315. Чайковский ‑ Мекк

1880 г. декабря начало. Петербург.

С. Петербург.

Милый, дорогой, бесценный друг! Мое пребывание в Петербурге оказалось еще гораздо бедственнее, чем в Москве. Только первые два дня я провел довольно покойно. Затем, побывавши у Направника, я узнал, что по поводу постановки “Орлеанской девы” в театральном мире происходит страшная суматоха. Весной при распределении ролей я назначил партию Иоанны, за неимением других певиц, г‑ жам Рааб и Макаровой. Между тем явилась новая претендентка на эту роль, а именно, г‑ жа Каменская, у которой голос хотя и mezzo‑ sopranо, но такого громадного объема, что она оказалась способною петь и сопранную партию Иоанны. Так как по красоте своего голоса и по фигуре она гораздо более подходит под мои требования, чем две других певицы, то я, конечно, должен был сделать все возможное, чтобы ее назначили главной исполнительницей. Направник посоветовал мне во что бы то ни стало устроить это дело. Между тем г‑ жи Рааб и Макарова, узнав, что идет речь об отнятии у них роли, уже успели вооружить против меня и Каменской главное театральное начальство. Не буду Вам рассказывать всего, что мне пришлось вытерпеть в улажении этого дела и сколько неприятностей и тяжелых минут я испытал в сношениях с этими людьми. В результате вышло, что я все‑ таки воспользовался своим законным авторским правом назначать роли, и Каменскую допустили в число исполнительниц Иоанны, однако ж с тем условием, чтобы она не пела на первом представлении. Другое же последствие моих хлопот и бегания по Петербургу было то, что я сильно расстроил себе нервы и вдобавок простудился, вследствие чего вот уже третий день сижу безвыходно в своей комнате и принужден отложить отъезд в Москву, куда я стремился всей душой, чтобы присутствовать на репетициях моей Итальянской фантазии. Вообще могу смело сказать, что давно я не чувствовал себя таким несчастным человеком, как все это время. Я дал себе слово никогда больше не писать опер для петербургской сцены. Какой ужасный этот город! Уж один вечный туман и отсутствие солнца чего стоит! В ту минуту, как я Вам пишу (одиннадцать часов утра), у меня на столе стоят две свечи, несмотря на находящееся вблизи меня окно. Припоминая себя в прошлом году в это самое время в Риме, я чуть не плачу от горя! Не малое значение в моем грустном состоянии, нравственном и физическом, имеет отсутствие моего бедного Алеши!

Надеюсь, что дня через два здоровье позволит мне уехать в Москву и оттуда через несколько дней в Каменку, где надеюсь отдохнуть от всех моих треволнений.

К опере моей все относятся в театре с большим сочувствием, и Направник (дружбе которого я вообще очень много обязан) предсказывает большой успех. Уж самый спор нескольких примадонн есть доказательство интереса к моей опере. Все они находят эту партию очень благодарной и эффектной. Репетиции начнутся на будущей неделе, а постановка состоится в конце января или даже в начале февраля.

Модест читал свою комедию актрисе Савиной и возбудил в слушателях настоящий восторг. Теперь нужно будет представить ее в театральную цензуру и хлопотать о принятии на сцену. Ему, как и мне, предстоит много тяжелых минут в сношениях с театральным начальством. Я надеюсь в скором времени иметь возможность прислать Вам для прочтения эту пьесу.

Простите, дорогой друг, что до сих пор еще не исполнил своего обещания снять с себя портрет для Вас. Я просто не имел для этого ни здесь, ни в Москве ни одной свободной минуты.

Будьте здоровы, дорогая моя! Дай Вам бог благополучно доехать до Вашего милого Браилова!

Безгранично Вас любящий

П. Чайковский.

⇐ Предыдущая 506 507 508 509 510511512 513 514 515 Следующая ⇒