Эпилог‑в‑стиле‑долго‑и‑счастливо 10 страница

Глава 23

Леа вытолкала наших зрителей, и Шейн выбрался из постели, так что я смогла взять себя в руки.

– Грей, может, хочешь принять душ, ты провалялась здесь со вторника, – сказала она.

– Что значит со вторника? – Засмеялась я. – Какой сегодня день? – просунула руки в рукава халата, отметив, что на мне не то, что одевала Леа вечером вторника, когда появлялся Габриель.

– Вечер четверга.

Видимо, я проспала два полных дня. Влияние Габриеля на мою жизнь, кажется, становится все хуже.

– Может, ты завтра запишешься на прием к врачу? – предложила она, легонько проталкивая меня по коридору к ванной, закрывая за нами дверь. – Я хотела отвезти тебя в больницу сразу же, но Шейн сказал, что после аспирина жар спал, а он останется с тобой. – Она лукаво усмехнулась.

Включив максимально горячую воду в душе, я вошла и прикрыла за собой шторку, Леа, конечно же, осталась.

– Ты сказала, что появился Габриель, и поэтому тебе плохо, – сказала она.

Я не ответила. Просто стояла под горячими струями воды и оттирала себя до чистоты.

Леа отдернула шторку в сторону и сложила руки на груди, уставившись на меня:

– Тебе лучше рассказать, что за хрень происходить!

– В этой квартире СОВЕРШЕННО невозможно уединиться! Я опять прикрыла шторку и стала смывать с себя пену.

– Он появился, и то, что казалось пятиминутным разговором, обратилось в 7 пропущенных часов моей жизни. Помнишь вечер, когда я собиралась поужинать с Райаном, и Шейн еще сбежал? – Выключив воду, я протерлась полотенцем, которое мне бросила Леа. – Когда я зашла в спальню, сказав тебе, что переоденусь и вернусь через минуту, он был в спальне. Мне тогда казалось, что и пяти минут не прошло, а потом ты постучала в дверь и внезапно наступила полночь, мимо меня прошло 7 часов.

Закутавшись в халат, я пошла обратно в спальню. Леа последовала за мной.

– А во вторник вечером?

– То же самое. Он был там же, но на этот раз я не могла дышать и двигаться.

Надевая удобные фланелевые пижамные штаны и майку, я удерживала взгляд Леа. Она хотела услышать правду, ответы, но мне не хотелось напугать ее. Но, определенно, она должна быть готовой ко всему, если у меня есть только неделя, так?

– Габриель сказал, что влюблен в меня и хочет, чтобы я ушла с ним, – прошептала я.

– То есть ушла с ним и НИКОГДА НЕ ВОЗВРАЩАЛАСЬ? – она вытаращилась на меня и задышала быстрее. – Какого черта! ОТКАЖИ ЕМУ! Ты не уедешь от меня, Грейс!

Подбежав к ней, я схватила ее за плечи.

– Тише. Леа, прекрати. Конечно же? я продолжаю отказывать ему. Я не хочу быть с ним, я хочу остаться здесь. Это моя последняя возможность прожить нормальную человеческую жизнь, и этого я и хочу. Пожалуйста, верь мне, хорошо? Знаю, что вдалбливала тебе в голову, что хочу другого, быть с другим, но он ушел. Возможно, он спасал меня, а может и вовсе не любил, не знаю. Но теперь я получу все. – Я закрутила волосы в неаккуратный пучок и улыбнулась ей.

– Что ты теперь получишь? – спросила она.

– Я прожила всю жизнь, пытаясь создать идеальное сказочное будущее с «жили долго и счастливо», подгибаясь под судьбу, думая, что так и надо, или живя прошлым, которого вообще не должно было случиться. Я никогда не жила настоящим, не лелеяла желанные мгновения, – объяснила я.

Пол возле двери скрипнул.

– Похоже, ты хорошо просвещена о жизни, – перебил нас голос Шейна. Он невинно улыбнулся, – Извини, не собирался прерывать вас, хотел убедиться, что ты в порядке. И… ты, помнится, кричала, что, э‑ э, хотела пиццу.

От его слов мои щеки запылали.

– Заткнись, – прошептала я, улыбаясь. – И я не просвещена, скорее прочно заземлена.

Леа скрестила руки за головой, вероятно, не давая ей взорваться. Я знала свою лучшую подругу как саму себя, так что точно уверена, что она сходила с ума от беспокойства. Она была из тех людей, которые изводили себя до смерти, если их что‑ то беспокоит.

– Грейс преследуют, и МЫ думаем, что это тот же парень, что навредил ей тогда! – выпалила она. – Его зовут Габриель, он появился и угрожал ей!

Шейн не отвел от меня взгляда, в его глазах сверкнуло озорство, и он фыркнул. Да, он фыркнул, будто Габриель для него был шуткой.

– Ну, тогда, думаю, хорошо, что я сегодня застрял здесь на ночь, так? – он подошел ко мне ближе, засунув руки в карманы джинсов. – Так значит Габриель? Почему он тебя преследует?

Я видела, как моя слишком болтливая лучшая подруга выскочила из комнаты с самой удовлетворенной самодовольной улыбкой на лице. Боже мой, эта женщина сделает все, лишь бы свести нас с Шейном! И именно это я в ней и люблю, даже врать не буду.

Я с трудом сглотнула.

– Никто. Лишь тот, кого я считала его другом, каковым он не был. Не стоит беспокоиться, – просто ответила я.

Шейн подошел ближе.

– Что ж, посмотрим, Грейс. Около шести недель назад на тебя напали в баре, и я получил удар ножом. Потом кто‑ то, как предполагается, поджег твою квартиру. О, да, и не забывай, что какой‑ то парень пырнул тебя ножом, повредив внутренние органы, и ты четыре недели пробыла в коме. И твоя подруга считает, что Габриель к этому причастен, а ты считаешь, что это пустяки? – он коснулся моей щеки, потирая большим пальцем кожу.

Мое тело невольно прильнуло к его. Святое дерьмо, меня влечет к этому парню.

– Мне и правда хотелось бы, чтобы ты доверилась мне и рассказала, что на самом деле происходит, и я смогу защитить тебя – вздохнул он.

ДРОЖАЩИЕ КОЛЕНКИ! СОС! Помогите! Тут девушка сейчас рухнет от любви к Шейну! Черт, он же таким образом сделает мне больно.

– Он был моим лучшим другом. И теперь думает, что влюблен. Ну и, если сократить всю историю, он решил, если я не достанусь ему, то не достанусь никому другому.

Мышцы и вены на его шее напряглись, будто он себя сдерживал, руки плотно сжались в кулаки, с побелевшими костяшками.

– Так вот в чем дело? Он тебя любит? – прошипел он сквозь зубы.

У меня мурашки побежали, так это прозвучало, будто невероятно, что кто‑ то полюбил меня. Я пожала плечами, в груди было так больно, что я едва не отбежала в другой угол комнаты.

– В любом случае, к тебе это не имеет никакого отношения, так что тебе не стоит себя утруждать. Но все‑ таки, почему ты сказал, что застрял здесь на ночь?

Он нахмурил брови и подошел ближе, поджав губы. Подняв рукой мое лицо, он обхватил ладонями мои щеки. От его прикосновения мои мышцы расслабились, и мне это не нравилось.

– Я никому не позволю причинять тебе боль, понятно? – он подошел еще ближе, нависая над моими губами. – И я понимаю его, что он так влюблен в тебя, что не хочет, чтобы ты досталась кому‑ то другому.

Кажется, я захныкала. Хотя, возможно, в тот же момент и расплылась в лужицу на полу.

Его губы легко скользили по моим, словно и были сотворены для наших поцелуев. Я подняла руки к его шее; его пульс бешено стучал под пальцами.

– Эй! Пицца! Идемте! Ей надо поесть, Шейн! – прокричала Леа рядом с нами.

Все еще держа ладони на моих щеках, он прислонился своим лбом к моему, и засмеялся.

– Знаешь, учитывая, что Леа всегда поблизости, я не удивлен, что в твоей жизни почти не было парней, – поддразнил он.

– Заткнись! – я засмеялась и игриво шлепнула его по руке. – Боже, хотя, вероятней всего, ты прав!

– Идем, тебе и правда надо поесть, – сказал он и потянул за талию в сторону коридора. Он уткнулся лицом мне в шею, пока шел сзади.

– Да, кстати, сегодня на ночь все застряли у вас. В наших квартирах работают клининговые службы, ну там, дезинфицируют все после пребывания «Vixen4». А потом все украсят в честь выступления «Vixen4», так что у них будет возможность снова все там испоганить.

Мысли о «Vixen4» в его квартире вернули меня к реальности и воспоминаниям о Шейне и Блисс. Мне следовало помнить, что Шейн не создан для отношений. Надо лишь прожить все мгновения, но полную, не думая о его ошибках. Не испорть все, Грейс, ты не знаешь как много или мало времени у вас осталось.

Все сидели в гостиной, в пижамах, за просмотром «Изгоняющего Дьявола» и поеданием пиццы. Стопка наших любимых фильмов ужасов лежала на кофейном столике рядом с коробками пиццы, огромной миской попкорна и банками содовой. И это ужасающе напоминало подростковые девичники у Леа.

Я плюхнулась в одно из кресел и, схватив кусочек пиццы, подвернула под себя ноги. Шейн сел в кресло напротив меня с другой стороны комнаты, и схватив горсть попкорна, запихнул себе в рот.

Алекс перегнулся через диван, облокотившись на подлокотник моего кресла, и улыбнулся.

– Никак не могу перестать думать, где же я могу сегодня лечь спать. Существует ли вероятность, что тебе позднее потребуется компания? – тихо прошептал он.

Мои глаза расширились, и я рассмеялась от нелепости предложения.

– Нет, спасибо Алекс, ты, шлюха, – поддразнила я, закатывая глаза. Уткнувшись подбородком в грудь, я смеялась все сильнее, глядя, как улыбка Алекса становится все шире.

– Я дам тебе время подумать, – засмеялся он в ответ.

Я подняла голову и увидела, что Шейн смотрит на меня. Его взгляд переместился на Алекса, и его губы поджались. Это, по какой‑ то причине, заставило меня прикусить нижнюю губу, и когда взгляд Шейна вернулся ко мне, он это заметил. Он послал мне одну из своих маленьких сексуальных улыбочек.

Я не могла остановить реакцию своего тела на его взгляд, тепло распространилось по щекам. По груди пробежали мурашки, под кружевом лифчика напряглись соски. Господи, я думала, что такое дерьмо бывает только в любовных романах. Изгибы, упругость и твердость его мышц под линиями татуировок – невозможно отвести взгляд. Этот мужчина сделал все мои девчачьи части тела гиперчувствительными, и они болели, впервые за все время, из‑ за кого‑ то. Кого‑ то настоящего и сидящего прямо напротив меня.

Глава 24

После просмотра «Изгоняющий дьявола»[2], мы решили поставить «Сияние»[3], и я пошла на кухню, приготовить еще попкорна. Достав из холодильника несколько бутылок содовой, Такер по пути толкнул меня бедром. Я чуть было не пролетела через все помещение, а он смеялся. Пришлось выдавить из себя смех, мысленно я хотела выцарапать ему глаза. Засунув пакетик попкорна в микроволновку, я выбрала режим «Попкорн», при котором, как оказалось, НИКОГДА не лопались все зернышки. Я так и не поняла, почему воспользовалась им.

Поставив содовую на столешницу, он к ней же и прислонился.

– Так ты разобралась с этой своей проблемкой?

Я замерла, уставившись на него.

– С какой еще проблемкой, Такер? – Попкорн начал лопаться, и слушать этот звук оказалось куда приятнее, чем голос Такера.

– С девственностью – прошептал он, пытаясь сделать голос сексуальным. Хлоп. Хлоп. Хлоп.

– Видишь ли, Такер, у нас с тобой на этот вопрос совершенно разные взгляды. Я не вижу в этом проблемы. Проблему представляют высокомерные придурки, считающие, что я отдамся им, таким хорошим, после идиотского ужина с отвратительными суши и дорогим шампанским.

Он приблизился ко мне, видимо, даже не услышав меня.

– Если ищешь хорошего парня, Грейс, вот он я. – Что‑ то попкорн слишком долго готовится.

– Твои родители, случайно, не брат и сестра? – спросила я. Ведь, на самом деле, должно быть это так.

– Ты так очаровательна, когда грубишь. Ты подумала о предложении работать на меня? Я же знаю, что твои медицинские счета безумны, а ты не работаешь, я могу помочь тебе, становись моим личным помощником. – Он пошевелил бровями, как типичный Такер. – Будем проводить обеденные перерывы вместе, только вдвоем, каждый день в моем офисе, – он скользнул ближе. – Я знаю, как удовлетворить женщину, Грейс, – кажется, хлопки зерен стали реже, почти готово.

– Тогда удовлетвори меня, оставив в покое.

– Хорошо, хорошо. Без обнаженки в обеденные перерывы, но серьезно, соглашайся на работу, узнаешь меня лучше. Ты не пожалеешь. – Как же мне хотелось, чтобы его голова взорвалась как одно и зернышек, может хоть это остановит его треп.

– Ты в детстве падал на голову, или мать швыряла тебя об стену?

– Грейс, ты так красива, мне так хочется тебя поцеловать, – он начал приближаться ко мне. Вот дерьмо, я собиралась избить Такера на собственной кухне. Я крепко сжала кулаки, оба.

– Хватит Такер, отстань от нее, – прозвучал голос Шейна позади меня. – Ты не знаешь, когда пора остановиться, так?

Глаза Такера расширились.

– Чувак, я просто пытаюсь помочь, – он ткнул в меня указательным пальцем. – Она единственный безработный человек, известный мне, и я пытался помочь, предложив работу.

Прислонившись спиной к стене, Шейн скрестил руки на груди.

– Не забывай об обеденных перерывах в голом виде в твоем офисе.

Такер выбежал из кухни.

– Тебе не могут доставаться все красивые девушки, это не честно. Я иду в бар зажигать с Блисс, с вами, ребята, мне до смерти скучно!

Взглянув на меня, Шейн рассмеялся.

– И, да, ответ на твой вопрос: определенно, мать швыряла его об стену. И мне чертовски нравится, что твои руки сжаты в кулаки и готовы набить его лицо. – Он взял содовую, забытую Такером и помог мне дотащить пакет полу‑ готового попкорна и несколько мисок с чипсами до гостиной.

Прежде чем Коннер поставил третий фильм «Молчание Ягнят» (прим. фильм 1990 года, фильм снят по мотивам романа Томаса Харриса «Молчание ягнят»), я решила заглянуть в ванную. Проходя по коридору, я почувствовала изменение температуры, волоски на затылке зашевелились. Я открыла дверь и увидела прислонившегося к стене Габриеля, глаза его пылали.

– Думаешь, няньки, постоянно снующие вокруг, остановят меня?

Я захлопнула дверь перед его носом. Вернувшись в гостиную, наткнулась на удивленный взгляд Леа.

– Можешь… гм… Отойдешь со мной на минутку в ванную?

Она выгнула брови и кивнула.

Когда мы зашли, Габриеля там не оказалось. Интересно. Возможно, мне теперь не захочется писать в одиночестве. Я рассказала это Леа, и, конечно же, как моя лучшая подруга, она согласилась.

Последнее, что я помню – титры к следующему фильму и Шейна, укрывающего меня, свернувшуюся клубочком в кресле, мягким одеялом. Это был лучший сон без сновидений и безо всяких Габриелей в моей жизни.

Я проснулась в гостиной под звуки дождя, бьющего по старым стеклам в девять утра. Комната освещалась сквозь открытые занавески лишь мягким светом облачного неба. Тихо похрапывающие спящие тела расположились по всей гостиной. Шейн спал на кресле напротив, запрокинув голову, глаза закрыты. Его обнаженная грудь медленно опускалась и поднималась в такт дыханию. От него было невозможно отвести взгляд.

Алекс растянулся поперек дивана, обнимая подушку, Брайден лежал на полу рядом. Мне хотелось попросить ребят оставаться здесь каждую ночь, чтобы Габриель отстал от меня.

На кухне горел свет, и я почувствовала мой любимый утренний аромат – кофе. Итан сидел за столом с огромным коричневым бумажным пакетом свежих рогаликов. Один из которых, когда я вошла, он намазывал маслом.

– Привет тебе, – он улыбнулся, глядя на меня. – Как себя чувствуешь?

– Будто и не болела, – ответила я смеясь.

– Теперь между тобой и Шейном все хорошо? Не похоже, что вы пытаетесь, друг друга убить, – спросил он, поставив передо мной тарелку. – Только купил, они еще теплые и тебе надо поесть. Я уже могу сквозь тебя видеть.

Я налила себе чашку кофе и села за стол рядом с ним, проигнорировав вопрос о Шейне. Последнее, чего мне хотелось – Итан, высмеивающий меня, как одну из девчонок, лежащих у ног Шейна. Выбрав рогалик, я разрезала его вдоль и намазала маслом. Разрезав его пополам, макнула в кофе и откусила кусочек.

– Ты только что макнула рогалик?

– Да, я могу макать что угодно в кофе или молоко, не критикуй, пока не попробуешь, – я улыбнулась с набитым ртом.

Он шумно расхохотался, макнул свой рогалик в кофе и откусил кусочек.

–Хмм… а неплохо, – рассмеялся он.

Резкий звонок в дверь прервал нашу беседу и, слава Богу, мне не хотелось ничего слушать о Шейне от Итана. Я услышала, как Шейн разговаривает с кем‑ то у входной двери. Бросив завтрак, я вышла в коридор, чтобы увидеть кто там.

Шейн стоял у входной двери, сияющие голубые глаза на фоне облачной улицы. Два мускулистых парня держали что‑ то похожее на коробки с мебелью.

– Прямо по коридору, последняя дверь слева, – указал им Шейн. Хм, это же в мою спальню. Почему он направил мускулистых незнакомцев с огромными коробками ко мне в спальню? Хотя, девушке не стоит на это жаловаться…

Заметив меня в дверях кухни, лицо Шейна осветилось самой удивительной улыбкой из всех, что я когда‑ либо видела. Вот блин, я так запала, колени ослабли.

– К тебе доставка, – ухмыльнувшись, он подошел ко мне.

Я все еще слышала храп Алекса из гостиной.

– Но я же ничего не заказывала, – объяснила я.

Шейн обхватил меня за талию и легонько поцеловал в висок.

– Да, это я заказал. – Она направил меня обратно в сторону кухни, не убирая рук с моих бедер. – Доедай свой завтрак. – Когда он убрал руки, талию все еще покалывало.

Когда мы вернулись на кухню, Итан кивнул Шейну.

– Рогалики, – проворчал он. – Мы как раз вели милую беседу о тебе, – и подмигнул мне.

Почему такой огромной радостью в жизнях моих друзей было лезть в мои дела?

Шейн остановился, подняв брови.

– Я захочу услышать подробности?

Улыбка Итана стала шире, откинувшись на спинку, он сложил руки за головой, насмехаясь Шейна.

– Друг, скорее всего, нет. – Ухмыльнувшись, он спросил. – Ты же пойдешь на сегодняшнее шоу?

– Не, на самом деле, не хочется, – простонала я.

Итан странно посмотрел на Шейна и пожал плечами.

– Что, черт возьми, так стучит? – зевая, Алекс прошел на кухню, Брайден шел сзади. – Рогалики! Черт, я и сегодня здесь останусь, если каждое утро будут завтраки!

– Мудила, это я принес рогалики, – рассмеялся Итан. – И я купил их для Леа и Грейс, в благодарность, что позволили нам остаться здесь.

Алекс посмотрел на меня с щенячьей улыбкой.

– О, да, спасибо, Грейс. За всю неделю это была первая ночь, когда мне удалось поспать.

Брайден вздохнул.

– Ну а я, определенно, остаюсь здесь, пока эти безумные девицы не уедут, хватит с меня вечеринок.

– Ребят, мы вас здесь всегда будем рады, – сказала я.

Один из мускулистых парней вышел из моей комнаты.

– Простите, сэр?

Шейн подскочил и вышел к джентльмену в коридор и пропал где‑ то на 20 минут, пока мы все, смеясь, доедали завтрак. Насмотревшись на меня, все парни уже через пять минут макали рогалики в кофе. Итан поднял на меня взгляд.

– Думаю, мы позже договорим.

Когда зашел Шейн, все парни смотрели на него в ожидании. Ладно, что за хрень тут происходит?

Огромная улыбка озарила его лицо.

– Отлично, парни, тащите ее!

И Итан, Брайден и Алекс (который, клянусь, пытался схватить меня за сиськи) понесли, да, меня ПОНЕСЛИ в спальню, с совершенно новой кроватью с изголовьем из вишневого дерева и комодом. Меня скинули на кровать. А я упоминала, что она была королевских размеров? И она была застелена новыми простынями и бледно‑ розовым одеялом.

– Сюрприз! – прокричали эти идиоты.

Моя группа скинулась и купила мне спальный гарнитур. Пресвятое дерьмо, я самая везучая девушка в мире.

Весь остаток дня мы провели впятером – моя группа, мои друзья, мои мальчики, прыгая по кровати, подпевая Шейну, и я играла на гитаре. В тот момент – это был самый лучший день.

Около трех, Шейн скрылся на кухне, а спустя еще тридцать минут запах лука и перца разнесся по всей квартире. Алекс, Итан, Брайден и я, переглянувшись, побежали на кухню. Шейн стоял у плиты и, помешивая, выливал банку темной фасоли в кастрюлю.

– Да, старик! – Алекс обрадовался. – Пахнет твоим чили? – Он подбежал к Шейну и заглянул в кастрюлю. – Вуухуу, Шейн демонстрирует свои кулинарные способности, а мы воспользуемся его плодами.

Леа вернулась с работы с блестящими пакетиками из ее любимого магазина одежды. Я знала, что от одного из этих пакетов у меня будут проблемы, мы с Леа всегда покупали что‑ то друг другу в магазинах.

– Пресвятой вкуснющий аромат, Бэтмэн! Что так пахнет?

Самый вкусный чили из всех, что я пробовала.

Шейн сидел рядом, все время украдкой поглядывая на меня. Доев, он откинулся на стул, переплетая наши лодыжки под столом. Время от времени он наклонялся поближе, под столом касаясь рукой моей. Каждый раз, когда он это делал, мое сердце переполнялось, но я не могла не заметить, что он старается скрыть наши прикосновения от других. И я сидела и вспоминала все его прикосновения, так было всегда, он прятался от других членов группы. Даже когда мы с Леа и Коннером развлекались, он поцеловал меня не на танцполе, а когда мы оказались в темной гостиной и все спали. Даже вчера, проснувшись с ним, когда все были рядом, он лишь шептал мне на ухо, все всегда выглядит невинно. Единственная, кто видела хоть что‑ то – Леа.

После ужина Брэйден и Алекс ушли помогать «Vixen4» готовиться перед шоу. Мы с Леа по очереди отправились в душ, и, честно говоря, мне и знать не хотелось, как готовились парни.

Только я вышла из душа, как Леа вцепилась в меня.

– Ты переспала с ним? В чем дело? – она визжала, подпрыгивая, завернутая в полотенце.

– Почти, но кое‑ кто прервал нас, сказав, что доставили пиццу, – проворчала я.

– Ой, извини. Ничего себе, вот почему вы немного покраснели. – Она прищурилась и поджала губы. – Погоди, так что было с Блисс? Ты же говорила…?

Я протерла волосы полотенцем и расчесала их.

– Я не спрашивала. – Она скорчила лицо и я вздохнула. – Леа, а надо ли мне знать, что точно у них было? Он обязательно переспал с ней, это же Шейн. Да, я была зла не него. Но после он вытворяет такое дерьмо – остается со мной на три дня, обнимает меня по ночам и покупает мне спальный набор мебели. Я запуталась, и моя чертова голова кругом идет.

Мы надели халаты, и я позволила ей отвести меня в комнату, где на кровати лежали новенькие блестящие пакеты с одеждой.

– Что собираешься делать?

– Черт, Леа, понятия не имею. Одна часть мене хочет от него сбежать, чтобы не было больно, когда он перестанет уделять мне внимание. Но большая часть меня боится, что Габриель сделает что‑ то безумное, и у меня на самом деле осталась только неделя, и Леа, все время до последней минуты я хочу отдать Шейну.

– Вот дерьмо, да ты влюблена в него, – прошептала она.

Я смотрела на нее, не моргая, и, конечно же, не отрицала ее слов.

Она откашлялась и заговорщицки – дьявольская улыбка появилась на ее губах.

– Ну, тогда тебе точно надо надеть то, что я сегодня нам купила.

Я захихикала.

– Да, и почему это? – спросила я, потянувшись к первому пакету.

– Потому что, тогда Шейн, увидев тебя, не заметит даже существования других девушек.

Первыми я вытащила из пакета прозрачную маечку и такие же трусики. Пресвятые прозрачные трусики! Я, эм, сразу же примерила их, вытаращилась на себя в зеркало. Леа что, закупалась в секс‑ шопе?

Чистое озорство разгорелось в ее взгляде, когда мы услышали, что Шейн стучит в дверь и зовет меня. Она махнула головой и прошептала:

– Открой. Пусть увидеть тебя в этом, пока мы не ушли в бар. – Она подтолкнула меня к двери (как будто меня надо было подталкивать к этой двери, я же просто выпрыгнула перед ней! ) – Поверь, ни одной девушке не стереть из его памяти тебя в таком виде!

Леа завернулась в халат и претворилась, что занята поисками чего‑ то в шкафу. Открыв дверь, я соблазнительно прислонилась к ней. Главный подонок выглядел так, будто у него сердечный приступ. Глаза Шейна заблестели, рот приоткрылся. Его взгляд отчаянно пропутешествовал по моему телу, словно ему было необходимо увидеть все и сразу. Он втянул воздух и прикусил нижнюю губу. Я вышла в коридор в крошечной прозрачной маечке, и прошагала мимо него. Я точно знала, что делала, на мне не было лифчика, и этот мужчина сильнее закусил губу, глядя на меня как на свое сервированное блюдо. Проходя мимо, я переплела наши пальцы, и взрыв жара прошел по груди и плечам. Я не отдернула руку, как и он, мы просто смотрели друг на друга. Его взгляд был настолько глубоким, что мое тело задрожало.

– Я одевалась, ты чего‑ то хотел? – прошептала я.

Взгляд Шейна медленно пропутешествовал от лица к шее, задержавшись на груди. Он сильно зажмурил глаза и глубоко вздохнул. Когда он их снова открыл, зрачки были настолько расширены, что пропала вся голубизна.

– Я собирался сбегать домой переодеться, и встретиться с вами в баре, – его дыхание стало хриплым и прерывистым. – Проклятье, Грейс. Я не видел никого красивее тебя. Ты за гранью совершенства. Просто идеальна.

Мне было известно, что у этого мужчины точно есть докторская степень по части комплиментов женщинам, и что у него огромный опыт заставить девушек чувствовать себя желанными, но, Господи, прости мне эту слабость, удовольствие от его слов захлестнуло всю мою плоть.

Я наклонилась к нему и улыбнулась.

– Хорошо, увидимся там.

– Пожалуйста, не надевай эту майку в бар, – промолвил он.

Улыбаясь, я закрыла дверь.

– До встречи в баре, Шейн.

Тяжело дыша, я прислонилась к закрытой двери. Леа, хихикая, подбежала ко мне.

– Вот дерьмо, Грейс! Да ты ПОРНО ЗВЕЗДА! – сказала она подпрыгивая. – Он весь твой! О, Боже, что будешь делать?

Громкий удар донесся от двери, я знала, что это Шейн бился головой о деревянную поверхность. Мы услышали его рык, и как стремительно он пробежал по коридору, крикнув Коннеру, чтобы тот не выпускал меня из квартиры, если, когда я оденусь, он будет видеть все мое добро.

Хихикая, Леа прыгнула мне на кровать.

– Так что будешь делать?

– Наверное, жать на кнопку самоуничтожения, – засмеялась я.

Леа улыбнулась.

– Знаешь, Грейс, плевать, что ты думаешь или говоришь. Не думаю, что между ним и Блисс что‑ то было, и нам точно известно, что и с Мари ничего не было. Мне кажется, что этот мужчина не смотрит ни на кого, кроме тебя. – Она сложила руки на коленях, ее взгляд смягчился, – знаешь, я расскажу тебе сказку, Грейс. О тебе и Шейне. Один сексуальный рок‑ бог‑ подонок и одна красивая рок‑ богиня‑ задира жили долго и счастливо.

Я подошла к шкафу, посмеиваясь над ее романтичными мыслями. Открыв дверцу, мои руки омыл холодный ветер, и темный голос Габриеля прозвучал в ушах:

– О, Грейс, любовь моя, не забывай обо мне в этой сказке. Я тот персонаж, что убьет всех твоих друзей и захватит твое сердце. Таков конец.

Глава 25

Покопавшись в пакетах Леа, я выбрала короткую джинсовую юбку, сидящую на бедрах, и темно‑ фиолетовый короткий топ с завязками на шее и пояснице, обнажающий всю спину. Слава Богу, что он плотно прилегал к коже, потому что под подобные топы не надеть лифчик. Я боялась взглянуть в зеркало, думая, что наряд слишком распутный, но выглядел он элегантно, особенно с волнами волос, ниспадающих до талии, словно черной шелковой вуалью.

– Ненавижу тебя, – подколола Леа, укладывая длинные русые волосы в прическу как у меня. Она выглядела даже лучше меня. Одета она было почти в то же, что и я, только юбка темнее и топ темно‑ красного цвета. Она выглядела шикарно.

Когда мы закончили накладывать макияж, Коннер поджидал нас у входной двери с тремя огромными зонтами, через открытую дверь за его спиной были видны вспышки молний на небе. Выйдя под дождь, я глубоко вдохнула влажный воздух города, от чего мои бабочки проснулись. Я любила дожди, с густым запахом травы и деревьев из Центрального парка, и щекочущим нос, предвещающим появление первых полевых весенних цветов ароматом.

Мы шли к «Бузеру» в тишине, потому что все втроем понимали, что целая ночь с «Vixen4» окажется самой длинной в наших жизнях. Слава Богу, что я могла уйти домой, когда пожелаю, и надеюсь, не в одиночестве. Но я не идиотка, и это последняя ночь «Vixen4» в Нью‑ Йорке. Они продолжат свой трехлетний тур по штатам, и я знала, что Блисс приложит все свои усилия, чтобы держать Шейна при себе и не подпускать ко мне. Мысли о другой девушке в его руках, особенно Блисс, вызывали рвотные позывы.

Перед «Бузером» стояла очередь людей, мокнущих под дождем, из‑ за дверей доносилась музыка. Марти, вышибала у входа, помахал нам и шлепнул нас с Леа по заду, когда мы проходили мимо.

– Хорошо выглядите, дамы, – сказал он. Фу. Клянусь, Коннер заржал.

Брайдэн и Алекс сидели за столиком, который мы обычно и занимали, Коннер пошел к ним, а мы с Леа направились к бару.

Райан неторопливо подошел к нам и протянул два холодных пива. Он облокотился на стойку и поцеловал меня в щеку.

– Вы обе потрясающе выглядите, – сказал он.

– Спасибо, Рай, – ответили мы одновременно. Он рассмеялся и пошел дальше разливать напитки остальным клиентам. Прислонившись к бару, мы с Леа обернулись, чтобы рассмотреть народ.

– Ничего себе, в последний раз в «Бузере» такой наплыв был, когда вы играли. Их дела ухудшились в то время, как ты попала в больницу, а Шейна не было.

Я слушала ее, в то же время, наблюдая за парнем с карими глазами и торчащими иголками волосами, пытающимся перехватить мой взгляд. Наконец, удостоившись моего внимания, он улыбнулся и стал пробираться ко мне сквозь толпу.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒