Часть двадцать вторая. «Заслуженный релакс, или Все прелести пьянства»

Я был прав в том, что увижу по-настоящему плачущего Яна. Вот только то, что вместе с ним Святу придется успокаивать и меня, узнал чуть позже.

Когда дошло, что к чему, получил такое громадное облегчение...

Мама дорогая!

Глядя на вздрагивающую спину Яна, уткнувшегося в шею брата, и ощущая, как начинает душить ком в горле и дрожать ноги, сполз спиной по стенке и, обхватив колени, тихо разревелся.
Как же долго я ждал этого!
Мне казалось, что сейчас мое тело отреагировало намного быстрее, чем разум, который был как во сне. Только я знал, что это не сон – вцепился зубами в свою руку, и было больно...
И я радовался этой боли, которая давала понять, что все реально.
Все позади...
Прежде чем самому вот так раскваситься, я слышал, как Свят, глотая слова, что-то шепчет Яну, видел, как он его гладит по спине.
Хотелось скулить от радости и плакать, расслабляясь, по полной, давая такой долгожданный отдых натянутым столько времени нервам...
А потом со мной рядом примостились и клоны. Смешались их прикосновения, успокаивающий шепот, поцелуи, покрасневшие глаза и носы...
Кто-то гладил меня по волосам, Свят шептал, что я придурок.
Ну да, Святуся, монстр мой.
А кто еще мог в такой ситуации назвать меня придурком так, чтобы было нежно?
Сам носом шмыгал, хлопая мокрыми ресницами, а мне выговаривал. А потом заставил поднять лицо от коленей, убирая волосы с мокрых щек, смеясь сквозь слезы.
Я, улыбаясь, послав Свята в задницу, притянул к себе голову Яна, стоящего рядом со мной на коленях, и успокаивались потихоньку, утирая друг другу слезы.
А Свят, устроившись на корточках, гладил нас по головам и плечам, с дрожащими губами, тихо, срывающимся шепотом скулил:
- Придурки... Какие же вы у меня придурки... Оба... Реве-е-ете, как девчо-о-онки, ну?! Все позади. Все хорошо... Уже все хорошо...

А стыдно и не было, ни капли.

Я прижимал к себе Яна, утыкаясь ему в щеку носом, при этом умудрялся шептать, что люблю очень, что рад так, что обоссусь, наверное, заставляя нашего эмо улыбаться и прижиматься ко мне еще сильнее.
Да, я не сомневался, что Ян мне благодарен за многое. Но и я был ему благодарен не меньше. Этот человечек изначально перевернул мою жизнь, заставляя любить себя, заставляя меняться. Даря невероятно сильные эмоции, разные до невозможности, но такие мне нужные.
- Деби-и-илы... Весь пуловер мой изма-а-азали уже, – утираясь, пытался возмущаться Свят про свитер, который был на мне. - Развели тут сырость…
- А са-а-ам? – Ян не выдержал и притянул к себе Зверя, целуя его в скулу. – Трындит тут, а? Га-а-ад...
- Ага, – подтвердил я, обнимая сразу двоих, улыбаясь, облегченно выдыхая, и терся об их щеки и шеи, постанывая от бушующих в груди эмоций. – Суко... Сам слезы глотает, а на нас вякает...
- Блин... А на кого мне еще вякать? На кого? Ой... Все-все-все... Хватит! Хух... Наконец-то, этот идиотизм закончился...

И уже успокаивались, все свободнее дыша, украдкой разглядывая друг друга, и в то же время, пряча счастливые взгляды за челками, ресницами, но понимали и чувствовали состояния друг друга, как свое собственное. И от этого мутилось в башке...

- Может, нажремся, а? – неожиданно выдал Зверь. – Не заслужили, что ли? Деньги есть... Давайте?
Ян перевел взгляд с сияющего брата на меня. Я усмехнулся.
- Да, вообще-то, почему бы и нет? Пятница!
- Ну да... Останешься у нас, м-м-м? – Свят потрепал меня по челке. – Я тебя, блонд, толком и пьяным-то не видел... Может, хоть сегодня напою?
А Монстр прав.
Как-то получалось всегда, даже на новый год, что не напивались, как следует. Впрочем, я ведь тоже Яна не видел пьяным.
- Напоит он, – я перехватил его руку и сильно сжал, заглядывая в глаза, жмурясь от накатывающего удовольствия.
- Ага, – Свят улыбался в ответ, также стискивая мои пальцы.
Голубые глазищи сияли.
- Не, ну я серьезно же, Дин!
- Да нормально все, перестань. Я тоже хочу нажраться. Ммм? – это я уже смотрел на Мозаика, с закушенной губой наблюдавшего за нами. – Напьемся, малыш? Отпразднуем?
- А то! Только я подумал, Кира бы позвать, а? Все-таки он волновался не меньше... Я знаю...
- Эй, котенок... послушай меня, – Свят положил свободную руку на плечо Яна. - Я знаю, он твой друг и тоже переживал за тебя... Но давай, ты с ним потом встретишься, а? В кафе сходите, или тут у нас выпьете, если захотите? Денег оставим, если что - завтра, послезавтра. В любой день. А сегодня очень хочется, чтобы только мы, понимаешь? Мы трое - это просто немного другое, родной...
Я видел взгляд Свята и не сомневался, что Ян возразить не сможет.
Да и не захочет уже.
- И знаешь, я ведь до одури устал себя контролировать рядом с тобой. Честно... Хочу быть самим собой. Пожалуйста...

Меня, наверное, никогда не перестанет клинить от Свята, снимающего свою обычную «маску». А сейчас он был действительно без нее.
Это прекрасно видел и чувствовал не только я. Вздрогнувшая губа Яна, а потом его сильное, до мычания, объятие за шею Свята и шепот:
- Я все понял. Обожаю тебя! – просто кричал об этом.

Я понимал желание Зверя быть втроем. Нам действительно есть о чем поговорить, а может, и помолчать. И на самом деле хочется быть собой, обнимать, когда захочешь, целовать, тискать, сказать все, что на ум придет. Тем более, если пить, то сами понимаете – это непредсказуемо.
Свят подмигнул мне, когда Ян с выдохом отпустил его. Я ответил улыбкой.
Все правильно. Спорить было не о чем. Произошло то, чего мы хотели больше всего на свете, и имеем право за все это безумное время, когда чуть не свихнулись, как следует расслабиться.
- Ну, что пить будем? Вино и все такое - думаю не серьезно, правильно? Мало выпить - толку нет, много - обрыгаемся потом, – Монстр смотрел на меня, когда Ян угукнул, и я подтвердил:
- Да уж, какое сейчас вино! Водяру надо.
- Пару бутылок? Да? И сока апельсинового...
- Во-во... у нас сок заканчивается, между прочим. И надо посмотреть, что можно приготовить пожрать. Не будем же бухать на голодный желудок? – это уже был наш благоразумный (временами) Януся.
- Все правильно. Надо что-то приготовить... А вообще, – Зверь уставился на Яна, - куда тебе бухать, мелкий? Ты таблетки от астмы жрал? И вообще, помнишь, что вчера было?
- Чего? – взбунтовался Мозаик, - не начинай даже об этом! Во-первых, я таблетки жрал еще вечером, а во-вторых, я себя замечательно чувствую, понял?
– Понял-понял... Только все равно я тебе много пить не дам, и не мечтай даже. Все! Претензии не принимаются! – Свят, игнорируя возмущенное пыхтение брата, оперся мне на плечо, не спеша поднимаясь и на меня же глядя. – А ты, котенок, давай звони домой, отпрашивайся, как хочешь и как можешь. Соври, что днюха у кого-нибудь из класса, поэтому сразу со школы утянули тебя, что-то в таком духе... Не идти же тебе сейчас домой, блин? И сразу предупреди, что вернешься о-о-очень поздно, а вернее рано – утром. – Свят улыбался. – Понятно?
Я вздохнул, качая головой.
- Ох, епт... выгонят меня скоро.
- Да? Правда? Ыыы... – обрадовалась наглая морда, улыбаясь до ушей. – Так вообще классно будет!
- Блин, придурок! Сплюнь! – я треснул Зверя по бедру, и он, поймав мою руку, потянул на себя, заставляя встать на ноги.
- Ладно, не боись. Учишься ты классно, не колешься, не бухаешь через день. Подумаешь, ночуешь иногда у своей «девушки», – Свят поиграл бровями, заставляя заржать и меня, и Яна. - Так, ладно... Хорош тут рассиживаться! У нас вечерняя «культурная» программа, так что готовимся в поте лица! – мне уже смотрели в глаза, обняв за талию.
- О-о-о-очень «культурная», – протянул я насмешливо.
- Ага... и не сомневайся, – затем меня одним движением вытолкнули с балкона и принялись за брата, еще оставшегося там. – Пойдем, малыш. Посмотришь, что еще купить надо, чтобы пожрать нормально, угу? А то, если один пойду, фигни наберу ненужной.

Мозаика, так же как и меня, вежливо, но настойчиво, выперли с балкона, заставляя идти на кухню.

***

Первым делом, когда Свят свалил в магазин, я, прижимаясь к спине Яна, уже начавшего возится на кухне, сгреб его в охапку. Сунув нос в его волосы на затылке, вдыхая любимый запах, чувствовал руками сердцебиение и тонкие пальцы, поглаживающие мои руки.
- Мо-о-ой... – протянул он, кивая сам себе, а мне оставалось только подтвердить:
- Твой.
И так постояли, немного потискав друг друга, хихикая от распирающего счастья, как дебилы. Потом он повернул ко мне голову, и я коснулся его губ.
- Слушай, меня тоже как-то напрягает, что ты пить будешь... Все эти бесконечные нервные встряски здоровья-то не прибавили. Ты уверен, что ничего страшного, а?
Ян кивнул.
- Все окей, Дин, ты хоть перестань! Ну, серьезно же… таблетки вчера вечером только принял - и все. И вообще, давно себя так классно не чувствовал, правда. И физически, и морально. Все время как булыжник был внутри. – Я погладил кожу под футболкой на груди моего эмо. - А сейчас все хорошо. Можно жить дальше. Я и сам не собираюсь много пить, я же не идиот, правда, – и после небольшой паузы добавил, - знаешь, я до сих пор в шоке... Все проснуться боюсь.
- Я тоже, – улыбнулся я. – Не мог даже поверить сначала... Вернее, не сразу понял, что к чему. Свят, сука, не может по-человечески, ну?
- Это да. Но я понял все равно, даже если бы он вообще ничего не сказал...
- Ты чувствуешь его, да? Ты все чувствуешь...
- Да. Он был взволнован, очень. Но в нем не было страха... Поэтому я и сориентировался сразу...
Я немного помолчал, после этого вздохнул - украдкой не получилось.
- Дин, ты чего?
- Ничего... просто... Я вам завидую... – выдавил я и смущенно усмехнулся.
Ян развернулся в моих руках и теперь очень близко смотрел мне в лицо.
- Эй! Ты серьезно? Чему, Дин?

Серьезно?! Е-мое... Да, серьезнее некуда, блин!

Да, я мог сейчас выдать, что на самом деле думаю: как бы ни было по жизни дальше, они всегда будут друг у друга. Никто не сможет их разделить. Никто не сможет изменить то, что они братья. Но мне очень не хотелось нагружать невеселыми мыслями хорошенькую головку моего эмо, и я просто сказал:
- У меня нет брата. Поэтому и завидую.
Ян, хмыкнув, ткнулся лбом мне в висок.
- Ну, ты чего? Бли-и-ин... Зато мы оба у тебя есть... Слышишь?

Слышал... Я все слышал...

- Да... Мне это очень нужно...

Вы самое замечательное, что у меня есть. Самое дорогое...
А возможно – это самое замечательное из всего, что случится у меня в течение всей жизни...

- Правда? – Ян смотрел мне на губы, тихонько лаская шею под волосами.
- А ты сомневаешься? – я усмехнулся, и Ян, улыбаясь, пряча глаза, отрицательно покачал головой. – Ну вот... а спрашиваешь зачем-то?

Я потрепал его по волосам, отпуская.

Затем позвонил предкам - со скрипом, но меня все-таки отпустили до утра, с условием, что до десяти утра обязательно окажусь дома. Я пообещал, а куда деваться было?

Короче, теперь можно спокойно выдохнуть и приняться за готовку.

***

Через пару часов мы накрыли журнальный столик в гостиной и разлили по стаканам водку пополам с любимым клонами апельсиновым соком. Зверь действительно налил Яну меньше, чем нам, но Мозаик промолчал, лишь с прищуром глянув на брата.
- Ну, что? – Свят сначала обвел глазами без изысков накрытый стол, а потом по очереди обласкал взглядом нас с Яном. – Выпьем за то, чтобы такого в нашей жизни больше подобной жопы не повторялось, да?
- М... ну да. Как-то не хотелось бы больше, – я усмехнулся, а Ян, кивнув, чуть склонил голову, зная, что он «виновник» и в кавычках, и без всего этого мероприятия.

И про «не повторялось» звучало не в одном значении. Тут можно было еще подумать и про возможность заражения вообще, и про сам «левый трах». И Ян тоже понял, поэтому и пробурчал:
- Да ну, их... Не нужны мне бабы... И вообще... Никто мне не нужен, кроме вас.
Мы, улыбаясь, переглянулись со Зверем.
- Мы знаем, Янусь, – я погладил его колено. – Все окей.
- Брательник, все нормально. Не парься! – Свят, прищурившись, смотрел в пузатый стакан, и я знал, чувствовал, как непросто у него сейчас на сердце только от одной мысли, что вместо «реакция отрицательная», он мог услышать обратное.

И как бы мы сейчас все себя чувствовали при другом ответе, я и представить боялся.

- Прошло... И к черту все эти мысли дурацкие... Правда? – Свят все-таки выдохнул, выпуская из себя весь негатив, и улыбнулся. – За нас. До дна?
Мы тоже расслабились, насколько тогда это было возможно, и с удовольствием накатили по первой.
Хорошо пошло - под закусь, под все расслабляющиеся нервы, пилось просто в кайф.
Ну, а потом была и вторая, и третья, и пятая... Понемногу пили, не хотелось вырубиться быстро. А мелкому Свят наливал еще меньше.

Разговаривали как-то вначале на отвлеченные темы, а я рассказал, как предки, скрипя зубами, отпустили на эту ночь.

- Я вообще удивляюсь, как они тебе про девушку верят столько времени, – гыкнул Свят.
- Ай... молчи, – отмахнулся я. – Прикол будет, если придется кого-то привести, чтобы успокоить.
- И есть кого? – Свят положил ломтик колбасы на вытянутый язык. – М?
Я глянул на Яна, закусил губу, потер нос.
- Ну... если кое-кому подкрасить глазки... свистнуть у мамули юбку и туфли, ноги побрить... то...
- Что? – осоловелые глаза нашего эмо становились все квадратнее, по мере того, как в его, уже наполовину залитый алкоголем, мозг все-таки дошел смысл того, о чем я говорил.
- А че? Сойдешь за нашу сестренку, братишка! Яной будешь! – подыграл Свят, и потом ржали как кони, представляя, как бы действительно выглядел Мозаик в таком виде.
- Дебилы! У меня голос грубый. Идите к черту! – Ян, потянувшись за кусочком яблока, соскользнул задницей с дивана и плавно уселся на пол.
- О-па... Котенок! Нализался уже, что ли, маленький? Только начали же! – Свят протянул ему руку.
- Да вот еще... Налижешься с тобой, жмотяра, – он отпихнул руку. – Мне и тут замечательно...
Он протянул ноги под столик и похлопал рядом с собой, глянув на нас со Святом.
- Приземляйтесь, а? Места много... Палас мягкий...
- Да, запросто! – хмыкнул Зверь - Давайте, чуть отодвинем стол?
- Ну, давай... Начнем вести половую жизнь? – не отказался я.
- Начне-е-ем... Вернее, продолжим! – мое существо игриво подмигнуло и поиграло бровями.
Позже, выпив еще, Януся устроился мне головой на колени, перекинув ноги через бедра Свята.
- Во, бля... Вырастил коня! – Монстр провел рукой по телу ржущего Мозаика, отпихивающего руку брата, когда она оказалась у него на паху. – Ноги бесконечные какие-то, ты глянь, Дин! Как у кузнечика!
- Да пошел ты, гад! Сам кузнечик! – Януся без объяснений взял мою руку и положил себе на лоб. И я с удовольствием погладил его, убирая волосы.
- Тоненькие же! Коленки вон как выступают! Назад вывернуть не пробовал? Мне кажется, у тебя получиться! – все доканывал брата Свят, щупая ноги вздрагивающего Яна.
- Суко, да что ж ты делаешь! Я же ща как дернусь и все зубы тебе этим самым коленом повыбиваю! Щекотно же, кретин!
- Я тебе повыбиваю! Лежи спокойно!
Клоны немного поиздевались друг над другом, потом угомонились.
Выпили еще, и Свят, снова оглядев брата, прикрывшего глаза от ласки, пихнув его, изрек:
- Ишь балдеет, плесень... Улегся на моего мальчика и расслабился!
- Завидуешь? – усмехнулся Януся, демонстративно еще удобнее устраиваясь головой у меня на руках. – Он и мой мальчик... Помнишь?

Вот же...
Но та-а-ак приятно это слышать. Мне было так легко и хорошо...

Мы были уже чуть пьяненькие. Самое офигительное состояние, когда как на теплых волнах покачиваешься, расслабленный полностью, блаженствуешь в состоянии покоя и безмятежности, а еще такое легкое эмоциональное возбуждение.
Но по-любому мы медленно, но верно, подбирались к стадии опьянения: «достал, поссал, забыл струсить».

Свят, закинув руку на диван, потрепал меня по волосам.
- Тво-о-ой... Я помню... По-другому и не могло получиться, – слишком трезво изрекло нетрезвое существо, и я с интересом вскинул брови:
- Вот так даже? Это почему, милый?
- Почему? – Свят хмыкнул. – Почему... Да потому! Знаешь, когда я понял, что сделаю все, чтобы оказаться с тобой в постели?
- Ты же, вроде бы, говорил... Когда поцеловал? Нет? Раньше? И когда же? – я ласкал взглядом лицо моего Зверя, которого потянуло на откровенность.
- Еще когда мы с тобой подрались первый раз...
- Это когда ты сказал Дину, что крылья поотваливаются? – Ян открыл один глаз, с интересом глядя на нас обоих.
- Ы... ага... Тогда-а-а...
- Ты серьезно? Почему тогда-то? – не поверил я.
- Ну... Тогда было наше с тобой первое, так сказать, «тактильное» знакомство... Я тебя почу-у-увствовал, – Свят криво улыбался.
- Дурдом... Почувствовал он! Да я тебя тогда чуть не убил! Хорошо, что промазал, завалил тебя между скамейкой и урной! Я же тебе мог хребет переломать!
- Эй! Не льсти себе прям так, а? Не слишком сильно ты меня и шмякнул!
- Угу... мда уж... Ну, ладно… речь не об этом, – не стал я препираться. - Но все равно не понимаю... И это... Это был не первый раз, когда ты меня касался! Вспомни! Когда я Сашку с десятого трахнул, ты же меня в туалете прижал! Ну?
Святуся покачал головой и шумно выдохнул.
- Дин... Гаденыш, давай ты не будешь, а?! Меня до сих пор трясет, когда я об этом вспоминаю!
- Правда? Ы... До сих пор западло, что я тебя опередил? – наивно предположил я.
- Не-а... Он ревнует, – доложил Януся, и Свят рыкнул:
- Так, все! Хватит! Ясно? – это было сказано нам обоим, но я не сомневался, что Ян не ошибается. - Тем более, что тогда я кроме как злости к тебе ничего другого и не почувствовал... Убить просто хотелось. Так что...
Зверь скосился на Яна и более спокойно спросил:
- Помнишь, мелкий, ты мне говорил, что тебя рядом с Ангелом колбасит?
- Э-э-э... подожди... – Мозаик как-то напрягся, поднимая голову и часто моргая. - Это когда я тебе пытался объяснить, почему мы переспали? Вернее, почему я захотел секса с Дином? – уточнил Ян, явно не веря тому, что услышал.
- Угу... когда мириться со мной пытался...
- Твою мать! Так ты тогда не спал, сволочь?! – Мозаик даже приподнялся на локтях.
А я, как придурок, пялился то на одного, то на другого.
- Ну, нет... – Свят, улыбаясь, покачал головой. – Не спал.
- Черт! Не, ну ты дря-я-янь! – продолжал ругаться Ян.
- Во! Сам приперся ко мне, а я еще и виноват! – возмутился Святуся, ища у меня поддержки. – Прикинь, я тогда пришел домой... ну, выпил, да... Имел право – мне было херово... Завалился спать, а оно чет ни хрена не засыпалось... Я так думаю, потому что не допил... Ну, слушай дальше... Открывается дверь, кто-то проходит и садится рядом... Как оказалось - брательник, и давай меня «лечить»!
- Чего?! Да мне просто было необходимо высказаться! Гад ты! Ты же меня не слушал, когда я тебя просил! Я сколько раз пытался с тобой поговорить, а? Объяснить все! А хер там! Как с деревом разговаривал!
- Бля! Я тебе дам с деревом! – Зверь с улыбкой вскинулся, чтобы дать мелкому подзатыльник, но я перехватил его руку.
- Эй! А ну - брэк!
- А чего он? Как врежу! – клоны лыбились друг другу, но уступать не собирались.
- А не хер было со мной так поступать! Мог бы нормально выслушать!
- Так! Все! – это я перебил Зверя, который собирался препираться дальше. – Все, я сказал! Говори, о чем начал, блин! Ян! А ты дай ему сказать, ну? Господи-и-и, что за дети пошли?
Получив и сам от этих «детей» пару несерьезных тумаков, но, все-таки угомонив их, дал возможность говорить Святу дальше.
Даже Мозаик смирился:
- Говори... я помолчу, обещаю, – и снова улегся на меня, закрыв глаза.
- Ну, так вот... Короче, это чудо мне тогда рассказало, почему он хочет быть с тобой, и вообще, как ты на него действуешь...
- Сволочь... слышал же, а! Все слышал! – не выдержал Ян, процедив сквозь зубы.
- Эмо слово не давали! – заявил Свят и продолжил. - Говорит: «Если бы ты хоть раз влюбился, ты бы меня понял». Прикинь? Это он мне т... такое! – Зверь аж заикался от возмущения.
- А что, я знал, что ли, что ты уже тогда был втюренный? – Ян пнул ногу брата ступней и получил в ответ пинок коленом.
- Завянь, мелкий! Так вот... Пока я вообще еще помню, о чем сказать хочу! Эта мелочь и говорит: «Меня почти колотит рядом с ним... » С тобой, то есть... Понимаешь?
- Блин... Ну, не тупой, понимаю, – хмыкнул я, а Мозаик закрыл лицо ладонями, что-то возмущенно в них бубня, а я еле сдерживал смех.
- Вот, да... Короче, нагрузил меня тогда под завязку, что хочет быть с тобой, что не сможет отказаться от ваших отношений, что бы я там себе об этом ни думал... Что ты такой великолепный и замечательный... Мягкий и пушистый! Что ему с тобой безумно хорошо, и он тебе верит во всем и очень хочет, чтобы и я верил... А в конце даже предложил мне себя избить, если мне этого хочется, чтобы помириться. Прикинь?
- Пипец... Убью... Я его точно убью! Гад такой! – донесся скулеж из-под ладоней Яна, и я погладил черноволосую голову, успокаивая.
- Ыыы... Да, Януся тогда говорил все это и даже не подозревал, что братик-то тоже влип, по самое не могу. Что для братика так же было понятно, что Ангел «великолепный и замечательный». В постели особенно, – Свят лыбился, с пьяным прищуром глядя мне в глаза, качая головой, и я улыбался в ответ, как кретин. – И что он тоже хочет быть с Ангелом, потому что этот гад ему мозг крошит и все внутренности повыворачивал наизнанку, – Зверь на пару секунд умолк и, кусая губу, склонил голову, покачивая ею.

А меня распирало от нежности, и пришлось сдерживаться, чтобы не притянуть его голову к себе и не начать вылизывать эти, покусанные мной еще утром, нежно-розовые губы.

- Так вот, котенок... Помнишь, я как-то говорил тебе, что ты и сам не понимаешь, как на людей действуешь? – я кивнул, боковым зрением видя, как Ян убирает руки от лица. – От тебя же такая энергетика прет, что если находишься рядом, практически трясти начинает, понимаешь? Ох, как я тогда понимал Яна, когда он признался, что его колотит рядом с тобой!
- Вот только промолчал, гад... И вообще, сделал вид, что спишь, – укоризненно вздохнул Ян, а Свят, кивнув, неожиданно взял руку Яна, не спеша развернул ладошкой к себе, раскрыв пальцы, и чмокнул ее так, что поджало яйца и у Мозаика тоже. Это я понял по его выступившим желвакам.
Этот жест Зверя - сейчас он был для его брата тем самым молчаливым «прости», как и для меня, после всей той истории, когда Свят понял, что я просто дико ревновал; поэтому и появилась девушка «облегченного» поведения, с которой и началась вся эта история.
А звериная невыносимость спокойно продолжила, делая вид, что не понимает, как мы оба сейчас себя чувствуем:
- Так что, Ангел, у нас с Яном не было ни одного шанса в тебя не влюбиться.
- Ты же тогда ревновал его ко мне, да? – неожиданно выдал Ян, и мы со Святом оба уставились на него.

Е-мое... А ведь он прав...
По-другому и быть не могло, если уже тогда Свят ТАК ко мне относился.

– Что? Я не прав? – Ян следил за Святом, потянувшимся к столу за сигаретой. – Это же элементарно! Не знал же, что мы будем втроем! Так ревновал, а? Ну, признайся! – подвыпивший Януся разошелся не на шутку. – Получается, что уже тогда, ты, не меньше чем я, хотел быть с Дином!
Через пару секунд, шумно выдохнув вверх, Зверь усмехнулся:
- Знает он, а? Знаток, суко... А хули признаваться, если ты сам говоришь, что это элементарно?
- Во! Е-мое! – Ян покачал головой. – Прикинь? А мы с тобой и не знали нифига...
Эмо лыбилось мне до ушей, счастливое в своей правоте до бесконечности.
- Да ну, епт, подумаешь! Тайну великую открыл! – театрально фыркнул Свят, отворачиваясь, но я вцепился в его подбородок, разворачивая к себе.
- Иди сюда, - захватывая его губу, засасывая аккуратно, ощущая вкус сигарет, смешанный с алкоголем, чувствовал, как он замер в моих руках.

И даже сейчас, в таком состоянии, своими пьяными неадекватными мозгами я понимал, что как бы он ко мне ни относился тогда, что бы там ко мне ни чувствовал - зная, что Ян меня любит, никогда больше не подошел бы ко мне ближе, чем на метр. Не в смысле драк, ссор, а в более чувственном смысле этого слова: он бы скорее укусил себя за локоть, чем стал меня отбивать у своего брата.
- Придурки... До вас, бля, как до этих... жирафов доходит. Не прошло и года… да, Ангел? – прошептал мой пьяный откровенный Монстр, когда я отпустил его губы.
Я как-то даже и не нашелся, что ответить, глядя, как он, отворачиваясь, снова затягивается.
Перевел взгляд на Яна, тот неопределенно пожал плечами.
- Не прошло, – промямлил я. – Только знаешь, я же тогда... Нет... ну, тогда я, наверное, уже так не думал.... Думал раньше... Еще до того, как...
- Дин! Ну, роди уже, а? – не выдержал Свят.
- Бля! Да че - роди? Роди... роди... – разозлился я уже на самого себя и рявкнул, - я же думал, что ты мелкого ко мне ревнуешь!
Свят хмыкнул, потом стряхнул пепел, подтянув к себе пепельницу из-под дивана, и только после этого удостоил меня, а затем и брата, взглядом.
- Ты тоже так думал? – это было Яну, и тот медленно покачал головой.
- Не-а... не думал. Честно... И я же тебе говорил об этом, – Януся уже смотрел на меня, я кивнул:
- Да, ты чувствовал, что не все так просто, - Мозаик усмехнулся, типа, «кто бы сомневался», – Януся мне говорил, что если даже у тебя ко мне что-то большее, чем просто желание трахнуть, ты в этом хер признаешься.
Свят откинулся головой на край дивана.
- Он прав... Я бы не признался...
- И не попытался бы его у меня отбить? Свят? – Ян медленно, с трудом, поднялся и уселся на пятки перед нами, пьяно оглядев своего клона.
- Не попытался бы, – уверенно сказал я, даже не сомневаясь в этом.
Зверь повернулся ко мне лицом, так и не отрывая голову от дивана. Даже пьяным взглядом умудряясь сверлить меня насквозь:
- Может, и причину за меня скажешь, милый ты мой?
- А она не одна… причина... – улыбнулся, офигевая сам от себя и понимая, что терять нечего, и назад дороги нет.
По наглому забрал у Свята сигарету, затянулся, ощущая, как давит тишина на уши.
И, чувствуя напряженные взгляды замерших в ожидание парней, выдохнул. Потом подтянул к себе колени.
- Ты закрываешься... Почему? – неожиданно выдало наше эмо. – Тебе некомфортно?
Я хмыкнул озадаченно.
- Психолог хренов, – Свят попытался дать вовремя отшатнувшемуся Яну подзатыльник, но не дотянулся.
- Ну, я же вижу! Хули ты?
Да, правильно он видел. Я уже сам себя ругал за то, что брякнул про эти причины...
Если про первую причину я мог сказать им обоим без напряга, то вторую мне бы не хотелось, чтобы Ян слышал.
- Мелкий, блин! – и ко мне, - котенок, не слушай его. Говори...
Я подул на челку, чуть оттягивая время.
- Вы только это... Блин... Если что...
Мозаик пару раз, не понимая, хлопнул ресницами, а потом взял мою руку и положил ее себе на бедро, накрыл своей.
- Ты чего? Говори, Дин... Все свои.
- Ну да... Что за хрень? Ты это, вообще… прекращай нас стесняться, понял? – буркнул Зверь.
Я, улыбаясь, на секунду опустил голову, потом кивнул.
- Окей, как скажете. Ну... во-первых, гордость твоя, дебильная... – Свят даже не попытался что-то возразить, а я смотрел на свои пальцы, зажавшие сигарету, собирая в мозгу правильные слова, чтобы поменьше зацепить ими Яна. – А во-вторых... Во-вторых, даже не то, что ты реально понимал, что Ян влюбился... А то, что верил и, может быть, даже уже видел, что он меняется рядом со мной. Становится более уверенным в себе... И, скорее всего, понимал, что я могу помочь ему избавиться от...
-... комплексов, – закончил за меня Зверь, я промолчал, а затем посмотрел на приоткрытые губы замершего Мозаика. Смотрел на него, а говорить продолжал Святу.
– Так вот... Да, ты мог дать ему все, что угодно: любовь, нежность, заботу... Но даже то, что это было не братское, и, рано или поздно, вы по-любому стали бы трахаться - этим ты не смог бы заставить его любить самого себя таким, какой он есть. Ты понимал это, Зверь мой. Понимал, что это сделать смогу только я... И для тебя это было важнее того, что ты чувствуешь сам...

Я замолк.

Мне о-о-очень хотелось стереть выступившую испарину на лбу и над верхней губой. Но я не двигался.
Ох, нифига ж себе речь толкнул...

- А оказывается, милый, ты еще более говорливый, когда бухой, – Зверь после того, как «отмер», матюгнувшись, забрал обратно почти докуренную сигарету, затянулся и затушил.

Мозаик перевел растерянный взгляд с меня на брата.
- Он прав, Свят?
- Пипец... Где вы всего этого понахватались, а? Психоаналитики хреновы... Идите вы в жопу, ясно? Оба!
Все. Для Свята все это уже было слишком.
- Я предупреждал, – напомнил я.
А потом с места дернулся Януся и через секунду сидел на бедрах брата, обнимая того, возмущающегося, за шею.
- Он предупреждал же! Гад ты!
- Ага! Предупреждал он! Один умнее другого! Все они знают! Все понимают! Е-мое! Куда деваться-то? – клоны дурачились, Свят, рыча, пытался освободиться от крепких объятий Мозаика.
- Он прав, да? Прав? Ты ТАК любишь меня? – Ян дотягивался до лица Зверя, пытаясь говорить ему в ухо. – Скажи!
- Да иди ты! Ну? Прилип! Иди, сказал!

Вот так вот, епт...
Боялся задеть Яна, а получилось, что снова поковырялся в душе Зверя.

- Скажи! Ну, скажи! Я хочу знать, – Януся неожиданно отпустил руки брата и, расслабившись, распластался на нем.
Меня даже чуть дернуло – почему-то показалось, что он потерял сознание. Если бы так сделал Свят, я бы даже не подумал ни о чем подобном, а тут просто на автомате, после всего...
Свят явно заметил, как я изменился в лице, но ничего не сказал, не подколол. И тут же меня отпустило, когда Ян развернулся, уткнулся лбом в грудь Свята, продолжая скулить:
- Ты невозможный... невыносимый... Мне надо... Скажи.
- Пья-я-янь... теперь точно нажралося... горе мое-е-е... – нежно протянул Свят, теперь уже сам обнимая «свое горе», которое замурлыкало, счастливо жмурясь.
- Не, не нажралось... Я еще это... адекватный! – возразило эмо, еще удобнее устраиваясь на Монстре. - И я жду, между прочим... Ага...
Зверь возмущенно покачал головой, глянув на меня: «Вот неугомонный! »
- Пипец, братик у меня! Слушай, Ангел, давай еще накатим, а? А то я чет трезвею, прям не к месту... Деньги на ветер!
- И мне! – протянул руку в направлении стола Ян, так и не отлипая от брата, который сразу же его руку отвел.
- Да хер там! Придурошным эмо больше не наливать! Оно уже к брату пристает! Ну?
- А я и не оттого, что пьяный... Не-а... Я просто влюбле-е-енный...
Я видел, как после этого Зверь улыбнулся во всю своею розовую то ли от водки, то ли от близости брата, физиономию, гыкнул от избытка чувств и вздохнул, утыкаясь лицом в его плечо.
- Пипец... мама дорогая, – я стоял возле столика на коленях, наливая Яну сока, а нам по паре глотков чистой водки, слушая любимых балбесов, и затем, осторожно взяв все три стакана, вернулся к ним.
- О? Че за хрень, Дин? Вам так без сока! – Януся смотрел то на наши стаканы, то на свой, с явно разным содержимым.
- Угу, а тебе даже и без водки! – хохотнул я и хлопнул по подставленной Святусиной ладони, когда он, улыбаясь, попросил «дать ему пять», одобряя.
- Все, мелкий! И не бузи даже, – предупредил Свят, показав для наглядности кулак.
После этого залпом хапнул свою порцию и, забрав стакан у притихшего мелкого, запил соком и передал остатки мне.
- Заботливый ты мой, – я, пьяненько хихикнув, тоже сделал глоток из стакана Мозаика, сложившего на груди руки и молча, но возмущенно сопя, наблюдающего за нами.
- Наглючие морды, а? – все же не выдержал он и, забрав свой почти пустой стакан, попытался подползти к столу, потянувшись к бутылке водки.
- Не-не-не! – Свят, сунув мне в руки свой стакан, рванул за братом и, перехватив его за талию, аккуратно уложил на пол, наваливаясь сверху. – И не думай!
- Я немножко совсем! Чуть-чуть, Свят! Ну? Пус... ти... – пыхтел под ним наш эмо, постепенно затихая, глядя в лицо нависшего над ним брата.
А этот брат начал вести себя ну о-о-очень не по-братски.
Коленями распихал в разные стороны ноги Януси, оказываясь между ними и прижавшись бедрами к паху под собой, закинул его руки за голову, фиксируя их одной рукой, а после этого тихонько начал двигаться на нем.
Я не видел глаз Свята, зато мне был прекрасно виден очумелый взгляд Мозаика, всматривающегося в лицо Зверя, которое так было к нему близко.
- Ну? – проговорил Свят, продолжая тереться об Яна. – Чего притих?
- Пытаюсь понять, чем это ты занимаешься на мне? – глумливо хмыкнул Ян и поиграл бровями.
- Чем, спрашиваешь? – Свят немного удобнее перехватил руки Яна. – Уже забыл за несколько недель, как это называется?
Ян зажмурился, запрокидывая голову, явно ловя кайф, не в силах ему сопротивляться.
- Напомнить хочешь? – процедил сквозь сжатые зубы и промычал, - гад... прекрати... Свят! Прекрати, говорю! Че-е-ерт...
Свят засмеялся, переставая двигать бедрами, но склонился к приоткрытым губам Яна.
- Как скажешь... Пока прекращу... Если ты бухать не будешь, обещаешь?
- Да, – вынужденный ответ, хриплый шепот, подхваченный начавшими целовать его губами.
Отпущенные руки, обвитая ими шея чудовища и сумасшедшая нежность от всего этого, заставляющая тихо сходить с ума рядом с этим двойным чудом, вылизывающим друг друга так, что было завидно.
- Эй, любовнички! – вдруг переклинило мой пьяный моск, - а скажите вы мне, как может отреагировать ваша мама, если узнает, что я вам далеко не друг?
Свят нехотя оторвался от губ брата, оглянулся на меня:
- Дин... ты офигел, сейчас об этом спрашивать? – его глаза блестели, ярко розовые губы были до неприличия сексуально влажны и притягательны, впрочем, как и он сам - с этой задранной футболкой на спине, в недвусмысленной позе, между раздвинутых и согнутых в коленях ног брата.
- Хочу знать...
Ян попытался вывернуться, кряхтя.
- Блин... Конь! Да слезь ты с меня уже!
Свят отпустил Мозаика, напоследок чмокнув его в скулу, и вернулся ко мне, сев рядом, скопировал позу, подтянув к себе колени.
И Януся встряхнулся, тихо матерясь с улыбкой, и тоже подполз к нам.
- Иди сюда, – я притянул его к себе, усаживая перед собой, прижимая спиной к груди, обнимая, зарываясь носом в волосы, закрывая глаза от удовольствия.
- А, правда, Свят! Как она отреагировать может? – Ян устроился, поерзав, и расслабился. – Иногда мне кажется, что она догадывается о нас с тобой.
- Офигел?! О чем она может догадываться? – рыкнул Зверь.
Ян пожал плечами.
- Все о то том же, родной... Еще с тех пор...
- Не неси бред! Как раз тогда у нас с тобой ничего еще и не было.
- Да... Тогда еще ничего такого не было, но ты вспомни, как ты со мной себя вел.
- Хм... А я думал ты этого даже и не замечал. Как зомби был...
- Пф... Придумал тоже, дурак... Как я мог не замечать тебя в своей постели? И ты меня часто обнимал, между прочим...
- Скорее держал. Боялся, что встанешь и уйдешь, а я не проснусь, – Свят свел брови, царапая ногтем малюсенькое пятно на паласе.

А у меня все скручивало внутри от мыслей, хотя скорее даже от ощущений, как в то время на самом деле себя Свят мог чувствовать рядом с таким Яном. Боясь за него, за его состояние - каждую минуту, каждую секунду...

Мальчишки тихо переговаривались, а я сидел и молчал, прижимая к себе расслабленное теплое тело Мозаика, понимая, что на подобные темы они никогда раньше не говорили. Не хотел мешать, давая возможность выговориться.
Пусть вот так, хоть не по-трезвому, но я знал, что сказанного друг другу они уже не забудут.

- Обнима-а-ал... – я не видел лица моего эмо, но я знал, что он улыбается. – Да... И мама не могла этого не видеть. Она же приходила в спальню несколько раз, когда ты был со мной, Свят. Воды приносила, смотрела, как я и что... А ты дрых, охранник мой.
- Правда? Я не знал... Она мне ничего не говорила. Ох, ни хрена ж себе!
- Да ладно вам! Я думаю, что не говорила, потому что не могла не понимать, что Яну это нужно, – это уже встрял я. – Вернее, вам обоим...
- Угу... И мне кажется, что у нее даже мысли не могло возникнуть, что там что-то другое может быть, то... – продолжил Свят, а Ян закончил:
-... чего еще и в помине не было.
- Да, все может быть...
Свят закрыл глаза, покусывая нижнюю губу.
- Она же еще боялась, что у меня снова приступы начнутся из-за всего.
- Это да, я знаю... Удивительно, что не было. Такая депрессуха жестокая... Пипец! Повезло, что астма тебя не скручивала. Но про все остальное... Я даже никогда не видел, чтобы она на нас подозрительно смотрела. Ни тогда, ни сейчас...
- Но вы же при ней не целуетесь, не тискаетесь. Чего ей смотреть-то? – предположил я, гыкнув.
- Ну, да... Хотя несколько раз она нас чуть не запалила... Ы! – вспомнил Зверь, и Ян лениво ткнул его локтем в бок.
- Гад... Никогда меня не слушаешь! «Не зайдет, не зайдет! » - так же лениво, пьяно растягивая буквы, возмутился Януся.
- Ну, не зашла же? – так же вяло возразил Зверь.
- Угу... только потому, что ты моей спиной дверь прижал! – Януся толкнул согнутое колено брата, и тот гыкнул. – Придурок... Прикинь, Дин! Мамуля в дверь стучится, принесла этому идиоту рубашку глаженную, для школы, а он меня зажимает.
- Ну и что? Подумаешь... Не трахал же! Все нормально, мелкий! Не думает она о нас нифига подобного!
- Зато папуля теперь... – заикнулся Ян и притих.
Свят развернулся к Яну, опершись локтем о диван:
- Забудь... Разберемся, если что... Фигня! – а потом сгреб Мозаика в охапку, забирая от меня, разворачивая к себе так, чтобы видеть меня, и чтобы жизнь малиной не казалась, спросил:
- Котенок, скажи-ка ты мне, что дальше делать будем, а? Время идет... На носу окончание школы... А потом... Что потом, Дин?

Мне стало холодно внутри.

Мы не один раз пытались начинать говорить об этом, но тут же и переставали, даже не сговариваясь, просто до ужаса боясь этой темы. И прекрасно это понимали.
Но проблема не исчезает, если о ней не говорить.
Я собирался поступать в Международный институт туризма и гостиничного бизнеса, а это - в соседнем городе. И хоть езды всего несколько часов, но мы прекрасно представляли, что приезжать домой я смогу только по выходным. А в нашем городе ничего подходящего для себя я не видел. С моим знанием английского и с серебряной медалью, которая мне все-таки светила, было бы глупо поступать, куда попало. Но, несмотря на все это, я прекрасно осознавал, что если бы у меня не было возможности видеть парней хоть раз в неделю, ни в какой соседний город меня не затащили бы и под страхом смертной казни.
Парни собирались поступать у нас. Ян хотел на юридический, а наше невыносимое животное еще было на распутье. Ему хотелось что-то связанное со спортом, заикался даже о враче спортивном, и мы тогда еще ржали с Яном, что в какой-нибудь женской команде будет суставы вправлять и сиськи на место ставить... Да, еще я знаю, как он хреново переносит вид крови, хотя об этом мне Ян по секрету говорил... Но, видимо, даже этому наш Зверь собрался идти наперекор. Но, в общем-то, как и Ян, я тоже считал, что на счет медицинского Святуся просто прикалывался.
Как бы там ни было, они по-любому собирались поступать у нас в городе. И, конечно же, быть вместе.

Так...
Спокойно, Дин. Вдох. Выдох.
Улыбнуться спокойно, и...

- Все будет окей, Зверь. Я не уеду от вас далеко. Ты же знаешь...
Свят еле заметно кивнул, напряженно оглядывая мое лицо, сглотнул:
- Найдешь себе девочку, для вида? Да?

Ого, заявочки, однако!
Ян дернулся в руках у Свята, явно желая что-то сказать, но Зверь не дал, прижав его голову к своему плечу.
- Нахера, Святусь? - отрицательно покачал головой я. – Мне никто не нужен... А если приспичит, руки есть, ну?
Я похабно осклабился.
- Дебил... Причем здесь это? Тебе просто нельзя быть одному. Такому... – Свят сглотнул.
- Какому такому, Свят? Почему?
- Пойми ты, чертов блонд, – Свят пару раз моргнул, – тебя не оставят в покое. Ни телки, ни такие упыри, как я... Они не успокоятся, если ты один будешь, понимаешь?
По-моему в голосе Свята начали проскакивать нотки злости от бессилия.
- Свят, что ты несешь? – Ян попытался отстраниться от брата, но ему этого не дали, Мозаик шумно выдохнул и расслабился, подчиняясь силе.
- Котенок... Ты только обижаться не вздумай, ладно? Послушай меня... Мне все это... бля... – Свят выдохнул и на секунду отвернулся, видимо, пытаясь взять себя в руки. А мы с Янусей, прекрасно считывая его состояние, не шевелились. Он тяжело сглотнул, облизал нижнюю губу и только после этого снова повернулся ко мне. - Тебя даже натуралы хотят, Дин... Я это знаю...
Я растеряно хмыкнул.
- Откуда ты…? Свят?
- Просто... Парни мои из группы тебя не раз видели, когда ты приезжал за мной к бассейну, ну и... Был разговор, Дин...
- Что? Какой разговор? О чем? – я был почти растерян.
- О КОМ, Ангел, а не о чем! О ТЕБЕ! – он ткнул пальцем мне в грудь. - Ведь никто и не знает, что я не натурал... И все равно меня подкалывают все, спрашивают на счет тебя...
- Что спрашивают?
- Бля! Пусти! – Ян не выдержал и все-таки вырвался из рук Свята, грозно глянув на него. - Как врежу сейчас!
И мне:
- Дин, просто, когда ты за рулем, со стороны кажется, что ты девушка... А этим твоим придуркам дебильным лечиться надо! – это уже, грозно сведя брови, в сторону Зверя.
- Мелкий, заткнись, – нежно попросил Святуся. – Дин, зая ты моя... Короче, если ты будешь без бабы, к тебе начнут примазываться парни, я в этом и не сомневаюсь даже... Бля, убей ты меня! Ну, выглядишь ты так! Что я поделать могу, если тебя ВСЕ хотят?
Я почесал лоб, скривившись.
- Я обрежу волосы. Коротко, – не очень уверенно пообещал я.
- Да хоть налысо побрейся! Этого не изменишь! Не причем тут волосы! А может, еще хуже станет... От тебя прет сексом! Пойми... Ты такой весь... Всегда... Ай-й-й... Ну, как тебе объяснить? Черт же... Ну, пообещай мне, родной! Бабу я еще смогу как-то терпеть, но если тебя начнут донимать парни… Дин! – он выстонал, покачав головой, и сгреб в кулак свитер на мне. - Я же их там уничтожу всех, пойми... Еще до окончания первого курса, клянусь!
Свят говорил о вещах, о которых обычно говорят в шутку, но то, как это говорил он, шуткой не казалось. Я почему-то верил, что он может за меня убить.
Ох... Твою ж мать, Отелло местного разлива!
- Святусь, перестань, а? Еще столько времени... Ну, ты чего сейчас-то?

Блин, я действительно был и растерян, и польщен, и практически испуган - и все это одновременно.

Зверь... Мой Зверь... Такой... И хрен изменишь.

- Да потому... Потому, бля! Мне это покоя не дает уже сейчас!

Свят подорвался, насколько можно «подорваться» в уже нетрезвом состоянии, к столу, стоя на коленях, плеснул в свой стакан водки, там же и выпил.
А мы с Яном, переглянувшись, пялились на его спину.
- Ты прости, Дин... За эту ис... истерику... – Свят уселся себе на пятки, так и не разворачиваясь к нам. Склонил голову, теребя в пальцах зажигалку. – Это для меня все оч... чень серьезно, котенок... Я, если честно, вообще сейчас не понимаю, как смогу... Ну... Я тут... а ты где-то… Там... У меня от этих мыслей башню сносит. Выть хочется... Даже просто оттого, что тебя не будет рядом. А если я еще и ревновать буду, то я так не прот... не протяну долго. Черт... Дин... Сука! Да откуда же ты взялся… а?! – это уже был скулеж. Я бы и так больше не выдержал, а тут еще повернулся к подозрительно притихшему Яну, и меня так нехило дернуло от его влажных глаз.

Твою мать!!!

Развернув к себе лицом Яна, коснулся губами его губ, потом стер пальцем скатившуюся по щеке слезинку, улыбнулся, не сомневаясь даже, что Яну до одури жалко не себя, хотя и его это все касалось напрямую, а брата.
Сильного, надежного, любимого. И невероятно ранимого внутри.
А после двинулся к Зверю. К моему пьяному сентиментальному Зверю, который сейчас говорил то, о чем молчал трезвым.

Стоя за ним на коленях, обнял за шею, чувствуя его растерянность...
Взволнованного, искреннего, открытого... Сводящего с ума собой и меня, и своего клона.
Притянул к себе спиной, утыкаясь лицом в его голову, целуя макушку. Да, я был тоже далек от трезвости, но сейчас, когда засада в виде опасности заражения Яна отвалилась, все, связанное с окончанием школы, дальнейшей учебой и вообще вопросом о наших будущих отношениях, болезненно наваливалось еще сильнее. И не только на нашего Монстра.
Мы все знали, что дальше будет только хуже.

Не одно, так другое... третье... десятое...

А чего можно ожидать, с подобными нашим, отношениями? ЧТО?

- Свят, милый... Ну, пожалуйста, не надо так, а? Мне тоже нелегко, слышишь? Успокойся...

Монстр, медленно кивнув, погладив мою руку, тяжко выдохнул и немного расслабился.
- Ты тоже думаешь об этом, да, Дин? Думаешь... Я знаю. И... молчим только... Боимся сказать что-то... Нет, Дин... Я не тряп... ка... Я сильный... Я п-переживу эту чертову учебу. Переживу, что тебе для этого придется уезжать... Ты только... Только не изменять не вздумай... Не влюбляйся только... Я убью, Дин...
- Тшшш, ну перестань…

Ох, мама дорогая... Я еле говорить мог, с комом в горле.

- Никто не собирается изменять! И влюбляться-то... дурак, Свят... – я еле сдерживался, чтобы не стонать. – Ну, в кого мне ЕЩЕ влюбляться-то, а? У меня и так… не знаю, как от вас крыша не едет... Едет, вернее, но я это... как-то... пытаюсь не свихнуться. Держусь, как могу...
Вжимаясь губами в его висок, шептал, шептал, шептал... И так хотелось забить на чертов престижный универ и на свой английский - на все. И пойти учиться где-то тут, пусть и не туда, куда хотелось, но зато рядом с ними. С теми, кто был жизненно важен.
А вообще-то...
- Хочешь, я тебе пообещаю, родной? Я пообещаю уйти на заочное отделение, если совсем будет херово... Слышишь?

Тихий выдох. Его.

- Да? Или мы... ну, с Яном… можем тоже, да? – Свят даже как-то оживился, пытаясь развернуться, чтобы в глаза мне смотреть. Я кивал, мне было так в кайф видеть, что его хоть и понемногу, но отпускает:
- И вы сможете, и я смогу...
- Мы не сможем быть вместе, только если провалим экзамены. Вот тогда светит армия, – это уже выдал наш Януся.
- Тебе не светит с твоей астмой, в любом случае, успокойся, – Свят, развернувшись к брату, перехватил меня рукой за талию.
- Я знаю. Зато вам светит.
- О, не-е-ет... никакой армии... Не сейчас, по крайней мере, – я ладонями поднял к себе лицо Зверя, лаская пальцем под губой. – Святусь... пообещай, что ты поступишь, а? Куда угодно, как угодно, но поступишь...

Сейчас перспективка остаться без Свята на год казалась сродни Армагеддону.

И кружилась голова далеко не от водки, а от страха, не видеть ЭТИ голубые, наглые, но такие любимые глазищи 365 дней подряд.
- Дин... я постараюсь... правда.
Я замычал от невозможности сдерживать круговорот чувств, плещущихся в груди, и, склонившись, чуть прикусил нижнюю губу моего Зверя. А когда отпустил, он ее облизал, глядя мне в глаза.
- А ты обязательно поступишь, да, Ангел?
- Я поступлю... – начал я, а Ян закончил:
- Еще бы он не поступил с серебряной медалью, Свят!
- А... ну, да... Ты же у нас самый головастый, – это уже была улыбка, и меня потрепали по макушке, склонив голову и прижав ее к своей груди.

Я скромно отмолчался, теперь устраиваясь в руках у моего Зверя.

- Эй... а вы мне так и не ответили, как ваша мама может отреагировать...
- Если узнает, что мы с мелким – педики? – Святуся провел рукой мне по волосам, опуская ладонь на спину.
Я кивнул. Януся вздохнул, опершись затылком о диван.
- Ну... узнает... Я думаю, что все равно же узнает, рано или поздно, - тихо проговорил он. - Такое долго невозможно скрывать. Про меня-то уж точно... Монстр сможет завести телку, я знаю... Хоть для виду, хоть нет... А вот я не смогу... Попробовал я, мне хватило. Не мое, совсем... так что...
Я перевел взгляд на Свята, не менее офигевшего от речей Мозаика.
- Бредит? – прыснул Свят, и Ян поднял голову, фокусируясь на нас, прищуренным взглядом.
- Сам ты бредишь! – Януся огляделся вокруг себя, явно выискивая, чем бы запулить в брата. – Ну, хули вот, а? – он расслабился, поняв, что так ничего и не найдет. – Ну, вы же прекрасно знаете, что не чистые педики, как я... А я пе-е-едик. Я самый настоящий педик! Мне бабы и нах не нужны... Ни для чего. Я их не понимаю. Я их не хочу... Я только маму люблю. Очень... Остальные все - самки человека...
- Ого... Котенок, да ты у нас циничная дрянь! – улыбался я.
- Не... ну, я ничего не имею против них, правда... Просто мне от них не холодно и не жарко.
- Ага... Особенно было ни холодно, ни жарко после траха с Белкой, – съехидничал Свят, и я закрыл его рот ладонью.
- Ну, заткнись, а? Дай мальчику высказаться...
Януся удивительно спокойно отреагировал на выпад Зверя.
- Да, вот после нее тем более, – он потеребил свой ремешок, перетягивающий кисть, и начал его расстегивать. – Не м-о-е...
Проговорил он по буквам, кивнул, тихо сам с собою, снял ремешок, положил его рядом на пол, растер кисть и только после этого продолжил:
- Так что... Мне иногда очень хочется сказать маме о себе. О том, ну... Обо всем. Люблю кого... – я не смотрел на Свята, но заметил, как он на меня скосился, а Януся тихо продолжал:
- Она бы поняла, я знаю... Ты, Дин, ей очень нравишься, знаешь?
- Это точно, – подтвердил Свят.
- Да... Она тебя нам в пример ставит. И вообще... Ну, чувствуется, когда не просто слова, а симпатия... И я думаю, что если она меня примет, то для нее окажется лучшим вариантом, что со мной ты... А не кто-то… где-то. Что я не ищу приключений на жопу.

Ну да, Ян говорил обо мне, и какими бухими мы бы сейчас ни были, я чувствовал, что и Свят, и я сам понимали, насколько наш мальчик прав.
- А тебе... – Мозаик повернулся к Зверю, - лучше не говорить ничего. Хватит с нее и одного меня такого, – Януся усмехнулся. – И так стресс еще тот будет... А мы все равно вместе будем, как ни крути...
- Мелкий... Ты так говоришь, будто на самом деле решился сказать? – неуверенно проговорил Свят после паузы, прижав меня к себе сильнее, когда я шевельнулся.
Ян кивнул, убрал волосы за ухо, почесал место пирсинга.
- Родной, будет замеч... чательно, если Дин прав, и наш папуля промолчит о том, что я ему наплел... Ну, а если мы ошибаемся, а? Что будет, если он мать начнет упрекать, а не себя, что воспитала неизвестно кого, и даже не догадывалась об этом? Тогда, если он промолчит сейчас, то позже все равно не промолчит при случае, понимаешь? И тогда для мамы будет только хуже... А тут, если что, она ему ответит спокойно, что все и без него давно знает... И что для нее нет в этом ничего страшного!
Ян неожиданно улыбнулся:
- Представляю его рожу после этого!
Святуся хмыкнул:
- Котенок, я понял... И может, ты и прав, только... Скажи... Вот сейчас тебе, признаваясь, обязательно маме… эээ... приплетать Ангела? Ты же можешь признаться, что тебя просто на парней тянет…а на баб не стоит, а?
Ян перевел уже затуманенный алкоголем взгляд с брата на меня и обратно.
- Братик, как только мама поймет, о че... чем речь, ей даже и не придется упоминать про Дина... Она сама его «приплетет» ко всему... Это же как два пальца обоссать... Он же практически всегда с нами! И она это знает.
- Ну, окей, допустим, ты прав, но... Ты про Ангелочка-то по... думал, а? Как ему это будет? Ну... то, что ты его выс... выставить хочешь своим ебарем! Догадки – не догадки... Это ее дело... Она, может, тебя и не спросить… с кем ты... Может, ей это будет и не ва-а-ажно, после такой новости, а? А ты х... хочешь сразу... так же, как и папуле, выдать: «Мама познакомься – это мой любимый мальчик»? Охренела, мелочь?
По-моему у нашего Зверя даже голос стал трезвее. А я только гыкнуть смог на все это, тихо фигея от диалога моих парней.
Ян, хитро жмурясь, скосился на меня, затем, не спеша, переместился на четвереньки и подполз, упершись лбом в мою грудь.
- Я бы спросил у него... конечно, спросил бы… – наше разноглазое чудо терлось об меня головой, а я положил ладошки на его шею под волосы, на чуть влажную прохладную кожу, и прикоснулся губами к черным волосам.
– Сейчас вот прям и... спрошу, хотите? - вдруг объявил наш эмо и, отлепившись от меня, сел передо мной на пятки, чуть покачнувшись, коснулся бедра рукой, погладил, вжимаясь в джинсу пальцами, не глядя на нас с Монстром.
- Дин... я это... – начал он смущенно, и Свят не выдержал:
- Да ну, епт! У меня такое ощущение, что он тебе сейчас предложит руку и сердце! Бля! Тебе вообще не надо было бухать!
- Я трезвый… почти, – только и сказал на это Ян и, откинул челку. – Ты скажи, Дин?
- Янусь, ты охерел, родимый? Что ты творишь? – Зверь явно был в шоке, перебивая брата.
- Свят, заткнись, – тихо, но очень ясно и грозно, попросил я, и Монстр, возмущенно фыркнув, все-таки притих, а Ян закончил:

-... тебе не в западло будет, если мама поймет, кто ты для меня на самом деле?

Ох ты, едрен корень!

Весь тот разговор, который был между близнецами до этого, хоть и касался меня, но для моего нетрезвого сознания был как будто и не наяву, вообще где-то там... не для меня... не про меня... Засохнет, отвалится и забудется, как будто ничего и не было. А вот ТАК, как сейчас, когда прямо в лоб - это было как серпом по яйцам.
И я начал ощущать, как наваливается чувство жестокой реальности, вдруг заставляя резко трезветь, когда знаешь – от тебя ждут ответа на о-о-очень непростой вопрос, ответ на который так много значит для того, кто спрашивает, в каком бы состоянии он сейчас ни был.
Да и для тебя это могло стать не менее серьезным шагом в жизни - впервые признать в открытую, кто ты на самом деле.

- Да ла-а-адно... А я уже подумал! – эта звериная глумливая невыносимость все-таки напросилась на пиздюлину, и я ее выдал в виде неслабого тычка локтем под ребра.
Оно охнуло, театрально закряхтело, зашипев:
- Идиот ты... Через месяц он захочет от тебя ребенка! Не ведись, придурок! - и на время завяло, уткнувшись носом мне в шею, сопя, как паровоз.
А я смотрел в глаза Мозаика, видя напряжение, и я даже не сомневался, что мои глаза один в один отзеркаливали его взгляд.

Ох, нифига ж себе ситуация, да?

Я начал впадать в состояние тихой паники.

- Ой, бля, Ангел... А я тебе не завидую, – прошептал Свят, и я не отреагировал, лишь сглотнул нервно.
- Дин, ты не думай, – Януся провел пальцами по моей кисти, - я же не говорю, что хочу признаться маме з... завтра или там через неделю... Ну, потом, после экзаменов, когда все уже как-то реш-шится с учебой, м-м-м? Или ч... чуть раньше...
Свят хмыкнул, поднял голову.
Я, не выдержав, вытер испарину со лба и услышал тихий смешок Монстра, видевшего это. Но потом он меня погладил по пояснице. Гаденыш! Типа, успокаивая, да?
А меня на удивление вдруг отпустило.
Может, просто дошло, что этого нам не избежать, если хотим и дальше быть вместе?
Кивнул.
- Да, я понял, Янусь... Если хочешь, когда будет нужно, мы с тобой вдвоем поговорим с вашей мамой... Хочешь?

И тут повисла тишина.

Молчал Ян, почти потрясенно на меня глядя, молчал Свят, моргая только, по-моему, даже и не дыша.
Ну, и я тоже... Сам от себя в шоке пребывая.
Но я знал, что это не пьяные понты. И если бы этот разговор шел о завтрашнем походе к мамуле близнецов, я бы ответил точно так же.

- Пиздец! – прошептал Свят мне в плечо, а Ян, так же молча, взял меня за руку, смущенно улыбаясь и пряча глаза.
- В свидетели на свадьбу возьмете, придурки? – как-то со всхлипом поинтересовался Святуся. И уже после этого покатило расслабление - я усмехнулся, Ян тихо хихикнул, и понеслось...
Поржали от души, валяясь на полу и друг на друге, выслушивая маты от Святуси, предупреждающего, чтобы даже не просили присматривать за нашими обосраными детьми... Вот в таком глумливом духе, а мы ему пытались рот заткнуть - и физически, и, намекая, что уж очень его высказывания похожи на ревность, а он отнекивался, как мог.

Чуть позже, когда успокоились, выпили еще пару раз, уже вместе с Яном, и только после этого он вырубился первым, забравшись на диван за наши спины, касаясь нас обоих, теребя волосы, лаская затылки, молча слушая то, о чем мы переговаривались с Монстром, пока нашего эмо совсем не сморило.

Мы потом со Святом еще вполголоса пообсуждали все, что произошло за день, толкая пьяные речи, еле шевеля мало послушными губами – я еще умилился, с какой нежностью Зверь теребил в пальцах браслет Яна, найденный им рядом с собой.
- Ты. Его. Лю-ю-юбишь. - Не смог удержатся я. И разулыбался, как осчастливленный кретин, когда в ответ получил молчаливый кивок.

И еще помню, как Свят сказал, что я крезанулся, если пошел на поводу у мелкого, на счет признания. А я возражал, доказывая, что Ян прав, и, рано или поздно, придется как-то озвучивать наши отношения, хотя и понимал, что парни никогда не признаются матери в связи друг с другом...
Это было бы слишком.

Свят уже лежал на полу, головой на моем бедре, всматриваясь в меня пьяными глазищами, в полутьме, с тихо бубнящей плазмой, когда я тоже начал отрубаться.
- Динусь... может в постель, а? Я помогу...
Ну, я послал этого «помощника», сказав, что от Яна вообще никуда не уйду, и пытался укладываться тут же, возле дивана. Но мне этого не разрешили прямо на полу, и через несколько минут я окончательно вырубился на заботливо стянутых с кресла съемных подушках.

Впрочем, не один я на них вырубился.

Когда среди ночи проснулся от желания поссать и жесточайшего сушняка, мой Зверь был со мной - теплый и такой любимый...
Такой же любимый, как и свесившее с дивана руку разноглазое чудо, тихо сопевшее рядом с нами.

⇐ Предыдущая 23 24 25 26 272829 30 31 32 Следующая ⇒