Часть четвертая 3 страница

– Сейчас у нее уже в любом случае закончился воздух, – доказывал Рик.

– Ты этого не знаешь, – возразила Ширли. Женщина стояла на стуле, желая сравняться с остальными хотя бы ростом. Она обвела взглядом столовую. – Мы ведь не знаем, какие усовершенствования они сделали.

– Потому что нам про это не говорят!

– Возможно, снаружи стало лучше, – предположил кто‑ то.

После его слов наступила относительная тишина. Наверное, все ждали, не раздастся ли этот же голос вновь. Уокер присмотрелся к глазам тех людей, чьи лица были повернуты в его сторону. В них читалась смесь возбуждения и страха. Двойная очистка избавила от некоторых табу. Молодежь отослали подальше. Взрослые стали более дерзкими и не боялись высказывать запретные мысли.

– А что, если там действительно стало лучше? – спросил кто‑ то.

– Всего‑ то за две недели? Да говорю вам, парни, все дело в комбинезонах! Они научились их делать! – Нефтяник Марк обвел взглядом остальных. Глаза у него были злые. – Я в этом уверен. Они довели их до ума, и теперь у нас есть шанс!

– Шанс на что? – прорычал Нокс. Седеющий главный механик сидел за столом, ковыряя ложкой в тарелке с завтраком. – Шанс послать еще больше людей бродить по холмам, пока у них не закончится воздух? – Он покачал головой, облизал ложку и ткнул ею в спорщиков. – Нам не о том надо думать, – заявил он с набитым ртом, – а об этих позорных выборах, о крысозадом мэре и о том, что нас тут, внизу, держат за дураков и ни черта нам не говорят…

– Они не научились делать комбинезоны, – прошептал Уокер, все еще тяжело дыша после пережитого.

– Это мы поддерживаем здесь жизнь, – продолжил Нокс, вытирая бороду. – И что мы получаем? Сломанные пальцы и дерьмовую оплату. А они приходят, уводят наших людей и вышвыривают их наружу ради вида, на который нам плевать! – Он так шарахнул по столу кулачищем, что его тарелка подскочила.

Уокер кашлянул. Он так и сидел на полу, скорчившись и прислонившись к стене. Никто не заметил, как он вошел, никто не услышал его первые слова. Теперь, когда после речи Нокса все испуганно замолчали, он попытался снова.

– Они не научились делать комбинезоны, – повторил Уокер, на этот раз чуть громче.

Его заметила стоящая на стуле Ширли. Она изумленно открыла рот и указала на него пальцем. К Уокеру повернулись десятки голов.

На него уставились. Уокер все еще не до конца отдышался и выглядел, наверное, как умирающий. Молодая водопроводчица Кортни, которая всегда была добра к старику и часто заглядывала в его мастерскую, встала из‑ за стола и торопливо подошла к Уокеру. Она удивленно прошептала его имя, помогла ему встать, подвела к столу и усадила на свое место.

Нокс отодвинул тарелку и шлепнул ладонью по столу.

– Значит, люди теперь могут просто гулять по тому проклятому месту, так?

Уокер робко поднял взгляд и увидел, что начальник улыбается ему сквозь бороду. На него смотрели еще два‑ три десятка человек. Уокер слегка помахал им и уставился в столешницу. Его неожиданно окружило слишком много людей.

– Мы тебя разбудили своими воплями, старина? Или ты тоже настроился прогуляться по холмам?

Ширли вскочила со стула:

– Боже мой, извините. Я забыла принести ему завтрак.

Она убежала на кухню за едой, хотя Уокер и махнул ей, чтобы она не ходила. Он еще не проголодался.

– Дело не в этом… – Его голос дрогнул. Он попробовал снова. – Я пришел, потому что услышал, – прошептал он. – Про Джулс. Что она ушла и скрылась из виду. – Он шевельнул рукой, изобразив над столом воображаемый холм. – Но там, в Ай‑ Ти, ничему не научились. – Он встретился взглядом с Марком и постучал себя в грудь. – Это сделал я.

Шепоток в углу оборвался. Никто не пил сок, никто не шевелился. Всех поразило уже то, что Уокер вышел из своей мастерской, и тем более что он пришел к ним. Все они были еще слишком молоды, чтобы помнить, когда Уокер в последний раз выходил в люди. Все знали его как чокнутого инженера, который живет в пещере и отказывается брать новых учеников.

– Что ты сказал? – переспросил Нокс.

Уокер глубоко вдохнул. Он уже собрался было заговорить, когда Ширли вернулась с тарелкой горячей овсянки – такой густой, что ложка в ней стояла. Как раз такую он и любил. Уокер обхватил тарелку ладонями, чувствуя, как они согреваются. И неожиданно ощутил сильную усталость от недосыпания.

– Уокер? Ты в порядке? – спросила Ширли.

Он кивнул, отмахнулся от нее, поднял голову и встретился взглядом с Ноксом.

– Джулс как‑ то пришла ко мне. – Уокер наклонил голову, набираясь смелости. Он пытался не обращать внимания на то, сколько людей его слушает и как слезятся глаза от ярких ламп. – У нее было предположение насчет этих комбинезонов, насчет Ай‑ Ти. – Он помешал ложкой овсянку, собираясь произнести немыслимое. Но, в конце концов, сколько ему уже лет? Какое ему дело до табу? – Помните термоленту? – Он повернулся к Рейчел: она работала в первую смену и хорошо знала Джульетту. Та кивнула. – Джулс предположила, что это не случайно – то, как лента ветшает. И предположила правильно.

Уокер зачерпнул ложку овсянки. Есть ему не особо хотелось, но он с наслаждением ощутил, как горячая ложка обжигает язык. В столовой было тихо – все ждали. Слышались лишь редкие перешептывания и голоса мальчишек в вестибюле.

– У меня годами копились должники в снабжении, – пояснил Уокер. – Копились и копились. Вот я и попросил их об одолжении. Сказал, что мы будем в расчете. – Он посмотрел на сидящих вокруг. Услышал, как из коридора подходят новые люди – те, кто опоздал к началу. Видя, что в столовой все замерли, они тоже вели себя тихо. – Мы и раньше добывали кое‑ что из цепочки снабжения Ай‑ Ти. Я точно это делал. Вся лучшая электроника и провода уходят к ним, чтобы делать комбинезоны…

– Гребаные ублюдки, – пробормотал кто‑ то, и многие вокруг закивали.

– Вот я и попросил снабженцев вернуть мне должок. Как только я узнал, что ее взяли… – Уокер смолк и провел рукой по глазам. – Как только узнал, я попросил их заменить все, что эти сволочи закажут, на такое же, только сделанное у нас. На лучшее из лучшего. И чтобы они ничего не заметили.

– Ты и впрямь это сделал? – переспросил Нокс.

Уокер закивал – ему было приятно говорить правду.

– Они изготавливают комбинезоны специально, чтобы те не могли продержаться долго. Не потому, что снаружи хорошо, – скорее всего, там хреново. Но они не хотят, чтобы чистильщики уходили далеко, где их тел не будет видно. – Он помешал овсянку. – Они хотят, чтобы все мы оставались рядом, на виду.

– Значит, она в порядке? – спросила Ширли.

Уокер нахмурился и медленно покачал головой.

– Я же говорил, – пробормотал кто‑ то. – У нее уже давно закончился воздух.

– Она бы все равно умерла, – парировал другой, и спор разгорелся заново. – Это лишь доказывает, какие они мерзавцы.

Уокеру пришлось согласиться.

– Так, давайте вести себя спокойно, – проревел Нокс, выглядя при этом самым возбужденным из всех.

Теперь, когда тишина была нарушена, в столовую вошли новые рабочие. Они собрались вокруг стола, на лицах читалась тревога.

– Вот и все, – пробормотал Уокер, увидев, что происходит и какой шум он поднял: как возмущены его друзья и коллеги, как они выкрикивают вопросы, как разгораются страсти. – Вот и все, – повторил он, ощущая, что ситуация накаляется, близится взрыв. – Вот‑ и‑ все, вот‑ и‑ все…

Кортни, по‑ прежнему опекающая Уокера, словно тот был инвалидом, взяла его запястье тонкими пальцами.

– Что «все»? – спросила она, затем помахала другим, прося тишины, и склонилась к Уокеру. – Уокер, объясни: что значит «все»? Что ты хочешь сказать?

– Вот как это начинается, – прошептал он во вновь наступившей тишине.

Он прошелся взглядом по лицам, всмотрелся в них. И в их ярости он увидел, что его тревога имеет основания.

– Вот так начинаются восстания…

…Худой старик,

Весь отощавший от нужды, в лохмотьях.

…Кругом на полках нищенский набор

Горшечных черепков, пустых коробок…

Лукас прибежал на тридцать четвертый этаж, задыхаясь и прижимая к себе коробку. Его больше измучили мысли о том, что он нарушил законы, чем восхождение. Он все еще ощущал металлический привкус адреналина, появившийся, когда он прятался за серверами и копался в вещах Джульетты. Лукас похлопал себя по груди. Спрятанные в кармане предметы были на месте, возле колотящегося сердца.

Отдышавшись и немного придя в себя, он протянул руку к двери Ай‑ Ти – и едва не получил по пальцам, когда та внезапно распахнулась. Из нее выскочил знакомый техник Сэмми и промчался мимо. Лукас окликнул его, но тот уже взлетел вверх по лестнице и скрылся из виду.

В вестибюле что‑ то происходило – оттуда доносились ругань и крики. Лукас настороженно вошел, не понимая, из‑ за чего шум. Придержав дверь локтем, он проскользнул в вестибюль, крепко прижимая коробку к груди.

Похоже, кричал главным образом Бернард. Глава АйТи стоял возле турникета и орал на техников. Симс, начальник службы безопасности компьютерного отдела, также распекал троих своих подчиненных в серых комбинезонах. Лукас замер возле двери, напуганный этой разгневанной парочкой.

Заметив его, Бернард смолк и протиснулся мимо дрожащих техников к Лукасу. Тот уже открыл было рот, чтобы что‑ нибудь сказать, но босса интересовал не сам Лукас, а то, что он принес.

– И это все? – спросил Бернард, выхватывая у него коробку.

– Это?..

– Все вещи этой девки поместились в одну гребаную коробочку? – Бернард развернул клапаны. – Здесь все?

– Э‑ э… тут все, что мне дали, – пробормотал Лукас. – Марш сказал…

– Да, Марш сообщил, что у него ногу свело. Клянусь, в Пакте следует указать возрастные ограничения для таких должностей. Симс! – Бернард повернулся к начальнику охраны. – Конференц‑ зал. Немедленно.

Лукас махнул рукой в сторону турникета и расположенной где‑ то за ним серверной.

– Полагаю, мне сейчас надо…

– Пойдешь со мной, – сказал Бернард, взяв Лукаса за плечи. – Я хочу тебя привлечь к одному делу. Кажется, здесь становится все меньше гребаных техников, которым еще можно доверять.

– Но я должен идти в серверную. У нас там была проблема с тринадцатым сервером…

– Он подождет. Это важнее.

Бернард привел его в конференц‑ зал. Великан Симс вошел туда перед ними. Он придержал дверь, пропуская Бернарда, и нахмурился, когда вошел Лукас. Тот даже вздрогнул. Он ощущал, как по груди стекают струйки пота, от страха его бросило в жар. Ему вдруг представилось, как его швыряют на стол, прижимают, вытаскивают похищенные вещи из карманов и размахивают ими перед лицом…

– Садись, – велел Бернард.

Он поставил коробку на стол, и они с Симсом начали ее опустошать. Лукас сел.

– Отпускные читы, – произнес Симс, доставая пачку бумажных купонов. Лукас наблюдал за тем, как мускулы на его руках перекатываются при малейшем движении. Симс когда‑ то был техником, пока его тело не выросло настолько, что он стал очевидным кандидатом на другую, менее интеллектуальную работу. Он поднес читы к носу, понюхал и отпрянул. – Воняют потным смазчиком.

– Поддельные? – уточнил Бернард.

Симс покачал головой. Бернард покрутил в руках деревянную шкатулку. Он встряхнул ее, постучал по ней костяшками пальцев, вслушиваясь в бряканье читов внутри. Затем стал искать замок.

Лукас едва не проболтался, что крышка сдвигается, а вещица так искусно сделана, что стыки почти не видны, и для сдвига требуется некоторое усилие. Бернард неразборчиво выругался и отложил шкатулку.

– А что именно мы ищем? – спросил Лукас.

Он подался вперед и взял шкатулку, делая вид, будто впервые держит ее в руках.

– Что‑ нибудь. Любой гребаный намек, – рявкнул Бернард и пронзил Лукаса взглядом. – Как эта проклятая смазчица перешла через холм? Она сама что‑ то подстроила? Или кто‑ то из моих техников? И что именно?

Лукас все еще не понимал, почему Бернард так злится. Ну не стала она делать очистку – и что? Может, Бернард рассвирепел, потому что не знает, как она смогла протянуть так долго? Лукасу было знакомо подобное чувство. Всякий раз, когда во время работы у него что‑ то выходило случайно, он бесился почти так же, как когда что‑ то ломал или портил. Ему доводилось видеть разозленного Бернарда, но сегодня тот был каким‑ то другим. Он неистовствовал. Вел себя как маньяк. Лукас мог бы испытывать нечто похожее, если бы добился беспрецедентного успеха, не имея при этом понятия, за счет чего именно.

Симс тем временем обнаружил блокнот и принялся его перелистывать:

– Эй, босс…

Бернард выхватил у него блокнот и быстро просмотрел страницы.

– Пусть это кто‑ нибудь прочитает, – велел он и поправил соскользнувшие на кончик носа очки. – Тут могут оказаться какие‑ нибудь намеки на заговор…

– Эй, смотрите, – произнес Лукас, держа шкатулку. – Она открывается. – Он показал им скользящую крышку.

– Дай‑ ка сюда. – Бернард швырнул блокнот на стол и выхватил шкатулку. Заглянул внутрь и наморщил нос. – Только читы, – сказал он с отвращением.

Он кинул их на стол и уже собрался отбросить шкатулку, но его остановил Симс.

– Она старинная. Как думаете, это улика или я могу…

– Да, оставь себе, не вопрос. – Бернард махнул рукой в сторону окна, за которым виднелся вестибюль. – Потому что ничего более важного здесь не происходит, так ведь, тупица?

Симс уклончиво пожал плечами и сунул шкатулку в карман. Лукасу отчаянно захотелось оказаться где‑ нибудь в другом месте. Где угодно, лишь бы не здесь.

– Может, ей просто‑ напросто повезло? – предположил Симс.

Бернард начал вываливать остатки содержимого коробки на стол. Он даже постучал по ней, чтобы вытряхнуть руководство, – Лукас знал, что оно застряло на дне. Сделав паузу, Бернард прищурился и взглянул на Симса поверх очков.

– «Повезло», – повторил он.

Симс наклонил голову.

– Пошел вон отсюда, – велел Бернард.

– Да, вы правы, – кивнул Симс.

– Я сказал, убирайся! – Бернард указал на дверь. – Пошел‑ вон‑ отсюда!

Симс улыбнулся, как будто услышал что‑ то смешное, но побрел к выходу. Он выскользнул в вестибюль и аккуратно прикрыл за собой дверь.

– Я окружен идиотами, – признался Бернард, когда они остались вдвоем.

Лукас решил, что начальник не имеет в виду его.

– К присутствующим это не относился, – добавил Бернард, словно прочитав его мысли.

– Спасибо.

– Ты хотя бы способен починить чертов сервер. Но за что я плачу всем остальным придуркам‑ техникам?

Он снова поправил очки, а Лукас попытался вспомнить, всегда ли Бернард так много ругался. Кажется, нет. Может, его доконала нагрузка, ведь он сейчас также исполняет обязанности мэра? Что‑ то изменилось. Теперь было странно даже представить Бернарда своим другом. Он стал гораздо более важным человеком – и намного более занятым. Может, он с трудом выдерживает эту дополнительную ответственность? И боль из‑ за того, что именно ему приходится посылать хороших людей на очистку…

– Знаешь, почему я никогда не брал ученика? – спросил Бернард.

Он пролистал руководство, увидел текст пьесы и перевернул бумажный блок. Потом взглянул на Лукаса – тот пожал плечами.

– Потому что меня приводит в дрожь мысль, что здесь когда‑ нибудь станет распоряжаться кто‑ то другой.

Лукас предположил, что босс имеет в виду компьютерный отдел, а не весь бункер. Он ведь пробыл мэром совсем недолго.

Бернард отложил пьесу и уставился за окно, откуда вновь стали доноситься приглушенные голоса спорщиков.

– Но когда‑ нибудь мне придется это сделать. Я уже в том возрасте, когда друзья – те, с которыми ты вырос, – дохнут как мухи, а ты еще достаточно молод, чтобы делать вид, будто с тобой такого не случится.

Его взгляд переместился на Лукаса. Молодой техник ощутил себя неуютно наедине с Бернардом. Прежде он такого никогда не испытывал.

– Бункеры уже выгорали дотла из‑ за высокомерия одного человека, – поведал ему Бернард. – Достаточно неверного планирования и заблуждения, что ты вечен. Всего один человек исчезает… – он щелкнул пальцами, – и оставляет за собой пустоту – этого может оказаться достаточно, чтобы все рухнуло.

Лукасу отчаянно захотелось спросить босса, о чем тот, черт побери, говорит.

– Думаю, день настал.

Бернард обошел длинный стол для совещаний, оставив за спиной разбросанные вещи Джульетты. Взгляд Лукаса метнулся к ним. Чувство вины за то, что он сам в них копался, исчезло, когда он увидел, как с ними обращается Бернард. Теперь Лукас пожалел, что не прихватил себе больше.

– Мне нужен тот, кто уже имеет доступ к серверам, – сказал Бернард.

Лукас повернулся к нему и увидел, что невысокий пузатый начальник Ай‑ Ти стоит прямо перед ним. Он поднял руку к нагрудному карману, чтобы тот не оттопыривался и Бернард не смог в него заглянуть.

– Сэмми хороший техник. Я ему доверяю, но он почти мой ровесник.

– Не такой уж вы и старый, – заметил Лукас, стараясь быть вежливым и одновременно собраться с духом. Он не знал, что произойдет дальше.

– Тех, кого я считаю друзьями, совсем немного, – доверительно произнес Бернард.

– Я это ценю…

– А ты, наверное, самый близкий из них.

– У меня такое же чувство…

– Я знал твоего отца. Он был хорошим человеком.

Лукас сглотнул и кивнул. Посмотрел снизу вверх на Бернарда и осознал, что тот протягивает ему руку. Уже некоторое время. Лукас протянул свою, все еще не понимая, что именно ему предлагают.

– Мне нужен ученик, Лукас. – Он ощутил, что ладонь у Бернарда совсем маленькая. Тот потряс его руку. – И я хочу, чтобы им стал ты.

Прошу не торопить:

Тот падает, кто мчится во всю прыть.

Джульетта протиснулась через внутреннюю дверь шлюза и вцепилась в нее, чтобы закрыть. Когда массивная створка со скрипом повернулась на петлях, Джульетта оказалась в кромешной темноте. Она нащупала большое запорное колесо и навалилась на него, проворачивая.

Воздух в комбинезоне становился все более спертым: Джульетта ощущала нарастающее головокружение. Повернувшись и нашарив рукой стену, она побрела сквозь темноту. Ей казалось, будто облачко наружного воздуха, который она впустила, преследует ее роем обезумевших насекомых. Джульетта брела вслепую по коридору, стремясь уйти подальше от оставшихся за спиной мертвецов.

Свет здесь не горел. Настенные экраны, показывающие внешний мир, тоже не светились. Джульетта молилась, чтобы расположение помещений здесь оказалось таким же и она смогла найти дорогу. Молилась, чтобы кислорода хватило еще на какое‑ то время и чтобы воздух в бункере не был таким же ядовитым, как снаружи. Или таким же непригодным для дыхания, как тот, что оставался в ее комбинезоне.

Рука скользнула по решетке камеры – как раз в том месте, где ей полагалось находиться, и Джульетта ощутила надежду, что сможет ориентироваться в темноте. Она сама не знала, что надеется отыскать здесь, – у нее не было никакого плана спасения. Она просто уходила подальше от ужасов внешнего мира. В голове с трудом укладывалась мысль, что она побывала там, выходила наружу, а теперь оказалась в каком‑ то новом месте.

Пробираясь через офис и жадно глотая остатки воздуха в шлеме, Джульетта за что‑ то зацепилась ногой и рухнула ничком. Она упала на мягкий холмик, пошарила, нащупала чью‑ то руку. Тело. Несколько тел. Джульетта поползла через них. Губчатая плоть показалась ей более неподатливой, чем высохшие оболочки и кости снаружи, – и более трудной для преодоления. Она нащупала чей‑ то подбородок. Под весом ее тела голова мертвеца повернулась, и Джульетта едва не потеряла равновесие. Она ужасалась тому, что делала. Ей хотелось извиниться, хотелось не касаться покойников, но она заставила себя ползти через эту кучу в полной темноте, пока шлем не ударился о дверь офиса.

Внезапный удар оказался таким сильным, что у Джульетты посыпались искры из глаз, и она испугалась, что сейчас потеряет сознание. Подняв руку, она стала нашаривать дверную ручку. Мрак был таким плотным, что с тем же результатом она могла бы идти зажмурившись. Даже в самых недрах механического отдела она не оказывалась в такой абсолютной темноте.

Отыскав ручку, она нажала на дверь. Та не была заперта, но не поддалась. Джульетта кое‑ как поднялась, упираясь подошвами в мертвые тела, и навалилась на дверь плечом. Ей хотелось выйти.

Дверь сдвинулась. Чуть‑ чуть. Джульетта услышала, как с другой стороны что‑ то скребет по полу, и представила, что там тоже навалены трупы. Она вновь и вновь бросалась на дверь, пыхтя и негромко вскрикивая от отчаяния. Мокрые от пота волосы лезли в глаза. Джульетта ничего не видела. Не могла дышать. И все больше слабела.

Когда дверь приоткрылась, она попробовала втиснуться в проем. Сперва прошло плечо, затем – с трудом – шлем, потом второе плечо и ноги. Джульетта упала на пол, пошарила вокруг и прислонилась к двери, плотно закрыв ее.

Здесь был тусклый свет – поначалу едва заметный. Ее окружала баррикада из столов и стульев, которую она немного сместила, открывая дверь. Среди острых краев и тонких ножек она оказалась словно в ловушке.

Джульетта втягивала воздух с хрипом и поняла, что ее время закончилось. Она представила, как яд растекается по телу. Токсичный воздух, который она впустила, был хищным облаком, только и ждущим, пока она выползет из оболочки, чтобы сожрать ее.

Джульетта задумалась: может, проще лечь и подождать, пока закончится воздух? Ее тело сохранится в этом коконе, в комбинезоне, изготовленном на совесть, подарке Уокера и людей из снабжения. Она навечно останется в темном бункере, которому не полагалось существовать, – но такая участь казалась ей намного лучшей, чем гнить на безжизненном холме и разлетаться прахом под порывами ветра, пылинка за пылинкой. Это будет хорошая смерть. Джульетта тяжело дышала, но гордилась тем, что ее смерть станет в каком‑ то смысле ее выбором, преодолением нескольких последних препятствий. Привалившись к двери, она очень аккуратно улеглась и закрыла глаза… но не смогла избавиться от любопытства.

Она подняла руки и рассмотрела их в тусклом свете, пробивающемся с лестницы. Блестящие перчатки – обмотанные термолентой, превратившейся в светлую пленку, – делали ее похожей на машину. Джульетта провела руками по куполу шлема и поняла, что сейчас представляет собой нечто вроде ходячего тостера. Когда она еще была ученицей в механическом, у нее имелась скверная привычка все разбирать на части, даже если это работало. Что там про нее говорил Уокер? Что для нее нет ничего интереснее, чем заглядывать внутрь тостеров.

Джульетта села и попыталась сосредоточиться. Она теряла ощущения, а вместе с ними и волю к жизни. Тряхнув головой, она заставила себя встать, с грохотом развалив гору стульев. Да, она и есть тостер. И любопытство требовало его разобрать. Только на этот раз – чтобы понять, что находится снаружи. Сделать один вдох и узнать.

Джульетта стала пробираться через завал из мебели, стремясь уйти как можно дальше от впущенного ею ядовитого воздуха. Тела, по которым она ползла в кабинете шерифа, похоже, были целыми. Эти люди умерли естественной смертью. Наверное, оказались там заперты и скончались от голода или удушья. Но не сгнили. И все равно, несмотря на головокружение и необходимость дышать, ей хотелось обезопасить себя, насколько это было возможно, прежде чем снять шлем. Разбавить токсины, как она сделала бы с любым химикатом, пролитым в механическом отделе.

Преодолев баррикаду, Джульетта двинулась через пустое кафе. Аварийные лампочки на лестнице сочились тусклым зеленым светом, показывая дорогу. Она миновала дверь на раздачу, вошла на кухню и покрутила краны над большой раковиной. Рукоятки повернулись, но не вылилось ни капли – далекие насосы даже не сделали отчаянной попытки что‑ то накачать. Джульетта подошла к шлангу, свисающему над посудомойкой, нажала рычаг – с тем же результатом. Воды не было.

Затем ее мысли обратились к холодильным камерам: может, получится заморозить ту гадость, которая покрывает комбинезон? Она обошла плиты и потянула большую серебристую рукоятку на двери холодильника. Свет в дальнем конце кухни был уже настолько тусклым, что Джульетта едва могла что‑ либо разглядеть. Перепада температуры сквозь комбинезон она не ощутила, – впрочем, она с самого начала допускала, что может ничего не почувствовать. Комбинезон был сделан, чтобы ее изолировать, и сделан хорошо. Свет на потолке не загорелся, и Джульетта предположила, что холодильник не работает. Держа дверь открытой, она заглянула внутрь, отыскивая что‑ нибудь жидкое, и увидела большие емкости с супом.

Отчаявшись, Джульетта была готова испробовать что угодно. Она вошла в холодильную камеру, позволив двери медленно закрываться. Ухватившись за большой пластиковый контейнер, она сорвала с него крышку. Дверь со щелчком закрылась, оставив ее в полной темноте. Джульетта встала на колени возле полки и наклонила тяжелую емкость. Суп потек по комбинезону и на пол. Колени заскользили в луже. Нащупав второй контейнер, Джульетта повторила операцию, затем повозила ладонями по луже и принялась размазывать жижу по себе. Она не знала наверняка, не сошла ли с ума и не сделала ли все еще хуже, так же как не знала, был ли вообще смысл в том, что она делала. Одна ее нога поехала в сторону, и Джульетта упала навзничь, ударившись шлемом о пол.

Она лежала в луже супа, ничего не видя, хрипло и тяжело дыша. Ее время подошло к концу. Голова кружилась, толковых мыслей не появлялось, воздуха и сил не осталось. Но шлем нужно было снять.

Джульетта повозилась с застежками, но те едва прощупывались сквозь толстые перчатки. Слишком толстые. Эти перчатки ее убьют.

Она перекатилась на живот и поползла через суп. Руки и ноги скользили. Задыхаясь, она доползла до двери, поискала ручку, нашарила ее и распахнула дверь. За прилавком виднелась стойка с поблескивающими ножами. Джульетта встала, схватила нож, сжала лезвие перчатками и осела на пол. Силы были на исходе, голова кружилась.

Поднеся лезвие к шее, Джульетта принялась водить кончиком по воротнику, пока не нащупала застежку. Собравшись с духом, она дрожащими руками нажала на нож, стараясь подавить инстинкт самосохранения.

Послышался слабый щелчок. Джульетта ахнула, потом отыскала острием вторую застежку и повторила маневр.

Раздался еще один щелчок, и шлем освободился.

Не отдавая себе отчета, Джульетта жадно и глубоко втянула отвратительный воздух. Вонь казалась невыносимой, но Джульетта не могла остановиться, глотая его вновь и вновь. Перегнившая еда, биологическое разложение… Тепловатая, неописуемо смердящая мешанина попала ей в рот, на язык, в нос.

Джульетта перевалилась на бок. Ее стало выворачивать, но желудок оказался пуст. Руки все еще были скользкими. Ей показалось, что кожу обжигает, но причиной тому могло стать и ее лихорадочное состояние. Джульетта поползла прочь от холодильной камеры в сторону кафе, подальше от гниющей жижи, затем остановилась и сделала еще один глоток воздуха.

Воздух!

Она вдохнула полной грудью. Вонь все еще была очень сильной – смердел перепачканный комбинезон. Но сквозь эту вонь пробивалось нечто еще. Нечто слабое. Нечто пригодное для дыхания, начавшее вытеснять головокружение и панику. Кислород. Жизнь.

Джульетта все еще была жива.

Безумно хохоча и глубоко вдыхая, она побрела на зеленый свет, к лестнице. Она чувствовала себя слишком измотанной, чтобы оценить это, но она совершила невозможное – осталась в живых.

Нет, что вы, сядьте, где уж нам плясать!

Нокс рассматривал волнения в механическом как очередную аварийную ситуацию, с которой надо справиться. Как в тот раз, когда стена в подвале дала течь или когда буровая наткнулась на «карман» с метаном и пришлось эвакуировать восемь этажей, пока камеры обработки воздуха не сделали возвращение безопасным. Чтобы предотвратить худшее, ему следовало добиться порядка. Разделить обязанности. Разбить огромную задачу на кусочки и проследить, чтобы они попали в правильные руки. Только на этот раз Нокс и его люди займутся не ремонтом чего‑ то. Были кое‑ какие вещи, которые добропорядочные работники механического отдела намеревались сломать.

– Снабжение – ключ ко всему, – заявил он бригадирам, показывая на большую схему, висящую на стене. Он провел указкой вверх по лестнице на тридцать этажей до главного производственного этажа отдела снабжения. – Наше самое большое преимущество в том, что Ай‑ Ти не будет знать, что мы идем. – Он повернулся к начальникам смен. – Ширли, Марк и Кортни, вы отправитесь со мной. Мы возьмем припасы и прихватим с собой учеников. Уокер, можешь послать сообщение в снабжение, предупреди о нашем приходе. Но будь осторожен. Помни, что у Ай‑ Ти есть уши. Скажи, что мы придем доставить то, что ты отремонтировал.

Нокс повернулся к Дженкинсу, который шесть лет был его учеником, пока не отрастил собственную бороду и не перешел в третью смену. Все предполагали, что со временем он заменит Нокса.

– Дженкс, я хочу, чтобы ты взял механический в свои руки. Выходные на время отменяются. Поддерживай все в рабочем состоянии, но будь готов к худшему. Сделайте как можно большие запасы провизии. И воды. Убедитесь, что цистерна заполнена доверху. Если придется, уменьшите подачу воды для гидропоники, но только осторожно. Если там заметят, придумайте оправдание, например скажите, что произошла утечка. А тем временем пусть кто‑ нибудь совершает обходы и проверяет все замки и люки – на случай, если беспорядки доберутся и до нас. И запаситесь любым оружием, какое сможете добыть или сделать. Трубы, молотки, что угодно.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒