Глава 4. Шер дер Винсерт

Глава 4

Иногда кажется, что мировой пожар может потушить лишь всемирный потоп.

Кира

Вот уже как полчаса мы с Лирой и Фредом занимались самым что ни на есть ответственным делом: то есть подбирали мне подходящий наряд. Мою старую одежду, как выяснилось, безжалостно уничтожили, так как она, по их мнению, была слишком грязной и изодранной. Ну конечно, стоит ли говорить, как я на это отреагировала. Что, постирать нельзя было?! Самое интересное, они даже не спросили, нужны ли мне любимые джинсы. Теперь я добросовестно отыгрывалась на их нервах, примеряя все подряд и тут же отметая предложенные варианты. Нет, эти наряды были весьма приличными: в основном брюки и охотничьи костюмы, от которых я пришла в восторг. Просто хотелось немного повредничать, в конце концов я сюда не просилась. В ответ на мой вопрос (точнее, два): а) что за платье фирмы «Мечта извращенца» они мне выдали взамен удобной одежды; и б) почему взамен кроссовок дали хрустальные башмачки. Лира смущенно призналась, что такие платья обожают человечьи женщины, и они решили, что я отношусь к этому же числу любительниц экстрима. А башмачки вовсе не туфельки, а хрустальные супницы (тут уже смутилась я). Логично, что за этим последовал вопрос, откуда хрустальные супницы взялись в шкафу. На это Лира ответить затруднилась, и тема была закрыта.

Примеряя очередной наряд, я мельком глянула на кота и девушку. Оба с мрачными физиономиями поглядывали на меня, видно размышляя как бы по‑ тихому отделаться от моего общества. Причем первый был недоволен провалившейся операцией «Феерическая гадость». Он‑ то думал, что я, как все «человечки», ни за что не надену «мужское платье». Пришлось его разочаровать – моей радости не было предела. Лира же, похоже, просто не могла понять, как можно перемерить столько одежды за столь короткое время и при этом умудриться испортить всем настроение.

Что ж, пожалуй, пора пожалеть несчастных. Состроив счастливое лицо (собственно, это было нетрудно), я рассыпалась в благодарностях и выбрала первый примеренный костюм. Эта парочка обалдело уставилась на меня. До них только что дошло, что все это время я развлекалась.

– У меня нет слов, – только и смогла произнести Лира.

– Бывает, – я присела рядом с ней на кровать. – Фредди, ты не обижаешься?

– С этого дня покоя мне не видать, как своих ушей, – притворно вздохнул кот и добавил, – но ты больно‑ то не обольщайся!

Мы с Лирой засмеялись, кот не выдержал и присоединился к нам. Кстати, вы когда‑ нибудь слышали, как кот смеётся? Я тоже нет (мне показалось, или кто‑ то сказал да? ) до этого дня. Его смех походил на мяукающее мурлыканье, отчего смеяться хотелось еще больше.

Вдоволь нахохотавшись, мы разом замолкли. Когда тишина дошла до звона в ушах, я произнесла, задумчиво глядя на Лиру:

– А ты совсем не похожа на брата.

– Его мать – человеческая женщина, а моя – настоящий оборотень. – Лира посмотрела мне в глаза, – но ты не обращай внимания, это он только кажется таким занудой.

– Слушай, а ты не знаешь способа перехода из одного мира в другой, – с надеждой спросила я.

Ответил кот. И его ответ прозвучал как приговор:

– Это практически невозможно. Я слышал ваш разговор с принцем. В твоём мире нет магии.

У меня помутнело в глазах. Это невозможно!

– Что… Ни одного шанса?

Кот с Лирой грустно переглянулись. Что ж, если я сдружусь с депрессией, нас будет не разлить водой. Пользы от этого мало, разве что окружающие отдохнут от моих выходок. Лучше взять себя в руки («Пока кто‑ нибудь не взял в зубы», – добавил вредный внутренний голос) и выработать план действий. А для этого нужна как минимум информация, как максимум связи, с помощью которых можно будет осуществить задуманное. Где я могу получить информацию? Везде. Какой точный ответ! Ну, положим, для начала нужно погулять по городу. Можно заглянуть в библиотеку, если таковая имеется. Что ж, начальная цель намечена, а дальше – дело техники. Вот только сегодня что‑ то не хочется никуда идти…

– Когда там у нас ужин намечен? – совершенно спокойным голосом спросила я.

– Где‑ то через два часа, – Лира недоверчиво взглянула на меня. – А что ты собираешься делать?

А что, может стоит рассказать…

Лира и кот внимательно выслушали мой план действий. «Было бы что слушать! » – съехидничал внутренний голос. «А ну брысь отсюда! » – в ответ огрызнулась я.

– Давно хотела прогуляться по городу… – задумчиво произнесла Лира.

– А у меня вообще там важные дела, – сказал кот, – встретил недавно одну симпатичную кошечку…

Я с благодарностью взглянула на них. Одна проблема решена, а значит можно немного расслабиться…

– Говорите, до ужина еще два часа? Думаю, нам найдется чем заняться… – я была уверена, что в замке есть немало увлекательных мест.

Лира вскочила и сняла со стены лук. А что, идея неплохая. Всегда хотела попробовать пострелять…

Огромный зал, что‑ то вроде спортивного поля, пришелся мне весьма по вкусу. Свод потолка образовывал полукруглый купол. Мозаика на стенах складывалась в настоящие картины: сцены борьбы, бой на мечах, стрельба из лука, охота. Пол из каменных плит покорил с первого взгляда: идеально ровные квадраты с геометрическим орнаментом идеально вписывались в общую обстановку. Ноги по нему не разъезжались, и устойчивое положение меня весьма порадовало. Освещение здесь, правда, не ахти, но поражало воображение: количество зажженных факелов привело бы в ужас любого пожарника. Радовало только то, что гореть здесь нечему… кроме деревянного постамента, на котором все это освещение находилось. М‑ да, архитектор явно отличался хорошим чувством юмора.

– Пойдем, – Лира вернула мне лук, и потянула за собой к дальнему концу зала, где и находился помост. Ну конечно, кто б сомневался!

Деревянные мишени оказались весьма громоздкими. Со смехом я подумала, что не попадет в них только пятилетний ребенок…

…Я что‑ то говорила про ребенка? Забудьте! Беру свои слова обратно трижды.

– Ау‑ уууу… – завыла на весь зал, прыгая на одной ноге. О, я попала, еще как! Только не совсем тем, и не совсем туда, – уууу… ешкин кот!

– Попрошу не переходить на личности, – послышался голос Фредерика.

– Да ты… уууу! – я присела на пол, потирая поврежденную конечность. Не только попасть по мишени, даже просто натянуть тетиву лично для меня оказалось занятием смертельно опасным. Стрела и не думала никуда лететь, вяло стукнувшись об пол. А вот тетива решила отомстить: ехидно звякнув, она прижала мне палец, я выпустила тяжелый лук из рук, и он с силой заехал мне по ноге.

Под общее хихиканье Лиры и Фредерика, я хмуро уставилась на валяющийся неподалеку лук. Потом перевела взгляд на Лиру. Та, все еще пытаясь сдержать нервный смех, подошла, подняла лук… такой легкости и изящности я, пожалуй, не видела. Плавно отведя локоть, Лира сосредоточилась. На миг замерла изящной статуей. Звякнула тетива, стрела свистнула и вонзилась в самый центр мишени, затрепетав кончиком оперения.

С открытым ртом я наблюдала, как Лира спокойно подошла и выдернула стрелу.

– А? – непонимающе посмотрела на протянутый лук. Это что, шутка? Да никогда!..

Я нервно сглотнула, выполняя ценные указания Лиры: отвести правую руку чуть назад, согнув руку в локте. Этой рукой оттягивать тетиву, прижимая ее большим пальцем к указательному. Тут же зажать и конец стрелы. Другой рукой взяться за дугу лука посередине. Левая нога чуть вперед, спина прямая. Сосредоточиться и отпустить тетиву. Что ж, все просто.

Стрела как‑ то странно крякнула (или квакнула, но уж точно не свистнула) и по непонятной волнистой (как это вообще возможно? ) траектории описала дугу и ударилась об пол.

– Уже лучше! – Лира подала мне вторую стрелу. – Попробуй.

И зачем я это делаю? Да, признаюсь, всегда обожала луки, арбалеты и колюще‑ режущие предметы. Всегда хотела попробовать, как это?.. Попробовала. Уж лучше бы и дальше «хотела».

– Может, не надо? – робко подал голос кот.

– Надо, Фредя, надо, – вздохнула я и натянула тетиву. Все прячьтесь!

Стрела описала красивую дугу и попала в самую цель. В смысле, пронзила один из факелов. Красивый огонек вспыхнул не сразу, тихонько тлея на кончике стрелы. Факел задумчиво пошатнулся, и решил, что тут делать ему больше нечего… В зале стало заметно теплее.

– Где у вас тут вода?! – испуганно воскликнула я, выйдя из оцепенения.

Фредерик позорно смылся. Лира же ничего не ответила. Бросившись к самому огню, он остановилась, напряженно глядя на пламя.

– Потом огоньком любоваться будешь! – паниковала я. – Быстрее, идем отсюда!

Лира словно не слышала. Она случайно не повредилась умом от потрясения? Вдруг ей этот постамент был дорог…

Пока я стояла в оцепенении, не заметила, как огонь начал затухать. Сперва медленно и незаметно. Потом быстро, с шипением, словно горела сырая древесина. Вскоре от него остался только легкий дымок.

Лира как ни в чем не бывало вернулась ко мне.

– Что это было? – я никак не могла прийти в себя.

– А что? – удивилась Лира, словно только что задула свечку, а не потушила пожар взглядом. – Ах да, в твоем мире ведь нет магии… Просто моя стихия – огонь. Я могу с ним… как бы это попонятнее… договориться.

Ага. Прикольненько. Договориться со стихией – что ж тут необычного? Пожалуй, я не скоро привыкну к здешним обычаям. Да и не хочу привыкать! Верните меня домой!

– Что здесь произошло? – мы разом обернулись, и увидели перекошенную физиономию нашего принца. Эх, что ж мне так не везет?

– А… это мы так, тренировались, – невинным голоском произнесла я.

На секунду лицо Вина приобрело глубокомысленно‑ задумчивое выражение. Видимо, он пытался сообразить, как же нужно тренироваться, чтобы устроить пожар и каковы последствия таких тренировок.

– Тренировались, значит? – он скептически приподнял бровь, и взглянул на меня.

– Да, и очень неплохо получалось, – Лира заступилась за меня, решительно шагнув вперед.

– Ну, это я вижу, что неплохо… – принц с опаской взглянул на меня и отодвинулся подальше. – Ладно, нам пора.

– Куда? – с подозрением спросила я.

– На ужин, – как быстро летит время!

Еще раз взглянув на подгоревший стеллаж, я последней вышла из зала. Впереди маячила упитанная фигурка Фредерика – сдал, предатель, врагу, и радуется.

Немного погодя (где‑ то через полчаса, но не суть важно) мы наконец‑ таки доползли до столовой. Хотя, столовой этот стадион я назвать не могу – язык не повернется. Обстановочка довольно мрачноватая: стрельчатые окна из цветной мозаики почти не пропускали свет, а масляные светильники его почти не давали. В царящем полумраке фиолетовые и красные цвета смотрелись слишком готично. Мне как‑ то сразу вспомнился один анекдот: «– А я сегодня вечером ванну при свечах принимала; – Гламурненько…; – Ага, как же: полумрак, я в ванной, как в гробу и по углам четыре свечи. – Готичненько…». Ладно, нам не привыкать. Только я увидела многочисленные харчи, предоставленные радушными хозяевами в мое распоряжение, все тревоги как рукой сняло. Сперва даже не обратила внимания на причудливую расстановку столов: один большой дубовый стол в конце зала, и множество небольших, напоминающих школьные парты, расставлены по всему залу. Мы направились к дальнему столу, откуда и доносилось все благоухание.

Не дожидаясь приглашения присесть, я уселась на один из стульев и алчным взглядом обвела стол. Да‑ аа, такому изобилию позавидует и король… Кстати, а что это за мужичек сидит напротив? Личико умильное, глазки сверкают, черные с проседью волосы красиво обрамляют лысинку на макушке. В общем, типичный царек из русской сказки, типа Еремей. Прикольный дядечка, только короны не хватает.

Странно… А почему остальные не садятся за стол? Я не сразу сообразила что к чему. Три пары глаз сверлили мою спину. Брат и сестра одновременно прикоснулись к кончику носа, слегка поклонившись. Кот проделал то же. Все это действо происходило под мое мелодичное похрюкивание в рукав. Это что, такое приветствие?

– Его великолепное, высокоцарственное, высокородное высочество, – я скептически взглянула на говорившего кота. У него что, со зрением проблемы: да этот мужичек (он же царь) даже до среднего роста едва дотянет, – король Армунд Четвертый.

– Здрасьте, – я вежливо кивнула, глядя на короля.

– Ваше высочество, позвольте представить, – Винсерт торопливо прервал меня, пока не добавила чего‑ нибудь лишнего. – Кира. Я уже говорил вам о ней.

– Да, да, да, – король начал стучать пальцами по столу, и оценивающе взглянул на меня, что мне очень не понравилось.

Лира и Винсерт сели рядом со мной по обе стороны, а кот – рядом с королем на специальном высоком стуле. Вот только к еде приступать не спешили. Я с тоской взглянула на ароматные куриные ножки с поджаристой корочкой в обрамлении зелени и помидор… ням‑ ням, как есть‑ то охота!

В молчаливой задумчивости все чего‑ то ждали. Король то и дело бросал на меня умильно‑ глумливые взгляды, щерился во все свои двадцать девять. Это начинало раздражать. Спустя пять минут я не выдержала.

– А чего мы ждем? – шепотом спросила я у Лиры.

– Сейчас, еще минута, – так же тихо ответила она.

Минуту я отсчитывала как час. Мысли постоянно перебивались ароматами еды. «Один. Два. Три… Ммм, как вкусно пахнет вон тот тортик… Четыре. Пять… эх, вот бы кусочек того пирога… Шесть…». К счастью, не успела я досчитать до пятидесяти и перечислить половину того, что находилось на столе, как чуть не заработала тик правого глаза. Только до меня дошло, что этот оглушительный гул – призыв к ужину. За дверью послышался топот и в зал ввалилась толпа оборотней (которых я вполне могла бы принять за людей). Все окрестные столы тут же были заняты. Одеты они были в форму, похожую на военную: серо‑ зеленые туники, тяжелые коричневые сапоги, на головах что‑ то вроде шлемов, но не железные. Через пять минут вновь воцарилась звенящая тишина.

Царь встал и глубоко вдохнул, видимо приготовился говорить. Я к тому времени практически расхотела есть. Еще бы, на меня бросали такие взгляды, словно я враг народа.

– Дети мои! – голос короля оказался под стать внешности: немного глумливый, но мягкий. Короче, смешной. – В этот торжественный вечер я благословляю всю еду, ниспосланную нам Ксифероном, да будет вечной его душа и да будет нетленной плоть, – бррр, гадость какая! – давайте же все вместе отблагодарим его…

Не знаю точно, сколько продолжал король разглагольствовать, но за это время успела снова проголодаться. Так ведь и еда испортиться может! Солдаты и «дети» короля с огромным вниманием и восторгом ловили каждое слово. А король, кажется, вошел во вкус. Думаю, они не заметят, если я все же приступлю к ужину. Жаль, еда уже почти остыла. Эх, хоть бы корочку черствую – и то радость. Ведь маковой росинки с утра во рту не было. Хорошо, на корочку я не согласна, но ее вполне может заменить рыбный пирог. Ладно, дотянуться бы еще… Так… еще немного… ну, давай же!.. Ай!..

– Можете приступать к трапезе, дети мои! – на заднем фоне этих слов мое тихое нехорошее слово (непечатное, так что пусть это останется тайной) услышал, наверное, весь зал. «Всю жизнь с протянутой рукой», – глубокомысленно изрек внутренний голос, а совесть вяло кивнула, и, зевнув, перевернулась на другой бок. Я зависла над столом, потеряв последнюю надежду добыть хоть что‑ нибудь вкусное. На меня устремились сотни взглядов, из них самый злобный – Винсерта. Ух, хоть под землю от стыда провалиться! Прислушалась к ощущениям: видно стыд провалился один, оставив меня на этой грешной земле. Что ж, переживем.

Я спокойно опустилась на свое место, сделав вид, что ничего не произошло. Стойко выдержав пристальные взгляды, я наконец‑ то дождалась. Ура, еда!

Минут десять в зале стояла гробовая тишина. Слышался только стук ложек и вилок о тарелки.

– Так, что вы собираетесь делать? – король оторвался от еды и обратился ко мне. Под его взглядом я чуть не подавилась (от смеха), и Лира поспешила похлопать меня по спине.

– Ээээ… ну, я… погуляю по городу, – пыталась лихорадочно сообразить, что бы ответить. Вроде бы и лгать незачем, но как‑ то не хочется, чтобы о моих планах узнал весь замок. И зачем только король и его подданные ужинают в одном помещении? Что, места больше нет?

– Вот и ладненько, – непонятно чему обрадовался король, и взял бокал с вином. – За вас, прекрасная дама!

Я только что принялась жевать курицу, и от таких слов она намертво завязла в зубах. Точнее от интонации: это было сказано таким тоном, словно король делал какое‑ то неприличное предложение.

– С радостью предложу вам небольшую прогулку по городу, – произнес Армунд. Я обалдело уставилась на него. Попытка избавиться от куриной ножки ни к чему не привела.

– Бне уге Лива пведловыла, – попыталась выговорить я.

– Что, что?

– Мне уже Лира предложила сопроводить, – перевела я, наконец освободившись от курицы. – И Фредди.

Теперь настала очередь короля уставиться на меня с обалделым видом. Потом он взглянул на кота, потом на Лиру. Она хихикнула и подмигнула мне:

– Он ей разрешил.

– Разрешил?! – неожиданно вскрикнул Вин прямо мне в ухо. Ау, можно и потише! – Да он даже отцу… королю не разрешает так себя называть!

– А мне разрешил, – я изобразила самую милую улыбку на какую способна. – Спасибо за вкусный ужин.

Стащив со стола бутерброд с красной икрой, я быстренько смылась из зала. Как‑ то устала сегодня.

В коридорах было довольно оживленно. Прислуга суетилась, бегая туда‑ сюда. Придворные дамы и пажи болтали, царские дети играли. Странно, а почему их на ужине не было? Надо будет Лиру как‑ нибудь попытать…

Комнату свою я нашла только с нескольких раз. Мимо вон той пальмы я уже раз пять проходила. Ну, наконец‑ то! Как я рада вновь видеть свою комнату! Не совсем свою, но все же… За окном уже совсем темно, а сегодняшний день был слишком длинным. На кровати обнаружилась моя скомканная ночнушка, которую я бросила туда еще утром. Что ж, раз больше надеть нечего, будем довольствоваться тем, что есть. Быстро переодевшись, я заползла под теплое одеяло. Тусклый светильник, стоящий рядом с кроватью, затушила, и комната погрузилась в темноту. Свет от полной луны проникал сквозь порезанные занавески и давал немного света. Зато очень хорошо было видно звездное небо. Какая же я все‑ таки молодец – если бы занавески сохранили свою прежнюю длину, вместо неба я созерцала бы красивый зеленый фон с цветочками.

В груди защемило. Неожиданно вспомнилась комнатка, которую я снимала. Маленькая такая, тесная, но родная и уютная. И каждый вечер я играла на гитаре, сочиняла песни – просто не могу без этого. А сейчас придется. Гитары нет, да и вдохновения особого тоже… Тихо ухмыльнулась: меня наверняка уже повсюду ищут, волнуются, в милицию позвонили… «И не надейся, милиция заявление только через три дня принимает», – никогда не дремлющий внутренний голос. Когда же ты заткнешься? Я перевернулась на другой бок. Как бы то ни было, нужно попытаться заснуть – впереди трудный день…

Шер дер Винсерт

Сидя в кабинете у отца, я пытался сообразить, как бы помягче сообщить о невесте, чтобы не случилось инфаркта. Зная, как отец относится ко всем фамильным ценностям, в том числе и к занавескам, можно было бы предположить его реакцию.

– Ты что‑ то хотел? – отец на секунду поднял на меня глаза, и вернулся к пирамиде. Дело в том, что он просто обожал всяческие развлечения, и сейчас, вместо того, чтобы заниматься государственными делами, строил пирамиду из алесских фигурок. Ребенок, ей богу! А большинство государственных дел, конечно же, на моих плечах.

– У меня для тебя есть… сюрприз, – начал я щекотливую тему. Отец заинтересованно взглянул на меня:

– О, наверное это набор фангорских карт!

Я поморщился. Этих наборов у него уже штук десять. Особой страстью отца было перекинуться в картишки. Причем неважно с кем – будь это паж или эльфийский принц. Кстати, последний проигрался до нижнего белья, и его еле увели, так как он горел желанием отыграться.

– Нет. Это не карты.

– О, сынок, я тебя просто обожаю! Ты наконец‑ таки добыл шахматы из слоновой кости с бриллиантовым опылением! Как же я…

– Это невеста! – выпалил я. Уф, переговорить моего отца – что заставить эльфа использовать дешевые арманские духи вместо дорогих силийских с экстрактом ночной фиалки. То есть практически невозможно.

– Что ж, и это неплохо, – отец как всегда не терял оптимизма. Блин, лучше бы он всегда был жестоким политиком, как и положено королям. – Надеюсь, она будет не против сыграть со мной в картишки?

Этот вопрос поставил меня в тупик. От человечки можно ожидать чего угодно. Хотя, с другой стороны, можно предложить ей сыграть – может хоть норов поубавит. Ну да это после.

– Наверное… – рассеянно ответил я. – Ну, вообще‑ то она иномирянка.

– Да брось ты, в любом мире в карты играют! – отец откинулся на спинку кресла, любуясь своим произведением. Пирамида была готова упасть от любого дуновения ветерка. Я страдальчески вздохнул: ну за что мне это?!

– Не в этом дело. Произошло наложение.

Наконец‑ то мне удалось привлечь внимание отца. Да, не перестаю ему удивляться: вроде с виду – святая невинность, наивный и добрый, с душой ребенка. Но когда случается что‑ то действительно серьезное – он преображается. Строгий и суровый, с ним бы никто не осмелился спорить. Да, это несомненно всегда играло ему на руку: соперники часто ошибались, считая его наивным дурачком, и в результате получали неожиданный удар. Поэтому все правители сопредельных земель относились к нему с уважением и опаской.

Я коротко изложил ему всю ситуацию с наложением. Узнав, что оно случилось с обеих сторон, да еще в мире Эльвуа, он посерьезнел еще больше. Что ж, может быть, он что‑ то знает?

– Вы не заметили ничего странного перед наложением? – после короткой паузы спросил отец.

– Нет, – я задумался. – Прошла пара крестьян… Да, и еще девка какая‑ то странная в лесу стояла: бледная как смерть, худая, одета во все белое и смотрит в пустоту. Ну да скорее всего сумасшедшая.

– Не похоже… – отец посмотрел на пирамиду. – Хотя, это можно проверить. Для начала свяжись с Межрасовой Гильдией. Они могут иметь к этому отношение. Не будем делать преждевременных выводов. А пока расскажи мне про невесту.

Что ж, это можно… Надеюсь после этого отцу не станут сниться кошмары. Я описал ему человечку, не забыв упомянуть про занавески и стул. Отец отнесся к этому на удивление спокойно, видимо повлияла весть о наложении. Или ему тоже надоели эти занавески, которые, по правде говоря, было абсолютно некуда повесить – везде мешались. А как раз в тот момент, когда я рассказывал про стул, невинно убиенный, в кабинет влетел кот. В таком состоянии я его еще не видел: шерсть дыбом, глаза горят, и до меня не сразу дошел смысл его невнятного вопля.

– Горим! Горим!

Мы с отцом непонимающе переглянулись.

– Что произошло? Объясни спокойно, – произнес я, в упор глядя на Фредерика. Кот постепенно успокоился.

– Мы горим, – сказал он.

– Это я уже понял.

Услышав от кота, что загорелось и кто в этом виноват, я хотел тут же бежать в тренировочный зал. Но узнав, что там Лира, успокоился. Сестренка справиться без меня. Но все же – это просто кошмар! Это же не девушка, это ходячее бедствие! В этом зале тренировались сотни недоучек, которые лук в жизни не держали. Но никогда никто не устраивал пожара.

На отца это тоже произвело впечатление. Но он никогда не судил ни о ком, не познакомившись лично. И я уверен, что вечером он будет самым что ни на есть ангелом. Поди, еще парик свой наденет облысевший. Юморист, блин.

До зала мы с Фредериком дошли не спеша. Уже за поворотом чувствовался запах гари. А в зале так и вовсе не продохнуть. Ну конечно, теперь на ремонт разоримся. Человечка стоит с виноватым видом – ага, так я и поверил что ее совесть мучает. Да ей такое чувство вообще незнакомо. А взгляд такой невинный… Я с опаской взглянул на нее, пытаясь представить, что она может еще натворить. Ее и на ужин‑ то вести опасно – там хоть и жечь нечего, но много острых предметов вроде вилок и ножей…

Тяжело вздохнув, я повел сестру и человечку на ужин. Кстати, а наряд ей, ничего такой, нормальный подобрали. Наверняка Лира постаралась.

В трапезный зал мы пришли даже раньше времени. Но отец уже здесь. Только я хотел предупредить Киру, что надо поприветствовать короля, как она без приглашения уселась напротив отца. Да еще разглядывает его так бесцеремонно… Ха, а с париком‑ то я не ошибся.

По правилам поприветствовав короля (это приветствие придумал он же, чем ввел в недоумение всю страну. Да уж, шуточки у него…), кот представил его человечке. Что?! Как она здоровается с королем?!

– Здрасьте, – легкий вежливый кивок, и ее взгляд вновь скользит по столу, в поисках чего‑ нибудь съестного. Надеюсь, отец отреагирует спокойно… Присев рядом с человечкой, я покосился на нее – пока вроде сидит спокойно. Может, хоть на этот раз ничего не произойдет?

Отец начал говорить предобеденную речь, благословляя еду (будто без его участия она не съедобная).

– Можете приступить к трапезе, дети мои! – прозвучал голос отца. Часто так бывает, что когда кто‑ то говорит, зал наполнен эхом. Но вот голос замолкает и воцаряется звенящая тишина. Как раз в этот момент по всему залу пронеслось тихое слово. Незнакомое, но явно не восхваление. Это только мне кажется, или человечка пожелала Ксиферону отправиться в долгое путешествие по отдаленным уголкам планеты? (На деле это звучало гораздо замысловатей). И вообще, что она делает?! Какой позор…

Видно она все же не окончательно лишена совести: усевшись за стол, Кира сделала вид, что она ту вообще не причем. Ладно хоть выступать не стала. Бросив на нее недобрый взгляд, я мельком посмотрел на отца: интересно, а что он на это скажет?

Через некоторое время я заметил, что отец мне подмигнул.

– Что вы собираетесь делать?..

Так, ясно, она уже что‑ то решила, но говорить об этом не собирается. К моему великому облегчению, больше за ужином ничего не произошло. Кроме того, что Фредерик разрешил ей называть себя «Фредом». Это что, она на него так повлияла? Нет, я явно ничего не понимаю…

Выскочив из‑ за стола, она потихоньку смылась. Похоже ей наше общество тоже не доставляло особого удовольствия.

– Уффф… – я облегченно откинулся на спинку стула. – Ну и как она тебе?

– Очень милая девушка, – улыбнулся отец.

– Милая?! – я ошарашено уставился на отца.

– Не будь занудой, – ответил он, – забыл что ли, какая Лира была?

– Почему была? – тут же отозвалась сестренка.

– Да уж… Ладно, я пойду, – я встал из‑ за стола.

– Да, я тоже, а то как‑ то устала сегодня, – Лира поднялась следом за мной.

Выйдя из трапезной мы отправились в один из гостевых залов. Оборотней там было немного, так что можно было поговорить в спокойной обстановке. Глядя на огонь в камине, я понемногу успокаивался. В конце концов, и не таких укрощали.

– А ты не знаешь что за планы у Киры на завтра? Если это не секрет.

– Она просто хочет пройтись по городу, пообщаться с жителями. Ей не терпится попасть в свой мир. Знаешь, может мы зря все это затеяли? – Лира окинула задумчивым взглядом зал.

– Не знаю… Но что сделано, то сделано. Может все и обойдется, – сейчас меня больше беспокоило наложение, а не иномирянка. – Ты завтра пойдешь с ней в город?

– Да. А ты не хочешь с нами?

– Нет, у меня есть кое‑ какие дела, – говорить сестре про наши с отцом подозрения не хотелось. – Вы уж там поосторожнее…

– Не бойся, город останется на месте, – смеясь сказала сестра. Мы замолчали, думая каждый о своем. Да, прощай спокойная жизнь. Конечно, человечка явно не так проста как кажется… Что‑ то в ней есть. Была бы только повоспитанней…

…В следующую секунду мои размышления прервали жуткий грохот и крики. Одновременно вскочив мы бросились к окну. Нехорошее предчувствие закралось ко мне: до боли знакомый голос слышался в общем гуле.

– На нас напали! – с улицы доносились голоса стражей, один за другим на стенах вспыхнули факелы, оповещающие о нападении весь город.

Предчувствие не обмануло меня: это был он…

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒