Уитли Стрибер 20 страница

Сара прекрасно понимала: она может еще спасти себя.

«Почему бы и нет, ты, дура? »

Но даже сегодня утром она еще не знала, нужен ли ей «дар» Мириам. Она хорошо помнила ее слова: «Я могу жить вечно. На самом деле вечно». И она постаралась себе это вообразить: «Это я. Я все еще живу и через тысячу лет».

Или через две тысячи.

Что такое смерть, если не болезнь, спрашивала она себя. И она говорила себе, что вырвет тайну смерти из лап бессмертия и подарит эту тайну человечеству. Какая ложь!

Это было до того, как она убила Тома. Лишь убив человека, она поняла, какое во всем этом таится зло.

Ей страстно хотелось ощутить горячую жизнь в горле, жизнь, наполняющую ее желудок. Скальпель выжидательно поблескивал в ее руке.

И вдруг – пораженная – она уронила его.

– Господи, моя рука!

Она была похожа на когтистую лапу и усыхала прямо на глазах. «О Господи! » Бросившись к туалетному столику, она уставилась в зеркало. В лунном свете на нее смотрело оттуда исхудалое существо с черными провалами вместо глаз, с выдающимися на изможденном липе скулами, с зубами, торчащими из‑ под иссохших губ.

Последствия недоедания, развивавшегося с кошмарной скоростью.

«МИРИАМ! ПРИНЕСИ ЕЕ! ПРИНЕСИ ЕЕ! – Вцепившись руками в волосы, она откинула голову назад и кричала: – РАДИ БОГА... »

Скальпель. Скальпель. С воплями металась она по полу и, заметив его блеск, бросилась к нему.

Щелкнул замок.

Нет.

«Ты потерпела поражение. Но не утоляй больше свой голод».

Она полоснула скальпелем по запястью, погрузив его глубоко, до кости. Полилась ярко‑ красная кровь. Сразу же навалилась непреодолимая слабость.

Когда дверь открылась, Сара упала на бок. «Том, я люблю тебя». Сердце ее бешено стучало, сотрясая все тело, затем остановилось.

Тишина.

Мириам склонилась над ней.

– Ты не можешь умереть! – сказала она высоким звенящим голосом. – Но теперь, когда ты выпустила свою кровь, жить ты тоже не можешь! " Не могу умереть! Я должна умереть. Я мертва! " Мириам положила ее голову себе на колени, рыдая горькими слезами.

– Ты прошла весь путь до конца, – говорила она, – так и не увидев моего мира, не узнав всей его красоты. – Она снова и снова печально гладила волосы Сары. – Моя бедная дорогая Сара, – она резко вдохнула, как бы стараясь удержать слезы. – Какая злая ирония.

Сара почувствовала, как ее поднимают. Мириам медленно понесла ее вверх по лестнице, на чердак.

Она вошла в крошечную комнату, одна из стен которой была заставлена сундуками – и старыми, и поновее. Сару затрясло, когда она осознала, что ее укладывают в такой же сундук, стоявший открытым посередине комнаты. В голове ее звенели мольбы, но она обнаружила, что не может говорить. Крышка опустилась, и тяжелый замок был заперт.

Сара оказалась в полной темноте.

– Это было бессмысленно, моя дорогая. Ты слишком изменилась, чтобы умереть смертью смертных, и обрела потому вечную смерть. Сара, ты все упустила! Я обещаю тебе то же самое, что обещала всем другим. Я всегда буду держать тебя рядом с собой. Я никогда тебя не покину, и в моем сердце всегда будет место для тебя.

«Господи, помоги мне».

Но голод не проходил и мучил ее по‑ прежнему. Малейшее движение вызывало приступы слабости, длившиеся не одну минуту.

Шло время, но не так, как оно идет в жизни. Она знала только, что оно идет, но не знала, сколько его прошло.

Воздух был полон шорохов и вздохов, доносившихся из сундуков. Значит, Мириам делала это и раньше. Мысль о том, что может быть в других сундуках, привела Сару в ужас. Сколько их было?

Некоторым из них, должно быть, сотни лет. А каким‑ то – тысячи.

Тысячи лет, проведенные вот так.

Нет. Невозможно.

Она изо всех сил упиралась в крышку сундука, царапала стенки. «Мне надо выбраться. Я так голодна».

Сундук не поддавался.

Она вспомнила, что она сделала с Томом, и что будет делать, если ей удастся выбраться. Она была рада, что находится здесь. По крайней мере, она все еще могла считать себя человеческим существом Неважно, что ей придется страдать, – это лучше, чем стать подобной Мириам.

Так много было поставлено на карту... Она обнаружила, что может смотреть внутрь себя и даже в этом аду может находить в себе такое умиротворение и покой, о каких она даже и не подозревала. Ее переполняли прекрасные воспоминания, и с ней была ее великая любовь, ведь Том всегда будет рядом Неважно, сколько времени ей суждено здесь пробыть, она понимала, что в конце пути найдется место даже и для нее, там, куда уже попал Том, на дальнем берегу реки жизни, где находятся все потерянные души мира сего.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 15 16 17 18 1920