310. Чайковский ‑ Мекк

Москва,

17 ноября [1880 г. ]

Мою здешнюю жизнь можно описать в немногих словах. Целое утро до самого обеда утомительная корректурная работа, потом обеды и вечера у разных приятелей, а затем бессонная и мучительная ночь. Получил ваше письмо с советом не ехать за границу до конца января. Признаться сказать, очень хотелось бы поступить иначе, т. е. сейчас же устремиться куда‑ нибудь как можно дальше, но я поневоле должен остаться. Теперь начнутся на днях репетиции “Онегина”, который пойдет в начале декабря в бенефис Бевиньяни, коему я обещал присутствовать при этом, а затем уж недалеко и до января. На‑ днях съезжу в Петербург, куда меня приглашает Направник, дабы разъяснить разные цензурные и другого рода недоумения. Потом вернусь сюда, и что дальше будет, не знаю. Одно знаю, что у меня на душе очень скверно. Последнему не мало способствует известие, что мой Алексей попал в солдаты.

Благодарю Вас тысячу раз, бесценный друг, за милую аранжировку, которую Вы мне прислали. Как только освобожусь от корректур, просмотрю ее и отдам напечатать Юргенсону, изъявившему большую готовность издать эту вещь.

Мне грустно и больно читать в Вашем письме, что у Вас так часто бывают тяжелые и неприятные переписки. Когда же это кончится?

Через две недели будет играться мое Итальянское каприччио, а затем, вскоре, новая Струнная серенада, очень всем понравившаяся по фортепианному переложению. Как обидно, что ни того, ни другого не услышит мой дорогой, бесценный друг!

Будьте здоровы, покойны и счастливы.

О, Италия! как невыразимо она влечет меня к себе!

П. Чайковский.

⇐ Предыдущая 501 502 503 504 505506507 508 509 510 Следующая ⇒