Послесловие автора 2 страница

– А, тот случай с почтой, да?

«Имаджинатор»[10] – это была программа, разработанная для Амусферы. Она генерировала виртуальное пространство, куда можно было нырнуть; там человек оказывался перед камерой, куда мог наговорить сообщение, а потом сконвертировать его в формат электронного письма. Получатель потом мог проиграть этот файл, который воспроизводил виртуальное тело автора сообщения и само сообщение – в общем, примерно так. Поскольку с помощью этой программы можно было пересылать видео, аудио и даже тактильные ощущения, она приобрела большую популярность.

Вскоре, разумеется, в программе была найдена «дырка», и кто‑ то создал вирус, заражающий письма, – что привело к большому скандалу. Если человек пытался нырнуть, имея зараженное письмо в ящике, оно автоматически открывалось, и перед глазами пользователя в цвете и звуке начинало проигрываться что‑ нибудь шокирующее – как правило, либо порнографическое, либо тошнотворное.

Затем, конечно, появился патч и проблема решилась, но…

– …Сейчас Имаджинатор стоит у большинства пользователей Амусферы. Если в нем есть еще какие‑ нибудь неизвестные «дырки» в безопасности и если известен е‑ мэйл или IP‑ адрес жертвы…

– …Дальше понятно: заранее выставить таймер и послать сигнал одновременно с выстрелом – нечто подобное вполне возможно.

Кикуока сцепил пальцы и, кивнув, положил на них подбородок.

– Хорошо, здесь понятно. Но тут проклятую пулю не пошлешь. В конечном итоге это просто стимуляция органов чувств.

– Иными словами, нужно заставить почувствовать что‑ то, от чего остановится сердце… возможно, какой‑ то вкус, запах… свет или звук… да? Ну что ж, давайте переберем все варианты по очереди. Сперва осязание, ощущение прикосновения.

Я приостановился и вжал большой палец правой руки в левую ладонь. Да, то, что я только что съел, – это было вовсе не шоколадное пирожное, как я сперва думал, а мороженое. Какое потрясение.

– …Что будет, если послать на все тело запредельное чувство холода? Как если прыгнуть в ванну с ледяной водой. Это может привести к остановке сердца?

– Эээ… если прыгнуть в ледяную воду, это может привести к остановке сердца, поскольку разница температур приведет к шоку, кровеносные сосуды по всему телу разом сожмутся, и сердце окажется перегружено… здесь так не выйдет.

– …Понятно, похоже, этот путь тогда закрыт. Даже если мозг чувствует холод, капилляры в других участках тела его не ощутят…

– Ну хорошо, а что если так?

На этот раз Кикуока потер руки. Возможно, это была ошибка с моей стороны; но на лице Кикуоки появилась бессердечная улыбка.

– Сверхмаленькие насекомые… меньше жука, скорее даже червяки. Гусеницы там или многоножки – ощущение, что тебя бросили в яму, где они кишат. Разумеется, в сопровождении видео. Уггг, даже при мысли об этом мурашки по коже идут.

– …

У меня не оставалось выбора, кроме как тоже попытаться представить себе эту картину.

Я спокойно гуляю по лугу, и вдруг земля проваливается прямо у меня под ногами, и я падаю в глубокую яму. Тонкие длинные твари ползают вокруг, они повсюду, они залезают на руки, ползут к шее, забираются под одежду…

– …Мда, у меня тоже мурашки.

Я потер руки и покачал головой.

– Но такую степень шока даже тот вирус «Имаджинатора» мог делать. Когда внезапно на голову сваливается гигантская гусеница или здоровенная медуза. Но инфаркта ни у кого не случилось… по‑ моему. Видите ли, когда входишь в VRMMO, ты изначально готов к неожиданностям, на подсознательном уровне. Бывает, босс выскакивает прямо рядом с тобой; если каждый раз из‑ за такого у тебя будет инфаркт, это будет уже совсем несмешная игра.

– В этом есть разумное зерно, – Кикуока пожал плечами, взял в руки чашку и немного покрутил. – …Хорошо, следующими рассмотрим чувства вкуса и обоняния. Но как это может работать? Если кто‑ то внезапно ощутил какой‑ то супернеприятный вкус или запах… что‑ нибудь вроде кивиака. Его тогда может вырвать. И эта реакция может затронуть другие части тела…

– Даже если так, трудно ожидать, что от этого сердце остановится. А может, он захлебнется собственной рвотой? И кстати, что такое кивиак?

В следующее мгновение, заметив восторженный блеск в глазах Кикуоки, я пожалел, что спросил. Этот тип обожает говорить обо всяких гадостях. Несмотря на хорошую, прилично оплачиваемую работу, у него до сих пор не было девушки, и эта привычка – вполне возможно, одна из причин.

– О, ты разве не знаешь? Кивиак – это эскимосская еда. В начале лета они ловят мелких перелетных птиц, которые называются «люрики», и фаршируют ими тюленя, из которого вытаскивают мясо. Затем это все на несколько месяцев отправляют в темный холодный уголок, пока тюлений жир как следует не пропитает птичек и они не ферментируются – конкретнее говоря, протухнут. И тогда они вытаскивают оттуда птичек, как расплавленный шоколад, у них вкус похожий. Запах, наверно, хуже даже, чем у Сюрстрёмминга[11], но вкус… раз попробуешь – и уже никогда не наешься…

Звяк! Оглянувшись на звук, я увидел, как две женщины по соседству, прикрыв рот руками, торопливо покидают столик с выражением крайнего отвращения на лицах. В который уже раз я глубоко вздохнул и перебил Кикуоку:

– Если вам случится побывать в Гренландии, обязательно попробуйте. И можете не объяснять, что это за сюр‑ как‑ там‑ его.

– А, ну ладно.

– Не расстраивайтесь. …И в любом случае от поедания всякий гадостей инфарктов не бывает. Поехали дальше… видео, хех.

Насыщенный аромат кофе развеял дурно пахнущие слова Кикуоки, и я продолжил.

– Здесь то же, что и в том примере с насекомыми. Даже специально подобранное видео вряд ли сможет остановить сердце, какую бы страшную или мерзкую ерунду там ни крутили. Серьезную травму, полагаю, может вызвать, но расследовать это дело будет очень трудно.

– Хмм… специально подобранное, говоришь?

– Угу. …К примеру – это было еще до моего рождения, так что я не знаю деталей, – но многие дети по всей стране, которые смотрели некое аниме, вдруг разом попадали с симптомами эпилепсии[12].

– …А, это. Я тогда ходил в детский сад и видел все собственными глазами, – с ноткой ностальгии в голосе произнес Кикуока. – По‑ моему, там мигал красный и синий свет, это и вызвало припадки.

– Скорее всего. Если человеку показать видео, где быстро сменяются яркие цвета, он в норме рефлекторно зажмурится. Но если сигнал посылается прямо в мозг, зажмуриться невозможно, и полностью вреда избежать не удастся.

– Да, это верно.

Кикуока кивнул, но тут же покачал головой и сказал:

– Однако этот вопрос обсуждался, когда разрабатывалась Амусфера. В результате там сейчас стоит предохранитель – ограничитель яркости. Видео, у которого амплитуда яркости больше определенного значения, Амусфера просто не воспроизводит.

– …Эй, послушайте‑ ка.

На этот раз взгляд, которым я одарил Кикуоку, состоял на 100% из подозрительности.

– По‑ моему, вы уже рассмотрели все эти возможности, верно? Если вы уже загрузили мозги вашим из министерства, зачем вам еще и я, чтобы это обсуждать? Чего вы хотите на самом деле?

– Нет‑ нет, ты меня неправильно понял. Твой стиль мышления, Кирито‑ кун, очень стимулирует, мне это здорово помогает. И потом, мне просто нравится с тобой беседовать.

– Мне зато не очень нравится беседовать с вами; и что касается восприятия звука, там тоже должен стоять ограничитель. Следовательно, делаем вывод: воздействовать на сердце реального человека из мира игры невозможно. Пальба этого Дес Гана‑ си и сердечные приступы тех двоих – просто совпадение. До свидания, я иду домой, большое спасибо за угощение.

У меня было предчувствие, что если разговор продолжится, ни к чему хорошему это не приведет. Поэтому я поспешно поблагодарил Кикуоку и встал.

Однако Кикуока столь же поспешно произнес, пытаясь меня остановить:

– Пааааа‑, погоди, погоди. Мы только теперь переходим к главному вопросу. Можешь заказать еще пирожное, только послушай меня еще немного, пожалуйста.

– …

– В общем, я очень рад, что Кирито‑ кун пришел к такому выводу. Я тоже считаю, что эти две смерти вызваны не выстрелами в игровом мире. Однако, несмотря на это, я хочу попросить тебя об одной услуге…

«Ну вот, начинается…» – с этой мыслью я нахмурил брови и приготовился слушать дальше.

– Не мог бы ты загрузиться в «GunGale Online» и связаться с этим Дес Ганом?

И он улыбнулся.

Глядя в эту невинную, лыбящуюся чиновничью харю, я ответил самым холодным голосом, на какой только был способен:

– Связаться с ним? Почему бы не сказать прямо, Кикуока‑ сан: «Пойди к этому Дес Гану, и пусть он тебя подстрелит».

– Нет, ну, это, а‑ ха‑ ха‑ ха.

– Нафиг такие дела! Если что‑ нибудь случится, что я тогда буду делать? Лезьте сами ему под пулю, ловите свой инфаркт!

Я снова встал, но Кикуока ухватил меня за рукав.

– Мы же только что вместе пришли к выводу, что это все неправда. И потом, у этого Дес Гана весьма строгие критерии выбора целей.

– …Критерии? – переспросил я и невольно уселся обратно.

– Да. Эти два игрока, Дзекусиидо и Усудзио Тарако, которых подстрелил Дес Ган, оба были знаменитыми, элитными игроками. То есть в слабого игрока он вряд ли будет стрелять… наверное. Мне даже нескольких лет не хватит, чтобы стать достаточно сильным для этого. Но для тебя, кого даже Каяба‑ си признал сильнейшим…

– Для меня это тоже невозможно! GGO – не такая уж простая игра, в ней собрались профи!

– Да, кстати, что означает это «профи»? Ты уже говорил об этом.

Осознавая, что Кикуока таки заставляет меня плясать под его дудку, я все же с неохотой ответил:

– Дословно – это люди, зарабатывающие игрой на жизнь. «GunGale Online» – единственная VRMMO, в которой есть система конвертации внутриигровой валюты в настоящую.

– Вот как?

Даже такой проныра, как Кикуока, не может знать все внутриигровые тонкости; похоже, на этот раз его вопрос был искренним.

– Если по‑ простому, то деньги, которые ты зарабатываешь в игре, можно конвертировать в настоящие деньги, которые придут тебе на счет. Вообще‑ то это не японские иены, это электронные деньги. Но поскольку сейчас на них можно купить все, что угодно, это по большому счету одно и то же.

– …Но как может VRMMO оставаться в бизнесе, если она это делает? Сотрудники фирмы же не бесплатно работают?

– Конечно. Никто не говорит, что деньги может делать любой, кто пожелает. Это то же самое, что Патинко[13] и скачки. Абонентская плата, если мне не изменяет память, три тысячи иен в месяц, и для VRMMO это довольно много. Но зарабатывает средний игрок за месяц в лучшем случае десятую часть от этого… где‑ то несколько сотен иен. Но, пожалуй, можно сказать, что уровень азарта там очень высок… время от времени кто‑ нибудь вдруг рраз – и находит какую‑ нибудь редкую штучку. Если он потом продает ее на внутриигровом аукционе, а потом обменяет выручку на электронные деньги, может выйти несколько десятков, а то и сотен тысяч иен. И когда слышишь подобную историю, непременно подумаешь: «Когда‑ нибудь и мне так повезет…» Эта игра внутри как огромное казино.

– Хммм, понятно‑ понятно…

– Так вот, «профи» – это тот, кто зарабатывает деньги каждый месяц. Сильнейшие игроки, по слухам, в месяц имеют двести‑ триста тысяч иен. Если сравнить это с зарплатами в реальном мире, выйдет не так уж и много… но если не шиковать, на это вполне можно жить. Словом, все сводится к тому, что эти игроки живут за счет абонентской платы, которую вносит большинство. Это я и имел в виду, когда сказал, что в GGO сильнейшим игрокам завидуют больше, чем в других играх. Это примерно как когда чиновник правительства лопает офигенно дорогие пирожные на деньги налогоплательщиков.

– Фу‑ фу‑ фу, Кирито‑ кун, как всегда, суров. Это мне в тебе и нравится.

Не обращая внимания на показное неведение Кикуоки, я его оборвал.

– …Именно поэтому в GGO сильнейшие игроки проводят куда больше времени и с куда большим энтузиазмом, чем в любой другой MMO‑ игре. Я же ничего не знаю о деталях механики этой игры – я просто не могу вслепую сунуться туда и соперничать с ними. И вообще, название как бы намекает, что здесь сражаются в основном в перестрелках… а я по части огнестрельного оружия не очень. Мои соболезнования, но вам придется подыскать себе кого‑ нибудь другого.

– Погоди, послушай, но я же никому другому не могу это доверить. Ты для меня единственный, потому что ты единственный VRMMO‑ игрок, с которым я могу связаться в реальности. И еще… если ты говоришь, что с профессионалами трудно тягаться и что они этой игрой зарабатывают себе на жизнь, тогда ты тоже можешь считать это работой.

– …Что?

– Денежная компенсация за помощь в расследовании. Это, может… и не столько, сколько в месяц получают лучшие игроки в GGO, но по крайней мере вот столько.

Увидев жест Кикуоки, поднявшего три пальца…

…честно говоря, я вздрогнул. На такие деньги можно купить новейший комп с 24‑ ядерным процессором, и еще останется. Однако во мне тут же вновь поднялось подозрение.

– …Не заводите меня, Кикуока‑ сан. Почему вообще столько суматохи вокруг этого дела? Это почти на сто процентов просто слух, страшилка из тех, какие часто ходят по инету. Двое словили инфаркт и теперь больше не появляются в игре, вот такая байка и начнет ходить.

Получив вопрос в лоб, Кикуока поправил своим тонким пальцем очки – он явно старался спрятать от меня взгляд. Вне всяких сомнений, прямо сейчас он прикидывал, какая часть его ответа будет правдой, а какая обманом. Что за хитрец.

– …По правде говоря, это мое начальство беспокоится…

И тут же чиновник, начавший фразу, вновь превратился в улыбчивого парня.

– Сейчас влияние технологии Полного погружения на реальность – та тема, которая волнует абсолютно всех. На культуру, на общество ее влияние, несомненно, огромно, но вот в области биологии пока все очень противоречиво. Например: как виртуальные миры могут изменить сам образ жизни человека? Чисто гипотетически – если будет показано, что есть хоть какие‑ то признаки опасности, пора будет накладывать ограничения. Вообще‑ то во время происшествия с SAO такой закон едва не был принят. Но я – точнее, Виртуальный отдел – мы решили не отступать, а настаивать на своем – ради того, чтобы люди могли продолжать получать удовольствие от VRMMO‑ игр, а также ради новой эры, молодости VR. Вот почему мы хотим знать все об этом случае еще до того, как он привлечет к себе излишнее внимание и им заинтересуются всякие юристы. Хотелось бы, чтобы это оказалось просто жульничество, но мы должны быть уверены в этом абсолютно. И воспользуемся всеми методами, какими только сможем.

– …Все это ваше понимание молодости VR‑ индустрии, ваши принципы – ладно, это сойдет просто как ваша добрая воля. Но если вас правда так интересует это дело, как насчет напрямую связаться с компанией‑ владельцем? Если вы проанализируете логи, то сможете узнать, кто подстрелил Дзекусиидо и Тарако. Даже если персональная информация, с которой он зарегистрировался, фальшивая, вы узнаете его IP‑ адрес и тогда узнаете реальные имя и адрес уже у его провайдера.

– …У меня, конечно, длинные руки, но через Тихий океан не дотянутся и они, – Кикуока устало нахмурился; похоже, на этот раз его чувства были не показными. – «Заскер», компания, которая разрабатывает и владеет GGO… совершенно непонятная организация, о которой мы почти ничего не знаем и серверы которой в Америке. Внутриигровая служба поддержки работает нормально, но в реальном мире мы не то что адреса – мы даже их телефона и е‑ мэйла не знаем. Господи, с тех пор, как в сеть выложили «Семя», всякие подозрительные VR‑ мирки плодятся, как грибы после дождя, и GGO – один из них.

– …О, вот как? – перебил я и пожал плечами. Лишь мы с Эгилем знали источник программного пакета для разработки виртуальных миров под названием «Семя». И внезапное появление в преобразованном ALO парящей крепости Айнкрада произошло, с точки зрения общественности, благодаря остаткам информации с изначального сервера SAO, управлявшегося ныне покойной «РЕКТО Прогресс»

– И, в общем, поэтому если мы хотим узнать правду, у нас нет выбора, кроме как связаться с нужным человеком непосредственно в игре. Разумеется, мы рассмотрим все, даже самые невероятные возможности и примем все мыслимые меры безопасности. Кирито‑ кун отправится в игру из специальной комнаты, которую мы подготовим, и мы отсоединим тебя сразу же, если обнаружим хоть какие‑ то отклонения в работе Амусферы. Я вовсе не прошу тебя позволить себя подстрелить; все, что от тебя потребуется, – просто рассказать, какое у тебя сложится впечатление. …Ты ведь согласишься, да?

Прежде чем я сам это понял, я уже оказался в таком положении, когда просто не могу ответить «нет»

Вообще не надо было с ним встречаться… Я всерьез жалел уже, что согласился прийти, – но в то же время во мне пробудилась капелька интереса.

Способность вмешиваться в дела реального мира из мира виртуального… если такое возможно, не это ли ключ к изменению мира, которого жаждал Акихико Каяба? То, что началось зимой три года назад, – еще не закончилось?

Если так, то на мне лежит обязанность увидеть своими глазами, как все повернется.

Я зажмурился, сделал глубокий вдох и произнес:

– …Понимаю. Это, конечно, для меня проблема, но если надо всего лишь зайти в игру, то я зайду. Но я понятия не имею, встречу я или нет этого Дес Гана. Ведь даже его существование под вопросом.

– Эмм… насчет этого… – Кикуока с невинным видом ухмыльнулся. – Разве я не говорил? Во время первого случая со стрельбой один из игроков, кто там был, записал аудио; я уже вытащил оттуда все, что интересно. Это голос Дес Гана‑ си; пожалуйста, можешь слушать сколько душе угодно.

Я на полном серьезе выругался мысленно «чтоб тебе самому сердечный приступ заработать», сердито глядя на протягивающего беспроводные наушники Кикуоку.

– …Благодарю, что отложил свои планы ради меня.

Дождавшись, пока я надену наушники, Кикуока ткнул пальцем в экран. В моих ушах раздался тихий шорох.

Потом шорох внезапно прекратился, сменившись напряженной тишиной; и вдруг тишину разорвал резкий голос:

«Вот это настоящая сила, настоящая мощь! Глупцы, запомните это имя и страх, который оно вызывает! Имя моего пистолета и мое имя: " Вестник смерти" и " Дес Ган"!! »

Голос звучал с каким‑ то нечеловеческим, металлическим оттенком.

И все же за этим выкриком я четко ощущал живого человека. Владелец голоса не отыгрывал роль – он излучал искреннюю, безумную жажду убийства.

Глава 2

Выходя через ворота С10 со станции Отемати линии Тиёда, она посмотрела на часы на левой руке.

До назначенного времени – трех часов дня – оставалось еще пять минут. Асуна Юки собралась уже опустить руку, как вдруг взгляд ее упал на окошечко с датой на циферблате.

Воскресенье, 7 декабря 2025.

Не какая‑ то особая круглая дата – но в сердце Асуны распустился бутон некоего чувства. Зашагав по улице Эйтай, она подняла глаза, взглянула на ворота Императорского дворца[14] и беззвучно прошептала:

«…Скоро будет год…»

Непроизнесенными остались слова: «…как я вернулась в реальный мир».

Из парящей стальной крепости (SAO) в птичью клетку на вершине дерева (ALO); а уже оттуда она была вызволена и вернулась в реальный мир в середине января этого года. Фантастический мир постепенно уходил в глубь воспоминаний; и все же иногда ей это казалось таким странным – она так вот просто живет в реальном мире.

Мощенная камнем широкая улица, придорожные деревья, раскачивающиеся под холодным ветром, пешеходы, прячущие лица за воротниками и шарфами. И посреди этой толпы идет – она, Асуна.

Все вокруг – не цифровые 3D‑ объекты, а самые настоящие камни, растения, живые существа.

Но как мы определяем, что есть «настоящее»? Если всего лишь «то, что состоит из атомов и молекул», то это ничем не отличается от виртуальных полигонов. Потому что истинная сущность этих полигонов состоит из электронов в памяти сервера. С точки зрения физики элементарных частиц, разница непринципиальная.

Хотя нет, одно различие есть: обратимость. Объекты, существующие в реальном мире, как живые, так и неживые – если их разрушить, то вернуть в изначальное состояние будет уже невозможно. А в мире виртуальном можно с легкостью получить уничтоженный объект снова, без единого байта неверной информации.

…Нет.

Неправильно. В том мире, в Айнкраде, потерянное нельзя было вернуть – значит, оно по правде существовало. Все, что Асуна трогала, чувствовала, теряла, находила те два года, проведенные в парящей крепости, – все это было самое что ни на есть «настоящее».

Если все дело было именно в этом.

– …Разница между реальным и виртуальным миром… в чем же она?.. – сама того не сознавая, прошептала Асуна, и вдруг на ее вопрос…

– Всего лишь количество информации.

…пришел ответ откуда‑ то сбоку; от неожиданности Асуна вздрогнула.

– Что, чтооо?!

Она поспешно обернулась на голос и, увидев лицо парня, удивленно моргнула.

Чуть длинноватая челка. Тонкие черты лица – но это придавало ему умный вид. Черная рубашка, черная кожаная курточка поверх и черные же потертые джинсы.

Он был очень похож на аватар, который использовал; отсутствие меча за спиной казалось каким‑ то неестественным. Асуна сделала глубокий вдох, пытаясь унять поднявшуюся из глубины сердца сладкую боль, и произнесла в ответ:

– …Ты меня напугал, так неожиданно появился, ты что, кристаллом‑ телепортером воспользовался?!

Услышав эти слова, парень – Кадзуто Киригая – невесело улыбнулся.

– Вовсе не неожиданно. Мы ведь договорились на это место и время?

– Ээ…

Асуна вновь огляделась.

Пешеходная улица купалась в мягком солнечном свете; на водной глади рва играли блики. Прямо перед Кадзуто с Асуной через ров шел мостик, упирающийся в громадные ворота, охраняемые почетным караулом. Да, это был вход в Императорский дворец, где Асуна и договорилась встретиться с Кадзуто. Похоже, она шла, погрузившись в свои мысли, и незаметно для себя пришла к месту назначения.

Асуна застенчиво улыбнулась и пожала плечами.

– А‑ ха‑ ха, похоже, я была на автопилоте. Эмм… кстати, добрый день, Кирито‑ кун.

– Это опасно, в реальном мире нет функции навигатора. …Привет, Асуна.

Как только Кадзуто поздоровался, его черные глаза вдруг прищурились, уставясь на Асуну.

– Что… что? Что это так внезапно? – спросила Асуна, недоумевая, не случилось ли чего, и машинально прикрыла грудь руками. Кадзуто поспешно замотал головой и, запинаясь, ответил:

– А, не, просто… это… мне показалось, этот костюм тебе идет, он чем‑ то напоминает…

– Э?..

Асуна невольно опустила взгляд на свое одеяние; ей понадобились полновесные две секунды, чтобы понять, что Кадзуто имел в виду.

Сегодня на ней было зимнее пальто из белого твида, а под пальто – вязаная юбка в шотландском стиле, белая в красную клетку.

Короче, она была в цветах не существующей больше гильдии «Рыцари Крови». Если вспомнить – в Айнкраде она почти всегда носила красно‑ белую рыцарскую униформу. Это, похоже, и вспомнил Кадзуто.

Коснувшись пальцами левой стороны поясницы, Асуна с улыбкой произнесла:

– …Да. Только рапиры моей нет… Да, Кирито‑ кун, ты тоже – сегодня ты весь в черном.

Кадзуто тоже смущенно улыбнулся.

– Только без двух мечей. …По правде, я сейчас стараюсь не одеваться во все черное, но сегодня с утра Сугуха затеяла большую стирку, и это все, что у меня осталось.

– Такое случается, если грязную одежду просто раскидываешь.

Обшлаг ее рукава встретился с рукавом Кадзуто; две ладони переплелись пальцами.

– В общем, сегодня мы оба случайно надели «цвета тех дней». Какое совпадение, – произнесла Асуна, стоя чуть выше Кадзуто и глядя ему в глаза. Кадзуто чуть прокашлялся и невыразительно ответил:

– Мы так встречаемся уже год; это должно было когда‑ нибудь случиться.

– Эй, ты должен был просто сказать «ну надо же! »

Асуна чуть надулась, потом потянула за руку в кожаном рукаве.

– Необязательно стоять, пока говорим, идем лучше. А то скоро темнеть начнет.

– А, конечно.

Кадзуто кивнул; Асуна прижалась к нему, и они направились по мосту к воротам.

Старинные ворота в белой стене, омытые красным закатом, бросали на мост черную тень. Несмотря на воскресный день, туристов почти не было – не сезон.

Они прошли мимо одетых в шинели часовых, вошли в ворота и приобрели пластиковые билеты в кассе. За серебристой оградой тянулось громадное пространство, поросшее деревьями, – трудно было поверить, что здесь центр центра Токио.

Хотя идея гулять в воскресенье принадлежала Асуне, встретиться «перед главным входом» решил Кадзуто.

В сам Императорский дворец туристов не пускали, но одна из частей комплекса в пределах рва – Восточный парк – была открыта для посещений в определенные дни недели; этого Асуна до сегодняшнего дня не знала. Разумеется, вошла сюда она тоже впервые в жизни. Шагая по широкой, красивой дорожке, она вновь ощутила какое‑ то странное чувство; повернувшись к своему спутнику, она спросила:

– …Да, кстати, почему ты выбрал для свидания Императорский дворец? Кирито‑ кун, ты интересуешься историей?

– Вообще‑ то не очень. Главная причина… недавно меня пригласили в одно место неподалеку по одному дурацкому вопросу…

На какое‑ то мгновение, когда он вспомнил что‑ то, крылья его носа раздулись – но тут же его лицо стало прежним, мягко улыбающимся, и он продолжил:

– Об этом расскажу позднее; но тебе не кажется, что Императорский дворец – довольно интересное местечко?

– …Интересное? И что в нем интересного?

Кадзуто моргнул и указал правой рукой на растущие впереди деревья.

– С юга на север два километра, с запада на восток полтора. Северный парк и внешние парки суммарно занимают два и три десятых миллиона квадратных метров, это двадцать процентов всего Тиёда‑ ку. Это больше, чем Ватикан или Букингемский дворец, хотя и меньше, чем Версаль… И он не только на поверхности – под ним нет ни единого тоннеля, ни одной железной дороги, и над ним запрещены полеты. Короче, этот дворец – громадная вертикальная стена посреди Токио, громадная площадь, куда нет доступа.

При этих словах Асуна мысленно нарисовала план Токио. Кругами подвигав левый указательный палец, она наконец понимающе кивнула.

– Кстати, большинство крупных дорог, кольцевых и радиальных – у них же у всех центр здесь…

– Вот именно. Токио не квадратный весь, как Киото, – он круглый, с радиально‑ кольцевой застройкой. И этот центр закрыт. Не только на физическом уровне, информация тоже заблокирована. Как Древо Мира в старом ALO… прости. У тебя там плохие воспоминания.

– Нет, все нормально.

Кадзуто тревожился за Асуну, долгое время проведшую в плену на прошлом Древе Мира. Она покачала головой и спросила:

– Закрыт на физическом уровне – это я понимаю… но информация – что ты имеешь в виду?

– А, это…

Кадзуто кинул взгляд на окружающие деревья, затем короткими движениями руки указал в несколько мест.

– Смотри: вон там и там камеры видеонаблюдения, видишь? Эта система безопасности – сейчас она абсолютно изолированная. Частная, закрытая сеть, ни единого выхода наружу.

– Аа… кстати, эти камеры какой‑ то странной формы.

Глядя туда, куда показывал Кадзуто, она увидела черный шар на столбе. Если не знать, что это камера, его можно скорее принять за фонарь.

– По слухам, здесь тестируют систему безопасности нового поколения… короче, это место – центр Токио и одновременно абсолютно изолированный «другой мир»… ну, может, я чуть‑ чуть преувеличиваю.

– А‑ ха‑ ха, самую малость.

Так болтая, они миновали громадную каменную стену, и дорожка резко пошла вверх. Какое‑ то время они поднимались молча, и вдруг перед ними открылся вид.

С той стороны холма лежал луг, настолько огромный, что его противоположный край терялся, как в тумане. Поскольку была зима, трава пожухла и приобрела буроватый оттенок; листья на деревьях почти все опали. С приходом весны отсюда будет просто шикарный вид.

– Вот здесь руины замка Эдо. А немного к северу от луга по идее должен быть внутренний дворец, в нем часто снимают исторические фильмы.

– Пойдем посмотрим!

Вновь взяв Кадзуто за руку, Асуна прибавила ходу. Людей вокруг по‑ прежнему было мало, в основном иностранные туристы. Они миновали семью из мужа, жены и двух симпатичных белокурых сестренок; те попросили снять их на фоне замка. Когда Кадзуто с удовольствием сделал фото, женщина улыбнулась и предложила: «Давайте я вас двоих тоже сниму! » Асуна застенчиво встала рядом с Кадзуто, и их сфотографировали.

Получив фотографию на свои мобильники и помахав сестричкам, Кадзуто и Асуна распрощались с туристами. Глядя, как семья удаляется, омытая оранжевым закатным светом, Асуна невольно вздохнула.

– …Устала?

Асуна случайно поймала его взгляд.

– Не‑ у‑ га‑ дал! Просто захотелось, чтобы наше будущее тоже было как… это… ну… в общем!

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒