ДВА ГОДА СПУСТЯ 11 страница

– Наручники жмут.

– Нда, неприятно.

Минут двадцать ехали молча. Здоровый детина, умостившийся на переднем кресле, неотрывно глядел на Крайтона, накрыв ладонью лежавший на коленях пистолет. Джип остановился.

– На выход? – нарушил тишину пленник.

– Нет. Видите? – Хоук указал на здание напротив, огороженное невысоким белым заборчиком.

– И?

– Это клиника. А это мобильный, – адвокат достал из кармана телефон. – Я набираю номер вашей жены. Пять минут. Лишнее слово – и разговор прервется.

Мэдди ждала, когда доктор закончит осмотр Тины и назначит точную дату операции.

В холле госпиталя было тихо. Снующие туда-сюда медсестры переговаривались шепотом, а посетители молча сидели на кожаных диванах, поглощенные своими думами. Едва из банка пришло уведомление о поступлении на счет крупной суммы, девушка словно очнулась от ужасного бреда, в котором пребывала последнее время. Ее вызывали в полицию, расспрашивали о муже, но толком ничего не объясняли. Она кричала на офицера, требуя рассказать ей, в чем дело и где ее муж. Следователь пригрозил: «Не угомонитесь – задержим на сутки». Потом сжалился и намекнул, что Крайтон подозревается в убийстве.

Какая чушь! Томми был не самым законопослушным гражданином, но на убийство он не способен! И если он под арестом, то она имеет право на свидание! Офицер силой вывел ее из кабинета и заявил, что свяжется с нею, когда ситуация прояснится. Дома она рыдала в подушку, в отчаянии сжимая кулаки. Что происходит? Она не понимала, почему ей не разрешали увидеться с мужем. Судьба испытывала ее на прочность?

Состояние Тины ухудшилось, Мэдди дежурила у ее постели, запрещая себе плакать при малютке. Если мать будет слаба, откуда же дочери черпать силы? Гладила ее кудри. Девочка забывалась беспокойным сном. Просыпаясь, спрашивала: «Где папа, где? »

– Папа рядом. Ты просто его не видишь. Но он скоро появится, – Мэдди улыбалась.

– Как мой ангел? Да?

– Да, милая.

– Папа говорил, у ангела желтые глаза и красные волосы. И он говорит на непонятном языке!

– Значит, так оно и есть.

«Томми вернется. Обязательно. С ним не могло случиться ничего плохого», – твердила она. Убеждала себя не поддаваться панике, прекратить истерики. На небесах знают: она не сможет существовать без Томми. Поэтому они не посмеют его забрать. Не посмеют. И будто в доказательство правильности ее выводов на банковский счет поступила необходимая сумма. Конечно же, это муж постарался. Как он умудрился найти деньги? Позже сам объяснит. Главное, что с ним все в порядке.

Доктор вышел из кабинета. Сказал, что девочку прооперируют через три дня, надо еще провести пару дополнительных анализов. Ребенку выделили отдельную палату, завтра начнутся подготовительные процедуры. Опасаться нечего. Через пару-тройку недель малышку выпишут в полном здравии. Разговор прервал звонок сотового. Мэдди извинилась и отошла к окну.

– Алле?

– Шоколадная. Привет.

– Господи…

– Не угадала.

– Томми! Где ты? Ненавижу тебя! Куда ты пропал? Я получила деньги!

– Что с Тиной?

– Я оплатила лечение, врачи уверяют, что через две недели дочка и не вспомнит о болезни. Ее уже разместили в палате.

Крайтон сглотнул застрявший в горле комок:

– Ты в клинике Saint Antonio?

– Да!

– Выйди, пожалуйста, на улицу. Щемящее предчувствие кольнуло сердце, Мэдди бросилась к центральным дверям. Выбежала на мороз, не накинув на плечи пальто.

– Я вышла, Томми! – закричала в трубку, словно провожающий в отходивший поезд.

Мужчина впился взглядом в любимую женщину. Она похудела. Волосы были собраны в пучок, отчего лицо казалось строгим и серьезным, как у преподавательницы старших классов. Он ощутил, как в воздухе резко уменьшилась концентрация кислорода, дышать стало тяжело.

– Ты очень красивая.

– Томми, ты меня видишь? Где ты? – девушка озиралась по сторонам, но не замечала никого, отдаленно похожего на мужа.

– Я люблю тебя.

Хоук мимикой изобразил, что пора заканчивать разговор.

– Я люблю тебя, – повторил Крайтон. – Не жди меня. И постарайся простить.

Адвокат захлопнул крышку телефона-раскладушки. Водитель завел двигатель. Мэдди повернула голову: от ворот отъезжал черный джип. Она долго глядела вслед, пока он не скрылся за углом.

Томас смотрел в окно на озабоченных повседневными заботами прохожих, торопливо семенивших по тротуарам, и думал о том, что вряд ли в преисподней ему будет существенно хуже. По крайней мере, там ему нечего будет терять: ни жизнь, ни надежду, ни любовь. Жаль, он так и не увидел дочь. Через пару лет она забудет, что у нее когда-то был отец. Хотя, вероятно, Мэдди не станет вечно оплакивать канувшего в небытие мужа и найдет замену. И Тина назовет папой чужого мужика. Fuck!

– Не возражаете, я завяжу вам глаза? – Хоук стянул с шеи черный шарф. – Вам незачем знать место дислокации.

– Сойду в могилу в неведении?

Адвокат не ответил. Автомобиль двигался в течение получаса. Шофер нажал на педаль тормоза.

– Приехали.

Пленнику помогли выбраться из салона. Он не слышал шума городских трасс. Похоже, это был отдаленный частный сектор. Несколько шагов по утоптанному снегу, потом по асфальтированной дорожке. Порог. Каменные или бетонные ступени вниз. Затем гулкий, скорее всего, деревянный пол коридора или длинного холла. Остановка. Слабый скрип несмазанных петель. Звук лязгнувших наручников – руки освободили от оков. Хлопок закрывшейся двери. Писк электронного замка. Тишина.

Крайтон снял повязку с глаз. Небольшое помещение, уютное и со вкусом обставленное. Мягкая мебель, ворсистый палас, столик, телевизор, музыкальный центр. Комната копировала номер в среднестатистической гостинице. Единственным отличием было отсутствие окон. Сел на диван, включил канал Animal Planet. Транслировали передачу про акул.

– …и зубы растут в пять-семь рядов. В пасти белой акулы – самой крупной из хищных – могли бы свободно разместиться восемь человек. Наибольшая из измеренных особей этого вида имела длину 11 метров. Белая акула считается самой опасной и свирепой. Впрочем, на людей она нападает в крайних случаях – если сильно голодна и обязательно в теплой воде. На холоде она ничего не ест, существуя на желудочных запасах: акула способна долго, не переваривая, хранить пищу в специальном желудочном мешке…

Голубая вода океана затопила экран.

Боже, как хотелось жить!..

ГЛАВА 29

Андрея разбудил звонок мобильного в полпервого дня.

– Мистер Немоф, все готово. Сегодня вечером к вашему отелю подъедет наш человек и доставит вас до места. Удобно ли вам в 17: 00?

– Да.

– Есть ли у вас дополнительные пожелания?

– Нет.

– Тогда до встречи.

Раздвинул шторы. День плеснул в глаза серную кислоту солнечного света. Лучи отражались в зеркальных стеклах небоскребов, наполняя пространство белым сумбуром. Побрел в ванную, почистил зубы, побрился. Натянул джинсы и свитер, перекинул через плечо зимнюю куртку. Спустился на первый этаж в ресторан. Ел медленно. Растянул трапезу почти на сорок минут. И все равно до назначенного часа времени оставалось немало. Покинул отель и пошел вдоль по улице, сунув руки в карманы брюк.

Сотни аборигенов и туристов, взрослых и детей, бедных и богатых окружили Андрея.

Апатичный старик в коричневом пальто вальяжно развалился на скамейке и читал газету. Трое студентов-азиатов оживленно спорили, поглощая купленные в забегаловке хот-доги. Пожилая чета выходила из магазина одежды. Афроамериканец в костюме помидора раздавал листовки с рекламой нового томатного соуса, который изобрели повара ближайшей пиццерии. Худая девушка в замызганной дубленке просила милостыню, цитируя Библию. Офисный сотрудник что-то орал в телефонную трубку, стремясь перекричать уличный шум.

Странное ощущение преследовало Немова с того момента, как он влился каплей в полноводный людской поток. Он остановился, пытаясь идентифицировать его. Безрезультатно. На стеклянной двери супермаркета висел плакат с изображением белой акулы с серыми боками. Слоган новой линии мужского парфюма от известного бренда гласил: «Почувствуй себя хищником! »

– Актуально, – произнес вслух и продолжил путь по тротуару. Загадочное ощущение меж тем росло и уже начинало тревожить. Сердце билось учащенно и аритмично. Расстегнул молнию на куртке и сел на свободную лавку у запорошенной снегом клумбы. Закрыл лицо ладонями, сделал три глубоких вдоха. Толпа народа. Прохожие идут плотными рядами, но каждый обитает в своем собственном мире, куда заказан вход чужаку. Одиночество. Впервые в жизни Андрей испытывал о-ди-но-чес-тво. Если бы Соня была рядом, он бы положил голову на ее колени и забыл о прошлом. Пусть на минуту. Его тридцатилетняя история исчезла бы вместе с накопленными мыслями. Которых много, слишком много для одного человека.

Немов вспомнил о визите к психотерапевту. Умный мужик. Перекинуться бы с ним сейчас парой фраз.

– Хей, привет. Видишь, я пришел на второй сеанс. И цель моя предельно проста: я хочу быть счастливым, но не знаю, как этого добиться. Яви чудо. Скажи истину. Что мне делать? Я желал убить человека, и через несколько часов это случится. Но меня не захлестывает предчувствие приближающегося счастья. Да, кстати, забыл еще вот что. Я ведь сам выбрал жертву. И знаешь, парень очень похож на меня. Как думаешь, это моя подсознательная склонность к суициду? Давай, разложи по научным полочкам, тебя же учили. Что, если я ощущаю вину? Как тебе такая гипотеза? Например, вину зато, что, будучи мальчишкой и глядя на драку, я проявил слабость и не попытался предотвратить преступление? Стыжусь трусости и хочу себя наказать? Но я же рациональный человек, правда? И убить себя не посмею. А вот своего клона… Впрочем, чушь. Извини, старик, что побеспокоил. Обычный мандраж. Homo sum et nihil humani a me alienum puto.

Андрей поднялся. Купил в палатке бутылку минеральной воды. Откупорил крышку, полил на ладони, умылся. Чернокожий полицейский косо посмотрел на него, но претензий не предъявил. Солнце по-прежнему ослепляло, раздражая показным оптимизмом. Идиотский огненный шар, должно быть, полагал, что земляне в восторге от его всепроникающего ультрафиолета. Ха-ха-ха. Здесь всем на всё наплевать. Одиночество – приторный яд? Что ж… Он выпьет его до конца. Качество цикуты проверяют на Сократах.

– Сэр, не пожертвуете в Фонд защиты дикой природы? – толстая некрасивая девушка с пористой кожей щек улыбнулась и потрясла зеленой коробкой с прорезью для монет.

– Нет!

– Неужели вам не жалко бедных зверушек, исчезающих из-за нашего равнодушия и жестокости? – не сдавалась активистка.

– Я планирую прикончить человека, а ты мне твердишь про жалость к животным? – рассмеялся он смехом мистера Хайда.

Девушка поморгала короткими ресницами, которым не помешала бы качественная тушь, и поспешила ретироваться. Пару раз оглянулась, проверяя, не сотворит ли неврастеник какую гадость типа выстрела в спину. Немов проводил ее взглядом. Проверил время. К черту прогулку.

Вернулся в гостиницу. Устроился в кресле у окна, заказал в номер спиртное и фрукты, но ничего не выпил и не съел. Когда метрдотель позвонил и уведомил, что его ждут, вышел в коридор и на лифте спустился вниз.

– Мистер Немоф, рад знакомству. Мы с вами общались по телефону, – мужчина, похожий на недобросовестного менеджера по продажам, протянул руку. Андрей узнал его голос. Джип вырулил с парковки и «менеджер», смущаясь, молвил:

– Не возражаете, я завяжу вам глаза?

Ехали не менее часа. Андрею показалось – не больше пяти минут. Его вывели из машины. Несколько шагов по утоптанному снегу, потом по асфальтированной дорожке. Порог. Каменные или бетонные ступени вниз. Затем гулкий, скорее всего, деревянный пол коридора или длинного холла. Чьи-то руки развязали шарф. Он находился в просторном зале с дубовым паркетом на полу и тяжелыми малиновыми гобеленами на стенах. Мебели не было. Посередине располагалась круглая сцена высотой около фута и диаметром порядка четырех ярдов.

Дональд Хоук тронул гостя за плечо:

– Пройдемте. Наши специалисты подобрали целый арсенал холодного оружия, дабы предоставить вам богатый выбор.

Они покинули зал и направились по коридору во внутренние помещения.

Крайтон готовился к этому моменту, но все-таки вздрогнул, когда пискнул замок и дверь распахнулась. Он отказывался верить. Надеялся: вот-вот из динамиков раздастся «Вас снимала скрытая камера! » и режиссер извинится за столь чудовищный, но рейтинговый розыгрыш. Его выпустят на свободу, на все четыре стороны. Он навсегда сотрет из памяти кошмарный эпизод.

Ему приказали снять рубаху.

Томас подозревал, что сейчас самое время думать о чем-то важном. О вечных истинах. О тайнах бытия. Или о таких приземленных, но закономерных в данной ситуации вещах, как побег. Но ему ясно дали понять: если он сорвет спектакль, последствия для его семьи будут плачевными. У него не было повода сомневаться в этих словах. Он не мог рисковать жизнью жены и дочери.

Может быть, мозг, проанализировав факты и удостоверившись в неминуемой гибели организма, отключил активность лобных долей, заблокировав мыслительный процесс, дабы понапрасну не травмировать психику?

Может быть, иногда следует плыть по течению и подчиняться силе? Ибо порой сила бывает милосердной.

Может быть, прав был предатель Джонни, пошутивший однажды за кружкой пива: «Там, где заканчивается полоса неудач, начинается территория кладбища»?

Его повели по коридору. Тринадцать шагов. Поворот направо. Двадцать семь шагов. Поворот налево. Десять шагов. До смерти всего лишь полсотни шагов? Welcome to hell, милый дружок. Жертву пропустили в камеру красноречивым радушным жестом и оставили одного. Неизвестно, какого размера было помещение: стены терялись во мраке. Тусклый свет боковой лампочки выхватывал угол. Крайтон встал на границу света и тени и сжал кулаки.

Андрей выбрал кухонный нож, каким умелые домохозяйки проворно разделывают тушки кроликов или куриц. Ему предлагали кинжалы, стилеты, кортики, короткую саблю авторской работы, но он предпочел обычный нож с широким лезвием. К чему нелепый пафос?

– Вы не встретите сопротивления. Спокойно входите и наслаждайтесь, – Хоук ободряюще подмигнул, как старший брат, купивший проститутку для младшего и подстегивающий его не бояться.

Немов вошел. Сердце стучало в горле так близко к гландам, что при желании его реально было бы выплюнуть. Он двинулся к застывшему силуэту, и вдруг заметил нечто такое, что заставило его остановиться в немом ужасе. Правая сторона человека сливалась с чернотой, а левая выделялась четко. В блестевшем от пота голом торсе не было ничего необычного, кроме причудливой абстрактной татуировки на груди. Над левым соском!

Что это? Мистика? Невероятное совпадение? Знак свыше? Соня имеет скрытый дар ясновидения и, сама того не ведая, способна предсказывать будущее? Как это воспринимать? Узник отвернулся в темноту. Он не хотел видеть своего палача. Но прошла минута, две, три – и ничего не происходило. Чего он тянет? Ждет, что жертва станет умолять о пощаде? Крайтон медленно повернул голову. Перед ним стоял высокий темноволосый мужчина и пялился на его грудь. «Заинтересовался рельефом? » – Томас внезапно развеселился. – «Или татуировкой? Да, рисунок эффектный. А парень, видимо, иностранец. Из далекой от цивилизации страны типа России (водка, ушанка, медведи), где никто не знает о боди-арте».

Андрей поднял глаза и встретился с изучающим насмешливым взглядом. «Чудны твои дела, господи. Американец осознает, что скоро умрет, и тем не менее улыбается. Одно из двух – он или мудрец, или тупой. Впрочем, какого черта я размышляю? Из трусости оттягиваю решающий момент? » Немов покрепче сжал нож вспотевшей ладонью. Пора заканчивать глупый фарс. В детстве с классом он пошел в бассейн. Пока ровесники плескались на мелководье под надзором физрука, он залез на семиметровую вышку с твердым намерением прыгнуть. Замер на самом краю трамплина. Мальчик отлично плавал, ему нечего было бояться. Но до голубой воды было так далеко… Так страшно… Он не мог капитулировать – развернуться и спокойно спуститься по лестнице. Он перестал бы себя уважать. Оставался единственный выход – взглянуть в лицо своему страху и шагнуть вперед.

Андрей шагнул вперед и замахнулся. Стальное лезвие сверкнуло и тут же померкло, погрузившись в плотное, податливое.

…This is how you remind me

Of what I really am…

ГЛАВА 30

Он проходил мимо этого здания сотни раз, но никогда не глядел вверх. Такова отличительная черта коренных чикагцев: они не задирают головы, чтобы полюбоваться на небоскребы, являющиеся для них чем-то обыденным. Сейчас Томас остановился у входа в Sears Tower – башню, уносившую в небо полкилометра синего стекла. Спустя минуту он уже поднимался в скоростном лифте на сто десятый этаж. Предъявил контроллеру купленный за десять долларов билет и ступил на смотровую площадку высочайшего здания в США.

Крайтон приблизился к стеклу и впервые увидел Чикаго целиком: с озером, автострадами, жилыми домами, фабриками, заводами, линиями электропередач, бедными и богатыми кварталами. Гигантское каменное плато, укутанное сумраком ночи, дышало жизнью, как грудь великана. Раньше мужчина не обращал внимания на Город, казавшийся лишь серой декорацией к бездарной пьесе. Жил, задернув шторы своего окна. И вот теперь, взирая на бесконечное пространство с высоты птичьего полета, он понял простую истину: если ты смотришь на мир, мир смотрит на тебя в ответ.

Туристы, толпившиеся на площадке, зашумели потревоженными гусями, яростно защелкали фотоаппаратами. Черное небо с белыми крапинками звезд запылало на горизонте яркими разноцветными огнями, а затем словно раскололось надвое, выпустило из нутра зеленые и красные лучи, вытянувшиеся широкой полосой с запада на восток. Завтра первые полосы газет будут пестрить снимками феноменального для Чикаго явления – северного сияния. Специалисты прокомментируют редчайшее для этих широт событие как результат сильнейшего возмущения геомагнитного поля Земли.

Крайтон завороженно созерцал световые всполохи, воспринимая их как намек на грядущее счастье. Хотя почему на грядущее? Он счастлив уже сегодня. Ему дали шанс родиться заново. У его ног простирается лучший на планете Город, приютивший двух лучших женщин – Мэдди и Тину. Через час-другой Томас обнимет их. Шепнет плачущей жене: «Я же обещал, что все будет хорошо». И зацелует ее, перекрывая поток вопросов.

Он не всегда поступал правильно. И желал не того, что по-настоящему важно. Жизнь – сплошная череда ошибок, маскирующихся под верные решения. Распознать циничную мимикрию можно, лишь подойдя к самому краю. Просто потому, что с краю более полный обзор. Как бы лживо это ни звучало, но он благодарен, он действительно благодарен судьбе, на какое-то время окунувшей его в пучину отчаяния. Благодаря чему возникло осознание: в величайшем горе таится величайшая радость.

…Нож вонзился в деревянную обивку стены в сантиметре от его плеча с такой силой, что посыпались щепки. Больно кольнули кожу. Несостоявшийся убийца постоял минуту, не шевелясь, и покинул камеру. Крайтон, измученный чрезмерной эмоциональной нагрузкой, осел на пол. Сердце, недавно выдававшее двести ударов, постепенно снизило темп и заработало в привычном режиме.

Долго никто не приходил. Час. Или три. У пленника не было сил проверить, заперта ли дверь. А потом произошло нечто странное. Явились двое, кинули ему теплую одежду, надели повязку на глаза. Он не был зафиксирован. Они были безоружны. Но он подчинился. Его вывели из здания, усадили в машину. Через час автомобиль затормозил у метро Union Station. Пассажиру велели выйти, бросили на прощание фразу:

– Информация о вас удалена из базы данных полиции и тюрьмы. Вы снова обычный добропорядочный гражданин. Живите спокойно. Вам снился кошмар.

Наверное, так и было. Томас спустился на первый этаж и вышел на улицу. Чернокожий пацан подпрыгнул к нему, с азартом повертев у носа грязной обувной щеткой:

– Мистер, не желаете почистить ботинки?

Мужчина порылся в кармане куртки:

– Давай бартер. Я тебе банкноту в пять долларов, а ты мне монету в 25 центов?

Паренек подозрительно прищурился, шмыгнул сопливым носом:

– Мистер, ты не шути, у меня и без того проблем хватает!

– Я серьезно. Мне надо срочно позвонить, а монет нет. У тебя же не наберется столько монет, чтоб разменять пять баксов?

Мальчишка отрицательно помотал головой.

– Тогда не тормози! – Крайтон протянул купюру. Получив взамен 25 центов, направился к ближайшему телефону-автомату. Набрал Мэдди. Девушка обрушила на него поток брани. Что он себе позволяет? Пропадает, потом звонит. Звонит, потом пропадает! Ничего не объясняет! Заставляет ее нервничать! Она почти с ума сошла!

– Шоколадная, ты дашь мне шанс оправдаться? – улыбнулся.

– Дам! – обиженно буркнула жена.

– Ты дома?

– В клинике.

– Я сейчас там буду.

Двадцатиминутная дорога до госпиталя.

Самая долгая дорога. Мэдди по-детски закрыла рот ладонью. Он прижал девушку к себе и не отпускал целую вечность. Она не вытирала слезы, их впитывала его рубашка. Ни о чем не расспрашивала. Он вернулся, и это главное.

– Я очень по тебе соскучился.

– Еще бы!

В палате пахло фруктами. Тина широко распахнула глаза. Вылезла из-под одеяла и соскочила с кровати прежде, чем мужчина успел приблизиться.

– Папочка!

Подхватил дочку на руки, закружил.

– Где ты был, где?

– Я заблудился и не мог найти дорогу домой.

– Мой ангел тебе помог, да?

Томас кивнул. Мэдди наблюдала за сентиментальной сценой, едва сдерживая улыбку.

– Девочки, а как вы смотрите на то, чтобы отправиться в путешествие? Мы ведь нигде, кроме Чикаго, не были. Что, если нам перебраться в более теплое место?

Когда Тина уснула, мужчина и женщина подошли к окну. Облокотившись на подоконник, глядели в прозрачную, как черная органза, ночь.

ГЛАВА 31

– «Северное сияние»? – уточнила Софочка.

– Да, «Северное сияние», – повторил бармен. – Рекомендую. Ароматный коктейль на основе ликера «Кюрасао», рома и шампанского с добавлением апельсиновой цедры.

– Хорошо, – дала добро девушка. Час назад она беседовала с очередным заказчиком на оформление интерьера. Переговоры со знакомым Николая Владимировича прошли успешно: через неделю Софа приступит к новому дизайнерскому проекту. Радостное известие решила отметить и по пути домой нырнула в бар. Дела складывались как нельзя удачнее. Но на душе было невесело. Она призналась Андрею в чувствах, а он уехал. И неизвестно, вернется ли вновь. Первая любовь всегда трагична? Так хотелось исключения из правил!

Бармен подал коктейль, нанизав на край бокала кружочек апельсина. Осторожно отхлебнула. Напиток мягко обжег небо. Стоявший поблизости мужчина лет сорока с пышными усами заинтересованно глянул на девушку, указал на стул рядом:

– Это место свободно?

– Да. И мое тоже освободится, если вы сядете, – не было желания общаться.

– Ай, какая грубиянка! – Собеседник пододвинулся. – Девушку украшает скромность.

– В том случае, если других украшений у нее нет, – Софочку стало раздражать внимание противоположного пола. Позавчера она посетила парикмахерскую и перекрасилась в свой природный цвет – золотистый, с красным отливом. Думала: вдруг охотников флиртовать поубавиться? Куда там. Складывалось впечатление, что мужчины только распалились и озверели. Или изменилось ее восприятие?

– Лисичка, не брыкайся. Я могу сделать тебя счастливой.

– Тогда сгиньте! – посмотрела, как камень кинула.

Наверное, она сможет жить без него. Конечно, сможет. И ее печаль утешит знание того, что он есть на свете. Пусть не рядом, но существует. Миллионы людей состарятся и умрут, так и не встретив половину. А она встретила. Ей повезло. Неизвестный философ сказал: «Первый вздох любви – это последний вздох мудрости». Он был не прав. Настоящая любовь – не сумасшедшая страсть, не легкая влюбленность, не приятная привычка– всегда мудра. «И терпелива», – добавила Софа, улыбнувшись своим мыслям.

Незнакомец предположил, что красотка передумала и адресовала улыбку ему:

– Ты такая строгая! У меня родилась фантазия: ты начальница, а я подчиненный.

– Знаешь, у меня как раз имеется вакансия на должность чистильщика обуви, – сыронизировала девушка, покачав мыском сапога.

Кавалер не растерялся и галантно опустился на колено, явно эпатируя:

– Разрешите приступить к обязанностям? Только где взять щеточку?

– А усы вам на что? – расхохоталась она и, не дав ему опомниться, направилась к выходу.

Ранний вечер растекался по городу, как гречишный мед по горячему оладью. Рабочий день близился к концу, улицы дышали ровно и размеренно, морально готовясь принять поток людей и машин. Сотрудницы офисов уже мазали губы помадой, а сотрудники набирали в адресной строке www. anonymouse. org и перенаправлялись на порносайты без страха быть засеченными системным администратором. Который, впрочем, был занят тем же с самого обеда.

Софочка хотела прогуляться по парку, а потом съездить к Л иле с ночевкой, но интуиция потребовала идти домой. Девушка покорилась внутреннему ощущению. Мама Софы редко откровенничала с дочкой, но однажды произнесла фразу, которую девочка хорошо запомнила: «Верь интуиции, возможно, именно она и есть бог».

Из аэропорта Шереметьево-2 до центра Москвы Андрей добрался быстро – пробок на дорогах еще не было. Перелет отнял много сил, но мысль о том, что сейчас он войдет в склеп квартиры и останется один, вызвала головную боль. Попросил водителя затормозить возле Чистых прудов. Прежде чем свернуть в сквер, купил в киоске дешевого пива. На дорогое не было денег: последнюю тысячу отдал таксисту. Усмехнулся непривычно пустым карманам. Покутил, что называется. Сел на скамейку.

Когда клиент заявил, что передумал убивать, Хоук широко раскрыл глаза и какое-то время являл собой бессловесную мумию. Ранее в клубе подобных прецедентов не случалось. Немову понадобилось не менее получаса, чтобы втолковать ему, что он не собирается требовать заплаченную сумму назад.

– Я хочу, чтобы парня отпустили. Не вернули в тюрьму, а отпустили.

– Это нереально. На него заведено уголовное дело, его карточка находится в федеральной базе данных. Через час в полицию поступит информация об аварии, в которой погиб заключенный окружной тюрьмы при этапировании его к зданию суда.

– Я уверен, вы сумеете что-нибудь сделать, – настаивал Андрей.

– Нет, – наотрез отказался Хоук. – Это слишком сложно.

– Все сложно перед тем, как стать легким. Какая сумма простимулирует ваших компьютерных гениев?

…Смешно. Надо умудриться: примчаться на другой конец земли, чтобы осуществить свое желание и осознать, что твое, желание диаметрально противоположное. Что никогда не поздно исправить ошибку. Что истинная сила спасает, а не лишает жизни. Что в борьбе с собственным страхом не допустимы компромиссы.

В глубине души Немов давно догадывался, что не сможет, точнее, не захочет убить. Но боялся признаться. Полагал, что необходимо следовать раз и навсегда выбранной цели, отступиться от которой – значило бы расписаться в слабости. А глупая, неопытная, молодая девица ткнула его носом в лужицу, словно котенка. Мол, смотри, разве продукт жизнедеятельности важнее и ценнее производителя? Разве человек не больше, чем его самые грандиозные планы? Разве он не волен распоряжаться своими устремлениями как угодно: реализовывать, изменять, игнорировать?

Там, в камере, оставшись один на один с жертвой, Андрей ощутил, как прошлое наваливается липкой тягучей массой, превращая его в испуганного ребенка. С той лишь разницей, что теперь этот маленький мальчик был способен повлиять на ситуацию. И повлиял.

Как-то мужчина прочитал высказывание некоего Гленна О'Шэннона: «Умей вовремя изменить своим принципам, иначе они изменят тебе в самый неподходящий момент». Только сейчас он уловил суть фразы. Осознанная смена намерений отнюдь не малодушие, а показатель более глубокого понимания собственного «я» и истинных желаний.

– Дядя, дай денег! – пацан, лет двенадцати, с давно не мытым лицом и неряшливо одетый, вытянул раскрытую ладошку.

Немов виновато пожал плечами:

– Извини, парень, нет ни копейки.

Попрошайка недоверчиво оглядел его недешевые куртку, брюки и ботинки и осуждающе покачал головой:

– Эх ты, дядя…

Мальчик развернулся, дабы направиться на поиски нового объекта, но не ступил и шага, как Андрей окликнул его:

– Парень, ты голоден?

– Спрашиваешь!

– Вот и я. Слушай, я знаю хорошее место, где клевая кормежка. Пойдем? Тут недалеко.

– Ты че, педофил? Соблазнить меня хочешь? – угрожающе зашипел подросток.

– Ты о себе высокого мнения, – рассмеялся мужчина. Встал со скамейки и пошел по аллее. Малолетка поплелся следом. Андрей двигался медленно, размышляя над тем, как же легко дышится. Так легко, словно он наконец рассчитался с кредитором, уплатил чудовищный долг, висевший тяжким бременем долгие годы. Деревья растопыривали заиндевевшие ветви сюрреалистичными павлиньими хвостами. Многоэтажные здания рождались из небытия сумерек, складываясь из мозаики загоравшихся окон. Как он раньше не замечал, что его город умопомрачительно красив?

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8 9 10 111213 Следующая ⇒