Беглянка 6 страница

– Доброе утро! – поприветствовала Джессика брата.

Стивен лишь кивнул Джессике и, не говоря ни слова, начал наливать себе апельсиновый сок.

«Ладно, – подумала Джессика, – может быть, будет лучше, если я вначале поговорю со Стивом. Да, это в самом деле отличная идея! Ведь мы всегда неплохо с ним ладили».

– Стив, – вкрадчиво начала Джессика, – я могу поговорить с тобой?

Стивен залпом выпил стакан сока и посмотрел на часы.

– Послушай, Джес, ты можешь немного подождать? Мне необходимо сейчас принять душ, а затем я планировал поиграть с ребятами в теннис, и мне не хотелось бы опаздывать...

– У тебя что, не найдется для меня даже пары минут? – обиженно спросила Джессика.

– Извини! – бросил на ходу Стив. – Я поговорю с тобой, когда вернусь. Обещаю!

Джессика просто не могла в это поверить. Стивен тоже оказался слишком занятым для того, чтобы поговорить с ней. Он, наверное, не понял, насколько серьезным должен был быть этот несостоявшийся разговор.

Вдруг Джессика услышала телефонный звонок. Поистине, это было счастливое избавление от тяжелых мыслей!

– Алло, – сказала она.

– Отлично, что хоть кто-то в этом городишке уже поднялся с постели.

Джессика без труда узнала голос Лилы Фаулер.

– Ой, привет, Лила!

– Это действительно Джессика Уэйкфилд? – спросила Лила с наигранным подозрением в голосе. – Я думала, что ты умерла или, в крайнем случае, уехала из города...

«Если бы ты только знала! » – с горечью подумала Джессика.

– Нет, прости, что я тебе так долго не звонила. Я просто была занята.

– Я разговаривала с Карой, и она сказала, что не видела тебя с вечеринки. Джес, что происходит? У тебя что, появились новые друзья?

Джессика понимала, что последнее замечание относится к Ники, но не стала поддерживать эту тему.

– Да нет. Прости меня, Лила. Но я действительно была занята, правда!

– Ну хорошо, – угомонилась настырная подруга, – я просто хотела позвать тебя пройтись по магазинам...

– Сегодня... – Последнее, о чем могла подумать Джессика, планируя сегодняшний день, так это поход с Лилой по магазинам. – Прости, но я не могу сегодня. Просто я договорилась с отцом, что проведу день с ним, – не моргнув глазом, соврала Джессика.

– Ладно-ладно. – Лила замолчала на мгновение. – Джес, у тебя все в порядке?

– Конечно, – поспешно ответила Джессика, – а в чем дело?

– Ну, я не знаю... Ты какая-то странная...

– Да нет, Лила. Все в порядке, правда! Я совершенно нормальная девушка конца двадцатого века, – пыталась шутить Джессика, хотя сейчас ей было совсем не до шуток.

– Хорошо, но, может быть, ты позвонишь мне попозже, когда освободишься?

– Конечно, – успокоила ее Джессика, – обязательно!

Они распрощались, и Джессика положила трубку.

Джес всегда была уверена, что в трудную минуту сможет положиться на своих друзей, но сейчас они все казались ей такими детьми! Должно быть, это из-за того, что Ники старше всех ее друзей и очень влияет на нее.

«И может быть, он не такой уж и плохой, как думают о нем окружающие! » – размышляла про себя Джессика.

Вдруг она услышала шаги Лиз, доносившиеся со второго этажа. «Хорошо, – решила Джессика, – я все-таки попытаюсь еще раз! И если уж кому-то суждено сегодня выслушать меня, то пусть лучше это будет Элизабет».

Ее сестра всегда была неразгаданной тайной для Джессики, между тем как Элизабет, наверное, умела читать все мысли Джессики. Кто-то из них должен был начать этот разговор!

Джессика взяла поднос, поставила на него чашку, налила горячий кофе и быстро приготовила бутерброды. Взяв в руки поднос, она поднялась наверх. Элизабет была в ванной и, по всей видимости, уже заканчивала одеваться.

– Джес, помоги мне, пожалуйста! – умоляюще сказала Элизабет, увидев сестру.

Джессика уже начала подозревать, что та тоже куда-то торопится.

– Ты не дашь мне свою новую помаду? Мне не нравится ни одна из моих, а я во что бы то ни стало должна сегодня хорошо выглядеть!

Джессика кивнула и пошла в свою комнату за помадой. Какое-то время она не могла ее найти, но потом обнаружила под стопкой журналов на столе.

– Держи, – сказала она, заходя в ванную и протягивая сестре тюбик.

– Спасибо! – улыбнулась Элизабет.

Она взяла помаду и осторожными, но быстрыми и умелыми движениями накрасила губы. Бросив последний взгляд на свое отражение в зеркале, Элизабет отдала Джессике помаду и спросила:

– Ну, как я выгляжу?

– Выйди на середину комнаты и повернись кругом, – попросила ее Джессика.

Она внимательно взглянула на свою сестренку – белая хлопковая юбка, голубая шелковая блузка, жакет – все сидело великолепно! Правда, Элизабет, по мнению Джессики, выглядела слишком уж консервативно, но Джес не стала говорить об этом сестре. В конце концов, Элизабет действительно выглядела прекрасно!

– Ты выглядишь просто потрясающе! – заключила Джессика.

– Спасибо! У меня утром назначена встреча в редакции газеты. Я набросала кое-что и договорилась с редактором, что приеду и поговорю с ним насчет статьи.

Элизабет говорила все это скороговоркой, мечась по комнате и собирая сумку.

Джессика стояла и смотрела на свою сестру, которая наверняка уже забыла, что она, Джессика, находится в комнате. Лиз была так занята своими собственными мыслями, этим дурацким слушанием, статьями... Все это было так важно для Элизабет! Важно настолько, что она забыла о своей собственной сестре, обо всем, что их связывало!

– Лиз, – наконец решилась Джессика, – мне необходимо с тобой поговорить!

Элизабет взглянула на нее.

– Конечно, Джес! Что-то произошло? – ласково спросила она.

И вот в этот самый момент Джессика вдруг поймала взгляд Элизабет, исподтишка брошенный на часы.

«Ох, Лиз, – подумала Джессика, – вы все говорите «да», даже если не собираетесь слушать меня! Если бы ты только сейчас не посмотрела на часы! »

– Что произошло? – повторила Элизабет, глядя на мрачное лицо Джессики. – Это как-то связано с Ники?

– Нет, с Ники все в порядке, – ответила Джессика, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно беззаботнее. – Мы с тобой можем поговорить потом. Я вижу, что ты торопишься...

– Хорошо. Встреча назначена на девять и, я думаю, продлится не больше получаса. Так что я скоро вернусь... Но если это очень важно, Джес, я могу остаться...

– Нет, не надо, все в порядке, – сказала Джессика, а про себя подумала: «Зачем создавать ей лишние проблемы? »

– Ладно, если ты так говоришь...

Элизабет взяла сумку и направилась к выходу, на ходу чмокнув Джессику в щеку.

– Поговорим попозже, когда я вернусь, ладно?

– Конечно, – покорно согласилась Джессика.

Элизабет уже подошла к двери, но, вспомнив неожиданно о чем-то очень важном, вернулась.

– Спасибо тебе за помаду! Ты очень выручила меня, правда!

– Да не за что, Лиз. Удачи тебе! – тихо сказала Джессика, глядя на удаляющуюся сестру.

Джессика неподвижно сидела на кровати, слушая, как Элизабет спускается по лестнице и открывает входную дверь. Затем она услышала шум мотора и поняла, что «фиат» выехал на улицу, увозя Элизабет – последнюю надежду Джессики.

Дом опустел. Джессика вернулась в свою комнату и плюхнулась на кровать. Настроение было хуже не придумаешь!

Когда-то Ники сказал ей, что она должна понимать: эти люди – ее семья, они обязательно поймут ее! Но как она ни пыталась, все было напрасно. Джессика больше не верила им.

Все были заняты только своими проблемами, а до ее проблем никому не было никакого дела! Они даже не захотели просто выслушать ее. Как говорит Ники, это никуда не годится!

Вдруг Джессика почувствовала, что ей просто необходимо услышать сейчас его голос. Он единственный человек, кто сможет выслушать и понять ее. Только Ники еще волнует го, что происходит с ней.

Они обязательно должны быть вместе! Джессике сейчас было просто необходимо увидеться с ним!

Джессика с горечью подумала о том, что сейчас она была предоставлена самой себе и никого уже не будет волновать то, что она может сделать.

Джессика подошла к телефону и набрала номер Ники. В телефоне долго раздавались длинные гудки, прежде чем патом конце провода сняли трубку.

– Алло.

Это был почти детский голос. Джессика подумала, что это, должно быть, младший брат Ники.

– Здравствуйте! Могу я поговорить с Ники, пожалуйста?

– Подождите, я сейчас его позову.

Джессика услышала, как трубку небрежно положили на стол, и голос вдалеке позвал Ники. Через пару минут телефон снова ожил.

– Да? – Это был голос Ники.

– Привет, это Джессика. – Один только звук его голоса заставил ее сердце биться чаще, окончательно убедив в том, что ей действительно был очень нужен этот звонок.

– Привет, – сказал он тихо, – я как раз собирался тебе позвонить...

– Не обманываешь?

– Конечно, нет. Слушай, я сегодня вечером уезжаю...

– Вечером? – удивилась Джессика. – Я думала, ты не уедешь до пятницы.

– Дела пошли отвратительно после вчерашней ночи. Надо срочно убираться отсюда!

Джессика не знала, что и ответить на это. После короткой паузы Ники заговорил снова:

– Ты вспоминала обо мне?

Джессика глубоко вздохнула.

– Вообще-то, это как раз то, о чем я собиралась с тобой поговорить...

Джессика плохо спала ночью. Вначале она долго не могла уснуть, потом несколько раз просыпалась, не понимая, где она находится и что вообще происходит.

В пятницу утром она проснулась с мыслями о том, что Ники уже ждет ее в Сан-Франциско. Всю ночь Джессике снилось, что она тоже там, вместе с ним, с тем единственным человеком, который понимает ее и заботится о ней. И уже проснувшись, Джессика твердо решила: она и Ники начнут там новую жизнь. Вместе!

Вероятно, в понедельник об этом узнает вся школа. Лежа в постели, Джессика ехидно улыбалась, представляя себе, как распространяется эта новость по школьным коридорам. Вот это история! Джессика Уэйкфилд уехала из Ласковой Долины! Конечно, никто не будет знать, где она находится. Вчера вечером Джес разговаривала с Лилой и Карой, но не проболталась об этом. У нее просто язык не повернулся. Она решила, что потом может написать Каре, просто для того, чтобы сообщить, что все в порядке. Джессика вдруг подумала, что, вероятно, из всех ее подруг, больше всех расстроится Кара. Лила же, наверное, даже обрадуется исчезновению своей конкурентки.

Несомненно, размышляла Джессика, вся ее семья будет огорчена, но им все же придется пройти через это! Сначала они, конечно, попытаются отыскать ее, но потом папа снова с головой уйдет в свои адвокатские проблемы, а мама займется своими заказчиками, и, конечно, они все вместе будут помогать Стивену вернуться к нормальной жизни.

И Элизабет... С Элизабет тоже все будет в полном порядке. Она, конечно же, станет известной журналисткой в какой-нибудь популярной и престижной газете и думать забудет о том, что у нее когда-то была сестра-близнец.

Джес собиралась сказать родителям, что проведет выходные у Лилы. Но они все так поглощены очередным папиным процессом, что вообще вряд ли заметят отсутствие дочери до воскресенья. Хотя, кто знает...

Воскресенье. Джессика представила себе выходной день в доме Уэйкфилдов. Можно подольше поспать, затем просто поваляться в постели, а потом пойти с друзьями на пляж...

«Нет! » – одернула она себя. Теперь ей придется выкинуть из головы подобные мысли. Всего этого больше не должно быть! Она дождется, пока вся ее семья куда-нибудь уйдет, потом соберет вещи и спокойненько отправится на автобусную остановку.

Джессика представила себе кучу вещей, валявшихся в шкафу. И на то, чтобы все это упаковать, необходимо было потратить не больше двух часов. Она оставит «фиат» для Элизабет и доберется до автостанции на автобусе.

И всем в итоге будет хорошо, потому что она окончательно уйдет из их жизни. Ведь это как раз то, чего все так страстно желали, разве не так?!

Вдруг Джессике пришло на ум, что ее семья может не поверить в то, что она действительно уехала. Скорее всего, они подумают, что ее похитили. Джес вспомнила, какую боль испытали родители, когда Элизабет похитил сумасшедший санитар из больницы. Ей не хотелось заставлять родителей снова проходить через это...

Но что же ей все-таки делать? Может, сообщить обо всем Каре, чтобы та успокоила потом семью Джессики? Нет, так не пойдет! Кара просто не умеет хранить секреты! Она же окажется на автостанции со всем семейством Уэйкфилдов и школьной рок-группой еще до того, как Джессика соберет свои вещи! Сказать кому-либо из домашних было бы просто самоубийством! Телефонный звонок – тоже не лучшая идея... Они могут быть готовыми к тому, чтобы проследить, откуда звонят, или, чего доброго, уговорят ее вернуться домой.

Нет, единственный выход – записка. Да, это действительно то, что нужно! Джессика оставит записку так, что ее найдут только после того, как она уедет. Она постарается объяснить им, что это к лучшему, и, может быть, они смогут на сей раз понять ее! Может, они увидят это в таком свете, как это представляется ей!

Джессика тут же принялась в уме сочинять послание и мгновенно раскаялась в том, что в прошлом году уделяла написанию сочинений слишком мало времени.

Что же ей все-таки написать? Джессика совсем не хотела кого-то обидеть. Или хотела? Ну может быть, самую малость... Кроме того, это не ее вина, что ей приходится так спешно уезжать. Быть может, ее родные и почувствуют себя несколько виноватыми, по, помимо этого, их надо было убедить в том, что, если Джессика уедет, так будет лучше для всех них, а также для нее самой!

Джессика откинула одеяло и встала с постели. Она набросила на плечи халат и села за стол. Доставая из ящика бумагу и авторучку, она придумывала, что написать. Эту прекрасную бумагу бледно-лилового цвета подарила ей Элизабет на прошлый день рождения.

Нет-нет, она не должна думать о своем дне рождения! Это лишь заставит ее грустить, а Джес вовсе не собиралась предаваться горестным размышлениям. Она также не собиралась думать ни о чем таком, что может заставить ее переменить свое решение.

Главной проблемой для Джессики было то, кому адресовать прощальное письмо. Все члены семьи были одинаково важны для нее. И ей не хотелось выделять ни маму, ни папу. Вели она выберет кого-то одного, то остальные члены семьи могут почувствовать себя ущемленными.

Единственным выходом была Элизабет. Кроме того, только Элизабет могла разобрать ее каракули.

В конечном счете на бумаге оказалось следующее:

«Дорогая Лиз!

К тому времени, как ты прочитаешь эти строки, я буду уже очень далеко. Мне очень жаль, если мой отъезд причинит тебе сильную боль, но так, в конце концов, будет лучше для всех нас! Существует много причин, по которым я уезжаю. И в этом нет твоей вины. Ты не можешь мне уже ничем помочь. Ты, Лиз, очень хорошая. Просто для всех вас вообще будет лучше забыть про то, что я когда-то существовала на свете. Я доставляла всем вам одни лишь неприятности. Я не хочу сказать, что забуду о вас. Я буду постоянно думать о вас, начиная с той минуты, когда сяду в автобус, который отвезет меня в мой новый дом.

Я люблю тебя, Лиз! И я надеюсь, что ты передашь папе и маме, что я их тоже очень люблю, и Стива, хотя я знаю, как он меня ненавидит. Когда-нибудь я вернусь, я обещаю тебе, но это будет не скоро. Пожалуйста, не пытайтесь отыскать меня! Я так решила. Простите меня за все неприятности, которые я когда-либо вам причинила.

Все еще любящая тебя твоя сестра Джессика».

Джессика отложила ручку и вытерла навернувшиеся на глаза слезы. Она перечитала письмо, и вдруг ее осенила мысль. Джес снова взяла ручку и дописала:

«P. S. Оставляю тебе мои новые джинсы. Мне кажется, что они меня немного полнят».

Джессика аккуратно сложила свое послание и запечатала его в конверт, который в комплекте прилагался к этой бумаге. Она разглаживала его до тех пор, пока он не стал просто идеально гладким.

Вдруг раздался стук в дверь, и в комнату влетела Элизабет. Джессика быстро спрятала конверт в книгу.

– Джес, помоги мне, пожалуйста! – в отчаянии произнесла Лиз. – Я опаздываю, и мне позарез нужен твой зеленый шарфик!

Джессика взглянула на сестру. Элизабет была одета как преуспевающий репортер – великолепно сшитый горчичного цвета костюм сидел на ней просто потрясающе!

Джессика достала с полки шарфик и подошла к надежде американской журналистики. Обмотав шарфик вокруг шеи Элизабет, она отошла, чтобы взглянуть на сестру.

– Как я выгляжу? – улыбаясь, спросила Элизабет.

Джессика с трудом сдерживала слезы. Она подошла к сестре и обняла ее так, что та чуть не задохнулась.

– Замечательно! Просто замечательно! – пробормотала Джессика.

– Эй! – Лиз отодвинулась и заметила, что Джес плачет. – Я знала, что хорошо сегодня выгляжу, но никак не могла предположить, что это доведет тебя до слез! Что случилось?

– Ничего! – Джессика вытерла слезы тыльной стороной ладони и повернулась так, чтобы сестра не видела ее лица.

Она притворилась, что занята наведением порядка в шкафу, что само по себе уже было абсурдным.

– Я просто очень глупая... Я так горжусь тобой, Элизабет, правда!

Элизабет помолчала мгновение. Она прекрасно знала, что Джессика заговаривает ей зубы. Лиз очень хорошо изучила свою сестру, для того чтобы не поддаваться на подобные уловки.

– Говори, что произошло?!

Джессика повернулась лицом к сестре и занялась своим любимым в последние дни делом – принялась изображать высшую степень счастья и радости.

– Ничего, правда! Все в полном порядке! Просто я чувствую, что... я не знаю... Мне кажется, сегодня у тебя будет забавный денек...

– Да, ты действительно выглядишь забавно!

– Огромное спасибо за комплимент! Снизу раздался голос Неда Уэйкфилда:

– Эй ты, Хемингуэй, поторапливайся!

– Мне пора идти. – Элизабет с сочувствием посмотрела на Джессику.

– Я знаю. Все нормально! Со мной действительно все в порядке!

Сестры стояли и смотрели друг на друга, и в какой-то момент Джессика была на грани того, чтобы отменить все свои планы. Она действительно хотела это сделать. Она хотела рассказать все Лиз, чтобы та убедила ее остаться. Но в следующий момент Элизабет произнесла нечто, что еще больше укрепило уверенность Джессики покинуть этот дом:

– Я вернусь к вечеру, и тогда мы поговорим, хорошо?

– Нет, я проведу выходные у Лилы... Но мы увидимся в воскресенье. – Джессика даже улыбнулась, хотя эти слова буквально застряли у нее в горле.

Элизабет улыбнулась в ответ и обняла сестру.

– Конечно... Желаю тебе приятно провести время! Я позвоню тебе и расскажу, как продвигается слушание дела.

– Хорошо, пожелай папе удачи от меня, ладно?

Лиз кивнула и вышла из комнаты. Через некоторое время Джессика услышала, как от дома отъехала машина. Она снова осталась одна.

Джессика подошла к столу и вынула письмо из книги. Аккуратно, с нежностью выводя каждую буковку, написала она имя сестры на конверте.

В глубине души Джессика осознавала истинную причину появления этого письма. Она хотела, чтобы семья нашла ее. На самом деле ей совсем не хотелось уезжать. Именно поэтому она упомянула об автобусе. Если все сложится удачно, то Элизабет, вернувшись домой, найдет письмо, выяснит, что Джессики нет, помчится на автостанцию и уговорит ее остаться. Это был старый, как мир, трюк, но лишь тогда все может измениться. Только тогда вся семья, осознав, что Джессика способна на серьезные поступки, станет воспринимать ее как взрослого человека!

Джессика положила письмо на шкаф и стала упаковывать вещи. Это заняло гораздо больше времени, чем она рассчитывала, а когда Джессика закончила, то комнату было просто не узнать – такой чистой она еще не была! Абсолютно все лежало на своих местах, даже не верилось!

Джес подняла оба чемодана и отнесла их к двери. Воспоминания нахлынули на нее, когда она обернулась и бросила последний взгляд на свое жилище. Сколько всего произошло в этой комнате! И сейчас все эти события всплывали в памяти девушки в таких мельчайших подробностях, что она почувствовала – еще немного, и она просто никуда не уйдет отсюда. Джессика быстро вышла из дома, захлопнула дверь и направилась к автобусной остановке.

Чего Джессика не могла знать, так это того, что, захлопнув дверь, она подняла ветерок в своей комнате. Небольшой такой ветерок, но достаточный для того, чтобы подхватить письмо и загнать его за шкаф, подальше от посторонних глаз...

Элизабет внимательно изучала людей, находившихся в зале суда. Рикки, его мама, сестра, бабушка с дедушкой большую часть времени сидели, опустив глаза. Бабушка с дедушкой, казалось, были уже утомлены этим процессом. Часто во время слушания Нед Уэйкфилд или Марианна Уэст наклонялись к ним и объясняли что-то по поводу происходящего. Но Элизабет могла с уверенностью заявить, что они все-таки действительно осознавали несомненную важность этого слушания. Одеты они были так, словно это был самый важный день в их жизни. Это слегка огорчило Элизабет – ведь они надели лучшее из своего гардероба, а кое-что, судя по всему, приобрели специально для этого случая.

Взглянув на Рикки, Элизабет еще больше огорчилась. В школе он всегда был бодрым и веселым, и было очень странно видеть его таким, как сейчас. За время слушания он даже ни разу не улыбнулся. Его взгляд не потеплел даже тогда, когда он разговаривал с сидевшей позади него Энни, которая внимательно следила за всем происходящим с не менее грустным, чем у ее друга, выражением на лице.

Нед Уэйкфилд и Марианна Уэст часто обменивались какими-то бумагами, и по их лицам Элизабет догадывалась, что все складывается не так уж хорошо. Они достаточно убедительно выдвигали свои аргументы, но дела их явно шли неважно. Все показания упирались в одно: выходило так, что ни Рикки, ни его сестра, ни тем более их мать не хотели иметь ничего общего с этими двумя пожилыми людьми, и суд должен был уважать желания миссис Копальдо.

Большую часть времени Элизабет внимательно наблюдала за происходящим и делала записи в своем блокноте. Очень многое было неясно для Элизабет, встречалось много непонятных терминов, смысл которых она позже хотела выяснить у папы.

Адвоката звали Мюррей Лонг. Лиз разговаривала с ним перед заседанием, и он показался ей очень даже неплохим человеком. Он также разделял боль дедушки и бабушки Рикки, но у него была работа, которую он выполнял по мере своих сил. В качестве своего последнего аргумента мистер Лонг выдвинул то, что алименты являются отнюдь не самым важным исходом этого слушания. Основной причиной этого процесса явилось право матери решать, кто может видеться с ее детьми, а кто нет. И если бы она пожелала, чтобы бабушка с дедушкой больше не навещали ее детей, то суд с этим ничего бы не смог поделать.

Мистер Лонг говорил тихо, но решительно. Закончив свое выступление, он вернулся на место. Судья обратился к мистеру Уэйкфилду, который встал и приготовился высказывать свои аргументы.

– Ваша честь, – начал Нед Уэйкфилд, – мы имеем дело с довольно непростой проблемой. По моему личному мнению, этот судебный процесс вообще противоречит здравому смыслу. – На секунду он прервался, а затем продолжал: – Мы здесь сидим, детально обсуждаем некоторые вопросы правосудия, но ни один из нас даже не упомянул о той огромной проблеме, которая кроется за всем этим. В этом судебном разбирательстве важен не факт соблюдения буквы закона. Смысл его, по моему мнению, в том, что детям просто необходима любовь! Она нужна им не меньше, чем пища, воздух или образование. Она нужна им для того, чтобы вырасти заботливыми и ответственными людьми. Несомненно, многие переживают за исход этого дела. Конечно, этой женщине в одиночку пришлось содержать свою семью, но мои клиенты также заинтересованы в благосостоянии этой семьи. Они потратили очень много времени и денег. И хотите знать почему? Потому что они стремятся отдать свою любовь детям, которые так в ней нуждаются!

Со своего места Элизабет заметила, что Рикки стал беспокойно ерзать в кресле. Потом он как пружина подскочил со своего места и быстро вышел из зада суда. Энни попыталась было вернуть его, но Лиз взглядом остановила ее. Она положила свой блокнот на соседнее сиденье и последовала за Рикки в коридор.

Элизабет вышла из зала заседаний и увидела, что он сидит, опустив голову на руки, на скамейке перед лифтами. Она тихонько подошла к нему и присела рядом.

Она ничего не сказала, и Рикки заметил, что Лиз сидит рядом только через несколько минут. Еще некоторое время он молчал, и вдруг Элизабет с ужасом заметила, что Рикки плачет.

– Собрала много хорошего материала для своей статьи? – «поприветствовал» он ее.

Элизабет закусила губу.

– Слушай, Рикки, я не думаю, что ты на самом деле чувствуешь, что...

Он резко перебил ее:

– Откуда ты можешь знать, что я чувствую?! Да ты даже не можешь представить себе те чувства, которые я сейчас испытываю! Для тебя все это выглядит, конечно, прекрасно! – Он понизил голос до зловещего шепота. – Ты знаешь, что это на самом деле такое? Ты хоть знаешь, что это такое? Сначала все великолепно: у тебя есть отец, мать, у вас замечательная семья... А на следующий день тебе говорят, что все изменилось! Они больше не могут быть вместе! Они не могут вместе жить! Но ведь никто же не спрашивает тебя, что ты думаешь об этом. Никто не спрашивает тебя, что ты чувствуешь при этом, как ты переживаешь все... Я люблю моего папу, я люблю мою маму, но отец ушел от нас, и я прекрасно понимаю, что теперь с нами у него нет большее ничего общего. Прекрасно! В таком случае, я тоже не хочу иметь с ним ничего общего! С ним и с его родителями. – Рикки не выдержал и окончательно разрыдался.

Элизабет даже не знала, что и сказать. Она прекрасно понимала, что Рикки был прав. И она не могла себе представить, что было бы, если бы с ее семьей случилось такое горе...

Она взяла Рикки за руку и медленно, как можно осторожнее подбирая слова, начала говорить:

– Рикки, я знаю, что это может не понравиться тебе, но подумай о своих бабушке и дедушке. Для них это, должно быть, тоже трагедия. Почему, ты думаешь, они это делают? Они ведь любят тебя и твою сестру и просто хотят быть с вами...

– Мне плевать на то, почему они это делают! – взорвался Рикки. – Мне плевать, я просто хочу, чтобы они оставили нас в покое! И я хочу, чтобы ты оставила меня в покое!

Элизабет была ошеломлена. Она попыталась сдержать ярость, но у нее ничего не вышло.

– Отлично! Прекрасно! Просто великолепно! Знаешь, Рикки, я всегда считала тебя очень сильной личностью, но теперь мне кажется, что я глубоко заблуждалась! Я видела, как ты помогал Энни, когда ей приходилось тяжело. Я видела, как ты сидел около нее в больнице и уговаривал не сдаваться. Я никогда не думала, что увижу, как сдаешься ты!

– Я никогда не сдаюсь!

– Только не пытайся меня в этом убедить! Ты рассердился на своего отца и тоже хочешь его обидеть. И как ты это делаешь? Причиняешь боль тем людям, у которых кроме любви к тебе ничего больше в этой жизни не осталось! Ну, если это то, что ты чувствуешь, то ты все делаешь верно, отворачиваясь от бабушки с дедушкой, потому что ты не заслуживаешь этой любви, Рикки! Продолжай в том же духе! Сдавайся! Просто выкинь всю эту ерунду из головы и становись все более и более жестоким. Это будет очень умно с твоей стороны!

Элизабет перевела дух. Она понимала, что сказала больше, чем было нужно, но также понимала, что ничего изменить она все-таки не могла. Она потерпела поражение.

Элизабет вернулась в зал. Ее отец как раз заканчивал свое выступление.

– Я понимаю, что судьи не могут указывать людям, кого им любить, а кого ненавидеть, но мне почему-то кажется, что если мы сегодня поможем открыть эту дверь, то сделаем счастливыми многих людей в будущем. Пожалуйста, – Нед Уэйкфилд замолчал на некоторое время.

Было заметно, что он очень взволнован происходящим.

– Пожалуйста, ваша честь, подумайте о детях! О детях, – повторил он тихо. – Это единственное, что еще имеет значение в этом мире! Подумайте о них!

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 Следующая ⇒