Благодарности 10 страница

Ее глаза покраснели и опухли от слез. Тушь расплылась, ее потеки оставили длинные черные дорожки на щеках.

– Ты втянул ее! – крикнула она, и в ее хриплом голосе звучали скорбь и ярость. – Это случилось из-за тебя!

Джек наконец присмотрелся к телу – и не сразу понял, чей труп несла Заря. Без формы сразу не узнать. Это… неужели она? Не может быть…

Фист подлетел ближе, уставился и объявил радостным – впервые за день – голосом:

– Ну, Джеки-малыш, упустил ты свой шанс приударить за ней.

Во лбу неподвижной фигуры виднелось маленькое черное отверстие.

Никаких сомнений – это была Корасон. И она была мертва.

Глава 22

Заря сотворила каменную плиту, осторожно уложила на нее тело. Взмахнула рукой, и вокруг возникли тюлевые занавеси, отгородив огромное пространство собора. Обстановка стала отчетливо интимной.

– Где она? – спросил Джек.

– Внуб вломился в ее квартиру несколько минут назад. Лейтенант не явилась на свою смену.

– Мне очень жаль.

– Она была моей любимицей – и я даже не узнала о ее смерти! – Голос Зари дрожал от горя и ярости.

– Я не сомневаюсь: она верила, что вы придете за ней.

– Ты не понимаешь. Она была из тех, кого я любила, о ком заботилась больше. Я постоянно слежу за моими избранными, всегда являюсь им. Вначале я думала: она просто спит. Потом ее образ во мне замерцал – и вот, я вижу ее мертвой. Я потянулась к ней, коснулась – а она уже остыла! Ее прятали от меня несколько часов!

– Мы уже знали, что в дело замешан Пантеон, – выговорил Джек.

– Но я же вижу все происходящее в тот момент, когда оно происходит! Я знаю все секреты! Я – глаз в каждой комнате, всеслышащее ухо, всезнающий разум. Мои новости, мое сетевое вещание, мои телесериалы и сериалы для мобильных телефонов, комиксы и театр теней – что они такое, если я не могу наблюдать мир и отражать его? Как можно было спрятать от меня настолько важное?! Джек, что еще я не могу видеть?

Изящная маленькая рука ухватила его за рубашку. В уголке ее глаза родилась слеза – будто крошечный прозрачный листок проклюнулся из почки. Капля скатилась по щеке. За первой слезой – вторая, третья. Богиня заплакала. Джек не очень представлял, как вести себя, как утешить ее. А Заря вцепилась в его одежду, прильнула к нему. Крайне осторожно он коснулся ее спины, затем обнял. За спиной богини корчил рожи и скалился паяц. Не обращая на него внимания, Форстер закрыл глаза.

Волосы богини пахли озоном. Они коснулись его лица, и Джек ощутил легкое потрескивание статического электричества. Форстер замер в стесненной, нелепой позе, боясь сделать лишнее движение. А богиня прижималась все теснее, уткнулась ему в грудь, поливая слезами рубашку. Какая же Заря мягкая – словно сиденье в кинозале. И вздрагивает с каждым всхлипом. Дрожь отдавалась во всем теле, бежала теплыми волнами. Джек тщетно старался подавить разгорающуюся похоть. Но богиня заглянула ему в глаза, привлекательная и зовущая, будто красотка из полночной рекламы, изящная рука потянулась вниз, и Джек напрягся, замерев.

– Я не могу, – прошептал он, чувствуя, как заколотилось сердце, – ведь Сумрак…

– Он – попавший в опалу старик, – сказала богиня и поцеловала, впилась жадно губами. – И он позволил пасть и тебе.

Ее губы снова прильнули к Джеку, горячий влажный язык раскрыл его губы – и Заря вошла в человеческое тело. Божественное захватило Джека, влилось, будто в сосуд, и еще раз, и еще…

Потом Джек так не смог вспомнить, что же было у него с Зарей. В памяти лишь всплывало лицо парня, встреченного в баре «Уши» после концерта Андреа. Оно выглядело совершенно, идеально пустым, словно экран выключенного телевизора, упивающегося счастьем в блаженной пустоте между каналами. Наверняка и Джек так же потерял себя во всепоглощающей эйфории.

– Ты выглядел счастливым, как свинья в луже дерьма, – поделился мнением Фист, но, к счастью, больше не стал комментировать случившееся.

Когда экстаз пошел на убыль, Джек стал различать, что шепчет ему на ухо богиня.

– Мой маленький кукловод, я переделываю тебя, – выдохнула она. – Я снимаю цепи с твоего малыша и делаю вас оружием моего возмездия.

– Я мщу только за себя.

– Но из-за тебя мертва моя Корасон!

Заря куснула его за ухо. Он глубоко вздохнул, широко раскрыв рот, выгнул спину и вжался в Зарю, входя в нее глубже, теснее – а она еще крепче и глубже вошла в его душу.

– Я снова сделаю тебя оружием!

Она проникла так глубоко, что смогла достичь Фиста. Когда разум Джека взорвался в оргазме, упали последние защитные барьеры хозяина и его паяца – и богиня завладела обоими. Мир разлетелся вдребезги. На мгновение, тянувшееся вечность, Джек перестал существовать. Где-то вдалеке заверещал Фист, но оставшееся от хозяина, разбитое и разъятое, не хотело слышать куклу.

Очнувшись, Джек обнаружил себя на каменной плите рядом с той, на которой лежал труп Корасон. Заря стояла над ним полностью одетая, прическа, макияж, платье – все безукоризненное, без малейших следов недавних занятий любовью. Богиня держала паяца за шиворот, свободной рукой зажав ему рот. Ошалевший от ужаса Фист судорожно тряс руками и ногами, пытаясь вырваться.

– Я сняла все его блоки, – сообщила богиня. – Используй его осторожно, и никто не догадается, что я изменила его. Я изменила и тебя.

– Зачем вы держите его так?

– Я заметила, что тебе трудно с ним. Потому я сожгу его разум ради тебя.

– Что? – сонно спросил Джек, еще толком не пришедший в себя.

Голова болела. Интересно, сколько своих программ втиснула в него богиня? Черт бы ее побрал!

– Я сотру его личностные структуры, – добавила Заря. – Больше никакого Фиста и непокорства. Он станет просто программой.

Фист попытался завыть. Получилось пыхтение.

– Только скажи «да» – и дело сделано, – предложила богиня.

– А почему вы не сожгли его до сих пор?

– Фист по лицензии отдан в пользование тебе. Мне необходимо твое разрешение.

– А вы можете изменить условия лицензии? – спросил Джек, вздохнув. – Не дать ему завладеть моим телом?

Лицо богини помрачнело. Джеку вспомнился рекламный ролик, где женщина тосковала из-за невозможности найти хорошего финансового консультанта.

– Нет, Джек. Это соглашение я нарушить не могу. Но от паяца не останется ничего, способного населить твой разум. Кукла замолкнет навсегда.

Фист пнул ее, заморгал, попытался закричать, но не смог. Страх парализовал его.

– Этого я не могу позволить, – ответил ей Джек. – Спасибо за то, что освободили его. Но менять его разум я не разрешаю.

Паяц удивленно уставился на хозяина.

– Джек, пока ты спал, он попытался напасть на меня, – сказала Заря. – Затем попросил дать ему возможность занять твое тело прямо сейчас.

– Его программы переформатировали часть моего мозга и вы растили паяца на ней. Все в Фисте – от меня.

– Он не послушается тебя. И станет мешать.

– Убьете его – убьете часть меня, – пояснил Джек.

– Ему нельзя доверять!

– Я сам себе не всегда доверяю.

Заря фыркнула:

– Ну-с, посмотрим, что он сам скажет нам.

Она сняла ладонь со рта паяца. Но тот не издал ни звука, просто висел, обмякнув. Богиня бросила его на пол. Фист зашатался, словно впервые вставший на ноги, посмотрел на нее. Заря посмотрела в ответ, скрестив руки на груди.

Фист не выдержал. Он кинулся к Джеку, оставив за спиной дюжину разбегающихся серебристых кругов, и бросился в объятия хозяина, непрестанно шепча: «Спасибо тебе, спасибо».

– Ты об этом пожалеешь! – процедила Заря.

Оставленная паяцем рябь множилась и дробилась, отражаясь и пробегая волнами от алтаря к алтарю.

– Возможно, Ямата и ее покровитель боятся Фиста, – заметил Джек. – Но я – нет.

– Бояться его – признак здравого смысла. Он – психопат. Впрочем, хватит о нем. У меня есть еще кое-что для тебя.

Джек, взявший Фиста на руки, пытаясь успокоить и утешить его, посмотрел на богиню:

– И что же?

Она коснулась раны на лбу сетевого тела Корасон, уже теряющего очертания. Накопленные за жизнь данные уже уходили на Гробовые Драйвы.

– Я извлекла и сохранила записи последних часов ее жизни.

Пальцы богини погрузились в голову Корасон и вытащили пулю. В другой руке Зари появился маленький пистолет.

– Я поделюсь ими с тобой, – объявила богиня, заряжая пистолет пулей. – Найди ее убийц!

Она вытянула руку, прицелилась и выстрелила Джеку в лоб.

Глава 23

Очнувшись, Джек обнаружил, что плывет в пустоте у самого Хребта. В голове была полная сумятица. Дорога домой, до отеля, заняла на пару часов больше, чем следовало. Фист смущенно и неловко предложил хозяину помощь – и тот принял, позволив паяцу завладеть телом. Сам Джек едва мог переставлять ноги. Хорошо хоть было уже поздно, на улицах – почти безлюдно.

В отеле дежурил Чарли. При виде Джека глаза клерка засияли неподдельной радостью.

– Рад видеть, рад видеть! – проворковал он.

Яркая пестрота его рубашки – мозаика из цветов – больно хлестнула Джека по глазам. Он зашатался.

– Господи, да вы сам не свой! – возопил Чарли, выскакивая из-за стойки. – Бедненький, небось перебрали вчера? – Он приобнял Джека, помогая удержаться на ногах. – Как по мне, всем нам нужно время от времени оттянуться хорошенько.

Чарли вызвался проводить Джека в номер. Форстер едва переставлял ноги, повиснув на своем провожатом. Тот, тщедушный и хилый, гнулся под непосильной ношей. От него несло джином, а кожа вблизи казалась подозрительно бледной, с восковым оттенком. Возле номера Фист снова ненадолго завладел телом, заставив хозяина выпрямиться и самостоятельно дойти до кровати. Чарли же застыл у двери, весь – воплощенное желание помочь.

– Фист, спасибо, – пробормотал Джек, забыв, что говорит вслух.

– Это вы маленькому человечку, живущему в вашей голове, да? – осведомился Чарли.

Фист скользнул назад, в глубину сознания, и Джек бессильно рухнул на кровать.

– Наверное, здорово постоянно быть в компании, – произнес Чарли с завистью.

Затем, обуянный заботливостью, он радостно засуетился: подоткнул одеяло, наполнил водой стакан и поставил его на тумбочку. Потом пропел весело: «Доброй ночи-и! » И, хлопнув дверью, исчез.

Фист затих где-то в глубине сознания, и Джек провалился в тяжелый, наполненный кошмарами сон. Его обступили воспоминания, безжалостно загнанные Зарей в его голову. В мозг Джека влились чужие сырые данные, полностью записанная работа сознания, формирующего сетевую оболочку. Разум Джека отчаянно пытался придать им приемлемую форму, чтобы объединить с собой.

Джеку снилось, как он выходит из Внуба, покупает еду, берет в пользование вкусовые пакеты бифштекса и курятины, говорит с подругой. Каждый момент – ключ к множеству ассоциаций, вызывающий связанные воспоминания. Вот пьет кофе Ирен Лестак. Корасон доверяла ей. Вот над головой пролетает воздушное авто. Скоро выпустят новые модели этого года. Тот суп на прошлой неделе был замечательный. Овощи в холодильнике испортились. Подруга встречается с очень симпатичным парнем. Надо бы пригласить ее на коктейль и поболтать. И так далее, и тому подобное.

Наконец день окончился, и Корасон легла спать. Ее сны текли сквозь сон Джека, тревожа его и меняясь сами – как в кольце обратной связи. Он ощутил, как вмешался Фист: паяц замедлил поток чужой памяти, боясь, что тот поглотит и растворит разум хозяина. Джек удивился во сне тому, насколько заботливым и добрым стал этот ранее злобный и эгоистичный деревянный человечек. Кольцо обратной связи распалось, и Форстер ощутил, что переходит из сна в новое, необыкновенно яркое состояние, когда возможно усилием воли управлять кошмарами.

Джек выдернул себя из потока воспоминаний Корасон и посмотрел на него извне. Какая сложная, перепутанная сеть ассоциаций! Он решил упорядочить их, сделать проще, и воспоминания распались на цепочку последовательных во времени событий. Если сосредоточиться на одном из них, всплывают подробности. Решив не травмировать себя переживанием смерти Корасон до тех пор, пока не привыкнет к чужой личности, Джек пересмотрел сутки до убийства – и обнаружил, что разговаривает с мертвой женщиной. Глядя на прошлое ее глазами, он размышлял над тем, как она справилась со страхом и потерей веры в Пантеон.

Наконец он ощутил себя готовым пережить момент убийства. Фист проснулся и напрягся, готовый броситься на помощь, если переживание окажется невыносимым для хозяина. Но вряд ли будет слишком уж больно. Рана всего одна, пуля попала в лоб, лейтенант умерла почти мгновенно.

Джек нашел место, где обрывались воспоминания, отошел немного назад по времени и ступил в них.

Уютная мягкость простыней, очертания расслабленного тела в полумраке, мысли сонные, спутанные. Что-то нарушило сон. Толком не проснувшись, лейтенант потянулась в сеть – и обнаружила, что не ощущает ее. Разбудившее Корасон донеслось из реального мира. В дверь постучали снова, раздались слова: «Лейтенант Корасон, служба Внутренней безопасности, откройте! » А затем произнесли пароль. Корасон подумала, что опять где-то авария сети. Срочно зовут на работу, потому что начались беспорядки. Людям, живущим в сетевых грезах, пришлось увидеть реальный мир, и они сходят с ума от страха и ярости.

Майка мягко скользнула по телу. Лейтенант накинула халат – еще мягче и нежнее майки, – затем подошла к входной двери, заглянула в глазок. Реагируя на движение, в комнате зажегся свет. Корасон не обнаружила за дверью ничего угрожающего. Там стоял кто-то с синими волосами и кожей синюшного оттенка, с глазами, отсвечивающими пурпуром.

На мгновение Джек вынырнул из чужого сознания – он узнал женщину, застрелившую Дэвида Нихала. Позади нее стоял мужчина. Корасон заметила элегантный костюм, безукоризненные усики, но затем у нее потемнело в глазах. Джек поморщился, вспомнив пантер.

А потом им завладела чудовищная, всепоглощающая боль. Его голову снова пронзил выстрел. На мгновение в мире остался лишь рев пули, пробивающей дверной глазок. Дверь закрутилась, рухнули стены. Корасон глядела в залитый светом потолок. Затем ее глаза перестали посылать сигналы мозгу, и остался лишь статический шум сетевой системы, жадно ожидающей живой суеты импульсов в нейронах, аксонах и синапсах. Но больше ей нечего было получать и записывать.

Глава 24

«Проснись! Ну же! » Фист тряс Джека за плечо.

«Что? Какого черта?! »

Голова Джека еще раскалывалась от наплыва чужих воспоминаний, а программы Пантеона еще распаковывались, устанавливаясь в его разуме и психике.

«Внуб! Налет! Они явились за нами! »

Джек рывком сел. Комната вокруг закружилась. На мгновение он ощутил себя женщиной, закутавшейся в мягкие простыни в комнате роскошного кондоминиума в Доме. Однако черная звездная лужа под ногами вернула его к реальности. Призрак Корасон покинул разум. Но Заря – осталась. Убогая отельная мебель показалась верхом изящества.

«Джек, надо сматываться. Вдруг они узнают, что я не в клетке? »

«Как узнают? Доложи обстановку».

«Вижу Лестак и три команды захвата. Две спереди, одна позади. Занимают позиции. Минута – и окажутся в комнате».

«Уходим! » – скомандовал Джек.

Вчера он отключился, не раздеваясь. Потому времени не терял: выскочил за дверь, метнулся по коридору. Фист бросился следом.

«Запасной выход где? » – выдохнул Джек, запыхавшись.

«Прямо впереди служебная лестница! »

Она оказалась крутой и узкой. Стены были испятнаны темным до высоты плеч. Хозяин с паяцем подбежали к пожарной двери, Джек приоткрыл ее, увидел длинный, тесный заулок. Ярко светила луна, и в конце заулка виднелись три силуэта.

«Джек, это бригада захвата».

«Ты можешь вырубить их из сети? »

«Могу, но ты ведь знаешь процедуру. Если они не отзовутся на перекличке, сработают все тревоги сразу».

«Вот дерьмо! »

«Могу залезть им в головы и закатить шарики за ролики», – предложил паяц.

«Не хочу калечить людей».

«Ой, как трогательно! А как насчет подарков от Зари? Там может оказаться и полезное».

Джек сосредоточился на боли, по-прежнему раздиравшей мозг. Ощущение было словно тычут в свежую рану палкой. Но паяц оказался прав: Джек натолкнулся на след, а идя по нему, открыл совершенно новый способ быть собой. Поставленные Зарей программы Пантеона заполнили лимфатическую систему, аккуратно переписали поведение, жесты, движения, интонацию и манеру говорить. Появился переключатель, регулирующий уровень «доминирования», а рядом с ним регуляторы «влиятельности», «обаяния», «запоминаемости». Мысленный приказ загнал их все на сто процентов. Затем Джек выпрямился, распахнул дверь и пошел прямиком к ожидающим полицейским.

«Джек, бога ради, нас поймают! – всполошился Фист. – Ты уверен в том, что делаешь? »

Увидав Джека, полицейские вскинули оружие. Один уже начал было мысленно отдавать приказ, но Джек Форстер просто скомандовал: «Стоп! » Полицейские увидели его лицо, услышали голос, и на их восприятие наложилась небольшая модификация. Сетевые оболочки заставили полицейских видеть в Джеке необыкновенную, совершенную красоту. Все трое застыли, разинув рты. Один уронил пистолет. Другой обмочился.

«Впечатляет! » – хихикнул Фист.

Джек подошел, коснулся первого, желая оттолкнуть в сторону. Полицейский упал на колени, не сводя с Джека глаз, сходя с ума от нечеловеческого наслаждения. Второй пятился, с разинутым от восторга ртом. Язык вывалился, с него текла струйка слюны. На третьего подействовало слабее. Он пытался что-то сказать, чуть не задыхаясь от усилия. «М-м-можно ваш автограф? » – наконец выдавил полицейский и умоляюще протянул к Джеку руки.

– Автограф?! – Форстер отшатнулся.

«Оставь ты этих кретинов! – скомандовал паяц. – Выходи отсюда и поверни направо. Живо! »

Джек побежал, установив параметры божественных программ на ноль. Но троим оставленным позади это уже не помогло. Их сломало. Послышался жалобный крик: «Автограф!!! »

«Фист, что произошло? »

«Подействовал божий дар. Теперь – не думай, а беги со всех ног. БЕГИ! »

И они затерялись в Доке. Часом позже Джек грелся, обхватив ладонями чашку кофе в маленьком кафе в Неон-Куотер. Сиденье привинтили слишком высоко, пришлось нагибаться. Фист взломал сетевую оболочку прохожего и заплатил с его счета за кофе. Паяц заказал и сэндвич с беконом. Джек слышал, как тот шкворчит на плите за стойкой.

«Кстати, а зачем вообще платить-то? – проворчал паяц. – Со штуками, которые Заря поставила в тебя, можно все брать задаром».

Он окинул насмешливым взглядом прислонившуюся к стойке официантку и уточнил: «Все и всех». Джек обрадовался тому, что девушка не могла видеть паяца.

«И какие же штуки поставила Заря? » – поинтересовался он.

Фист не только взламывал все напропалую – он тщательно проверял перемены в базовых системах хозяина, пытаясь понять, как же изменили их поставленные богиней программы. Джек еще ощущал переключатели, но после случившегося в переулке нервничал и не хотел трогать их снова.

«Первоклассные штуки! Ты теперь „звезда“ Пантеона. Они безо всяких ограничителей, ты можешь что угодно. Без преувеличения. Сам же видел, что стало с теми костоломами у отеля. Ах, смачно! Может, попробуешь на мякише? »

Джек слишком устал, чтобы пререкаться с Фистом. Чересчур много смертей в одни сутки. Форстер видел дыру в голове Нихала и кровавое месиво под колесами. Ощущал, как последние проблески сознания Корасон растворяются в пустоте. Богиня во гнала пулю в разум Джека. А он сломал рассудки троих человек, настолько очаровав и подавив их, что они забыли о себе. Хоть бы они поправились…

«Крутая штука, а? Лупит и программно, и прямо в мясо. Эти мордовороты из Внуба не скоро очухаются».

«Не представлял, что такое возможно».

«Давай-ка попробуй на ней, а? » – предложил Фист, глядя на приближающуюся к ним официантку.

«Нет».

Она подошла к ним, держа на ладони сероватую тарелку. Сетевые знаки нацарапаны дешевым маркером прямо на униформе. Чернила поблекли, сделались синюшными. Белокурые волосы собраны в неряшливый толстый пучок, заколоты булавкой с сетевым символом.

«Фист, что у нее за символы? »

«Шмотки от третьеразрядного дизайнера. И добавка к очарованию. Джек, покажи-ка ей, что такое настоящий шарм! »

Хотя все программы Зари и были отключены, Джек боялся того, что девушка вдруг безумно увлечется им. Потому он не решился посмотреть на нее, пока она ставила тарелку на стол. Он сгорбился, плотнее запахнул плащ и, уставившись в стол, пробормотал: «Спасибо». Девушка пожала плечами и отвернулась.

«Эх, упустил шанс! »

«Заткнись».

Джек проглотил сэндвич в мгновение ока, хоть тот и был почти безвкусным: хлеб – просто мягкое тепло во рту, бекон – чуть горячее и хрустящий. Фист загрузил хозяина на вкусовой сервер кафе, но еда от этого аппетитнее не стала.

«И что теперь? » – осведомился паяц.

«Заляжем на дно. Спрячемся от Внуба до ночи. А тогда навестим старого друга».

«Ахматова? »

«Именно», – подтвердил Джек.

«У тебя есть вопросы к нему? »

«Да. Я видел, как убили Корасон. Ахматов был там».

«Он убил? »

«Нет. Стреляла синеволосая женщина с таможни. Она же застрелила Нихала».

«Думаешь, это Ямата? » – спросил Фист.

«Я не помню ее такой. Но она могла переменить не только сетевую оболочку. Потому – да, она может оказаться Яматой».

«Ох, как здорово; может, мы наконец-то выйдем на ее след. А когда будешь допрашивать Ахматова, наверное, захочешь, чтобы я малость подсобил? »

«Да, Фист. Очень даже захочу».

Паяц прильнул к Джеку. Сперва попытался обнять за талию, но не смог и вцепился в предплечье, плотно охватив его руками. Фист никогда прежде не выдавал так своих чувств к хозяину – разве что выказывал дружелюбие пополам с добродушным презрением. Нависшая над ними смертельная опасность изменила Фиста. Он и помогать стал гораздо больше. Любопытно, насколько глубока перемена и надолго ли ее хватит? И можно ли доверять ей?

«Я добуду тебе все ответы! – пообещал Фист. – Буду злым копом. А ты можешь нанести ему удар своим шармом. Станешь добрым полицейским».

Он хихикнул:

«Наидобрейшим! Ах, жду не дождусь. Умру от скуки до вечера».

«Скучать не придется. Нельзя позволять Внубу взять наш след. Потому будем двигаться. Еще платить надо? »

Фист отрицательно помотал головой.

«Тогда пошли».

«А как насчет Гарри? »

«С ним встретимся, когда появятся результаты».

Остаток дня они провели, бродя по улицам Дока. Фист не отставал от хозяина: то шел рядом, то плыл в воздухе, то и дело забираясь в уличные системы наблюдения и портя записи. Он болтал без умолку, радуясь избавлению от клетки. Джек отмалчивался. Они случайно забрели к школе, где он учился в детстве. Его обуяла ностальгия. Между крыльями школьного здания располагалась игровая площадка, отгороженная от улицы проволочной сеткой.

«Дерьмовая дыра», – определил паяц.

«Мне здесь было хорошо».

В свое время Джеку стоило большого труда признать это. Он старался изо всех сил оставить Док за спиной. Даже отказался приводить сюда Андреа. А теперь учеба в этой школе казалась обыкновенным, ничуть не зазорным фактом биографии.

«Легко же тебе потрафить», – хмыкнул Фист.

Была перемена, и дети играли во что-то наподобие футбола. Две кучки детей вопили и гоняли мяч. Кто в какой команде – непонятно. Но увлеченно играют все.

«Я был в таком же возрасте, как ты сейчас», – заметил Джек.

«Вот еще! Мой мозг работает гораздо быстрее твоего, – фыркнул Фист. – Мне не семь лет, а гораздо больше! »

«В самом деле? »

Одна команда, похоже, готовилась забить – но тут прозвучал свисток, и игра прервалась. Мальчик с мячом угрюмо выругался и отшвырнул мяч пинком. Команды разбились на мелкие группы. Одни радостно убежали, другие остались, раздраженные и злые.

«Что, перерыв закончился? – спросил Фист. – Хотел бы я, чтобы он забил. Как раз начиналось самое то».

«Закончился не перерыв, а лицензионное время».

«Что?! »

«Детская версия лицензии Пантеона. Нельзя просто играть в игру, нужно брать в пользование правила у Близнецов. Это недешево. Школа вроде этой не может позволить себе долгое пользование».

«А почему бы детям не играть самим по себе? »

«Кража интеллектуальной собственности. Большой штраф», – пояснил Джек.

«Господи, неудивительно, что Тотальность взбунтовалась! »

«Когда я был в их возрасте, мне это казалось разумным».

Они постояли еще несколько минут, глядя, как дети наспех выдумывают новые игры, затем носятся двору, пытаясь играть в них. Фист глаз не мог оторвать от зрелища, смотрел, вцепившись в сетку. А Джек подумал о том, кем была Андреа и кем стала. Жаль, что раньше, в недосягаемом прошлом, он не пришел с ней сюда, посмотреть на играющих детей.

«Пойдем», – сказал он.

«Ну-у, еще немного…»

«Фист, нам надо перемещаться».

Он подумал о храме Зари. Тоже ведь памятник утратам. Затем вспомнилась смерть Корасон. Мысли о ней приходили постоянно, как Джек ни старался их отогнать. А попытка забыть казалась предательством. Он шел все быстрее, раздраженно шагая по улицам Дока, словно пытаясь отшвырнуть их назад, в прошлое. И убежать в будущее – туда, где кукловод и его паяц не окажутся бессильными перед жизнью, временем и крадущими их богами.

Глава 25

Капли дождя касались земли мягко, будто кошачьи лапы.

«Я теперь и в самом деле вижу все! – прощебетал радостно Фист. – Джек, постой, давай я покажу тебе! Тут столько всего! »

«Нет», – отрезал Форстер и прибавил шагу, заставляя паяца скакать за собой вприпрыжку по сырым ночным улицам.

Фист прыгал по всей улице, отыскивая лужи поглубже, с наслаждением бухался в них, визжал от восторга, когда его призрачные ступни скрывались под водой. Пользуясь открывшимся доступом в сеть, он изображал всплески и брызги.

«Ух ты, целый фонтан брызг! – голосил он, прыгая. – Джек, это изумительно! Я заберу тебя в сеть, посмотри! Эй, я могу все! »

Джек шел вперед, не отвечая. Он надвинул шляпу на глаза, поднял воротник, почти полностью скрыв лицо. Но люди все равно останавливались и глядели на него будто зачарованные.

– О, какой безупречный покрой плаща! – восхитился один из прохожих.

– Да уж, он знает, как носить костюм, – поддержал второй.

– Я б с ним потрахалась, – мечтательно протянула третья.

Всякий раз, слыша восторженные вздохи по поводу своего усиленного Зарей сетевого обаяния, Джек сдвигал шляпу чуть ниже и пускался самым быстрым шагом, почти бегом, чтобы удрать подальше.

К «Царь-пантере» они прибыли около одиннадцати. У клуба смеялась, толкалась и ссорилась очередь. Изнутри доносилось глухое буханье ударных. Джек с паяцем нырнули в подъезд через дорогу. Моросящий дождь смягчил пронзительный свет неоновых огней над входом, и вульгарная резкость сменилась стильной размытостью. Вряд ли Ахматов рассчитывал на такое.

«Разреши мне ввести тебя в сеть! » – взмолился Фист.

«Позже. Сейчас не время».

Постепенно очередь растаяла. А в половине второго, когда погода вовсе испортилась, начался великий исход гуляк из клуба. Струи ливня пронизывали темноту, заставляя уходящих побыстрее убираться под крыши. Непогода была искусственной. Это был придуманный Пантеоном метод снижения преступности: холод и слякоть прогоняли ночной народец с улиц. Ливень глушил звук и свет, наполняя мрак тихим шипением, похожим на шум статического электричества, делая ночные фонари расплывчатыми круглыми пятнами. Парочки почти бежали, тесно прижавшись друг к другу, под аккомпанемент пулеметного клацанья высоких каблуков. Группки приятелей перекрикивались, прощаясь, разбивались по двое-трое и расходились по сторонам.

«Пойдем уже! » Фист занервничал.

«Мы подождем, пока в клубе останется он один».

«Откуда ты знаешь, что он останется? »

«Я месяцами изучал его привычки. Каждым воскресным вечером Ахматов запирается и в одиночестве подсчитывает недельную выручку. За семь лет клуб не слишком изменился. Думаю, и привычки хозяина остались прежними».

Последняя порция гуляк вывалилась наружу – и персонал закрыл дверь. Один за другим погасли огни вывески.

«Клуб отключают от сети», – заметил паяц.

Он пнул камешек. Тот, конечно, остался на месте, но его виртуальный образ полетел. Фист проводил его взглядом.

«Фист, ты забавляешься самообманом».

«Главное, что забавляюсь».

Мимо протопала кучка женщин-потогонов. Джек сделал вид, что не замечает их. У одной болтались пустые рукава вместо рук. Другая ковыляла на костылях, с трудом передвигая единственную ногу. Фист ступил на дорогу и ткнул в них пальцем.

«Джек, я же могу сделать их прекрасными! Почти такими же, как ты на полной мощности. – Лицо его восторженно светилось. – Как тебе идея свести их всех с мужчинами, а? Представь парней, просыпающихся поутру, а оверлея-то и нет! Вот здорово будет! »

«Фист, хватит. Побереги силы. Нам предстоит кое-что гораздо важнее».

«Ну когда же, Джек, когда?! »

«Скоро».

Паяцу явно не терпелось ввязаться в драку. Джек сам удивился своей радости оттого, что Заря не сломила боевой дух Фиста. Ведь паяц был создан и жил, чтобы воевать.

Настала очередь персонала покинуть клуб и бежать под дождем, как и посетители до того. Во входном коридоре погасли огни, широкоплечий здоровяк закрыл главный вход и запер дверь. Когда верзила повернулся, порыв ветра оттопырил плащ, открыв белую рубашку и черный галстук-бабочку. Парень сделал вид, что ливень ему нипочем, и, насвистывая, с нарочитой неспешностью зашагал прочь. Его свист заглох вдалеке. Дождь шипел, как радиопомехи.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒