - Ты всего лишь причина, а в остальном Серафим сам загнал себя, да и всех нас, в ловушку.

О, какая честь! Но быть " причиной" мне совсем не нравилось, особенно такой, из-за которой на меня могут взъесться все до одного вампиры... еще оборотней до кучи только и не хватало. Начиная понимать еще кое-что, я резко развернулась к Радию и спросила:

- Не пойму, ты к чему-то клонишь?

Снова довольная улыбка. Нет, в отличие от Серафима, у этого мужчины куда больше эмоций, но такой же прозорливый и хитрый ум.

- Я просто советую тебе обо всем хорошо подумать. Тебе самой не выгодно ссорить этих мужчин. Понимаю, что для тебя это может оказаться не просто, но чем аккуратнее будешь ты, тем проще будет нам всем.

Да, паршиво... Сказанное звучало так, будто от меня зависела жизнь каждого живущего здесь существа.

- Всем вам, да только не мне, - заметила я то, что он упустил сказать. - И что ты имеешь в виду по словом - " аккуратнее", дорогой Радий, а? Я вообще не знаю, как мне себя вести, потому что совершенно не знаю этих двоих мужчин. Это первое, и второе - меня никто из них не спрашивал, хочу ли я чего-то от них сама. Ни Серафим, когда " любой ценой" втащил в свою Семью, ни Ян, который... - вот тут я не смогла произнести слова вслух, и вместо них изо рта вылетел рычащий вдох. - Я не вплетала себя сознательно во всю эту чертову сеть.

- Марго, пожалуйста, успокойся, - попросил он. - Я понимаю, что тебе сложно ко всему привыкнуть, и что ты много лет жила другой жизнью, но ты не одна. Перемены коснулись каждого. Было сложно всем. К примеру, я могу рассказать тебе о том, как перемены коснулись Яна. Тебе ведь это интересно?

- Да, - буркнула я.

- До того, как все это случилось, Ян жил на севере страны. У него была небольшая стая и была своя семья, я имею в виду - была жена и ребенок, насколько я знаю, мальчик. Так вот, когда на оборотней открыли охоту, их убили. - Я снова села. Месяц назад я потеряла дорогое мне существо, свою сестру, которую тоже убили, и о которой я даже не позволяла себе до сих пор думать и что-то вспоминать... я могла понять то, что чувствовал Ян, потеряв близких. - Ян до сих пор зол на весь мир, на людей и на вампиров, на всех. И ему совершенно нельзя давать лишний повод для злости, Марго. Особенно сейчас. Понимаешь меня?

- Понимаю - ты боишься, что я стану яблоком раздора.

- Именно. Ты импульсивная, но не глупая, поэтому подумай обо всем, прежде чем что-то делать в следующий раз.

- Радий, мною десятки лет руководили чувства, и ты сейчас хочешь, чтобы я пошла на поводу у холодного расчета? - Я искренне рассмеялась его словам. - Для меня это слишком сложно. Да это подвластно только Серафиму.

- Зря ты так, Маргарита. В Серафиме куда больше чувств, чем тебе кажется. А когда он брал тебя в свою Семью, мы совсем не предполагали, что Ян может тобой заинтересоваться так, что даже бросит вызов Главе Города. Обычно, Ян не переносит вампирских женщин. Ты стала исключением, впрочем, не только для него.

Я перестала смеяться, и любопытство подзадорило озвучить мой следующий вопрос:

- Ну и что же ты мне тогда можешь рассказать о Серафиме?

- Ты знаешь, что очень похожа на его жену...

- Да. Что еще?

- Рядом с Серафимом я уже тридцать лет, и никогда его не видел таким, каким он стал после твоего появления. И хоть против тебя, Марго, я ничего не имею, но его поведению не очень рад, скажу честно.

- Мне нравится твоя честность, продолжай. Так и что же в Серафиме изменилось?

- У него проснулся слепой интерес к женщине, что уже для него необычно, и которая не отвечает ему взаимностью. И если можно, тут бы я хотел спросить - почему ты так холодна к нему?

От такого заявления, я чуть не крякнула.

- Это я-то к нему холодна?

Радий поднял ладони вверх:

- Подожди, Маргарита...

- Нет уж, позволь - во-первых, у меня уже есть кому дарить тепло... - ответила я, но сразу осеклась - черт! - и кто же у меня есть? Да в том-то и дело, что никого! У меня же сейчас никого нет! И я замолчала, растерявшись от ноющего чувства одиночество, которое словно ударило меня по голове, набив хорошую шишку.

Поправив мокрые волосы, я отползла с края постели и залезла под одеяло. У меня резко пропало желание разговаривать дальше и вообще кого-то видеть.

- А что - " во-вторых"? - спросил Радий.

- А с чего ты взял, что я должна отвечать Серафиму взаимностью?

- Мне кажется, ты должна понимать, что он немало для тебя делает и относится куда лояльнее, чем ко всем остальным. Другая на твоем месте не вылезала бы из наказаний, а то и вовсе лишилась бы свободы, а то и жизни. И именно таким образом Серафим пытается добиться твоей взаимности. И вот тут ты тоже должна понимать...

- Я никому ничего не должна, Радий, - гаркнула я. - Я благодарна Серафиму за его заботу, но в некоторых местах она переходит адекватные границы. Или ты думаешь, что наступить мне на горло и отгородить от любимых - этим можно добиться от меня взаимности?

- О твоих любимых могу только сказать, что не думаю, будто он сделал это намеренно. А то, что он наступает тебе на горло - тут ты не права. У тебя гораздо больше свободы, чем у других.

Я разразилась смехом с истерическими нотками:

- Сидеть в четырех стенах - это свобода?

- Нет, не бери в расчет этот момент. Я говорю о том, что тебе позволяются и прощаются такие вещи, за которые другие бы могли лишиться жизни. И это можно оценить по достоинству. Взять хотя бы то, что ты вытворяла на Приеме, я уже молчу о Яне - ты оскорбила Серафима, и он тебе ничего за это не сделал. Неужели, ты этого не видишь? - закончил он с улыбкой.

- И чего же именно я не вижу?

- Ты совсем не так, как есть, воспринимаешь поведение Серафима. И то, что ты заперта в своей комнате, больше связано со страхом за твою жизнь, а уже потом идет как некое наказание, если это вообще можно так назвать. Серафима впервые за последние сотни лет раздирают эмоции, и ты их причина. Он разрывается между своими обязанностями и тем, что чувствует к тебе...

- И что же он чувствует?

- Так как я его Компаньон, и пью его кровь, как ты, наверное, знаешь, то ощущаю это чувство на себе - это как голод, как нужда... как невероятная потребность.

- Зачем ты мне все это рассказываешь?

- Я хочу, чтобы ты поняла Серафима. Ему нужно твое понимание.

- А не боишься, что я могу его чувства использовать в своих целях?

- В каких бы целях ты их не использовала, но порядок в Семье и Городе тебе так же выгоден, как и мне, как и всем. И говоря тебе все это, я тоже преследую свои цели. Я хочу быть тебе другом, а не врагом. И от тебя, Маргарита, может многое сейчас зависеть. Я всегда буду на твоей стороне, если ты будешь правильно поступать. И я всегда готов помочь и подсказать.

Я фыркнула на его слова. Когда я последний раз поступала правильно?

- Ну и что ты подскажешь мне делать дальше... друг?

- Пока хорошо подумай обо всем, что я тебе сказал. Твоя ситуация за последнюю ночь сильно усложнилась. Что касается твоих любимых - сейчас вряд ли удастся что-то с ними решить. Что касается Яна - было бы неплохо, если бы ты нашла к нему подход, не затрагивая чувства Серафима, но боюсь, это может оказаться слишком непросто. Что касается Серафима - дай ему шанс показать то, что есть на самом деле. Он тоже не враг тебе и может пойти на многие уступки. А от себя прошу одно - только постарайся не натравить этих мужчин друг с другом.

- Я так понимаю, ты не против, если у меня с Яном появится какая-то связь? - озвучила я странное для себя предположение. Бред какой...

- Не могу сказать, что я против, но и не могу сказать, что - за. Женщина может иметь большую власть над мужчиной, а с Яном это нам теперь может очень понадобиться. Но эта же ваша связь может и много сейчас испортить из того, что строилось не один год.

- Ясно. - Сплошной холодный расчет, только не по моей это части. Но вроде с Яном было все относительно просто, а вот с Серафимом я не понимала еще одной вещи: - А что ты мне скажешь о жене Серафима? Почему он не может остановить ее или повлиять, пока она не прибила " женщину, которая его сейчас интересует"?

- Инди уже давно стала самостоятельным существом, поэтому он не может повлиять на ее мнение. Она хоть и призрак, но не лишена своих чувств и эмоций. И она уже давно не появляется перед ним, словно избегает. И пока что он может дать тебе только защиту от нее.

- И как только можно любить бестелесное существо? - озвучила я вслух свои мысли, когда снова передернуло от размышлений об этой паре.

- Серафим слишком привязан к ней, но от любви осталась одна горечь и пустота.

- Тогда зачем всех так мучить? - не понимала я.

- До твоего появления никто из них не мучился.

- И здесь я виновата?!

- Извини, Маргарита, я говорю, как есть.

- Спасибо, - бросила я, после чего тяжело вздохнула, запуская пальцы в волосы.

Тишина между нами затянулась. Я уже устала от этого разговора и от самого Радия, и словно догадавшись об этом, он встал с кресла и произнес:

- Подумай обо всем. А мне нужно возвращаться к делам, которые требуют моего решения. Но если что-то понадобиться - не стесняйся спрашивать.

- Непременно.

На этом мы и распрощались. Радий вышел, оставив меня на растерзание собственным мыслям. Только думать уже не осталось ни сил, ни желания. Я упала головой на подушку... и как, черт возьми, я оказалась в такой идиотской ситуации???

Глава -5

Эдуард

Не успел остыть воздух после Радия, как в дверь постучали, выдергивая меня из раздумий и странного оцепенения после такого количества новой информации. Постучали!? В этом доме есть кто-то, кто не знает кода от моей комнаты? Любопытно.

Я встала и распахнула дверь... на пороге стоял Эдуард. Вот так сюрприз!

- Привет, мамуля, - съехидничал он, скользя по мне привычно-голодным взглядом, от глаз до голых коленок. - Я не вовремя?

- Смотря, зачем пришел.

- Я по делу. - Взяв себя в руки, он вернулся к моим глазам. - Можно войти?

Я оставила дверь открытой и прошла вглубь комнаты, замечая за собой, что чувствую некую неловкость от того, что не совсем одета для Эдуарда, отчего мои руки крепче сжались на полотенце, когда весь мой вид уже заранее предупреждал - " руками не трогать! " Все-таки у меня в комнате - Эдуард, от которого можно было ожидать всего, чего угодно. Только опасаться его я совершенно не собиралась. И заняв место в нагретом Радием кресле, я закинула ногу на ногу, приготовившись слушать и спрашивать. Кажется, нам все же было о чем поговорить.

Эдуард вошел в комнату и закрыл дверь. Его взгляд оторвался от меня и уставился на смятую постель, пока он медленными шагами ее обходил.

- Ты спишь в кровати? - спросил он.

- Нет.

Одарив меня ехидной улыбкой, он добавил:

- Извини, я просто не чувствую здесь запах оборотня или другого вампира, поэтому удивился. Ты же обычно в кровати занимаешься только одним делом...

О! Я уже была готова выставить его за дверь.

- Эдуард, еще одно слово - и можешь идти к черту, - рявкнула я на него.

Но этот наглец лишь сильнее заулыбался, подходя к моей настоящей постели из прочного железа. Гроб был открыт. Эдуард осмотрел его, и, взявшись за кончик алой бархатной подстилки, потянул к своему носу и глубоко вдохнул... мой запах. Меня передернуло от этого его жеста, да еще на моих глазах. Хотя именно для меня и было это маленькое представление. Горечь и обида тянулись за ним шлейфом.

- Эдуард!

- Как тебе Ян? - спросил он, проигнорировав мое предупреждение, не отпуская ткань и даже не глядя мне в глаза.

И я внутри взорвалась. Его слова прозвучали, как пощечина. Мало того, что о нас с Яном, кажется, уже все знали... и наверняка уже знали Лео и Юлиан, что меня и без того крайне расстраивало... Так еще мне терпеть очередную вспышку ревности от Эдуарда!? Ну, уж нет!

- Убирайся, - бросила я, начиная закипать, так что уже сама ощутила в воздухе запах пара от своего гнева.

За мгновение Эдуард оказался передо мной на коленях, сжав пальцами голень моей ноги, в которую он уперся. От этого прикосновения я вздрогнула, словно от удара током. Каждая мышца в теле пришла в напряжение.

- Прости, Марго. Слова сами слетают с губ. И я действительно пришел по делу.

В глазах Эдуарда виднелся намек на просьбу. Сейчас он просил достаточно искренне. Этот взгляд напомнил мне того Эдуарда, который был когда-то человеком. И тот человек когда-то точно так же просил меня о бессмертии. Нет... не точно так же. Сильнее, эмоциональнее, но примерно с таким же взглядом. И я начала вспоминать, как это было...

Эдуард был избалованным ребенком обеспеченных советских родителей, который привык получать все желаемое. И он брал от жизни все. И именно своей безрассудностью он привлек к себе мое внимание. Я встретила его случайно на какой-то подпольной советской " вечеринке" избалованной молодежи. Казалось, он был там главным действующим лицом, к которому тянулись все смертные дети. И без труда влившись в эту компанию, я начала с ним игру, как кошка с мышкой. Я соблазняла его, предвкушая, как вцеплюсь зубами в его сладкую шейку и испробую его крови, которая так долго щекотала мое обоняние. Я танцевала и веселилась с ним всю ночь, и меня он так позабавил, что я решила продлить предвкушение и изменить правила игры...

К рассвету, когда он едва мог произнести мое имя после выпитого заграничного вина и усталости, я рассказала ему, кем являюсь. Потом появилась на следующую ночь, заставив гадать, были ли его воспоминания галлюцинациями или нет. Я заставила его сходить с ума от загадок и желания. И я совершила ошибку... Я привыкла к нему и уже не смогла отпустить... После того, как он молил и настаивал подарить ему бессмертие, как просил остаться с ним... И даже мой гнев не помог, когда я решилась-таки его выпить досуха. Юлиан всегда учил меня не заводить дружбу с едой. И так же, как было с другими моими сыновьями, я вернула себе Эдуарда... " который привык получать все желаемое". Слишком хорош он был, чтобы я в то время так просто смогла выгнать его из своей жизни.

Но бессмертие было лишь первым требованием моего нового сына. После перерождения он захотел всего и сразу. Он захотел весь мир у своих ног и меня в том числе, полностью и безгранично. Я едва уговорила Юлиана не лишать его и этой жизни, после всех выходок Эдуарда. Я надеялась изменить его. Я чувствовала ответственность за него, как за свое существо, и желание получить то, что бы он мог мне дать - беззаботность и безрассудность. То, к чему я все больше стала стремиться, пытаясь уйти от гнетущей безысходности в своих отношениях, где Леонид и Юлиан раздирали мои чувства, перетягивая каждый на свою сторону.

И вот, когда я поняла, что ошиблась и в Эдуарде, меня все чаще стала посещать мысль о побеге. Что я и сделала, решив уснуть на пару десятков лет...

Я вздохнула, пытаясь найти в себе крохи снисхождения к тому, чьи обманула надежды, и сказала:

- Тогда говори, зачем пришел, Эдуард. Или уходи.

Его глаза опустились, а рука прошлась по ноге.

- У меня есть просьба.

- Какая? - спросила я, попытавшись оттолкнуть его носком в грудь.

Но пальцы лишь сильнее сжались на мне, а глаза вернулись к глазам.

- Ты всегда отталкивала меня от себя.

- И ты знаешь почему.

- Знаю. Потому и пришел просить не о взаимности, а о помощи.

- Говори уже.

- Ты можешь хоть что-то сделать для своего сына?

- Возможно.

- Повлияй на Юлиана в мою пользу, - попросил он. - У нас с Жанной и Аланом сложилась неприятная ситуация...

- Так, вот с этого места поподробнее.

Эдуард широко улыбнулся.

- А что тут рассказывать? Жанна очень милая девочка. Она мне нравится, и я хочу ее себе. Только понял я это тогда, когда отвлекся, и на моих глазах уже преуспел Алан. Ничего не напоминает?

- Нет. Ты смотришь на Жанну, как на игрушку, а я любила своих мужчин, и они любили меня, - ответила я, стараясь не вникать в смысл только что собою же сказанного.

- И это говорит мне самая главная эгоистка? И откуда ты знаешь, как я смотрю на Жанну?

- Я вижу.

Пальцы сжались сильнее, вминаясь в кожу, делая больно.

- Ты всегда видела лишь то, что хотела, Марго, - процедил он. - Мне нравится Жанна. Она помогает мне забыть о тебе. Помоги... мне нужна эта девочка.

Я смотрела в глаза Эдуарда и... удивлялась. Сквозь злость и обиду можно было разглядеть настоящую мольбу. Я посмотрела на его пальцы в своей коже. Еще чуть-чуть, и он мне что-нибудь сломает, или я ему.

- Отпусти, Эдуард.

Он послушал, разжав пальцы.

Ну и что мне было делать с этим несчастным вампиром? Со своим непутевым сыном? Я снова вздохнула, только собираясь ответить ему, как в дверь опять постучали. Я моргнула. У меня сегодня что - день открытых дверей?

Эдуард поднялся с колен, предлагая мне руку. Воспользовавшись его услугой, я встала и пошла открывать дверь. И фигура с той стороны порога оказалась еще интереснее - без особого приглашения в комнату ступил Ян.

- Не возражаешь? - спросил он, отодвигая меня с прохода, нависая своей массой, захлопывая за собой дверь, и тут же замечая Эдуарда за моей спиной.

На щеке Яна дернулась скула. А я сглотнула слюну, подавившись его сладким запахом, когда мой взгляд опустился к его шее. И внутри засуетился рой эмоций - от злости до вожделения. И голод... будто я не пила неделю, и осознала это лишь сейчас, для себя неожиданно и пугающе.

- Помешал? - спросил Ян.

Я замялась, не зная, что ответить, при этом учитывая еще тот факт, что ответ у меня был сейчас совсем не первостепенен. Прежде всего, я пыталась совладать с собой и своими ощущениями, и что мне никак не удавалось. Ян раздул ноздри, втягивая воздух, и перевел на меня взгляд. На его губах показалась улыбка, и я уже была готова зацеловать его в эти губы до смерти.

Я резко отвернулась от этого мужчины, ныряя с головой в гнев Эдуарда. Мой сын смотрел на меня, как на самое ненавистное для него существо, сжимая кулаки с такой силой, что с костяшек пальцев закапала кровь. Я словно оказалась меж двух огней, не зная, куда себя деть. Позади меня послышалось тихое рычание. Ох, нет! Только этого мне еще не хватало.

- Хватит! - рыкнула я, сама толком не понимая, на кого именно - на Эдуарда, на Яна или на себя? А скорее всего - на всех.

Эдуард отвел глаза, прислонил тыльную сторону одной рук к губам, раскрывая испачканные в крови пальцы, и сделал шаг в сторону. Потом еще один, ближе к выходу, но так, чтобы подальше от нас с Яном, точнее - от меня. И я вдруг почувствовала себя такой...

- Шлюха, - прошептал Эдуард, проходя рядом.

Я перестала дышать. Сердце замерло, вроде как в испуге или в желании что-то пропустить, хотя бы мимо ушей. Эдуард уже почти успел открыть дверь, как на него сорвался Ян, хватая за ворот рубашки и бросая спиной в стену.

- Мне плевать, что между вами происходит, - зарычал Ян. - Но оскорбляя сейчас ее, ты оскорбляешь меня.

Эдуард вцепился в руки Яна, не совсем в удачной попытке скинуть с себя, и открыл рот, чтобы что-то из него выплюнуть, и я была уверенна, что не умнее последнего замечания. Я подлетела к ним, затыкая Эдуарду рот ладонью, и обращаясь к Яну:

- Отпусти его. Это оскорбление предназначено лишь мне одной.

- И ты готова такое терпеть?

- Позволь мне самой решать, что именно мне терпеть.

Ян отпустил моего сына и отошел. Проводив того взглядом, Эдуард оттолкнул меня от себя и поправил рубашку.

- За это я не собираюсь извиняться, - сказал он мне.

- Что ж, твое право. Но с Юлианом я погорю.

Сделав шаг вперед, он оглядел мое лицо и бросил:

- Мне не нужна твоя жалость!

Быстрее молнии, я влепила своему сыну пощечину, потеряв всякое терпение, и толкнула его обратно в стену:

- Тогда возьми себя в руки, Эдуард, и перестань ныть! Мне надоели твои истерики! Думаешь, мне сейчас легко?!

Потирая щеку, Эдуард пожирал меня злостью. Да, я могла согласиться, что ему есть в чем меня винить. Но это уже переходило все рамки моего терпения, где я понимала и что-то позволяла.

Но напряжение в комнате было нарушено писком двери, которая открылась, пропуская внутрь Радия. Застыв на пороге, он обвел всех настороженным взглядом. Проскользнув мимо него, Эдуард растолкал девушек, которые оказались за спиной Радия, и убежал прочь. Да чтоб его! Ну когда же он успокоится!

- Заходите, - произнес Радий, пропуская в комнату девушек. Те забежали, держа в руках пакеты и ворохи одежды. - Марго, это тебе. Можешь что-то выбрать, а можешь оставить все. - А потом повернулся к Яну. - А твое присутствие в этой комнате не вполне целесообразно, Ян. Ты оскорбляешь Серафима уже куда больше, чем вообще можно позволить.

- Пусть потерпит, - ответил Ян.

На это Радий промолчал, сделав паузу, после чего кивнул девушкам, которые положили вещи на кровать и упорхнули за дверь. Потом он послал мне долгий, многозначительный взгляд и вышел вслед за ними.

Маленькое откровение

Я повернулась к Яну.

- Да что происходит? - выпалила я.

Задав этот вопрос, я быстро поняла, что не тому существу его задаю, поэтому вопрос получился скорее риторическим. К тому же Ян, кажется, был последним, кто мог мне в чем-то помочь. А вот усложнить - тут даже и просить было не нужно.

- Трудная ночь, да? - спросил он, скользнув по мне взглядом.

Под этим хищным обжигающим янтарем я почувствовала себя голой, вспыхнув так, что у меня подскочила температура тела. И я не стала противиться этой своей реакции. Почему-то рядом с Яном захотелось быть теплой, и я старалась не пытать себя вопросом, почему именно. А еще захотелось либо раздеться окончательно, либо одеться. А тихая злость и здравый смысл подтолкнули меня на второй вариант.

- После пробуждения у меня были все ночи трудные, - ответила я, поворачиваясь к кровати и вытягивая из вороха одежды что-то голубого цвета. Это оказалось платье, короткое и мягкое на ощупь. - Зачем пожаловал, Ян?

Мужчина сделал шаг в мою сторону.

- Хотел извиниться.

- О, не утруждайся, вчера все было великолепно, - ответила я, решая не строить теперь из себя невинность.

- Вообще-то, я не о вчерашнем сексе, - ответил он, делая еще один шаг и как-то слишком быстро оказываясь за моей спиной.

Растерявшись от такого ответа и его близости, я выпрямилась, зажимая в руке платье, и чувствуя, как на талию легла теплая, широкая ладонь. И я поймала себя на мысли, что у меня нет желания отталкивать Яна или орать на него за всю его наглость. Да и что толку сейчас высказывать свое недовольство, когда вчера я стонала под Яном на всю Столицу.

- А за что же тогда ты хотел извиниться?

Его нос уперся мне в затылок, а рука скользнула вниз, добираясь до голой коже, по которой сразу же поднялась вверх, задирая край полотенца, ложась на бедро и сдавливая его пальцами. Я сглотнула. К попе прижалось что-то внушительное, но еще недостаточно твердое. А свободная рука потянула из ладони платье и бросила его обратно на кровать.

Только, как бы я не реагировала на Яна, происходящее не казалось правильным.

- Хотел извиниться за свое поведение с самой первой нашей встречи. Я был не прав.

- Оу, - вырвалось у меня. - И что же заставило тебя изменить свое решение?

- Благодаря тебе я получил свою долю власти и свободы. И у меня появилась возможность воплотить в жизнь некоторые идеи.

Я хмыкнула:

- Надеюсь, в их число не входит бунт или война с вампирами, которых ты, насколько я знаю, ненавидишь, и которые держат ваше общество на коротком поводке?

Ян опустил голову, касаясь мягкими губами плеча и посылая по телу волну жара.

- Разве, по мне сейчас можно сказать, что я ненавижу вампиров? - усмехнулся он. - Хотя, не буду отрицать, я вас ненавижу. Но это не мешает мне наслаждаться одной яркой их представительницей.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒